Дмитрий Олегович Беляков
Большой мир. Книга 1
Убить.
Убить тварь.
– Стоп, – оборвал я поднимающийся гнев.
Вспоминая о том, чье имя не было сил произнести без сжимающихся до хруста кулаков, я терял контроль над любыми мыслительными процессами.
Я хотел сформировать структуру и выпустить ее по ближайшему кусту, но ничего не произошло. Занервничав, я начал повторять процесс раз за разом, пока алая сферка все-таки атаковала ничем не заслужившее моего гнева растение, и огонь поглотил куст.
И снова в голове один вопрос: что это было?
Обмозговав ситуацию, единственным выводом напрашивался – откат. Когда впервые идешь в зал и начинаешь рвать мышцы, не поднимая до этого ничего тяжелее мышки или своего верного друга, случается так, что через день на ногах стоять нормально не можешь. Видимо, я "надорвал мышцу", и Сосуд заблокировал выход маны. Наверное.
– Одни догадки, черт возьми, – фыркнул я и пнул подвернувшийся камешек.
Я обратил внимание, что мои коричневые ботинки за время бегания по лесу порядком износились, и тут же, вспомнив, как Сорас презентовал дареную мне одежку, на душе стало холодно. Леа и целитель были невероятным чудом, которое свалилось на меня сразу после попадания в этот мир. Мне было дорого все, что я получил от этих эльфов, и очень не хотелось расставаться ни с чем из этих вещей. Я потрогал болтающийся за спиной лук и словно почувствовал заряд энергии.
Без колебаний, я зарекся навестить старика и Леа, как только встану на ноги, и отплатить им за спасение. Знаниями. Если выживу.
Если это был откат, то он длился около трех минут. Бежал я недолго, и вплоть до выпуска структуры не могло пройти больше времени.
Но что являлось причиной пойманной отдачи?
Переворошив воспоминания о проделанных опытах, я не заметил ничего странного, вплоть до попытки создать огненную сосульку. Причем саму структуру-то я создал и увидел её своими глазами! Но что произошло потом и почему меня накрыла отдачей – вот вопрос.
Уже не закрывая глаза, я представил себе ту же картинку и с вылетающим из груди сердцем наблюдал за сотворением конусообразного оружия. Как и в случае со сгустком огня, его очертания сформировывались, искажая воздух, как раскаленный песок.
По мне снова прилетела Отдача, и прогулка по дороге с названием "боль" повторилась. Меня скрутило, и я, не в силах устоять, завалился на землю. По прошествии нескольких секунд, весь эффект Отдачи как рукой сняло и, поднявшись на ноги, я зашагал с прежней скоростью.
Чертовски больно и удивительно скоротечно. Так ли это происходит всегда, или меня щадит ничтожность используемой маны?
Я замер на месте, оценивая зацепившуюся за сознание идею и воскликнул, когда до меня наконец доперло:
– Мана! Какой же я идиот все-таки.
Новая структура была визуально определенно меньше, чем выученная со свитком, а я влил в нее маны столько же. Логично ведь, что чем больше структура, тем больше требуется маны, и Отдача – это возврат нереализованной маны. Видимо, когда направляешь ее в дело, а не просто выпускаешь вникуда, остатки возвращаются, да с музыкой.
Но как Шиадан определяли нужное количество маны для создания структур? Метод проб и ошибок очень даже не подходит, ибо есть структуры посильнее, и отдача у них наверняка не такая щадящая. Вряд ли Шиадан представляют собой расходный материал, трупы которых только и успевают сжигать по мере новых испытаний.
– Контроль чертовой маны, – ответил я сам себе. – Что-то сегодня я разговорился в одиночестве. Может это подступающая шиза?
Усмехнувшись, я немного пробежался и, нагнав повозки, решил пробовать дальше. Раз отдача меня пока не убивает, значит должна сделать сильнее.
Затраты на изначальную структуру равны пяти ферам, и если представить огненный конус в половину ее размера, получится два с половиной фер. Но как рассчитать, когда прекратить поток?
Да и вообще, зачем уменьшать сосульку?
– Эй, Каин, – услышал я голос Сокша. – Ты чего весь в пыли и плетешься за повозкой, как раб на привязи?
– Прогуляться решил, – буркнул я, удержавшись от более едкого ответа.
