Анна Соболева
Легенды Раэнора
– Вижу! – Велемир, подбежав к нему, огляделся.
– Что делать, капитан? – Разведчики собрались вокруг капитана.
– Бежать. Западнее, кажется, огня нет. Скорее! Бросайте лошадей и поклажу!
И он первым повернул на запад. Оглядываясь на бушующее у них за спиной пламя, карабкаясь по вздымающимся буграми земляным комьям, раэнорцы отходили туда, где ждало если не спасение, то хотя бы передышка.
– Как думаешь, есть у нас надежда? – прокричал Хаггар капитану.
– Не знаю, – выдохнул тот, перепрыгивая через трещины, но вдруг остановился, впившись взглядом в даль, и пробормотал. – Боюсь, что нет.
Хаггар взглянул вперед и замер. Прямо перед ними скалой вздымалась в небо исполинская башня. Арандамарец не спрашивал себя, откуда она взялась в пустынной степи. Он запрокинул голову, завороженно разглядывая сложенные из темных гранитных плит неприступные стены, узкие окна, забранные решетками, и каменные двери, распахнутые настежь, как пасть измученного голодом чудовища, готового пожрать любую добычу. Остальные тоже увидели башню и в нерешительности остановились, оглядываясь на капитана.
– Что теперь? – нервно оглянулся Эгир. Но Велемир не успел ответить. За окружавшей их и теснившей все ближе к источающей холод каменной глыбе стеной огня раздался визг, и в разведчиков полетели стрелы.
– Дикари. – Велемир, выхватив меч, с быстротой молнии разрубая подлетавшие стрелы, заметил, что несколько его людей упало. Хаггар, взвалив лежащего около него разведчика на плечо, закричал:
– Отходим в башню!
– Это западня! – Велемир в отчаянии огляделся.
– Там разберемся! Отходим, быстро! – Хаггар, петляя, побежал к воротам. За ним, унося раненых, рванулись остальные. Велемир бежал последним. И, будто только этого и ожидая, из-за огненной стены визжа, гогоча, понукая лошадей и размахивая короткими кривыми мечами, вылетела орда дикарей. Они стремительно приближались. Хаггар вскрикнул – в плече и в бедре засели две тонкие с черными перьями, стрелы.
– Быстрее! – Он пропустил разведчиков вперед, подождал залитого кровью Велемира и вместе с ним, прикрывая остальных, побежал к дверям. Как только первые разведчики вбежали в башню, толстые каменные створки ворот дрогнули и начали медленно закрываться.
– Капитан, бегите! – отчаянно заорал Дорвель. В последние мгновения, когда лошади уже настигли их и всадники занесли для смертельного удара мечи, Велемир и арандамарец протиснулись в узкую щель, оставшуюся меж створками, и ворота закрылись за ними. Наступила тишина, нарушаемая хриплым дыханием беглецов и стонами раненых. Осторожно опустив свою ношу на землю, Хаггар, переглянувшись с Велемиром, усмехнулся:
– Однако!
Разведчик, ничего не ответив, опустился на пол. Арандамарец огляделся.
– Похоже, здесь никого нет. Сначала осмотрим раны, а потом решим, что делать.
– Эгир, убитые есть? – спросил Велемир. Разведчик сумрачно кивнул:
– Пятеро.
– Кто?
– Рути, Гардрад, Хадор, Милис и Конар. Нир и Осси серьезно ранены, капитан.
– Давай поглядим, что с ними.
Хаггар опустился на корточки рядом с капитаном.
– Ты сам-то, Велемир, живой? – Он вгляделся в покрытое испариной, бледное лицо раэнорца. Но тот лишь отмахнулся:
– Не в первый раз. До дому бы дотянуть. Там все вылечат. Тебя, я вижу, тоже задели.
– Пустяки. Давай-ка я тебя перевяжу.
Он снял жилет, стащил с себя запятнанную кровью рубаху и разорвал на лоскуты.
– Стрелы я вытащу. Терпи. Легко выходят, на себе проверил. Лишь бы не отравленные были.
– Непохоже. Мы бы уже почувствовали.
– Ну, тогда держись. Эй, ребята, помогите капитану.
Подошел Фенгель, присев, крепко обхватил Велемира за плечи и прижал к себе. Хаггар выдернул четыре стрелы, а пятую, обломив древко, оставил торчать между ребер. Потом, закрыв раны лоскутами, привычно перевязал.
– Ловко! – удивился Фенгель.
