Алена Дмитриевна Реброва
Пути неисповедимых
Еще одно отличие между братьями, якобы близнецами, было в их одежде. Истэка, ухоженный, в шелковой мантии без единой складочки, с уложенными на крыльях перьями, идеальной стрижкой. А его брат… он был одет хуже, чем иные нищие на рынках! Босой, в дырявых штанах, которым явно уже ни один год, изодранной рубашке, едва прикрывающая покрытую жесткими красными волосами грудь. Самой интересной костюма оборванца был дырявый плащ, разошедшийся сзади на три лоскута, сцепленных ремнями. Руки серафима были замотаны грязными бинтами, на которых еще виднелись пятна засохшей крови.
– Кто это? – нахмурился оборванец, кивнув на меня.
– Бэйр, ведьма с Великих Равнин, – объяснил Демонтин. – Точнее то, что от нее осталось. Она подселила в себя какого-то неуча из другого мира, а сама умерла в его теле неизвестно где.
– И зачем она в моем кабинете?
– Моя лаборатория не для чужих глаз, – ответил Истэка, отводя взгляд.
Рэмол все смотрел на меня.
Я тоже на него пялилась, но меня можно было понять: не каждый день видишь серафимов-бомжей. А вот он-то во мне что такого мог увидеть? Судя по скелетикам в его кабинете, он в своей жизни всякого насмотрелся, и девятнадцатилетняя ведьма едва ли могла его чем-то удивить.
Истэка коротко пересказал брату то же, что говорила ему я полчаса назад. Пока слушал, второй серафим изучал мое кружево таким жадным взглядом, что мне стало не по себе и я едва подавила в себе желание спрятать руку, – я не сомневалась, что его интересовала именно она, – за спину. Впрочем, это бы не помогло, да и прятаться было уже поздновато.
– Что с ее памятью? – спросил он, не сводя быстро бегающих глаз с моей ауры. Огоньки на их дне стали чуть ярче, а от этого я испугалась еще больше. Как бы мне не пополнить его жуткую коллекцию уродов… – Ты сможешь ее восстановить?
– Она отказалась, – ответил Истэка. – Со временем все равно вспомнит, но для психики будет лучше, если процесс пройдет с естественной скоростью. Если тебя интересует, опасна ли она для общества, то нет, не опасна.
Эта новость как будто успокоила Рэмола и он, оторвавшись от созерцания моего кружева, повернулся к брату.
– В таком случае у нас есть проблемы поважнее.
Истэка вновь закатил глаза, словно не сомневался в подобном повороте событий и только ждал, когда брат признается, что принес на крыльях очередную скверную новость. Я почему-то не сомневалась, что подобные диалоги между ними не редкость.
– Это какие же?
– Люциус! – ответил оборванец, сверкнув глазами.
Услышав это имя, Демонтин переменился в лице, на какое-то время в комнате повисла тишина.
– Люциус? – переспросил ученый, очнувшись от ступора и впервые за все время, что я его видела, его лицо сбросило меланхолично-скучающую мину и посерьезнело. – Что ты имеешь ввиду?
– Он здесь! Я летел домой и увидел его на нашей лужайке, – его брат поднял руку и указал на балкон оттопыренным большим пальцем.
– Но это невозможно, он просто не мог добраться сюда! – возразил Демонтин.
– Он увидел меня в небе и теперь мечется перед крыльцом, пришлось войти через балкон.
Быстрым шагом подойдя к балконной двери, серафим распахнул ее, и они с Истэкой вышли наружу. Видимо, там действительно был некий Люциус, потому что оба они быстро вернулись и, ничего мне не объяснив, пустились прочь из комнаты, едва не сшибая друг друга крыльями.
Я вышла на балкон и осмотрела лужайку, но никого не увидела. Пара розовых кустиков, колодец, на крыше которого спал Мафусаил. Рядом пасся конь Дейка, а Черт раздраженно бегал вокруг всех них… никого кроме животных на поляне не было.
И тем не менее начиналось что-то интересное и я не хотела пропустить ни секунды. Услышав, как серафимы с грохотом спускаются на первый этаж, я поспешила следом.
