Юрий Львович Гаврилов
Русские тексты
Несомненно и то, что за пять лет с 1917 по 1922 гг. Ленин во многом определил течение истории ХХ века.
Вспомним Энгельса: «Народы, которые хвастаются, что совершили революцию, всегда обнаруживали на другой день, что они не имели понятия о происшедшем, что свершившаяся революция ни в чем не похожа на ту, которую они хотели сделать».
Библиография:
Полное собрание сочинений, 5 изд., т. 1–55, М., 1958-65;
Ленинский сборник, т. 1–40, М.-Л., 1924-85;
В. И. Ленин. Неизвестные документы. 1891–1922 гг., М., 1999.
Валентинов Н., Недорисованный портрет…, М., 1993;
Волкогонов Д., Ленин. Политический портрет, кн. 1–2, М., 1997;
Котеленец Е. А., Ленин, как предмет исторического исследования, М., 1999;
Латышев А., Рассекреченный Ленин, М., 1996;
Петренко Н., Ленин в Горках – болезнь и смерть (Источниковедческие заметки), «Минувшее», Ист. альманах, т.2, М., 1990;
Соломон Г., Среди красных вождей, М., 1995;
Штурман Д., О вождях российского коммунизма, кн. 1–2, М., 1993.
Троцкий Лев Давыдович
(Лейба Давидович Бронштейн)
(1879–1940)
Вождь
Заметим, что все руководители Российской социал-демократической рабочей партии были дворянами или инородцами из состоятельных и весьма богатых семей.
В составе ЦК ВКП(б) в момент захвата власти в октябре 1917 года был один рабочий – А. Г. Шляпников, и один выходец из крестьян – А. И. Рыков.
Все остальные имели о рабочем классе чисто кабинетное, то есть далекое от действительности представление; по быту, психологии, жизненному опыту никакого отношения к пролетариату не имели, и в то же время были его вождями.
Это говорит о том, что изначально «диктатура пролетариата» была до октября 1917 года утопией, а после революции – фикцией.
Если учесть, что партия большевиков опиралась именно на отсталую, полудеревенскую, низко квалифицированную часть рабочего класса (высокооплачиваемые рабочие были меньшевиками или монархистами), то становится очевидно, что диктатура пролетариата – декорация для диктатуры безответственных вождей.
Миф о «пламенном революционере, Льве революции» был создан самим Лейбой Бронштейном, и весьма живуч, несмотря на то, что не имеет ничего общего с действительностью.
Троцкий родился в семье богатого землевладельца, во время учебы в училище Св. Павла в Одессе жил у своего двоюродного брата (по матери), владельца типографии, дядя Лейбы – крупный банкир Абрам Животовский.
В 1898 году Лейба был арестован; в тюрьме социал-демократка Соколовская сделала его марксистом и своим мужем (таковы были царские тюрьмы – и учись марксизму, и женись…)
В ссылке Бронштейн начал сотрудничать с газетой социал-демократов «Искра», находившейся за границей (такова была царская ссылка – пиши себе революционные статьи и печатай их за границей).
В 1902 году Лейба из ссылки бежит в Лондон к Ленину, вписав в фальшивый паспорт фамилию надзирателя в одесской тюрьме – «Троцкий».
До лета 1917 года Троцкий, поражая всех своей беспринципностью, перебегал из одной партийной группки в другую, создавал свой круг единомышленников.
Бундовец И. М. Либор поражался политиканству Троцкого; товарищ Льва Давидовича по тюрьме, А. Г. Зив в своей книге «Троцкий» (Нью-Йорк, 1921) утверждал, что рабочие для Троцкого «лишь средство стать вождем, к чему он себя готовил с юности».
Троцкий в революции 1905 года шел за А. Л. Парвусом (клейма негде ставить), обобрал его идейно – теорию «перманентной революции» создал Парвус (Израиль Лазаревич Гельфанд), но Троцкий никогда на него не ссылался, а приписывал «перманентность» только себе.
В 1906 году Троцкий был приговорён к вечному поселению в Сибирь, но по пути в Обдорск (Салехард) сбежал (как это легко тогда делалось, были бы деньги) и оказался в Вене, где в 1908–1912 годах издавал (на какие доходы?) газету «Правда», название которой в 1912 году у него украл В. И. Ленин.
