Алена Дмитриевна Реброва
Пути неисповедимых
– Ладно. Тогда я возьму свой посох на всякий случай?
До сих пор мне приходилось его прятать, как и мантию, и вешать на седло только во время продажи зелий для пущего эффекта. Но теперь наконец-то можно было и похвастаться! Кудеяр с Истэкой сделали мне настоящего монстра, всем магам на зависть.
Забрав из комнаты свое роскошное оружие и специальную кобуру на спину, я спустилась вниз и вышла на улицу, где меня уже ждал Арланд. Мы отправились в «Дворец Правосудия», именно там и остановился его белоперый приятель.
По пути мы продолжили болтать о приключениях, которые каждый из нас пережил за время разлуки. Арланд рассказывал мне о своих расследованиях и охоте, а я продолжила оплетать подробностями загадочную личность Кудеяра, ни словом при этом не упоминая Черта, который оказался даже не лошадью. Наверное, пока не стоит рассказывать о нем Арланду: мало ли что?…
Увлекшись болтовней, мы изредка подмечали, какие дикие взгляды на нас бросают прохожие и как бабки ворчат о том, что мир катится не пойми куда, раз ведьма идет под ручку с инквизитором и ничуть, зараза такая, не боится. В трактире-гостинице для инквизиторов и рыцарей на нас отреагировали ровно наоборот: тут бранили не меня, а Арланда.
Не обратив никакого внимания на восклицания сидящих в обеденном зале, инквизитор подошел к консьержу и вежливо спросил, в какой комнате можно найти некоего Закаю. Старушка назвала номер комнаты, и мы направились туда.
Внутри было премиленько… Повсюду валялись старые носки, грязная одежда и пустые бутылки. На кресле под посеревшей от времени белой накидкой с перьями было свалено поколотое и кое-где смятое оружие и потускневшие цепи.
Среди вороха серых одеял на прогнувшейся кровати, возвышаясь среди всего этого холостяцкого хаоса, дрых… именно что дрых, а не спал, здоровенный мужик в одних только подштанниках. Его толстая грудь и огромный живот, покрытые темными густыми волосами, мерно вздымались под ритм храпа, исходящего из огромного разинутого рта, вокруг которого выросли целые джунгли курчавых усов и бороды.
– Закая! – Арланд подошел к мужику и прокричал ему прямо в ухо. Он крикнул так громко, что его голос на миг зазвенел демоническим металлом, и мужик вскочил, как ужаленный, тяжело дыша и тараща глаза из-под густых бровей.
– Что?… Каково дьявола!?… – хрюкал он, оглядываясь по сторонам.
– Привет, Закая, – улыбнулся Арланд, как ни в чем небывало. – Ты бы оделся, а то тут девушка!
– Какая к черту… девушка? – он ошалело обвел глазами комнату и наткнулся взглядом на меня, алеющую в своей мантии посреди всего этого серого бардака. – Да это ж ведьма!… Это же Бэйр!
От шока у мужика глаза из орбит полезли, и я испугалась, как бы они оттуда в сам деле не выпали… но это недолго меня волновало. Закая встал и, пошатываясь после сна, направился в мою сторону. Почуяв неладное, я быстро скользнула за спину Арланда.
– Ты что тут делаешь, лиса облезлая!? – закричал мужик, пытаясь отстранить экзорциста и добраться до меня.
– Я ее опекун, Закая, угомонись! – он смерил мужика предупреждающим взглядом. – Она со мной.
– Что!? – Закая скривился. – Ты, дрыщ белобрысый, пищишь, будто ты опекун самой Бэйр!? С каких таких пор!?
– Со вчерашнего дня. Я нашел ее и доказал в суде ее невиновность. Мне велели опекать эту девушку, следить за ней и охранять.
– Да что ты тут мелешь!? Ни одному слову твоему не верю! Эта мразь тебя околдовала!
– Он в самом деле мой опекун, – высоким голоском пролепетала я и сделала самый скромный и испуганный вид, на который только была способна. – И вообще я была одержима нечистью! Это не я все делала.
Совершенно перестав понимать, что происходит, Закая тупо мигнул своими красными от пьянства глазами. Мигнув еще раз, он, кряхтя, уселся на свою кровать и, облокотившись на колени, схватился руками за голову.
