Кае де Клиари
Рарок и Леса
Глава 35. Странная тишина
Рарок думал, что они вернутся тем же путём, каким вышли из города – старыми забытыми туннелями, оставшимися после былой цивилизации. Однако сэр Мальтор уверенно повёл его к Восточным воротам, которые с того дня так и остались распахнутыми настежь.
– Мы больше не прячемся от монстров? Думаете, их нет в городе? – спросил гладиатор своего друга и наставника.
– Может быть, кто-то и есть. Даже, скорее всего, есть, но мы их не будем ни искать, ни избегать. Когда случается такой шквал, вырезающий население целого города, кто-нибудь обязательно остаётся. Непонятно зачем… Может быть, на тот случай если кто-то из уцелевших жителей высунет из убежища нос? Чаще всего такие монстры сами дохнут со временем от голода, или их добивают вернувшиеся в разорённый край люди, но сейчас, когда времени прошло не так много, они ещё полны жизненных сил, голодны и крайне опасны.
– Но может из людей кто-нибудь спасся?
– Всё может быть, но шансов маловато. Если повезло единицам, то это уже чудо.
– Я слышал, в столице Лоргина спаслось сотни полторы или полторы тысячи. В общем, разное говорят.
– Там людям помогли бандиты некоего Золаса, который был не в ладах с законом, но не потерял человечности, став разбойником. Мне доводилось видеть человеческие поселения, где не спасся никто, а ведь нападение армии монстров при этом далеко не всегда бывает таким яростным.
Разговаривая, таким образом, они прошли Восточные городские ворота, держа руки на рукоятках мечей. Однако кругом было тихо. О недавнем присутствии людей говорили только две пики, валявшиеся там, где положено было стоять часовым. О присутствии монстров ничего не говорило.
Улицы Торгового города были пустыми, тихими и подозрительно чистыми. Так не должно было быть, при каком бы то ни было нападении. (Так не бывало даже в самое мирное и спокойное время!) Ни разбитых стёкол, ни выломанных дверей, ни останков жителей и монстров. Ведь кто-то должен был сопротивляться? Не могли же они взять и дать себя просто напросто съесть? В богатых домах была вооружённая охрана, улицы патрулировались отрядами стражи. Где-то должны были остаться следы борьбы, но их не было.
– Ерунда какая-то, – проговорил сэр Мальтор. – Сколько видел последствий нападения монстров, но такого не встречал. Что происходит?
– Может, пойдём сразу в Цирк? – предположил Рарок, которому не терпелось узнать о судьбе Лозаса, да и неуютно как-то было чувствовать себя без Большого цирка.
– Пошли. Нет, постой! Посмотри туда!
Рарок взглянул в ту сторону, куда показывал сэр Мальтор и увидел столб дыма, поднимающийся над крышами домов. В той части города, что-то горело, и горело основательно.
– Давай-ка сначала посмотрим, что там происходит. Хоть какое-то движение в этом замершем месте, – предложил сэр Мальтор.
– Да, пошли, – согласился Рарок. – Может, там кому-нибудь нужна помощь?
Глава 36. Пусть горит!
Их завтрак прошёл в молчании. Зиг пробовал о чём-то заговорить, даже постарался казаться весёлым, но Леса отвечала вяло и невпопад. Тогда он хмуро замолчал. Разговорчивый обычно Механикус, тоже помалкивал, опасаясь наломать ещё больше дров. Он решил понаблюдать и ещё несколько раз проанализировать ситуацию. Правда, прокрутив в своём механическом уме несколько сотен тысяч вариантов развития событий, он понял, что ему не хватает информации, и дал себе обещание, что когда доберётся до библиотеки, то постарается найти там всё, что можно раздобыть о человеческих отношениях. Желательно при этом, чтобы проблема была освещена с разных сторон бытия, а не только с физиологической, которую он отлично знал после изучения медицины. Стальной охотник понял пагубность одностороннего подхода к вопросу о самой щекотливой для людей теме, и ошибаться больше не хотел.
Спали они до полудня. Понятное дело, на разных лавочках. Причём Леса почему-то выбрала лавочку за две отстоявшую от зиговой. Это не укрылось от одноногого авантюриста, и спать он завалился в самом скверном расположении духа. Тем увлекательнее было его пробуждение, потому что, когда он продрал глаза, то увидел, что у него в ногах сидит Леса и что-то сосредоточенно зашивает в его куртке.