Летом 1914 года полицай-президент Вены предупредил Троцкого, что Льву Давидовичу надо покинуть Австро-Венгрию.
Откуда вообще чиновник такого высокого ранга знал о русском политэмигранте и отчего он был озабочен его судьбой?
Есть сведения, что Троцкий сотрудничал с политической полицией Вены.
В Париже Лев Давидович издает ежедневную газету (дорогое удовольствие!) «Наше слово», его высылают в Испанию, оттуда в США, и везде он – как сыр в масле катается.
При возвращении в Россию англичане арестовали Троцкого в Галифаксе, посадили в лагерь для интернированных и неожиданно выпустили.
Вопросов много – ответов нет.
В Петрограде в мае 1917 года он примкнул к «межрайонцам», социал-демократической группе – Адольф Абрамович Иоффе, Урицкий Моисей Соломонович, Володарский (Гольдштейн) Моисей Маркович, Суханов (Гилмер) Николай Николаевич.
В июле 1917 «межрайонцы» объединись с большевиками.
Троцкий в это время сидел в тюрьме «Кресты» за попытку всего лишь захвата власти в июльские дни (3–5 июля 1917 г., Петроград); после провала выступления Корнилова, которого предал А. Ф. Керенский, им были отпущены на свободу все арестованные большевики.
Л. Д. Троцкий, председатель Петросовета (сентябрь – декабрь 1917), руководил октябрьским переворотом, Ленин добрался до Смольного – штаба большевиков, когда Временное правительство доживало последние часы.
«Похабный» (Ленин) Брестский мир; Троцкий отказался подписать договор на немецких условиях.
«Ни мира, ни войны, а армию мы распускаем», – заявил Лев Давидович германцам, а Ленина уверял: «Наступать немцы не посмеют…».
Еще как посмели, и провал троцкистского авантюризма обошелся России в потерю огромной территории, десятков миллионов людей, попавших под германскую оккупацию, чудом большевики удержали за собой Петроград.
В декабре 1917 года Троцкий пригрозил кадетам массовым террором, ему же и принадлежит понятие «красный террор» – «орудие, применяемое против обреченного на гибель класса, который не хочет погибать».
Опозорившись на посту наркома иностранных дел, Троцкий возглавил Реввоенсовет республики (РСВ, 1918).
Лейба Бронштейн не создавал Красной Армии, это – нелепый миф, Лейба ничего не смыслил в военном деле.
На сторону Советской власти перешли 389 генералов царской армии, из них 23 полных генерала, в том числе – знаменитый А. А. Брусилов, выпускники академии генерального штаба А. М. Зайончковский, Д. А. Долгов, Н. А. Данилов.
Они и создали РККА, которая из добровольной ватаги Троцкого, без званий, без знаков различия, уже в 1919 вернулась к мобилизации, знакам отличия – воинским званиям, военной дисциплине.
В августе 1918 года Троцкий формирует «поезд Предреввоенсовета» и два года мотается в нем по фронтам.
Схема нехитрая. Туда, где РККА бежит от белых, превосходя их по численности в 5-10 раз, прибывает Троцкий с компрессом-децимацией (расстрел каждого десятого): пламенная обвинительная речь – расстрел – пламенная вдохновляющая (оставшихся в живых) речь – и в путь.
Два-три самых мощных в РККА бронепоезда, ремонтный поезд, два-три поезда из роскошных международных вагонов (сам Лейба – в салон-вагоне царя), гараж из семи «роллс ройсов» – из автопарка царя и великих князей; радиостанция, типография, секретарши, стенографистки, машинистки, готовые на все услуги, непомерная охрана, грабёж продовольствия у местного населения – город на колесах кочует по голодной России, погруженной во тьму, лежащей в тифозном бреду.
«Не говорите мне о голоде, – вещал Лейба, – вот когда я заставлю русских матерей есть своих детей, вот тогда я поверю, что вы голодаете!».
И расстрелы, расстрелы, расстрелы…
«Беспощадность – высшая форма революционного гуманизма», – Троцкий.
