Ильяс Сибгатулин
Сказания Заморавии
Моя цель вела меня вперёд, через жёлтые поля и бескрайние равнины, прочь от морских берегов к склонам Краурдора. И я быстро скакал, не обращая внимания на палящие лучи полуденного солнца. И сам морской ветер был мне проводником.
Часть 2
В ожидании неизбежности
I
Тишина ночи нарушилась далёким воем волков. Луна озарила простор равнины, и примятая трава засеребрилась. Ветер всколыхнул её, и серебряный блеск пробежался с севера до юга. Это было потрясающее зрелище!
Я смотрел на эту картину, сидя у костра. Вокруг ничего не было. Дорога осталась на востоке, на западе располагался Альвенский лес, но он был далеко отсюда. Здесь на сотни миль вокруг была Валандия, равнина эльфов. И сейчас я был один, единственный путник на её прекрасных просторах. Только я, ночь, равнина и гуляющий ветер. Вот она – свобода. Бескрайняя равнина и тёмная ночь. Скачи, куда вздумается! Пускай свои мысли в свободный полёт фантазии!
На душе у меня было удивительно спокойно. Разум был поглощён размышлениями о походе в потусторонний мир, но мысли были рациональными и не волновали душу. Но я уже знал, что скоро такое спокойствие уйдёт. Я уже чувствовал запах гари и некую необъяснимую силу, витающую в дрожащем вокруг костра воздухе.
– Иманус, хватит незримо таиться здесь, – сказал я, – Никто тебя не увидит, тут никого, кроме меня, нет. Покажись.
Бог засмеялся и возник из пламени костра.
– Та сила, что мы даровали тебе, ещё теплится в глубинах твоего сознания и изредка даёт о себе знать. Мы наделили тебя невиданными для смертного способностями. Это, безусловно, поможет тебя в твоём деле, но используй умения правильно.
Он сел напротив меня, воплотившись в огненного демона с крыльями.
– Такую благодать не всегда увидишь! – сказал я, обратив свой взгляд на то, как серебрится трава, и гуляет по просторам ветер.
– Эх, Радагас, видел бы ты горы и поля потустороннего мира! Это великолепное зрелище! Выжженные адские равнины с морями раскалённой лавы! Вулканы, извергающие огонь! Ужасные монстры, бродящие по углям и приносящие смерть! Всё – это царство тьмы и смерти! Моя отчина!
Я поморщился.
Заметив это, Иманус сказал.
– Тебе скоро предстоит отправиться туда. От этого зависит, спасёшь ты Кэрин или нет.
– Спасу будь уверен! – моё спокойствие осталось в прошлом. Я снова разгорячился, – Никакие демоны ада или сам дьявол не остановят теперь меня!
– Отчаянные и смелые слова слышу я, – из мрака ночи вышел к костру светлый Серафим и озарил светом ночь.
Земля вокруг моего пристанища осветилась.
– Иманус, – обратился светлый бог к тёмному, – тебе не следует здесь находиться. Рядом рыщет Волбур, я видел его севернее, в нескольких десятках миль отсюда. Если он прознает, что ты помогаешь Радагасу, Удор сотрёт тебя в порошок.
– Хм, – я криво улыбнулся, – Боги боятся друг друга, хотят друг друга уничтожить или возлюбить. О чём думали альды, когда воплощали вас?
– Не тебе судить, Радагас, ибо ты лишь смертный, – молвил Серафим.
Но тут мой нюх уловил нежный эльфийский аромат и запах лошадиного пота, а ноги почувствовали топот копыт.
– К нам скачет эльфа, – подтвердил Иманус.
– Да. Я знаю. Вам пора, боги.
– Держись подальше от эльфов, – предупредил Иманус, – Не доверяй им своих секретов.
– И надейся только на себя, ибо только ты сам способен спасти себя и Кэрин, – добавил Серафим.
Они оба исчезли.
* * *
Через несколько минут к костру подъехала высокая эльфа из народа гаэрвал.
Она остановила скакуна и спешилась.
Радагас поднялся, учтиво поклонился и снова прилёг на траву, возле костра.
– Привет тебе, гаэрвалка. Ты следуешь за мной от самого Арнанвала. Зачем? – спросил он.
