Илья Попов
Крах всего святого
Но тут прямо за дверью в подвал послышались громкие вопли, глухой стук и нарастающий топот; все в зале, как один – кроме Мелэйны, что усилием воли концентрировалась на том, чтобы собрать как можно больше сил – повернули головы в сторону шума, и даже Северин застыл на месте, как… Громкий грохот разорвал воздух, засов треснул, и дверь в подвал осыпалась обломками, а потом в залу влетела верещавшая тварь с зияющими чернотой рваными ранами вместо глаз, что рухнула на пол, содрогаясь в последней агонии, и затихла. Следом за ней показались еще несколько низкорослых чудовищ с длиннющими руками, которые, проникнув в залу, принялись оглядывать столпившихся вокруг людей, щуря глаза от света и раздувая ноздри. Грюлы… Это… это и есть те самые «сиротки»?! Лицо Северина вытянулось прямо на глазах, среди его людей пронеслись испуганные возгласы, а Мелэйна, наконец, почувствовала, что готова.
– Матерь наша помоги мне озарить тьму! – выкрикнула она, вскинула ладони и зажмурила глаза, надеясь, что Этьен сумеет ее понять.
К счастью, он понял, в тот же миг вырвался из хватки низкорослого мужчины с заячьей губой, рухнул на пол и закрыл голову руками. Через мгновение зал осветила яркая вспышка, а после наступила звенящая тишина, которая лопнула визгом, ревом и воплями.
***
«Ни-ко-гда не до-ве-ряй свя-то-шам», – стучало в голове Стефана, пока он считал ребрами и головой скрипучие ступени, которые, казалось, вот-вот развалятся на куски. Последние несколько шагов он практически пролетел и за миг до того, как рухнуть на каменный пол, увидал удивленное лицо Джейми, который не успел уйти в сторону – так что приземление хоть чуть-чуть да смягчилось, пускай и к недовольству Джейми. Услышав громкий треск, Стефан было подумал, что сломал хребет – но, к счастью, это оказался лишь арбалет, сломавшийся пополам.
– А я говорил – не нравится мне этот тип… – прокряхтел Стефан, вставая на ноги.
Ничего не ответив, Джейми взмыл по лестнице и со всей дури саданул плечом в дверь, что хоть и застонала, но, конечно же, выдержала. Кто ж спорит – Джейми на кулаках наверняка бы уложил даже Безносого, однако одно дело человеческая башка – пускай и крепкая – а другое – обитый железом засов и просмоленная древесина.
Пока Джейми безуспешно пытался выломать дверь одним лишь напором, Стефан решил поступить хитрее и пошарил взглядом по полу, ища топор или хотя бы лом. Что уж и говорить, везло им как обычно – под ногами у него валялись лишь гнилые овощи, какое-то тряпье да прочий мусор; на покосившихся полках вокруг стояла только пыльная утварь, а у стен были приставлены одни мотыги, лопаты да вилы, большинство из которых не сгодились бы даже почесать задницу.
Тут сверху раздался настолько пронзительный вопль, что Стефана аж передернуло – провалиться им всем в бездну, да что Гейн там с ними делает?! Стефан прихватил с собой одну тусклых лампад, стоявшую на ближайшей бочке и почти что на ощупь двинулся вперед по низкому узкому коридору, постепенно опускаясь вниз, внимательно глядя под ноги. «Я ему кишки через задницу вырву, – со злостью подумал он и пнул очередную дырявую корзину. – Пусть хоть пальцем тронет жричку или мальца. Нет, лучше я возьму лопату, хорошенечко смажу конец маслом, а потом…». Однако додумать, что же он сделает с монахом после этого, Стефан не успел, так как откуда спереди из темноты послышался какой-то шум, напоминающий глухое ворчание.