Л. Д. Троцкий и Я. М. Свердлов начали геноцид казачества.
Л. Д. Троцкий инициатор создания «трудовых армий» – с использованием рабского труда, затея кончилась полным провалом, но сколько жертв!
На IX съезде (март-апрель 1920) ВКП(б) Троцкий предложил создать систему концлагерей.
В марте 1920 – апреле 1921 в качестве наркома путей сообщения милитаризировал железные дороги и водный транспорт, чем окончательно развалил их работу.
Попытку милитаризировать профсоюзы решительно пресек Ленин.
Во время Х съезда (март 1921) Троцкий напоминает делегатам, что ещё год назад предлагал заменить продразверстку продналогом – Лев Давидович почувствовал опасность краха большевистской диктатуры, но Ленин не желал отказываться от коммунизма, хоть и «военного».
Одновременно с работой Х съезда происходит восстание Кронштадтской военно-морской базы – набат для отчаявшейся России.
Большевики оказались на краю пропасти, и Троцкий, опытный каратель, выезжает на подавление народного выступления.
Он берёт в заложники и грозит расстрелять членов семей повстанцев (его любимый прием), организует штурм под командованием М. Н. Тухачевского, 18 марта Кронштадт пал, и Лев Давидович расстреливает без суда больше двух тысяч пленных, за что получает орден Красного Знамени.
Борьба за власть над Россией. Политический крах
Троцкий был уверен в своей победе: за ним армия, Сталин – ничтожество, Зиновьев и Каменев незадачливые интриганы.
3 апреля 1922 по инициативе Зиновьева и Каменева была учреждена должность Генерального секретаря ВКП(б), и по их же предложению ЦК утвердил Генсеком И. В. Сталина.
Троцкий считал, что эта должность – чисто техническая, и это была его первая серьезная ошибка.
Сталин понял, что секретариат и подчиненные ему Оргбюро ЦК, и Рабоче-крестьянская инспекция занимаются подбором и расстановкой кадров.
А кадры решают всё…
Реальная власть оказалась в руках «тройки»: Сталина-Зиновьева-Каменева, которые «дружат» против Троцкого.
Троцкий узнал о смерти Ленина по дороге в Сухум, в санаторий. Конечно, нужно было развернуть поезд, но Троцкий предпочел отдохнуть – отсутствие на похоронах Ленина ему дорого обошлось.
На пост Председателя Совнаркома, который всё больше терял свой политический вес, «тройка» назначает сильно пьющего, а потому неопасного А. И. Рыкова.
В 1924 году на XIII съезде ВКП(б) Троцкий подвергается ожесточенной травле.
25 января 1925 года Троцкого, проигравшего осенью 1924 партийную дискуссию вокруг его статьи «Уроки Октября», смещают с поста наркома по военным и морским делам, который он занимал с марта 1918 года, пост председателя РВС он потеряет на следующий день.
«Тройка» раскололась в 1925 году, реальная власть сосредоточилась в руках Сталина, и в июле 1926 года Троцкий объединяется со своими заклятыми врагами – Зиновьевым и Каменевым в оппозицию блоку Сталин – Бухарин.
Троцкий и его новые политические союзники не понимают, что это агония.
7 ноября 1927 года, в 10-летие Октября, оппозиция проводит свою демонстрацию под лозунгами: «Долой термидор!», «Долой первого консула!».
Рабочие, несущие эти лозунги, одобряют их: «Действительно – долой! Консул, Термидор – и так слишком много евреев развелось!»
В ноябре ЦК исключает Троцкого и Зиновьева из партии.
Ленин был плохим пророком: мировая революция оказалась миражом, социалистическая революция переродилась еще при жизни Владимира Ильича; но Троцкий вовсе не годился в предсказатели будущего. На ноябрьском пленуме (1927) Лев Давыдович сказал, обращаясь к Сталину и его подручным: «Вы – группа бездарных бюрократов. Если произойдет война, вы будете совершенно бессильны организовать оборону страны и добиться победы. Мы свергнем правительство и расстреляем тупую банду ничтожных бюрократов, предавших революцию. Вы тоже хотели бы расстрелять нас, но вы не смеете. А мы посмеем, так как это будет совершенно необходимым условием победы». Наивность и глупость непомерные, и полное отсутствие чувства реальности.