– Простуды лечить не умею. А такое – пожалуйста. – Хаггар похлопал разведчика по плечу. – Ну, – поднявшись с колен и надев жилет, спросил он, – как остальные?
– Плохо, – отозвался Эгир, вытирая со лба пот. – Боюсь, не продержатся они.
Хаггар взглянул на раненых. Один из них, лежавший на груди, с трудом, хрипло дышал. В его спине засело несколько стрел. У второго из левого бока торчали два древка. По одежде Хаггар узнал в нем свою ношу.
– Совсем мальчишка! – вздохнул один из сидевших около раненого разведчиков.
– Такая, значит, судьба, – чуть слышно пробормотал арандамарец, понимая, что ничем не может помочь этим двоим. Его слова, словно ветром, разнеслись по башне.
Хаггар впервые внимательно огляделся. Темно-серые полированные стены, делившие башню на три яруса, в сумрачной вышине венчались ребристым куполом. Сквозь три ряда узких окон внутрь проникал тусклый свет, поглощаемый покрывавшим пол толстым ровным слоем пыли. Вдоль каждого яруса шел балкон с поручнями, да в центре пола, прямо под куполом, возвышалась круглая площадка, тоже покрытая пылью. Ни рисунков, ни украшений. Сжигавшая степь жара не проникала сквозь толстые стены. В воздухе стоял запах прелой затхлости. Хаггар поежился и шагнул из темной дверной ниши. Он зажмурился и вдруг замер. Совсем тихое, но все же отчетливое пение донеслось до него. Голоса из степи! Они приближались, бесплотные, не принадлежавшие никому и все же таящие угрозу. Призрачные певцы монотонно выводили простую мелодию. К ним присоединился невнятный шепот, превратившийся, становясь все громче, в крик:
– Король! Это король!
Вверху, на балконах, проявляясь в туманном воздухе и обретая плоть, возникли люди. Множество мужчин и женщин в богатых нарядах стояли, держась за поручни, и пели. Их полные восторга глаза были прикованы к Хаггару. Голоса зазвенели, будя заснувшее под куполом эхо. Меж тем сквозь пение проступал низкий, гудящий звук, доносящийся с круглой площадки в центре храма. Он становился все громче, поглощая все остальные звуки, закручиваясь и свиваясь в тугую спираль. Вдруг пылинки на площадке взвились вверх и закрутились, как гигантский волчок, вспыхивая белесыми искрами. Так в поле из крошечных песчинок зарождается смерч. Мерное гудение заворожило стоящих на балконах зрителей. Теперь они смотрели на стремительно вращающийся кокон. Его сердцевина потемнела. Через мгновение пыль рассеялась, и в центре круга появилась женщина. Она была высокая, в черном платье, с длинными темными волосами. Женщина кружилась, подняв высоко над головой руки. Колоколом крутилось платье, жесткие, прямые волосы, разрезая воздух, издавали свист. Лица было не разглядеть, только белое пятно появлялось и тут же исчезало.
– Фея! Фея! – донеслось с ярусов. – Значит, это и вправду король! Король вернулся!
– Конечно, это король! – раздался рядом мягкий, вкрадчивый голос. Полный лысый человек в белой накидке возник из сумрака, выйдя на свет. – Ты снова здесь, мой господин! – Он упал на колени и коснулся лбом пыли у самых сапог арандамарца. Хаггар молчал. Поднявшись, человек с подобострастной улыбкой взглянул ему в лицо: – Видишь, твой раб не обманывает тебя! В случае ошибки все можно исправить и пытаться до тех пор, пока не получится. Ты снова пришел за нитью Судьбы, не так ли? Фея готова раскинуть перед тобой полотно. Ты вытащишь свою нить-Судьбу и сделаешь с ней все, что пожелаешь. Все! – Колдун торжественно выпрямился, и глаза его засверкали. – Если хочешь, будешь царем всего мира, все его богатства лягут к твоим ногам. Хочешь – станешь самым мудрым и проживешь тысячу лет. А хочешь – самые красивые женщины будут твоими и мечтать будут только о тебе!
Хаггар хмыкнул:
– Завидный удел, – и насмешливо взглянул на колдуна. – А ты что же не попробуешь? Или предел твоих притязаний – валяться в пыли перед случайными прохожими?
Колдун бесстрастно произнес:
– Только королям под силу такое свершение. Я же всего лишь жалкий слуга.