– Мир с ума сошел… – сказал он.
– Всему этому есть разумное объяснение, – заметил Арланд, подходя к Закае и садясь рядом с ним. – Просто я давно знаком с Бэйр, а вчера мы с ней случайно встретились, и я решил избавить ее от розыска. Она достойная и талантливая колдунья, которая заслуживает защиты.
– Это ж сколько ты, гад, за нее денег получил?… – Закая как будто и не слышал экзорциста, он посмотрел на него со злобой и жадностью. – Ты, шавка вшивая, сдал эту пичугу Ордену и получил огромное поместье у лазурного берега и безбедную жизнь! С какого черта ты со мной не поделился!?
– Я работаю не ради денег…
– Ну, конечно, конечно, золотой цыпленочек! – загрохотал Закая. – Ты же у нас из графского курятника! Тебе эта награда даром не нужна была, так дал бы мне половину, позвал бы вовремя!
– Я не имел права делить Бэйр с кем-то еще, как будто она мешок с деньгами, и ты это сам понимаешь.
– А кто она, если не мешок с деньгами!? Да там награда два ее веса в золоте! – продолжал сокрушаться Закая, указывая на меня. Потом чихнул, как слишком распалившийся старый пес, и немного присмирел. – Да даже если это твоя личная баба, то ты не имеешь прав болтать, будто я не мог получить от нее свою долю! Еще как мог! Ты – крыса, Цыпленок! Пусть и на вид чище меня, но все же алчная мерзкая крыса! Я на ненужную тебе половину мог бросить все это, откупиться от Ордена и зажить человеком!
– Работай больше, пей меньше, и будет тебе счастье, мужик, – проговорила я, невольно зажимая нос. Смрад в комнате можно было выносить только первое время, а теперь я начала задыхаться и поспешила открыть окно. – А лучше женись. Женщина из тебя человека сделает…
– Ты что-то там вякнула!?…
– Закая, если тебе станет легче: после суда я получил столько, сколько получил бы за обыкновенное оправдание преступницы, десять золотых, и то с надбавкой за труды, – Арланд переключил вспыльчивого громилу на себя. – Но я пришел сюда не для того, чтобы обсуждать Бэйр. Я хотел поговорить про оборотня, которым мы с тобой занимаемся. Стало известно что-нибудь?
– Так я тебе все и выложил после такого! – рявкнул мужик. – Ты теперь вне моего доверия, не брат ты мне по оружию больше, понял, Цыпленок!?
– Я оплачу твой завтрак.
– Тогда поговорим внизу! – тем же тоном рявкнул Закая, резко поднимаясь и яростно срывая свою одежду со стула.
Он оделся очень быстро, как в армии. Потрепанная, с неуклюжими заплатами и ужасными швами, но все еще величественная накидка с перьями смотрелась на нем, как свадебное платье от кутюр на цирковой обезьяне.
Внизу Закае подали холодный кусок говядины с квашеной капустой. Даже не посмотрев, что он ест, мужик жадно схватил мясо руками и принялся со зверским видом рвать его зубами.
Я сидела напротив него и с каждой секундой охреневала все больше и больше. Арланд рядом с Закаей вдруг стал казаться мне идеалом утонченности, опрятности и скромности.
– Так выяснилось что-нибудь про оборотня? – повторим свой вопрос экзорцист.
– Кажись, без нас его поймали, – сквозь набитый капустой рот ответил Закая. – Какого-то оборотня сейчас держат в тюрьме Ордена, он единственный обвиняемого.
– А этот оборотень случайно не высокий юноша с длинными седыми волосами? – спросила я, ощутив, как внутри назревает недоброе предчувствие.
Закая окинул меня таким презрительным взглядом, как будто я была мешком навоза, который вонял ему под нос и портил аппетит.
– Закая, как выглядел оборотень? – повторил мой вопрос Арланд.
– Да так, как эта черномазая сказала. Я его видел вчера. Сидел такой, весь смирный, выглядывал что-то…
– Закая! – Арланд нахмурился и вперил в мужика взгляд, буквально пылающий праведным гневом. Тот, посмотрев в глаза знакомому, даже подавился своей капустой.
