Кае де Клиари
Рарок и Леса
Глава 140. Мы сделаем это…
Бывает так – встретишь кого-нибудь из прошлой своей жизни, и жизнь эта, давно забытая, вдруг встанет перед глазами такая, какой она была тогда, словно никуда и не девалась, не проходила и не была предана забвению. И не хочется возвращаться из того далёкого прошлого, не хочется отпускать её, а хочется ещё, хоть чуть-чуть пожить этой ушедшей прошлой жизнью, а если даже и не пожить, то побыть рядом, вдохнуть забытый аромат, услышать давно смолкшие звуки…
Ларни не хотелось отпускать троллей. Те, кто когда-то вызывал у неё ужас и отвращение, сейчас казались вновь встреченными друзьями, почти родными, почти любимыми. Впрочем, тролли были уже не те, каких она знала раньше. Тогда они были дикие, необузданные, неистовые создания. Сейчас тролли являли собой образец спокойствия и тактичности. Они, конечно, являли страх женщинам Междустенья, но при этом были удивительно деликатны, хоть и с любопытством поглядывали на девушек.
Однако они не позволили себе ничего лишнего. Ларни, на которую тоже поглядывали, по достоинству оценила их деликатность, ведь Междустенье, фактически, было у них в руках.
То, что проделали Ифрит и тролли с монстрами, трудно было назвать битвой. Это скорее напоминало избиение беззащитных. Вот только сочувствия эти «беззащитные» не вызывали никакого. Но всё кончилось, и люди оказались посреди своего разорённого поселения, где не осталось ни одного неповреждённого дома, и всё вокруг было завалено трупами монстров. Впрочем, разобраться с этой проблемой помогли те же тролли.
Хрык не шутил о том, что их интересует обилие мяса в этом месте. Людям монстры в пищу не годились, а тролли, похоже, были всеядны. Треть убитых чудовищ прямо во время драки сожрал Ифрит. Остальные туши, даже те, что были безобразно раздавлены, с удивительным проворством собрали братья и примкнувший к семерым Хаюк. Они же отделили, (не без сожаления), от общей кучи трупов тела погибших охотников.
То, что осталось от Зигвана, удалось определить лишь по запаху, но в конце концов, Хаюк, как самый носатый, хоть и младший, успешно справился, сравнивая ужасные ошмётки человеческого тела с живыми дочерьми погибшего героя, и тогда останки сына Рыжего Вана легли рядом с остальными павшими защитниками. Междустенья. И поднялся тогда над крепостью великий плач…
– Вы совсем-совсем не можете остаться? – по-детски спросила Ларни, чувствуя, что ещё немного и разрыдается сама, но не только глядя на погибших соплеменников, а ещё и…
– Нет, маленькая герла, не можем, – ответил Хрык. – Нас отпустили сюда совсем ненадолго, и всё что нужно сделать мы уже сделали. Но, если хочешь, то мы возьмём тебя с собой. Герла Кейни будет рада и Большая герла Сато, тоже не будет против, если ты поселишься в её мире, вместе со своим консортом. Но детей оставь здесь.
– Почему? – удивилась Ларни. – Чем плохи для них наши дети?
– Ничем, но их судьба жить здесь и нести в себе ваше семя, от которого взрастёт великий народ в союзе, с которым дети Сато и Кейни разобьют и развеют полчища Тьмы.
– В таком случае, мы останемся, чтобы помочь началу жизни прародителей будущего народа, которые ещё в пелёнках и детских одеяниях, – ответила Ларни с улыбкой, а Стефан, отказавшийся уходить, до тех пор, пока она сама пойдёт отдыхать, согласно кивнул.
– Что ж, пусть будет так, маленькая герла, – прогудел Хрык с оттенком грусти. – Я всё-таки надеялся, что ты когда-нибудь к нам присоединишься. Поверь, это было бы прекрасно! Теперь прощай, сестра, пухлых тебе тролльчат!
И он подмигнул ей, по-мальчишески, озорно и дерзко.
