Дмитрий Олегович Беляков
Большой мир. Книга 1
Когда Истмани не пришла на смену, Лейла Файрен была, мягко говоря, в гневе. Все "свободные" рабы ходили с опущенными головами и старались превратиться в тени. Мне незачем было пресмыкаться, и я вел себя как обычно, задаваясь вопросами, как и двое сменщиков.
Но возмущалась Лейла не столько из-за нужды работать мне одному, сколько из-за самого прогула. Не зря же она постоянно повторяла про появление на смене заранее. Она даже не стала просить одного из сменщиков занять место Истмани на вечер, а просто сказала, что ее деньги уйдут мне, и не забыла уточнить, что разговор только о четырех серебряных.
Ночь была спокойной, сравнительно. Маю старался не высматривать и не замечать, чтобы не привлекать к ней лишнее внимание. Да и сложно было теперь смотреть за ней, не имея возможности помочь. Но девушка решила иначе и подошла сама, став расспрашивать о причине возвращения и, вообще, показывать радость моему присутствию. Видимо, Кравас не проявлял должного внимания и стал работать с Истмани, продавая время рабов без участия Лейлы.
Удивительно, что такая женщина, как хозяйка борделя, до сих пор не замечала странностей в промашках охранников. А может, давно знала об этом, но игнорировала, будучи довольной остальной работой, и психологические травмы рабов ее особо не волновали. Непривычно, но раз это работало, значит, Истмани как-то изворачивалась.
Работать, конечно, пришлось на втором этаже и пару раз врываться в комнаты с претензиями на неоплаченные или не обговоренные действия. Один крепкий атлан пригрозил мне темным углом, но я показал значок скарабея, и тот свалил, поливая грязью Гильдию и всю нашу братию. Приятно, даже утруждать себя не пришлось. Дело ведь не только в статусе, но и в опасности, что этот самый Искатель может оказаться не из слабаков.
В общем, закончив со сменой, я забрал положенные восемь монет и отчалил отсыпаться. Без двух золотой приятно тяготил карман, но хотелось избавиться от них побыстрее. Забавно, но вещь, купленная на грязные деньги, выглядит приятнее, чем сама валюта. Если Файрен будет ждать Истмани до следующей смены, и ее тело так и не найдут, я получу еще столько же. Черт, так быстро заработать столько серебра! За месяц таких смен можно неплохо подняться и обзавестись свитками. Жаль, что Лейла не станет доверять смену только одному, да и не выгодно ей это.
Проходя по темным морозным улицам, я неустанно сканировал местность Глазом и вспоминал предыдущую ночь. Как же легко было убить этих атланов. Что до сих пор мешало Фенксу точно так же убрать меня? Почему бы ему не выслать вот так же пару самоубийц, изрешетить мое тело стрелами или, стукнув по голове, утащить в подвал. Странно все это. Столько возни, и вот так просто избавить город от своего присутствия. Может, и правда, повезло, и фактически, изгнание – моя удача…
В Синем Демоне еще были люди, когда я пришел, и Марис наворачивал круги по залу. Кир был за стойкой и поморщился, когда я вошел. Ну, сколько можно? Каждый раз, как видит меня, его лицо откровенно недовольное. Неужели действительно влюбился в Маргарет и пылает праведным гневом за то, что я отнял у него мечту?
Хозяйка Двора ждала меня в моем номере и сразу же потребовала доказать, что я не пользовался бордельными девочками. Причина так себе, но кто я такой, чтобы спорить?
После обеда встретился с Дереком в тренировочном зале и под отработку взмахов полуторника, рассказывал про вечер. Он не расспрашивал о клиенте Маи, хотя и видно было, что интересно. Может, уже думает о том, как перерезать горло каждому, кто был у нее. В принципе, идея выполнимая, но опасная. Быть пойманным за убийство в преддверии побега будет слишком печально. Мы и так прошлись по лезвию, и дорожка еще не закончилась.
– Может, это и к лучшему, что охранницу того… ну, ты понял, – сказал тихо целитель. – Так будет проще вывести сестру, ведь в смене вас двое, а значит нужно учитывать второго.