– Я скакала не по твоим следам, Крейвен из Танграда, – несколько возмущенным голосом ответила она, – И не из Арнанвала… я лишь проезжала мимо города. Сама я из южных земель, плантаций Тревдель, и зовут меня Нимвель, или Селлнимвель… я направляюсь в башню Селлнан, что рядом с рекой Глордун. И, как я узнала, ты скачешь в том же направлении.
Её холодные и резкие черты лица, освещённые бликами пламени, не были присущи гаэрвалам. Так же, как и её пылкие речи, резко контрастирующие с учтивым и медленным говором остальных эльфов, виданных Радагасом.
– Вот как! – удивился Радагас, – Да, я тоже скачу по дороге к Карбору. Нимвель – это волна, свободно гуляющая по морским просторам.
– А Селлнимвель – это серебристая волна, – подтвердила эльфа.
– Серебристая… – я снова взглянул на волнующуюся от дуновения ветра траву, – Ночью на этом тракте рыскают разбойники, которые прокрадываются сюда мимо эльфийских дозоров.
– Ты прав, варвар. Я слышала об этом. Но прежде, чем начать, позволь мне присесть, ибо я устала.
Жестом Радагас пригласил эльфу к костру.
Она грациозно села и устремила острый, изучающий взгляд на варвара.
– Ты направляешься в Карбор? – спросила она.
Что-то в её знакомом взгляде заставило Радагаса согласно кивнуть.
– Времена нынче не спокойные. Давай путешествовать вместе, ежели уж мы скачем в одном направлении. Сопроводи меня в Селлнан, а я отплачу тебе монетой.
Радагас усмехнулся, деньги сейчас не интересовали его: в кошеле было много сотен монет, вырученных за свитки в Арнанвале. Варвар вспомнил предостережение Имануса и то, как нагло обманул его принц Гаурхил.
Он взглянул на девушку. В её просьбе не было лжи, Радагас это чувствовал. Она была красива, её необычная для эльфы красота манила его. Но варвар быстро опомнился.
– Нет, добрая эльфа. Я откажусь и не приму твоё предложение. Я странствую один и только ветру позволяю гулять рядом с собой.
Селлнимвель пристально посмотрела на него. А потом, хмыкнув, ответила.
– Что ж. Тогда мне нечего здесь делать. По этим равнинам лучше путешествовать ночью, если не хочешь, чтоб солнце спалило тебя. Мне не стоит задерживаться. Прощай, варвар Крейвен. Может и свидимся когда.
Эльфа встала и, сев на лошадь, помчалась в ночь. Её поглотил мрак. Но Радагас ещё долго видел её обострённым зрением.
– Я чувствую, что свидимся, – сказал он, не жалея о своём решении. Потому что действительно чувствовал, что завтра что-то произойдёт. И они с эльфой ещё пересекутся на равнинах Валандии.
II
Я открыл глаза, и солнце ослепило меня.
Я проспал рассвет, а значит, теперь придётся ехать по жаре. Я обругал себя, встал, нервно и раздражённо, прикрываясь от солнца плащом, и пошёл поить коня. А потом поел сам.
Собравшись в дорогу, я оседлал скакуна и направился на северо-восток, к дороге в Карбор. Солнце ужасно припекало и слепило, но я должен был продолжать путь. Через три дня я намеревался быть уже в гномьем королевстве.
Мысль о неизбежном столкновении со злом ада, завладевала мной всё чаще. Мне уже надоело ждать каких-то предзнаменований, нагаданных племенем чародеев в лесах, у подножья Алдирдора, или заниматься поиском артефактов, таясь от всех и скрывая своё имя! Я хотел открыто выступить перед легионами тьмы и одолеть всё зло! Мысль эта пульсировала в висках, туманя рассудок и доводя до ярости. Или это всего-навсего так действовал жар полуденного солнца?
Не знаю.
Но в череде этих кошмаров, среди убогих, отвратительных картин мелькнула каштановая копна волос, и на миг я увидел Кэрин.
Это вырвало меня из тумана безумия. Я вздрогнул в седле и опомнился.
– Так нельзя. Я начал забывать, ради чего сражаюсь со злом. Не ради самого сражения, или прекращения всех моих страданий. А ради Кэрин…
Необходимо, чтобы мой разум оставался ясным! Нельзя выдавать свою личину. Только когда освобожу Кэрин, я сорву все маски, и тогда сам Удор будет молить о прощении!
