Влад Грозный
Дорога Огней
– Я пришел выносить приговор тем, кто посмел поднять оружие против инквизитора, – гулко, до самой души вещал Каднер. – И все, в чьих жилах течет кровь, может бросить оружие. Никто не посмеет лишить вас жизни, никто не посмеет обвинять вас в том, что вы не делали. А ваши клятвы, данные убийце, обманщику и предателю божественных заветов не могут быть приняты Господом.
Кто-то дрогнул, кто-то мотнул головой, кто-то неуверенно пожал плечами. Но гвардия осталась стоять насмерть.
– Я хотел бы спасти ваши жизни, – печально склонил голову инквизитор. – Но пусть будет так.
– Поднять щиты! – рявкнул раненный Виртур. – Сражаться до конца!
Его голос потонул в грохоте земной тверди и множестве небольших разломах.
Гибар ожилдал своего подручного в купольном зале. Почти все стеллажи его слуги убрали в другие комнаты, освободив место не только на стенах, но и на полу. Герцог, закатав рукава рубашки, выводил тонкие линии целой цепочки рун, что он брал из массивного темного фолинта. Помощники-маги в синих плащах и клоубуках лишь забирали опустошенные бочки и приносили новые, наполненные темной кровью.
Уже почти две сотни раз он проделывал одно и то же, но делал это с видимым удовольствием, не доверяя это занятие другим. Каждую душу он отправлял в артефакт с таким наслаждением, которое он не получал никогда за свою жизнь. Великая сила, которую эти люди тратили так бездарно, станет основой нового порядка. Наконец-то эта долгая война закончится…
Виртур распахнул дверь и вывалился с лестницы. С поврежденным глазом, отказывающимся восстанавливаться, он выглядел весьма скверно. Однако сам вампир пылал боевым азартом.
– Его не берет огонь, ему плевать на клинки, сама смерть его боится! – воскликнул воин. – Он привел сюда почти сотню человек за нашей спиной!
– Я же говорил тебе притащить его голову сюда! – раздраженно бросил Гибар. – Почему ты вообще позволил Рели заковать его тело в лед? Сначала пропал песенник вместо с бардом Прядильщицы, теперь заявился Орден… Приведи сюда Рели, сейчас же. Она была в хранилище.
Виртур криво поклонился и заковылял к дверям в противоположной стороне. Герцог сосредоточен на работе, это верно. Время на его стороне, ведь стоит рыцарям и храмовникам прибыть на место сражения, Орден тут же будет осужден.
Шагая по пустым коридорам, отстроенным еще предшественниками Гибара, Виртур молился за Каднера. Ему было под силу одолеть род Карди и не допустить этих жестоких бесчинств. Это легендарное сражение в двух шагах от столицы будет воспевать еще многие года!
Небольшая арочная дверь в хранилище была надежно заперта… Но вот кабинет Гибара по какой-то причине был открыт. Виртур, опираясь об неровный камень, беззвучно двинулся вперед. Кто-то внутри шелестел бумагами, и, кажется, это был не герцог.
– Рели? Что ты тут делаешь?
Но девушка даже не бросила взгляда на него. Вместо этого она аккуратно складывала письма себе в сумку, выбрасывая целые кипы бумаг с широкого стола на вниз. Тонкий и высокий шкаф уже был разпотрошен, коллекции статуэток королей разкурочены, даже чернильница полетела на пол.
– Судьям и дознавателям потребуется доказательства вины Гибара, – равнодушие в ее голосе внезапно напомнило речь Каднера.
Виртур замер, ухмыльнулся и прикрыл глаза. Ну да, конечно, следовало догадаться…
– Значит, ты решила предать свой корень, – уверенно закивал вампир. – Сама все это придумала?
– Заткнись, – с острой до боли в скулах ненавистью повернулась девушка. На одно мгновение ему показалось, что изумруды глаз вспыхнули красными искрами, и ему стало не по себе. – Ты – бесхребетный слизняк, неспособный даже возразить своему господину. Все свои клятвы ты давно нарушил, свой долг позабыл, а честь разбил на сотни мелких осколков.