– Угомонись, – фыркнул Закая, жадно глотая не дожеванную капусту, вставшую в итоге комом в горле. Закашлявшись, инквизитор осыпал этой капустой все вокруг. – В твои годы нельзя женщин даже видеть, не то что близко к ним подходить! От этих мерзких баб вся молодежь дуреет.
– Арланд, там Леопольд! Нам нужно в Орден, – я потянула за локоть разозлившегося экзорциста. – Пойдем, потом еще вступишься за мою честь!
– Эй, если что найдешь, без меня в Орден не суйся, Цыпленок! Тут моя доля законная! – крикнул Закая, когда мы уже выходили.
– Мерзкий тип, – сказала я, когда мы отошли подальше от трактира. – И как ты с ним вообще мог познакомиться!?
– У него есть причины быть таким, поверь. А познакомились мы потому, что вместе приехали в город и вместе увидели стражников, раскиданных перед воротами, – поспешно рассказал он, снова беря меня под руку.
– Надеюсь, нам не придется с ним работать… Брр! Я теперь на капусту даже смотреть не смогу!
Мы направились в здание ордена Белых Сов, где, видимо, и находился пропавший Леопольд. Конечно, мне очень хотелось, чтобы произошло чудо и сидящим там оборотнем оказался другой высокий юноша с длинными седыми волосами, хотя этому моему желанию явно не суждено было сбыться. Каким-то образом именно Леопольда поймали, обвинили и посадили под стражу, хотя он, я уверена, никого не убивал… И как на него, на этого наивного ребенка, вообще можно было подумать, что он убийца!? Слепые, что ли, эти инквизиторы, или им просто все равно, кого в темнице держать?
В Орден мы вошли без проблем, но внутри нам долго пришлось добиваться того, чтобы Арланда простили в темницу поговорить с пленником вместе со мной. То, что я была ведьмой, очень смущало стражу, хотя внутри Ордена я физически не могла колдовать и вообще ничего не могла, кроме как ходить и сотрясать воздух. Когда, наконец, разрешение было дано, мы с Арландом спустились вниз, в тюрьму.
Темница была похожа на подземный лабиринт. Коридоры и камеры располагались по строгой симметрии, железные двери, с решетками-окнами и без них, стояли вдоль каждой стены на расстоянии четырех метров друг от друга. Пол, стены и потолок, некогда белые, от времени и сырости покрылись пятнами и потускнели, смоляные факелы отбрасывали на эти стены приглушенный оранжевый свет и тени, которые смешивали все пространство в одну пятнистую текстуру. Создавалось такое впечатление, что ты прошел три шага и вернулся ровно на прежнее место: те же двери, те же пятна на стенах, тот же пол, и расстояния до стены напротив, как будто не убавилось. Бесконечно идешь по одному и тому же коридору и не понимаешь, сколько уже прошел… возможно, тут замешана какая-то особая магия или фокусы с белым пламенем.
По этим жутким коридорам расхаживали охранники, похожие на монахов. Все они были безволосыми широкоплечими мужчинами в темных рясах. Они следили за порядком, успокаивали пленников и удовлетворяли их нужды, и выглядело это вовсе не так зверски, как я ожидала. Например, по пути к камере Леопольда мне попался охранник, который с тем же каменным лицом, что и у всех, нес какой-то девочке-ведьме стакан теплого молока и пряник. Сами камеры здесь были очень просторные и, насколько я могла разглядеть сквозь решетки, по крайней мере чистые и с матрасами на лежаках.
Охранник, приведший нас к оборотню, постучал по железной решетке одной из дверей специальной палкой.
– К тебе пришел инквизитор, подойди и поговори с ним, – велел охранник заключенному.
– Хватит так громко стучать! Ты хочешь, чтобы у меня из ушей кровь пошла!? – из камеры послышался знакомый голос.
– Леопольд! – не выдержав, я бросилась к решетке.
Услышав меня, оборотень подлетел к двери и вжался в прутья, пытаясь быть ко мне поближе.
– Бэйр! – радостно воскликнул он, протискивая свою тонкую кисть сквозь решетку и беря меня за руку. – Я знал, что обязательно найду тебя здесь!