Я кивнул и сделал выпад.
– Может, но мы чуть не попались, и это может обернуться неприятным сюрпризом. Как там Сеара?
Он почесал нос:
– Нормально. Рычит еще, недовольная. Но думаю, она уже поняла, что ее оставили. Жалко девочку, но и Сэм можно понять. Надеюсь, к побегу она будет готова двигаться со мной. Сэм говорила с ней, и я тоже стараюсь. Объясняю, что к чему и какая предстоит задача. Она очень умная.
– Это хорошо, – констатировал я и спросил по случаю, – ты знаешь, как происходит эволюция зверей?
– В каком смысле? – непонятливо нахмурился Дерек.
Я остановился отдышаться.
– Как появляются Альфы видов, и насколько они изменяются внешне, внутренне?
– Здесь просто, – легко сказал он. – Я ведь говорил, что Сосуд животных отличается от нашего, и если он при рождении наделен особым свойством, на протяжении жизни тело зверя как бы пропитывается Кель. Гидастиа может изменить его. Были зафиксированы случаи, когда звери физически уподоблялись нам. Есть даже теория, что фойре удачный тип эволюции зверей, как и варги. Хотя, варгов еще приписывают к работе древних магов, мол, те создали себе полуразумных тварей, чтобы они выполняли за них грязную работу. Теперь я в этом разубедился, ибо идея того, что кто-то мог создать разумную расу искусственно, более безумна.
– Эм, а гидастиа это…? – поморщился я.
– Другое название Кель. Как материя, только та, что является первичной.
Глава 100
– Но как происходит само изменение? Зафиксированы наблюдения или типа того? – спросил я волнительно. Подумать только, вот зверь, и вот он уже… другой.
– Хм. Ты видел когда-нибудь, как фойре обращаются в полузверей? Или уже в звериной форме.
Я кивнул.
– Примерно так же. Таких наблюдений, как ты понимаешь, не много, ведь найти уникальное животное на пороге эволюции почти невозможно, но некоторым удавалось. Тело зверя начинает перестраиваться, буквально. Кости смещаются, меняются. Кожа, шерсть опадают, и нарастают новые. Сам процесс занимает несколько дней и приносит зверю много боли, вследствие чего он потом очень агрессивный и голодный. В одном из случаев наблюдатель был разорван и съеден, а описание процесса нашли в его дневнике. Все это можно узнать из большой энфулиасриа, но в Каира нет Дома Знаний. На Фариде вообще с этим туго.
Я поморщился. Видимо, энфулиастриа это местная энциклопедия или около того, но все же уточнил.
– Я не понимаю твоего слова, – ответил Дерек. – Энфулиасриа, мой друг, это название прибора, где можно прочесть на любом языке обо всем, что известно. Эйнфейлиан были единственными, кто создал подобное, как и первыми, кто открыл возможность посетить космос.
Мои глаза округлились.
– Не знал? – удивился целитель.
– Слышал, но мало. Можешь рассказать? – я уже потерял настрой на тренировку, и мои уши требовали рассказа.
Мы уселись на скамью у стены, и целитель достал выпивку. Он стал чаще пить после смерти ребят, хотя и раньше не отказывался.
– Как я понимаю, общую историю ты тоже не знаешь. Но это долгий путь, и я обрисую вкратце, чтобы ты понимал, что к чему.
Я нетерпеливо кивнул:
– Не тяни. Можешь рассказывать любые детали, которые считаешь нужными.
– Ладно, – усмехнулся целитель. – Несколько тысяч лет назад эйнфейлен первыми поднялись к звездам. Тогда еще атланы, грендар и фойре ковырялись в грязи. Эльфы сами по себе исследователи, и представь, направление их развития за все это время неизменно. Решением Сэнтувии, ведь единовластия у них никогда не было, они высадились сначала к грендар – первый открытый ими живой мир, и так же подняли их к звездам. Учили и просвещали. Затем были фойре и последними атланы. Конечно, это заняло немало времени, но учитывая, что остроухие доживают до пятисот лет, это представить не так сложно. Это было до войны. Когда расы рассредоточились по Пределам и начали исследовать Вселенную, появилось общество безумных магов. Здесь известно не так много, и точно сказать, как они появились и с чего все началось, не может никто. Возможно, кроме высших Домов эйнфейлен, но после войны они серьезно отделились от остальных. Короче, темное пятно в истории Пределов. Дальнейшая война описана весьма подробно, но я не буду сейчас углубляться.