Странно, но именно на примере свой бывшей подопечной Виртур понял разницу между злобой и чистой ненавистью. Она спалила в огне сомнения, шагнула выше остальных и знала, что нужно говорить и куди идти. Рели больше не выглядела неоперившимся птенцом, иногда раскрывающим клюв на своих наставников, не выглядела беглянкой, загнанной в угол ужасающими историями, не выглядела только что выпущенным в мир неопытным охотником на чудовищ. Кто же предстал перед ним?
– Я не смог воспитать дитя, что поймет разницу между рабством и службой роду, – сокрушался Виртур, вытаскивая из трясущийся и расходящейся по швам пустоты клинок, сопротивляясь собственному трепету…
– Не волнуйся, – совершенно внезапно Рели смиренно прикрыла глаза. – Я уже не дитя, твои наставления мне ни к чему. Никто из вас не смог бы объяснить, что недоставало моей забитой душе. А Каднер смог. Тогда, в Дагарте, в Золотых Водах, в Релице, в поместье Хорька, на просторах Империи он видел во мне испуганную девочку, вампира, мага, инквизитора, дочь герцога. И уважал все мои запутанные аспекты жизни. Знал, что мне нужна помощь и наставление, понимал мою хаоситскую жажду, оберегал меня от боли и ран, даже когда я противилась этому! И в Гибара он верил! Со временем меня осенило. Он не может чувствовать любви к миру, которую когда-то мой отец мне показал. Судьба спалила его дотла, сделала калекой, отняла самое дорогое… Он не мог любить жизнь, и поэтому стал уважать ее. Понимаешь? Несмотря на все, что произошло, он продолжил уважать жизнь. А вот ты… Ты отрубил ему голову.
И широко распахнутые глаза действительно поменяли цвет с нежно-изумрудного на зловеще-красный. Может быть, стоит вернуться к Гибару? Виртур внезапно почувуствовал себя гораздо ниже своей ученицы, ведь с подобным он сталкивается впервые.
– Ты больше не Карди, – бросил он, стараясь этим придать себе сил.
– Ошибаешься. Я – Аурелия Карди! – воскликнула девушка, вскидывая шпагу. – Я младший инквизитор, я маг ветви Воды, я дочь, что пошла против воли отца! А еще я наследница нашего рода, так как мой собственный отец предал все, чем дорожили наши предшественники! Я продолжу дело Карди, как когда-то это делал Гибар, как это делает Каднер и как не делает никто из них!
Герцогиня больше не желала ждать. Она уверенно протянула руку и в рисунке простенькой печати приготовилась атаковать Виртура заклинанием. Тот исчез, но Рели знала все козыри в руке у вампира. За много лет он не совершенствовался в мастерстве, обучая молодняк, и когда клинок в поисках плоти описал широкую дугу, девушка без особых проблем окатила кипящей водой лицо и грудь Виртура и приготовилась парировать. Времени не хватила едва-едва, защита просела, и пришлось подставить левую руку. Лезвие встретило шпагу, инквизиторский наруч и ткань мантии, но незначительный порез обычной стали не смог вытянуть из девушки даже вскрика. Рели продолжила уходить и сбросила двуручник в сторону, вновь призвав магию на помощь. Мокрый Виртур собирался воспользоваться своим диким Даром, чтобы не стать легкой целью, однако успел напоследок словить еще одну печать. Вода на его коже превратилась в тонкую морозную корочку, которую пришлось смахнуть с последнего глаза.
Рели не торопилась. Ей хотелось закончить этот бессмысленный и предсказуемый бой побыстрее и ринуться на помощь Каднеру, поэтому она не собиралась бегать за Виртуром по всем этим катакомбам. Потрепанный вампир осторожно достал откуда-то небольшой пузырек и вылил содержимое на меч.
– Мне приходилось убивать и вампиров… – скорбно заметил он. – Святая вода всегда под рукой. Что ж, я хотел, чтобы ты увидела мою смерть, но получилось наоборот…
Но девушка не ответила, вышагивая вперед. Шпага хищно смотрела на грудь Виртура. Он попытается зарубить ее в небольшой комнатке, где нелегко уходить от ударов, но это все не имеет никакого значения. Виртур – не тот соперник, который может ей хоть что-то противопоставить.