В январе 1928 г. Троцкий решением ОГПУ выслан в Алма-Ату.
Накануне он был у Сталина, просил разрешения ехать товарно-пассажирским поездом, самым медленным, но позволявшим вывезти библиотеку и архив.
– Тише едешь – дальше будешь, – пошутил Троцкий.
– Дальше едешь – тише будешь, – отвечал Сталин.
В 1929 году на пароходе «Ильич» (очередная сталинская издёвка) Троцкого вывезли в изгнание.
Начались годы скитаний. Он всё ещё мнил себя вождем, обличал Сталина, создал IV Интернационал.
Троцкий был нужен Сталину для уничтожения ленинской гвардии, в 1938 году надобность в жупеле отпала.
20 августа 1940 года агент НКВД, испанец Рамон Меркадо, ледорубом нанёс Троцкому смертельную рану головы.
Сталин посочувствовал Льву Давидовичу: «Запутался в собственных сетях…»
Из детей Троцкого от двух браков (второй брак с Натальей Седовой – 1903) уцелела только дочь Александра, отсидев 22 года в ГУЛАГе.
Зинаида покончила жизнь самоубийством (1933); оба сына от Седовой, Лев и Сергей, были убиты НКВД, внук (9 лет) похищен и исчез бесследно; были расстреляны первая жена, сестра Троцкого, два племянника, оба зятя.
Вот какие причудливые формы приобретает обострение классовой борьбы, которую всю жизнь разжигал Лев Давидович Троцкий.
Библиография:
Троцкий Л. Д. Уроки Октября. Любое издание
Троцкий Л. Д. Моя жизнь. Любое издание
Троцкий Л. Д. Сталинская школа фальсификации истории русской революции. В 2-х томах.
Троцкий Л. Д. Рабочее государство, термидор и бонапартизм.
Троцкий Л. Д. Наша первая революция. В 2-х частях.
Волкогонов Д. А. Троцкий «Демон революции». М., 2011
Дойчер Исаак. Троцкий: вооруженный пророк. 1879–1921. М., 2006
Дойчер Исаак. Троцкий: безоружный пророк. 1921–1929. М., 2006
Дойчер Исаак. Троцкий: изгнанный пророк. 1929–1940. М., 2006
Папоров Ю. Н. Троцкий. Убийство «большого затейника». СПб.: Нева., 2005.
Cталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович
(1879–1953)
На вторых ролях
Он изменил дату своего рождения – метрическая книга Успенского собора г. Гори: «1878 год. Родился 6 декабря, крестился 17 декабря, родители: крестьянин Виссарион Джугашвили и жена его Екатерина».
Корни у Сталина были крестьянские, но родители – маргиналы. Виссарион – буйный пьяница; стал бродягой и был забит до смерти в пьяной драке.
Катерина (Кэкэ) профессии не имела, убирала в богатых домах и, по слухам, подрабатывала проституцией; семья вела нищенский образ жизни, гордый мальчик Иосиф ненавидел нищету, подачки и благодетелей.
В семинарию будущий священник пришел с верой в насилие, с сомнением относительно бытия Божьего, с ненавистью к богатым. Его героем был Коба, грузинский Робин Гуд из романа Александра Казбеги «Отцеубийца».
Уже на втором году обучения Коба сказал однокашнику: «Нас обманывают! Бога нет!» Для него это была равновесная формула: то, что его обманывают, было для Иосифа так же важно, как и то, что Бога нет.
В семинарии Сталин прочитал «Катехизис Революционера» Нечаева и Бакунина, то есть отравился самыми сильными ядами российских бесов.
Сталин начинал свою социал-демократическую деятельность как меньшевик.
Марксизм национальных окраин Российской империи был марксизмом азиатским, пересказом основных положений применительно к местному колориту.
Сталин так и не стал ни образованным человеком, ни начитанным марксистом, его работы не обнаруживают серьезного знакомства с Марксом; Сталину было достаточно ленинизма; «Вопросы ленинизма» – его потолок.