– Как тебя угораздило здесь оказаться, чудо мое?
– Представляешь, та старуха и на меня натравила инквизитора! Сказала ему, что видела меня ночью в чужой крови у южных ворот. Меня забрали, а я не стал сопротивляться. Думал, найду тебя здесь, в камерах, и мы вместе сбежим… но тебя не было, и я уже не знал, что и думать! Сбежать-то я могу… только вот, кажется, здесь не хотят, чтобы я убегал.
– Ты не сможешь сбежать отсюда, даже не пытайся, – предупредил Арланд. – Только ухудшишь свое положение.
– А ты здесь откуда!? – удивился Леопольд, заметив за моей спиной брата.
– По счастливой случайности именно я оказался тем инквизитором, которого натравили на Бэйр.
– И ты привел ее в Орден!?
– Да, чтобы снять с нее все обвинения. Теперь она свободная ведьма, ее больше не ищет стража.
– Лео, не волнуйся, со мной все хорошо благодаря Арланду… Но ты! Как мы можем его освободить? – я вопросительно посмотрела на инквизитора.
– Только доказав, что он не виновен, – ответил экзорцист. – Леопольд, ты ведь не причастен к смерти стражников?
– А почему ты спрашиваешь? – оборотень с подозрением прищурился.
– Потому что я расследую это дело, – спокойно ответил Арланд. – Я ищу оборотня, который растерзал людей.
– А с чего ты взял, что это был оборотень? С чего ты взял, что это был я? – Лео непонятно почему начал шипеть, как в тоннелях в поместье Сеймур, и злиться, чем не на шутку обеспокоил меня. Обычно он так себя ведет, когда сильно боится.
– Потому что охранников растерзали звери, но лесные животные утащили бы останки людей, а вот оборотни не едят человечьего мяса и потому оставляют трупы. А ты оборотень и находишься под подозрением, потому я и спрашиваю тебя, причастен ты или нет, – спокойно ответил Арланд, внимательно следя за каждым движением Леопольда. Эта внимательность мне очень не понравилось. Как будто он в самом деле что-то подозревает и ищет доказательства.
– Откуда тебе знать о зверях хоть что-то, если ты никогда с ними не был? Откуда тебе знать об оборотнях, если ты никогда не был одним из них? – вновь задал вопрос Лео. – С чего ты взял, что звери не могут осознанно убить, а оборотень не может проглотить человеческое мясо?
– А ты оборотень, и со зверьми водился, и, видимо, знаешь, кто мог убить стражников, – продолжил давить Арланд, глядя прямо в глаза Лео. Леопольд ненавидел, когда на него так пристально смотрели, потому занервничал еще больше. – Знаешь, не так ли?
– Я много знаю, чего ты не знаешь, и о стражниках, и о той ночи, и об убийцах… – прошипел Леопольд. Он сгорбился и прижал руки к груди, отступая назад в свою камеру. Он опять напоминал психопата, которого я встретила в поместье.
– Лео, немедленно прекрати так вести себя! – я решила вмешаться и вновь приникла к решетке. – Говори нормально, это очень серьезно!
– Не буду… – ответил он мне, сворачиваясь на своей кровати калачиком и закрывая руками лицо.
– Бэйр, выйди на улицу и подожди меня там, – велел мне экзорцист, мягко отстранив от решетки. – Я сам с ним поговорю.
– Уже поговорил, теперь хватит! Ты посмотри, как ты его напугал! – я кивнула на камеру.
– При тебе он точно ни в чем не признается. Уйди, пожалуйста, – вновь попросил Арланд, легонько подталкивая меня подальше от камеры.
– Да в чем ему признаваться!? По-твоему, он мог убить кого-то? Он!?
– Я не знаю, – вздохнул инквизитор. – В то, что он убийца, мне не хочется верить так же, как и тебе. Но стал бы он так вести себя, если бы не был хотя бы причастен?
– Он просто испугался, завредничал! С ним бывает…
– Бэйр, пожалуйста, подожди меня на улице. Я инквизитор и мне нужно выполнить свою работу, узнать, в чем тут дело… Я не сделаю ему ничего плохого, он ведь мой брат. Мы просто поговорим.
