Анна Соболева
Легенды Раэнора
– Ты, как и отец, все еще считаешь меня ребенком, ведь так? Но я вырос. Мне уже двадцать один. Хаггар, ты… Я так тебе благодарен! Ты самый лучший старший брат на свете. Ты всегда мне помогал. Так позволь теперь мне помочь тебе! Я больше не хочу быть младшим. Я хочу быть твоим другом! Хаггар, я не так глуп, чтобы не понять, что с тобой происходит. Ты тоскуешь о ком-то далеком. О ком-то, кто безмерно тебе дорог. Этот человек был здесь. Верно? Он здесь был, но отчего-то не встретился с тобой. Почему он так поступил? Не пожелал, не счел необходимым или не смог? Вот что не дает тебе покоя.
– Если бы я знал наверняка, – глухой голос Хаггара прервал речь юноши. – Если бы я мог увидеть ее, задать лишь один вопрос и услышать ответ! Но нет. Это невозможно.
Значит, верны были догадки Хэльмира! Значит, эта неведомая княгиня всему виной.
– Братец, но ведь она оставила тебе подарок. И Хадинг, передавая его, улыбался.
Горько усмехнувшись, Хаггар подхватил: – Улыбался……
– Ну да! Он хороший человек. Он лечит, а не причиняет боль. Позволь мне взглянуть на медальон.
Хаггар нехотя снял с шеи цепь и протянул брату. Блики змейками сбегали с девяти лучей медальона. Багровым пламенем вспыхнул вплавленный в центр алмаз. Бережно взяв звезду в руки, Хэльмир встал, подошел к столу и при пламени свечей рассмотрел подробно.
– Честный малый этот Хадинг, – пробормотал Хэльмир. – Древняя, драгоценная вещица! Ты, конечно, можешь мне не верить, но она, похоже, постарше нашего королевства. Такие клейма ставили на свою работу альвы Грэндоома. В их изделиях таилось волшебство. Интересно, какая тайна у твоего подарка? Держи. – Он отдал медальон брату. Тот тотчас надел его снова и спрятал под рубашку.
– Эх, везло же королям! – протянул Хэльмир. – Они могли видеть все, что хотели.
– Как? – только и спросил Хаггар.
– Во Всевидящее зеркало. Ты, конечно, не помнишь, но давно, в детстве, мы с тобой нашли старую рукопись и прочли, что было в давние времена в нашем королевстве Всевидящее зеркало. Когда мы спросили у отца, правда ли это, он рассердился, рукопись отобрал и приказал Морвелю, чтобы тот не подпускал нас к старым свиткам. Ты напрасно так недоверчиво усмехаешься! Во время ночных бдений в библиотеке Хадинг нашел эту рукопись и показал мне. Я, прочтя, был так же недоверчив, как ты. Но лекарь говорил, что все там написанное – правда!
– Ты помнишь, где лежала рукопись?
– Смутно. Среди прочих книг я не придал ей значения. А что?
– Вставай. Пойдем в библиотеку. Покажешь мне. – Хаггар стремительно поднялся с кресла.
– Постой, братец, да ведь сейчас ночь! У нас и ключа нет!
– Не твоя печаль, – отрезал Хаггар и уже в дверях оглянулся на оторопевшего брата. – Ну, идешь?
Тот кивнул и кинулся вслед.
Они быстро шагали по коридорам спящего дворца. Часовые салютовали им, и Хаггар отвечал властным жестом Капитана. Дойдя до библиотеки, братья остановились перед закрытыми дверями.
– Где ключи? – спросил Хаггар.
– У Морвеля. Но он давно спит. Уже, наверное, полночь.
– Где его комната?
– Да что с тобой, брат? Не надо! Отец узнает, рассердится! Он меня тогда сюда и на полет стрелы не подпустит! Дождемся утра!
Оглядев брата, Хаггар спокойно произнес:
– Покажи, где спит старик, и иди к себе.
Хэльмир вспыхнул. Эх, была не была! Он подвел брата к неприметной двери в нише арки. Хаггар грохнул кулаком в деревянную створку. Из-за двери донесся скрип кровати и испуганный старческий голос спросил:
– Кто это?
– Открывай, не бойся. Да поживей! Негоже сыновьям правителя дожидаться в холодном коридоре.
