Марк Михайлович Вевиоровский
Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы
АВТОБУСЫ ЗАТОРМОЗИЛИ ВО ДВОРЕ КГБ
Автобусы с офицерами затормозили во дворе городского управления КГБ. Все собрались в самом большом кабинете, и там стало тесновато.
– Товарищи офицеры! Смирно!
Вошел генерал-майор Ефремов.
– Здравствуйте, товарищи! Только без крика!
– Здравия желаем товарищ генерал-майор…
– Вольно. Садитесь, кто где может. Я являюсь специальным представителем Комитета на объекте, где командует сейчас полковник Свиридов. По положению ограниченные военные учения, которыми он руководит, проходят в обстановке приближенной к боевой. А сейчас уже просто в боевой, потому что на объекте произведена попытка вооруженного захвата заложника и при этом стрельба велась боевыми патронами. И есть трупы, при чем убит сотрудник, сопровождавший группу расконвоированных рабочих, по забывчивости не сдавший свой пистолет на КПП и поплатившийся за это жизнью, и патруль, которого убили, чтобы завладеть его автоматом…
– Все руководство операцией находится полностью в руках полковника Свиридова, а меня можете рассматривать как… как своего рода посредника, наблюдающего за проведением операции. Постараюсь особенно не вмешиваться, но советоваться со мной не возбраняется. А теперь слово командующему полковнику Свиридову. Да, запомните – вот в этих трех комнатах можно говорить все, но за их стены не должно уйти ничего. И думайте над своими словами – лишнее слово, сказанное вне этих стен, может стоить кому-то жизни.
– Товарищи офицеры! Генерал Ефремов обрисовал вам в целом обстановку. Я немного разовью и детализирую ее, намечу общие задачи. Конкретные боевые задачи получите от офицеров связи. На секретном объекте, куда для проведения строительно-монтажных работ привлекаются расконвоированные заключенные соседних лагерей, произведена попытка захвата заложника. Группа захвата обезврежена. Целью захвата было требование освобождения задержанного офицера, связанного с каналом утечки информации и наркотиками. Нам известны руководители этой операции здесь, в городе, и почти полный состав группы, связанной с наркотиками. Наша главная задача – полностью обезвредить преступную группировку в кратчайший срок. В кратчайший – чтобы не произошла утечка информации и не вмешались внешние силы. Полностью – чтобы не осталось "рассады" и источника информации о происшедшем.
– Для выполнения этой главной задачи ставлю оперативные задачи подразделениям.
– Первое. Горотделу и милиции организовать круглосуточное и ленивое – я подчеркиваю, ленивое! – патрулирование всей территории города включая район, называемый «шанхаем». Машины должны медленно ездить все время, сотрудники должны быть в бронежилетах и с автоматами. Очень аккуратно организовать утечку информации о том, что на объекте произведен захват заложника, в связи с чем объект блокирован наглухо.
– Второе. Одной роте десантников принять участие в блокировании объекта совместно с существующей охраной. Капитан Антипов!
– Есть!
– Поступаете в распоряжение полковника Васиченкова Василия Васильевича, начальника охраны объекта, будете работать под его руководством и в контакте с моими офицерами связи, которые поставят локальные боевые задачи. Цель – полная блокада объекта как по пропускному режиму, так и по информационным каналам. Сложность – есть производственная необходимость перемещения некоторых людей и грузов между объектом и городом. Разработаны спецмероприятия для локализации утечки информации при этом и осуществления операции по дезинформации.
– Третье. Операции по захвату преступных групп и лиц в городе. Вторая рота капитана Ворожейкина…
– Есть, товарищ полковник!
– … совместно с оперативным составом горотдела производит это завтра утром. Разбивка на группы, ознакомление с планами объектов и порядком работы – майор Брызга Назар Захарович и мои офицеры связи.