– Хорошо, – подумав, я согласилась. Возможно, что Лео правда не говорит что-то только потому, что я здесь. Он всегда с трудом признается в проступках, в особенности мне. – Только, пожалуйста, не задерживайся.
– Постараюсь, – кивнул Арланд. – А теперь иди. Тебе покажут дорогу наверх.
Холодея внутри от страшных догадок, я пошла прочь от камеры. Один из охранников вывел меня наверх, в само здание Ордена, а там другой мужчина в рясе помог мне найти выход на улицу.
Оказавшись снаружи, я принялась ждать, ходя взад-вперед перед тяжелыми дверями и доводя до нервного головокружения охранников у здания Ордена, вынужденных следить за моими метаниями.
Выглядело это, наверное, забавно: ведьма, нетерпеливо меряющая шагами двор белых сов.
Ждала я очень долго, возможно, несколько часов. Поначалу в голове крутилась только тревога, но я гнала все дурные мысля и надеялась, что Арланд вот-вот выйдет и все мне объяснит. Но он не шел, я не выдержала и начала сама додумывать, что и как было с Лео на самом деле.
В голове прокручивались все события последних дней, я вспоминала каждую деталь, надеясь уловить хоть что-то, что может натолкнуть на разгадку… Но ничего, кроме его реакции на мою стычку со стражниками я не вспомнила. Ведь той ночью Лео куда-то уходил, а под утро вел себя очень странно и объяснил свое состояние как-то не убедительно. Так неужели он и вправду пошел мстить за меня обидчикам?… Нет, это глупость! Он бы никогда не стал убивать ради такой ерунды, самое больше – напугал бы их или устроил пару пакостей. Понятия не имею, чем вызвано его поведение, но он просто не мог убить живого человека, тем более так жестоко.
Я раз за разом прокручивала в голове небогатую цепь своих размышлений, хватаясь то за одно, то за другое, и раз за разом приходила к одному и тому же выводу: я не верю. Но кроме собственных догадок ничто не могло убедить меня в том, что я мыслю здраво. Сомнения все же скреблись в голове и раздражали все больше. Ведь даже я не могу отрицать, что Леопольд не здоров, что у него бывают заскоки, припадки, истерики, что в моменты волнений он плохо владеет собой и что в порыве ярости он вполне может потеряться, запутаться и сделать то, что в здравом уме никогда бы не сделал…
Додумывать здесь невозможно, мне необходим хоть какой-нибудь факт, на который можно будет опереться.
Меня уже всю трясло от переживаний, когда Арланд, наконец, вышел из Ордена. Я тут же бросилась к нему.
– Почему так долго? В чем там дело!?
– Леопольд идиот, – вздохнул экзорцист, беря меня за руку и ведя прочь от Ордена. – Пойдем, у нас мало времени.
– Да говори ты, что происходит! Мало времени на что?
– Мало времени, чтобы найти убийцу.
– Так Лео все же не убивал? – у меня в глазах все помутилось от волнения.
– Пока не ясно, – приступил к объяснению Арланд, вздохнув. – Он превратился в мышь и спрятался в камере, не отвечал больше на мои вопросы и даже не показывался! Я все это время говорил с начальством, пытался понять, что у них на него есть. К счастью или нет, но у них сведений не больше, чем у нас: Леопольд видел и знает убийцу. В стенах Истины он не отвечал на вопросы, возможно потому, что он сам и есть убийца. Это все, но поскольку он ничего дельного не сказал, а других подозреваемых не появлялось, его собирались вести на обряд прочищения уже сегодня, но я выбил три дня отсрочки, чтобы найти настоящего одержимого. Если мы не найдем его, то Леопольду профильтруют всю кровь и сделают еще много приятного, чего он с его слабой психикой вряд ли выдержит. Нам нужно поторопиться и попробовать выяснить, кто на самом деле устроил резню. Если это был Лео, то… – Арланд замолчал на полуслове.
– То что? Говори!
– То его могут лишить возможности оборачиваться. Его поведение настораживает инквизиторов, он не адекватен, и, по их мнению, его опасно отпускать.