Послышалось ворчливое кряхтение. Через минуту дверь отворилась и на пороге со свечой в руке показался Морвель в ночном колпаке и наброшенном на плечи старом шерстяном плаще. Увидев Хаггара, он отпрянул и промямлил:
– Чем обязан столь поздним посещением, господин Капитан?
– Хватит болтать. Мне нужен ключ от библиотеки. Где он?
– Ключ? А зачем? И в такое время!
Хаггар начал терять терпение. Он резко протянул руку и схватил старика за ворот ночной рубахи.
– Неси ключ, старый прохвост! А нето я возьму сам, а тебя хорошенько вздую, чтоб хозяев уважал!
– Прекрати! Отпусти его! – заступился за старика Хэльмир, но тот быстро закивал, бормоча:
– И поделом мне, поделом! Сейчас, сейчас принесу!
Хаггар, усмехнувшись, разжал руку, и старик скрылся в каморке. Хэльмир холодно произнес:
– Морвель – мой друг.
Хаггар улыбнулся и ласково погладил брата по волосам.
– Дурачок! Друг, говоришь? Отец платит твоему другу, чтобы тот следил, что ты тут делаешь, чем интересуешься, о чем болтаешь в его каморке за чашкой мятного отвара.
Хэльмир ушам своим не верил! Однако он слишком доверял брату, чтобы усомниться в его словах.
– Как же так? – только и пробормотал он, беспомощно заглянув Хаггару в лицо. А тут и Морвель вернулся, держа в руках большой потемневший от времени ключ на прочной веревке.
– Вот, господин Капитан! Торопился как мог!
Хэльмир потупился, боясь взглянуть на старика, так ему было стыдно. Хаггар вырвал ключ из рук Морвеля, схватил растерявшегося брата за руку и потащил к дверям. С замком справились быстро. Выхватив из освещавшего вход подсвечника по толстой свече, братья вошли в зал библиотеки. Звук их шагов, стократно умноженный прихотливым эхом, загремел под гранитными сводами потолка.
– Бр-р! – поежился Хаггар. – А здесь свежо!
Звуки заметались, отскакивая от гладких гранитных стен, как крошечные упругие шарики. Капитан посмотрел на брата. – Ну, веди.
Тот постоял немного, оглядываясь, припоминая, по какой лестнице и куда подниматься. Все- же вспомнив, Хэльмир повернул налево и запрыгал по крутым ступеням лестницы, связующей меж собой все ярусы библиотеки. Одолев первый пролет, братья зашагали по балкону к просторной нише в стене, заполненной множеством полуистлевших свитков, разрозненных пергаментных листов и старых книг в рваных переплетах.
– Кажется, здесь, – пробормотал Хэльмир.
– Ничего себе! Да тут целый воз всякой трухи! – Хаггар растерянно оглядел стеллажи, с ужасом понимая, что обречен проторчать здесь месяц, не меньше. Хэльмир, взглянув на него, тихонько засмеялся:
– Братец, не робей! Неделя-две упорного труда, и ты найдешь то, что ищешь. Правда, если я не перепутал ниши, – поддразнил он Хаггара. Но, сжалившись, добавил: – Ищи в книге. Кажется, это был небольшой том в темно-коричневом переплете из телячьей кожи.
Они выгребли все книги, что были в нише, сложили их стопками на ближайшем столе и, придвинув светильники, принялись внимательно просматривать фолианты страницу за страницей. Альфарские письмена, гримьи руны, староарандамарская вязь замелькали перед их глазами. Время текло медленно. Однако утро приближалось, а братья так ничего и не нашли. Стопки книг на столе уменьшались вместе с надеждой Хаггара на удачу. Он зевнул, протирая слипающиеся глаза, и взял в руки очередную книжку, бормоча под нос:
– Э, парень, перестань. Ты же знаешь, что рыться в этом мусоре – дурацкая затея. Мальчишке, хитрой бестии, надоело торчать здесь ночи напролет одному. Он решил и меня к своим бдениям приобщить.
– Да ладно, Хаггар, не ворчи! Мы обязательно найдем эту книгу.
– Ага! Не в этом году, так в следующем.
– Ой! Видел бы тебя отец или наш старый учитель! Помнишь Бертрана? Бравый Капитан холодной ноябрьской ночью торчит здесь, на “кладбище мудрости”, и, мозоля зад на твердой скамье, роется в пыльных бумагах, чтобы найти старую сказку!