– Но я не король, – безмятежно улыбнулся Хаггар. – Слышите? Я – не король! Я всего лишь сын правителя. Но я попытаю счастья.
Колдун радостно закивал. Хлопнув в ладоши, он приказал:
– Готовьте жертвы!
За спиной Хаггара раздался жалобный стон. Обернувшись, он увидел, что окруженных плотным кольцом вооруженной стражи разведчиков ведут к маленькой, окованной двери в нише. Нира и Осси волокли следом. Арандамарец закричал:
– Стойте!
Но стражники будто и не слышали его. Хаггар с угрозой бросил колдуну:
– Это мои люди.
– К чему они тебе теперь? – возразил тот.
– Верни их!
– Нет! – Глаза колдуна сверкнули. – Теперь они наши. Будешь ты пытаться вытянуть нить или нет, для них уже все равно. Мы не отдадим их. Забудь!
Хаггар молча смотрел на стоявшего перед ним человека, чувствуя, как снова пробуждается в нем ярость. Но не знакомая чистая, горячая, яркая ярость, охватывавшая его в тяжелом бою и помогавшая победить, а новая, холодная, презрительная ярость господина, взбешенного неповиновением раба. Протянув руку, он схватил колдуна за плечо, удовлетворенно почувствовав плоть под белым балахоном, и, швырнув его на пол, себе под ноги, вынул из ножен меч.
– Жалкий слуга осмелился ослушаться своего господина, – прогремел он, обводя властным взглядом притихшие ярусы. Зрители, пряча глаза, покорно опускали головы. Вдруг, змеей выскользнув из-под сапога Хаггара, колдун кинулся к возвышению, на котором кружилась безучастная к происходившему фея, и закричал ей:
– Порви, порви его нить!
Арандамарец расхохотался:
– Глупый раб! На этот раз ты ошибся с жертвой!
– Убейте его! – подняв голову, колдун властно махнул рукой призракам. Они всколыхнулись, но, усмиренные холодным взглядом Хаггара, не двинулись с места.
– Ты хотел жертвы? – Хаггар, улыбаясь, шагнул к колдуну. – Вот она. Молниеносным взмахом он опустил меч на шею колдуна. Раздался хруст. Безжизненное тело, как куль, повалилось на пол. Черная кровь, не растекаясь, впитывалась в пыль. Подняв за ухо отрубленную голову, арандамарец бросил ее к подножию круга.
– Вот, фея, прими мою жертву и покажи полотно Судеб.
Женщина ни на миг не прервала круженье. Но вдруг замерцал воздух, и огромное полотно предстало перед Хаггаром. Оно висело в воздухе, невесомое, сплетенное из миллионов прозрачных искрящихся нитей, переплетавшихся меж собой, то исчезающих, то появляющихся вновь. Нежное золотое сияние исходило от полотна, а воздух, очистившись, наполнился еле слышным мелодичным звоном. Затаив дыхание, Хаггар наблюдал, как тончайшие нити сплетаются в прихотливые узоры. Поднеся к полотну руку, он ощутил их трепет. Без труда найдя свою нить, арандамарец задумался. И явственно увидел рядом с собой всех тех, кто приходил сюда до него: построившего этот храм и не сумевшего совладать с жадностью короля, отчаянных бродяг, желавших богатства и воли, гордецов, жаждавших власти, попавших в западню путников, в отчаянии обрывавших нити собственных жизней… Он гордо вскинул голову и воскликнул:
– Великие и далекие боги и ты Единый! Вот я, Хаггар Арандамарский, по праву рождения первый рыцарь великого королевства и по своей воле нищий бродяга. Взгляните! Я, смертный, держу свою Судьбу в руках. Она бьется, обжигая ладони. И вы не в силах вмешаться. Ведь я принес жертву. – Он на мгновение замолчал, любуясь волшебным полотном, и, усмехнувшись, тихо сказал: – Я не вор, потихоньку таскающий куски с господского стола. Не я ткал эти нити. Но я, боги, бросаю вам вызов, принимая свою Судьбу, какой бы она ни была. Мои руки пусты, впереди – тысяча дорог, а позади воет ветер. С легким сердцем и веселым смехом приму я свой жребий.
