Кае де Клиари
Рарок и Леса
Глава 65. Поезжай с ним
– Значит, у меня есть дочь?
Она кивнула в ответ.
– И внуки?
Маранта снова кивнула, чувствуя, что может расплакаться. То, что происходило, было невероятно. Золас сидел перед ней живой… Золас жив! А она оплакивала его все эти годы. Точнее… Не будем лгать себе – она оплакивала его лишь вначале, а потом он превратился в воспоминание. Может быть, самое яркое воспоминание в её прежней жизни, но всё равно, всего лишь в воспоминание.
Она не могла думать о нём без слёз, (в душе, на деле этого никто не видел), когда Ларни едва встала на ноги и начала осмысленно заглядывать ей в лицо его глазами. Но потом началась другая жизнь, и эта новая жизнь смогла, пусть и не полностью, но всё же заслонить старую, заставить смириться с тем, что прошлое не вернётся. Впоследствии, если доводилось упоминать имя Золаса в разговоре, то это удавалось ей делать даже с улыбкой. С грустной улыбкой.
И вот теперь он снова рядом. Нет, не рядом – напротив. Между ними походный стол, на нём масляная лампа. В её ровном, неярком свете совсем не видно, что он постарел. Такой же высокий и стройный, хоть и говорит, что долгое время ходил согнутым, а выпрямился только сейчас. Всё то же благородное, красивое лицо с ярко синими глазами и всегда чуть насмешливой улыбкой. Вот только вместо гривы чёрных волос, платок на голове прикрывает плешь, на которой, впрочем, виден свежий седой ёжик, тоже недавнего происхождения.
Что ж, она ведь тоже не помолодела. Да, у него есть дочь, да у него есть внуки, а Леса – старшая внучка. И вот чудо: они уже успели встретиться, не зная, друг о друге, когда эта безбашенная, (как впрочем, все они), девчонка направлялась куда-то с Зигом, (ещё одно чудесное совпадение), и механическим человеком, которого так и зовут – Мех. (О последнем Маранта слышала, но не очень верила этим историям, а вот ведь – оказывается правда!)
Но, конечно же, она всерьёз напугалась, когда увидела у него за поясом пистолеты Лесы, те самые, что подарил ей Лоргин, а когда она стала отказываться, сказал загадочную фразу – "Внучке отдашь". Впоследствии Маранта долго ломала голову над тем, откуда король знал, что у неё будет именно внучка, а не внук и почему он не сказал – "дочке"?
А ведь Ларни и впрямь проявляла к этим игрушкам полное равнодушие, хоть всеми боевыми приёмами, преподанными ей Марантой, овладевала с лёгкостью. А вот Леса вцепилась в них сразу и не расставалась с этой смертоносной парой уже много лет.
Надо ли спрашивать чего испугалась Маранта? Ей просто в голову не могло прийти, что девочка оставит свои любимые грохоталки добровольно. А если даже так, то всё равно, каково это увидеть их за поясом человека, который в своё время славился своей меткостью в стрельбе и вполне мог взять эти пистолеты, как военный трофей? Хорошо, что всё разъяснилось.
И вот теперь они сидели в палатке напротив друг друга, (не рядом и не в обнимку, как это было когда-то, а напротив), и говорили. Говорили, заполняли пропасть незнания, образовавшуюся за эти годы. Но только пропасть незнания, только её. Пропасть между этим мужчиной и этой женщиной не заполнить уже ничем и никогда. И не надо строить через неё даже временных мостков. Это понимали оба, и потому сидели через стол, хоть это и был очень маленький стол.
Тем не менее, их деликатно оставили наедине друг с другом. Оставили все, несмотря на то, что лагерь гудел от сногсшибательной новости – вернулся легендарный Золас о котором поют песни и слагают баллады, именем которого назван город, гордящийся своими свободными законами и, как ни странно, таким низким уровнем преступности, какой и не снился соседнему Торговому городу, где человека могли повесить за украденный грош и отправить на каторгу за яблоко, позаимствованное из чужой корзинки.
Даже Михал не стал навязывать им своё общество. Конечно, это не так просто – беседовать с бывшим любовником жены, пусть их связь и была делом прошлым. Но Маранта усмотрела в его уходе не только желание избежать неловкости, но и знак доверия к ней. Полного доверия, и за это она мужу была благодарна. В конце концов, этим мужчинам делить нечего – судьба сама сделала выбор, соединив людей по своему усмотрению. А вот их дети любят друг друга и у них есть общие внуки. Это ли не счастье? Михал это понимает, но Золас…
Золас сидел с непроницаемым видом, и по нему было непонятно рад он внезапно обрушившимся на него новостям или нет? Маранта не спешила задавать такой вопрос в лоб. Ясно же, что это не одно и то же – услышать, что твоя женщина беременна или под старость узнать, что у тебя есть взрослая дочь, весьма на тебя похожая, да ещё и целый выводок внуков разных возрастов, от взрослых до совсем крошечных. Потому она решила сменить тему разговора.