– Они бы меня пожалели, а тебе надавали бы затрещин, маленький негодяй, за то, что вводишь в соблазн и морочишь мозги старшему, безоглядно верящему тебе брату!
– При чем здесь я? Вот так всегда…
Но Хаггар взволнованно перебил юношу:
– Хэльмир, я, кажется, нашел!
Лежавшая у него на коленях книга называлась “Сказания о чудесах и магии Эалонда”. Хэльмир взял ее в руки, полистал и кивнул:
– Это она. Мне повезло! А то я уже чувствовал, что не миновать взбучки от отца.
– Да, точно, – потягиваясь, кивнул Хаггар. – Давай отнесем книги обратно в нишу, да и пойдем отсюда. Скоро светать начнет. А эту я с собой возьму.
Он заткнул книгу за ремень, схватил огромную стопку фолиантов и водрузил их на прежнее место. Хэльмир последовал его примеру. Очистив стол и убедившись, что ничто не выдавало их присутствия здесь, братья покинули библиотеку. Заперев двери, Хаггар без стука вошел в каморку Морвеля, склонился у изголовья кровати и прошептал на ухо проснувшемуся и вздрогнувшему от страха старику:
– Вот ключ. И держи язык за зубами. А не то не поздоровится. Раздавлю, как муху.
Не дожидаясь ответа, он вышел из каморки. Шагая рядом с братом, Хэльмир улыбался. Поглядывая на его сияющее лицо, Хаггар наконец спросил:
– Чего довольный такой?
– За тебя рад! А еще, братец, все хотел тебе сказать, да недосуг было. Я вчера выиграл у Гаральда бой на мечах! Я два раза задел его левое плечо, а он до меня даже не дотронулся. Теперь уж точно весной меня пошлют в поход за Реку!
– Ишь ты! А вот я не думаю. Молод ты еще, Хэльмир. Успеешь мечом намахаться. Оставь эти черные дела мне. Читай вон книги. Ты парень смышленый. Не то что я. А то вдруг случится с тобой что, кто мне советы мудрые давать будет?
Хэльмир при этих словах обиженно нахмурился.
– Да ладно, не дуйся! – примирительно сказал Хаггар, обняв юношу за плечи. – Что ж, что победил Гаральда. Ты вот со мной потягайся!
– Ты не шутишь? – У Хэльмира глаза загорелись от волнения. – Когда?
– Да хоть завтра.
– Нет. Завтра – нет. Ты еще так слаб после болезни. Моя победа будет слишком легкой!
– Эк хватил! – Хаггар аж присвистнул. – Победа его! Слаб я, оказывается! А ну-ка, попробуй, согни. – И он вытянул вперед правую руку. Под загорелой кожей напряглись могучие мускулы. С детства они с братом играли в эту игру, и никогда еще Хэльмир не побеждал. Вот и на этот раз он, кряхтя, возился с братниной рукой, а сделать ничего не мог.
– Сейчас, сейчас! – выдыхал он.
– Ты коленом обопрись, – Хаггар дал брату подзатыльник и проворчал: – Иди спать, воитель. Да перед уроком доспехи в порядок приведи.
Хэльмир хмыкнул, убрал волосы с раскрасневшегося лица и чинно зашагал к себе, пожелав брату спокойной ночи. Хаггар посмотрел ему вслед. Только сейчас он почувствовал усталость. Вернувшись к себе, Капитан вытащил из-за ремня добытую книгу, плеснул в стакан вина и хотел было начать читать, но не смог. Глаза слипались, одолела зевота, и, сдавшись, он, наскоро умывшись и стянув одежду, повалился в постель, положив драгоценную книгу под подушку. Вот уж чего с ним не бывало с самого детства! Подумав так, он тут же заснул.
Книга и впрямь оказалась стоящая. Хаггар внимательно ее прочел, обратив особое внимание на те страницы, где было написано о Всевидящих зеркалах. Из подробных описаний он узнал, как выглядели зеркала, как ими пользовались, и догадка его почти подтвердилась. Сам себе удивляясь, Хаггар зачастил в библиотеку, желая пополнить полученные знания. Казалось, странная болезнь прошла бесследно. Друзья, соратники Хаггара были рады его выздоровлению. Только Номанатур не мог унять тревогу. Он часто внимательно оглядывал сына и удрученно качал головой. Возможно, лишь для него и была видима произошедшая в том перемена. Хэльмир же опасений отца не разделял. Он был счастлив. Брат, наконец-то, обратил на него внимание! Хаггар и впрямь был приятно удивлен. После обещанного боя на мечах он был вынужден признать, что перед ним – искусный воин, опасный соперник в ратном деле.