А сейчас пора избавиться от одиночества, которое камнем висит у меня на шее, забыть про него, освободиться от оков, сковывающих разум и сердце! Теперь забыт Радагас Бульвакский, король варваров! Он похоронен в глубинах души, но восстанет, когда наступит нужный срок. Теперь есть лишь Крейвен, странник из Танграда.
– Вперёд, Вэрон! Скачи во весь дух! – Я пришпорил скакуна. И тот, храпя ноздрями, понёсся, быстрее ветра.
Впереди была долгая дорога через Валандию.
* * *
Проскакав десяток миль, Крейвен заприметил на горизонте всадников.
Даже с такого расстояния он различил меж них статную эльфийскую фигуру.
Все всадники были с обнажёнными мечами.
И Крейвен учуял дрожащий запах предстоящего сражения, запах, вобравший в себя непоколебимость эльфы и жажду наживы стоявших перед ней разбойников.
Ударив Вэрона в бока, варвар помчался к всадникам.
До них было всего две мили.
* * *
… – Что ты сказала, мерзавка?! Да я выпущу тебе кишки за такие наглые речи!
– Только посмей, и мой клинок снесёт твою голову с плеч! – не менее яростно ответила Селлнимвель.
Она стояла в окружении семи смеющихся над ней разбойников. Кони их храпели, изнуряя от зноя. Но наездники были увлечены сейчас статной эльфой. Они всячески издевались на ней, предвкушая момент расправы.
– Эй, Грёда, интересно, что там под одеждой у этой милашки! – Рассмеялся один из них.
– Я думаю, что там есть на что посмотреть! – ответил беззубый Грёда.
– Ты не посмеешь подъехать ко мне и на пять ярдов! – гаэрвалка описала мечом вокруг своей лошади невидимый круг, и земля под ногами скакуна осветилась.
Разбойники отпрянули, их кони испугались магии.
– Ах, ты кривоухая ведьма! – злобно бросил Грёда.
Но тут один из бандитов, взглянув на юг, обратился к самому здоровому воину.
– Смотри, Бродгар, к нам скачет кто-то! Может, ещё один эльф, – он рассмеялся.
Бродгар всмотрелся вдаль.
– Нет, осёл! Это человек… скорей всего варвар, судя по его чёрным волосам… может вардок! Я думаю, и у него найдётся, чем поживиться!
Селлнимвель с надеждой в глазах смотрела, как приближается к этой шайке мародеров Крейвен.
Огромная, мускулистая фигура варвара приблизилась к всадникам.
– Что ж, эльфа, видно нельзя оставить тебя одну! – Сказал воин, – Стоило мне отпустить тебя, как ты сразу нашла себе новую компанию!
Гаэрвалка улыбнулась. Это придало ей уверенности.
– Похоже, Варб, мы и этого обчистим, – усмехнулся главарь шайки, – смотри, какой у него кошель толстый!
– Ты слишком труслив, вардок… кочевник, чтобы угрожать мне! Я вижу это в твоих глазах и чувствую, как быстро бьётся твоё трусливое сердце от страха передо мной!
– Как ты смеешь высмеивать меня, Бродгара Серого! Ребята, отрежьте этому вонючему наглецу язык! – Бешеным голосом прорычал могучий главарь, – И о кривоухой тоже позаботьтесь! Я хочу услышать, как они будут молить о пощаде!
Усмехаясь и подразнивая, разбойники стали окружать Крейвена и Селлнимвель.
Ни у кого из воинов Бродгара не было лат или хотя бы кольчуг. Это были кочевники с северо-западных равнин, смешавшиеся с убегающими от гнева варваров дикими вардоками. Они жили лишь грабежами, но, как видно, грабить богатых воинов им не доводилось. Крейвен оценил это.
Так же варвар заметил, как неопытно держит в руке меч Селлнимвель. Как чуть заметно вздрагивают её руки. Но эльфа это скрывает своей гордостью и напыщенной яростью. Тем паче, что, как успел увидеть Крейвен, она создала круг защиты, который не пропускает никого в его предел…
…Кольцо всадников сомкнулось, оставив в центре Крейвена и Селлнимвель.
