Андрей Волков
Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы
– Что-то у них сникла оборона – выдохнул Лео. – По-моему, мы от неё избавились?
– Я только хотел начать счет – негромко хихикнул Рикеттс. – Но тут примчалась Эми и вынесла всё вокруг, представляешь?
Алин громко рассмеялась.
– Совсем озверела – согласилась Авонамйелус. – Зенитки не стреляют, дроны не летают и, если Флориан, Лен и спецназ Артамонова сделали свою часть работы, вирус больше угрожать нам не будет. По-моему, недурно для одного дня, а?
* * *
Внешняя дверь открылась и на открытую галерею выбежали три фигуры – две человеческих и одна кошачья. Они сразу повернули головы в небо с удивлением обозревая мечущиеся в воздухе самолеты и беспилотники, играющие друг с другом в догонялки. Прямо перед ними с ревом пролетел дымящийся дрон и нашел свой конец в правом крыле здания Департамента. Пространство вокруг сотряслось от взрыва.
Ослепляя и вызывая удушье от расплавленного, метала шли волны жара, черным столбом клубился дым, где-то пахло горелой проводкой. Что-либо разглядеть в этом мареве было очень сложно. Ксения усмехнулась, Аристов явно не ожидал такого сюрприза. Огибая островки огня и покореженного, метала, они шли практически ощупью, кашляя и от всей души надеясь, что не отравятся ядовитым дымом.
– Защитные системы сильно перегружены – заметила Ксения – Я заметила, в генераторной котлы с жидким азотом, для выработки электричества. У нас есть минут пять, пока температура от пожара не накрыла их, тогда всё чертово здание взлетит на воздух.
Снори добавил к этому короткое согласно-ворчливое рычание. Ему в этом месте не понравилось с первого посещения, а слова «жидкий азот» и «взлетит на воздух» точно не добавили коту оптимизма.
– Оказаться на месте взрыва нескольких чанов с жидким азотом? – задумчиво произнес Кирсанов – А более позитивные варианты есть?
– Ты можешь об этом не думать – сказала Ксения – Думай о чём ни будь светлом.
Кирсанов нахмурился.
– Как раз о светлом не могу – заметил он – Взрыв сопровождается светом.
– Тогда о тёмном.
– Темнота наступает после взрыва – сообщил молодой человек.
Ксения вздохнула.
– Тогда не думай вообще – сказала девушка.
Быстро, но с осторожностью они миновали жилые боксы и уровень, где проходили испытания. Снори всё бежал вперед, тщательно принюхиваясь к окружающей обстановке. Ни с чем кроме дымящегося метала они не сталкивались. Пол под ногами продолжал ходить ходуном. Оказавшись у очередной стеклянной двери, Ксения просто толкнула её рукой.
За дверью был длинный широкий проход между блоками здания и там был сущий Вавилон – в проходе стояли в ряд шестеро СЕКуров и с трудом сдерживали напирающих на них людей в больничных робах. Они рычали, выкрикивали угрозы, яростно тряся кулаками. СЕКуры, размахивая своими «Узи», старались оттеснить заключенных, отпугивая их глухими выстрелами.
Внезапно какой-то косматый здоровенный детина вырвался из толпы и бросился на СЕКуров, разразивших истеричным смехом. Выстрел откинул человека назад, и он рухнул на пол, истекая кровью. Остальные уже не колебались. Они скопом кинулись на солдат. Казалось их уже не останавливал страх смерти. Да и что он значил для тех, чью жизнь государство превратило в жизнь лабораторных мышей?
Ксения перекатилась вперед и с колена под прикрытием двери выстрелила в проход. Двое СЕКуров рухнули, не поняв, что в них стреляли с тыла. Один и оставшихся развернулся и наугад выстрелил, другой присоединился по его примеру. Еще двое открыли огонь по пленникам.
Воздух наполнился пронзительным свистом пуль и острым запахом пороха. Солдаты лихорадочно палили в проход и стены, но в новых противников так и не попали. Ксения почти приросла к полу, стреляя и стреляя в ответ.
Наконец она все же достала одного из стрелявших в неё СЕКуров. Второй попытался сменить позицию для стрельбы, но был сражён прицельной очередью Кирсанова.
Сопротивление двух оставшихся охранников вскоре тоже было сломлено. Один был практически сразу затоплен волной человеческих тел, даже не успев толком выстрелить. Здоровый блондин с очень широкими руками схватил его за грудки, с неимоверной силой поднял его в воздух и раскачав, бросил на другого охранника, выбив из обоих дух. Треск битого стекла заглушился ликующим рёвом.
Толпа моментально обступила Кирсанова и Авалову, как-то сразу определив, что они «свои ребята». Публика стала галдеть, что-то жестикулируя и объясняя. Как это обычно бывает, покончив с охраной пленники немного растерялись и не знали, что делать. Они спорили, предлагали, и даже уже переругивались, заглушая друг друга.
Ксения поняла, что надо брать ситуацию в свои руки. Взмахами и криками она постаралась привлечь к себе внимание.
– Товарищи – громко произнесла она. – Спорами делу не поможешь. Нужно спокойствие и концентрация. Кто умеет стрелять, берите их оружие и стройтесь в колонну подвоя. Прикрывайте остальных. Так у нас будет шанс выбраться отсюда.