«Вышиблен из семинарии за пропаганду марксизма в 1899 году», – скромно признавался Иосиф, когда начал конструировать миф о товарище Сталине, на самом деле он не явился на экзамен: действенно и безопасно.
В конце 1899 Коба поступил на службу в Тифлисскую обсерваторию лаборантом, затем стал профессиональным революционером.
Бороться за интересы пролетариев взялся человек, единственный раз в жизни без году неделя прослуживший на непыльной работе.
К этому времени Коба понимал: вне партии у него будущего нет.
Тифлис, Батум, Баку – где Джугашвили, там борьба за лидерство, склока: «деспотизм Джугашвили многих возмутил, и в организации произошел раскол» – это из донесения батумской охранки.
После колебаний (Коба – медлитель, кунктатор – как назовет его Троцкий; он любил затаиваться, примерять, чтобы не ошибиться) Джугашвили – вождь горстки грузинских ленинцев-большевиков.
В апреле 1902 года начинается счет арестов Кобы. В первом издании «Краткой биографии И. В. Сталина» утверждалось, что с 1902 по 1913 год Сталин арестовывался восемь раз, а во втором издании 1947 года – семь раз. Сам писал, сам правил. И какой же арест стал лишним и почему?
Вообще, товарищ Сталин сделал все возможное и невозможное для того, чтобы поглубже похоронить истинную жизнь Иосифа Джугашвили и подменить ее мифом о пламенном революционере Кобе.
Из ссылки в Иркутскую губернию бежал в Тифлис, в мышеловку; в 1906 году арестован и поразительно легко ушел из тюрьмы, вновь арестован и тут же оказался на свободе; и с Кавказа не скрылся. Но Кобе по плечу и не такие чудеса: с поселения в Вологде он уезжает по вызову Ленина в запрещенный для него Петербург прямо под наблюдением полиции с паспортом на имя Петра Чижикова (с его-то внешностью и акцентом); в 1912 году бежит из ссылки в Нарымском крае в Швейцарию (!) по известному полиции маршруту, благополучно пересекает государственную границу, не имея ни заграничного паспорта, ни вообще каких-либо хоть сколько-нибудь правдоподобных документов и без затруднений возвратился обратно в Россию!
Иначе, как потворством властей, это не назовешь.
С Лениным впервые Сталин встретился на партийной конференции в Таммерфорсе[40] в декабре 1905 года. На конференции Джугашвили молчал, слушал, наблюдал; его выдвигают делегатом на IV съезд в Стокгольме.
В 1912 году Сталин у Ленина в Вене, где создал под диктовку Ленина «Марксизм и национальный вопрос» и подписал свой опус «Сталин», но это еще не настоящий Сталин, это «левая нога Ленина», как шутили в партии.
Между арестами и ссылками он женился на сестре революционера Александра (Алеши) Сванидзе, Екатерине, родился сын Яков.
В Сольвычегодске вдова Матрена Кузакова родила ему внебрачного сына.
У Кобы были сложные отношения с полицией, но согласимся с Робертом Такером: «вполне вероятно, что в какой-то момент Джугашвили действительно согласился передавать полиции информацию, причем не из желания помочь полиции, а ради достижения личных или фракционных целей».
Вот, скажем, оказался Коба на ножах со Шаумяном, и Шаумян пошел по этапу.
Охранка разгадала, что Джугашвили ее использует: в марте 1913 года его вновь арестовали, но теперь никаких побегов и никакого Сольвычегодска. Четыре года Туруханского края, поселок Курейка, место гиблое.
Там Сталин решил, что ошибся, поставил не на ту карту, что, несмотря на то, что ЦК под давлением Ленина кооптировал его в руководящий орган партии, он – никто, он – не вождь, он рабочая лошадь, нужна – запрягли, а нет – на бойню, гнить в Курейку, Ильич забыл о нем.
Но Ленин помнил и сделал невольный подкоп под будущий миф о верном ученике и соратнике; Ильич пишет Карпинскому: «Большая просьба, узнайте фамилию Кобы. Мы забыли». Учитель забыл фамилию любимого ученика и верного соратника!