– А я и не заметил, как ты из мальчишки в мужчину превратился! – вложив меч в ножны и сняв шлем, рассмеялся Хаггар, когда бой был закончен. – Погонял ты меня изрядно!
– Ты шутишь, – пробормотал смущенный Хэльмир, – тебе я и в подметки не гожусь. – Однако было видно, что он доволен. После этого боя Хаггар уже не обращался с Хэльмиром, как с младшим братом, которого нужно оберегать и защищать. Он перестал разговаривать с ним отеческим тоном, в котором едва заметно чувствовался оттенок превосходства.
– Детство кончилось, малыш, – сказал он как-то Хэльмиру за вечерней беседой. – Я больше не имею права прятать тебя от жизни. Ты не этого достоин. К тому же, Хэльмир, я воин. Хоть отец не хочет и мысли об этом допускать, моя жизнь может прерваться. Поводов предостаточно.
– Я тоже не хочу допускать подобных мыслей! – взволнованно перебил его Хэльмир.
– Глупый! – усмехнулся Хаггар. – Но я не об этом. Хватит валять дурака. Пора взрослеть. Мне нужен друг и помощник. Ты нужен мне. Я должен быть уверен, что ты достойно сможешь помогать отцу в правлении, а при необходимости и заменить его.
Теперь ранним утром Хаггар и Хэльмир частенько седлали коней и вдвоем отправлялись на прогулку по лугам за городскую стену. Они неспешно беседовали. Хаггар рассказывал брату о своих делах и заботах, о том, что творится в Арандамаре и за его пределами. Иногда он присоединялся к Хэльмировым сидениям в библиотеке. Они вдвоем разбирали тексты замшелых манускриптов, в спорах доискиваясь до смысла, надежно скрытого за полустершимися письменами. Старые друзья Капитана, товарищи по кутежам, отдалялись. Хаггару все чаще становилось скучно среди хохота и ора пьяных молодцов. Предводитель дерзкой ватаги отчаянных забияк, совершавших под его началом набеги на кабаки от нижних ярусов Вальбарда до Окружной стены, Хаггар стал тяготиться своей буйной свитой. Ему хотелось тишины и сосредоточенности. К тому же мысль о зеркале не давала ему покоя.
Случай представился поздним вечером накануне Совета старейшин. Хаггар, как всегда, проверял караулы во дворце. Подходя к постам у Белой башни, из окна галереи он увидел отца. Номанатур шел к воротам. Вот она, удача. Спрятавшись в караульной комнате, Хаггар застыл в ожидании. Вскоре послышались быстрые шаги, и в коридоре показался правитель. Он подошел к отсалютовавшим ему стражам башни. Хаггар услышал его глуховатый голос: “Никого не впускать”. Потом раздался лязг, и правитель скрылся за окованной железом дверью. Через несколько минут в одиноком окошке под самой крышей башни зажегся свет. Выйдя из караулки, Хаггар неторопливо подошел к страже и ответил на их приветствие.
– Это еще почему? – спросил он, кивнув на сдвинутые перед его лицом копья.
– Приказ правителя – никого не впускать, – произнес один из них.
– Я знаю, Гиттан. Но отец забыл у меня очень важные бумаги. Не бегать же ему за ними вверх-вниз!