Мой творческий полет был прерван подскочившим Мямлей и его долговязым наездником.
– Ааа, ну ясно. А мы тут запереживались все, знаешь ли. Ты ж лесной, вдруг заблудился по дороге, – заржал Сокш.
– Не переживайте, господа хорошие, я потеряюсь только трупом, – гордо сказал я и ухмыльнулся. Даже если шутит, все равно приятно, искать ведь поплелся.
– Давай, в общем, не отставай сильно, – сказал Сокш и направил мямлю назад.
Я провел его взглядом и тут же услышал гневные крики пустого желудка.
Да, поесть, впрочем, стоило, а то так и вусмерть наэкспериментироваться можно. Впереди еще не один день дороги, и какое-никакое время есть.
Вырванный из своих дум, я заметил изменения в погоде. Стало темнее, а ветер усилился. В воздухе запахло озоном, что предвещало грозу и неприятности. Быть застигнутым посреди средневекового путешествия ливнем – весьма дерьмовая перспектива. И несмотря на то, что это был мой первый опыт, я хорошо понимал, что нас ожидало.
В который раз мои мыслительные изыскания отстегивали меня от реальности так лихо, что я терял не только ощущение времени, но и окружающих изменений.
Нагнав повозки, я запрыгнул на свое местечко и, порывшись в мешке, достал завтрак, приготовленный Ларой.
Эта пышка определенно знала толк в еде. Холодный, но все так же пахучий рогач выглядел превосходно. Запеченный до коричневой корочки, он даже испускал сок, когда зубы рвали мягкое мясо. Фляга с местной брагой была менее привлекательным продуктом, но все же, в благодарность за старания, я ее пару раз опрокинул. Скривившись, закусил мясом и коркой хлеба. Или не хлеба. В общем, чем-то напоминающим выпечку.
Хотя, почему Лара-то, скорее всего это готовила ее мать, которую я даже краем глаза не увидел. Но пышка постаралась и набила мешочек. Было сомнительно, что металлическая фляга, обитая кожей, входила в состав порции за медную монету.
– Спасибо, пышка, – сказал я вслух, улыбнувшись.
– Ты тут про Ларочку что ли мечтаешь? – захохотал Ворак.
Как же они любят неожиданно подскакивать, черт возьми!
– Ага, мечтаю, – ухмыльнулся я. – Батя говорил, что лучшая баба та, кто умет готовить. А матушка Лары определенно научила дочь всем премудростям кулинарии.
– Куле…что? – склонил голову Ворак.
– Кулинарии, – поправил я. – Это та же самая готовка, только с пристрастием.
Ворак поморщился, видимо обдумывая мои лингвистические навыки.
– Батя у тебя очень странный. Вроде и мудрость изрекает, но тут же всякой глупости учит. Ты лесной с рождения, как я понимаю?
– Ага, с самой утробы, – бодро солгал я.
– Утр…Тьфу, – сплюнул охранник. – Иногда вообще не понимаю, что ты несешь. Ну, да ладно. Впереди развилка, и дальше снова лес, но до ближайшего Двора допрем уже только завтра, так что ночевать снова среди деревьев. И под дождем.
По голосу был ясно, что эта перспектива его тоже никак не радовала.
– Слух, Ворак, а что такое Отдача? – спросил я, сменив тему. Уж больно интересно было узнать мнение другого атлана по поводу этого устрашающего всех разумных эффекта. А ночевка в лесу не впервые, даже дождь не так пугал, сколько мучал интерес к чарам.
– Отдача… – протянул охранник. – Это такая баба, которая приходит ко всем идиотам, которые решаются играть с созданием структур. Но готовит она не еду, а превращает твой мозг в кашу. Так говорил наш учитель. А что, решил опробовать ее на себе?
Я замахал руками:
– Да нет, просто интересно, почему от нее не умирает каждый второй. Ясно ведь, что идиотами полнится мир.
Ворак всмотрелся в хмурящееся небо и, негодующие замотав головой, пробормотал:
– А здесь еще знать нужно, что делать. Не каждый идиот догадается, как к этому прийти.
– А как к этому прийти? – спросил я, не сдерживая волнение.
– А я покуда знаю? – весело удивился он. – Думаешь, я достаточно нормальный, что знай способ поиметь шанс изменить жизнь, не опробовал бы его?