– Бэйр, в чем дело? – спросил у меня Дейк, выскочив из гостиной, когда мимо нее пронеслись близнецы, а за ними и я.
– Я сама ничего не понимаю. На лужайке прячется кто-то опасный, кажется… и наши лошади!
– Что, опять!?… – возмутился рыцарь очередной настигнувшей нас неприятности.
Вслед за ним показались Раф с Леопольдом.
– Рэми, стой! – крикнула Раф, приподняв подол платья и устремившись за дядей. – Что случилось?
– Это ты привела его сюда? – зло спросил Истэка, указывая куда-то на лужайку через окно в коридоре. Серафимы как раз устроились у него и пристально наблюдали за кем-то снаружи, как затаившиеся разведчики.
– Кого привела?
– Она понятия не имеет, Истэка! – одернул его Рэмол. – Мы сами себя перехитрили, братец, и теперь судьба насмехается над нами.
– Кончай свою философию, лучше скажи, что нам с ним делать!? – раздраженно бросил колдун. – Это не шутки!
– Да ничего, – хмыкнул серафим, глянув в окно вслед за братом. – Он ничего не может. Чьи лошади? – спросил Рэмол, обернувшись к нам. – Заприте их в стойлах и не выпускайте, пока не уедете. Для их же безопасности.
– Мы точно можем выйти? – с сомнением спросил Дейк, кивнув на поляну. – Кого вы там увидели?
– Для вас там безопасно, – успокоил его Рэмол. – Идите.
Переглянувшись, мы с рыцарем пошли к вешалкам, чтобы надеть плащи и натянуть сапоги.
Снаружи лило, как из ведра, и выбираться из уютного терема, пахнущего теплом и деревом, хотелось меньше всего. Я замешкалась, но мысль о том, что некто Люциуса может обидеть моего Чертика, подтолкнула меня на улицу.
Животные, отвлекшись от своих дел, удивленно посмотрели на нас с рыцарем, зачем-то выбежавших из дома в такую ужасную погоду. Сами звери находились под навесом над колодцем и спокойно себе жевали травку, ничуть не страдая от проливного дождя.
Черт, возбужденно круживший вокруг колодца, взглянул на нас с Дейком, на открытую за нами дверь и, почему-то, разозлился. Издав злобное ржание, как умел только он, конь взрыл передним копытом землю и качнул головой… Мне не нужно было много времени для того, чтобы вычислить очередной припадок.
– Стой! – кричу рыцарю, который уже почти добрался до своего коня. Я провозилась со шнурками и теперь стояла довольно далеко, не могла оттянуть его назад. – Уходи оттуда!
– Зачем? – усмехнулся рыцарь, даже не посмотрев на меня.
– Черт!…
Не успела я договорить, как Черт начал наступать. Ему хватило всего двух яростных прыжков для того, чтобы добраться до Дейка. Поднявшись на дыбы, он в бешенстве заржал и попытался ударить его тяжелыми копытами. Тут рыцарь и понял, с чего я ему кричала. Он повалился на землю и перекатился на бок, так что копыта вдавили грязь в дести сантиметрах от его головы.
Черт, словно взбесившись, вновь попер на рыцаря, не обращая внимания на мои крики. Дейк едва успел подняться и отскочить в сторону. Он отходил назад, держа руки высоко поднятыми в знак беззащитности, но коню было все равно: он пер на рыцаря, с силой ударяя воздух передними ногами.
Второй раз Дейку снова повезло, я поспешила к ним, надеясь успокоить Черта, но в эту странную схватку вмешался Рэмол. Он буквально пролетел над лужайкой, чуть расправив крылья, и оказался между конем и рыцарем прежде, чем Черт успел нанести третий удар, от которого Дейку было уже не увернуться.
Как только на руках серафима запрыгали искры всех цветов радуги, я ощутила поток магии убийственной мощи и мне стало ясно, что спасать нужно вовсе не Дейка, а беззащитную лошадь. Беззащитную, но очень тупую лошадь.
Черт, видимо, испугавшись незнакомого существа, отпрыгнул от крылатого и собрался было убежать подальше, но, когда увидел искры магии, пришел в ярость и попер на серафима.