Гиттан переглянулся со своим напарником, и по молчаливому согласию они пропустили Хаггара. Прыгая через две ступени, он взлетел по крутой винтовой лестнице и оказался у входа в маленькую комнатку на самом верху башни. В тускло освещенный коридор из-под двери пробивалось мерцающее сияние. Приникнув к замочной скважине, Хаггар заглянул внутрь. Правитель стоял к двери спиной. Виден был лишь его черный плащ. Ни звука не доносилось из комнаты. Хаггар ждал долго. У него затекли ноги и ныла спина. Было стыдно и страшно. Как он мог решиться шпионить за отцом?! Однако Хаггар и не думал отступать. Но вот Номанатур шевельнулся. Всколыхнулся плащ, послышались шаги. Правитель скрылся из виду. “Отступил к левой стене”, – догадался Хаггар. Снова в комнате воцарилась тишина. Слышалось лишь ровное дыхание отца. Потом раздался тихий шелест, затем – легкий стук, снова короткий шелест, и опять тишина. Через мгновение Номанатур вышел, закрыл дверь на ключ и спустился вниз. Хаггар спрыгнул на пол. Перед появлением правителя он успел, уцепившись за выступ косяка, влезть под потолок и, как паук, расставив руки и ноги, втиснувшись в крошечную нишу над дверью, дождаться ухода отца. Отерев со лба выступивший пот, Хаггар вытащил свой ключ, отпер дверь и оказался в комнате. Он бывал здесь часто, один и с отцом, оглядывая с высоты простиравшийся внизу город, поля за стеной. На востоке поблескивала Великая Река. Зеркало здесь. Хаггар был в этом уверен. Это самое надежное место: вход в башню не разрешался никому, кроме правителя и его наследника. У дверей день и ночь дежурила стража. В комнате не было ни шкафов, ни полок, ни ниш. Лишь в центре стоял круглый низкий каменный стол. Здесь нельзя было спрятать и иголку! Значит, где-то в стенах существовал тайник, в котором отец и хранил зеркало. Не носил же он его каждый раз с собой! Хаггар подошел к левой стене. “Где-то здесь”, – пробормотал он. Отец ничего не произносил, значит, заклинания нет. И Хаггар начал ощупывать камень за камнем, нажимая, пытаясь повернуть вокруг оси, постукивая пальцами, прислушиваясь, не отзовется ли звук пустотой. Капитан поверил в существование Всевидящего зеркала сразу, как только услышал о нем от Хэльмира. Возможно потому, что очень хотел верить. Но была и еще одна причина. Хаггару всегда казалось странным всеведение отца. Случись какая беда в королевстве, и правитель распоряжается, приказы отдает. А гонец с вестью прибывает к вечеру, а то и на следующий день. А сколько раз, прерывая яростный спор на Совете старейшин, он поднимался в башню подумать, а, возвращаясь, разрешал спор приказом! И ведь ни разу не ошибался! Подданные считали Номанатура чуть ли не магом. Но Хаггар-то знал, что отец колдовство презирал, считая шарлатанством. Значит, причина в другом. И это другое – зеркало. Хаггар добрался до верхнего ряда кладки, и тут камень под его пальцами плавно подался внутрь. Раздался знакомый шелест, и в темной глубокой нише Капитан нащупал холодный металлический диск. Сердце бешено заколотилось. Дрожащими руками Хаггар осторожно вытащил диск из ниши и положил на стол. Тяжелая круглая серебряная пластина была тщательно отполирована, и, наклонившись, Капитан увидел ясное отражение своего бледного от волнения лица. Края диска были украшены рунной вязью. Хаггар узнал древнеальфарскую азбуку. Неужели это оно? Стараясь собраться с мыслями, он вспомнил выученное наизусть описание зеркал из книги “Сказания”. Все сходится. Но что теперь? Как этот бездушный кусок серебра покажет ему Элен?
– Ну же, прошу тебя! – Он прижал пылающие ладони к диску, пытаясь согреть холодный металл. Запрещая себе сомнения, Хаггар впился в зеркало умоляюще-требовательным взглядом. И словно в благодарность за веру, гладкая серая поверхность затуманилась под его горячим дыханием, но туман вскоре отступил от поверхности диска, и потрясенный Хаггар увидел цветущие поля, а вдали – нечеткие очертания гор. На их склоне смутно белело облако. Тут же картинка сменилась, и арандамарец вскрикнул от радости: он увидел Элен, стоявшую на балконе высокой башни. Держась рукой за перила, она напряженно высматривала что-то вдалеке. Ветер развевал ее волосы. Изображение опять исчезло, а, появившись, замелькало, как в калейдоскопе. Вот Элен бежит по залитому солнцем коридору. Вот она несется во весь опор на своем скакуне в сопровождении мрачного телохранителя. Вот ночью стоит одна на дороге под проливным дождем и, не вытирая слез, машет рукой вслед удаляющимся темным фигурам. А вот она в своих покоях со стариком Дию. Оба весело хохочут, не в силах остановиться. Хаггар тоже улыбнулся, так заразителен был их смех. Но видения вновь исчезли и не появлялись довольно долго. Хаггар забеспокоился. Но вдруг там, в зеркале, вспыхнуло темно-багровое пламя. Арандамарец вновь увидел княгиню. Она стояла в какой-то тесной темной комнате. Ее бледное, строгое лицо было обращено к нему, а глаза, полные горькой муки, смотрели в его глаза.