Тут из-за спины могучего варвара послышался конский топот и яростный крик. Разбойник занёс меч над Крейвеном, но ударить не успел, потому что Скатвер светлой молнией, рассеча воздух, пронзил его в живот. Крейвен воткнул меч по рукоять, а потом с каменным лицом вырвал Клинок Огня из жертвы. Разбойник, застонав, свалился мёртвым с коня. Это оказался смельчак Грёда.
И тут началось.
Райдеры с равнин, не струсив, устремились в атаку, смело разя мечами.
Шесть всадников в кожаных куртках и сапогах налетели на двух, стоявших в кругу, как голодные волки на добычу. Но добыча оказалась не затравленными ягнятами, а мускулистым странником с севера, огромным, как дикий мхет, и статной гаэрвалкой, храброй и опасной, как львица.
Быстрая гибель соратника только пуще разозлила кочевников, и они били мечами, пытаясь сокрушить варвара и эльфу. И сильнее всех разил Бродгар, рыжебородый главарь шайки.
Он схлестнулся с Крейвеном, а остальные пятеро напали на Селлнимвель. Но стоило им приблизиться к всаднице, как магический круг вспыхивал белым светом, и воины падали с коней, отлетая на несколько локтей. Поднявшись, они атаковали снова. И снова их ждала неудача. Эльфа, словно была в коконе, и при этом она успела отсечь голову чёрнобородому Варбу.
В это время Крейвен сильнейшим ударом пробил блок Бродгара, и Скатвер вонзился в плечо атамана.
Бродгар взревел громким голосом, перекрывающим и лязг мечей, и сопение коней, и, отразив мощную атаку разъярённого варвара, отскакал на несколько ярдов, заслонившись своими людьми и ускользнув из липких рук неминуемой смерти.
Воины-разбойники отвлеклись от недосягаемой эльфы и напали на Крейвена. А тот, войдя в раж, начал исполнять кровавый танец смерти, орудуя Скатвером так, что лезвие только и свистело в воздухе. Глаза Крейвена запылали, варварская кровь взбурлила. Волосы выбились из-под обода, под кольчугой перекатывались и скручивались канатами стальные мышцы. Но при этом каждый шаг его был мягок, а взмах меча расчётлив и неимоверно силён. Все чувства вновь обострились, тело налилось небывалой энергией.
Варвар разил направо и налево, смеясь громоподобным голосом от наслаждения, и разбойники только успевали отбивать молниеносные жалящие атаки.
Солнце слепило их. Потому что им приходилось обращать свой взор вверх. И каждый раз, поднимая головы, воины видели хищную улыбку Крейвена и блеск лезвия Скатвера.
Меч взметнулся и опустился, и сразу две головы слетели с плеч, и два разбойника пали наземь трупами.
Третьего зарубила подскакавшая Селлнимвель.
Тут откуда ни возьмись снова возник в бою рыжебородый Бродгар. Он разогнал своего скакуна и с размаху прыгнул на дерущегося Крейвена, пытаясь своей массой скинуть того с коня. Но варвар ожидал этого, он схватил за куртку бородача и поволок его за собой. Они рухнули с коней на траву, обагряя её кровью, смешанной с потом. Оба были ранены. Но Крейвен получил лишь несколько порезов, в то время, как из раны в плече Бродгара сочилась через кожаную куртку кровь.
Эльфа уже опустила меч, наблюдая за тем, как твёрдыми и плавными шагами мускулистые воины отмеряют расстояние до смерти друг друга. Она уже поняла, что ничто во всём Имре не сможет помешать смерти наглого Бродгара.
Тут поднялся с земли последний воин из шайки райдеров. Он схватил меч и, отчаянно закричав, набросился на Крейвена. Но варвар быстро скинул нападавшего беднягу, придавил его к земле железным сапогом и вонзил в сердце меч.
Бродгар даже не успел понять, как остался один на один с ухмыляющимся варваром.
Селлнимвель держалась поодаль.
Рыжий кочевник ждал атаки, дух его был ещё крепок, но в глубине сознания Бродгар склонялся к побегу. За его спиной был простор Валандии, и виднелась полоса широкого Глиндина.
Но смелость и гнев взяли вверх над могучим Бродгаром. Гордая кровь вародоков не позволила ему отступить. Отогнав страх и сомнение, он вытер кровь с век и лба. И продолжал ждать, восстанавливая силы.