Прыгнув на Рэмола, конь чуть не сломал ему крыло: пернатый едва увернулся от копыт. В следующие секунды оборванец занес руку с готовым заклинанием, собираясь впечатать ее прямо в грудь Черта, который за такое короткое время просто не мог успеть встать на все четыре копыта и уйти в сторону.
Действуя по мгновенному порыву, я подорвала между ними сферу воздуха, которая оттолкнула коня с серафимом друг от друга… только вот я не рассчитала, что Черт развернется и удар копыт придется прямо на меня!
Осознав это, я обхватила голову руками и сжалась, сквозь закрытый веки я увидела вспышку яркого света, которая шла от серафима, стоявшего на коленях позади меня…
– Аааа! – болезненный крик прозвучал как раз тогда, когда на мою голову должны были упасть копыта.
Я все еще ожидала удара, когда мне на плечи опустились руки, а вслед за ними навалилось остальное тело. Не устояв под чужим весом, я упала прямо на мокрую землю.
Открыв глаза, я увидела в двух сантиметрах от себя лицо незнакомого мужчины, который смотрел на меня ровно с тем же недоумением, что и я на него.
Вскрикнув, я оттолкнула его от себя и села, собирая в руке защитное заклинание. Мужчина оказался ко всему прочему абсолютно голый.
– Я-ааа-ааа… – тягуче произнес он, едва удерживаясь на четвереньках. Его челюсти двигались, как у паралитика, он пытался что-то сказать, но звуки не складывались в слова, глаза при этом безумно вращались. – Я-ааа-ааа…
– Здравствуй, Люциус, – с некоторой издевкой в голосе произнес Рэмол, вставая над ним и складывая руки на груди.
– Ты! – при виде серафима лицо непойми откуда взявшегося мужика приняло совершенно зверское выражение, он мгновенно вскочил с земли и в ярости бросился на серафима. Крылатый и моргнуть не успел, как его горло оказалось в руках безумца. – Ты!!!
– Ну-ну… – улыбнулся серафим, без труда отцепляя от своей шеи скрюченные руки.
– Убью!!! – выл мужик, неистово бившись в железной хватке оборванца. В конце концов серафиму надоело удерживать брыкающегося незнакомца и он с силой швырнул его на землю, подальше от нас.
– Кто это!? – ошарашено спросил Дейк, уже успев подняться на ноги. Он по привычке встал между мной и чокнутым, готовый защитить меня от любой угрозы.
– Черт! – безумно захохотал мужик. Вцепившись в траву скрюченными пальцами, он начал вырывать ее клочьями. – Черт! Ии-иии-иии! – попытался заржать и взбрыкнуть руками, как копытами. Не удержав равновесия, мужчина упал в грязь, где вновь безумно заревел.
– Так, один сумасшедший, – кратко объяснил Рэмол, наблюдая за этой истерикой с удивительным спокойствием, будто для него не было ничего естественнее, чем катающиеся по его лужайке психи.
Дальше безумие происходящего наконец-то пошло на спад.
Истэка, с интересом наблюдавший за коротким представлением с крыльца, вышел под дождь и помог угомонить мужика, который все пытался скакать по траве на четвереньках. Колдун применил сковывающее заклятье, а затем выбросил руку вперед и из его ладони на мужчину посыпалась добрая горсть антимагического порошка. Когда неизвестный был обездвижен и обезврежен, они вместе с Рэмолом и Дейком завернули чокнутого в плащ и отнесли в дом, где уложили на один из диванов в гостиной.
Раф, не на шутку перепугавшись, подняла страшную суету и была отправлена дядями обратно к кастрюлям. Леопольд, который впервые увидел более сумасшедшего типа, чем он сам, поспешил скрыться следом за девушкой. Когда же вниз в одних только спальных штанах спустился Кудеяр, его уверили, что все хорошо и вопли ему послышались, и отправили спать дальше.
Истэка оставил безумца под нашим присмотром и, ненадолго удалившись, вскоре вернулся из подвала, неся в руках склянку с сомнительного вида жидкостью. Пока он отпаивал этим парализованного магией сумасшедшего, я собралась с духом и решила, что самое время задать пару вопросов.
– Что ты сделал с моим конем? – спросила я, взглянув на Рэмола.