– Нет, остановись, – живо кивнул я.
Дерек скривился:
– Давай в другой раз, это место не очень подходит для лекции, и мне нужно подготовиться, я же не могу вот так сразу по полочкам разложить. Договорились?
Разочарованию моему не было предела, но я кивнул.
– Так вот. Эйнфейлен – ученые и исследователи. Их после войны осталось меньше всех, и они отделились. Тем не менее, свою деятельность по созданию механизмов они не прекратили. Как грендар ни стараются, они не могут догнать остроухих. Все корабли, которые сейчас курсируют по космосу, изначально сконструированы эйнфейлен. У них самая передовая и уникальная техномагия. Во время учебы я видел вещи, которые просто не укладываются в разуме. Представь, что у тебя в руке не лук, а изогнутый рычаг, который может формировать любую стихийную структуру вне твоих магических способностей. Но это дорогое удовольствие, так как для его работы нужен алмид. И не та мелочь, что водится на Фариде, а настоящий алмид, который отправляется наверх, – он поднял волнительно глаза к потолку, – почти весь. Поэтому и Энциклопедия производятся так же эйнфейлен и никем другим. Мы, как и остальные расы, пользуемся уже готовыми наработками и на этой основе создаем свое. Но эйнфейлен все равно всегда впереди.
Дерек отпил из бурдюка, а я постарался переварить сказанное.
– Как ты считаешь, кто были теми исследователям, что запечатлели эволюцию зверя? Правильно, эйнфейлен. Учитель говорил, что они вообще безумны, когда дело доходит до познания мира, и жертвуют десятилетиями на глупости. Фойре, кстати, абсолютно противоположная их научному духу раса. После войны они так изменились, что сейчас отвергают все, что можно отвергнуть без ущерба своей обороне. Не удивляйся ты так, я уже понял, что жизнь в лесу загнала тебя в невежество, и отец ни о чем не позаботился. Я не порицаю, ведь не у всех есть средства для этого, но простым вещам-то нужно было обучить. История мира хотя бы. Неужели он такой невежда? – усмехнулся он в конце.
Видимо, я не сдержался и выдал весь спектр эмоций, на который способны мышцы лица, а Дерек не самый глупый из разумных. Вообще, я уже давно с легкостью мог бы расспрашивать его обо всем, вряд ли он может заподозрить "другой мир", но как-то не задалось. Хотя и полностью доверять кому-то сложно. Тем не менее, пора менять это и устраивать допросы всем, кого знаю, обо всем, что хочу знать.
– Получается, любой зверь может оказаться тем самым? И даже Сеара? – спросил я.
– Ага, даже эта девочка. Но ты этого не узнаешь, пока все не произойдет. Представляешь, как удивилась бы Сэм? Зачастую эволюционируют дикие звери, особенно хищники, но есть много свидетельств, и о самых безобидных случаях. Мой учитель… хах, даже имя не сказал. Все мой да мой. Учителя зовут Парсиган Брекс, и он грендар, один из тех, что покинули свои земли за лучшей жизнью. Он безродный и достичь высот смог только среди атланов. Там бы его даже слушать никто не стал. Убирай дерьмо за всеми и радуйся, что дышишь. Участь ненамного лучше рабской, только пожизненная и с возможностью покинуть родные земли. И он был не лично моим учителем, конечно же, а одним из учителей нашего возрастного блока. Так вот, мастер Парсиган говорил, что дикие хищники эволюционируют быстрее из-за постоянной нужды выживать и необходимости биться насмерть. Гипотетически, это заставляет их Сосуд раскрываться быстрее. У них ведь так же, как и у нас, стоят замки. Но это все гипотеза, даже не теория. Так что эволюция Сеары хоть и возможна, но так же волшебна, как мир без Кель, – он снова припал к бурдюку и не отлипал добрых полминуты. Лучше бы у него там было что-то разбавленное. А еще лучше – завязывал бы он с этим.