Но тут Крейвен, опустив меч, спросил:
– Ты остался один Бродгар. Я убил всех твоих воинов! Что ты сделаешь теперь? Убежишь? Или тебе хватит смелости сразиться со мной?
– Нет, ты не увидишь, как я позорно бегу от тебя, варвар! Да, ты убил всех моих людей! Но я ещё жив и способен держать меч, а, значит, тебе придётся несладко. Скажи мне своё имя, чтобы я мог высечь его у тебя на груди, когда твоё тело будет валяться в траве на съедение воронам! А эльфу я возьму с собой, уведу в рабство в лагерь своего брата! И там она будет ласкать меня длинными ночами!
– Этому не быть, гнус! – яростно ответила ему Селлнимвель, – Я перережу тебе глотку раньше, чем ты прикоснёшься ко мне!..
– Что ж, – прервал её варвар, – ты хочешь знать моё имя, бородач… Я Крейвен, странник из Серых Пустошей. Тебе, наверняка, довелось слышать это имя от многих ублюдков, которых я специально оставляю в живых, чтобы они разносили весть о страшном суде, ждущем всех от моего меча Скатвера. Я расправился уже с многими разбойниками, такими, как ты. Они сложили головы от моего меча. И ты последуешь за ними в чистилище ада.
Лицо Бродгара исказилось от ужаса, но он быстро совладал с собой.
Имя Крейвена разнеслось по всей западной Заморавии в те годы, когда он странствовал с принцем Глордом, и дошло до восточных пределов Риверленда. Имя это и подвиги человека, носившего его, славились в песнях и тихо проклинались на разных языках.
Но никто и подумать не мог, что за маской Крейвена скрывается истинный наследник трона варваров.
Не знал б этом и испугавшийся Бродгар. Смелость и гордость сменились отчаянием, которое овладело разумом разбойника. Он понял, что это его конец, и поэтому начал сражаться ещё яростнее и искуснее.
Он обрушил на варвара целую серию стремительных веерных атак, орудуя палашом с огнём в глазах. Крейвен отбивался с холодным, расчётливым выражением лица, но с похожим блеском пламени в чёрных зарницах глаз. Варвар знал и чувствовал, что Бродгар уже сломлен, и просто ждал ошибки противника. Ему начинала нравиться эта игра в кошки-мышки. Он почуял азарт, и хищная улыбка появилась на его смуглом лице.
Главарь кочевников долго ждать не заставил; слишком сильно раскрыв торс в очередной атаке, он лишь успел заметить, как молниеносно скользнула сталь к его правому боку, словно клинок был ястребом в небе, выследившим свою добычу.
Крейвен сделал глубокий выпад, канаты его мышц напряглись, и Скатвер погрузился в тело разбойника.
Издав предсмертный хрип, Бродгар упал на землю рядом со своими соратниками. Он был мёртв.
* * *
Крейвен огляделся и увидел семь трупов, семь жизней, принесённых в жертву грязному делу грабежа. Удор отведает их крови, которая залила всю траву под телами.
Кони разбойников разбежались по равнине, унеся с собой награбленное добро.
Крейвен взглянул на эльфу.
– Ты храбро сражалась, гаэрвалка! Хоть и неважно владеешь мечом, – произнёс варвар спокойным голосом. Силы его уже восстановились после битвы, – Ты создала защитный барьер, но почему не использовала боевую магию?
– Я ей не обучена, а знаю только несколько барьерных заклинаний. И мечом я владею слабо, как ты заметил, потому что я только недавно стала ученицей мага. И теперь тороплюсь выполнить его задание в Селлнане. Помоги мне добраться до места. Я заплачу тебе.
– Что ж. Раз уж нам по пути, мне придётся сопроводить тебя до учённой башни.
– Ты передумал, Крейвен? Почему? Ведь сначала ты наотрез отказался ехать со мной! – удивилась Селлнимвель.
Варвар лишь криво усмехнулся и, взобравшись на Вэрона, ответил.
– Не задавай лишних вопросов, эльфа! Вперёд. У нас ещё полтора дня пути!
Он не стал обшаривать трупы разбойников. По ним было видно, что дело их совсем захирело, да и при эльфе было неудобно.
Поэтому, пришпорив коня, Крейвен устремился на север, жмурясь от палящего солнца и ругая его.
Подле странника на белом скакуне скакала его новая спутница.