– Элен! – застонал Хаггар. Отвечая на его зов, она заговорила:
– Державная владычица, княгиня! Казалось мне, что властна я над собственной душой. Что несгибаемая воля мне дана в наследство… Но как же ошибалась я! Политика, опасности правленья, забота о судьбе народа моего – вот тот удел, которым я в гордыне упивалась, не помышляя о судьбе иной! Но, видно, я прогневала богов, бросая вызов им своею силой. Они, жестокие, вложили в грудь мне сердце, способное и ненавидеть, и любить. Сон его был долог. Мертвящее, немое забытье тысячелетья длилось. Но небеса коварные решили прервать его. И загудела в жилах огненная кровь. Ах, можно было б оправдать ту страсть, что сердце жжет огнем, когда бы был избранник мой могучим героем, волшебником или альфарским принцем! Нет, я стыжусь своей любви нелепой, которая сильней день ото дня мне душу жжет. И плачет сердце мудрое княгини от своего бессилья перед страстью. На счастье я надежды не питаю. Не заразился разум мой безумьем, и ясно вижу я: мы слишком далеки. Он – шумное дитя, я – женщина, не девочка-шалунья. Он – тоненький росток, я – дерево с раскидистою кроной. Он – ручеек прозрачный, тонкий, я – море без конца и без границ. Но самая неодолимая преграда есть то, что смертен он, а я, увы, бессмертна. Но я еще сильна, не сломлен дух мой! И может быть, смогу, назло богам, в безумном и отчаянном порыве бессмертие со смертью сочетать. И пусть судьбой обречена на гибель, пусть счастие мое недолгим будет, нет в сердце жалости к себе и страха. Любить смогу я вопреки всему! Мне дела нет до глупостей сословных. Пусть слабые, трусливые глупцы проводят жизнь, заботясь о чистоте наследственных кровей и золота в отцовских сундуках. Мне столь жалкая гордыня непонятна. Ведь слишком многим я сама владею. Не нужно к славе собственной мне прибавленья. Сама хочу я почести дарить! Достанет мне и гордости, и силы. И я клянусь Единого престолом, в своей любви, проснувшейся внезапно, смогу поднять тебя на высоту. Но вот сумеешь ли на ней ты удержаться? Сумеешь ли без страха и сомнений принять любовь мою и с гордою улыбкой в ответ зажечься сердцем самому? Не раз подумай, прежде чем решиться. Но если уж решил, то знай, о выборе своем не пожалеешь. Клянется в том тебе княгиня Раэнора и клятву сдержит. Вопреки Судьбе.
Как только смолкли последние слова, Хаггар вновь увидел свое отражение на поверхности серебряного зеркала. Видения больше не появлялись. Арандамарец положил зеркало в тайник и вышел из комнаты. Его шатало, лоб горел, мысли мешались. Держась за стены, как пьяный, он сошел вниз по лестнице, вяло кивнул стражникам и побрел к себе. Хаггар прочел в книге “Сказания”, что людей, рискнувших заглянуть во Всевидящее зеркало, ждет наказание. Созданные альвами чародейские предметы губительны для смертных. В книге говорилось, что, чтобы оживить волшебный диск, требуется пожертвовать своей силой. Зеркало забирает ее незаметно. Бывали случаи, когда любопытный, засмотревшись, умирал, не в силах оторваться от созерцания чудесных видений. Капитан тоже слишком увлекся. Войдя в свои покои, Хаггар без сил повалился на кровать. Только не думать. Ни о чем не думать. Голова раскалывалась. Хотелось кричать от отчаяния. Хаггар закрыл лицо руками. Ладонями ощутил горячую влагу. Первый раз после смерти матери. Он стал слишком раним, слишком открыт для мира. Элен разбудила в нем глубоко спрятанные чувства. – Больно! Больно внутри! Единый, помоги, не будь так безжалостен! Не смотри безучастно! Голова сейчас расколется. Колокол гудит, бьет в виски. Ничего не вижу. Пелена перед глазами. Это зеркало виновато. В груди кружит бешеная лисица, рвет когтями, кусает мелкими острыми зубами сердце. Жжет! Огонь!