– Что!? – я остановилась и в ужасе посмотрела на Арланда. – Но зачем им это делать с ним!? Он же просто ребенок! Подрастет, освоится и будет «адекватным»! По нему же это видно…
– Бэйр, они не так уж и не правы, если подумать… Подожди возражать! – инквизитор предупреждающе поднял руку и очень серьезно взглянул на меня. – Ты встретила Лео первой, ты знаешь его с тех пор, как он впервые решился заговорить с человеком, и знаешь, чем вызвано то или иное его поведение. Но представь, что ты ничего этого не знаешь! Перед тобой взрослый юноша, обладающий сверхъестественной физической силой и способный превращаться в огромное животное, способное растерзать двух взрослых мужиков. Этот юноша трясется, горбится, хихикает, как полоумный, и ведет себя так, как будто вообще не понимает, что вокруг происходит! Ты бы не испугалась такого? Пусть даже нет, у тебя доброе и сострадательное сердце. Но ведь даже сейчас ты не можешь утверждать, что полностью знаешь Леопольда, что ему не взбредет однажды в голову прирезать ночью кого-нибудь… Не смотри так на меня! Вспомни, как он жил. Он был воспитан подпольными крысами и лесными волками, и то, чему он научился за время одиночества, никогда из него не уйдет. Ты понятия не имеешь, что у него в голове на самом деле.
Как не ужасно мне было это признавать, но Арланд был прав. Порой даже меня Лео пугал своими странными взглядами и фразочками. Вполне возможно, что я и половины о нем не знаю… но даже если так, нельзя допустить, чтобы в Ордене его лишили ипостасей! Уж что я точно знаю о Лео, так это то, что он не переживет подобного.
– Хорошо. Ты прав, он выглядит опасным, и у сов есть основания подозревать его, – я посмотрела на Арланда, поражаясь тому, что даже сейчас он сохранял спокойствие. – Мы должны сделать все, чтобы оправдать его. У тебя есть предложения или идеи?
– На самом деле есть, но я не уверен, что это не будет пустой тратой времени, – инквизитор нахмурился и отвел глаза в сторону, размышляя. – У меня был подозреваемый, но против него почти ничего нет. Единственное, что я могу предложить сейчас: наведаться к тому оборотню и попытаться узнать что-нибудь.
– Тогда пойдем. Это лучше, чем ничего не делать. Ты знаешь, где находится твой подозреваемый?
– Примерно. Найти его будет несложно, гостиница, в которой он остановился, находится в получасе отсюда.
Инквизитор взял меня за руку и повел меня по опрятным улицам. Проходящий мимо народ вс расступался перед нами, торговцы, нахваливающие товар, замолкали, а ворошки и даже стража обходили нас переулками: все боялись белой накидки с перьями. Я чувствовала себя так, будто иду рядом с белым медведем.
Поначалу мы не говорили, но потом я не выдержала и спросила об Ордене. Мне захотелось узнать, что из себя представляет обряды, которым хотят подвергнуть Леопольда. Ведь он не оборотень, как таковой, он дитя проклятья и просто не имеет формы. Его превращение не похоже на превращение оборотня, так может и ритуалы подействуют иначе или вовсе не подействуют?
Но мои догадки так и остались ни подтвержденными, ни опровергнутыми. Арланд рассказал о ритуалах, но на мою теорию сказал лишь, что такого рода детей проклятья редко можно встретить и что никто не знает, как и что на них действует.
– По крайней мере можно надеяться, что с Леопольдом все будет в порядке и, в случае чего, он вырвется из оков и сбежит, превратившись в мышь, – сказала я, как бы подведя итог нашего разговора.
– Может оно и так, но рисковать не стоит… Мы уже пришли.
Осмотревшись, я заметила, что мы стоим возле неплохой гостиницы. Домик был выкрашен свежей краской, под дверью горшки с цветами… номера тут были недешевые.
– Бэйр, думаю, тебе лучше пойти одной, – вдруг сказал Арланд. – Я инквизитор и если я туда заявлюсь, то поднимется переполох. Спроси у консьержа некого Перевейника, зайди в его комнату, поговори с ним и вынуди его выйти. Я буду ждать тебя вон в том переулке. Там темно и прохладно, а я скоро сварюсь в этих перьях…
– Но!…
Я и сказать ничего не успела, как Арланд ободряюще махнул мне ручкой в ослепительно-белой перчатке и быстрым шагом направился в переулок. Догонять его было бессмысленно, потому я, скрипя душой, пошла в гостиницу.