– Твоим конем? – спросил меня серафим, будто не верил, что Черт в правду может быть моим.
– Ну да. Он, – я кивнула на Дейка, – подарил его мне.
Серафим перевел вопросительный взгляд на рыцаря.
– Я его украл в какой-то гостинице, – честно признался тот. – Понятия не имею, как он туда попал.
– И что, будешь отрицать, что это воля судьбы? – довольно спросил Рэмол, повернувшись к брату.
– Ступай ко всем чертям, Рэм! – огрызнулся Истэка. – Надо было убить его еще десять лет назад, и дело с концом. Но ты же у нас не такой, да? – раздраженно посмотрел на брата, на миг отвлекшись от своего пациента. – Что нам теперь с ним делать?
– Дадим ему шанс. И, раз судьба распорядилась так, что этот конь принадлежит Бэйр, пусть она решит его участь, – усмехнулся серафим и повернулся ко мне. – Ну, что скажешь?
Под взглядами обоих братьев я растеряла последние остатки уверенности и наверняка выглядела довольно жалко.
– Я ничего не понимаю, – призналась я, виновато посмотрев на одного, потом на другого. – Может, объясните, что тут сейчас происходит?
– Ладно, – согласился Рэмол и довольно бодренько выложил мне предысторию моего коня. – Люциус был преступником, колдуном, который недостойно использовал свой талант. Двенадцать лет назад он окончательно свихнулся, отравил священный ручей в Татяхе и уничтожил всех белых единорогов в лесу солнечных леннайев. Это серьезное преступление, и мы с Истэкой по просьбе одного из наших старых знакомых поймали колдуна и обезвредили его, но не убили, – Истэка на этой фразе бросил на Рэмола взгляд а-ля «я же говорил», но тот сделал вид, что не заметил. – Я решил, что справедливым наказанием для Люциуса будет стать одним из тех беззащитных существ, которых он обидел, и превратил его в лошадь, а затем отвел на ближайшую ярмарку и продал первому встречному. И вот, спустя двенадцать лет ты привела Люциуса прямо ко мне на порог. Ну не судьба ли это? – он улыбнулся, искоса взглянув на Демонтина. Тот закатил глаза.
Выслушав рассказ, мы с рыцарем сочувственно посмотрели друг на друга.
– Эх, ну почему у меня даже лошадь – не лошадь, а безумный колдун? – вздохнула я.
– Зато это объясняет все странности твоего коня, – заметил Дейк. – Одной загадкой в мире меньше.
– Ну так что скажешь? – спросил Рэмол с таким видом, будто легко примет любой мой ответ.
Вот в какой роли я себя точно никогда не представляла, так это в роли судьи. Бэйр, ведьме с Великих Равнин, дали право решать, какой должна быть участь другого колдуна-злодея… Это все равно как если бы одну бешеную собаку попросили судить другую бешеную собаку.
Я посмотрела на парализованного рыжего мужчину. Он мог двигать только глазами и моргать, и теперь он смотрел на меня, не отрываясь, и… и это был взгляд Черта. Уставший конь, умоляющий об отдыхе. Конь, искусанный мухами, которому я конечно же куплю дорогущую мазь за все свои карманные деньги. Конь, увидевший, что едят яблоки, а с ним не делятся.
Я не знала, кто такой Люциус, но точно знала, что, если бы Черт был человеком, он был бы, наверное, самой большой занозой в заднице. Наверняка от него будут одни проблемы.
Но разве я могу подвести его?
– Мне нужно время, чтобы решить, – сказала я, обдумав все за и против. – Можно он побудет человеком какое-то время, чтобы я поняла, с кем имею дело?
Рэмол кивнул, моя просьба его не удивила. Мне даже показалось, что он так все и планировал с самого начала.
– Но без магии, – серафим повернулся к колдуну. – Согласен?
Тот прикрыл веки и это было равносильно кивку.
– Тогда мы с Истэкой приведем тебя в человеческий вид.
Братья отнесли его наверх и заперлись в кабинете. Стоило двери закрыться, как все звуки изнутри комнаты утихли – наверняка не обошлось без магии.