Не теперь.
Быстрый укол. Рели сбила оружие и попыталась огрызнуться в ответ, но Виртур собирался развивать атаку дальше. Его силуэт смазался, будто готовился прыгнуть еще раз, и девушка вернула шпагу ближе, приготовилась разворачиваться. Левая рука готовила заклинание, в голове выстраивался медленный рисунок, наполняющийся силой.
Виртур оказался на столе и с хорошим замахом ударил по спешно подставленному мечу, из-за чего Рели пошатнуло. Сложно вспоминать рисунок, попутно защищаясь от нападок опытного бойца, но постепенно все линии встали на свои места. Следующий выпад пришелся на кисть, шпага не удержалась в руке. Виртур сразу же опустил двуручник, рассекая ногу, и пронзил грудь девушки, пробив кольчугу спереди и остановившись на спине. Рели безразлично смахнула заклинание куда-то вниз и опустила ладони на печатки своего учителя.
– Я знаю о тебе гораздо, гораздо больше, чем ты знаешь меня, – зловеще бросила инквизитор прямо ему в глаза, даже не щурясь от боли.
Виртур понял, что нужно бежать, но толстый слой льда прочно приварил ноги к полу. Сквозь стальные сапоги ощущалась жуткая хватка холода, и, что самое страшное, этот мороз захватывал все больше. Он пытался исчезнуть, раствориться, однако оказался беспомощен перед ползущем вверх, словно чешуя змеи, бело-синеватом инеем.
Виртур вырвал руки из железной хватки Рели и в длинном уколе дотянулся до вампиршы. Только вот этому удару не хватило силы пробить кольчугу, и та просто сделала несколько шагов назад.
– Ты недостоин даже его тени, – без тени сожаления сказала Рели. – Останься здесь памятником своей трусости.
Ответ Виртура не удалось услышать из-за грохота. Девушка моментально забыла про медленно замерзающего вампира и ринулась в главный зал.
Главное, чтобы Каднер не погиб…
Два дня назад, темница городской стражи Длаги, ночь
Судьба наемников бывает незавидной. Смерть поджидает за каждым поворотом, это отражается на поведении, на привычках и речи. Для Куругая, молодого ученого-мага с Востока, это, конечно, было в новинку. Он боялся не столько смерти, сколько не довести свои исследования по чернилам до конца. Плод его долгих трудов, который он назвал "Андра", сопровождал его в путешествии в виде соблазнительной танцовщицы. Когда-то давно это был живой человек, пока она не потеряла волю и не пожертвовала сознанием.
Паладины и инквизиторы – грозные и загадочные воины. Причины и последствия их поступков предугадать весьма сложно… Но в итоге они привели его и весь отряд за решетку. Темная просторная камера с выщербленной лавкой и покрытым пылью камнем оказалась гораздо гостеприимней, чем забитая людьми площадь и белые мантии. Неожиданная развязка, хоть она всего лишь отсрочила надвигающуюся казнь.
И все было бы даже не так плохо, если бы не пронзительные вопли, которые эхом раздавались в коридоре уже полчаса. Даже Куругаю, не слишком трусливому человеку, относящемуся с равнодушием к опасностям и рискам, эти крики внушали истинный ужас. И, что самое страшное, эти крики издавал их собственный командир.
Когда все вокруг затихло, его соседи пугливо зашуршали. Самые бесстрашные схватились за прутья и стали звать стражу. Кто-то сразу зашикал на храбреца, а Куругай же спрятался в углу, за лавкой.
Послышались легкие, почти неслышные шаги. Он не таился, но и не возвещал о своем прибытии. Что-то было в этих шагах нечеловеческое, совсем отличное от привычной жизни. Шаги того, кто безразличен к страху.
– Начну с этой… Да, точно. Я помню тебя.
Маска уставилась на Куругая. Инквизитор подобрал нужный ключ из связки и отворил замок. Но ученый не собирался бежать.
