Екатерина Сергеевна «Лис»
Ты мое Солнце
Она пытается угадать эмоции на его лице, хотя заранее знает – можно, но для приличия спрашивает и предупреждает.
– Выпить? – изумленно поднимает две брови Сергей. – Это что-то новенькое.
Улыбается. Доволен, что она спрашивает о таких глупостях. Он готов позволить ей все, даже убить его душу и тело. Смешная. Но для приличия Сергей хмурится, делает вид, что идея ему не нравится. Потом сдается под пристальным, лукавым взглядом и твердыми ягодицами, которые ерзают по коленкам. Они знают, что это всего лишь игра.
–
В баре нет слабого алкоголя!
–
Уже есть, – смеется Аня, – я распорядилась.
–
А куда смотрит мой управляющий? – наигранно серьезно.
Аня лишь жмет плечами, мол, не причем:
– Он меня просто побаивается.
–
Он должен боятся только меня, – хмыкает Сергей. – Надо провести с ним беседу.
–
Не надо, он хороший, – хитренько мурлычет Аня и еще крепче обнимает мужчину. – Я не хочу, чтобы он на меня обиделся.
–
Хорошо, – Сергей смотрит на часы, время обжигает запястья. – Только не отпускай водителя. Надю надо будет отвезти домой. И балбес будет с вами. Вдруг вам захочется подышать свежим воздухом от трех бутылок вина.
–
Ты знал! – восклицает Аня, толкает Сергея в плечо.
Сергей только улыбается. Конечно, он все уже знает. Без него в этом доме мухи не летают. Даже марку их вина он одобрил сам. Ему просто нравится дразнить свое солнце.
– У меня для тебя тоже есть новость, – мужчина поправляет сидящую на коленках Аню, крепче перехватывает. – Меня пригласили на благотворительный бал в честь весны.
Аня заинтересованно смотрит на него. На балу они еще не были. Хотя она не любит ходить по его мероприятиям, но бал всколыхнул в ее душе какую-то сказку.
– Я хочу официально представить тебя знакомым и друзьям.
«Этого и следовало ожидать», – думает она. Рано или поздно, но он захотел бы представить ее обществу. Только в качестве кого?
– Когда? – выныривает из размышлений Аня.
– На следующей неделе, в четверг. Ты успеешь подготовиться.
– Успею, – обреченно соглашается.
Она подумает об этом потом, а сейчас просто хочет встретиться с подругой. Может, это и неплохо – стать официальной спутницей такого влиятельного человека. А любовь? С ней она разберется.
***
– Я сколько раз тебе говорил, что в этом месяце никаких поездок, тем более в Америку! – Сергей рычит в трубку хуже дикого зверя, лицо его краснеет, а на шее вздуваются вены от напряжения.
Друг на том конце провода явно треплет ему нервы. Мужчина мерит шагами свой кабинет, немного притормаживает у стола с фотографией и глубоко вздыхает. Слушает нервный рассказ, сжимает железный корпус хрупкого телефона. Аня только что ушла встречать подругу. Он собрал бумаги, уже был готов уезжать на совещание, как телефонный звонок задержал. Разговор неприятный, он будоражит его прошлое и затрагивает рабочую сторону, темную ее часть.
– Почему ребята еще не разобрались с этим вопросом? Эд, куда ты смотрел? Я за что им всем плачу? – мужчина сжимает телефон так, что тонкий пластик начинает трещать. – Какая еще крыса? Кто? – Сергей нервно трет лоб, упирается в холодное окно и растворяется в безжизненной дали. – Жду в четверг. Нет, после. Лучше ночью, – голос предательски дрожит. – Хорошо, потом решим, что делать. Эд, крысу надо найти быстро и тихо, – рявкает и отключает телефон.
Глава 6.
Надя стоит на пороге пентхауса с широко открытыми глазами и начинает удивляться уже с коридора.
–
Закрой свой рот и раздевайся.
Аня помогает подруге снять легкую весеннюю куртку. Та скидывает ботинки и сует ноги в теплые тапочки, которые любезно ей подносит прислуга.
–
У вас что, прислуга? Много? – задыхается от восторга Надя и смотрит на маленькую женщину, как на диво дивное.