– Мы ведь заехали сюда случайно, – сказала Маранта, как бы, между прочим. – Сначала не собирались, а потом два транспорта вышли из строя, и Диана вспомнила, что в городе вроде остались мастерские в квартале не слишком сильно разрушенном. Там же должны были остаться ещё две или три машины, припрятанные Лоргиным, но она не знала наверняка, где их искать.
– Значит, мы охотились на одну и ту же дичь, – усмехнулся Золас. – Немудрено передраться!
– Дианины шофёры уже приходили извиняться. Я их отшила – завтра помиритесь, а то они тебя напоят нашим горючим, а оно весьма забористое. Ты поцарапал троих из них, но не сильно…
– Старею, – вздохнул Золас. – Точнее уже постарел. А ведь я всё понял тогда, но сам себе не поверил! Ведь мог же её не пустить в Торговый город, откуда сам еле выбрался.
Маранта поняла, что он говорит о Лесе. Ага, значит зацепило! Уже хорошо.
– Не казнись, – сказала она, – остановить и не пустить нашу девочку ты бы не смог. Она уже большая и о-очень самостоятельная – не удержишь. Я уже несколько лет даже не пытаюсь.
– Но ты не знаешь, куда они отправились!
– Туда же, куда сейчас едем мы.
– Успеть бы… Поверь, там очень плохо.
– Но ведь она не одна?
– Ну да, Мех стоит целого войска, хоть сам по себе ужасно наивен и болтлив, а Зиг… Тут опасность другого рода – матёрый кот рядом с горлицей.
– Опасаешься за её целомудрие? – рассмеялась Маранта. – Вот это новость! Непревзойдённый ловелас и легендарный любовник задумался о непорочности девушки. А ведь когда-то ты ни во что не ставил непорочность такого рода. Извини, не хотела обидеть. Конечно, Леса не любая девушка, как для меня, так и для тебя. Но, повторяю – она уже взрослая, сама себя соблюдает и сама решит, как, когда и с кем. Зиг, говоришь? Один из лучших парней, что я видела в жизни. Впрочем, он тогда был мальчишкой, а теперь, пожалуй, староват для нашей Лесы.
– Ты права. Но всё равно, если бы я знал, то плюнул бы на рану и пошёл с ними. Может и загнулся бы, но всё же был бы рядом. Уже там был бы!
– Теперь надо думать о том, чтобы добраться до места без задержек. Машина, на которую ты нацелился, кстати, способна долететь туда за сутки, а наша колонна будет тащиться ещё четыре – пять дней.
– Думаешь, Диана мне её отдаст?
Маранта поняла, что сказала лишнее, но теперь уже поздно было идти на попятный. Врать ему она не собиралась.
– Отдаст.
Они расстались далеко за полночь. Когда Маранта вернулась в свою палатку, то выяснилось, что Михал не спит, и ждёт её. Возможно он всё же ревновал немного, но прежде всего охотника интересовали новости. Известие о том, что в город атакованный монстрами отправилась Леса, его не удивило, но Михал только сжал кулаки с видом – "Я так и знал!" Когда она рассказала, что Золас с утра пораньше намерен лететь туда впереди войска, он вдруг предложил:
– Поезжай с ним!
– Но… – опешила она, не зная, что сказать в ответ.
На самом деле Маранта уже думала об этом, но ей казалось маловероятным, что эту идею одобрит кто-либо, а тем более Михал. Но он сам предложил, и теперь у неё не было причины отказываться.
– Я доведу наших до места. Руф поможет, если что. А Золас один много не навоюет, не делаются такие вещи в одиночку. И Диану возьмите. Галль справится без неё. В конце концов, это всего лишь вопрос дней трёх, и мы вас догоним. Я бы сам напросился в вашу компанию, но людей должен кто-то вести. Вы – трое вояк, причём одного толка, в одном месте служившие и друг друга лучше поймёте. Вы знаете, что делать, а чего не надо. Только возьми всего чего следует побольше.