Он отпустил нить. Ослепительно сверкнув, она вновь вплелась в бесконечный узор, слившись с золотой тканью. Полотно заколыхалось, будто под порывами ветра, и начало таять, таять… Хаггар взглянул на женщину и увидел, наконец, ее меняющееся лицо. Девушкой, женщиной и старухой поочередно представала она за несколько мгновений, бессчетное количество жизней проживая за свой нескончаемый танец. Когда исчезло полотно, женщину вновь стало затягивать в пыльный кокон. Через несколько мгновений исчез бешено вращающийся столб пыли, а с ним зрители, купол, стены проклятого храма. Когда осели последние песчинки, Хаггар стоял посреди залитой солнцем степи. Рядом, изумленно оглядываясь, сидели его спутники. Ни следов землетрясения, ни пожара. Только изрытая конскими копытами земля простиралась от края до края. А у ног Хаггара лежал обезглавленный труп колдуна.
– Это сон был, – оглядываясь, неуверенно протянул Лонни-тугодум.
– Ага, – вскочил Дорвель. – И это сон, – он пнул труп. – И это, – он ткнул пальцем в забинтованную голову и руку Лонни. – А эти вот еще не проснулись, – он указал на Осси и Нира.
– Ты чего взъелся? – вступился Эгир.
– А чего ерунду молоть?
– Хватит, – одернул их Велемир и, пошатываясь, подошел к арандамарцу. – Что будем делать?
Тот смутился.
– Тебе решать. Ты капитан.
Велемир молча смотрел на него. Арандамарец выдержал его взгляд и повторил:
– Ты капитан. Я могу посоветовать, если спросишь. Ты выбираешь, следовать моим советам или нет. Я не король. Ты же слышал. Помолчав, Велемир кивнул, тихо выдохнув:
– Жаль.
– Чего?
– Жаль, что нам не быть друзьями.
Хаггар усмехнулся:
– А может, попытаемся? – и протянул разведчику руку. Велемир испытующе взглянул в серые, смеющиеся глаза арандамарца, пожал протянутую руку. Потом, оглядев поредевший, потрепанный отряд, приказал:
– Возвращаемся.
К вечеру жара спала. Стало легче дышать. Раненых несли по очереди. Осси не приходил в сознание, а Нир бредил. Ночью их догнала огромная черная туча и, накрыв небо, разразилась грозой. Разведчики спешно устроили привал. Тесно прижавшись друг к другу, они сидели и смотрели, как молнии снопами бьют в мертвую землю.
– Ты, господин, в полотне наших-то судеб не разглядел? Не сгорим мы от небесного огня? – опять подал голос Лонни. Сидевший рядом Эгир пихнул его в бок. Хаггар расхохотался.
– Разглядел, а как же! Ты вот, может статься, от тычков помрешь, которыми тебя твой приятель то и дело награждает!
Все, кроме смущенного Эгира, рассмеялись. Через день Осси умер. Велемир, сам еле стоявший на ногах, сокрушался:
– Что я его сестре скажу? – И в сердцах добавлял: – Проклятая степь! Чем ближе был дом, тем печальнее и молчаливее становились раэнорцы. Когда же, наконец, вдалеке показалась Стена, обрадовался, похоже, один Хаггар. Угарда они не застали – гонялся в степи за дикарями. Его жена собрала родным Велемира посылку, а дверги немного потрудились над ранами разведчиков, дали им лошадей и повозку для Нира. В гарнизоне задерживаться не стали. А еще через несколько дней отряд въехал в столицу.
Прощаясь, Велемир спросил Хаггара:
– Куда ты теперь?
– К себе в гостиницу.
– А потом?
– Отдохну, а там посмотрим.
– Послушай, – Велемир сжал его руку. – Обещай, что никуда не уедешь хотя бы три-четыре дня! Я прошу!
Хаггар похлопал его по руке:
– Хорошо. Три дня. И даже в гости зову.
Разведчик облегченно улыбнулся:
– Вот и славно. Ну, приятного отдыха!
Они расстались. Разведчики поехали во дворец, где их давно и с волнением ждали. Хаггар направился в “Белую розу”, где его хоть и помнили, но уж не ждали точно.
Глава 7
ЛЕГЕНДА О ТАНЦУЮЩИХ БОГАХ
С наслаждением разлегшись на постели, Хаггар удовлетворенно вспоминал, как вытянулось лицо у хозяйки гостиницы, когда он вошел в “Белую розу”. Даже в полумраке было заметно, как побледнела Розалия, увидев возникшую на пороге высокую фигуру странника. Завороженно глядя в его осунувшееся, хмурое лицо, она только всплеснула руками и молча поклонилась. Посетители тоже помалкивали. Положение спас Ритус. Беззаботно насвистывая, он спускался по лестнице со второго этажа и замер, но уже через мгновение, стряхнув оторопь, ринулся к начинавшему раздраженно хмуриться арандамарцу.