Сделав еще несколько шагов, он едва не налетел лбом на массивную дверь, закрытую аж на два засова. Стефан пригляделся и увидал, что снизу было вырезано небольшое окошко – точь-в-точь как в камере, где они успели побывать. Из-за двери раздалась тихая возня – Стефан затаил дыхание и навострил уши, чтобы через миг услыхать громкий вздох и тихий звук, походившее на шмыганье. Силы небесные, этот чудик что, и впрямь здесь кого-то держит? Стефан поставил лампаду на пол, ухватился за засов, поднапряг жилы – и через несколько мгновений плохо смазанные петли заскрипели и дверь раскрылась. Стефан поднял подсвечник, шагнул в широкую круглую комнату, насквозь провонявшую сыростью и тухлятиной, поднял свечу и завертел башкой, однако не увидал ни единой живой души. Но тут вдруг из дальнего угла снова донесся шорох и громкий всхлип.
– Эй! – крикнул Стефан, вглядываясь в темноту. – Тут есть кто? Я не тот чокнутый святоша, не боись. Вылазь давай.
Поначалу ему ответило только собственное эхо, да звук капель, падающих с потолка, и Стефан уже подумал, что это был всего лишь сквозняк или мыши, а то ему и вовсе почудилось, как в углу опять кто-то зашебуршал, чихнул и, судя по шлепанью босых ног по камню, направился прямиком к нему. Стефан тоже сделал шаг навстречу пленнику, но едва только увидев силуэт того, с кем разговаривал, так и замер на месте с ногой, застывшей в воздухе.
Прямо перед Стефаном стоял грюл. Точнее сказать, сидел на корточках, упираясь мощными лапами в пол. Руки – которые едва ли были не длиннее его самого – бугрились мышцами, а толстые пальцы заканчивались когтями. Почти что квадратное тело в ширину было не меньше, чем в длину, башка же и вовсе отсутствовала; огромный рот располагался прямо на груди, над ним сидел плоский широкий нос с толстыми ноздрями, а чуть выше них, наискось – там, где у людей были ключицы – торчали два поблескивающих черных глаза, что недобро смотрели на незваного гостя.
Стефан не мог сказать точно, сколько времени они играли в гляделки с чудовищем – для него эти несколько мгновений казались вечностью, хотя вряд ли прошло и пять ударов сердца. Нога его затекла настолько, что он только какими-то неимоверными усилиями удерживал равновесие – но едва Стефан пошевелился, чтобы кое-как поставить ступню на пол, как грюл с шумом вдохнул воздух и двинулся вперед; однако подойдя поближе к свету, глухо заворчал и вновь отступил в темноту. Скорее всего, небольшой огонек был единственной причиной, отчего Стефана еще не разорвали на куски прямо на месте. Судя по всему, чудовище, которое, вероятно, и не помнило, когда в последний раз вылезало наружу, свет если и не пугал, то хотя бы заставлял держаться подальше; так что Стефан, стараясь не делать резких движений, начал осторожно пятиться в сторону коридора.
По левую и правую руку тоже раздалось шлепанье, и вот перед Стефаном была уже не одна тварь, а целый выводок – не меньше шести чудищ, каждое из которых могло легко переломить его напополам, словно веточку. Все еще шаг за шагом подбираясь к спасительному выходу, Стефан боялся даже дышать, покуда твари неуклонно маячили прямо на границе света, отбрасывая длинные тени. «Сиротки, мать их…, – подумал Стефан, уже стоя на пороге. – Да Гейн еще более чокнутый, чем кажется. Ладно, Стефан, ты сам недавно чуть не трахнул пару стрыг, не тебе судить. Еще один шажочек, захлопываешь дверь прямо перед их носом и…». Но не успел он даже закончить мысль, как неосторожный сквозняк, словно шаловливый шутник, дунул прямо на пламя – оно дернулось, подмигнуло и…
Стефан остался в полной темноте.
Еще мгновение он стоял в оцепенении, глядя на потухшую свечу, точно силясь разжечь ее взглядом; однако дружный рык полетел ему уже в спину, когда он развернулся на одних пятках и помчался назад к лестнице, вопя во все горло и надеясь, что Джейми сумеет разобрать его предостерегающий крик. Сзади слышались громкая возня, дружное пыхтение и скрежет когтей по камням; спина Стефана тотчас взмокла, рубаха прилипла к спину, а в висках застучали молотки. Кто-то позади него рассек воздух – он макушкой почуял, как когтистая лапа едва не содрала с него скальп, и хоть Стефан и не знал ни единой молитвы, но сейчас воздавал просьбы всем святым, которых мог вспомнить, чтобы они помогли спасти их задницы.