Я обдумывал его рассказ и понимал, как мало знаю и сколько всего упускаю, пока сижу здесь и копаюсь в дерьме. Но как и на Земле, без финансов и связей ничего нельзя получить быстро и по желанию. Да и зачем мне столько всего, когда есть простая цель, к которой нужно идти. Влезать в политические и межрасовые игры я не планировал, а значит, все просто.
Среди всей этой информации меня должны интересовать только знания о Кель и работой с ней. Любые. Всё, что поможет двигаться быстрее. Пусть даже это история об эволюции зверей. На Земле это была бы научная фантастика, но здесь, где балом правит вполне реальная первоматерия, всё возможно.
Всё?
Я положил лоб на холодный эфес и пытался уловить идею, что зажужжала, как надоедливая муха. Кель – вполне реально существующее… вещество? Но как образовалось бы вещество из ничего? Как вообще что-то может образоваться из ничего? Может, это не материя вовсе, а нечто иное! Что может быть настолько универсальным… Настолько, чтобы из этого могло появиться ВСЁ!
– Дерек, – позвал я ушедшего в себя целителя. – Там где ты обучался, рассказывали о том, что такое Кель и как она образовалась?
– Хм, гипотезы только. Точно ведь никто не может узнать. Эйнфейлен говорят, что Кель это не то, что можно увидеть. Это что-то неосязаемое, как мысль. Хотя, некоторые утверждают, что и мысль осязаема и даже само время. В любом случае, в основу берется модель, представленная королевскими магистрами, а не фантастичные идеи остроухих, какими бы умными они ни были. Как говорит Вариорд Тупой – нам нужно что-то свое, уникальное!
– А что говорят остроухие? – почему-то идея эльфов меня интересовала больше.
– Там тоже два лагеря. Одни утверждают, что Кель – именно материя, которая однажды проявилась в Ничто. Ее частицы настолько мелкие, что их нельзя увидеть, и только пользуясь маной, как побочным материалом после прохода через Сосуд, некоторые чары проявляются для наших глаз. Второй лагерь утверждает, что Кель – это Мысль, и приводит аргумент о невозможности появления чего-то материального из ничего. Мысль – другое дело. Фантастичность этой идеи заключается в том, что мысль, по их гипотезе, появилась всего на один единственный миг, и мы живем в этом мгновении. Вся Вселенная живет в этом мгновении. Это мгновение настолько коротко, что это даже нельзя назвать промежутком времени.
– Что же тогда со временем? – заслушался я.
Вены на лбу целителя вздулись, будто копаясь в памяти, он трудится физически:
– Само время появилось позже. Второй лагерь называет его шумом, как впрочем, и всё, что существует. Мы – лишь мелкие частички шума, который издала Мысль. Когда мастер Парсиган рассказывал нам это, он смеялся, ведь разговор идет о таких невообразимо мелких величинах, что произносить фразу "появилось время" – слишком нелепо. Вселенная существует миллиарды лет, а по словам остроухих этот промежуток времени не длиннее, чем твоя мысль. Насколько же в таком случае ничтожно и коротко наше существование, если Мысль, в которой мы живем, появилась случайно и всего на мгновение?
– Да уж, шум, – усмехнулся я. – Мы слишком сложные создания, чтобы называться шумом.
– И я тобой согласен. Но эйнфейлен из второго лагеря пошли дальше. Они утверждают, что мы не сложнее идеи, которой каждый из нас может себя описать. Как составные части лопаты для деревенщины. Для Кель мы и есть лопата. Даже меньше – черенок от лопаты, в понимании необразованного крестьянина. И только для нас мы невообразимо сложные существа.
– А что насчет Сосуда?