– У тебя рукав под мышкой порвался, – сказала она и спрятала глаза, вдруг чего-то смутившись. – Но сейчас всё готово. Вставай, Мех что-то сварил на обед.
Если бы Зиг проснулся на десять минут раньше, то он мог бы увидеть, как девушка украдкой зарылась лицом в его куртку, с наслаждением вдыхая запах, который человеку постороннему показался бы неприятным… Но он ничего такого не видел.
Зато это видел Механикус, хоть и стоял по другую сторону фонтана, да ещё и к людям спиной. Он отметил увиденный им факт, измерил колебания эстрогенов в организме девушки, опять же таки ничего не понял, но положил в копилку памяти эту маленькую деталь, надеясь в будущем учесть её или применить, как элемент мозаики для составления некоей масштабной картины.
– Что будем делать дальше? – осведомился Механикус, когда люди доели бобы с консервированной курятиной, которую он обнаружил в кладовой соседнего дома, пока они спали. – Продолжим осматривать дома?
– Чтобы вот так осмотреть все дома в Торговом городе, нам года не хватит, а может и двух, – Ответил Зиг, ковыряясь в зубах. – Пойдёмте-ка, всё же посмотрим, что там сейчас в Цирке, а дальше уж решим, что делать.
Леса не возражала. Механикус тоже был рад сменить направление их поисков, тем более что сюрпризы, которые ждали их в этих домах, были либо ужасными, либо смертельно опасными.
Поскольку маленький отряд был готов к выступлению, задерживаться не было смысла. Зиг, прекрасно знавший город, уверенно повёл их по пустым и на удивление чистым улицам. Последнему обстоятельству он подивился про себя, но ничего не сказал.
Надо же! Когда он был здесь капитаном Тайной стражи, да и потом, когда привозил шкуры на продажу, город вовсе не выглядел таким чистеньким. Здесь повсюду шёл торг, а значит, везде можно было встретить мусор – обрывки упаковки, лоскуты, огрызки, очистки, куски верёвки и прочее. Теперь город словно вылизали! Странно, но может здешние нравы и законы поменялись за время его отсутствия?
– Смотрите-ка, а наш магазин всё ещё горит! – отвлёк его от этих мыслей Механикус.
В самом деле, за пару кварталов от них, там, где они оставили горящее здание, в котором чуть не были съедены саранчой, в небо поднимался густой столб чёрного дыма, подсвеченный снизу красным.
– Как бы от него не занялись остальные дома вокруг! – обеспокоенно заметила Леса.
– Врядли! – пожал плечами Зиг. – Он там стоит слегка на отшибе, но даже если это произойдёт, я не буду против того, что поджарится пара "Удильщиков". Жителям эти дома уже ни к чему. Когда мы спасали людей в столице Лоргина, то сами поджигали дома, чтобы выкурить монстров и защититься стеной огня от возможной контратаки с их стороны. В любом случае потушить мы его всё равно не сможем, так что пошли дальше!
Глава 37. Кажется это люди
То, что перед ними некий особенный монстр, Рарок и сэр Мальтор поняли не сразу. Даже рыцарь, хранивший в памяти информацию о сотнях разновидностей этих тварей, такое чудище видел впервые.
Существо напоминало розовый гриб с почти шарообразной шляпкой, на короткой толстой ножке. Высотой этот "гриб" был чуть ниже человеческого роста, и почти такой же в ширину. Он поднимался из тошнотворной, жёлто-лиловой, какой-то бугристой лужи, больше всего напоминающей блевотину.
Торчала эта дрянь прямо посреди улицы и места для прохода по бокам оставляла достаточно, но вот "лужа" под ней разлеглась во всю мостовую, а наступать в неё совершенно не хотелось.
– Я могу попробовать пройти, – предложил сэр Мальтор. – Меня монстры, вообще, не видят до тех пор, пока я не двигаюсь, а некоторые пока не начинаю их бить.
– Может, лучше обойдём? – благоразумно предположил Рарок. – Лучше потерять несколько больше времени, чем вляпаться во что-то, что неизвестно и даже непонятно, чем опасно.