На ведьму в мантии и с посохом никто здесь не отреагировал. Большинство сидящих в обеденном зале были такими же, как и я, магами… видимо, это была гостиница как раз для колдунов, охотников за ценными ингредиентами.
Консьерж окинул меня оценивающим взглядом. Это была уморительная худенькая женщина возрастом за тридцать, с красными волосами, сложенными в замысловатую прическу, острыми чертами небольшого сурового личика, тонкими красными губами, маленьким острым носом, с которого то и дело съезжали бабочкоподобные очки в бордовой оправе. Одета эта леди была в узкое бордовое платье и так напоминала мне секретаршу из какой-нибудь комедии, что я невольно улыбнулась.
– Что вам нужно? – спросила она, потрясающе гундося в нос и даже не посмотрев на меня.
– Я хотела бы узнать, в какой комнате поселился господин Перевейник, – я попыталась состроить на лице вежливую улыбку и мило похлопать глазками.
Посмотрев на меня, секретарша тут же узнала знаменитое лицо и побледнела.
– Так в какой комнате живет господин Перевейник? – я повторила вопрос, видя, что очаровательная мисс зависла.
– В двадцать первой… – пробормотала она, лихорадочно пробежавшись зелеными глазками по страницам своего журнала.
– Он у себя?
– Не знаю, – сказала она и почему-то вжала голову в плечи.
– И на том спасибо.
Я заметила лестницу на второй этаж и отправилась туда, надеясь застать в двадцать первой комнате этого господина Перевейника. Чертову комнату я искала минут пятнадцать: она находилась в самом дальнем коридоре, в самом дальнем и темном углу.
Подойдя к дверце, я постучала, прежде чем дернуть за ручку.
– Господин Перевейник?
В самой комнате было пусто, но из умывальной доносились звуки, как будто там кто-то мылся.
Решив подождать хозяина, я прошла в комнату и от нечего делать стала осматриваться.
Небольшая кровать была идеально заправлена, шкафы закрыты и нигде ничего не валяется… разве что зеленая мантия на стуле висит. Подозрительно знакомый цвет. Где-то я уже видела похожую мантию, но вот где?
– Кто здесь!?
Дверь за моей спиной открылась и в комнату вошел хозяин. Когда я обернулась, тут же поняла, откуда знаю мантию.
– Здравствуйте, – нервно улыбнулась я.
Мужчина затянул шнурок шелковой рубашки, пригладил еще мокрые кудрявые волосы, и возмущенно посмотрел на меня.
– Бэйр!? – у него буквально глаза на лоб полезли. – С Равнин?…
– Да, это я! Мы вчера познакомились у ворот.
– Рад, что с тобой все хорошо, но почему ты здесь? – удивленно спросил он, подходя к стулу и спешно накидывая мантию. Похоже, без нее он чувствовал себя голым.
Длинные каштановые волосы архимага от воды завились в красивые кольца. В свои под-пятьдесят он был очень даже ничего! Немного напоминал цыгана.
– Эмм… проблема в том, что тебя могут сдать совам или рыцарям, – я пролепетала первое, что мне пришло в голову. Мысли метались, как чокнутые мухи, и среди них не было ни одной дельной! – Я пришла предупредить.
– Что!?
– Тебя подозревают в убийстве инквизиторы.
– В каком еще убийстве!?… – Тимьян вытаращил красивые зеленые глаза, скинув в возрасте еще лет десять. Студентки, наверное, его обожают.
– Убиты стражники с южной стены, те самые, которых ты позавчера осадил, выручая меня. По мнению сов, это сделал оборотень.
– Что за бред!? Я уважаемый профессор в академии, у меня семья, какой из меня убийца?