Я хмыкнул удивленно и возразил:
– Но ведь это опасно и всех ждет только смерть!
– Ждёт, да не ждет. Некоторым удается, да только если не смерть, так их разум более не остается нормальным, – философски затянул кривоносый охранник. – Так говорят!
Глава 34
– Ну дела… А ты бы решился на это? – спросил я серьезно.
– Конечно, – ответил он в тон. – Я еще тот идиот!
– Но как же потом, если бы даже выжил?
– Да как и все.
– Это как?
Он скривился и вздохнул:
– Ну, лесной, батя твой не перестает меня удивлять. Да и вообще, как вы умудрились столько прожить вдвоем?
– Ну, не вдвоем, – быстро ответил я. – Сначала была матушка, потом она ушла от нас, и мы остались вдвоем. Конечно, я порой ходил в ближайшую деревню, но меня сторонились, и поговорить было не с кем.
– Понятно, – покрутил головой охранник. – Бедолага ты. Вот что я тебе скажу: если бы ты не был Желтым, посоветовал бы тебе осесть в ближайшей деревне да бабу найти. А насчет "как" – да как дикие маги. Знаешь, кто такие? Конечно, не знаешь. Это те, у кого по слухам получилось, и они бежали в неосвоенные земли. Почему бежали, спросишь? Спросишь, конечно. Потому что не любят таких. Говорят, они все того, кукушкой едут, да основательно.
– Прям не любят? – спросил я опасливо.
– Боятся, если точнее, – серьезно сказал Ворак. – Сумасшедшие маги однажды чуть не погубили всех разумных в Пределах!
– Об этом батя рассказывал. Как так вообще могло получиться, ты же сказал, что дикие маги скрываются от людей?! – спросил я наивно.
Ворак глянул на меня с жалостью к убогому с высоты своего каатора и изрек:
– Мне кажется, что два серебра маловато для работы учителем юного Искателя.
Я уже хотел было потянуться за еще одной монетой, но он махнул рукой и надул грудь.
– Ну, ладно. Все равно с тебя серебро драть, что Ландушке в душу плевать, – усмехнулся Ворак. – Не было раньше никаких диких магов, а были просто – маги. Все были маги. Каждый мог творить, что желал, да только вседозволенность развращает и губит разум. Не у всех, конечно. Мой бы точно не сгубила. Но многие маги в течение нескольких сот лет воевали друг с другом и житья другим не давали. Помнишь легенду Каменного, что Сокш рассказывал?
Я живо кивнул.
– Вот из-за таких умалишенных магов Фарида и обзавелась Серыми Песками. Еще их называют Мертвыми. Там же сейчас, говорят, пустыня одна. Горы, камень да песок, – мечтательно затянул охранник, только я не понял, в чем романтика. – Редкий лес так редок, что выживают только самые нетребовательные твари. А еще куча артефактов.
Ворк замолчал, словно обдумывая фантастические возможности закопанных там артефактов и, тяжко вздохнув, продолжил:
– Да только, не попасть туда.
– Почему?
– Да потому, что сначала нужно через неосвоенные земли пройти, где разного зверья столько, что тебе и не снилось, а потом уж туда. Только силенок хватить должно! – наставнически пояснил он, и его ездовой питомец громко крякнул.
– А диких магов много? – задал я волнующий разум вопрос.
Ворак ответил задумчиво:
– Этого я не заю, но отряды Псов постоянно шарятся по Фариде.
Видимо, я совсем растерял навыки сдерживания эмоций, потому что глянув на меня, Ворак выругался и, замотав головой, сказал:
– Как ты планировал добраться до Каира, Каин? Вот смотрю я на тебя и диву даюсь от твоей зелености. Ты ж о мире ничего не ведаешь! Стрелять, конечно, вроде как умеешь, да и Желтый к тому же. Свиток структуры выучил. Но как ты планировал добраться до Гильдии? Если бы вместо меня был какой хитрый жук, а не доброй души атлан?
– Ну, думаю, мне было бы сложно, – честно признался я и ушел в сочинительство с головой. – Батя готовил только к жизни в лесу, а когда я случайно свиток у него нашел да выучил, он понял, что я Желтый и отправил в Гильдию.
Что я несу?