– И последнее. При малейшей попытке вооруженного сопротивления во время проведения операции открывать прицельный огонь на поражение. Стрельба в воздух только по особому приказу – доведите это до сознания своих солдат, мне не нужны потери. Прошу вопросы общего характера, по частным вопросам разберетесь со своими непосредственными руководителями.
– Майор Сапожников. Стрелять придется по мирному населению?
– Молодец, майор. Стрелять придется по людям, направляющим на вас оружие. Если вы не убьете их – они убьют вас и еще кого-нибудь. Поэтому стрелять будете во врага. Но прицельно. Против холодного оружия огнестрельное оружие старайтесь без особой нужды не применять. Объясните своим подчиненным, что это не прихоть заезжего полковника, а суровая необходимость, и любые колебания, промедления могут стоить жизни либо самому замешкавшемуся, либо его товарищу. Но по моим наметкам стрельба возможна всего в одном-двух местах, и там постараюсь быть я сам и мои люди. Всем понятно? Тогда первой роте занять места по указанию полковника Васиченкова, второй роте разбиться на группы и изучать объекты завтрашних операций.
ТОНЯ ДРЕМАЛА НА ДИВАНЕ
Тоня задремала прямо на диване, бережно укрытая Гришей.
Первым появился Мальчик. Он ничего не спросил и ничего не сказал – он просто стал присутствовать, уютно устроившись в углу за креслом. Потом торопливо вошла Лена Карцева, так же молча погладила Гришу по голове и прошла в кухонный уголок.
Потом пришла Полина Ерлыкина.
– Хочешь, я посижу с Тоней? – шепнула она Грише.
Гриша отрицательно покачал головой. Полина отошла к Лене. Зазвонил телефон. Тоня открыла глаза, Гриша выпустил ее руку и взял трубку.
– Свиридов.
– Это я, Гриша. Как у вас дела? Как Тоня?
– Нормально, папа. Она вздремнула. А Лена и тетя Полина сооружают что-то вкусное – хотят нас покормить.
– Очень хорошо. Посидите дома. Я скоро забегу. Поцелуй Тоню.
– Хорошо, папа.
Гриша положил трубку и поцеловал Тоню.
– Папа обещал скоро прийти, велел тебя поцеловать и посидеть дома.
– Давайте к столу, пора и подкрепится!
Тоня пошла переодеться. Появились Баранов с Потаповичем, потом возникли, покрутились и исчезли двойники, потом торопливо вошел Лопаткин и сразу устроился на полу около Тони, забравшейся на диван с ногами, и когда пришел Свиридов за столом сидела целая компания.
– Вот хорошо – может и мне перепадет что-нибудь съестное! Как ты? – он обнял Тоню.
– Все в порядке, милый, все хорошо. Я в порядке.
– Ты главное тщательно пережевывай пищу, – глубокомысленно заметил Мальчик, устроившийся на руках у Баранова. – А так же дыши носом.
– Ах, ты, маленький философ! Толя, надо бы позвать ребят…
– Я зайду к ним. Только почти все при деле…
У себя оказались только Рыбачков, Петров и Кулигин.
– Ребята, мы с Тоней просим вас к нам. Просто посидеть, там только свои…
– Как хорошо, что вы пришли! Никита, Коля, Анатолий! Проходите, садитесь!
Тоня так уютно устроилась на диване, что все окружили ее, устроили перед ней подобие низкого стола и разместились вокруг.
Около Тони устроились Гриша и Мальчик, перед ней на полу – Лопаткин. Свиридов тихонько наигрывал на гитаре, и если бы не частые телефонные звонки, отрывавшие его, все было бы похоже на обычную вечеринку.
– Никита, иди сюда. – Тоня подвинулась на диване, давая место Кулигину.
– Ты был первым, кто пришел за Толей. – она взяла его за руку. – Скажи, ты знал, что захватили меня? И что ты подумал?