Аня только фыркает и провожает подругу в зал. Та идет следом, с интересом разглядывает стены, потолки, пол. Хватает все, что попадается под руку на многочисленных поверхностях.
– А эти картины настоящие? – она показывает пальцем на россыпь ярких картин в коридоре.
–
Нет, – пожимает плечами Аня, – копии. По правде, она никогда не спрашивала у Сергея о подлинности картин в доме. Они радуют глаз, и этого вполне достаточно.
–
А эти вазы дорогие? – не унимается подруга. Надя приподнимает какой-то кувшин с китайскими рисунками, разглядывает, как настоящий ценитель.
–
Наверное, я как-то не интересовалась, – признается Аня. – У Сергея много антиквариата, он любит красоту.
–
Как так-то? Жить в такой роскоши и не знать? – Надя не скрывает своего искреннего возмущения.
«Вот лапоть-то деревенский, – злится она про себя. – Совсем не думает о будущем. Как можно жить здесь и сейчас? – подруга качает головой, – вот всему ее надо учить».
Аня подходит к большим дверям и распахивает их:
– Заходи, чувствуй себя, как дома.
Перед ними открывается вид на огромную светлую гостиную. Необъятное помещение манит своими красками, притягивает взгляд ко всему сразу. Хочется уловить как можно больше деталей. Надя делает робкие шаги. Большие окна в пол с белоснежным тюлем открывают восхитительную панораму города. Надя вспоминает зарубежные фильмы, мечтает увидеть огни ночного города с этой манящей высоты. Тут можно стоять часами и разглядывать железную сказку. Подруга обходит помещение, примеряется к пространству, изучает его составляющие. Посередине зала стоит комплект кожаной мебели с железными вставками. Черная кожа блестит, переливается, как будто ее только что натерли маслом. У девушки идет кругом голова от черного цвета, который преобладает здесь, он берет в плен пространство и как будто сжимает его. Пол, черная плитка, мебель, стеллажи, даже рамки фотографий. Около дивана стоит журнальный столик с черной стеклянной столешницей. Стеллажи украшают стены. На них мирно располагаются дорогие книги в кожаных переплетах и статуэтки, явно привезенные из разных стран. Все коллекционное.
Надя обходит периметр, дотрагивается до всего. Ее внимание привлекает камин. Он ждет своего часа, готов заиграть электрическими языками. Резная кованая решетка прикрывает его, как настоящий, а аккуратные поленья уложены сбоку. Каменная облицовка идеально вписывается в интерьер. Над камином висит плазма. Кинотеатр с длинными колонками по бокам почти в человеческий рост. И все это пространство щедро уставлено цветами. Они в разных своих проявлениях украшают зал. Напольные в горшках, розы в вазах по выступающим поверхностям. Надя подходит ближе, изучает полки над камином. Радуется, что подруга не перебивает и дает ей время. Трогает ряд фотографий и еще какой-то антиквариат. На фото лишь одно лицо. Близко, далеко, боком. Хозяину нравится любоваться своей девушкой.
«Больной», – думает Надя.
Она поднимает глаза. Потолок нависает над ней своим величием. Две большие люстры свисают в разных концах зала. Хрусталь, стеклярус. Длинные капли прозрачного стекла волнами стекают вниз, отражают свет друг от друга. Завораживают.
– Здорово, – тянет Надя и еще раз проходит комнату по второму кругу, потом резко плюхается на диван в центре зала.
Аня очарованно следит за подругой, у которой рот почти не закрывается от увиденного. В первый свой день ее тоже захватила буря эмоций от масштаба и роскоши. Но ко всему быстро привыкаешь.
–
А бассейн есть? – не унимается подруга.
–
Есть, только на крыше.
–
Пойдем? – воодушевилась Надя, ее глаза наполнились надеждой.
–
Нет, – твердо заявляет Аня.
Присаживается в кресло рядом. Замечает, как потухает зеленый огонек в глазах девчонки.
– Я думаю, ты не последний раз у нас дома.
«У нас – как-то правильно звучит», – решает Аня, примеряет эти слова, запоминает. Как же она сейчас ошибается.
– Хорошо. Ну что, мы будем развлекаться? Или ты зажмотила выпивку? – прищуривается, как лиса, Надя.