– Мда… Ну, коли ты уже уплатил, я постараюсь не удивляться вопросам, – покачал головой охранник. – Только не уверен, что терпения у меня хватит столько рассказывать.
Я театральной тяжело вздохнул .
– Бородища у тебя – во, – показал он рукой, – а знаний – во, – выставил мизинец.
– Есть такое…– снова с грустью потянул я холодный воздух.
Было странно стыдно ощущать себя дурачком, но так как по прибытию путеводитель мне никто не выдал, так оно, по сути, и было. А ведь информация – самая важная часть выживания в незнакомом месте.
– Ладно. В общем, Псы – это имперская поисковая шайка, основанная на всех планетах. Они, как и Гильдия, имеют некоторый иммунитет на местах, так что в случае столкновения с этими уродами рассчитывать на безоговорочную помощь даже от самого короля будет сложно, – Ворак договорил и раздраженно скривился. – Я однажды имел удовольствие встретиться с ними, и результат налицо, как говорится. Еле выбрался. На самом деле, им плевать на всех, кроме диких магов, но если подвернешься под руку – считай, пропал. Единственные, с кем они стараются не конфликтовать, это Гильдия, да и то, если ты гильдиец высокого ранга. С мелочью они могут и вусмерть поцапаться.
Ворак остановился и, потрогав свой кривой нос и шрам через глаз, о чем-то задумался.
У меня же не было слов. Все, как я и предполагал. Отряды разумных, которые выискивают, по сути, таких как я, и отправляют к праотцам? Это звучало еще опаснее, чем встреча бандюг на дороге. Тех можно убить и двинуть дальше, а что делать с имперским спецотделом?
Еще одна причина не трепаться о себе. А ведь я Норсе рассказал про контроль маны! Я лишь очень надеялся, что она в курсе про Псов и не станет делать глупости. Как и я.
Прикрыть свои умения выучиванием свитков, думаю, будет несложно, если, конечно, не ведется учет проданных умений по именам покупателя. Придется зарабатывать много и покупать много. Но чтобы найти Лизи, мне по-любому нужно забраться на вершину пищевой цепочки!
– Ладно, – все еще задумчиво сказал охранник. – Утомился я языком трепать. Надо бы заняться делом, а то Сокш больно расслабился.
Он пришпорил каатора и выехал вперед.
Лес постепенно нарастал и сгущался вдоль дороги, пока я не увидел привычную картину оголевших веток и почувствовал запах гниющей листвы да влажной трухи. Дождь еще не начался, судя по тому, что мы еще не остановились на обочине, охранники вели торгашей до какого-то определенного места. Может, вырубка какая, может, готовые укрытия для таких случаев.
Перестав рассматривать угрожающие облака, я пробежался по густо бегущим по бокам дороги стволам и заметил какое-то движение. Для мелкого животного слишком высокий, а для крупного – длинный, силуэт мелькал со скоростью повозок.
Карис говорил о банде, ожидающей добычу вдоль прямого пути, значит здесь их не должно было быть, но надеяться на удачу при таком расчете не тянуло.
Я соскочил с повозки и осмотрелся в поисках охранников. Впереди всех ехал только Сокш, а Ворака и Кариса было не видать.
– Господин Марикаш, далеко ли до стоянки? – спросил я торгаша, когда вторая повозка поравнялась со мной.
– Нет, Каин, – устало проскрипел он. – Через минут тридцать будем. Она почти вдоль дороги.
– Я тогда поохотиться! – не стал я их заранее пугать и, схватив лук с колчаном, прыгнул на обочину.
Свою безопасность отдавать в чужие руки я не собирался.
Погрузившись в стену леса, я пригнулся и, осмотревшись, погнал медленно вперед.
Листья шуршали под ногами, ветер то и дело скрипел голыми ветками и шелестел кустарником, но вычленить посторонние звуки было реально. Чутье подсказывало мне, что мелькнувшая тень принадлежала не зверю.
Серость цвета, идущего от неба, немного туманила дальность видения, но не критично, и вскоре я заметил цель.
Следующая за повозками женщина была одета в шкуры и разное тряпье, которое больше походило на рванье аборигена. Собранные в косу каштановые волосы были грязными и неухоженными. Со спины она выглядела даже крупнее меня, и если бы не коса, я бы может и не признал в ней женщину. Двигалась достаточно коряво и грубо, но все же прослеживалась слабая манерность. Я даже пожурил себя, что не заметил ее раньше, учитывая, что она шумела аки кабан.