– Скажи мне, друг, ты же не думал, что я отпущу убийц вот так вот просто? Расскажу тебя кое-что, чтобы ты понял. Малефикары никогда не убивают своих жертв.
– Остановись! – в панике воскликнул ученый. – Я поведаю тебе все!
– Это от тебя не требуется, – пожал плечами инквизитор. – Не волнуйся, твоя жизнь останется при тебе. Даже сбежать твоей шайке я помогу. Но мне нужно кое-что большее…
В руке инквизитора появился кинжал.
– Я сам носил на спине руны-паразиты моего учителя. Противная вещь, но порой весьма необходимая. Ты ведь согласишься со мной, что ужас гораздо предпочтительней смерти?
– Пожалуйста, я сделаю все, что ты захочешь, – Куругай сжался, стараясь избежать острого лезвия. – Пожалуйста, не надо!
– Заткнись и слушай, – грубо прервал его орденец. – Отныне любая отнятая жизнь будет стоить тебе невероятно дорого. Такие мучения не сможет тебе описать ни один бард. А закончится все весьма предсказуемо.
– Я служу царю Анвару, на самой восточной…
– Ты меня не слышал? – инквизитор схватил Куругая за горло. – Я хочу, чтобы ты сам явился к своему правителю. Чтобы ты сбросил одежду и показал истерзанную спину. Чтобы ты рассказал про магию Крови. Если у твоего господина будет хоть капля разума, он не станет больше доставать меня по мелочам. А теперь разворачивайся. Пришло время принять боль.
Мои перчатки с узором почти не пропитались кровью, хотя пришлось чертить сегодня немало рун. Не врал герцог Бредрик, его дар мне точно пришелся по душе. Это был артефакт, но предмет точно не обычный…
– Как все прошло? – с горящими глазами спрашивала Лигнея.
– Трудно. Я очень боялся перейти грань, но ребята крепкие, справятся. Криков, конечно, было на весь город…
– Да ладно тебе, это того стоило, – усмехнулся Курдан, отхлебывая из кувшина сразу. – Пусть помучаются. Только вот я не пойму, мы это вообще зачем делаем?
– Господи, какой ты тугой, – вздохнул Лев. – Нам сейчас не нужно вмешательство Востока. Руны-паразиты на спинах этих ублюдков заставят почувствовать их в заложниках и действовать так, как нам надо.
– А как нам надо? – не понял северянин.
– А надо осторожно убедить их нанимателя, что игра свеч не стоит, – ответил я. – Они расскажут правдивую историю о том, как я получил свое проклятье. И покажут небольшой подарок от меня, наверняка малефикары у этого клятого царька при дворе есть. Пусть попытаются воссоздать руну Хаоса, ничерта у них не получится. Я все же считаю, что жизнь превыше всего…
– Ох, принципиальный ты наш, – закатила глаза Лигнея. – Отправили бы им их головы! Зачарованные! Нет, торт, из которого будут выпрыгивать зачарованные головы!
– Так, Курдан, не наливай ей больше вина. Она может претворять свои идеи в жизнь, я это на своей шкуре знаю.
– Я одну кружечку…
– Хватит, у нас полно работы, – вмешалась Ирая. – Что скажешь, Каднер? Нужны мои навыки?
– Да, мне пришлось вернуть ключи. Выкради их у стражника. Подбрось заключенным, чтобы они могли сбежать. Буфард, нужен твой язык. Стражники не должны заметить ни Ираю, чтобы избежать лишних вопросов к Ордену, ни беглецов, иначе завяжется драка и кто-то может погибнуть.
– Ну наконец-то, нормальное дело! – оскалилась Ирая.
– Эй, обворовывать сражу не надо, – напрягся Буфард. – Ты же слышала? Ирая! Стой, меня подожди!
Паладины исчезли на улице. Я не смог сдержать своего напряжения и сел на скамейку. Это был опасный и дерзкий план, но он все же мог сработать.
– Ладно, с этим разобрались, – дернул головой Лев. – Теперь расскажешь, что за спектакль ты затеял на площади? Это все для Гибара?
– Ага. Я обещал, что сожгу его дом, если пострадает хоть один человек. А сейчас уже пострадало слишком много.