– Какая радость! – запричитал он. – Господин рыцарь вернулся! Ну вот и славно! А мы уж ждали, думали, скорее бы!
– Да, да. – Не глядя на суетящегося парнишку, арандамарец шел по проходу между столами, сопровождаемый любопытно-настороженными взглядами. Уже поднимаясь по лестнице, он подозвал слугу. Ритус мигом оказался рядом, выжидающе глядя на постояльца.
– Мне нужно умыться и поесть. Принеси все наверх. Поможешь. Та комната все еще за мной?
– Конечно. Господин ведь заплатил вперед.
– Тогда пошевеливайся.
Вскоре Ритус, скособочившись, притащил ведра с горячей водой, а две служанки принесли таз, ковш, мыло и полотенца. Сняв одежду, Хаггар оглядел повязки.
– Лей осторожно, чтобы не замочить.
Застыв с полным ковшом, Ритус испуганно глядел на проступавшие сквозь ткань бурые пятна. Его заставил очнуться окрик:
– Спишь?
– Виноват!
Вода тонкой струйкой полилась Хаггару на спину. Помогая постояльцу намылиться, Ритус опасливо (не попало бы за любопытство) спросил:
– Неужто воевать пришлось?
– Ты о чем?
– Господин ведь с капитаном Велемиром ушел. А он разведчик. Известное дело, в дальних походах чего только не случается. Хотя в последнее время, хвала богам, неприятностей не было. Неужели в этот раз не обошлось?
– Не обошлось, – буркнул арандамарец. Ритус понимающе кивнул и замолк. Умывшись и надев свежую рубаху, Хаггар сел за стол и придвинул к себе блюдо с бараниной и тушеной фасолью. Ритус тем временем утащил ведра и таз. Когда он вернулся, арандамарец спросил:
– Есть здесь поблизости хороший лекарь?
– Конечно. На площади Журавлей живет. Могу сбегать прямо сейчас.
– Не надо. Завтра. – Арандамарец встал из-за стола. – Неплохой был ужин. Убирай тарелки и иди.
Ритус поставил посуду на поднос и, уже выходя из комнаты, спросил:
– Когда будить завтра?
– Не надо.
Оставшись один, Хаггар скинул одежду, лег на мягкую, широкую кровать с пологом и впервые оглядел комнату. “И вправду, “приличное” местечко”, – хмыкнул арандамарец, скользнув взглядом по светло-зеленым стенам, натертому до глянца паркетному полу, по расписанному цветочным узором потолку. Два открытых окна выходили во внутренний дворик. Розалия любила порядок и поэтому особо не загромождала дом мебелью. Длинный сундук у стены, небольшой стол у окна, комод рядом с кроватью и высокое зеркало – все, что было в его новом жилище. “Надолго ли?” – подумал Хаггар. Вот ведь странно, оказавшись в чужой стране, без друзей, без надежд, он вовсе не чувствовал ни растерянности, ни печали. Наоборот, улыбался, будто не было тяжелого расставания с отцом, неодобрительного удивления брата, сотен лиг изнурительного, бесполезного пути, тех слов, брошенных ему Элен… Прошлое задернулось прозрачным, но прочным занавесом, и для него начиналась новая жизнь. Все изменилось после похода в степь. Спасибо Велемиру. Надо найти его и поблагодарить. С этими приятными мыслями Хаггар заснул.
Ночью пошел дождь. Тяжелые капли ударяли по упругим листьям, стучали по черепице, хлюпали, пополняя лужи. Водяные струи со звоном стекали по медным желобам, ручейки зажурчали в стоках. Запахло землей, зеленью. Под утро дождь кончился, и рассветное солнце, пробиваясь сквозь парную дымку, позолотило потемневшие стены, заиграло бликами на крышах и мостовых. На окраинах закричали петухи. Горожане просыпались. Первые прохожие, здороваясь с дворниками, заспешили по делам. Улицы постепенно наполнялись народом. Открывались лавки, мастерские, трактиры. Хаггара разбудил стук в дверь. Еле разлепив глаза, он поднял голову и буркнул:
– Что надо?
Вместо ответа дверь открылась, и в комнату вошел высокий человек с вместительной сумкой.
– Приятель, чего тебе? – Спросонья щурясь, арандамарец сел в кровати. Поставив сумку на стол, вошедший обернулся к нему и, внимательно оглядев, ответил:
– Я врач. Меня попросили тебе помочь. Сказали, что ты ранен.