– Мне командир сказал… Знаете, Антонина Ивановна, я так испугался… Не знаю даже, чего… Но заставил себя думать, что захватили не лично вас… а просто человека, и нужно работать… Тогда стало проще… А когда я вошел туда, к вам, все ведь уже лежали на полу, командир уже все сделал… Я только вязал их…
– Только вязал… А если бы?..
– Конечно, командир стреляет не в пример лучше, но я бы не промахнулся, не сомневайтесь.
– Я не сомневаюсь, Никита, и спасибо тебе… Просто спасибо, что ты тут, ты рядом…
– Не волнуйтесь, Антонина Ивановна, мы все – рядом. Все будет хорошо.
Никто не вспоминал происшедшего, никто не заговаривал об этом, неспешный разговор прерывался гитарным перебором.
Когда гости ушли и Гриша отправился спать, Тоня устроилась на коленях у Анатолия, спрятала голову у него на плече.
Он гладил ее плечи, спину.
– Как ты?
– Не волнуйся, я все-таки профессионал… Мне пугаться не положено… Все нормально… И Гриша был так внимателен, и все ребята… Ты-то как? Сильно переволновался?
– Испугался очень – даже растерялся… Потом постарался взять себя в руки, постарался отвлечься от того, что это – ты… Просто взяли кого-то, надо освободить… Только тогда смог нормально соображать…
– Знаешь, Никита тоже самое мне рассказал…
– Прости меня…
– Что ты?
– Прости за все… И за это, и за все остальное…
– Толенька, да что ты, да бог с тобой! Ты ни в чем не виноват передо мной… Может, я больше виновата…
– Все равно, прости меня… Когда стрелял, не думал, а теперь…
– И не смей! Я тебя за все и навсегда простила… и дороже тебя и Гриши никого нет у меня… И что будет с тобой, с Гришей – то будет и со мной… И я никогда не пожалею об этом… любимый мой…
– Ты ложись, усни… Мне еще многое сегодня нужно успеть… и завтра тоже…
– Уложи меня…
Ночью Свиридов побывал на стройплощадках, наведался в штаб, а под утро приехал в горотдел.
НОЧЬЮ СВИРИДОВ ПОБЫВАЛ …
Ночью Свиридов побывал на стройплощадках, наведался в штаб, а под утро приехал в горотдел.
– Подготовили планы?
– Так точно, товарищ полковник. Вот все указанные вами точки, правда, сделано от руки… Но зато подробно…
– Молодцы! Назар Захарович, давай завтра…
– Да уже сегодня, Анатолий Иванович.
– Точно. Давай сделаем так. Утром кто-нибудь от тебя звонит Лахтикову и от твоего имени приглашает в горотдел. Причина – у Свиридова что-то там произошло, он сейчас приедет, просил собрать руководство горотдела, а ты решил пригласить его, полковника Лахтикова, как опытного товарища, давно работающего здесь, ну, и так далее… Часам к девяти.
– А вот как быть с Семенякой и Драгайкиным… Ты их тоже вызови, скажи – у Свиридова сложности, вопросы возникли… А взять их надо по дороге, из машины… И в разные камеры. Все это сделать надо до начала операции.
– Понял.
– К этому времени все группы должны ознакомиться с планами своих объектов и быть в боевой готовности. Начнем сразу после моей беседы с Лахтиковым. Как считаешь?
– Нормально. Думаю, Лахтиков приедет, рассчитывая на обсуждение условий группы захвата заложника – ведь с объектом никакой связи нет, а особого канала, как ты говорил, у них не было. Эти гаврики из УИН тоже прискачут – а вот кто из них предъявит условия по захвату?
– Пока неясно. Пока давай посмотрим планы.
Свиридов и офицеры горотдела склонились над листками, на которых были изображены планы квартир, домов, дворов, а рядом – столбики фамилий.
– Ну, тут все понятно… Осложнения, пожалуй, могут быть только вот здесь… Целое гнездо… А вот тут что за постройки?