III
Селлнимвель оказалась весьма разговорчивой и неугомонной особой для гордой гаэрвалки. Она пренебрегла манерами эльфов и вела себя вполне расковано. Что никак не нравилось Крейвену, который привык путешествовать молча, разговаривая только с природой и её хитрыми повадками. Да и места, через которые они проезжали, были не столь спокойными, как раньше.
Раньше с севера границу не так часто пересекали отряды ящерообразных мордоков. С востока, с предгорий и со склонов Краурдора, не совершали набегов гоблины, и тем более в Валандию не наведывались разбойники-кочевники с западных равнин…
Сейчас они уж слишком зачастили за золотом и серебром эльфов.
Нелегко было справляться высокому народу и чутко стеречь свои границы.
А тут ещё эта неугомонная гаэрвалка всё говорит и говорит, поднимая шум на всю округу. Что может привлечь лишнее внимание…
…Селлнимвель всё восхищалась мастерством и силой ехавшего подле варвара.
– Не многие даже из эльфов так искусно владеют мечом! А по силе так тебе вообще нет равных! Ты не просто странник из Танграда! Я чувствую в тебе божественное прикосновение, благодать. Ты много странствовал и, наверно, бывал в разных уголках Заморавии.
Крейвен, уставший от этого гомона, вздохнул и ответил.
– Не только Заморавии, эльфа, – всего Имра! Я плавал на необитаемые, как мы тогда думали, острова Халдеи под командованием пиратского барона Валтора, когда был ещё молод. Рыскал, как дикий кот, в дебрях у подножья Плато гоблинов. Участвовал в бунте против тирана Танкраса! Ходил в походы в подземелья Кряжа. Сражался со смертоносными мхетами на Полях Забвения, что севернее Ильминдина. Был в Карборе и у северной границы запретного Риверленда. Объездил весь Хервинленд и изгнал демона-люцефуга из Альамдера…
Да, я много поведал. И почти всю свою дорогу был одинок. Друзья мои живут в разных частях Заморавии, иные пали на полях баталий, и дева, которую я люблю, тоже умерла. И теперь былые подвиги кажутся лишь туманом угнетающих разум воспоминаний. Без Неё мир немил. Но скоро всё изменится. Сначала я помогу тебе, хоть ты и тарахтишь, как наседка на яйцах! О, Светлый Пёрпол, я ещё никогда не видел столь болтливой эльфы!..
Селлнимвель замялась, и её худые щёчки покраснели. Но всё же через некоторое время пути гаэрвалка не выдержала и сказала.
– Да, с того света твою возлюбленную уже не вернуть…
– Не говори так!.. Есть путь назад!.. – жёстко ответил Крейвен.
Эльфа не нашлась, что сказать – слишком суровым и решительным выглядело лицо варвара, когда он сказал эти слова.
– И хватит трепаться! У нас нет времени на пустые слова! – закончил разговор Крейвен.
И дальше они поехали в полном молчании.
* * *
Солнце перешло рубеж зенита, но по-прежнему нещадно нагревало землю, его жар был так силён, что в некоторых местах равнины начинались обширные пожары. Трава высыхала и легко воспламенялась.
Проехав очаг одного из таких пожаров, всадники осадили коней для небольшого отдыха. Жара изнурила скакунов. Даже стойкий к любым условиям погоды Вэрон тяжело дышал, когда Крейвен поил его.
Молчание снова нарушила Селлнимвель.
– Солнце не щадит никого. Арз равно любит и испытывает всех своих детей. Но ради светлых богов хоть бы один подлесок найти! – Устало говорила она измученным голосом, – Хоть бы немного тени!
– Через пару часов наступят сумерки, нам лучше съехать с тракта и помчаться в Селлнан напрямик, – а вот Крейвен ничуть не устал, хотя и снял кольчугу с рубахой, обнажая огромный мускулистый торс, – Чем севернее, тем больше вероятности найти неприятности. В сумерках тракт опасен. Поедем через поля равнины, а там как раз на ночь остановимся в деревни, которая лежит сейчас между нами и Башней Звёзд.
– Да, я знаю эту деревню, там сейчас встал лагерем наш гарнизон, проводивший патрулирование у слияния Глиндина и Глордуна, – согласно кивнула гаэрвалка.
Они съехали с дороги, как и сказал Крейвен, и направились в деревню гаэрвалов, которая называлась Диндарем.