– Ты прав, – согласился рыцарь, – пошли, я видел за квартал отсюда поворот…
Он осёкся, не договорив, потому что по другую сторону "гриба" на улице появились трое.
– Люди! – почти вскрикнул Рарок. – Значит, в городе всё-таки есть люди!
– Да, – произнёс сэр Мальтор с сомнением в голосе, – двое из них точно люди, а вот кто третий? Точнее – что?
– Ну, так давайте их окликнем?
– Нужды нет, они нас видят так же хорошо, как и мы их.
Глава 38. Он, что, кусается?
Если бы за поворотом их ждало, что-нибудь клыкасто-когтистое размером с дом, это произвело бы не настолько ошеломляющее впечатление, как от того, что они сейчас увидели. Посреди улицы, в луже какой-то дряни, рос подозрительно розовый гриб величиной с гружёную арбу. Но это ещё что! По ту сторону гриба стояли двое.
– Люди! – радостно воскликнула Леса, но Механикус вдруг взял её за руку и не дал сделать шаг вперёд, как она того хотела.
– Я вижу одного человека, – сказал он встревоженно. – А второй… Я бы сказал, что перед нами пустой доспех, если бы он не шевелился. Что же это такое?
Зиг слышал эти слова, но его хватать за руку было бесполезно. А потому он сделал шаг по направлению к незнакомцам и соответственно к "грибу", поднял правую руку, то ли приветствуя, то ли привлекая внимание, и не слишком дружелюбно крикнул:
– Эй, вы кто такие?
Те двое переглянулись.
– Этот вопрос мы вполне можем задать вам, уважаемый, – ответил тот, кто был в доспехах. – Но, учитывая обстоятельства нашей встречи, я прощаю вам вашу грубость и представлюсь первым. Меня зовут Мальтор, я странствующий рыцарь и исследователь. Вы будете очень любезны, если при обращении ко мне потрудитесь прибавлять слово "сэр". А это мой друг и ученик – гладиатор Большого цирка и чемпион арены по имени Рарок. Теперь, если вам это не трудно, соблаговолите представиться сами.
– Добро! – ответил Зиг, не меняя тона. – Моё имя – Зигель, я вольный охотник на монстров. Можете не прибавлять к моему имени никакого "сэра", я не обижусь. А вот эта девушка – леди Леслава из Междустенья, а это чудо железное – Сэр Механикус, механический человек и тоже охотник. Мы здесь бродим в поисках выживших, а вы что забыли в этом городе?
– У нас та же цель, сэр Зигель, – ответил рыцарь, всё же прибавив к имени Зига аристократическое обращение. – Но я думаю, для дальнейшего разговора нам следует как-то миновать этот "гриб". Если хотите, подождите нас там, а мы найдём обходной путь…
– А чего его обходить-то? – пожал плечами Зиг. – Он что, кусается? Нет, может действительно кусается, но это легко проверить!
С этими словами он снял с плеча арбалет и, раньше, чем кто-либо успел что-то возразить, взвёл его и всадил болт прямо в центр круглой розовой шляпки.
Леса запомнила только негромкий хлопок и что-то жёлтое, клубящееся, в мановение ока, заполнившее всё пространство вокруг. Затем её сознание погасло.
Глава 39. Давайте всё обсудим
Он не помнил кто он и что он, не знал, где находится, не представлял, что собственно произошло. Сейчас он стоял на четвереньках и его выворачивало. Это продолжалось, наверное, уже достаточно долго, так-как очередной желудочный спазм не выдал ничего кроме боли. Тогда он поднял голову и огляделся.
Ага, значит он на улице. Улица была какая-то странная – жёлто-горчичного цвета, а посреди мостовой красовалось грязно-лиловое пятно с розовыми ошмётками, которое съёживалось на глазах. По ту сторону пятна стоял какой-то здоровенный, лохматый тип в охотничьей куртке и серебряных штанах, представлявших с сапогами единое целое. Он стоял к нему спиной, а в руках у него была зажата внушительных размеров секира.
Чуть поодаль, прямо на земле сидела девушка, бледная, как смерть и с глазами, распахнутыми на пол лица. Её поддерживал кто-то согнувшийся пополам, и этот кто-то странно поблёскивал на солнце. Но сейчас он был неинтересен. Внимания заслуживали только лохматый и девушка.