Нежданная Февральская революция привела Сталина и Каменева в мартовский Петроград.
В апреле вернулся Ленин, разнес редакцию «Правды» – Каменева и Сталина в пух и прах. Но на Апрельской всероссийской конференции большевиков Сталин поддержал тезисы Ленина; Коба был избран в ЦК и стал его полноправным членом.
В 1917 году Сталин уже ни в чем не перечил Ленину, но и ничем себя не проявил.
Сталин не успевал за революцией, он считал ленинскую затею переворота опасной авантюрой, но без Ленина он опять превратился бы в ничто.
Решающий день 25 октября он проспал в прямом смысле слова; выбранный в различные центры руководства восстанием, он там не объявился; в состав Совета народных комиссаров он вошел как наркомнац, но ему для комиссариата не выделили ни штата, ни помещения.
Троцкий: «В период Октябрьской революции Сталин, более чем когда-либо, воспринимал свою карьеру как ряд неудач. Всегда являлся кто-нибудь, кто его публично поправлял, затмевал, отодвигал… Его честолюбие не давало ему покоя, как внутренний нарыв, и отравляло его отношение к выдающимся людям, начиная с Ленина, мнительностью и завистливостью. В Политбюро он почти всегда оставался молчаливым и угрюмым».
В мемуарной литературе Сталин практически не упоминается. Обстоятельный Суханов: «серое пятно, маячившее тускло и бесследно»; Джон Рид в книге «10 дней, которые потрясли мир» («правдивое и необычно живо написанное изложение событий» – Ленин) ни разу не упомянул Сталина.
С началом гражданской войны Коба решил во что бы то ни стало стяжать воинскую славу.
Это ему не удалось: оборона Царицына велась Ворошиловым и Сталиным бездарно; имея перевес в силах и артиллерии, красные все время висели на волоске.
Военным специалистом Сталин не стал, но он обзавелся массой полезных знакомств среди бывших унтеров и вахмистров, возглавивших Первую конную.
В тюрьме он легче сходился с уголовниками, чем с политическими; в партии и армии – с людьми малограмотными, примитивными: Ворошилов, Буденный, Кулик, Щаденко, Каганович, Андреев, Камо; его грубость они принимали за искренность, они сами были такими, а ему нравилось превосходить их интеллектуально.
Он не был приспособлен к бюрократической работе, он хотел играть роль политическую, его любимой книгой был «Государь» Макиавелли.
Технология власти
Секретариат ЦК был призван контролировать центральный аппарат партии.
За три года, с 1919 по 1921 год штат Секретариата увеличился в 20 раз, с 30 до 602 сотрудников, не считая охраны, фельдъегерской связи, технического персонала.
Над Секретариатом возвышалось Оргбюро, куда Сталин был выбран еще в 1919 году, в Оргбюро и Секретариате оказались нужные Сталину люди: Молотов, Ярославский, Куйбышев.
ХI съезд (1922 год) упрочил положение Сталина – он назначен Генеральным секретарем ЦК ВКП(б) с согласия Ленина.
Сталин получил бюрократическую машину уже на ходу; необходимо было изменить ее функции, из технических превратить их в политические, руководящие. Джугашвили пришел на готовую картотеку, содержавшую сведения на 26 тысяч партработников и 7 тысяч – на советских и профсоюзных.
Для создания номенклатуры и своего, личного аппарата, все было готово.
Троцкий: «Не Сталин создал аппарат. Аппарат создал Сталина». Но аппарат создал Сталина, а Сталин создал аппарат. Аппарат и Сталин – близнецы-братья.
«Бюрократия насквозь проникнута духом посредственности. Сталин есть самая выдающаяся посредственность бюрократии», – опять Троцкий и опять мимо, это верно о Молотове, Маленкове, Шкирятове, Ежове, Поскребышеве, но не о Сталине.
Сталин рвался к единоличной власти, к восточной деспотии, к мировому господству – Чингисханы бюрократами не бывают.
Главой важнейшего организационно-инструкторского отдела Сталин сделал безграмотного сапожника, 29-летнего Лазаря Кагановича, безгранично преданного вождю (для Кагановича, Куйбышева, Молотова, Маленкова Коба – вождь).