Трель колокольчика разносится по всей гостиной. Надя с восторгом следит за каждым действием подруги. Ожидает. В дверях появляется маленькая, хрупкая девушка. Свободно одетая, без какой-либо униформы. Черная юбка ниже колен, блузка кремового цвета и туфли-лодочки. Волосы цвета шоколада убраны в пучок, а круглые глазки-бусинки улыбаются.
–
Юлечка, принеси нам…– Аня не стала договаривать, а лишь указала на стол рукой.
–
Хорошо, Анна Михайловна, – кивает прислуга, понимает все сразу без лишних слов. Она разворачивается на пятках и скрывается в коридоре.
–
Миленькая, – фыркает недовольная Надя. Смешно ведет носом, отчего на переносице появляются складки. Аня кидает на нее непонимающий взгляд.
–
Да не ты! – отмахивается подруга.
Хм, юмор подруги выше 100 баллов.
–
Это он нанимает таких хорошеньких?
–
Да, прислуга уже была в доме, когда я приехала.
Она все так же вопросительно смотрит на Надю и не понимает, к чему лиса клонит. Девчонка под пристальным взглядом полностью разваливается на диване, закидывает ногу на ногу.
–
Ее надо уволить и нанять новую прислугу, – через пару минут выдает она. – Желательно, постарше и пострашнее, – Надя кривит лицо, изображает чудовище.
До Ани сразу доходит, о чем речь. Она громко смеется, и ее смех колокольчиком пролетает по залу.
– Ах, вот о чем ты! – хихикает она.
– Вот зря ты ржешь, – на полном серьезе говорит Надя. Она делает грозное выражение лица, угрожает испепелить. – В среднем по статистике именно прислуга уводит мужчин из семьи.
Не успевает Надя закончить свои рассуждения, как в дверях показываются та милая девушка и еще одна постарше. Они, как сестры, похожи друг на друга. Проходят молча в гостиную, продвигая впереди себя небольшую тележку с угощениями. Что помоложе обиженно косится на Надю. Недовольная, конечно, все слышала. Постарше аккуратно выставляет вино, фрукты и канапе с разными начинками. Бокалы на длинных, тонких хрустальных ножках, занимают свое место перед подругами.
–
Водитель и телохранитель будут ждать ваших распоряжений в служебной комнате, – объявляет старшая и чуть задерживается у дверей, бросает осуждающий взгляд на гостью.
–
Спасибо, – нежно и очень ласково. – Вы можете быть свободны.
Прислуга улыбается хозяйке и закрывает за собой дверь.
–
Водитель, телохранитель,– гримасничает в ответ Надя. – Я смотрю, тебя тут заперли, как в клетке, хоть и такой роскошной.
–
Не говори глупостей, – отмахивается Аня и поправляет упавшие на лоб волосы, – Сергей просто переживает за меня, – она подходит к столу и берет бутылку дорогого вина. – С чего начнем? С белого или красного? – она переводит взгляд на полный стол.
–
С любого! Все равно будет мало, – Надя поднимает пустой бокал. – Не жди, наливай.
Время льется вином в бокал, играет бликами по дну хрусталя. За окном опускается вечер. Панорама города играет неоновыми огнями под сгущающейся тьмой. Чуть прохладный ветерок наполняет душное помещение. Подруги долго разговаривают и смеются. Успевают обсудить многое, что так давно копилось в разуме, но не находило выхода.
– Как у тебя дела с Сергеем? Я смотрю, ты не жалеешь, что сказала ему тогда «да», – Надя начинает откровенный разговор. Она потягивает остатки красной жидкости из бокала. Лицо в тон вина, а глаза посоловели. – И судя по тому, что он сказал про бал, скоро ваши отношения перестанут быть простыми, – её щеки горят огнем от выпитого.
Их обоих разморило в духоте, поэтому Аня и открыла окно, впуская холодную вечернюю прохладу. Девушка помешивает вино в бокале. Оно отталкивается от стен в водовороте красных переливов. Три пустые бутылки стоят на полу за диваном.
–
Мне хорошо с ним, – мягко, с нежностью в голосе. Говорит правду. – Ты же сама знаешь, как он ко мне относится, – Аня улыбается от воспоминаний, ощущает тепло на коже. – Мне иногда даже страшно, как он на меня смотрит. Думаю, если бы я попросила у него весь мир, он бы разбился, но подарил. И это очень странно.