– Тогда у тебя будут доказательства хоть какой-то вины герцога, верно? – заметил Биголаш, изредка забирая у Курдана кувшин. – А то про ритуалы и жертвы мы знаем от тебя, но как узнал о них ты?
– Гибар признался мне в этом сам. Пытался заложить мысль, что все это не просто так и ради благого дела. А некроманты, наемники… Их слова никак не смогут помочь.
– Маловато для суда, – задумчиво протянул инквизитор.
– И слишком много для бездействия, – ответил я. – Мы можем поискать еще в его поместье в Нестрисе.
– И то верно. Какой план?
– Погоди, ты просто так согласился? – хихикнула Лигнея. – Тебе хватило этого?
– Я в Каднере не сомневался ни на секунду. А что, тебе нужен целый список?
– Не-а, как только Каднер сказал "аристократ" и "расправа", я сразу же присоединилась.
– Не было такого, – вздохнул я. – Лучше выслушайте, к чему я пришел. Скоро полнолуние, это отличная возможность подобраться к Гибару незамеченными. Барды Прядильщицы и сеть Виртура если и смогут предупредить его, то только утром.
– Так-так, Каднер, погоди, – Лев с неудовольствием поднял руки. – Торвата ты по-прежнему хочешь оставить в неведении?
– Именно. – кивнул я. – Ловушка захлопнулась. Теперь я знаю, что нужно делать… Но без малейшего понятия, сколько душ уже захватил герцог и сколько ему осталось, а потому медлить не планирую.
– Да? Мне ты говорил другое. Как будто ты совсем против его участия.
– Конечно против. Торват сразу же загонит меня в замок, а этого допустить нельзя. По этой же причине он не получил донесения дознавателей…
– Ха, неплохо! – отсалютовал мне флягой Биголаш. – Обманул магистра, ничего не скажешь…
– То есть Торват окажется в стороне… – хмуро постучал по скамейке Лев. – Знаешь, Каднер, мне это не сильно нравится. Особенно твое желание сделать все, лишь бы не привлекать магистра.
– Ой, да ладно тебе, – вмешалась Лигнея. – Мы же идем на охоту! Магистр будет недоволен, но даже он признает наш успех.
– Если успех вообще будет…
– Сомневаться – твое право, Лев, – ответил я. – Роза тоже высказала свое мнение и ушла. Но я знаю, что кошмары могут обернуться реальностью.
– Ладно, я согласен, – вздохнул паладин. – Нельзя вас одних оставлять.
– А мы и не одни! – рявкнул Курдан и осушил кувшин до конца. – Влад приведет свое крыло, и нас будет уже три, инквизиторы подтянутся. Кстати, ты это, прости, Каднер. Нехорошо брата по оружию предателем называть. Понимаю, для дела нужно, но все же…
– Все в порядке. Остается только надеяться, что вампирская чуйка напомнит о себе слишком поздно.
– Давай вернемся к плану, – одернула меня Лигнея. – Рели же уже встретилась с Гибаром?
– Не знаю, – тревожно вздохнул я. – Но лучше ей пока не мелькать рядом со мной. Император и лорды больше не дадут нам осмотреть поместье, поэтому придется действовать с наскоку. Рели и Лиза окажутся внутри. Первая попытается раздобыть что-то, что развяжет нам руки, а вторая должна найти место проведения очередного ритуала и путь к нему.
– Это очень опасная работа, – покачал головой Лев. – Но необходимая. Нам надо как-то отвлечь герцога.
– Именно. Мы сделаем вид, что готовим нападение.
– Стой, что? – изумилась Лигнея. – Напасть, чтобы скрыть нападение? Тебя ничего не смущает?
– В этом и смысл. Мы заставим его готовить оборону и привлечем внимание ко мне и к одному крылу, пока все остальные сделают вид, что готовятся к возвращению в Золотые Воды. А Рели и Лиза смогут безнаказанно изучить поместье.
– Зачем так сложно? – ворчал северянин. – Кровопийца все стражей обставит, и нам будет только сложнее.