Я наложил стрелу и, скрипнув тетивой, сказал громко:
– Стой!
Она резко замерла и расставила руки.
– Медленно обернись, – приказал я.
Она развернулась и светанула кривой ухмылкой с рядом подгнивших зубов.
– Кто такая? – спросил я грубо.
Она молча разглядывала меня исподлобья, потом смело опустила руки и пошла вперед.
– Стой, говорю! -рыкнул я.
Ноль реакции.
Я отпустил тетиву, и стрела со свистом впилась в землю прямо перед ее ногами. Она резко остановилась и удивленно зыркнула на меня.
– Ты тупая, что ли? – спросил я, быстро наложив другую стрелу. – Я спросил, кто ты и зачем следуешь за нами!
– Ты не спрашивал, зачем следую, – ухмыльнулась она, спрятав нелицеприятный вид на зубки.
– Неважно, – сказал я нервно. – Сейчас спрашиваю. Отвечай. Не то, следующую выпущу в горло.
– Не выпустишь, – уверенно сказала она. – Хотел бы убить – убил. Может, ты хочешь воспользоваться моим телом? М?
Она пробежала грязными пальцами по такой же щеке и опустила руку к промежности. Меня чуть не стошнило от видка, но она была в чем-то права. Я не был готов ее убить.
– Не интересует, – выдавил я с отвращением. – Отвечай на вопрос.
– Нет.
– Что нет?
– Говорю, нет.
Я молча выпустил еще одну стрелу в листву перед ней, но она только ухмыльнулась и медленно пошла на меня.
– А вот я не стану церемониться, мальчик, – хохотнула она, достав клинок. – Выпотрошу, как погана. Таким слабакам все равно не место на Фариде.
Резкий шорох справа заставил меня обернуться и интуитивно уйти вбок. Мимо свистнула стрела и, судя по глухому стуку, вошла в ближайший ствол.
Перед глазами появилась еще одна женщина и, спешно наложив следующую стрелу, снова выпустила ее в меня. Я еле успел кувыркнуться и упасть за ближайшее дерево. Не успел перевести дух, как раздавшийся шорох заставил меня согнуться и кубарем уйти в сторону.
– Шустрый, – прошипела женщина, выдирая из дерева меч. – Но ненадолго.
Глава 35
Под скрипучий хохот я вскочил и понесся вперед, мелькая между деревьями.
Спрятавшись за очередным широким стволом, мельком глянул назад и тут же спрятал лицо, услышав следом глухой стук вонзившегося в ствол наконечника.
– Куда же ты, стрелок! – крикнула та, с которой говорил.
Лучница бежала молча и, судя по реакции на мою морду, была наготове.
– Черт, – поругал я рогатого.
Нужно было что-то делать и быстро.
От нервов и страха пот покрыл все тело, а сердце ломало грудную клетку.
В таком темпе мне не суждено отыскать сестру!
Я медленно вдохнул и, мотнув головой, собрался. Вытянул из колчана стрелу и наложил на тетиву.
Выглянул.
Две фигуры уже не бежали, а медленно и уверенно шли. Лучница через пару секунд выпустила стрелу, и спрятавшись, я услышал знакомый стук.
Медленно. Я быстрее.
Приметив следующее укрытие, я пригнулся и резко рванул, по ходу прикрываясь деревьями. За спиной несколько раз стукнуло, но я не оглядывался и двигался к намеченному укрытию.
Добежав до места, я спрятал себя любимого за деревом и, быстро выглянув, приметил женщин. Они все еще не спешили, словно я был рогачом, а не атланом с луком.
Пропустил стрелу мимо дерева, метившуюся мне в лицо, я натянул тетиву, резко выглянул и… и снова спрятался.
– Дебил, Том, ты же сдохнешь сейчас! Кто будет искать сестру и мстить твари! – зарычал я сам на себя.
Вспомнив Керниса, я словил волну злости и раздражения. Долбанулся затылком о ствол и действительно зарычал.
В висках пульсировало, и глаза заливало потом.
– Нельзя умирать, – сказал я себе и на волне решимости высунулся из-за дерева полностью.