– Там остатки старого лабаза, еще с довоенных лет стоит, горел несколько раз… Развалины заколотили, огородили, так и стоят.
– Не нравятся мне эти развалины… Там хода подземного быть не может? Отсюда, из этого уютного гнездышка?
– Вряд ли… А вообще – чем черт не шутит… Николаич, а ведь никто не пытался приспособить лабаз под жилье?
– Нет, не пытались. И строили рядом черт знает из чего, а лабаз не трогали…
– Значит так – вокруг лабаза поставить скрытые посты – уж очень оттуда пути отхода хорошие… Я пойду с группой на это гнездышко.
– Что, без тебя и пострелять некому? Это ведь наиболее вероятное место вооруженного сопротивления – мы толком даже не знаем, сколько там народу может быть…
– Ладно, Назар Захарович, не ворчи. Я поехал к капитану Ворожейкину, а ты мне позвони после звонка Лахтикову.
– Бронежилет возьми.
– За заботу спасибо. Уже надел, у меня кевларовый, поэтому и не видно… А вот газовые шашки и пару противотанковых мин ты бы нашел – если там подземный ход, это очень может сгодится…
– Накой ему противотанковые, товарищ майор?
ПЕРЕД АТАКОЙ
– Здравствуйте, капитан!
– Здравия желаю, товарищ полковник! Прикажете построить роту?
– Нет, пусть поднимаются нормально, без начальственного глаза. Но на группы разбить до завтрака, и ознакомление с объектами работы тоже до завтрака. Свободны, капитан.
Свиридов обернулся к своим офицерам.
– Со мной на «гнездышко» пойдут Воложанин, Маленький и Разумеев. Громов обеспечивает блокирование разрушенного лабаза – оттуда возможен прорыв вооруженной группы. Проверьте оружие.
– Командир, автомат?
– Нет, не нужно. Лучше дай еще несколько обойм да пару гранат.
– Здравствуйте, товарищи!
– Здравия желаем, товарищ полковник!
– Вольно. Для начала давайте познакомимся с тем объектом, где нам предстоит с вами работать. – Свиридов приколол к стене лист бумаги.
– Наш объект – типичный «шанхай» – временные и вечные постройки из подручного материала, несколько домов, лачуг и сараев, огороженные общим забором. То, что внутри – нанесено условно, там внутри давненько никто из горотдела и милиции не бывал. По нашим сведениям, тут и «голова» и «склад» одновременно. Что довольно странно – обычно пахан на складе не сидит, но… Обращаю ваше внимание на отдельно стоящий объект – остатки старого лабаза довоенной постройки, неоднократно горевшего, разрушенного, обнесенного забором и якобы совершенно заброшенного. Есть подозрение, что туда ведет подземный ход из этого «шанхая», поэтому лабаз будем блокировать… Наша задача – войти на территорию «шанхая», задержать находящихся там людей и произвести осмотр помещений. Но! Не исключена возможность вооруженного сопротивления. Как быть? Если пустить туда одного, например, милиционера, то его, скорее всего, возьмут в заложники. Отпадает.
– Обложить по периметру и по матюгальнику предложить выходить с поднятыми руками – так они прикинутся глухими и будут ждать активных действий. Идти группой – нарваться на пулю. Как быть? Начинать со стрельбы? А если там никто и не собирался сопротивляться? Думали мы думали и порешили сделать так.
– Одновременно со всех сторон, где есть ворота, подъезжают машины и производится демонстративное блокирование. А со стороны вот этих ворот производится другая демонстрация – группа идет с оружием к воротам. А далее по обстановке. Расположен «шанхай» чуть ниже дороги, поэтому лежащих за дорогой с территории подстрелить нельзя… трудно. Дома низкие, чердаков нет. Сценарий такой. С машин на землю – с этой стороны под бетонный забор склада, здесь – дальше свалка, здесь – давно огорожена стройплощадка. Мы заходим отсюда, группа ложится и берет под прицел ворота и забор. А мы с моими ребятами идем к воротам…
– Как же так, товарищ полковник?