– Нет, это хороший план, – задумчиво возразил Лев. – Наша главная задача – не победить Карди, а прервать ритуалы магии Крови. И только успех этих обеих дам поможет нашему дел. Да, можно без потерь оказаться в поместье, но что делать, если мы не найдем артефакт или вообще каких-то следов? Тогда эта авнтюра может иметь для Ордена гораздо большие последствия.
– Да понял я, понял. Но как же ты, Каднер? Нам придется убивать людей. Готов ли ты к этому?
– Нет, – честно ответил я. – Абсолютно не готов. Мне будет больно, но я устал видеть смерти. Можно раз за разом рисковать своим телом и душой… Но не чужими.
– Гибар попытается убить тебя, – почти утвердительно высказал Лев.
– Да, и скорее всего отрубит голову. В беспомощности пламени он убедился. Главное – не дать ему утащить голову с собой.
– Твоя сила не вытащит тебя с того… Или… А! – Лигнея злобно ухмыльнулась. – Если срастить хрящи, кости, мышцы, восстановить кровь очень быстро, то есть шанс вернуть даже обычного человека с помощью ожерелья. А уж тебя…
– Погодите, вы же не всерьез? – опешил Биголаш. – Это перебор! Нельзя давать Каднеру убивать себя…
– Нет, в этом случае риск оправдан, – радостно потянулась Лигнея. – Я почти полностью уверена, что исследования завершатся успехом! Но! Нужно четко следить за временем. И ни в коем случае нельзя…
Ворота распахнулись, и на пороге появился Бальтазар. Он неуверенно осмотрел зал и вошел внутрь.
– Приветствую. Вы готовитесь?
– Ага, но Роза ясно указала нам на наше место, – надулась Лигнея. – Поэтому я не понимаю, что ты делаешь здесь.
– Я… не от Розы. Сам решил придти. Она, может быть, и считает вас безумцами, которые подводят Орден, но не все из ее крыла это поддерживают.
– Благодарю, Бальтазар, – ответил я, удивляясь необычной робости здоровяка. – Это ее полное право. Мы справимся, не волнуйся.
– Не принимай ее слова близко к сердцу, Каднер, – улыбнулся паладин. – Она поймет, что была не права. Сам знаешь, сначала ее ведет гордыня, потом сожаление.
– Я не держу обиды на Розу, все хорошо. Но вам лучше поскорее покинуть Длагу. Торват будет зол, а так вы хотя бы покажите, что не причем.
– Знаю. Спасибо тебе, Каднер, за то, что делаешь. Я пойду. Удачи.
Когда Бальтазар ушел, из боковой дверцы появилась Кабира. Она кивнула присутствующим и протянула мне небольшой сверток. Внутри оказались свечи.
У Ордена есть особенное… Поверье. Оно не связано с нашей религией, но все мы неукоснительно соблюдаем эту своеобразную заповедь. Когда кто-то умирает, мы зажигаем в честь него свечку в ближайшем храме и помещаем на алтарь или рядом с ним до тех пор, пока она не потухнет. Так мы показываем, что помним усопших, а также даем им ориентир, когда они перерождаются.
Следуя варварским традициям, я опустился перед алтарем на колени.
– За Мали.
– За Феластра.
– За Растрека.
Я пытался вспомнить всех усопших. Если не знал их имена – представлял лица. Одна за другой свечки присоединялись к сотням своих собратьев, расположившихся и на алтаре, и вокруг него. Стоило только произнести последнюю фразу, как в ворота влетел обеспокоенный Буфард.
– Каднер! Темницу взорвали!
– Проклятье!
Я схватил клинок и ринулся на воздух, молясь, чтобы жертв не было.
– Не говори мне ничего! – напуганная до предела и держащаяся за голову Лиза. – Это просто кошмар! Я видела твою отрубленную голову! Я, отродье Хаоса, ее трогала! Чтоб тебя, Каднер! В такую переделку я еще не ввязывалась!
Испачканное в крови жемчужное ожерелье валялось на полу. Фантомная пустота расплывчато душила меня за горло, из-за чего я яростно чесал шею и мотал головой. Холод льда до сих пор скакал по коже, заставляя ежиться и стучать зубами. Отвратительно, но я был жив. Снова.