– Дай минутку, – замялся Дерек. – Кажется, что это было вечность назад. Всё, что говорят эйнфейлен о мире, сложно понять из-за недостаточных примеров. Их язык сложнее атланского и уж тем более Общего. И первый и второй лагерь, если я помню правильно, едины в утверждении о многослойности мира, и Сосуд лишь производная одного из слоев. Первый лагерь говорит, что слои образовались путем сложнейшей работы первоматерии. Второй, снова же – всё не сложнее слова "слой" и образа, который ты видишь при этом.
– Получается, первые говорят, что все сложно, а вторые – просто. Но в случае со вторыми, всё просто для Кель и сложно для нас. А по логике первых – сложно Всё и для всего.
Целитель кивнул:
– В точку.
Глава 101
– А что говорят ученые нашего королевства? – спросил я. Обдумывать такие идеи пока не имело смысла, но на вооружение, конечно же, взял.
– Наши утверждают, что Кель – это сущность Бога, только не одного из тех, в которых верят и надеются на всевозможные дары, а бездумного, безличностного, даже спящего Бога. Эта сущность просто есть и всегда была. Вот так, – устало закончил Дерек. – Ты там не опоздаешь?
– Не знаю, я потерял счет времени, но думаю, пора заканчивать здесь, – решил я и поднялся со скамьи. – Умствований на сегодня точно хватит, ибо мне всю ночь смотреть на безумства.
В гостинице Маргарет утянула в постель и заставила отработать программу максимум, чтобы не думал лишнего. Как я ни пытался ей объяснить, что меня не интересуют невольницы, женщина упорно утверждала обратное. Может, ей нравится этот повод? Нравится чувствовать "вынужденность"?
Впрочем я не мог отказаться, даже если бы сначала не хотел. Она умело вызывала похотливую часть меня на бой, и я проигрывал еще до начала битвы.
Перед самым выходом меня ждал сюрприз.
– Добрый вечер, господин Каин, – негромко поприветствовал Диметрий. Он скромно сидел за столом у самой двери и потягивал что-то горячее.
Я не растерялся и легко подсел к нему на стол. Вряд ли он пришел распробовать яства этого Двора, а значит ему нужен я. Неужели мы прокололись?
– И вам того же, господин следователь.
– Превосходный напиток, – довольно прищурился он. – Не думал, что разумные пьют что-то кроме алкоголя.
И почему когда такие люди ведут себя небрежно, напряжение и опасность ощущаются еще сильнее? Нужно взять на заметку такой стиль поведения.
– А я думал, что мое дело закрыто, – улыбнулся я приветливо.
– Так и есть, господин Каин. Я здесь по другому вопросу, – сказал он все так же небрежно.
– Что же вас привело?
– Смерть, господин Каин, что ж еще, – с тенью на лице ответил он. – К счастью, не на территории нашего любимого города.
Мои мышцы расслабились, и казалось, кислород стал свободнее поступать в легкие.
Я вежливо спросил, откинувшись на жесткую спинку деревянной скамьи:
– Как это касается меня?
– Ох, ладно, – отставил Диметрий напиток и холодно посмотрел на меня. – Думаю, время на любезности мы отвели достаточно, и пожалуй, перейду к делу. Варг, господин Каин, тот, которого вы убили. Меня интересуют события, связанные с его смертью.
– Вы так говорите, будто меня обвиняют в совершенном преступлении, а не спасении округа от ужасной участи, – хмыкнул я и подмигнул Марису, что бы тот принес и мне попить горячего.
– Нет-нет, что вы. Вас ни в чем не обвиняют. Пока, – криво улыбнулся следователь. – Просто профессиональная привычка, простите старика. Меня интересуют подробности происшествия.
Я недовольно запыхтел:
– У вас странная манера ведения опроса пострадавшей стороны.
– Есть такое. Извиняться больше не стану, вы меня услышали, – ровно сказал Диметрий. – Могу я рассчитывать на несколько минут вашего времени и честные ответы? По старой дружбе.
– Дружбе, говорите, что ж. Пожалуй, я не против, если разговор о дружбе. Что вас конкретно интересует?
Он недовольно покрутил носом, видимо, я подловил старика, и вместо шутки он теперь будет обязан и мне дружеским ответом.