Рарок, (так он Рарок, у него есть имя!), принял сидячее положение и повёл плечами, как будто собирался танцевать. Кажется, двигаться он может, уже хорошо!
По ту сторону усыхающей лужи, тем временем, происходило следующее – лохматый мужик взревел, как медведь, поднял свою секиру и ринулся на девушку с явным намерением разрубить её пополам. Она вскрикнула, скорее не от страха, а от удивления, но не сделала попытки избежать удара, и даже руку не подняла, чтобы загородиться.
Её спас блестящий человек – он блокировал удар секиры собственной рукой. Чудо, но эта рука не отскочила отсечённая, а наоборот секира отлетела от неё, как будто натолкнулась на железную балку! Лохматый ударил ещё и ещё раз, результат был тот же.
И вдруг Рарок почувствовал к нему такую злость, какую не ощущал ни к людям, ни к монстрам, даже когда в юные годы был бит более сильным противником. Он вскочил на ноги и, позабыв выхватить меч, ринулся на лохматого с кулаками!
Тот не успел повернуться к нему, когда гладиатор налетел сзади, как таран, ударив в спину всем своим весом. Они полетели кубарем, несколько раз перекувырнувшись на камнях мостовой. Секира, которую выронил лохматый, откатилась в сторону, но это его совершенно не смутило. Лишь только их кувыркание закончилось, в солнечное сплетение Рарока врезался локоть с силой способной прогнуть доспехи и сокрушить кости. Гладиатора спас могучий пресс, накачанный годами тренировок.
Рарок ответил серией коротких ударов с близкого расстояния, практически в упор, которые обычному человеку переломали бы рёбра. Этому искусству научил его Лозас. На арене такое умение было бесполезно, но Рарок не забывал уроки старика, как помнил, вообще, всё, что относилось к воинскому искусству.
Однако сейчас нашла коса на камень – с таким же успехом он мог бить дубовый чурбан обтянутый кожей. Лохматый лишь пару раз крякнул, а потом изогнулся дугой и резким движением сбросил с себя гладиатора. В следующий миг оба были на ногах и кулак лохматого, тяжёлый, как кувалда, летел Рароку в челюсть.
Такой удар не выдержала бы никакая кость, но гладиатор нырнул и ответил прямым встречным в грудь противника. На сей раз это возымело действие, но лохматый не упал с переломленной грудной костью, а всего лишь отлетел на пару шагов и лягнул Рарока в ответ раньше, чем тот успел уйти в сторону.
Удар снова пришёлся в живот и его опять спас пресс, но он почувствовал, как весь воздух без остатка вылетел из его лёгких, а сам он словно мяч отскочил от этого удара и шарахнулся спиной о стену дома. Мир перед глазами подёрнулся чёрной дымкой. Почти теряя сознание, Рарок подумал, что такой удар не мог нанести человек. Самое скверное было то, что тело отказывалось повиноваться и если так будет ещё хотя бы пару секунд, то он погиб – лохматый нанесёт ещё один такой удар, а противостоять ему он не сможет. Вот он идёт на него с перекошенным от злобы лицом и совершенно безумными глазами…
И тут между ним и смертью встал сэр Мальтор. Что именно он сделал, Рарок не увидел из-за широкой бронированной спины рыцаря, но лохматый вдруг вскинул руки и опрокинулся навзничь. Сэр Мальтор замахнулся для следующего удара, но тут на него сбоку налетел блестящий сотоварищ лохматого и они с грохотом укатились куда-то в сторону.
К неподвижно лежавшему мужику подскочила белокожая девушка и, что-то причитая, принялась ощупывать его лицо. И тут лапы лохматого сомкнулись на её плечах, а в следующее мгновение он уже стоял, держа девчонку, как младенца над головой и выбирая место о которое её сподручнее было бы разбить.
Рарок сделал судорожный вдох. Ага, раз он может дышать, то может и драться! Его удар был копией того, что он только что получил сам. Нога гладиатора врезалась в живот его противника и девушка вылетела у того из рук. Рарок ловко подхватил её и… она тут же вцепилась ему в лицо!
Нда-а, ручки-то у девчонки были хоть и маленькие, но обладали отнюдь не женской силой. Рарок понял, что ему сейчас обязательно что-нибудь оторвут – либо нос, либо уши, а может быть и то, и другое.