И только увидав Джейми, стоявшего подле лестницы, Стефан вдруг понял, что они оказались в ловушке и бежать более некуда – впереди лишь запертая дверь, а сзади с каждым мгновением все ближе становился рокот грюлов, почуявших добычу. Стефан ухватился за стену, еле-еле переводя дыхание, и просипел:
– Там… там… там…
К счастью, Джейми был из тех людей, что не привыкли задаваться излишними вопросами; лишь бросив взгляд на лицо Стефана, Джейми ухватил ближайший черенок и ударил об колено, проверяя на прочность – и вовремя. Первый грюл уже маячил в проеме – кое-как наполовину протиснувшись сквозь узкое отверстие, он взревел, протягивая к ним длинную лапу; через миг Стефан уже полетел на пол, отброшенный Джейми, а сам же он мощным ударом вонзил палку прямо в глаз чудовища. Рев боли, казалось, едва не обрушил потолок – тварь еще усерднее принялась протискиваться наружу, обдирая бока в кровь, пока Джейми, не мешкая, ухватил следующее орудие.
Стефан было поднялся на ноги, чтобы броситься на помощь Джейми, но тот без лишних церемоний снова метнул его на землю – рявкнув при этом что-то вроде: «Анупрячьсяживо!»; и волей-неволей тот послушался, укрывшись за огромной бочкой, не зная, каким образом Джейми в одиночку решил справиться с целой стаей тварей. Раненый грюл уже почти вылез из коридора, пока в темноте за спиной у него уже нетерпеливо подвывали прочие чудища, а Джейми ударил ближайшую тварь по носу и взлетел на лестницу. «Сюда! Сюда, бестолочи!», – орал он, стуча сапогами по ступеням и молотя палкой по стене, будто бы нарочно пытаясь привлечь внимание чудовищ – и, надо сказать, у него это получилось отменно. Стефан вжался в стену, глядя на то, как мимо него проносятся низкорослые твари, к счастью, слишком взбешенные, чтобы оглядываться по сторонам, и едва первый из грюлов ступил на ступени, Стефан отвел взгляд, не желая видеть, как Джейми бесславно разорвут в клочья.
Но Стефан и подумать не смог, что произойдет дальше – древесина уже стонала под весом грюлов, те же, толкая друг друга и рыча, неслись прямо на Джейми, который застыл, точно статуя, не поведя и глазом. И вот, в самый последний момент, когда еще миг и длинная лапа, кажется, вот-вот вспорет ему живот, Джейми вдруг подпрыгнул, ухватился за широкую балку, что жалобно скрипнула под его весом, но, к счастью, выдержала, и вытянулся в струнку – грюл, несшийся впереди, лишь успел клацнуть зубами, укусив воздух, а следом в спину ему влетели прочие твари – и через мгновение живой ком из чудищ снес дверь не хуже тарана.
Взвывший от восторга Стефан выскочил из-за укрытия, чуть ли не приплясывая от того, как ловко Джейми обвел тупоумных тварей вокруг пальца, точно слепых щенков, как из двери послышался крик Мелэйны, после полился яркий свет, а следом в зале бахнула такая какафония, что у Стефана просто заложило уши; и только сейчас он вспомнил, что вдобавок к чокнутому монаху, Мелэйне и Этьену теперь предстояло встретиться с целой ватагой кровожадных чудовищ.
Джейми легко спрыгнул на ступени и, не мешкая, полетел в зал, а Стефан ринулся вслед за ним. Правда, через миг ему пришлось отпрыгнуть назад и буквально вжаться в стену, так как один из грюлов, ослепший и обезумевший, едва не снес ему голову – Стефан подождал, пока тварь скатится по ступеням и ринется назад в спасительную тьму, потом заглянул вовнутрь залы и вдруг увидал, что помимо чудищ в нем мечется целая толпа вооруженных громил, вопящих, наверное, еще громче чудищ.