– А-а… – протянул Хаггар. – Ну-ну. – Про себя он удивился расторопности слуги.
– Подойди сюда и сядь на стул. – Когда Хаггар послушно сел, лекарь предупредил: – Не двигайся. Он осторожно, слой за слоем, начал разматывать повязку на плече.
– Здесь все зажило, – бормотал Хаггар. – А вот нога что-то никак. Расходится рана, и все.
– Посмотрим. – Лекарь ловко снял последний лоскут. – Великолепно. Больше не бинтуй. Рана почти затянулась. Теперь поглядим, что с ногой.
Несколько следующих минут прошло в молчанье. Слой за слоем снимая заскорузлую повязку, лекарь все больше хмурился, а Хаггар, разглядывая его, силился вспомнить, где раньше он мог видеть этого строгого человека с необычно коротко остриженными волосами.
– Потерпи. Сейчас будет больно. – Лекарь, одной рукой придерживая кожу, другой резко рванул мокрый от крови лоскут. – Боги мои! – воскликнул он при виде открывшейся раны. – Как можно довести себя до подобного состояния? Если я правильно понял, и здесь, и в плече были стрелы. Как объяснить, что рана в плече затянулась, тогда как эта… – он вопросительно взглянул на арандамарца.
– Очень просто, – ответил тот невозмутимо. – Неделю в седле трясся, а руками работать не пришлось.
– Положительно, мир сходит с ума, – пробормотал лекарь. А громче добавил: – Подожди, распоряжусь, чтобы приготовили отвар для промывания.
Он вышел. Сидевший у дверей Ритус вскочил и почтительно ему поклонился. Лекарь подал ему полотняный мешочек.
– Пусть заварят и принесут сюда. И скажи Розалии, что мне надо с ней поговорить.
Слуга опрометью кинулся исполнять поручение. Вскоре дымящийся в медном котле отвар наполнил комнату терпким древесным запахом. Смачивая ветошь в темно-коричневой маслянистой жидкости, врачеватель осторожно прикладывал ее к ране. Через несколько минут Хаггар удовлетворенно заметил, что пульсирующая боль прошла. Нога немного онемела. Лекарь присыпал рану каким-то серым порошком из крошечной баночки, накрыл ее подушечкой из мха и перевязал чистой тканью.
– Тебе нельзя ездить верхом. По крайней мере, две недели, – сообщил он арандамарцу.
– Не знаю, приятель. Обещать не могу, – добродушно улыбнулся Хаггар.
– Ты хочешь, чтобы тебе отрезали ногу? – в тон ему спросил лекарь.
– Послушай, дружище, если бы из-за каждой такой царапины от меня отрезали даже маленький кусочек, давно бы одни кости остались!
Лекарю было нечего на это возразить. И впрямь, все тело стоявшего перед ним могучего человека покрывали рубцы и шрамы.
– Ты молодец, руки у тебя волшебные! – Арандамарец высыпал из кошелька на стол золотые монеты. – Как у вас в столице принято расплачиваться с мастерами?
Взглянув ему в лицо, врачеватель удивленно вскинул темные брови. – Я не возьму денег.
– Тебе, значит, хозяйка уже заплатила?
Лекарь впервые улыбнулся:
– Хозяйка. Ну, мне пора. Я зайду на днях. И все-таки послушай совет: побольше ходи пешком, а в седло не торопись.
Он забрал сумку и ушел. Еще несколько минут Хаггар бодро ходил по комнате, поглядывая в окна и любуясь темно-зеленой листвой молодых кленов, но вдруг почувствовал, что засыпает. Удивившись, он добрел до кровати и погрузился в темную глубину целительного сна.
Розалия ждала лекаря в закутке под лестницей. Ритус передал ей, что разговор будет секретный. Услышав шаги, хозяйка гостиницы вынырнула из-под перил, оказавшись прямо перед врачевателем и, благоговейно взглянув в его усталое лицо, застыла в поклоне. Лекарь спросил:
– Где можно поговорить?
– Сюда, сюда, почтенный! – Розалия проводила гостя в освещенный свечами закуток, усадила его за маленький столик с розовой атласной скатертью.
– Забавный уголок, – заметил гость, оглядев висящие на стенах венки из засушенных цветов и фривольные картинки. Розалия покраснела.
– Это для влюбленных, – пояснила она.