В партии никто ничего не заметил – ни Ленин, ни Троцкий, ни остальные мыслители ленинской элиты, а они все уже были под колпаком у Сталина.
Первым это почувствовал на себе Ленин. С начала его болезни в 1922 году Сталин изолировал Ильича от политической жизни, держал его фактически под домашним арестом, печатал для Ленина фальшивые «Правду» и «Известия» в одном экземпляре, распускал о нем слухи, что он выжил из ума в результате сифилиса.
Ленин в декабре 1922 года написал «Письмо к съезду» (или «Завещание»), где рекомендовал сместить Сталина с поста Генерального секретаря; Ленин не понимал, что он упустил время; на съездах Коба всегда будет иметь большинство – делегатов делает послушный Сталину аппарат.
Сдавал позицию за позицией Троцкий; Сталин понимал, что «зипун Ленина» ему еще не по росту, в борьбе с Троцким нужны были союзники из ближайшего окружения Ленина; он выбрал Зиновьева и Каменева, а они проявили политическую близорукость, расценив «низколобого» Кобу как фигуру буферную и временную.
В разгар партийных дискуссий Сталин снисходительно обмолвился: совершенно неважно, кто и как будет в партии голосовать; важно, кто и как будет считать голоса.
И еще одна простая и гениальная находка – не хочешь голосовать за товарища Сталина – вычеркни его и обязательно впиши, кого предлагаешь. Графологи ГПУ работали с карточками голосования, Сталин поименно знал своих врагов.
Понятно, что технология власти была тайной; Сталин приказал считать деятельность руководящих партийных органов совершенно секретной.
После окончательного свертывания НЭПа в 1927 году страна стала закрытой, выезд за границу стал возможен только с санкции ЦК.
Первой целью Сталина было свалить личного и самого опасного врага – Троцкого. Недооценка Троцким Сталина, депрессия и странное безволие «льва революции» привела к целой серии роковых ошибок.
Но Сталин воспротивился предложению Зиновьева и Каменева исключить Троцкого из партии: «политика отсечения голов чревата большими опасностями, она заразительна…» – сказал гуманист Джугашвили.
Почувствовав на себе мертвую хватку сталинского ЦК и Секретариата, Зиновьев и Каменев создают «левую оппозицию», критикуя сталинское положение о возможности построения социализма в одной стране.
Сталин взял себе в союзники Бухарина и его сторонников – главу Совнаркома Рыкова и главу профсоюзов Томского.
Еще на XIII съезде партии (1924) с «Завещанием Ленина» были ознакомлены руководители делегаций. Сталин подал в отставку с поста Генсека, но весь ЦК, включая Троцкого, отставки не принял («Сталин груб, но он груб с врагами»).
Противники Кобы весной 1925 года создают «объединенную оппозицию»: Троцкий, Зиновьев, Каменев; реальной силы и поддержки в партии она уже не имели.
Лозунги Троцкого «Долой термидор», «Долой первого консула» на демонстрации 7 ноября 1927 года рядовым членам партии были непонятны, хотя в толпе и говорили: «Правильно, слишком много жидов развелось».
14 ноября Троцкий и Зиновьев были изгнаны из партии, ХV съезд ВКП(б) (декабрь 1927 г.) исключил из партии всех видных оппозиционеров.
В 1929-30 гг. пришла пора Бухарина и его сторонников; они были заклеймены, как правый уклон и защитники кулачества. На XVI съезде (1930 г.) каялись в заблуждениях Рыков и Томский[41], Бухарин испил чашу позора на XVII партконференции; все ленинские соратники (кроме Троцкого) были частично прощены (это входило в сталинский план генеральной мести); поставлены на третьестепенные должности, унижены и были не способны на маломальское сопротивление. Бухарин молил Сталина: «Коба, зачем тебе моя жизнь?»
Только в 1925 году большевики поняли: модернизация страны – суровая неизбежность, иначе сомнут. Индустриализация огромной страны за 10 лет вынуждено обрела мобилизационный, принудительный характер.