Один из них – огроменный верзила в черных доспехах – стоял на коленях и слепо шарил руками по полу, пытаясь найти упавший меч; тут на него налетел один из грюлов, что тоже стал слеп точно крот – чудовище тут же получило прямо в нос кованым кулаком, чтобы через мгновение быть разрубленным почти наискось. Не успев подивиться силище незнакомца – который теперь широкими взмахами очерчивал воздух вокруг себя, едва не отправив на тот свет одного из своих приятелей – Стефан увидал забившегося в дальний угол Этьена, что сидел на полу, закрыв глаза руками.
Однако едва Стефан сделал шаг в его сторону, как к нему подскочил какой-то плюгавый тип, походивший на тощую крысу; он только поднял меч, как руку его перехватил Джейми, появившись из ближайшей тени подобно призраку – недоносок раскрыл рот и повернул голову, а Стефан двинул кулаком ему точно в висок, отправив на пол.
– Хватай Мелэйну, Этьена и бегите! – рявкнул Джейми, подбирая меч недотепы. – Я их задержу.
– Ты их что?..
Стефан хотел было уточнить, каким именно образом Джейми решил задержать толпу вояк – судя по всему, это были именно те недоноски во главе с неким Северином, которые шли по следу Этьена – вместе с чудищами, но Джейми уже ринулся прочь, наградил снес полголовы какому-то крепышу, а следом занялся ближайшим грюлом. Ну, а Стефану ничего не оставалось, кроме как последовать приказу – хоть жричка и была в сознании, но выглядела так, словно по башке ей пару раз бухнули обухом; одной рукой держась за стену, второй она безуспешно пыталась остановить кровь, потоком бившую из носа, стеклянным взглядом озираясь вокруг, точно не понимая, что происходит; вот она скользнула глазами по Стефану, но не повела и бровью, будто бы не узнав друга, и начала медленно сползать на пол.
Стефан перепрыгнул через перевернутый стол, наткнулся на какого-то толстяка с висящими усами и пихнул его в ближайшую тварь, что уже успела проморгаться и теперь с бешеным ревом неслась прямо к ним – едва увидав клацающую клыками длиннолапую херовину, толстяк тут же бросил топор и помчался в подвал, видимо, надеясь найти внизу укрытие – стоит ли и говорить, что тем самым он подписал сам себе смертный приговор.
К счастью, грюл проследовал за ним, другие же твари были заняты прочими доходягами, которые либо вопили от ужаса, тря ослепшие глаза, либо же попросту бестолково метались туда-сюда, словно крысы в клетке, так что Стефан смог добраться до Мелэйны без особых проблем. С легкостью подхватив ее – по сравнению с Джейми она показалась Стефану пушинкой – а по пути ухватив и Этьена, что в страхе наблюдал за здоровяком в доспехах, который безуспешно пытался вытащить клинок из тела павшего чудища, Стефан потащил обоих к выходу, стараясь держаться темноты; к счастью, это оказалось довольно просто, так как теперь зал освещал лишь почти потухший очаг и разбросанные по полу алые угольки.
Они едва успели выскочить в коридор, как раздался короткий щелчок – и болт просвистел прямо над их головами, улетев в темноту зала. Судя по последовавшему за выстрелом крику, в кого-то незнакомец попал. Незадачливым стрелком оказался тот самый лысый, которого Стефан с друзьями они не так давно оставили без гроша и с кляпом во рту. Стефан отпустил Этьена и Мелэйну, в одном прыжке преодолел расстояние до лысого и, пока тот не успел бросить арбалет и схватить нож, висевший на поясе, ухватился его за ворот и от всей души приложил лбом в нос.
Лысый рухнул на пол, Стефан же одной рукой ухватил Мелэйну, которая до сих пор еле-еле шевелила ногами, другой вцепился в пояс Этьена и поволок обоих по темным коридорам, искренне надеясь не заплутать – срань господня, да как святоши тут вообще дорогу от кельи до нужника находили?! Путь Стефан помнил едва-едва, да и каждая дверь или лестница напоминала ему предыдущую, но вот все трое очутились в длинном коридоре, в конце которого виднелись раскрытые монастырские ворота. Но не успел Стефан с облегчением выдохнуть, как сзади раздался визгливый крик:
– Стой! МАЛЬЧИК – МОЙ!