Больше смотреть было не на что, и мы с Дейком вернулись вниз. Я заскочила в свою комнату за трубкой, так что мы устроились на улице на крыльце и какое-то время просто нервно курили, смотря на дождь, лужайку и коня Дейка с Мафусаилом. Вскоре к нам вышел Леопольд и сел рядом.
Он протянул руку за трубкой, но я ему не дала, а Дейк хлопнул по ладони.
– Эта дрянь только для взрослых, – проворчал рыцарь, отбирая у меня костяное сокровище и сживая губами мундштук.
– Что тебе сказал Истэка? – вдруг спросил оборотень, устремив на меня обеспокоенный взгляд двухцветных глаз.
Происшествие с Чертом так выбило меня из колеи, что я почти забыла о разговоре с Демонтином, который мы, между прочим, так и не закончили.
– Он сказал, что… – я вздохнула, нагнетая интригу, и, разведя руки в стороны, обняла друзей за плечи и притянула к себе. – Что я остаюсь с вами, ребята!
В большом тереме
С тех пор, как серафимы и Люциус скрылись в кабинете Рэмола, оттуда не доносилось ни звука, хотя просидели они там несколько часов. Когда же они спустились, Люциус мог самостоятельно ходить и говорил вполне сносно, а вот Рэмол же, напротив, как будто сильно выпил. Его здорово пошатывало, взгляд стал мутный, и отвечал он невпопад, так что Раф с Истэкой отправили его отсыпаться.
– Все в порядке? – спросила я у девушки, когда она вернулась со второго этажа.
– Он опять измотал себя, – вздохнула та. – Лечение дается ему все тяжелее, он вытягивает из себя все до капли, а потом мы с Истэкой его выхаживаем.
– Ничего ему не будет, – фыркнул Люциус, критически осматривая коллекцию книг на стеллажах в гостиной. – Выпивка и наркота, видимо, его уже не берут, и он просто ловит кайф по-своему…
– Да как ты смеешь!? – возмутилась Раф.
Люциус обернулся и посмотрел на нее таким пренебрежительным взглядом, что она буквально покраснела от злости.
– А что такого? – хмыкнул он, криво улыбнувшись.
– Веди себя уважительно, – холодно велел ему Истэка. Серафим тоже был довольно измотан и сейчас сидел на одном из диванов, устало распластав крылья.
– В гробу я вас всех видел, – ответил Люциус и вернулся к созерцанию книг. – Вы что их, по цвету обложек покупали? Что это за ересь?…
Послышались тяжелые шаги по лестнице, кто-то спускался, собирая плечами все стены. Люциус, видимо, решив, что это Рэмол, испуганно вжал голову в плечи, но это оказался всего лишь Кудеяр.
Заметив новое лицо в гостиной, царевич потребовал объяснений, и мы коротко обрисовали ему суть дела.
– «О, посмотрите, это конь с асимметричным кружевом, напишу про него диссертацию!» – передразнивал Люциус, едва не брызжа слюной из своего маленького, но очень ядовитого рта. – Ты основы пройди, неуч! Возомнил себя архимагом, а на деле!… – он брезгливо сморщился. – Даже твоя безумная мамаша знала, что животные с асимметрией не выживают, вот и окунула в Озеро твое бездушное тельце, да видно зря старалась!
Глаза Истэки округлились, я увидела, как диван под его пальцами смялся, словно пластилин, но говорить серафим ничего не стал.
Я была не очень хорошо знакома с обстоятельствами рождения Кудеяра и почти ничего не знала об Озере Стихий, но оскорбление проняло даже меня. Все в комнате замерли, ожидая бури, и она себя ждать не заставила.
Царевич оказался возле Люциуса за долю мгновения – в комнате было темно, Кудеяр перенесся к нему по тени, и лицо колдуна, словно сдутый футбольный мяч, смял громадный кулак. Воздух прорезал хруст костей и зубов, который останется с каждым из нас до конца жизни.
Люциус упал на колени, из открытой нижней челюсти полилась кровь, он выплюнул на пол несколько осколков зубов и, глядя на них, загоготал, как безумный.
Кудеяр брезгливо встряхнул рукой, и юркая магическая молнию очистила его кулак от крови. После этого царевич вышел из комнаты.