– Если начнут стрелять – мы ляжем чуть раньше. Главное – взаимодействие. Я обозначаю цель короткой очередью, а вы по этому месту бьете из всех стволов. И внимательно смотрите на моих ребят – они привыкли к моим командам. Поддерживайте их огнем. И без приказа не высовываться!
– Да и вообще все может обойтись тихо и спокойно… Но оружие проверить! Группы, блокирующие «шанхай» с других сторон, без необходимости в драку не вступают, блокирующие лабаз – действуют по обстановке. Сопротивляющихся с оружием уничтожать! И будьте внимательны – там могут оказаться опытные «специалисты», и ножом могут засветить с поднятой руки, рот не разевайте.
– На территории «шанхая» всех вязать и заклеивать рот – чтобы не только попыток побега не было, и но общения между собой. Задержанных заберут, потом начнем осмотр и обыск… Там на большие деньги наркотиков припасено, нужно все найти и изъять… Все понятно?
– Понятно-то понятно… Только как-то неловко – вы пойдете, а мы загорать будем… У нас тоже бронежилеты есть…
– А теперь слушать меня внимательно! У каждого из вас своя жизнь, свои печали и радости… Но сегодня у всех нас одна задача – взять этих гадов, и взять так, чтобы не подставить товарища и не подставится самому, чтобы все прошло тип-топ и в цвете!
По блеску глаз сидящих вокруг бойцов Свиридов видел, что все не просто хорошо понимают его, но принимают его слова сердцем.
– Вас к телефону, товарищ полковник!
– Да, иду.
СВИИДОВ ВОШЕЛ за ЛАХТИКОВЫМ
Свиридов вошел в здание горотдела буквально вслед за полковником Лахтиковым.
– Здравия желаю, Климентий Пантелеевич. Очень хорошо, что вы здесь. У вас найдется пара минут? Я хотел бы с вами посоветоваться до совещания.
Не снимая полушубков они уселись в уголке кабинета …
– Климентий Пантелеевич, вы давно знаете Семеняку? Подполковника Семеняку, Владимира Федоровича, начальника исправительно-трудовой колонии?
– Когда меня сюда перевели, он был заместителем начальника колонии. С тех пор и знаю, встречаемся на разных заседаниях…
«Так взяли ребята его жену в заложницы или нет? Володька, гад, клялся, что ребята – профессионалы, все могут и умеют…»
– А Анфису Харитоновну давно видели?
– … Какую Анфису Харитоновну? – после слишком долгой паузы спросил Лахтиков.
«А Анфису-то чего он зацепил? Знает? А если знает, то что знает еще? Черт его … может, он все знает…»
– Черт его … может, он все знает, – вполголоса, как бы про себя проговорил Свиридов и без паузы продолжил. – Особенкову Анфису Харитоновну, неужели не знаете? Ту самую, с которой два дня назад вечером вы обговаривали поручение Махсуда.
«А про Махсуда-то что он может знать? Анфиска раскололась?»
– Не пойму я вас, товарищ полковник… Гражданка Особенкова, насколько я помню, работала у нас раньше в ОРС'е. А кто такой Махсуд – не знаю. Имя редкое, я бы помнил…
«Забудешь такое, как же! Но Анфиска настоящего имени его не знает, она не могла сказать – ведь она передавала поручение Сергея Патеева продумать способ вызволения Шипука… На пушку ловит или знает? Может, попробовать арестовать его и делу конец? Или просто пристрелить? Правда, тогда могут не дать уйти – тут уж ни Махсуд не поможет, ни Белясь. Потянуть время – вечером Белясь должен прилететь, уж он скрутит этого москвича. Эх, не удалось … не лез бы, не застрял бы!»
– Значит, Патеева вы не знаете, Климентий Пантелеевич?