Так как индустриализация имела целью милитаризацию страны, она не могла проводиться по классической схеме: на деньги от развития легкой промышленности – создание тяжелой. На строительство металлургических, машиностроительных гигантов, ВПК золото и валюта были получены у населения через «Торгсин».
В декабре 1929 съезд ударников выдвинул лозунг «5 в 4», а вождь – лозунг «Темпы решают всё!»; провал сталинской фантасмагории был неизбежен, и были приготовлены козлы отпущения – вредители (Шахтинское дело – 1929 год; расстрел в 1930 руководителей пищевой промышленности и дело «Промпартии»).
В 1927 году возникли очередные хлебные затруднения, закупочные цены на зерно были неоправданно низкими.
Вождя приводила в ярость экономическая независимость крестьян-единоличников, за ней ему чудилась возможность политического противостояния; он решил навсегда покончить с этим положением.
Путь был один – насильно загнать крестьянина в коллективное хозяйство, где хлеб не зароешь – донесут, а всех несогласных выслать в края, не столь отдаленные. Политика сплошной коллективизации, «великий перелом» 1929 года, когда удалось заставить пойти в колхоз середняка («великий перешиб» – Солженицын), и, наконец, политика «ликвидации кулака как класса», без юридического определения понятия «кулак», имела своим следствием неисчислимый ряд непоправимых последствий, в том числе страшный голод 1933 года.
27 декабря 1932 года был введена единая паспортная система в СССР, колхозникам паспорта не полагалась, а без него нельзя было выехать в город.
Так просто и эффективно крестьянство было прикреплено к земле, сталинское крепостное право оказалось гораздо более жестоким, чем в царской России.
Предполагалось по плану занять в промышленности и строительстве в 1932 году 14,7 млн. человек, реально оказалось занято 23 млн. человек, не считая заключенных.
Этими руками, за пайку хлеба и миску пустых щей были построены все Днепрогэсы всех пятилеток.
Прошли расстрельные процессы «Трудовой крестьянской партии»; затем процесс меньшевиков-экономистов, составлявших невыполнимые планы.
Вторая пятилетка повторила судьбу первой – завышенные показатели, низкое качество работ. И тем не менее, основы военной промышленности были созданы в кратчайшие сроки.
Повторю – индустриализация вынуждено носила мобилизационный характер, иначе СССР был обречен на уничтожение. Но жестокость власти была избыточной, а результаты – уродливыми, потому что схема была проста: сначала металл для танков, пушек и тракторов, а одежа, обувь, жилье – попозже, когда руки дойдут. Но это «попозже» так никогда и не наступило. Население обречено было жить в условиях хронической нехватки самого необходимого.
Жизненный уровень трудящихся упал по сравнению с годами НЭПа в несколько раз. Но оболваненный народ верил, что нищета – результат козней вредителей и экономической блокады, организованной капиталистическим окружением.
На самом деле все автомобильные, тракторные, моторные заводы, заводы точного машиностроения – все это было создано по проектам западных стран, США и Германии с привлечением иностранных специалистов.
Стаханов, колхозы, Днепрогэс, встречный план, ударники ГУЛАГа – можно было объявлять социализм построенным; можно было созывать съезд победителей.
«Не чудо ли это?» – спросил Сталин у ХVII съезда ВКП(б).
«Социализм победил» – таков был основной тезис доклада Сталина.
И действительно, социализм ГУЛАГа, нищеты и бесправия рабочих, крепостных колхозников и раболепствующей интеллигенции был в основном построен.
Террор
1 декабря 1934 года в Смольном был убит при невыясненных обстоятельствах руководитель ленинградских коммунистов Сергей Миронович Киров.
Убийство Кирова было использовано Сталиным для атаки на руководителей партии, из делегатов XVII съезда уцелеет лишь каждый пятый: «победителей не судят – их расстреливают», – сострил Карл Радек (его убьют в тюремной камере).
По делу «московского центра» (моральная подготовка убийства Кирова) Зиновьев получил 10 лет тюрьмы, Каменев – 5 (декабрь 1934).
Суды не справлялись, в ход пошли внеконституционные внесудебные органы, «особые совещания», – тройки, для вынесения приговора хватало нескольких минут.