Удивил и впечатлил. Маранта долго не могла уснуть после этого разговора. Михал был не из тех, кто бросает слова на ветер. Она знала, что он говорил серьёзно и совершенно искренне. Она ценила то, что он отправляет в поход жену с её бывшим возлюбленным, с которым их развела не размолвка, не ссора, а метаморфозы судьбы. Но она была уверена, что муж далёк от мысли испытывать её. Михал был умён и всё прекрасно понимал. Но самое главное – он доверял ей. Конечно, с ними поедет Диана, (Маранта не сомневалась, что она не откажется – Диана сама рвалась вперёд и изнывала от их слишком медленного передвижения), но разве Диана помеха, если что? Нет, это дело чистого доверия и ничего больше.
Михал прав – они вояки, они знают, как сделать дело и не свернуть себе шею при этом… Или свернуть, но всё же сделать всё, что требуется. А требуется не много, не мало, как вырвать непутёвое дитя из зубов и когтей монстров. (Это Михал считал, что непутёвое, у Маранты для Лесы были другие характеристики.) А ведь, как известно, непутёвые дети – самые любимые…
Глава 66. Приключение Рози
– Мадам Доротея купила меня в сиротском приюте, когда мне было всего три года от роду.
Рози сидела на высоком стуле и по-детски болтала ногами. В белом платьице с кружавчиками, она выглядела совершеннейшим ребёнком – от силы одиннадцати – двенадцати лет. Леса даже решила предупредить всех присутствующих о её истинном возрасте и… профессии, (чего девушка совершенно не стеснялась), чтобы избежать лишних недоразумений.
– Меня учили и воспитывали, как будущую куртизанку. Другой жизни я не знаю, хоть и любопытно было бы узнать – всё ли так, как написано в книгах?
– А вы любите читать, Рози? – поинтересовался Механикус.
– Да, очень! Книги такие интересные, увлекательные, из них так много узнаёшь. Я прочла всё, что нашлось в библиотеке гарнизона, даже руководство по сооружению противопехотных заслонов при обороне населённых пунктов, а потом заказывала себе книги по каталогу из Торгового города.
– И вы всегда жили в гарнизоне? – спросил Рарок, как-то странно разглядывая Рози.
– Нет, я здесь всего два года, – ответила она. – До этого салон мадам Доротеи располагался в Торговом городе близ Соборной площади, но святые отцы добились нашего выселения, чтобы искоренить источник греха.
– С каких же лет тебя… заставили работать? – глухо прорычал Зиг, и Лесе почудился в его голосе отдалённый раскат грома.
– С тринадцати, – был ответ.
Зиг издал неопределённый звук, смахивающий на хруст кости, раскусываемой челюстями монстра.
– Но это противозаконно, – констатировал Рарок нахмурившись.
– Да, – не моргнув глазом, подтвердила Рози. – Но всё, что противозаконно, оплачивается лучше.
– В том числе теми, кто пишет и охраняет закон! – вставил Зиг. – Поганые любители мелких!.. Детка, скажи, ведь среди твоих тогдашних клиентов врядли были люди простого звания?
– Конечно, нет, – согласилась Рози. – Нашими гостями были члены Совета Торговых гильдий, высокие чины из городской стражи, именитые купцы и священнослужители.
Зиг злобно сплюнул.
– Это те самые, которые решили искоренить "источник греха"?
– Не все из них, но многие. Я слышала, как один говорил мадам Доротее, что мы, э-э… "устарели"!
– А, тогда понятно. Лет в пятнадцать "устарели", а много вас было?
– Одиннадцать. Осталось восемь – три девушки умерли. Не сразу – у двух сердце не выдержало, когда случилась оргия, а одну закусал клиент.
– Закусал?!
– Да. Он потом очень хорошо заплатил мадам Доротее за причинённый ущерб. А когда мы "устарели", мадам Доротея перевезла нас сюда, а в городе завела два других места с девочками.
– Которые не будут считаться источником греха, пока не устареют! Рарок, ты, что такой зловещий, будто собрался на арену против команды висельников-людоедов?
Гладиатор усилием воли погасил взгляд и посмотрел на Зига с немного виноватым видом.
– Я просто вспомнил того своего м-м, коллегу, который звал меня сюда работать. Он всё хвалил одну проститутку в офицерском борделе. Говорил, что она на, совсем маленькую девочку похожа. Волосы розовые…
– Это я! – радостно подскочила Рози. – Только нас проститутками не называют. Мы – куртизанки: специально обученные мастерицы любви. Проститутки это в солдатском борделе. Они из простых девушек, которым с работой не повезло. Какая прачкой раньше была, какая горничной, а иная даже купеческой дочкой, да вот только родитель разорился. Их тоже всему научили, но не так, не как нас – с детства, и приёмами нашими они не владеют. Мы ведь профессионалки высшей категории, и иной работы не знаем, а они даже здесь, когда не заняты, стирку берут за небольшую плату и по дому у офицеров работают. Хорошие девчонки, между прочим, весёлые. Даже нам есть чему у них поучиться, особенно когда приходится горничных изображать. А этот ваш друг, не Валентин-фехтовальщик, случайно? Отличный парень, никогда мне больно не делал.