Стефан выругался сквозь зубы и медленно оглянулся; а он-то уж понадеялся, что чокнутый монах уже нашел приют в желудке одного из своих «сироток». Хоть выглядел Гейн и на редкость паршиво – лицо его с сошедшей кожей походило на переваренную свеклу, один глаз вытек на щеку, а на пузе сияли свежие кровоточащие отметины – но все еще стоял на ногах, пускай и покачиваясь, что было весьма и весьма впечатляюще для его ран; в руках же он сжимал заряженный арбалет, который направил прямо на троицу.
– Отдай. МНЕ. Мальчика! – прорычал Гейн, с каждым словом делая шаг вперед.
– Боги, да что ж ты все не сдохнешь-то, – пробормотал Стефан, осторожно уложил на пол Мелэйну и закрыл спиной Этьена, уповая лишь на то, что стрелок из святоши окажется не лучше, чем из лысого типа.
– Я? Сдохну? – Гейн вдруг залился булькающим смехом и выплюнул на грудь красноватую слюну. – Я буду жить вечно! ОН не даст МНЕ умереть. ОН выбрал МЕНЯ, и только ОН может окончить МОЙ путь. Глупец! Ты и не понимаешь, ЧТО ты пытаешься остановить…
– Как скажешь, – кивнул Стефан, даже не пытаясь разобрать, какую очередную чушь порет этот полоумный, и сделал маленький шаг вперед. Надо попробовать заговорить чудику зубы и сблизить дистанцию – а там уж будь, что будет. В лучшем случае, Гейн промажет или легонько чиркнет по Стефану – ну, а в худшем, он мог лишь понадеяться, что Джейми сумеет вытащить всех четверых подальше отсюда, а сам Стефан не подохнет от болта в кишках до того, как жричка сумеет очухаться и его подлатать.
– Послушай, дружище, – Стефан широко улыбнулся. – Кажется, наше с тобой знакомство пошло совсем не так, как мы оба рассчитывали. Ты немного перегнул, я немного перегнул – что скажешь на то, чтобы начать все заново? Давай опустим оружие и…
– Я тебе не дру! – с угрозой проговорил Гейн и щелкнул клином, – ни тебе, ни этой лживой шлюшке!– он перевел оружие на Мелэйну, но едва Стефан двинулся вперед, как наконечник снова уставился ему в грудь. – Вы вломились ко МНЕ в дом! Вы обидели моих детей. Вы… – он перевел взгляд на Этьена, который, судя по виду, готов был вот-вот рухнуть без сознания, – запачкали мальчика…
Стефан окончательно перестал что-либо понимать, да оно и неудивительно; с каждым слогом Гейн ворочал языком все медленней, проглатывая слова, а кровь из его брюха била все сильнее, собираясь лужей на полу. Гейн покачнулся – Стефан уже было решил, что тот помрет самостоятельно, но, увы, надежды его не сбылись.
– Предлагаю все же не спешить, – Стефан медленно поднял руки и сделал еще один маленький шажочек.
– Я… – Гейн опустил глаза на свои одежи и вдруг голос его стал на удивление внятным и даже чуть удивленным, – умираю? Но ОН же обещал мне… Что ж… – Гейн опустил арбалет, но через мгновение поднял его на Этьена и прошептал, уронив крупную слезу из единственного уцелевшего глаза. – Тогда мы отправимся к НЕМУ вдвоем…
Этьен зажмурился, а Стефан застыл на месте, в любой миг ожидая услышать щелчок выстрела – но прошло несколько мгновений, а Гейн не пошевелил и пальцем, застыв, точно статуя. Гейн разжал пальцы, выпустив арбалет и, громко захрипев, упал на колени, глядя на торчащее из груди лезвие.
– Кх… кха… вернет… меня… – попытался пролепетать он, но Джейми с чавкающим звуком высвободил оружие, занес меч над головой и одним мощным ударом отправил безумца к праотцам.
– Напомни мне, что с меня попойка, – выдохнул Стефан, ловя арбалет, который кинул ему Джейми, с головы до пят перепачканный кровью.
– Напомню, – буркнул тот и кивнул на Этьена с Мелэйной. – Идти можете?