К утру боль прошла. Хаггар налил себе вина, сел в кресло у камина поближе к огню. Теперь можно было спокойно обдумать то, что случилось ночью. Нарушив приказ Правителя, он проник в Белую башню, шпионя, выведал тайну отца. Но Хаггар не раскаивался. Он нашел зеркало и видел Элен. Он хотел узнать, почему она не захотела встретиться с ним в Вальбарде. Он этого не узнал. Да теперь это и не важно. А важно то, что Элен его любит. Зеркало не может лгать. Не лгала и княгиня. Она ждет его решения. Но Элен говорила о бессмертии. Значит, она из альвов? Хаггар слышал множество историй о бесплодной, заранее обреченной любви между людьми и альвами. Слишком велика была пропасть между ними. Но он попытается ее преодолеть. Однако Элен совсем не похожа на альфару, на бесплотное существо из книг. Хотя какая разница? Альв ли, человек ли, демон ли, она – женщина, которую он любит. Только это важно. Он должен поехать к ней. И чем скорее, тем лучше. Но что скажет отец, когда узнает, что он собрался покинуть Арандамар? Оставлять его в неведении бесчестно. Правитель должен узнать обо всем. Только как ему открыться? Зная крутой нрав отца, Хаггар предвидел вспышку гнева, и не без оснований. Ведь то, что он задумал, очень уж смахивало на предательство. Однако это его не пугало. Номанатур должен смириться с тем, что его преемником станет Хэльмир. Мальчишка его не подведет, об этом Хаггар позаботится.
Первые несколько дней после визита в башню Хаггар настороженно наблюдал за правителем. Заметил он что-нибудь или нет? Знает ли, что сын держал в руках Всевидящее зеркало? Однако ничего не происходило. Номанатур, как всегда, добродушно улыбался своему наследнику. И Хаггар успокоился. Кажется, все обошлось.
Капитан начал готовиться к отъезду. Весной на восточном берегу Великой Реки снова появились банды двергов. На Совете старейшин Хаггар объявил, что поведет отряд за Реку отогнать бандитов от бродов и мостов и, если удастся, уничтожить. Старейшины одобрили его решение. Один лишь Номанатур нахмурился и опустил голову. В тот же вечер он пришел к сыну. Хаггар сидел за столом, обложившись картами и книгами, и внимательно изучал какую-то книгу, поглядывая на карту, видимо, сверяя по ней текст. Увидев Правителя, он поднялся. Номанатур ласково улыбнулся, махнув рукой:
– Я не вовремя, сынок? Продолжай, не обращай на меня внимания.
– Ну уж нет! Последнее время ты редко радуешь меня визитами, отец! А это… Это подождет.
Хаггар подошел к шкафчику у стены, достал с полки два бокала ярко-красного стекла и бутыль вина.
– Садись поближе к камину, отец. Я сейчас! – Он налил вина в бокал и протянул Номанатуру. Плеснув и себе, Хаггар устроился на медвежьей шкуре рядом с отцовским креслом.
– Значит, скоро снова в поход. – Номанатур искоса взглянул на сына.
– Думаю выступить через неделю. Увы, другого выхода нет.
– А мне кажется, есть, – живо возразил правитель.
– Сынок, почему ты не хочешь, чтобы вместо тебя пошел Хэльмир? В последнее время я только и слышу, что парень вырос, окреп, стал настоящим воином.
Хаггар холодно прервал отца:
– Он слишком неопытен. Да и дверги – свирепые бойцы.
– Однако и он должен когда-то начинать. Не все ему прятаться за твоей спиной. В конце концов, Хэльмир – сын правителя!
– Он не прячется. Это я его прячу. И малыш, хвала небесам, пока об этом не догадывается.
Хаггар, не скрывая раздражения, отвернулся. Ему не хотелось продолжать бесполезный разговор. Отец опять придирается к младшему брату. Хотя сейчас доля правды в его словах все же была.
– Ты прав. Прости. – Он опустил голову. – Хэльмир действительно сын правителя. Он поедет за Реку. Но поведу отряд я.
– О чем ты говоришь! Зачем?
– Подожди, отец. Отряд поведу я. И с двергами я разберусь. А вот потом командиром станет Хэльмир.
– Хочешь подарить ему славу? – усмехнулся Номанатур.