Что делать, никто из нас не знал, Люциус сидел, прикрывая беззубый рот окровавленным рукавом. Жалости к нему я не испытывала, а помогать… я просто не знала, что нужно делать в таких случаях. В итоге я просто трусливо сбежала из комнаты, предоставив разбираться со всем этим кому-то другому.
– Я думал он его убьет, – признался Дейк, когда мы свалили из гостиной на кухню, где Леопольд как раз колдовал над обедом. – Я бы убил.
– За правду на Охмараге не убивают, – произнес Кудеяр, явившись из тени так неожиданно, что мы с Дейком подались в стороны от испуга. В руках царевич держал огромный бутерброд, размером как раз под стать себе. Видимо, перенесся к нам по тени прямиком из кладовки. – Я не понял, кто он такой. Меня оправдывает только то, что работы Рэмола как правило совершенны и даже он сам не всегда может отличить их… но, тьма меня поглоти, конь с асимметрией? Как я мог на это купиться!?
Он сунул в пасть бутерброд и стал жевать, самоуничижительно глядя в пространство перед собой.
– Мне вообще-то все равно, – сказал Дейк. – Бэйр, теперь тебе нужно искать старшего дракона, так? Мы с Леопольдом отправимся с тобой, – он посмотрел на меня взглядом, не терпящим возражений. – Думаю, нам пора собираться в дорогу.
– Но мы только приехали! – возмутился Леопольд, оторвавшись ради такого дела от кастрюль. – Мы же собирались остаться тут на неделю!
– Вам еще рано уезжать, – кивнул Кудеяр, снова ополовинивая бутерброд своей гигантской пастью. – Рэмол должен осмотреть руку Бэйр. К тому же куда вам спешить? Пока вы тут, нам с Бэйр нужно сделать посох и продолжить обучение.
– И еще Кудеяр обещал научить меня драться, – вставил Леопольд довольно неестественным твердым и громким голосом, так что не сложно было догадаться: остаться-то ему хочется, но причина тут вовсе не в Кудеяре. – Я не уеду отсюда, пока не научусь!
Мы втроем уставились на Дейка, словно он один мешал нашему общему счастью.
В кухню заглянула Раф и, прислонившись к косяку, обвела нас хитрым взглядом. Задержавшись на Леопольде, который не отходил от чудесно пахнущих кастрюль, она посмотрела на Дейка как-то уж слишком благосклонно.
– Оставайтесь, – попросила она, кокетливо склонив голову. Хороша была, засранка. – У нас тут так скучно, хоть на стенку лезь! А с гостями повеселее. Дяди будут не против, мы с Кудей их уговорим.
Дейк для виду покобенился, мы его поуговаривали, и в конце концов рыцарь великодушно объявил, что мы берем отпуск и живем в тереме, пока радушные хозяева нас не выпрут. Никого из серафимов рядом не было, возразить нам было некому, потому Раф решила, что раз такое дело, нужно устроить праздник по поводу приезда Кудеяра, с баней, выпивкой и роскошным ужином, который она даже знала, кто ей поможет приготовить.
Противиться воле богини было как-то неудобно, и мы охотно согласились участвовать, тут же получив шматок обязанностей по дому. Мне досталось самое неприятное: следить за Люциусом, так как это мой конь и, соответственно, мой головняк.
– А нельзя ли его обратно в коня? – тихонько спросила я у Истэки, когда он вышел с кухни после обеда. Известие о том, что их дом превратился в небольшое общежитие, серафима не обрадовало, но он был не против, потому что пока мы тут, Раф, увлеченная новыми игрушками, никуда не сбежит.
– Раньше надо было думать, – хмуро бросил он. – Рэмол слишком слаб и еще не скоро сможет упрятать его обратно в лошадиную ипостась.
– О чем разговор?
Помяни, как говорится… Люциус, уже в чистенькой рубахе и со стремительно расплывающимся на лице синяком, появился возле нас, словно из тени. Его приоткрытая челюсть и отсутствие нескольких зубов сильно коверкали речь, но колдуна это ничуть не смущало.
– Ну-ну, Бэйр, я же твоя любимая лошадь! – он гаденько улыбнулся, и это выглядело просто отвратительно. – Что тебе не нравится?