– Я… я… – дрожащим голосом произнес Этьен, но потом сжал кулаки и тряхнул волосами. – Могу.
– Хорошо, – Джейми передал Стефан ножны, что нес в руках, которые тот тут же надел через грудь, а потом оглянулся назад, откуда из недр монастыря все еще слышались шум битвы и крики. – Надо уходить. Их слишком много.
– Ты… ты убил его? – с надеждой произнес Этьен, еле-еле поспевая за широким шагом Джейми.
– Кого именно? – нахмурился тот.
– Северина, – Этьен аж скривился, произнеся это имя, и Стефан мог лишь догадываться, какие «трепетные» чувства малец испытывает к своему мучителю.
– Он носит бороду, хромает, с заячьей губой или имеет три пальца на левой руке?
– Не-а, – шмыгнул носом Этьен. – Он тот, что в черных доспехах.
– Тогда его я не убил, – покачал головой Джейми, и Стефану показалось, что в голосе его сквозила как досада, так и сожаление.
– Уверен, что ящикоголовые сожрут их всех за милую душу, – попытался приободрить Этьена Стефан, увидав, как малец понурил голову, но он в ответ только вздохнул.
Все четверо выскочили наружу и огляделись – и Стефан, не стесняясь в выражениях, всласть выругался вслух; он-то уж понадеялся, что они сопрут коней тех доходяг, но, похоже, те предусмотрительно оставили кобыл где-то неподалеку, чтобы не выдать себя стуком копыт. Не мешкая, их четверка пустилась в бег и сменили его на шаг лишь тогда, когда даже Джейми изрядно запыхался, ну а все прочие и вовсе едва не падали от усталости. Проклятый монастырь остался далеко позади и сейчас все четверо пробирались сквозь густую чащу, когда, наконец, вышли на небольшую полянку.
– Все, – выдохнул Стефан, согнулся пополам и поднял руку. – Привал. Еще шаг – и я подохну.
– Мы должны идти дальше, – упрямо заявил Джейми, хоть и сам утирал со лба пот, но потом, увидев, что и Этьен с Мелэйной едва стоят на ногах, пошатываясь, точно пьяные, сдался и сам привалился к ближайшему дереву.
Какое-то время они молчали, переводя дыхание, а потом решили перекусить и промочить горло; но вздрагивали и хватались за оружие при каждом шорохе, в любой миг ожидая увидеть меж стволов темные тени. Но, похоже, то ли грюлы и впрямь пожрали Северина и его шоблу, то ли те решили, что не так уж им и нужен малец, так как вокруг стояла блаженная тишина, которую лишь изредка нарушали крики птиц. Стефан утер рот и обратился к Этьену:
– Слушай, паренек, а в твоем монастыре тоже чудищ как ручных собачек держали?
Несмотря на то, что Этьен все еще дрожал как лист, кидая испуганные взгляды за спину, где осталась ужасная обитель, он все же чуть улыбнулся; но вот слово взял Джейми, который оторвал кусок рубахи и тщательно вытирал от кишок и крови лезвие своего меча.
– Шутки обождут. Нам нужно определиться, куда идти дальше.
– Идем, как и планировали, – пожал плечами Стефан. – Дойдем до Соленого Тракта, а там сделаем крюк и будем у Двух Рек не позже, чем через десять дней.
– Пешком и с погоней за спиной мы не успеем преодолеть и десяти лиг, – возразил Джейми.
– С погоней? – фыркнул Стефан. – Ты же не думаешь, что эти свинопасы решатся…
Не успел он закончить, как откуда-то издали раздался громкий крик, которому тут же вторил второй; Этьен вздрогнул и придвинулся поближе к Джейми, который поднялся на ноги и поднял меч, а Мелэйна, до того безучастно наблюдавшая за разговором, лишь прикрыла глаза и что-то зашептала себе под нос. Они прождали довольно долго, но более не услышали ничего, кроме уханья сов и пары сверчков, играющих в ближайшем кусте. Наконец, Джейми уселся обратно на землю и спрятал оружие в ножны.