Рарок закрыл лицо руками.
– Да не переживай ты, парень! – рассмеялся Зиг, хлопнув гладиатора по плечу. – Ты здесь совсем не причём. Даже если бы вы с ней, ну… того, то она ведь уже "устарела", и нарушения закона тут нет. Обычное дело – ты платишь, они работают. А вот тем, кто пользовал эту цыпу до того… Ну, ты понял! Причитается по полной. Сколько раз я этих сволочей брал за яй…, то есть, с поличным, но они всегда откупались. Бедняк – соблюдай закон, работяга – соблюдай закон, а для тех, у кого деньги есть – закона нет!
– Но заставлять детей делать такое!..
– Я скажу больше, – скрипнул Зиг зубами. – Эта мадам Доротея торговала девочками, стоящими на пороге зрелости. Пакостное дело, но ведь бывает ещё хуже.
– Неужели?..
– Да, есть любители совсем маленьких.
– Насколько маленьких? Десять лет? Семь?
– Считай от рождения. Не падай в обморок, как барышня! Хотя я, когда в первый раз такое увидел, сам чуть не рехнулся. Мы тогда всех перерезали в том борделе – и хозяев, и клиентов. А потом имели большую проблему с тем, чтобы пристроить детей. Приюты таких детей не брали!
– Но они же не виноваты!.. – воскликнула Леса, вжавшаяся в угол, будто хотела от кого-то спрятаться.
– Не виноваты. Только людям это непросто объяснить. Даже тем, кто не растерял ещё совесть и не утратил милосердие.
– Что вы сделали с теми детьми? – спросил сэр Мальтор, сидевший всё это время молча.
– В Золас-град переправили. Там о таких вещах не спрашивают – сами лиха хлебнули. Не в царские хоромы отдали, но с голоду им там не дали помереть, а со временем к делу приставили. Это я доподлинно знаю – глаза и уши у меня Золас-граде в то время были надёжные. Там таких не презирают, а за напоминание о прошлом можно получить тумаков от окружающих. Всей улицей тузить будут.
– Мм-м, давайте теперь поговорим о том, что случилось здесь, – предложил Механикус. – Рози, как вышло, что ты осталась одна? Ты, вообще, что-нибудь видела?
Глаза Рози распахнулись, и она тут же перестала улыбаться и болтать ногами. Воспоминания пугали её, и она не прочь была бы совсем не говорить на эту тему. Чтобы её подбодрить, Леса присела рядом и обняла свою новую подругу, почувствовав при этом, что тело девушки напряглось, словно она пыталась сжаться и стать меньше. Наконец, Рози собралась духом и заговорила:
– Мадам Доротея привезла сюда нас двоих – меня и Ирму. Меня для полковника Шмаца, а её, ещё для кого-то. Сначала всё шло хорошо. Полковник, конечно, тот ещё урод, вечно после него синяков не оберёшься, но он хоть унижаться перед собой не заставляет, ползать там, лизать во всех местах… У него всё просто и грубо, только терпи. Ну, можно поскулить немного, это не вредит, если не сильно хнычешь. А платит хорошо, и после того, как всё закончится, обращается ласково, может даже сверху дать, какую-нибудь мелочь – на конфеты! Так вот, он тогда со мной быстро закончил, ущипнул на прощанье и ушёл, но предупредил, что ещё вернётся. Ну что ж, ещё, так ещё. Я привела себя в порядок, лежу, жду, книжку читаю, а он всё не идёт. Я так и уснула за книжкой. Проснулась, когда уже темно было, выглянула на улицу, а там по освещённой луной дороге, люди идут! В сторону гор. Медленно так идут, без фонарей и факелов, молча. Спотыкаются, но всё равно молчат, вообще, ни слова не слышно! Мне стало страшно, и я сбежала сюда, вниз, а тут никого… Во всём трактире никого нет! Я к Ирме – там тоже никого, только кровь на простыне. Откуда кровь? Она ведь, как я, уже лет пять, как не девочка, а среди наших клиентов нет таких выродков, чтобы девушку попортить, за этим мадам Доротея с тех самых пор следит, как мы трёх своих потеряли. Тут я поняла, что Ирму суккуб забрал или инкубус! А это значило, что за мной они тоже придут. Вот я и решила встретить демона, как подобает куртизанке – сменила постель, разделась и стала ждать. А что мне оставалось? Бежать-то нельзя – смерть страшнее будет. Не знаю, сколько я так прождала, кажется несколько дней, но может быть, я ошибаюсь – под одеялом сложно следить за временем. Нет, я, конечно, вставала, чтобы поесть и всякое такое, надеялась, что суккуб извинит, если в тот момент меня не в постели застанет, не совсем же она, суккуб, то есть, сволочь. А потом возвращалась обратно, ждать. И дождалась… Лесу!