Время будто замедлилось, и работая на опережение, я навелся на лучницу и отпустил стрелу. Рядом с ухом щёлкнуло, и через мгновение раздался вскрик.
Не став смотреть результат, спрятался за укрытием и, создав шарик огня, я снова выступил за ствол дерева. Когда мой взгляд наткнулся на схватившуюся за древко стрелы смуглую девушку, структура, издав еле слышный хлопок, послушно метнулась к цели.
Раздался еще один вскрик, но более дикий, с примесью ужаса.
– Мразь, так ты маг! – взвизгнула мечница. – Да я тебя…
Она не успела договорить, потому что я взял еще оду стрелу и наложил на тетиву.
– Ты меня что? – склонил я голову.
Картина была впечатляющей и ужасающей.
Лучница, разрывая горло, корчилась на земле, а вся ее голова была покрыта огнем. Видимо, шарик попал прямо в лицо. Она осыпала себя листьями и землей, и это помогало, но не лишало боли. Пламя уже перескочило на одежду, но гасло, касаясь земли. Видимо, мое пламя не было таким мощным, как у Ройана, чтобы продолжать гореть, невзирая ни на что.
– Я тебя…тебя… – брызгала пеной мечница, тяжело шагая ко мне и размахивая мечом.
Вид на корчащуюся лучницу сжал сердце, но я снова поднял воспоминания об убежище и упущенной возможности убить тварь.
Стрела вошла лохматой женщине в грудь, и та, сделав пару шагов назад от неожиданности, неверяще вытаращила глаза и захрипела.
Я снова наложил стрелу и, подойдя ближе, избавил от мучений лучницу. Она, кстати, не была такой же огромной, как мечница. Более женственная.
Сердце снова сжалось, но я подобрал сопли и, забрав ее колчан, поспешил вперед.
– Хах, – внезапно раздалось позади. – П-постой! Прости м-меня. С-спаси… Я не хочу у-умира-ать…
Мечница лежала на земле и протягивала вверх руки. Она даже не пыталась подняться.
– Прошу. По-мог-и!
Я разрывался между желанием убежать подальше от этого ужаса и человечностью.
– Хорошо, – тяжело выдохнул я, склонив голову.
Я медленно подошел к ней и вздрагивая при каждом звуке, подобрал ее меч. Встал на колени, рядом с корчащейся и молящей женщиной и, сжав зубы, вонзил клинок в сердце.
Хрустнуло. Чавкнуло.
Мечница сипло выдохнула и, задрожав, опала.
Сознание плыло, а в груди было страшно и холодно. В голове, перекрикивая друг друга, звучали голоса обожженной лучницы со стрелой в плече и корчащейся на земле мечницы.
Пытаясь выгнать из разума эти крики, я вспомнил несколько строк из стиха неизвестного автора и раз за разом вслух повторял их, двигаясь в сторону повозок:
– Весна не настанет.
Судьба не настигнет,
Уста не устанут
Того, кто погибнет…
Прошло минут десять, но слова не особо помогали избавиться от изничтожающей мой разум совести, лишь заглушали гул десятков женских голосов, просящих о помощи, и беспомощные крики охваченной огнем.
Мог ли я их спасти? Нет.
Стоило ли дать ей шанс выжить? Да.
Мог ли я просто убежать? Нет.
– Чертов мир за неделю превратил меня в убийцу! К черту магию, к черту эту вселенную! – завыл я вслух.
– …ахер!
Мои стенания оборвал донесшийся до слуха громкий голос. Я машинально припал к земле и затаился.
Слышно было плохо, поэтому я пополз ближе к дороге, ведь именно оттуда прилетел звук.
Очевидно, что впереди наш маленький караван ждал сюрприз, а эти двое просто вели нас. Неумело вели.
Влажные гнилые листья были мерзкими и скользкими, а маленькие сухие обломки веток кололи и цеплялись за куртку. Вонь от земли щекотала ноздри и заставляла вертеть носом. Но это помогло отвлечься от тяжелых мыслей больше, чем всё, что все я перепробовал.
Я полз на брюхе так быстро, как мог, опасаясь даже сесть на корточки. Если это люди из таверны, то их должно было быть около двенадцати, как сказал Карис, а значит, теперь осталось десять.