– Твоё имя – Селлнимвель, – обратился варвар к спутнице, – Серебристая волна, ведь так ты сказала мне вчера?
– Да, именно так! Моё имя дали мне мои уважаемые родители! Серебристая волна – так оно звучит на всеобщем говоре! Но ты можешь обращаться ко мне, говоря просто Нимвель! – обрадовалась разговору эльфа, общество Крейвена ей несказанно нравилось, и она охотно стала отвечать на его вопросы.
– Зачем ты скачешь в Селлнан, обитель учёных и магов?
– Как я уже сказала, мой учитель, мастер-маг Гредвель, дал мне задание привези из Селлнана нужные ему для работы свитки. Это и будет моё последнее задание, после чего я смогу изучать более сложную и древнюю магию. А потом даже смогу поступить в академию на обучение у мастера-мага Айлин, мудрейшей из гаэрвал! Ты её знаешь, как я догадываюсь!
– Да. Я знаю Айлин и её мужа Ирфина. Они достойные дети Арза и храбрые воины… – вдруг Крейвен резко осадил коня. Вэрон не заржал, он тоже привык не нарушать тишину.
Взгляд варвара скользнул по равнине, на которую опускались вечерние сумерки.
– С востока к нам скачут всадники!..
Эльфа тоже вгляделась в смыкающийся мрак. Её эльфийский взор лишь немного уступал остроте магического взгляда варвара.
– Я вижу их, – подтвердила Селлнимвель, и голос её стал серьёзным, – Их несколько десятков! И они какие-то низкие!
– Это гоблины, – с огнём в глазах сказал Крейвен, – они уже близко. Горы отсюда далеко, видимо, они сошли с тропы, учуяв чужое присутствие, и как же я их проглядел! Но корить себя некогда!
Варвар уже предчувствовал неминуемое сражение.
– Доставай меч, эльфа! И помни, эти гоблины куда умнее и проворнее прочих тварей! Эти шакалы так хорошо освоили тактику конного боя, что многие вардоки и кочевники – им неровня!
– Но их много! Может, доскачем до Диндарема!
– Нет, не успеем. До деревни ещё десять миль. А эти твари перестреляют нас из луков быстрее, чем мы успеем оторваться от них! Молись всем своим богам, если они нас сейчас слышат!
Варвар достал из тюка лук со стрелами и снова надел кольчугу.
– У тебя есть с собой какие-нибудь зелья для пускания дума или огненного змея? – он повернулся к эльфе.
Услышав про зелья, Селлнимвель скривила лицо.
– Гаэрвалы не алхимики и не занимаются зельевареньем! – обиженно ответила она.
– И боевой магии не обучена… – Крейвен тяжело вздохнув, явно осуждая Селлнимвель.
Но расслабляться было нельзя.
* * *
Гоблины увидели врагов и с ужасными гортанными криками понеслись на них.
Их было пять десятков. Все были на низких лошадях, в тонких латах и с луками в руках. У всех гоблинов на поясах висели короткие зазубренные мечи. Под латами виднелись худые тела. Кости, обтянутые серой кожей, не привыкшей к зною равнин. Но, Крейвен знал, что в этих худых телах скрыта неимоверная сила, а костлявая серая рука может сдавить горло так, что позвоночник переломится враз.
Лица гоблинов были страшны и изуродованы. Жёлтые большие глаза горели жаждой крови, а из ртов вырывались нечленораздельные крики и брань.
Вид этого отряда мог внушить страх кому угодно. Но только ни варвару, ждущему с радостью и готовностью бой. Он прошёл слишком много, побывал в сотне битв. Война была его стихией, и в каждом новом бою, он чувствовал себя, как рыба в воде или дикий лев на охоте. И чувствуя непоколебимость и уверенность высокого мускулистого человека, статная эльфа тоже собралась с силами и натянула тетиву своего лука. Присутствие рядом такого могучего воина придало Селлнимвель храбрости и уверенности.
Она ещё никогда не сражалась с гоблинами. И поэтому внимательно следила, как мчатся к ним орущие во всё горло каннибалы.
– Ни одного дня спокойного не было ещё в этом путешествии, – тихо сказала эльфа. И, выпустив стрелу в обогнавшего своих сородичей гоблина, мигом достала ещё одну из колчана.
Поняв, что они на расстоянии полёта стрелы, гоблины начали обстреливать врагов.