Тролли ушли. Последнее, что они сделали, это подняли ворота и ударами каменных кулаков вогнали на место вылетевшие из дерева гвозди и скобы. Ларни долго молчала, глядя на то, как уменьшается пятно на месте овального прохода во внешней стене…
– Мне так много хотелось у них спросить, – задумчиво сказала она, когда пятно совсем исчезло.
– Почему же ты не сделала этого? – удивился Стефан.
– А ты? Ты же ведь хотел спросить про Сато? Меня что ли постеснялся?
Она подошла к сидевшему на бревне мужу и заглянула ему в глаза.
– Да, ответил не умеющий врать Стефан, – я хотел спросить их, как там Сато, и, если бы была возможность, с радостью бы её повидал. Но ведь Сато в бегах, а тролли могли сболтнуть лишнего. Наши подруги и покровительницы и так многим рисковали, прислав такую подмогу. Я поэтому не стал ничего у них спрашивать, а не от того, что постеснялся тебя!
Ларни взяла его голову обеими руками и прижала к себе, с удовольствием зарываясь пальцами в густые волосы. Стефан в ответ обнял и прижался ещё сильнее.
– Когда будем делать «пухлых тролльчат»? – спросил он, сознательно пощекотав живот жены губами.
Ларни оглянулась. Вокруг работы было непочатый край, и прежде всего, требовалось похоронить тех, кто погиб, защищая свои дома и семьи. Это означало всеобщий траур и тризну. До утех ли, когда кругом такое горе?
Но, если подумать, то ведь люди, которые лежали сейчас в ряд перед церковью, умерли, защищая жизнь. Так неужели они были бы против её продолжения? Никогда! Все, кто здесь лежит, были родными, пусть даже не по крови. И не доверять им, думать, что продолжение жизни их чем-то обидит, это значило оскорбить память героев!
Ларни опустилась перед мужем и спрятала в его коленях лицо.
– Мы сделаем это, когда закончим всё неотложное, – сказала она. – А если дом слишком пострадал и спальня разрушена – устроимся в амбаре!
Глава 141. Простая человеческая непредсказуемость
Механикус думал, что его уже ничем нельзя удивить. Люди из плоти и крови, существа непредсказуемые, но они же стереотипны в своём поведении, и когда попадают в одни и те же обстоятельства, то действуют сходно, словно по одной заранее отработанной схеме.
Они с сэром Мальтором ожидали увидеть либо поле битвы, либо военный лагерь, а может быть даже триумф победы, но скорее гору трупов и поражение, что представлялось наиболее вероятным, ввиду превосходящей силы монстров.
Но попасть, шагнув в иное измерение, на… свадьбу?! Нет, люди всё-таки горазды на сюрпризы!
Точнее, на свадьбу они попали не сразу. Сначала, прошли через рассыпающийся в песок Торговый город, с удивлением рассматривая не столько оседающие под своей тяжестью дома, сколько следы, недавно оставленные на мостовой, проехавшим тут автомобилем. Выглядели эти следы так, будто машина ехала не по каменной брусчатке, а по слегка подсохшей глине.
Дальше – больше. То, что здесь не всё, как в их родном мире, оба догадались сразу, но, когда увидели шествие монстров, реакция стальных людей была такая же, как у тех, кто состоял из плоти и крови. Они буквально приросли к месту от этого зрелища!
Сколько Механикус помнил, монстрам хватало одного только его антропоморфного вида, чтобы наброситься и попытаться разорвать его на куски. Сейчас они уделяли стальным людям ровно ноль внимания, и, по-видимому, также относились к людям живым. Стальной охотник повернулся к сэру Мальтору, чтобы поделиться с ним впечатлениями, и увидел, что рыцарь смотрит куда-то в сторону. Механикус проследил за его взглядом, и понял, что тот уставился на большое величественное здание Банка торговых гильдий, как об этом говорила надпись на золотой доске над парадным входом. В окнах банка горел свет, а внутри слышались человеческие голоса.
– Не могу различить слова, но там, кажется, звучат заздравные тосты! – сказал рыцарь. – Зайдём?
Но Механикус уже направлялся к большим дубовым дверям с бронзовыми ручками. Дело в том, что он заметил бампер и часть капота автомобиля, припаркованного за углом. Это был тот самый автомобиль, на котором Маранта, Золас, Диана и Зиг направились в сторону Торгового города.