– Вот почему каждый раз ты падаешь замертво с ножом в горле, а потом встаешь как ни в чем не бывало? КАК ТЫ ВООБЩЕ ЭТО ПЕРЕЖИЛ?
– Судьба дала мне возможность… Ходить по краю и не умирать, – слова вылетали тяжело, как будто я не разговаривал несколько лет, мышцы шеи порой сводило судорогой. – И я буду пользоваться этим столько… Сколько, кха-кха, нужно этим чертовым бестиям.
Лиза никак не могла собраться и ходила кругами, не поднимая на меня взгляд. Лигнея, передавая ей артефакт, явно не рассказывала, с чем ей придется столкнуться. Храмовники Эрстурма и рыцари все прибывали и прибывали, окружая проходы и лестницы тускло сияющей стеной. Несколько святых воинов терпеливо ждали, когда и я, и бард оклемаемся, чтобы задать некоторые вопросы.
– Они нашли меня? – попытался я шепнуть Лизе.
– Не мы, господин инквизитор, – мрачно бросил высокий бородатый храмовник. – Позвольте узнать, что здесь произошло?
– А какого черта здесь никого не было? – раздраженно ответила Лиза. – Это главный собор! И он остался без охраны!
– Это определенно наша промашка…
– Да плевать мне на вашу промашку, – махнул я рукой. – Вампиры ворвались внутрь и чуть не прикончили меня. Доставайте серебро и окружайте город.
– Господин инквизитор…
– Вы еще не поняли?! – грозно прикрикнул я. – Вампиры в столице! Звоните в колокол и быстро по местам!
– Но его Святейшиство…
– Я отвечаю только перед магистром и перед Богом! – рыкнул я. – И здесь нет ни того, ни другого! А вы прошляпили хаоситов внутри Эрстурма и теперь хотите дождаться Патриариха, прежде чем начать делать хоть что-то?
– Да, конечно… Тенри, найди хранителя и звони в колокол. Лойд, разберись с патрулями и отправь кого-нибудь к страже. Я же отправлюсь за серебром…
– Я возвращаюсь к крылу. Лучше начните с трущоб, там легче спрятаться. Если найдете кого-то, обращайтесь к Лизе, она найдет способ с нами связаться.
Та бросила хмурый взгляд на меня, но тут же опять уставилась в пол. Я схватил ее под руку и повел к выходу сквозь ряды украшенных доспехов.
– Зачем меня-то приплетать?! – шикнула бард.
– Потому что им надо знать, что паладины недалеко. А хаос в городе необходим, чтобы отвлечь всех от отдаленных поместий. Ты нашла, что нужно?
– Держи, – Лиза сунула мне в руки небольшой песенник. – Если бросить его в любой камин, окажешься гораздо ниже, в подземельях. А там будет зал, с артефактом и армией кровавых рун, хотя все подземелье гораздо больше.
– Спасибо, – кивнул я. – Теперь у нас все получится.
– Она хотела бы пожелать тебе удачи, – внезапно Роза остановилась и, обхватив мое лицо двумя руками, внимательно посмотрела в прорезь маски. – Но не смогла. Поэтому удачи желаю тебе я.
– Смерть – это не моя стезя, – безмятежно ответил я. – Ты в этом уже убедилась.
– Невозможно быть непобедимым и бессмертным, – она с сожалением покачала головой. – Ты был прав, это была лишь смесь симпатии и гордыни. Но я все равно не хочу видеть твое имя в горном склепе.
– Сегодня я не умру, обещаю. Спасибо тебе за то, что ты сделала для меня и Ордена.
– Не стоит, – Лиза легонько коснулась лбом моей маски. – Это того не стоит. Я уведу рыцарей и храмовников подальше, насколько смогу.
Чистый звон церковного колокола спустился в хрупкую, прерываемую криками и топотом тишину. Божественные звуки разодрали ее на мелкие части, предвещая скорое и жестокое сражение. Весь Нестрис искал, откуда придет беда.
Но знали это лишь немногие.