Начало вечереть, и как будто дерьма, в которое я вступил, было недостаточно, мне на нос упало несколько холодных капель. Потом еще пара. И следом заморосил мелкий дождь. Голые деревья не задерживали стихию, и она тихо, но смело, застучала по моей куртке.
К этому времени я дополз почти до голого зазора между пустой от зелени дорогой и стеной леса. Примерно в двадцати шагах замаячили фигуры, и голоса стали достаточно четкими, чтобы разобрать всю речь.
– Нет, я не могу этого принять, – жалко выдавил Сокш.
– Ну что ж, мне, в общем-то, все равно, – безучастно ответил Карис.
– Но почему? – завыл как сероволк Сокш.
– Байт, почему они еще живы? – вместо ответа спокойно спросил Карис.
– Весело, – зычно захохотал Байт.
После его смеха воскликнула какая-то птица и захлопало несколько крыльев.
– Давай заканчивать это дерьмо, – не отставал Карис. – Они мне поперек горла уже сидят.
– Карис, мы же с тобой с сопливого детства вместе, почему ты так… – не успел договорить Ворак. Его оборвал удар по лицу, звук которого я узнал бы в любой ситуации.
– Заткнись, мразь. Как же вы меня достали! – завизжал Карис. – Сопливого детства? Это когда вы двое меня к Селике отвели?! Этой старой корове! Я потом год по ночам спать нормально не мог! А может, когда ты, гнида, мою Веронику увел?! Или когда вы уговорили меня не идти в Гильдию, и я как баран потратил с вами столько лет! Да я мечтал, когда подвернется шанс избавиться от вас…
Его голос сорвался до хрипоты и раздраженно дрожал. Видимо, и правда долго копил.
– Вероника? – переспросил Ворак. – Она ведь сама выбрала меня.
– Да мне насрать, что она выбрала. Она была моя! – снова послышался удар, после гневного возгласа. – Знаешь, как тяжело было копить деньги на свиток, когда вы двое меня постоянно таскали в этот вонючий кабак? А теперь, я, сука, Желтый маг, стану Искателем. И когда вернусь в Гвин, буду иметь мою Веронику столько, сколько моей душе будет угодно, или пока она не признается мне в любви. Как думаешь, сколько она продержится?
"Мою. Веронику." – громом отозвалось в голове.
– Тварь! – беспомощно завыл Ворак. – Не смей! Не смей!
– Ахаха, – от души рассмеялся Карис.
– Но почему ты не сказал, что хочешь уйти, а столько терпел? – резонно закричал Сокш, но я уже слабо понимал суть их разговора.
Мое, видимо, уже пошатнувшееся сознание, вместо криков тех женщин, загудело двумя словами.
Моя. Вероника.
"Ты думаешь, что я просто так сдамся? Думаешь, я позволю тебе отобрать МОЮ ЛИЗИ?!" – заглушил все остальные звуки голос Керниса.
Меня замкнуло.
Мир стих. Я словно оказался в вакууме и ни один звук больше не тревожил мой разум. Как внешний, так и внутренний.
Я спокойно встаю, накладываю стрелу и прицеливаюсь. Дыхание ровное, ничто не мешает мне сделать то, что должно.
Ветки деревьев, словно понимая мое желание, раздвинулись, позволяя четко видеть цель. Ветер стих, чтобы не отвести стрелу, а солнце, проникнув сквозь грозные тучи, осветило дорогу, как прожектор.
Без сожалений я отпускаю стрелу, и она беззвучно уносится вперед.
Карис хватается за торчащее из горла древко и поворачивается в мою сторону. Его глаза, наполненные ужасом, смотрят на меня, а мои на него. Его губы в молчаливом движении пытаются поймать воздух, а мои растекаются в довольной улыбке.
На одну мразь меньше.
Мой вакуум распался, и первое, что я услышал, треск ломающихся веток.
– Кто здесь у нас! – раздался грубый голос, и по голове прилетело.
Я не вырубился, но свалился на землю, и в глазах запрыгала картинка.
Меня схватили за ноги и потащили вперед.
"Хорошо, что не лицом вниз", – проскользнула бесполезная сейчас мысль.
– Так, так, – прогремел Байт, когда меня вытащили на дорогу. – Вот и лесной крысеныш нарисовался. А где девочки?
Меня подняли и поставили на колени, рядом с Вораком и Сокшем.