– Какого Патеева? Ах, Патеева! Это того Патеева, что после досрочно-условного освобождения дворником у нас в ОРС'е устроился? Там и работает. Лично я с ним не знаком, знакомился с его личным делом по долгу службы…
– И прекрасно знаете, что Сергей Патеев и Махсуд … Назвать фамилию? Пока не надо? Знаете, что это одно лицо… И правильно решили, что арестовывать меня смысла нет – не только бесполезно, но и вредно. Я стреляю лучше вас и быстрее…
Тут Лахтиков растерялся окончательно и ни одной связной мысли в его голове Свиридову уловить не удалось.
– Посидите тут и подумайте, Климентий Пантелеевич. Прикиньте, что лучше – здесь вас к стенке поставят, или по дороге в Москву хлопнут, чтобы не разболтал лишнего. Может быть, самый безопасный вариант – чистосердечное признание, и здесь, а не в Москве? Подумайте спокойно, без глупостей. Из комнаты выходить не советую.
– Я… арестован? Но на каком основании?
– Пока вы не арестованы… Пока…
В комнате, превращенной в штаб операции, Свиридов увидел генерала Ефремова, Гнедаша, Гаврилова, Брызгу, своих офицеров и Галину Суковицину.
– Все, начинаем. Лахтиков думает. Приглядите за ним, если будет звонить по телефону – запишите разговор.
АТАКА «ШАНХАЯ»
Машины медленно двигались по улицам, не вызывая особого любопытства – со вчерашнего вечера к ним уже успели привыкнуть.
Но спокойствие было обманчивым.
Из машины один за другим выпрыгивали десантники, кувырком перекатывались и сразу ложились, выставив вперед автоматы. Свиридов и трое его офицеров направились к воротам, разместившимся посередине необъятного забора.
– Ложись! – скомандовал Свиридов и все дружно растянулись на дороге. Из-за забора загрохотала очередь и пули прошили доски забора.
– Ишь ты, крупнокалиберный… – отметили все сразу.
Свиридов коротко, в три выстрела, обозначил цель – его пули колупнули забор ниже простроченной полосы от очереди из-за забора. И в это место сразу ударили короткие очереди автоматов справа и слева от Свиридова, а он такими же короткими – в три патрона – очередями обозначил еще две цели на заборе справа и слева. Туда тоже, расщепляя старое дерево досок, понеслись очереди.
Стрельба из-за забора смолкла.
Свиридов поднял руку и его жест повторили его офицеры. А Свиридов, не дожидаясь прекращения стрельбы, вскочил, в три прыжка достиг забора и вскочил на него.
Балансируя, он направил пистолет туда, вниз, за забор.
– Вперед, за мной! – и он спрыгнул вниз.
За считанные секунды все десантники оказались за забором.
Там, обхватив приклад задравшего в небо ствол ДШК, лежал плотный бритоголовый парень, и снег под ним темнел от крови.
– Готов, – Разумеев вынул из-под лежащего «Скорпион» и выпрямился.
– Искать людей, искать подпол, подвал, люк! – Свиридов ударом ноги вышиб дверь и нырнул в темноту.
Десантники рассыпались в цепь, а Свиридов попробовал сосредоточится и найти вход под землю. Доверяя неуловимой интуиции он вышел из дома, обогнул его, вошел в распахнутые ворота крытого двора, завернул за пустующую выгородку для скотины. Там стоял древний и разваливающийся ларь для зерна, с отвалившейся передней частью и каким-то тряпьем внутри.
Свиридов протянул руку над тряпьем – оттуда, снизу, чуть заметно тянуло теплом.
Протягивая руку он постарался понять, нет ли там засады – нет, вроде все было чисто. И он откинул тряпье – под ним открылась крышка люка.
Маленький и Разумеев распахнули люк, открыв ведущую вниз добротную лестницу, осветили ее фонарями. Свиридов заменил обойму.