Их появление вызвало неоднозначную реакцию. Странно, но крепкие двери банка оказались незапертыми, и вход никто не охранял. Банкет, конечно, проходил в главном зале, предназначенном для проведения собраний и показательных мероприятий. Веселье там было нешуточное!
Судя по топоту и нестройным фальшивым звукам, похожим на скрип немазаной двери, люди лихо танцевали под игру на чём-то не являющемся музыкальными инструментами. Ну, да, так оно и было – три десятка пар отчаянно наяривали нечто дикарское на изысканном паркете, в чём было больше энтузиазма, чем ритма и гармонии. Три хорошо подвыпивших, но не утративших, своего рода ловкости, мужика, изображали музыку, используя для этого перевёрнутую бочку, жестяную воронку и двуручную пилу с лакированным концертным смычком. Ещё несколько человек сидели за столами и хлопали в ладоши в такт музыке.
Жених и невеста не танцевали. Они даже одеты были несоответственно моменту, но их позы и лица сразу показывали, кто они такие и что этот праздник – их день!
Но вдруг музыка смолкла. Танцующие на миг замерли, а потом, мужчины похватали кто, что мог и оттеснили молодых и женщин за спины. Механикус и сэр Мальтор увидели даже несколько арбалетов и ружейных стволов, направленных в их сторону.
– Ба! Кого я вижу! – раздался знакомый голос и из толпы готовой обороняться, продрался крепко поддатый Зиг. – Ребята – пакс! Это свои…
Он чуть не растянулся, когда шёл через зал, но всё же добрался до своих железных знакомцев, схватил их за руки и потащил во главу стола, где кроме жениха и невесты сидели старый Зигмунд, Маранта, Золас и Диана. Танцующие поняли, что всё в порядке и музыка заиграла вновь.
После коротких приветствий, стальную пару представили жениху и невесте, и усадили за стол.
– Это мой сын – Руфус, – говорила Маранта, которая, как и все здесь, была порядочно навеселе. – А эту девушку, его невесту, зовут – Гюрза. По крайней мере, она хочет, чтобы её так называли.
– Моё настоящее имя – Анна, – сказала Гюрза, немного смутившись. – Но, став ученицей воительницы Ханны, я взяла себе новое имя, как и все в нашем отряде.
– Так, мужики!.. Эдак дело не пойдёть! – заплетающимся языком проговорил Зиг. – Надо вы-ыпить за, (ик!), молодых! За вами тост!
Механикус беспомощно развёл руками, но сэр Мальтор решительно взял изысканный бокал, в котором была налита мутновато-прозрачная, слегка дымившаяся жидкость.
– За молодых! – произнёс он глубоким красивым голосом, достойным оперного певца. – За торжество жизни! За счастье! За веру и любовь! За ваших будущих детей, друзья мои, и за нашу победу! Да сбудется!!!
С этими словами он приоткрыл забрало своего шлема и опрокинул содержимое бокала в таинственную тьму, заполняющую доспех. Все сидящие за столом последовали его примеру и потянулись за нехитрыми закусками, разложенными на шикарной посуде. Сквозь смотровую щель сэра Мальтора полыхнул на мгновение свет, словно у него внутри что-то взорвалось.
– Какой забористый самогон! – прокомментировал он эту необычную реакцию на «выпитую» жидкость.
– Дык, это ж, из бака слито! – ответил ему Зиг, глаза которого уже не могли смотреть в одну сторону.
– К сожалению, у нас ничего другого не было, – извиняющимся тоном проговорила Маранта. – И угощение – одни лишь сухари да галеты.
– Ну и шо? – возразил ей Зиг, с трудом удерживая голову на плечах. – А по мне, так всё клёво! Главное ведь – что от души-и…
И, в подтверждение своих слов, он опустил кулак на стол так, что вся посуда со звоном подпрыгнула.
– Вот что, парень! – сказал Золас, вставая. – Мне нужно посоветоваться с тобой кое о чём важном.
И он без дальнейших разговоров утащил Зига куда-то за собой.