– Меня интересует все, что вы рассказали руководству вашей организации, и ваши личные мысли.
– Что вам известно?
– Всё. Гильдия обязана делиться с департаментом о подобных событиях, но руководство решило, что неплохо бы побеседовать с непосредственным участником. Ваша командирша покинула город раньше, чем мы смогли побеседовать с ней, а целитель не сказал ничего нового. И вот я здесь, – театрально развел он руки. Как раз в этот момент недовольный Марис принес мне стакан и любезно долил горячее следователю.
– Благодарю, – кивнул Диметрий дикону. – У вас прекрасное заведение. Предайте мои добрые слова хозяйке.
Дикон молча кивнул и удалился.
Я не стал тянуть и пересказал то же, что и Гильдии.
– Как я и думал, ничего нового, – вздохнул он.
– Простите, я всего лишь случайный участник и не могу знать больше, чем слышал или видел.
Диметрий присмотрелся ко мне:
– Не скромничайте, господин Каин, вы не просто случайный участник. Вы удачливый участник. Только подумать – будучи рекрутом, убил варга колдуна, тем самым отменил заклинание и избавил нас от Серого ужаса. До этого вступил в неравную, пусть и пассивную, схватку с влиятельным атланом и вышел сухим из воды. А еще до этого…
Он сделал паузу, отпив из кружки, а я нахмурился.
– Еще до этого присутствовал при нападении на добрых жителей Пантоа и смело защитил юную красавицу. Говорят, глава отряда фойре вас чуть не убил! Вы счастливчик!
– Говорят? – переспросил я и потянул горячее, следуя его примеру. Определенно мне нравится, как он себя ведет. Главное, чтобы не в качестве врага.
– Да, господин Каин. Я немного поинтересовался вашим прошлым. Поспрашивал тут и там, ну, сами понимаете. Кстати, вы в Пантоа случаем эльфа не видели?
– Нет. Только фойре. И почему отряд, а не банда?
Диметрий довольно кивнул:
– Я не сомневался, что вы подметите. Если это банда, значит они действовали сами по себе, и королевство фойре не станет подобным заниматься, усугубляя свои позиции. Вы же слышали о стычке рядом с границей? Вот. Если же это отряд, значит в этом замешано королевство. Бессмысленно, да, понимаю, ведь у них и так постоянные проблемы с грендар, но часть сената считает иначе. И эта "часть" хочет ответить агрессией на агрессию.
– И как наверху дела?
– Пока стабильно, но обе стороны укрепляют позиции, и возможно, нас ожидают перемены. И я не про отношения атланов с фойре, а про внутренние перемены, господин Каин. Но ситуация с фойре серьезно влияет на это, – сказал он проницательно.
– Зачем вы рассказываете мне это? – мне очень не хотелось влезать во что-то подобное.
– Господин Каин, помните, во время нашей последней встречи я вам сказал, что предчувствую наш грядущий разговор снова? Видите ли, я работаю следователем больше пятидесяти лет и за это время выработал некоторую интуицию или просчет, называйте, как хотите. И это чувство подсказывает мне, что за вами стоит наблюдать. Не переживайте, не как за подозреваемы, – он успокаивающе показал ладони. – Вы интересная личность. Вроде бы обычный атлан, но что-то есть в вас странное. Взять хотя бы вашу физическую подготовку. Очень необычный вид рукопашного боя. Магической силы вам тоже не занимать. Да- да, я знаю, что вам повезло, но когда для других везение, для меня закономерность. Понимаете, к чему я веду?
– Не совсем, – ответил я, хотя, наверное, понимал.
Диметрий хмыкнул и глянул на стойку заведения.
– Вы появились буквально из леса, по крайней мере так вы всем о себе рассказывали…
– Кому "всем"? – перебил я обыденным тоном.
– Жителям Пантоа. Торговцам, с которыми прибыли в Каира, да и мои ребята слышали кое-что, – спокойно ответил следователь. – Мы же не станем снова обманывать друг друга и делать вид, что вы племянник Маргарет Бомс? Надеюсь, нет. У нас есть некоторые возможности, и если сильно нужно, мы в силах раскопать информацию почти о ком угодно, а вы не слишком-то и скрывались.