–
Он просто больной, – хихикает Надя.
Аня хмурится, не понимает прикола.
– Он болен тобой, а эта болезнь самая страшная. – поясняет Надя. – Вот у тебя телохранитель, водитель – развлекайся, пока все позволено.
– Блин, – в сердцах восклицает Аня, – позволено? Развлекайся? Вспомни, когда мы последний раз были в клубе или, уж на худой конец, в кафе?
Надя театрально закатывает глаза, пытается вспомнить.
– Вот, вот, – расходится Аня, алкоголь уже овладел ее разумом и приятно расслабил тело. – А еще этот балбес.
Надя хихикает, понимает, о ком говорит подруга.
– Ага, он ходит за тобой по пятам. Я от него устаю в институте, а уж каково тебе? Он дома у туалета тоже тебя караулит?
Аня морщится и допивает вино. Стол почти пуст. За окном начинают просыпаться маленькие звезды. Их совсем не видно из-за света огней, но Аня точно знает, что они есть там, на небе.
– Я тебе и говорю, ты в клетке, золотой, но клетке. Раньше ты хоть дома жила, а теперь сюда переехала, – пожимает плечами Надя, ставит свой пустой бокал на стол, её голос пропитан грустью. – Все-таки добился своего. А сколько было ссор? – подруга разводит руками, показывает масштаб. – Теперь сидишь около него, телевизор с ним, в кафе с ним, все с ним, как личная собственность, – обижается Надя.
Обе синхронно вздыхают. Аня смотрит пустым взглядом в бокал, ищет там возражения, но не находит.
– Стой, я придумала, – Надя вскакивает с дивана, ее тело шатается, но девушка берет себя в руки. – Пойдем в клуб. Только свалим по-тихому, без твоих сопровождающих. Просто убежим, – заговорчески хихикает Надя.
Ее глаза вновь обретают блеск. По телу проходит волна адреналина.
Аня сначала хмурится. Эта идея ей не нравится. Понимает, что Сергей будет недоволен, а делать ему больно очень не хочется. Девушка представляет его укоряющий взгляд и мотает головой.
– Сергей будет переживать, – сопротивляется она натиску подруги.
Сейчас в ней бушуют две стихии, раздирают затуманенное сознание надвое. Одна похожа на бурю, которую гонит алкоголь и жажда приключения, а другая знойный штиль.
– Будет, но это будет потом, – без доли сомнения говорит Надя. – Давай, все будет хорошо.
Убеждает. Аня сдается во власть адреналина и предстоящего веселья. Сердце начинает биться в предвкушении свободы, виски пульсируют от тугого напора крови. Аня улыбается, как раньше, с долей безумства. Страх, азарт, беспечность, свобода. Ах, будь что будет, – успокаивает включившийся на миг здравый смысл. Она не в его клетке!
– Пойдем! – командует.
Надя стоит в туалете и приводит себя в порядок. Ее тело немного пошатывается, но держится, опирается на выпирающие поверхности. Перед глазами чуть расплывающиеся очертания, но это нормально после выпитого алкоголя. Она распускает волосы, они длинные, вьющиеся. Выпускает милую бестию, которая так долго сидела взаперти. Девушка расчесывает волны всей пятерней и чуточку приподнимает их. Подкрашивает глаза, придает им яркость. Их зеленый оттенок немного померк от выпитого. Щедро смазывает губы цветным блеском и тихонько выходит в коридор. Ждет, пока подруга переодевается.
Уже перед дверьми они очень тихо, как мышки, пытаются надеть верхнюю одежду и не привлечь к себе внимания хихиканьем. Аня в длинных сапогах на каблуках, привет из прошлой жизни. Она цокает, как молодая кобылица. Джинсы обтягивают упругие ягодицы и заправлены в сапоги. Кофточка розового цвета с небольшим вырезом выгодно подчеркивает грудь. Волосы лавой льются на плечи. Косметика только подчеркивает ее природную красоту и нежные черты лица. Дверь аккуратно закрывается, и девчонки выбегают навстречу приключениям под громкие удары сердец.