Похоже в банде никого не волновал захлебывающийся кровью Карис. Он был еще жив и корчился на земле, издавая вместо слов булькающие звуки. Черный дублет залился красным, и лужа на земле становилась все больше. Даже напустившийся дождь не успевал смывать этот цвет. Я очень надеялся, что у них нет амулетов.
Мокрое лицо Ворака было обращено к извивающемуся на земле бывшему соратнику и, судя по разговору, другу детства. На нем не было эмоций, лишь холодный и острый взгляд.
По голове снова прилетело, но уже не так сильно, и Байт снова задал вопрос:
– Я спросил, где девочки.
Ничего не ответив, я бегло осмотрелся и заметил три трупа, разбросанных по дороге. Судя по одежде, это были головорезы. Но и живых торгашей я тоже нигде не наблюдал.
Значит, их осталось семь.
Глава 36
– Он глухой, что ли? – удивился Байт и пробежался глазами по своим.
– Нет, не глухой, просто не знаю ответ на твой вопрос, – сухо сказал я, выплевывая дождевую воду.
Нужно было тянуть время.
Но для чего?
– А мне кажется, знаешь, – спокойно сказал Байт и зло оскалился. – У тебя куртка в крови.
Я посмотрел на свою грудь и заметил засохшую и перемазанную в грязи кровь. Дождь еще не успел ее размочить и смыть.
– Ну, это я на рогача охотился, да буйный попался, – в ответ оскалился я.
Тут же сзади прилетело по затылку, и я упал лицом в грязь.
Затем кто-то схватил за волосы и поднял назад.
– Аааа, – зарычал я. – Больно же! Я совсем недавно постригся!
Байт зычно захохотал над ухом, и мне на секунду показалось, что это был гром.
– Смешной крысеныш, – и резко замолчав добавил холодно. – За девочек трех парней вы все просто так не умрете. Я позволю своим ребятам делать с вами все, что душа пожелает.
– Да! – раздались голоса.
– Вот так вот. Ну а теперь, когда ты услышал перспективу, я сделаю предложение, но только тебе, как юмористу, – вкрадчиво сказал Байт, махнув рукой остальным. – Ты умрешь быстро, если скажешь, где тела девочек.
Дождь бил по лицу, и я не мог нормально смотреть вверх, чтобы увидеть выражение его глаз, но был уверен, что он лжет.
– Ладно, скажу. Только убейте быстро, – выдохнул я нервно. – И еще. Пожалуйста. Дайте богине мольбу вознести!
– Э-э? – воскликнул Байт, и толпа хором заржала. – Ну что ж, хорошо. Я всегда считал себя добряком. Да, парни? И Макиа, конечно же!
За этим не последовало такого же довольного и радостного восклицания, но общий посыл был ясен.
– Минута. И если ты не скажешь, я скормлю тебе твои же яйца, – наклонился Байт и, глядя мне в глаза, уперся своим лбом в мой.
Я не отвел взгляд, и когда он отвалил, закрыв глаза, молча кивнул.
Единственный шанс выбраться из этого дерьма – магия. Но как?
Белокурый Искатель выпустил сразу пятнадцать структур, значит это возможно. Смогу ли я так красиво всех уложить – очень сомнительно, но обдать огнем и дать охранникам время действовать – еще бы. Осталось только понять, как выпустить сразу несколько структур. А именно семь. Хотя бы пять.
Даже если я выпущу пару, они нехило остолбенеют.
Выпуская структуру по кусту и по …лучнице, я понял, что магия любит хорошую цель. А хорошая цель, это видимая цель. Вряд ли они успеют среагировать, если за несколько секунд я обведу их взглядом.
Осталось дело за структурами.
Из памяти вылез кадр битвы Ройана и шайки, которая ждала на дороге именно его. Тогда парень по имени Карос в мгновение ока создал два ледяных ножа, а потом, когда они атаковали все вместе, вся банда плевалась магией. Они не были гильдийцами, но пользовались чарами и были, по-видимому, все Желтыми.
Если бы Ворак узнал, что я видел целую банду Желтых, он бы вряд ли поверил. Наличие целительского амулета у Пипа и обещание Хряка отдать алмидом тогда не вызвало у меня никаких мыслей, но сейчас, когда я узнал важность этих вещей, те двое вызывают много вопросов, как и вся ситуация с Ройаном.