– А ну пусти её! – взревел вдруг лохматый.
Рарок и сам был бы рад отпустить разъярённую фурию, но для этого её нужно было сначала оторвать от себя и желательно не с куском своего тела. Наконец, ему это удалось, и он отстранил от себя извивающуюся, лягающуюся и шипящую, как кошка девушку, но не выпустил её из рук, опасаясь, что она вцепится в него снова.
– Я сказал – отпусти!
В это время девица укусила Рарока за руку, и он её выпустил. Лохматый тут же сунул девчонку за спину и пошёл на гладиатора, засучивая рукава.
– Щас я тебя!
– Стоп! – крикнул Рарок, выставив перед собой раскрытую ладонь. – Ты больше не хочешь её убить?
Лохматый остановился.
– Её убить? Кого убить? Ты о чём говоришь, парень? – пробормотал он с сомнением в голосе.
– О том, что если ты больше не хочешь убить девушку, то у нас нет причин для драки.
Лохматый оглянулся и в недоумении опустил руки. Девушка подошла к нему вплотную, обняла его правую руку и ткнулась лбом в плечо. Он ещё несколько раз крутанул головой, словно искал что-то и тут до него, похоже, дошло! В глазах лохматого отразился ужас, губы его затряслись, и он свободной дрожащей рукой обнял девицу, которая не воспротивилась этому и не отстранилась.
– Ну как вы там? Всё нормально? – спросил чей-то голос.
Рарок обернулся. Голос принадлежал блестящему человеку. Они с сэром Мальтором сидели на крыльце дома напротив и, похоже, мирно беседовали.
– Ну, раз так, идите к нам и давайте всё обсудим.
Глава 40. Недоразумение
– Как я мог?! Как?..
Зиг повторил это, наверное, раз уже в двадцатый. Он всё никак не мог успокоиться и всё трогал за плечо, льнущую к нему Лесу, словно хотел удостовериться на месте она или нет.
– Ты оказался под действием нейротоксинов, которые вырабатывает этот грибовидный монстр. – Терпеливо пояснял, уже в который раз, Механикус. – Тебя угораздило очутиться в самом центре выброса его спор, поэтому злость и агрессия, которую они вызывают, проявилась у тебя сильнее всего. Рароку вон тоже досталось, но его организм сразу воспротивился такому вторжению и избавился от большей части яда. Леса вдохнула совсем немного, к тому же что-то в её теле сразу же нейтрализовало эту небольшую дозу, и она отделалась лёгким обмороком.
– Это всё понятно, но как я мог! Руки отрубить мне за это!
– Руки тебе ещё пригодятся, – проговорила Леса и плотнее прижалась к его плечу.
– Между прочим, – вставил своё слово сэр Мальтор, – нам всем повезло, что этот псевдогриб был незрелый. Я тут постарался проникнуть в его жизненно-духовную сущность, пока она окончательно не рассеялась, и понял, что мы имеем дело с крайне опасной формой жизни. Даже на таком раннем этапе развития он может вырабатывать токсин способный свести с ума несколько человек. Во взрослом состоянии, (тогда он вырастает втрое больше и становится красного цвета), концентрация токсинов выше, и количество их во много раз больше. В период же полного созревания он чернеет и лопается. Тогда он опасней всего. Скажем, если содержимое одного такого гриба распылить над многотысячной армией, солдаты начнут сражаться друг с другом и будут драться до тех пор, пока не упадёт последний.
– Не удивлюсь, если в городе мы встретим не один такой "гриб", – предположил Механикус. На наше счастье действие токсина его молодой особи быстро заканчивается.
– Ох уж мне вся эта наука! – простонал Зиг. – Но, как я…
Девичья ладошка закрыла ему рот. Леса ещё раз боднула его в плечо и встала из-за стола, за которым они сидели.
– Пойду, принесу ещё вина, – сказала девушка и направилась в сторону подвала.
– Я помогу тебе. Вызвался Рарок, которому изрядно наскучили, как рассуждения железных умников, так и причитания Зига.
Они спустились в подвал богатого, большого дома, который на их счастье оказался пустым и чистым от монстров и прочих тварей вроде саранчи. Здешний винный погреб говорил много хорошего о богатстве и вкусах хозяина, которого они не знали и, конечно же, не узнают никогда.