– Как минимум то, что тебя нельзя запереть в конюшне подальше от нормальных людей, – проговорила я, складывая руки на груди.
– Нормальных людей? – он, комично округлив глаза, указал на Истэку и в сторону кухни. – Из людей тут только ты с Донаном, а нормальных здесь ни одного…
– Следи, чтобы он регулярно пил это, по столовой ложке на стакан воды, – сказал Истэка, протягивая мне стремительно материализующийся на его руке мешочек с антимагическим порошком. – Если начнет буянить… Кудеяр покажет тебе заклинание паралича. Ты в ответе за это недоразумение, если он что-то натворит, виновата будешь ты. Ясно?
Я кивнула – что еще мне оставалось?
Кудеяр, воспользовавшись уважительным предлогом, бросил свою работу по дому и увел меня с Люциусом в подвал, отведенный под лабораторию Истэки.
Помещение по уровню изоляции от внешнего мира напоминало настоящий бункер, толстенные стены не пропускали наружу ни звука, серьезная по меркам этого мира система очищающей вентиляции походила на небольшой город для карликов.
В саму лабораторию меня так и не пустили – это еще нужно было заслужить. Но мы остались в одной из комнат, напоминающей больничную палату с кушеткой, и принялись за обучение.
Кудеяр увлеченно рассказывал мне основы сковывающих заклятий, я без особенного зазрения совести пробовала их на Люциусе – после того, что он устроил с утра, его было ни капли не жалко. Маг конечно же протестовал, но царевич показал мне плетения безмолвия и на этом сопротивление Люциуса закончилось.
– …Да вы оба неучи, угробите меня и даже не поймете! – выпалил он первым делом, когда я стала практиковать снятие паралича. Пока на свободе оказалась только его голова. – Не слушай этого лопоухого, он только и смыслит, что в пытках! Ты должна делать так…
И принялся объяснять мне, как наложить паралич помягче и без последствий для обездвиживаемого. Конечно же он попробовал меня обмануть, научив заведомо легко снимающейся сетке, но Кудеяр раскусил его уловку, и в конце концов мы пришли к золотой середине, когда Люциус не мог двигать руками, но без проблем контролировал мочевой пузырь.
Ко времени, когда мы проголодались и выползли наверх, в тереме уже царила приятная атмосфера, какая всегда бывает дома перед предстоящим праздником.
Дейк топил баню, находящуюся в другой части подвала, Леопольд и Раф трещали о всякой ерунде на кухне, Истэка с Рэмолом, чтобы избежать суеты, отправились в город за припасами. Нам троим тут же нашлась работа, и время до вечера незаметно прошло в несложных приготовлениях, прерывающимися долгими перекусами и перекурами.
Пока я прибирала конюшню, что-то резала, что-то чистила, болтая то с одним, то с другим таким же горе-помощником, во мне крепло чувство, что теперь, наконец-то, все страшное позади и я в самом деле могу расслабиться и отдохнуть.
– Пусть Бэйр и Раф идут первыми, а мы с Леопольдом и с Кудеяром, – решил рыцарь, когда пришло время идти в баню, растопленную ассорти из ароматных поленьев разных парод. – Пернатые пойдут последними, они еще даже не вернулись.
Не дав мне ни слова возразить, мне всучили полотенца, простыню и отправили в великолепные горячие купели вместе с малознакомой богиней.
Мы спустились вниз, где мне открылось огромное помещение с относительно низким потолком и бревенчатыми стенами, посередине которого находился круглый бассейн, в диаметре достигавший метров пятнадцати. Дно бассейна и пол были выложены большими отшлифованными черными камнями, нагретыми теплым источником, который, видимо, находился прямо под домом. Вода из этого же источника наполняла углубление для бассейна и выходила оттуда по трубам под полом. Широкие лавки – тренд этого мира, стояли по периметру стен, и на этих лавках были сложены все необходимые атрибуты горячего спа: мочалки, веники, щетки, странные расчески, – видимо, для перьев, – мыло…
В помещении стоял густой ароматный пар, я заметила дверь в сауну, и очень быстро мне стало совершенно все равно, что компанию мне в этом месте составляет не очень приятная капризная девица. Да хоть Люциус, только бы побыть тут подальше!… это же просто рай!