– Нашему другу пора на боковую, – прокомментировала это небольшое происшествие Маранта. – По его собственным словам, он лет пять или больше не прикасался к спиртному.
– Госпожа! – обернулся к ней Механикус. – Я восхищён, но и удивлён. Как вы решились на такое? Я, конечно, имею в виду не угощения, но свадьба! Здесь и сейчас?
– Дело в том, – ответил за Маранту Руфус, – что мы живём здесь и сейчас, и не знаем, что ждёт нас завтра. Но, у нас есть наша вера, которую дал нам великий учитель и спаситель наш – Инци! Мы приемлем то, что дано нам по Его благословению, и мы благодарны Ему за сегодняшний день и за надежду на день завтрашний. Большая часть нашего отряда отправилась на разведку вдоль дороги, откуда идут монстры. Да что-то долго нет от них никаких известий. У нас заканчивается продовольствие, мы по-прежнему не знаем, что следует предпринять, а потому решили идти завтра же, вслед нашим разведчикам, чтобы узнать, что с ними, и может быть разделить их участь. В общем, мы не знаем, будем ли мы живы завтра, и потому решили справить свадьбу сегодня, хоть и очень жаль, что нет здесь отца и всех, кого мы любим и хотели бы видеть рядом с собой!
– Вы правильно поступили, – сказал вернувшийся за стол Золас. – Твой отец не осудит тебя и не обидится. Как все, кто тебя любит он будет только рад, услышав о твоём счастье! Что же касается нашего завтрашнего отъезда, то моё мнение таково, что ехать надо, но прежде следует изготовить ещё топлива, ведь сегодня его запасы изрядно поубавились.
Завязался разговор о деталях предстоящего похода. Тем временем, сэр Мальтор встал и отозвал Механикуса в сторону.
– Они все погибнут, – сказал он.
– Вы уверены? – спросил стальной охотник, дрогнувшим голосом.
– Они погибнут, если не выберутся отсюда вовремя, – продолжил рыцарь. – Здесь нет еды, не из чего её сделать, негде вырастить то из чего делается всё, что поддерживает человеческую жизнь. Этот мир бесплоден или точнее стерилен. Монстры в пищу людям не годятся – их мясо не усваивается, это проверено многократно. Как я понял, продовольствия, при самом экономном использовании ресурсов, у них осталось на несколько дней.
– Что же нам делать?
– Искать способ вернуть всех в наш мир, иного выхода нет.
– И вы знаете, как это сделать?
– Могу лишь предположить, что выход можно найти, но не там, откуда идут монстры, а там, куда они идут.
– Разумно. Но люди собираются идти в обратную сторону. Попробуем переубедить?
– Нет. Моё предположение это всего лишь предположение, которое требует проверки. Лучше сделаем так – один из нас пойдёт вместе с людьми, а другой пройдёт вместе с монстрами до конца и проверит, куда они уходят дальше.
– Тогда, если вы не против, я пойду вместе со всеми, – сказал Механикус. – Возможно это неверный путь, но там людям может быть понадобится защита такого рода… Простите, сэр Мальтор, но такую защиту вы не способны обеспечить при всех ваших возможностях.
– Я это знаю, и как раз хотел просить вас, коллега, о такой услуге, согласился сэр Мальтор. – Ваши способности пригодятся скорее там, среди людей из плоти и крови, хоть я от помощи тоже не отказался бы. Ничего, справлюсь! Не будем откладывать дело в долгий ящик – я отправляюсь немедленно, вам же поручаю извиниться за меня перед хозяевами этого праздника, и всё, по возможности, объяснить. Желаю удачи!
С этими словами сэр Мальтор покинул стального охотника среди, не на шутку разгулявшейся свадьбы.
Глава 142. Их убили…
Утро выдалось прохладным. Леса неохотно выбралась из-под тёплого бока Глума, и, миновав несколько ставших уже знакомыми галерей, вышла наружу в предрассветную прозрачную мглу. Переворот был назначен на полдень, так-как атаман в это время как раз просыпался, а на любые попытки разбудить его раньше отвечал выстрелом или ударом ножа. Этот человек не вызывал у Лесы симпатию и даже был отвратителен, но она признавала, что он заставляет с собой считаться, даже перед тем, как быть низложенным.