– Именно это я и думаю, – угрюмо проговорил он. – Выйдем на ровную местность – и нам конец. Их с десяток – а скорее всего больше, ведь кто-то должен был сторожить коней – и этого достаточно, чтобы нас прикончить.
– Мы можем… – неуверенно произнес Этьен и тут же умолк, точно поняв, что брякнул что-то лишнее. Но когда все устремили на него вопросительные взгляды, он все же продолжил. – Мы можем пройти сквозь Ведьмин Котел. Если я хорошо помню карты, он находится прямо на востоке от нас, и миновав его, мы выйдем на прямой путь до Двух Рек.
Услыхав его слова, Стефан невольно сплюнул через плечо. Воистину, он скорее согласится навестить еще пару «сироток» или выйти один на один в чем мать родила с тем здоровяком, чем добровольно полезет в это проклятое место. Ведьмин Котел – довольно большое вытянутое с юга на север болото с о-о-чень гнусной славой; говаривают, что чудищ и призраков там – тьма, но страшны не только они; сделай неосторожный шаг – и вмиг уйдешь под липкую вязкую жижу, а там поминай как звали.
– Нет уж, лучше рискнем и сделаем крюк, – заявил Стефан. – А в Котел я не полезу. Можем переждать в лесу или найти укрытие получше – не думаю, что этот Северин нас до зимы караулить будет, подождем, пока шумиха уляжется, и побредем себе потихоньку.
– Гордиан не будет ждать вечно, – шмыгнул носом Этьен. – А Северин… Северин не отстанет от меня даже на том свете.
– Этьен прав, – поддержал его Джейми, чем выдавил из Стефана горестный стон. – Выбора у нас нет. Будем идти через болото – на топях нет разницы, конный ты или пеший.
Стефан в последней надежде взглянул на Мелэйну, которая устало пережевывала кусок лепешки; поймав его взгляд, она лишь пожала плечами, окончательно похоронив этим жестом упования Стефана на то, что идти они будут по сухой земле. Хотя если подумать – что после всего пережитого им какие-то вонючие топи? Промочат ножки – не беда, подсохнут. Что же насчет тварей… Думается, самые опасные чудовища сидят не в лесах или болотах, карауля заблудших путников, а ходят среди прочих людей, носят важные титулы и изысканные одежки, до поры до времени скрывая свое истинное обличье. Упыря или болотника хотя бы можно распознать сразу – те из себя невинных овечек не строят.
Что ж, в Ведьмин Котел, так в Ведьмин Котел. Хочет Стефан того или нет, но все они слишком глубоко завязли в этом дерьме, чтобы теперь надеяться выбраться с чистыми портками. Но пока что стоит отдохнуть – путь предстоял неблизкий. Джейми, как обычно, вызвался стоять в карауле первым – или, точнее, особо никого и не спрашивая, молча скользнул куда-то меж деревьев – и едва голова Стефана коснулась земли, а веки закрылись, как он тут же провалился в глубокий сон.
Глава 24
… после того, как из замка уже несколько дней не поступало вестей, мы отправили туда отряд местной стражи. По возвращению выглядели они так, словно побывали на том свете и, признаться, то, что они рассказали, поначалу казалось дурной шуткой – и жаль, что это было не так.
Едва ступив на остров, стражники сразу же почуяли неладное, услыхав лишь звенящую тишину – вокруг был так тихо, что, цитирую: «Можно было услыхать, как окунь под водой пузыри пускает». Спустя время они наткнулись на отплывших в замок работников – а точнее на то, что от них осталось. Все они оказались мертвы. Несчастные или были убиты своими же друзьями – причем самыми жесточайшими способами – либо покончили с жизнью, как, например, господин Мартин Отес, чье тело было найдено одним из первых во дворе замка.