– Прекрасно. Но ближе к делу. Сейчас я был у одного из твоих постояльцев. Хозяйка кивнула. – Он очень важный человек, Розалия. Очень!
Лицо трактирщицы окаменело от ужаса. Лекарь невозмутимо продолжал: – И он опасно болен. Чтобы излечиться как можно скорее, ему необходим покой и сон. А он, как ты, наверное, и сама заметила, не из тех, кто любит спокойную жизнь и прислушивается к чужим советам.
– Даже к твоим, почтенный? – испуганно прошептала хозяйка.
– К моим в особенности, – улыбнулся лекарь. – Поэтому мы поступим вот как. Возьми эту коробочку. Открой. Видишь, здесь в отдельных пакетиках порошки. Эти, серые, ты будешь давать ему во время обеда. Просто подмешивай их в бульоны или добавляй в подливу. Лишь бы съел.
– А это не вредно?
– Ты мне не веришь? – удивился лекарь.
– Как можно! Прости, почтенный! А что делать с этими, в зеленых пакетиках? – Их будешь давать вечером с питьем. Ты поняла? И смотри, не проговорись никому. Если твой постоялец об этом узнает, тебе не поздоровится.
– Я боюсь, господин лекарь! – пролепетала бедная Розалия, чувствуя, что сейчас упадет в обморок.
– Прекрати. Ты же хочешь, чтобы твой гость поскорей уехал отсюда живым и здоровым?
– По правде говоря, очень хочу!
– Ну вот, действуй. И давай ему побольше пить. Соки, отвары… Корми же не слишком обильно. Если что, сразу посылай за мной. – Он встал. – Мне пора. Запомни, Розалия, для твоего же блага – никому ни слова.
Лекарь ободряюще улыбнулся хозяйке и вышел из “Белой розы”.
Хаггар поправлялся. Четыре дня, проведенные им в гостинице, пролетели, как один. Ранним утром он просыпался, завтракал и уходил гулять по городу. Освоившись и приняв местные обычаи, арандамарец признался-таки себе, что Дол-Раэн – город очень даже ничего, и жители столицы больше его не раздражали. Утомившись, к обеду Хаггар возвращался в гостиницу. После визита лекаря отношение хозяйки к своему странному постояльцу изменилось. Теперь она сама приносила ему еду, улыбалась, но заговорить пока не решалась. После обеденной трапезы Хаггара обычно клонило в сон. Вечером он ужинал и снова засыпал. Дважды к нему приходил Велемир. В первый раз забежал на минуту, сказал, мол, все у них в порядке, спросил, как у него со здоровьем, и умчался. А во второй раз пришел надолго. Они вместе поужинали и прогулялись по вечернему городу. Велемир рассказал, что Нира вылечат, ему уже и сейчас лучше. Но в разведку, похоже, ему больше не ходить.
– Надо же! – обрадованно удивился Хаггар. – А у нас точно умер бы!
– Да и у нас не всякий врач за такое возьмется. Спасибо княгине.
– Что, дала своего?
– Она сама его лечила. Ты, наверное, не знаешь, но у нас, в Раэноре, существует обычай: если больной умирает, и никто не в силах его спасти, идут к княгине. Она почти все может. Вот мертвых не оживляет, а так… Слава небесам, что у нас врачи хорошие и народ болеет мало, а то так бы и сидела у дворцовых ворот, исцеляла.
Они долго, неспешно беседовали. Разведчик рассказывал арандамарцу о раэнорских обычаях. Хаггар, невольно сравнивая их с теми, к которым привык в детстве, удивлялся. Многие из них, если не обращать внимания на обычную для Раэнора любовь к вычурности, посути были похожи, явно имея общие корни: новогоднее величание земли, праздник сбора урожая, свадебный обряд и даже эта наивная вера в чудесное исцеление.
Друзья уже возвращались к гостинице, когда зазвенел колокол на башне дворца. Насчитав десять ударов, Велемир забеспокоился:
– Ого! Ты прости, но мне надо бежать. Это тебе хорошо, ты одинокий волк, а я – человек семейный. Я еще загляну на днях, в гости ко мне пойдем.
– Ладно, ладно. Беги, – усмехнулся Хаггар.
– Ты гостиницу-то найдешь?
– Найду. Не в первый раз. – Все еще улыбаясь, арандамарец проводил его взглядом и не спеша направился в “Белую розу”.
Поздно вечером, когда Хаггар уже дремал, в дверь его комнаты тихо постучали.