Предполагалось сделать так – делегация из четырёх, перешедших на сторону оппозиции разбойников, преподнесёт атаману чёрную метку. Леса читала в детстве об этом старинном обычае в старой-престарой книге. Только там разбойники были морские, и у них ничего не вышло.
Теперь же на стороне восставших был численный перевес и тайный козырь – циклоп Шарль. Нет, одноглазый гигант ни за что не поднимет на людей свою огромную лапищу, но он обещал в случае чего напугать разбойников своим видом. Всё было готово, даже сама чёрная метка – медная монета, которую натёрли чесноком, а потом опустили в уксус. Оставалось привести в пещеры Василя. (Шарль прятался за соседней грядой холмов.)
Наружу Леса вышла беспрепятственно – на страже сегодня стояли «её люди». Сложнее было найти Василя. Несмотря на свой ум и ловкость, её неподражаемый дядюшка оставался человеком легкомысленным. Когда накануне Леса спросила его, где его искать, он неопределённо махнул в сторону рощицы между холмами и ответил кратко – «Там!» Это вовсе не означало, что она его там найдёт, тем более что после их разговора Василь вместе с одной молодой разбойницей, бывшей служанкой недавно примкнувшей к банде, направился совершенно в другую сторону. Теперь Леса гадала, поискать ли там, куда они пошли или всё-таки сперва проверить рощу?
Размышляя над этим, охотница дошла до полянки, где они вчера расстались, и остановилась в нерешительности. Что-то было не так. Что-то скверное носилось в воздухе. Казалось, к запаху травы и цветов, усыпавших окружающие кусты, примешивается что-то злое. Так пахнет засада, так пахнет смерть…
Теперь Леса не ходила без оружия. Лёгкая дуэльная сабля, длинный узкий кинжал и однозарядный шомпольный пистолет, крепились сейчас к её широкому поясу. Всё это было найдено в «сокровищнице» разбойников, которая представляла собой просто большую кучу барахла, сваленного в одной из пещер. Такое вооружение вполне подходило ей сейчас, но не шло ни в какое сравнение с её прежним.
Леса машинально поправила саблю и проверила, легко ли она выходит из ножен. Где же это? Где то, что так обеспокоило её? Охотница, не торопясь, двинулась по краю поляны, всматриваясь, вслушиваясь, втягивая ноздрями воздух, как волчица, идущая по следу оленя.
Кровь! Её запах ни с чем не спутает тот, кто не раз купался в этой густой липкой жидкости, хлещущей из ран поверженного врага! Но на сей раз это была кровь не врага, а друга, точнее друзей…
Леса раздвинула кусты и увидела их. Убитых было четверо – Штырь, Шкворень и обе их девушки. Все четыре тела были нагими. По-видимому, прежде чем умереть, они предавались любви… вчетвером. (Ну и что, раз людям так нравится?) Ну, да, вон примятая трава, забрызганная кровью, а вон их одежда, неразличимая с первого взгляда в зарослях клевера. Там их убили, а потом бросили сюда, в кусты.
Все четверо были убиты стрелами, выпущенными с профессиональной точностью – один выстрел, один труп. И с феноменальной быстротой, когда все четыре выстрела укладываются в одну-две секунды. Неужели это сделала?.. Тут Леса услышала голоса.
Охотница тут же пригнулась, так что трава совершенно скрыла её, и бесшумно двинулась в сторону голоса. Звуки доносились из небольшой прогалины, заросшей остролистом. Леса осторожно выглянула из-за куста, стараясь, чтобы не качнулась ни одна ветка.
Бандитов было двое, оба из ближайшего окружения лже-Золаса. Краснорожие, бородатые, убеждённые мерзавцы, исправить которых может только верёвка. Перед ними на коленях со связанными и заломленными за спину руками, стояла та самая девчонка, которую вчера увёл с собой Василь.
– Говори, сука, где он?! – прорычал один из них и ударил девушку по лицу.
Второй осклабился, продемонстрировав щербатые жёлтые зубы.