– Пока среди подозреваемых два оборотня, ты и Леопольд… который мой жених. Вчера вечером его забрали инквизиторы и сейчас держат в темнице. Я уверена, что Лео не убивал стражников, но на слово мне никто не поверит. Ему собираются прочистить кровь или вовсе лишить ипостаси, и непременно сделают это, если за три дня не найдется настоящий убийца. Я пришла сюда по данному мне адресу и понятия не имела, что найду тут именно тебя… но раз уж этот второй подозреваемый ты, которому я обязана за спасение, то я, естественно, не сдам тебя, к тому же, ты никого не убивал! Но чтобы с тебя сняли подозрения, ты должен пойти со мной к инквизитору, которому я помогаю вести это дело…
– Что?… Пойти с тобой к инквизитору!? По-твоему, я идиот? – воскликнул он, взмахнув руками. От моей наглости у него даже ругательств не нашлось. – Думаешь натравить на меня в Орден, чтобы выпустили твоего женишка?
– Я никому тебя не сдам! Я, наоборот, хочу тебе помочь…
– Я никуда не пойду, Бэйр, ведьма с Великих Равнин! Я даже не знаю, правда ли то, что ты говоришь.
Тимьян отказывался идти со мной, как бы я его ни уговаривала. Наверное, в итоге он бы просто выгнал меня из комнаты или в самом деле позвал бы стражу, но, когда к этому уже подошло, в комнату ворвался Арланд, который, как потом выяснилось, испугался за меня: я торчала в гостинице одна слишком долго.
Увидев инквизитора, Тимьян окончательно уверился в том, что я намерена сдать его белым совам ради того, чтобы спасти Леопольда. С видом великого мученика он взглянул на Арланда и выдал фразу, которая совсем сбила с толка бравого экзорциста, собравшегося, судя по зверской роже, спасать меня из рук обезумевшего от жажды крови оборотня.
– А вот и мой личный демон справедливости! – патетически воскликнул Тимьян, тряхнув еще влажными кудрями и протягивая руки для наручников. – Что ж, тащи меня в адскую бездну Ордена, на растерзание чертям в белых перьях!
Брови Арланда взлетели вверх, а рука с приготовленной горстью светлых сил сама собой опустилась.
– Все в порядке, мы просто беседуем, – спешу успокоить инквизитора. – Тимьян уверяет меня, что он никого не убивал, и, кажется, он не врет.
– Тогда почему так долго?
– Он испугался идти со мной к инквизитору, притаившемуся в переулке. По-моему, в этом есть доля логики…
– Раз не убивал, то почему боялся встретиться со мной? – Арланд упер в Тимьяна тяжелый взгляд непроницаемых черных глаз. Специально он этот взгляд тренировал, интересно?
– С тех пор, как я прибыл в город и – цитирую – «избил двух стражников», я занимался исключительно своими личными делами: закупал ингредиенты для опытов со студентами! – заявил архимаг. Он даже подошел к шкафу, открыл его и представил нам с Арландом полки, забитые пучками трав, мешками магических камней и зачарованными деревянными палочками. – За один день все это не купишь, ведь каждый предмет нужно выбирать очень тщательно!
– Подтверждаю, – заявляю, задерживая взгляд от впечатляющей коллекции. Сколько же деньжищ на это все надо…
– Да и какие у меня могут быть мотивы, по-вашему, господин инквизитор? – колдун, внимательно осмотрев Арланда, нашел его, пожалуй, слишком молодым, и теперь в голосе обвиняемого ясно звучало возмущение и в то же время насмешка: как этот щенок смеет его, достопочтимого мага, в чем-то обвинять?
– Зачем вы напали на стражников?
– Зачем!? А юная особа в мантии разве еще не рассказала, зачем я это сделал? – он ткнул в меня пальцем.
– Бэйр? – Арланд перевел вопрошающий взгляд на меня. – Ты замешана в этой истории?
– Мы действительно уже встречались, – нехотя начинаю объяснять. – Тимьян спас меня от тех двоих, когда они пытались содрать с меня побольше за проход в город и лишили магии при помощи порошка. Если бы не он… В общем, я обязана ему.
– Так меня забирают на суд или нет? – колдун сложил руки на груди и возмущенно посмотрел на нас с Арландом.
– Нет, – ответил тот, внимательно посмотрев на него. – Мы уходим, извините за беспокойство.