– До утра не подождать, – пробурчал он полусонно, завернулся в одеяло и пошел открывать. На пороге стоял Дию. С Хаггара сон как ветром сдуло. Радостно обняв старика, он затащил его в комнату и усадил за стол, а сам, зажегши лампу, уселся рядом.
– Дию, старый дружище, наконец-то! – Он снова пожал старому лекарю руку. – Рад, что не забыл, – улыбнулся старик. – А ты изменился, я вижу, – добавил он озабоченно.
– Не знаю, – тряхнул головой арандамарец. – Наверное, да. Вот только к лучшему ли?
– Увидим. – Дию искоса взглянул на него. – Что делать собираешься?
– Жениться, – невозмутимо произнес Хаггар.
– Ага. А невеста как, согласна?
– Пока нет, – все так же невозмутимо ответил арандамарец. – Ну так я подожду. Времени теперь у меня много.
– И правильно, – лекарь похлопал его по руке. – Я слышал, вы с Велемиром поладили.
– Вроде.
– И это хорошо. В степь ходили?
– Ладно, старик. Ты ведь и сам уже все знаешь. – Хаггар в упор взглянул на лекаря. – Хочешь про храм выведать? За этим пришел?
– Дурачок ты, – махнул рукой Дию. – Про храм я побольше твоего знаю. Ты вот что мне скажи, – его лицо посуровело, – трогал ты нити?
– Да.
– И узор менял?
Хаггар почувствовал, как напрягся лекарь, ожидая ответа.
– Нет.
Дию, отвернувшись от него, задумался. Хаггар впервые после долгой разлуки разглядел старика. Та же широкая выцветшая хламида, та же длинная седая косица чуть не до пояса, вот только сутулится лекарь больше обычного и лицо усталое, невеселое.
– Брось ты об этом думать, – обнял он старика. – Расскажи лучше о себе. Говорят, ты к родственникам ездил. Примерно в те же края, что и мы. Как, навестил?
С усилием оторвавшись от размышлений, Дию пробормотал:
– Нет никаких родственников. Помнишь альвов, что жили в Дол-Раэне?
– Да. Одного, друга Элен, кажется, Талионом звали. С ними что-то случилось? – Они ушли почти пять лет назад. Собрали отряд, воюют против Морна.
– Подожди, как же? Их что, княгиня отпустила? – недоуменно спросил Хаггар. – Тебя же правитель тоже отпустил. Так?
– Да уж. – Вспомнив отца, арандамарец тяжело вздохнул.
– Я им золото отвозил. Поначалу они отказывались. Думали, за Рекой помогут. Но их даже к переправам не подпустили.
– Почему?
– Боятся. Не верят.
Хаггар понимающе закивал:
– Ну да. Времена сейчас – сам знаешь. И все же не понимаю я этих альвов. Как это родичам не помочь? Отец прав, коварный они народ. Что в них Хэльмир нашел?
– Хаггар, дружок, не все так просто. Я когда-нибудь расскажу тебе историю раэнорских альвов.
– Подожди, а золото откуда? Или ты свое пожертвовал?
– Княгиня дала.
– Элен? А я-то думал… Что же, она против своего господина наемников покупает?
Старик усмехнулся:
– Всё сердишься на нее? Не прав ты. Господина у Раэнора нет. По крайней мере, пока. И альвы – не наемники, Хаггар. Ты разве не читал книгу об истории Раэнора, которую Элен подарила твоему брату?
Хаггар нахмурился:
– Читал. Не береди ты мои раны. Сколько можно ждать? – Он встал и заходил по комнате. – Надоело торчать в этой небом забытой харчевне. Я столько дел оставил, чтобы сюда прийти! – воскликнул он с горечью. – И вот сижу тут который день!
– Успокойся.
– Ты думаешь, мне не терпится скорее на ее княжеский трон взгромоздиться? Я гораздо больше отдал брату и не жалею! Как она не понимает, что я ей нужен? Кончились те времена, когда ваш Раэнор мог отсидеться за чужими спинами. Вы что, не чувствуете, что приближается большая война? Элен хочет уйти до ее начала? Прекрасно! Мудро! Но неужели ей не ясно, что еще месяц-другой, и путь в Хьорланд вдоль Великой Реки будет закрыт? А дорога через степь очень опасна. Мы только сунулись туда и потеряли пол-отряда. А если вместо нас будут богатые обозы? Дию, где ее ум? Ей нужны воины, солдаты.