Глава 7.
В кабинете тихо, лишь далекие звуки улицы наполняют его еле уловимой жизнью. Сергей приходит, когда стрелки часов переваливают за полночь. Совещание, как всегда, оставило его без сил, да и телефонный разговор не внушил ему надежду. Черные делишки, которые он проворачивает в Америке, вышли из-под контроля. Кто-то сдал все его дела, и теперь разборок не миновать. А командировка в прошлое не входит в его планы. Сергей раздраженно трет затылок. От усталости щиплет глаза, череда мыслей превращается в сумбур. А ведь у него все только стало налаживаться. Разборки в Америке лишь усугубят его шаткое положение с Аней.
«Как все не вовремя», – мысленно шипит Сергей. Только не сейчас, когда он решил сделать своей девочке предложение. Вот и кольцо купил. На него со стола смотрит красная бархатная коробочка, в которой полное состояние. Аня заслуживает большего. Он долго не решался, подбирал время и теперь нашел. Бал – самое подходящее место для этого. Верит, не откажет, не сможет при людях. Честно ли это? Он знает, не очень. Боится, а что если откажет? Он этого не переживет, сорвется и опять погрузится во тьму. Почему-то Сергею кажется, сколько бы он ни пытался приблизится к Ане, она не хочет быть с ним так же сильно, как хочет этого он. Их чувства по отношению к друг другу совсем разные. Один любит, а другая позволяет себя любить. Сергей морщится, стряхивает с себя плохие мысли: все равно попробует. Он убирает коробочку в ящик стола, встает и выходит из кабинета.
Быстро проходит гостиную, заворачивает рукава рубашки по локоть. Улыбается, когда видит за диваном три пустые бутылки. Оторвались, молодцы, мысленно хвалит он Аню. Ему, правда, не очень нравится Надя. Она взбалмошная и наглая, что конечно, не плохо. Но она подруга, что свято для Ани. Сергей все понимает и даже принимает, но контролирует. С такими подругами надо быть начеку.
Он проходит коридор и подходит к спальне. Предвкушает аромат перегара. Тихонько открывает дверь, боится потревожить свое солнце. Свежо и пусто. Он включает свет, мечется глазами из стороны в сторону. Кровать не тронута. Дверь в ванную открыта, и там никого нет. Страх ледяной водой обдает мысли. Сердце набирает обороты, бешено ломится в грудную клетку. Где? Он выбегает в коридор. Идет, нет, бежит к дверям служебной комнаты. Распахивает и столбенеет. В кресле и на диване мирно посапывают те, кто должен был охранять его сокровище. Сергей дышит, как разъяренный зверь. Орет. Как? Где?
Испуганные ребята вскакивают со своих мест, не до конца понимают, что происходит. Сонная нега быстро слетает, когда мощный удар по лицу накрывает телохранителя. Он отстраняется, прижимает руку к разбитому носу. Крик Сергея рушит стены.
– Где она? Я тебя спрашиваю, где она? – он с силой наносит удар за ударом, вколачивает каждое слово.
Бешеный взгляд придавливает. Водитель, опешив, вжимается в стену, с истерикой понимает, как они облажались. Тихо молится. А телохранитель уже не чувствует лица, только машет головой.
– Я не знаю, простите, – шепчет он окровавленными губами.
Ярость, страх, огонь, все перемешивается в груди Сергея. На крики прибегают молодые, крепкие парни из личной охраны. Прислуга испуганно собирается в дверях, мысленно радуется, что гнев хозяина направлен не на них. Они охают наперебой, прикрывают свои рты от глухих вздохов. Охрана спокойно оттаскивает бушующего Сергея от почти бездыханного тела парня, безэмоционально выводят хозяина в коридор. Все четко, не в первый раз. Начинают разбираться в ситуации. Сергей идет в гостиную, по пути уже набирает номер телефона Ани и стряхивает капельки крови с разбитых костяшек. Слушает пустые гудки. Около дивана задевает бутылку, хватает одну и бросает в стену. Рычит во все горло.
– А-а-а-а, – голос срывается на звериный утробный рев.