– Можно задать тебе один вопрос? – спросил Рарок у девушки, изучавшей с видом знатока этикетки на бутылках, прежде чем положить их в корзину, которую он держал.
– Задавай хоть десять! – весело ответила Леса. – Но сначала вот что!
Она оставила своё занятие, подошла к нему вплотную и, встав на цыпочки, чмокнула в щёку. Рарок почувствовал, как волна незнакомого доселе жара прокатилась по его телу от макушки до пяток. Удивительно, он знал многих женщин, но ни одна из них не способна была вызвать в нём такое!..
– Спасибо, что заступился, – сказала девушка. – А ещё прости, что малость попортила твою красивую мордашку!
Синяков и небольших ссадин она оставила ему немало, но Рарок почему-то совершенно не обиделся.
– Ты любишь его? Вы любовники? – спросил гладиатор прямо, так-как не любил длинных предисловий в разговоре и долгой раскачки во время боя.
– Да, – ответила твёрдо, чуть покрасневшая Леса, – я люблю его, но мы не любовники.
– Почему?
– Просто я узнала, что люблю его только сегодня утром.
– Узнала?
– Да, узнала. Любила уже давно, а узнала об этом только сейчас. Поэтому мы не любовники. Пока ещё не любовники.
– Удивительно, я такого никогда ещё не видел. Он убивал тебя, и если бы не этот ваш Механикус, ты была бы сейчас изрублена в капусту. Но при этом ты защищала его, дралась за него и даже не пыталась увернуться от его ударов. Вот это да! Значит вот, как выглядит любовь…
– А у тебя, что не было любви?
Рарок отрицательно покачал головой.
– Что, совсем не было девушки?
– Нет, дело не в этом, – немного грустно улыбнулся гладиатор. – Девушек у меня было предостаточно. И почтенных шикарных дам, и женщин в самом соку… Замужних, одиноких, ветреных и мудрых, богатых и бедных, всяких! Я ведь чемпион, а это значит, что популярен во всех отношениях. Но вот любви у меня не было. Такой, чтобы за меня бросались в бой, чтобы с улыбкой смотрели на занесённый топор… Нет, ты не подумай, что я сам хотел бы этот топор держать – я на арене-то сталкиваться с женщинами-гладиаторами, терпеть не могу. Но никто из тех, что дарили мне свои ласки, не согласились бы за меня порезать хотя бы палец. А если бы меня убили, никто из них бы по мне не заплакал. Разве что вздохнула бы какая-нибудь матрона о хорошем любовнике, как об околевшей собачке. Нет, я не жалуюсь, такова судьба гладиатора, но глядя на вас, наверное, в первый раз завидую! Белой завистью…
Леса положила руки ему на грудь и очень серьёзно посмотрела в глаза, потом провела ладонью по его щеке, отметив, какая мягкая у этого парня щетина.
– Не волнуйся, – сказала она так же серьёзно, но очень мягко, – твоё время ещё придёт. Будет у тебя любовь, будет! Ты встретишь девушку или молодую женщину, кто знает? И ты будешь для неё всем, больше чем весь мир, а она будет для тебя той единственной, любовь которой ты не променяешь на объятия дев всего мира!
Леса почувствовала, как заколотилось его сердце. Рарок загадочно улыбнулся, потом отнял её руку от своего лица, поцеловал в ладонь и, подхватив корзинку, молча, вышел из подвала.
Она последовала за ним, недоумевая, почему так вдруг при этом жесте затрепетало её собственное сердце? Только что она была мудрой и пророчески велеречивой, а теперь?.. Почему она чувствует себя, как маленькая девочка, которую только что мягко и ласково поставили на место?
Второй раз за этот день Леса захотела разобраться в себе. Второй раз призвала себя себе же не врать и… нарушила этот принцип. А всё потому, что отвергнутый утром образ юноши из её девичьих видений сейчас обрёл лицо и да, это не было лицо Зига… А ещё, у него, в самом деле, были светлые волосы… Но она отвергла его снова!
Леса была вынуждена задержаться на лестнице ещё немного, потому что для одного дня это было уже слишком. Нет, в самом деле – двадцать без малого лет не любить никого, а тут за раз влюбиться в двоих? Чепуха, она будет считать это недоразумением!