– Да не скажет она! – проговорил он сиплым голосом. – Давай натянем?
– Подожди ты. Атаман сказал любым способом добыть того парня, а она с ним гуляет, значит знает, где он прячется.
Девушка молчала, скорее онемев от ужаса, чем желая что-то скрыть. Бандит занёс руку для очередного удара и бедняжка зажмурилась…
– Эй, не порти товар раньше времени! – снова просипел второй. – Говорю тебе – давай натянем.
– Шо ты заладил – «Давай натянем!», да «Давай натянем!»? У тебя уже года два, как не стоит, на что натягивать-то будешь?
Это, по-видимому, была шутка, потому что оба заржали, глядя друг на друга и широко раззявив чёрные провалы ртов. Девушка, тем временем, закатила глаза и стала заваливаться набок. Первый из бандитов подхватил её и сдавив ей щёки одной рукой, повернул лицом к себе.
– Ага, ты прав – ничего она не скажет, – прогудел он. – Тока вот натягивать нам её некогда, так что…
И он достал нож с явным намерением перерезать девчонке горло.
– Нет! – крикнула Леса, вскакивая, и, выхватывая из-за пояса пистолет.
Оба бандита в недоумении обернулись, и эта упущенная секунда замешательства стоила им жизни – в первом луче солнца молнией сверкнул клинок скьявоны и две бородатые головы покатились в траву. Тела бандитов ещё не перестали дёргаться, а Василь уже вытер свой меч, бросил его в ножны и поднёс к ноздрям лежавшей без сознания девушки несколько размятых между пальцами листьев. Когда она закашлялась и открыла глаза, он обернулся к Лесе.
– Ты как?
– Они убили их… – проговорила охотница чужим страшным голосом. – Василь, они их убили!
– Я знаю, ответил этот лесной дух, и на его красивом улыбчивом лице появилось страшное волчье выражение. – Я уже видел. Но сделали это не эти двое, а Лучница.
– Они их убили, – повторила Леса, будто не слышала его слов.
Василь обеспокоенно посмотрел ей в глаза и увидел, что они дико блуждают. Леса стояла бледная, и позабытый пистолет опасно прыгал в её руке. Тогда Василь перерезал путы на руках своей подруги, но, оставив её, подошёл к племяннице. Он мягко забрал у неё пистолет, снял его с боевого взвода и поместил в ременную петлю на её поясе. Потом взял девушку за руки, отвёл к небольшому холмику неподалёку и усадил там.
Леса всё ещё тяжело дышала, а когда он обнял её и прижал к себе, заговорила горячим лихорадочным шёпотом:
– Их руки ласкали меня… их губы сливались с моими. Мы были одним целым, единым телом, состоящим из троих… Они наполняли меня собой… А теперь они мертвы… И подруги их тоже убиты! Я так радовалась, что у них появились девушки… Нет, я готова была ещё встречаться с ними, но теперь в их жизни появилось что-то настоящее! Они рассказывали мне, что задыхались от одиночества, дошли даже до содомии, но это делало их только злее. И вот теперь их жизнь, наконец, началась, но их уби-и-ли-и!!!
Леса захлебнулась рыданиями, и Василь, как не дорожил временем, решил дать ей выплакаться. Тем временем, бывшая служанка освободилась от пут и подошла к ним.
– Я видела Лучницу, – проговорила она, (Леса сквозь собственные рыдания расслышала и удивилась, какой мелодичный у этой девушки голос). – Атаман велел ей и Колоде вернуться в пещеры. Он говорил что-то о пленниках.
Слёзы Лесы моментально высохли.
– Что он говорил о пленниках? – крикнула она страшным голосом, так что маленькая служанка в страхе отпрянула.
– Я… Я плохо расслышала, – пролепетала она. – Кажется, он велел их куда-то привести. А ещё он упомянул Глума.
– Василь! – снова крикнула Леса. – Зови Шарля! Скажи ему, что речь идёт о спасении людей. Мы в пещеры!
Выпалив это, она схватила девушку за руку, и, не спросив, желает ли та следовать за ней, побежала по направлению к разбойничьему логову.