Он сгибается пополам, как от удара, сжимает кулаки до синих пятен. Он, как бешеный, начинает мерить шагами гостиную под пристальным вниманием охранника. Парень ведет плечами, приводит в движение мышцы и крылья птицы, которая татуировкой расположилась на шее и спине. Он ждет, не вмешивается, только присматривает за хозяином. Сергей опять набирает номер. Тишина. Мужчина стискивает зубы до боли в скулах. Гостиная начинает сжиматься и давить стенами. Миллион мыслей проносятся в голове. Где? С кем? Куда ушла? Почему бросила? А бросила ли? Где искать? Поток непрерывных вопросов еще больше сдавливают голову. Грудь горит огнем. Ярость разъедает нежную плоть, и душа начинает кровоточить. Еще секунда – и он сгорит, осыплется пеплом на черную плитку и не воскреснет. Он сильнее сжимает кулаки, чувствует потерю. Вены на шее и руках вздуваются, костяшки пальцев белеют.
– Сергей Александрович, – другой охранник прерывает загнанный бег хозяина, возвращает на землю. – Эта девушка видела, как Анна Михайловна уходила.
Охранник стоит перед Сергеем и держит за локоть маленькую девушку. Та морщится от крепкой хватки, но старается спрятаться за широким плечом парня. Глаза наполнены слезами. Сергей подлетает к прислуге и хватает ее за тонкую ткань ночного халата.
– Что ты, дура, молчала? Почему не сообщила? Где она? – трясет хрупкое тело мужчина.
Охранник немного прикрывает девушку, боится гнева хозяина.
– Я не, я не… – хнычет прислуга.
Она не сказала из вредности. Уж больно ей не понравилась эта выскочка, которая советовала хозяйке их уволить. А вот теперь ее трясут из стороны в сторону, как ветку. А от страха и боли слова застревают у нее в горле.
– Они собрались и ушли в клуб, – хрипит, задыхаясь, прислуга, когда сильная мужская рука хватает ее за горло.
– Сергей Александрович, вы ее задушите, – вступается за нее парень с татуировкой и немного отстраняет хозяина.
– С кем? Какой клуб? – раздраженно выдыхает Сергей, но отпускает побелевшую девушку.
– Не знаю, куда. Но хозяйка говорила, что-то про клетку. Что она не в клетке. А потом они с подругой ушли.
Сергей отстраняется от прислуги, отталкивает ее в руки охранника.
– Ее убрать с глаз, а от балбеса избавиться, – сухо приказывает он.
Сергей садится на диван, растирает холодные ладони. Слова служанки эхом проносятся у него в голове, заставляют сердце сжиматься.
«Она в клетке? – мотает головой он. – Что?»
Эти воспоминания бьют под дых. Делают больно и неприятно. Неужели вся его опека, вся забота стали клеткой для его девочки? Вот он дурак! Сергей хватается за голову, сгибается и с болью сжимает черные волосы. Он сам же своими руками открыл ей двери. А что теперь? Оставить все, как есть? Дать возможность погулять, повеселиться? Но где? Голова разрывается от мыслей. Они сжимают его внутренности в тугой узел и расползаются жгучей отравой по венам. В клубе одна с этой дурой подругой, которая первая влипает в неприятности, да еще и пьяные. Сергей смотрит на пустые бутылки, дыхание его замирает. Приходит шальная мысль, что если с ней что-то случится, он просто не справится с такой болью.
Не сможет выдержать чужих прикосновений к ее нежной коже, взглядов, которые будут прожигать ее тело насквозь. Ревность ядерным грибом поднимается из глубины растерзанной души и взрывается, губит все последние капли его терпения. Сергей быстро поднимается, отходит к черному безжизненному окну. По пути набирает новый номер телефона.
– Антон Павлович, – старается как можно мягче шипеть он.
Но все его самообладание уходит только на приветствие. Сергей закусывает губу, чтобы успокоится и не выдать абоненту своего напряжения. Сейчас он кидает свою гордость, собирается просить помощь.
– Простите за столь поздний звонок, – ещё раз прикусывает губу, больно, до крови, он чувствует ее металлический вкус на языке. – У меня к вам просьба, – выплевывает он и прикрывает глаза от обиды, чувствует изумление собеседника. – Мне надо отследить человечка по номеру телефона, – слушает вразумительную речь абонента. – Я прекрасно понимаю, что это не совсем законно, – Сергей сжимает кулаки и не сильно ударяет по раме окна, больше от досады, чем от злости. Стекла издают возмущенный хруст. – Но вы же меня знаете, я не останусь в долгу. Вот спасибо, номер скину эсэмэской.