Охотница покраснела, но тут же махнула рукой – это её личное дело, что у них было с этой девочкой.
– Значит, получается, что жители деревни действительно взяли и ушли, – сказал Механикус. – Всё именно так, как нам представилось с первого взгляда. Но это не похоже на нападение монстров! По крайней мере, на обычное нападение. Что скажете, сэр Мальтор?
– То же, что и вы, сэр Механикус, – ответил рыцарь. – Если здесь есть связь с монстрами в Торговом городе, то мы её пока не можем выявить. Скорее всего, нам просто не хватает информации или знаний. А может и того, и другого. Общее здесь только одно – время. Оба события произошли, если не одновременно, то, по крайней мере, близко друг к другу по времени.
– Есть ещё кое-что, – хмуро сказала Леса. – Там, в Торговом городе вы сказали, что часть жителей, куда-то ушла, не будучи съеденной монстрами. Трудно себе представить, что человек по доброй воле полезет в дыру, откуда только что вышло чудовище. Возможно, их что-то заставило туда войти. Может это что-то здесь приказало местным жителям покинуть свои дома?
Все переглянулись.
– В этом есть смысл, но много вопросов, – согласился сэр Мальтор.
– Например, что означает кровь на постели той девушки, Ирмы, если остальные просто ушли, и нигде никакой крови нет? – заметил Рарок.
– Так это просто – её суккуб сожрал! – брякнул, осклабясь, Зиг, но замолчал под уничтожающим взглядом Лесы.
– Это не праздный вопрос, – подтвердил Механикус. – Но гораздо загадочнее другое – почему Рози не ушла вместе со всеми? Она ведь человек из плоти и крови, и если имел место некий гипнотический призыв, то удивительно, что она на него не откликнулась.
– Меня удивляет, ещё кое-что, – добавил сэр Мальтор так тихо, что его мог слышать только сверхчувствительный Механикус. – Вы же чувствовали, что в комнате наверху есть живое существо. Почему же вы никого не предупредили, даже Лесу, которая отправилась туда спать?
– Я не только отсканировал наверху живое существо, – ответил стальной охотник, – но и понял, что оно безопасно. А также определил пол, возраст и физическое состояние этого существа. Кроме того я почувствовал эротические эманации обеих девушек раньше, чем они увидели друг друга. Конечно, они представительницы одного пола, и с биологической точки зрения их связь бессмысленна, но психологическая разрядка тоже многое, что значит. Она пошла нашей Лесе только на пользу, об этом говорит её нынешнее стабильное гормональное состояние, в то время как накануне скачки гормонов чуть не сводили её с ума. (Я надеюсь на вашу скромность сэр Мальтор, так-как доверяю вам чужой секрет, о котором вы, правда, наверное, сами давно догадались.) Рози – неожиданный подарок судьбы для всех нас, сюрприз, заключающий в себе массу интереснейших загадок. И самое главное – она первый живой человек, которого мы видели за последнее время, и пока единственный спасшийся. Это само по себе огромное облегчение лично для меня – значит, мы можем найти ещё живых. А ещё… Посмотрите, разве она не прелесть? Я впервые вижу перед собой человека, волосы которого меняют цвет в зависимости от освещения. Взгляните сами.
Сэр Мальтор повернулся и посмотрел на Рози. Действительно, её волосы, в сумерках и при искусственном освещении, казавшиеся золотыми, сейчас были нежнейшего перламутро-розового цвета.
– Согласен, – проговорил призрачный рыцарь, – она прелесть. А что вы скажете о моральном портрете этой "прелести"? Она ведь куртизанка. Проститутка, если по-простому.
– Я из металла, – ответил Механикус, – мне никогда не понять возведённых вокруг человеческого размножения ограничений и предрассудков. А каково ваше мнение, коллега?
– Я – дух, – последовал ответ. – У меня было достаточно времени, чтобы понять всю совершеннейшую абсурдность этих предрассудков.