Вскоре был обнаружен единственный, кто пережил эту бойню – в одной из кладовых стража нашла трясущегося от страха парня, который непрестанно бормотал себе под нос какие-то невнятные слова, расцарапывая себе лицо в кровь. Покуда несколько городовых пытались расспросить уцелевшего о том, что же произошло на острове, оставшиеся продолжили осматривать крепость. Помимо покойников, лежащих то тут, то там, в личных покоях Отеса нашлась весьма странная вещь – большое зеркало, чью раму венчала голова некого чудовища; так описал его облик один из солдат: «Словно сам ужас ожил и стал тварью, вот клянусь вам, господин. Я как его увидал, сам чуть со страху не помер» и личный дневник Мартина. Я имел немало времени ознакомиться с рукописью, причем несколько раз – и если первые записи были написаны разумным человеком, то последние, без сомнения, принадлежали руке сумасшедшего. Особенно если учесть, что выполнили их кровью.
Думается, мы имеем дело с каким-то непонятным массовым помешательством, но более точно об этом сообщат лекари из Риана, которых я вызвал три дня назад, чтобы предотвратить возможную эпидемию. Стражники наотрез отказались возвращаться на остров, так что мне пришлось приложить немало усилий, чтобы найти достаточно отважных – или жадных – людей, которым хватило духа отплыть в замок и упокоить останки несчастных. Что касается выжившего – он до сих пор не пришел в себя, даже во сне рыдая и вопя, так что, думается, разум его уже покинул наш мир.
Поначалу я намеревался передать дневник Мартина его близким – на память об ушедшем – но, немного подумав, все же отмел эту идею. Не думаю, что убитой горем семье будет приятно знать, что их сын – статный красавец, обладающий репутацией умнейшего и талантливейшего человека – окончил свои дни в полном безумии. Так что страницы уже поглотил огонь. Что же касается «зеркала»… Безусловно, я не поверил во весь тот бред, написанный господином Отесом, однако все же приказал замотать эту вещь цепями, приковать к ним пару глыб потяжелее и утопить в озере.
Так, на всякий случай…
Из переписки между мэром Мьезы Жаном Козом и магистром Святых Мечей Иоаном Фэ
Аль-Хайи не спеша поднимался в холм навстречу развалинам, оставляя за спиной темную гладь озера. Пока все складывалось как никогда удачно – за что он мысленно воздал хвалу Древним, который будто незримой дланью оберегали в нелегком пути одного из своих немногочисленных адептов, что еще помнил об их существовании. «Скоро это изменится», – усмехнулся Аль-Хайи, однако спустя миг он тут же мысленно одернул сам себя – нельзя делить шкуру не убитого зверя.
Не стоило приземлять и указ, подписанный рукой короля, что действовал воистину магическим способом, открывая перед Аль-Хайи все замки́, и заставлял расплываться в широкой улыбке даже тех, кто еще парой мгновений назад окидывал чужака подозрительным взглядом. Знакомство с сильными мира сего всегда было неоценимым помощником; так что не успел Аль-Хайи вместе со своими сопровождающими въехать в Мьезу ранним утром, как еще до полудня они уже заняли лодки и гребли в сторону острова.
Острая корма еще не врылась в зябкий песок, как по телу Аль-Хайи волной пронеслись мурашки, уши заложило, а рот наполнился едким, металлическим привкусом; чувство это длилось лишь краткий миг, меньший, чем занимал один толчок сердца, прогоняющий кровь по упругим канатам вен, но он тут же понял, что наконец-то нашел то, что искал многие годы. Аль-Хайи в нетерпении спрыгнул с лодки прямо в воду и приказал сопровождающим ждать его на берегу, а потом, не медля, двинулся в сторону замка – он ни разу не оглянулся, но не соврал бы, сказав, что люди короля вряд ли остались недовольны его решением.
В густой роще Аль-Хайи наткнулся на останки молодого парня и нескольких мертвых массахов – или как их называли в этих краях «упырей». Хоть Аль-Хайи и спешил, но поддался искушению удовлетворить свое любопытство и подошел поближе – тела, покрытые островками белых пятен, уже начали разлагаться и кишели личинками; на глаз тела пролежали здесь около пятнадцати-двадцати дней, не меньше. Хм, но как Аль-Хайи сообщили члены совета, остров заброшен уже много лет – так что же здесь забыл этот человек? И, похоже, он был не один – кто-то же добил тварей. Вряд ли с упырями – причем довольно крупными – могли справиться заблудшие зеваки или случайные воришки, решившие поживиться на развалинах; то под силу только вооруженному и хорошо подготовленному отряду.