Через пару минут Сергей смотрит на адрес какого-то клуба в паре улиц от их дома.
– Собрать ребят, – рявкает он охраннику с татуировкой. – Поехали. Быстро.
Сергей оборачивается в сторону окна, тонет в этой кромешной тьме неба, питается его силой и выходит в дверь.
Глава 8.
Жгучий дым режет глаза. Маленькие капельки слез украдкой прячутся в уголках затуманенных глаз. Аня сидит у барной стойки и крутит стакан с коктейлем по столу. Дно ерзает по столешнице и издает неприятный скрежет, который сразу тонет в раскатах музыки. Она сдавливает перепонки и оседает басами в груди. Пить Аня уже не может, думать не хочет и идти тоже не может. «Черная вдова», и правда, убойный коктейль, бармен не обманул. Аня залила в себя три, а четвертый стакан крутится с недопитыми остатками у нее в руке. Она напилась настолько, что едва может просто сидеть. Ее тело обмякло и каждый раз норовит сползти со стула бесформенной жижей. Звуки музыки уже не приносят удовольствия, они бьют по мозгам, болью разносятся по вискам и затылку. Запах сигарет и еще чего-то сладкого заставляет желудок сжиматься. Аня осматривается, ищет подругу, но ее рядом нет. Эта курица подцепила себе мальчонку и утащила его на танцпол, оставив подругу в гордом одиночестве один на один с алкоголем и муками совести. Аня не представляет, как после столько выпитого она еще в состоянии танцевать.
«Вот лошадь-то здоровая», – ухмыляется девушка и отталкивает недопитый стакан в сторону.
Через минуту Аня замечает размытую фигуру парня. Он начинает к ней клеиться, шепчет на ушко всякие глупости и зовет с собой, предлагает выпить в VIP-зале. Аня рассматривает неровные черты его лица. Тот явно трезвее, чем она. Его смазливая улыбка застывает на лице, а лисий похотливый взгляд облизывает ее шею. А может, ну его к черту, этого Сергея. Ей нужна свобода, солнце и птицы…
«Все это с первого дня было плохой затеей», – думает она.
Затуманенный алкоголем разум выдает обидные мысли и толкает на неправильные поступки. Аня прикрывает глаза, плывет в нежной мелодии и вспоминает самые черные глаза, не может насладится их убийственной пустотой, улыбается им. Но парень расценивает ее улыбку по-своему. Он берет девушку за руку, сдергивает со стула. Аня сейчас слабая и податливая. Он прижимает ее к себе, ведет наверх. Что-то опять шепчет невнятное. Зачем? Аня не понимает, она всего лишь идет с закрытыми глазами на зов ее чарующей черноты.
Сергей стоит на пороге старенького клуба. Осматривает презрительным взглядом неровную, уже изрядно покосившуюся вывеску. Многочисленные огоньки мигают в такт доносившейся из клуба музыке. Краски ночи сливаются с пустой улицей и заставляют одиноких прохожих прибавлять шаг перед этим заведением. Сергей уверенно подходит к дверям. Четыре телохранителя спокойно дышат за его спиной. Сергей, в джинсах и черном свитере не по погоде, выглядит простенько, но внушительная охрана придает ему веса в глазах молоденького и раскачанного секьюрити клуба. Парень предусмотрительно делает шаг в сторону, решает не связываться с этой компанией. Он замечает огни ярости в глазах главного и лишь тихо просит обойтись без жертв.
Разъяренный Сергей врывается в клуб, отправляет своих ребят на поиски, кроме одного, оказывается в замкнутом пространстве, шумном и нервирующем. Такие места когда-то для него были привычными. Он так любил развлекаться, но теперь эти клубы его раздражают. Да и по статусу не положено светиться с обдолбанными малолетками. Но сегодня он камень на камне здесь не оставит, пока не найдет.