Крейвен выругался и начал уворачиваться от летевших в него стрел.
Когда смертоносная лавина прошла, варвар начал метко стрелять из лука, поражая одним выстрелом сразу двух врагов.
Гоблины пустили ещё одну тучу стрел.
Тут Селлнимвель достала меч, рассекла им воздух и произнесла защитное заклинание. Вокруг неё и Крейвена образовался светлый круг, который накрыл их куполом.
Они снова взялись за луки и начали истреблять приближавшихся гоблинов.
Один за другим твари падали с лошадей, а стрелы их разбивались о магический барьер. Гоблины в ярости кричали и посылали ещё тучи стрел. Там, где в барьер попадала стрела, он растворялся.
– Моей магии не хватит надолго! – Предупредила Селлнимвель, и в голосе задребезжало отчаяние, – их слишком много, Крейвен!
– Не сдавайся так быстро, эльфа! – Рявкнул варвар.
Он вышел из круга защиты, и, отбросив лук, достал Скатвер.
Гоблины начали окружать двух всадников. Некоторые смельчаки, не дожидаясь приказа капитана, стали нападать на огромного человека. Но каждая их новая атака заканчивала смертью одного из них.
Крейвена окружили сразу десять гоблинов. Они были на порядок ниже варвара, сидевшего на могучем Вэроне. Крейвен бил мечом направо и налево от себя со страшным яростным криком. Удары гоблинов приходились по кольчуге воина. И уже несколько звеньев порвались на кольчуге. Из раны на торсе потекла кровь, но Крейвен не чувствовал сейчас боли. Его мышцы стянулись в тугие узлы, а взгляд стал огненным. Снова, как много лет назад, Крейвен видел всё в огне.
Он отрубил голову одному нападавшему и почувствовал, что конь под ним начал спотыкаться об что-то. Он взглянул на Вэрона и увидел, как сильно искалечено тело скакуна. Вэрон еле держал тяжёлого седока.
Хитрые гоблины разили коня, чтобы варвар потерял преимущество.
Ярость закипела в Крейвене, огненная кровь застлала глаза. Зарычав, как степной вепрь, он ловко спешился и, подстегнув раненного Вэрона, начал рубить всех подряд. Мельком он заметил, как гоблины окружают Селлнимвель, и как скачет уже свободный Вэрон.
Но тут всё заполонили огненные низкие тела. И варвар уже не мог отвлекаться. Он свернул какому-то ублюдку шею, второму раскроил череп Скатвером. И, вытащив из него меч, перерезал пополам коня третьего гоблина.
Продравшись через заслон к эльфе, которая тоже потеряла коня, Крейвен прокричал ей безумным голосом.
– Создай вокруг себя барьер!
Но эльфа ему ничего не ответила, много сил она отдавала сейчас бою. Замахнувшись коротким мечом, на неё галопом нёсся серый здоровый гоблин. Он был уже в трёх локтях от девушки, когда она одним резким ударом перерубила ноги низкому скакуну под гоблином. Серый вожак свалился, и мёртвый конь придавил его. Селлнимвель подбежала к гоблину и добила его. А потом, стиснув зубы, сказала варвару.
– Не могу, уже не могу. Для барьера нужно много сил. Прости.
– Постарайся! – приказал Крейвен, – Ты сможешь! Я прикрою тебя!
И он начал ещё яростнее орудовать мечом, отрубая безмозглые головы гоблинов. Везде был только огонь. Казалось, что вся равнина горит, озаряя поле сражения. Огонь отгонял тьму ночи. И варвар видел всё очень детально.
Рядом с ним, собрав силы, покидающие её, Селлнимвель рассекла воздух мечом и прошептала заклинание.
Круг появился, освещая кровавую груду трупов вокруг двух воинов.
Селлнимвель упала на землю, силы покинули её, она потеряла сознание.
Но гоблины не могли тронуть её, она была под защитой магии.
А вот варвар был в центре сечи. Кольчуга его и руки уже давно были в крови. Но огненный меч не выскальзывал из сильных рук. Скатвер утопал в телах визжащих тварей. Отбив атаку, и тут же перерезав двум гоблинам глотки, Крейвен услышал через заслон лязга мечей и криков вонючих каннибалов, звон натянутых тетив и полёт тучи стрел.