Ничего опасного в его словах не было, кроме шанса, что он начнет подводить недавние убийства под мою персону. Очень неприятно слушать, как под тебя копают.
– Допустим, – кивнул я серьезно.
Диметрий довольно улыбнулся и продолжил:
– Лично вы меня не интересуете, поверьте. Меня интересуют вещи, с которыми вы невольно сталкиваетесь. Есть такой тип разумных. Всё начинается с мелочей, и как снежный ком, эти вещи обретают вес. Я хочу лишь быть в курсе серьезных событий, которые касаются жизни королевства. И у меня стойкое ощущение, что ведя с вами диалог, я смогу без лишнего труда выполнить план минимум. Просто имейте в виду, что мне можно рассказать все, что касается глобальных проблем, и ваши слова я восприму со всей служебной чуткостью.
– Вы хотите, чтобы я работал на вас и докладывал о разных странностях, – констатировал я, вглядываясь в холодные глаза следователя.
– Не докладывал, что вы. Вы не подчиненный, а сотрудник посторонней организации. Сообщал. Уведомлял. Делился. Я не требую ничего лишнего, и поверьте, ваша серая сторона меня тоже не интересует. Прикрывать вас по пустякам не стану, и бежать ко мне с проблемами личного характера не следует.
– В чем тогда моя выгода?
– Мы будем в добрых отношениях. И если сильно прижмет, я попробую подергать за ниточки. Но в качестве услуги за услугу. Бартер, – он медленно поменял наши кружки, затем вернул все по местам.
– Получается, вы готовы сотрудничать с неизвестным атланом, только за то, чтобы он держал вас в курсе серьезных вещей?
– Именно. В свою очередь, я тоже могу раскрывать некоторые данные.
Глава 102
Меня все равно смущало то, что следователь серьезно ведет этот разговор с кем-то вроде меня. Я никто, и если убрать везение с магией, довольно слаб. И не влезаю никуда.
Время поджимало, но я все же задал интересующий меня вопрос. Хотя и чувствовал, что не стоит в это лезть.
– Как я понимаю, у вас есть идея насчет набегов банд фойре?
Диметрий кивнул:
– Есть, и она до ужаса проста. Эйнфейлен.
– Эльфы? – удивился я. Да, с варгом был эльф, по словам Дерека, но я решил, что это исключение, а следователь сказал во множественном числе.
– Да, они самые. По крайней мере, отдельные Дома. Нас во что-то втягивают, и одни это понимают, другие – нет. Я из тех, кто понимает, но не могут ничего доказать. С эйнфейлен, знаете ли, нужно быть осторожным. Их мало, но они сильны и не терпят пустых обвинений.
Я обдумывал слова следователя, и в голове складывался пазл. Эльфы саботируют атланов и подводят все к войне с фойре. Вспоминая то утро в Пантоа, я подумал о Норсе, которая удивлялась приходу банды. Ведь у них нечего было брать. А если это были уже оплаченные набеги для очернения фойре, тогда все более логично. Но они ведь планировали зачистить деревню! Или нет?
Я поделился с ним своими сомнениями.
– Здесь самая неприятная часть. Вы видели гильдийца, который уничтожил банду? – спросил он.
– Да. Белокурый. Быстро.
– Как вы думаете, какова вероятность того, что высокоранговый гильдиец, а именно, Ветеран, появится в одиночку в такой деревне, как Пантоа, и случайно спасет оставшихся в живых от отряда фойре? – чеканя каждое слово, проговорил Диметрий.
Думать было нечего. Побывав в шкуре гильдийца, я уже кое-что понимал.
– Я бы сказал – женщинам Пантоа очень сильно повезло.
Диметрий поджал губы и кивнул:
– Не будем произносить этого вслух, выводы сделаете сами.
– И чего же вы от меня ожидаете? Добыть информацию о действиях эльфов? Следить за своими в Гильдии?