– Раздевайся, – отвлекла меня от рассматривания комнаты Рафнейрис. – Нам дали полчаса, потом мужики нагрянут всей толпой. Сама понимаешь, ходить и проверять, оделись ли мы уже, никто не будет, особенно твой приятель…
Сказав это, девица дернула пару шнурков на своем платье, и оно соскользнуло на пол. Туда же последовало изящное нижнее белье. И где она тут такое взяла, интересно знать?… Торопливо расплетя косу, Раф кинула ленту куда-то в сторону и, разбежавшись, красиво прыгнула в бассейн, который оказался куда глубже, чем мне показалось с самого начала.
Прежде, чем прыгать в воду, я с любовью разложила у края бассейна все свои баночки и бутылочки, которые начала варить, как только мы выбрались из пустыни. Это было моя мечта на протяжении всего пути, остановиться в каком-нибудь месте типа поместья Сеймуров на особо долгое дело, и ухаживать там за собой, пока не буду похожа на Тангейскую принцессу!
Тома даже не представляла, кого пробудила во мне в день, когда напомнила, сколько всего можно сварить, когда ты ведьма с неиссякаемой жаждой творчества.
Полюбовавшись блеском своих крошек, я разделась и спрыгнула в воду, которая оказалась очень приятной температуры: согревала, но кожа от нее не краснела. Немного поплавав, наслаждаясь теплом после дождливой улицы, я окунулась в воду с головой, покувыркалась ради забавы, а потом выплыла на поверхность и забралась на широкий деревянный бортик вокруг бассейна и стала раскупоривать свои сокровища одно за другим. Вдыхая чарующие ароматы, я и с упоением втирала жидкости в волосы и кожу, и это не осталось незамеченным. Вскоре ко мне подплыла Раф, до этого резвившаяся в воде на другом конце бассейна.
– А что это ты делаешь? – полюбопытствовала она, принюхавшись.
– Моюсь, – отвечаю ей с максимально таинственным видом. После продолжаю невозмутимо натирать кожу ароматной мазью.
– Что это такое? – кивнула на раскрытую плоскую баночку. – Ты все это сама сделала?
– Да, – отвечаю с гордостью многодетной матери. – Все сама! Хочешь?
Разумеется, она хотела. Усевшись рядом, Раф под моим чутким руководством встала на путь к более прекрасной версии себя. Ничуть не смущаясь, она легко набирала полные ладони из крошечных флаконов и сгребала по половине баночки с мазями, но мне было не жалко: юная богиня рассыпалась в восторгах и это была достойная плата.
– …Как же тебе повезло! – вздохнула она в который раз, расчесывая волосы пальцами с бальзамом. – Я столько раз пыталась приготовить это, у меня вообще не выходит! Магия это конечно не про меня…
– А как же Истэка с Рэмолом, они не согласились помочь?
– Пф! – она закатила глаза. – Ты думаешь они станут тратить свои великие способности на такую ерунду? Оба слишком могущественны, чтобы опускаться до моих «девчачьих» интересов, – она скривилась. – Они вообще не желают понимать, что у меня могут быть свои желания и планы. Им всем просто все равно!
– Тебе, наверное, непросто оправдывать их ожидания, – благодушно заметила я, снова спускаясь в бассейн. Не то чтобы мне было дело до Раф, но тут было так здорово и умиротворенно, что я даже была готова побыть хорошей собеседницей.
– Кудеяр тебе сказал? – спросила она, склонив голову.
Я кивнула.
– Дейк и Леопольд не знают.
– Я так и поняла, – вздохнула Раф. Она обняла колени, положив на них подбородок. – Когда узнают, со мной перестают разговаривать так запросто…
– Я в этом мире недавно, и, знаешь, ты еще не самое необычное, что я видела, – усмехнулась я. – Вот кого я здесь еще не встречала, так это «обычных». Наверное, Дейк самый нормальный из всех, кто мне попадался.
– Расскажешь про своего рыцаря? – вдруг попросила Раф, и мы, встретившись взглядами, почувствовали, как нас окутывает пленительная теплая сила, которая почти всегда ведет к крепкой дружбе. Сплетни.