Он пробирается вперед, расталкивает всех, кто попадается на его пути. Как ледокол, ломает все препятствия. Мужчина останавливается посередине зала. Лазерные лучи рассекают его ровными линиями. Мигающий свет шара пробегает по сливающимся в один комок телам. Клуб оказался большой, в два этажа. Темнота, пестрящая яркими огнями, начинает разъедать глаза. Громкая кислотная музыка не позволяет думать. Сергей мечется, как загнанный зверь. пронзает взглядом толпы танцующих ребят. Его обступают люди, как бушующая волна, поглощают и тащат за собой. Ребята трясут волосами, руками, ногами. Превращают простые движения в сказочные тени. Сергея охватывает паника. Он открывает рот, начинает задыхаться от нахлынувших вместе с волной воспоминаний, чувствует, как время бежит и ускользает сквозь пальцы. Сергей стоит бок о бок с волнением и ожиданием чего-то непоправимого. Он белеет, к горлу подступает ком страха. Мужчина кидает короткие, быстрые взгляды отчаяния по всем сторонам в надежде на чудо. Вдруг глаза цепляются за знакомый силуэт.
– Надя – сука, – цедит сквозь зубы, он откидывает в сторону прилипшего к ней парня. – Где она?! – пытаясь перекричать музыку, орет Сергей.
Мужчина трясет пьяное тело за грудки. В глазах Нади застывает испуг.
«Нашел, молодец», – первое, что пролетает у нее в голове.
Она не сдается, вскидывает голову, прищуривает глаза и откровенно улыбается.
«Убить ее, что ли?» – в сердцах думает Сергей.
– Да все с ней нормально, – как будто чувствуя желание мужчины, быстро выдает Надя. – Она у барной стойки, – указывает рукой на бар где-то в левой стороне зала, пытаясь перекричать музыку.
Сергей уже более спокойно отпускает девушку, смотрит в язвительные зеленые глаза, в которых отражается металлический свет.
– Увези ее, – потом, чуть подумав, добавляет, – домой. И проследи до утра.
Охранник быстро закидывает брыкающуюся Надю себе на плечо прямо у всех на глазах и уходит в толпу.
За стойкой бара Ани нет. Сергей разочарованно вздыхает, а руки начинают холодеть. Неужели опоздал?
– Эй, парень, – кидает он в сторону бармена, – здесь девушка сидела с рыжими волосами? Видел?
– Видел, – бармен спокойно продолжает протирать бокал салфеткой.
Сергей все понимает, достает голубую бумажку и кладет перед глазами парнишки. Спокойно терпит изучающий взгляд, понимает, что тут люди. Старается успокоиться, разминает похолодевшие ладони. Бармен морщится, отодвигает бумажку от себя, начинает играть в гляделки. Одними бровями говорит, что этого мало. Сергей кладет большую ладонь на купюру, качает головой, дает понять, что больше не даст.
– Ее какой-то парень наверх повел, – улыбается бармен и жадно вытаскивает из-под ладони мужчины купюру.
Сергей сжимает кулаки и с ревом стучит по столешнице бара. Выплескивает свою злость на ни в чем не повинное дерево. Стекло бокалов трещит, оповещает рядом сидящих о приближающейся беде. Мир вокруг мужчины на мгновение перестает существовать, происходит то, чего он так всегда боялся. Он, как во сне, бежит по лестнице на второй этаж, сливается с темнотой, которая насквозь пропитывает его душу. Не чувствует себя, лишь задыхается от скорости и гнева. У стеклянного ограждения видит рыжие волосы, как огонек, манящий к себе. Аня рвется, выбивается из хватки, бьет. Сергей застывает на секунду, оценивает действия своей девочки. Где-то в глубине души радуется, что видит именно такую сцену. Потом подлетает к нахалу, тоже бьет, вкладывает в удар всю ярость, накопившуюся за это время. Парень не успевает зацепиться, отлетает к лестнице, где его уже перехватывают подоспевшие телохранители. Толпа молодежи приближается ближе, с интересом наблюдают разразившийся скандал под яркие всплески камер. Но Сергею плевать, он одним большим шагом сокращает расстояние до Ани. Злится на себя, на нее, в душе благодарит Вселенную за то, что успел. Он хватает девушку за руку, делает больно. Оставляет синие отпечатки поверх нежной кожи, которые будут напоминать о случившемся.