Следователь поднялся со скамьи и хохотнул:
– Нет, что вы. Это слишком сложно для вашего уровня знаний и силы. Просто держите ухо востро и в случае интересных событий не забудьте обо мне. Уверен, мы скоро встретимся. Желаю удачи и соболезную.
Диметрий откланялся и быстро испарился из зала. Я пару минут глубоко подышал и последовал его примеру.
Смена началась как обычно, и когда напарник не появился, я вздохнул свободнее. Если мне никто ничего не сказал про Истмани, значит еще не нашли, да и Диметрий молчал. Нужда дежурить в одиночестве не напрягала, учитывая прибавку к оплате.
И когда мне стало так все равно?
Разговор со следователем не выходил из головы, и участие в этой грязи подкупленного гильдийца не воодушевляло. Белокурый спаситель пришел зачистить нанятых фойре и оставить кучу свидетелей. Причем он был не из местных. Знает ли об этом руководство Гильдии, или это личная инициатива? Для Гильдии дела между королевствами не должны играть роли, ведь они работают со всеми и заинтересованы в беспрепятственном перемещении по территориям. Если же будет война, все усложнится.
Если бы Серый выбрался и начал чудить, на фоне разбоев фойре у местных сильно подросла бы мотивация искать виновных. А если потом еще и подкинуть улик, связанных с фойре, вообще счастье. Может они хотят ввести на эти земли своих военных, как помощь? Но Дерек говорил, что это ученые и исследователи. Что им здесь понадобилось?
"Если не понимаешь мотив, подумай, как на этом можно заработать", – где-то вычитал я. На Земле все и всегда происходило ради финансовой выгоды. Примеров, когда создавался хаос ради добычи нефти или других полезных ископаемых – куча. Неужели на землях фойре нашлось настолько крупное месторождение алмида, что остроухие ученые решили под шумок освоить их территорию? Или…
Оно мне надо?
Или это отвлекающий маневр, чтобы увести остальных от чего-то серьезного и прибыльного. Если бы на территории обжитых земель были крупные залежи, за столько лет добычи их бы уже давно обнаружили. Это ведь изначально сырьевая планета.
Стою и думаю о том, что меня не касается вместо того, чтобы планировать дела насущные. Фантазии и теории заговоров всегда увлекают, и стоит быть осторожным, чтобы не потеряться в этом.
Решив, что стоит поделиться идеей с Диметрием, я спокойно ушел в обдумывание плана побега.
– А может не делиться, он ведь наверняка продумывал этот вариант… – буркнул я под нос. – Дьявол, Том. Хватит!
Думай о побеге.
…
После дежурства в согретой постели меня ждала Маргарет. Мы просто лежали и делились идеями насчет Маи. Так спокойно и по-домашнему, если не брать в расчет тему обсуждения. Как семейная пара со стажем. Но она обнимала меня, будто сейчас исчезну, я же не мог насытиться ее нежной кожей и выдающимися местами.
– Как твоя практика? – спросил я тихо.
– Вроде бы ощутила то, что ты назвал ментальной дрожью. Сложно описать, но думаю это оно, – вздохнула она.
– Хорошо бы, – задумчиво сказал я.
– Ты куда-то торопишься?
– В общем-то, нет, но мало ли что может произойти. Да и не останусь я здесь навечно.
Ее поглаживания по спине прекратились. Наверное, неудачный момент для этой темы, но разве бывают удачные?
Маргарет повернулась ко мне спиной и сказала:
– Не останешься, значит?
– Не думаю, – выдохнул я и поморщился.
– Почему?
Я сглотнул и решил ответить честно:
– Ищу сестру. И брата. Здесь их нет, а значит нужно двигаться дальше.
– Почему ищешь? Они убежали из дома? – удивилась она. – Или в рабстве?
– Нет. Не в рабстве, но и расстались мы не по своей воле.
Маргарет немного помолчала и, вздохнув, повернулась ко мне. Ее глаза не были мокрыми и не искрились гневом.
– Ты мне скажешь, когда уйдешь? – спросила она.
– Да.
– Это хорошо. Только не в день ухода, пожалуйста. Чтобы я не чувствовала себя нелепо, – ткнулась она мне в плечо.