– За мной! Только тихо, без шума и пыли…
Свиридов быстро и неслышно спустился по ступенькам – подземный ход уходил наклонно вниз, стены его были выложены старым потемневшим кирпичом. Взяв у Разумеева фонарь Свиридов высветил себе дорогу и стал быстро продвигаться вперед.
Тоннель выровнялся и впереди показалось ответвление. Приготовив гранату Свиридов осветил отходящий влево ход – в глубине его виднелась металлическая дверь.
Кивнув Разумееву Свиридов двинулся дальше и очень скоро ход стал подниматься и после поворота открылся старый захламленный подвал с довольно новой металлической лестницей наверх, уходящей в темноту.
Свиридов рукой показал следовавшим за ним, где им расположится и погасил фонарь. Разом погасли и остальные фонари, стало темно и тихо.
Свиридов чувствовал, что наверху люди, от них исходила явная угроза, но где они находились и сколько их было – ему не удавалось разобрать.
Вдруг совсем рядом над ними зашумел мощный двигатель и стало слышно, как что-то громоздкое тронулось с места. Вслед за этим раздался удар, затрещало дерево, сверху по лестнице дунул воздух с пылью.
Свиридов протянул руку и тронул Разумеева, положил его руку себе на пояс и тихонько двинулся вверх по лестнице. Глаза его уже привыкли к темноте и он легко ориентировался, неслышно переставляя ногу со ступеньки на ступеньку. Разумеев, не снимая руки с его пояса, так же неслышно двигался следом.
Наверху лестницы светлее не стало. Они свернули за угол, прошли еще несколько шагов.
– Ахмет? – напряженным шепотом по-татарски спросила темнота. Этого вопроса Свиридову оказалось достаточно, чтобы «увидеть» человека с автоматом и «войти» в его сознание, «прочесть» все, что ему было нужно.
– Теймур! – ответил он негромко по-татарски и с одышкой. – Где отец?
Человек опустил автомат, вышел из-за невидимого укрытия.
– Тут, – ответил он и это было последнее, что он успел сделать в этой жизни. Бросок Свиридова был неслышен и стремителен, шея его невидимого противника негромко хрустнула.
Свиридов перехватил его автомат и без звука опустил тело на пол. Жестом он оставил Разумеева и двинулся дальше. Глаза его совсем привыкли к темноте и вскоре он без труда обнаружил за выступом стены из рассыпающегося кирпича еще одного человека, настороженно вслушивающегося и сжимающего в правой руке парабеллум, а в левой что-то напоминающее гранату.
– Это ты, Рахим? – еле слышно спросил этот человек.
– Да, отец, – стараясь говорить шепотом неровно и взволнованно ответил Свиридов и стремительно приблизился к этому человеку. Одной рукой он мертвой хваткой зажал его руку, сжимающую гранату, а другой нанес легкий резкий удар по руке, держащей пистолет.
– Свет! Все ко мне! – Свиридов захватил шею схваченного им человека так, что тот обмяк в его руках. Вспыхнули фонари, Разумеев осветил Свиридова и захваченного.
– Вася, посмотри, у него чека выдернута?
– Сейчас, командир… Сейчас я ее вставлю… момент… еще чуть-чуть… Порядок. Можно отпускать.
Свиридов отпустил руку, но пальцы схваченного пришлось расцеплять по одному.
Тем временем остальные рассыпались по закоулкам, освещая себе дорогу фонарями, откуда-то – казалось, что издалека – раздался громкий возглас:
– Эй, не стреляйте, свои! Свои! Давайте сюда!
Свиридов чуть ослабил руки, тщательно «прошелся» по сознанию схваченного им человека, отшвырнул его на пол.
– Вяжи! Птица! – сказал он Разумееву и направился на голоса. Часть наружной деревянной стены была выбита и через этот проем был виден горящий чадящим пламенем БТР и несколько человек с поднятыми руками около него.
– Всех – в горотдел. Спасибо, ребята. Машину!