– Почему бы и нет. На мой век этого добра хватит. Когда покончим с бандитами, Хэльмир поведет отряд домой, а я пойду дальше, на восток. Хочу взглянуть на Ворота Мрака. – Хаггар замолчал и заглянул отцу в лицо, желая узнать, что тот думает о его планах.
– М-м. На восток, значит, – раздумчиво протянул Номанатур. – Ну, раз так, пойдем.
И он встал, взглядом приглашая сына следовать за ним. Оставив бокалы с недопитым вином, они вышли из покоев Хаггара. Номанатур шел впереди.
– Я рад, что ты взялся за ум, – говорил он на ходу. – Морвель сказал мне, что ты принялся за чтение.
При упоминании имени старика у Хаггара екнуло в груди. Интересно, что еще он наболтал отцу? А Номанатур продолжал: – Да и друзья твои больше по кабакам не шатаются. Лисса родители сдали в охрану Цитадели. Ох, погоняют его за лень! Гардрад уехал к родичам в Лонгайр, Хьюрина женили на какой-то богатой красотке с четвертого яруса. Да и Эста, мой друг, тоже уже замужем. – Он оглянулся на сына. Но тот при этом известии и бровью не повел. А уж как эта Эста его изводила! – Остальные разбрелись кто куда. Да, кстати, о Лонгайре. Оттуда гонец на днях приезжал, привез письма. Дядя твой приглашает тебя погостить у него.
– Только не это! Отец, он опять будет приставать ко мне с женитьбой! Идея выдать за меня одну из многочисленных лонгайрских принцесс прочно засела у него в голове.
– Да, дядюшка твой – человек упорный. Хотя мне бы стоило прислушаться к его словам, – вздохнул Номанатур. – А может, съездишь? Там море, тепло.
– Да ну, отец, не время. Хотя хорошо бы, конечно. Море… – он мечтательно улыбнулся. – Так бы и уплыть за дальний горизонт……
Тем временем они оказались у подножия Белой башни. Ободряюще улыбнувшись сыну, Номанатур зашагал вверх по ступеням. Хаггар с подозрением поглядывал на отца. Да, они и раньше часто поднимались сюда вдвоем, время от времени Номанатур заходил в гости к сыну, так, поболтать перед сном, и почти всегда был с ним ласков, но сейчас что-то было не так. В словах отца ему чудилась скрытая насмешка, а в глазах правителя плясали искорки гнева. Наконец подъем кончился, и они вошли в сторожевую комнату. Закрыв дверь, Номанатур впился взглядом в лицо сына и властно произнес:
– А теперь расскажи мне, зачем ты отправляешься на восток. Только сказку про Ворота Мрака прибереги для братца.
Хаггар молчал. Номанатур прогремел:
– Я знаю, куда и зачем ты едешь! – Не дождавшись ответа, он выдохнул: – Чем эта альфара тебя опоила? Какое заклятие наложила? Проклятая колдунья!
– Отец! – голос Хаггара гневно зазвенел. – Ты ничего о ней не знаешь!
– О да! – презрительно рассмеялся Номанатур. – А ты знаешь, мой многомудрый сын! Ну, тогда тебе должно быть известно, что сюда она приезжала вовсе не для того, чтобы увидеть тебя, молодой пустоголовый красавец, а чтобы встретиться со мной, дряхлым стариком. Потому, что у меня на плечах голова, а не бурдюк с вином.
– Ты видел Элен? – растерянно пробормотал Хаггар.
– Видел? Что мне пользы видеть ее! Я не влюбленный дурак! Я беседовал с ней, давал советы, обсуждал планы.
– Зачем ты отослал меня из Вальбарда? – перебил его Хаггар. – Зачем? Если ты знал, что она здесь, почему не дал нам увидеться? Как ты жесток, отец! Это не прихоть, не страсть. Это судьба. Ты не веришь мне! А ведь я мог быть счастлив. День, два, столько, сколько она была здесь. Это так много? Но ты отказал мне даже в такой малости! – Он в ярости стукнул кулаком по стене. – Я не сторожевой пес Вальбарда!
– У тебя есть долг!
– К демонам все долги! – выкрикнул Хаггар. – У меня есть только один долг – поехать к ней.
– Да? – язвительно усмехнулся правитель. – И что потом? Что ты будешь делать, когда приедешь в Раэнор? Что ты ей предложишь? Себя? –