Пленники подхватили призыв и стали хватать оружие в возбуждении щелкая затворами. Ксения удовлетворённо отметила, что её командных способностей хватает даже на такое вавилонское столпотворение.
– Ничего себе – поразился Кирсанов. – Жаль, что у меня так не действует.
– Жаль, что на тебя так не действует – вздохнула Ксения – Идём отсюда.
Обозревая разношерстную толпу, девушка мысленно стала прикидывать могут ли они все влезть в тот вертолет, который барражировал вокруг Департамента, как вдруг среди многих других она заметила внушительного седого старика. Он сидел на корточках прислонившись спиной к стеклянной стене. Больничная роба его была обильно залита кровью. Меньше всего она ожидала этого человека здесь.
– Альберт Шамильевич – поразилась Ксения – Неужели вы? И здесь?
Тяжело дыша, старик посмотрел на неё угасающими глазами. В прошлый они выделились на автодроме и это было до войны. Альберт Сабуров был в дорогом костюме, означавшем власть и влияние. Тогда пять лет назад именно с их разговора и закрутилась вся история, приведшая в конце концов ко всему тому, что происходит вокруг.
– Уверен вы не ожидали меня здесь увидеть Ксения Игоревна – тяжело дыша сказал Сабуров – Но вы не хуже меня знаете, что жизнь непредсказуема. Её повороты причудливы и загадочны. Впрочем, мы должны были встретиться. Я должен был вам сказать спасибо, за дочь.
Ксения покачала головой, жестом показывая Кирсанову перевязать рану, благо у него все ещё была с собой портативная аптечка.
– Не мне – бросила девушка – Больше Наталье Покровской. Это её заслуга в спасении Эльмиры.
Твоей заслуги там вообще нет. Напортачила только, где могла, обругала себя девушка, однако же моментально остановилась: самоедство – это последнее, что ей сейчас было нужно. Гнусное и бессмысленное занятие этим заниматься. Ты уже ничего не изменишь, но можешь исправить.
– Пусть так – проговорил Сабуров – Но вы не бросили то дело. Вы довели его до конца. Вы вскрыли нарыв, с которым теперь необходимо бороться.
– Значит вы тоже выступали против Директории? – спросил Кирсанов.
– Мы здесь все выступали против Директории – почти с гордостью ответил Сабуров – Так или иначе. Каждый из нас хотел сделать больше для простых граждан, несмотря на риск и таких как мы много, поверьте.
Ксения внимательно сдвинула брови.
– Что вы имеете в виду? – спросила она – Чем таким вы занимались, что насолили Директории?
Сабуров испустил тяжкий вздох.
– Я сюда попал за информацию – сказал он. – Когда к власти пришла Директория, мой бизнес подвергся национализации, ведь меня объявили спонсором революции. У меня отняли всё, но оставили мозги и связи, а значит небольшое влияние. Возможно, я не стал бы делать это самолично, но ко мне обращалось очень много людей, у кого при необъяснимых обстоятельствах пропали друзья или родственники. Возможно, вы не поверите, но я никогда не был глух к чужим мольбам, особенно к мольбам отчаявшихся. Всегда помогал чем мог, а с некоторых пор подобные вещи начали происходить в Директории с постоянством, достойным лучшего применения. Этих людей не арестовывали, их не было ни в одной тюрьме, и они не были убиты или казнены, просто исчезали, без следа.
– Они все оказывались здесь – поняла Ксения. – Эти люди, да?
Сабуров раскурил папиросу, изъятую у одного из конвойных.
– В самую точку – сказал мужчина – Но понял я это, когда сам оказался здесь. Это место, оно как бы отстойник, для лишних индивидуумов, которых Директория более не хочет считать своими гражданами, но которые слишком опасны, чтобы их просто отпустить в добровольное изгнание. Таких Директория в обычную дурку отправляет, ну там если человека просто подправить нужно, а вот если персонаж совсем лишний, тогда сюда отправляют. Это считай лепрозорий. Отсюда только вперед ногами выносят. И две группы: люди, которых уже заразили вирусом, и такие как мы, которым это предстоит. Многим везет, я, почитай, уже года два здесь. В боксы ещё не забрали.
Ксения поджала губы. Безусловно это была практически идеальная система подавления человека, в которой Аристов медленно доводил человека до состояния желе, чтобы он настолько возненавидел свою жизнь, что был готов умолять, чтобы его убили, даже заразив чудовищной болезнью, и вне всякого сомнения поток «пациентов» в этот Департамент вероятно не иссякал, ведь всегда найдутся парии, готовые, чтобы их растаптывали и унижали, только бы закончилось их бессмысленное существование. Так было испокон времен, человек всегда утверждал свою власть над другими путем лишения их всяческой формы бытия. Никогда недостаточно просто подчинить человека своей воли, но также необходимо лишить его цели, поместив в центр ужаса, разорвав сознание, оставив голым и одиноким в окружившем его страхе. Аристов это довел до абсолюта, получая жизненную энергию от страдающих здесь. Не случайно он так увлекался картинами Ада Данте.
– Неужели родственники обращались только к вам? – недоверчиво поинтересовался Кирсанов – А как же правозащитники и прочее? Обычно они так и вьются вокруг подобных историй.
Ксения заметила, как Сабурова передернуло.
– Оно-то может и так – неприязненно бросил бывший министр. – Однако, вы не до конца понимаете всё коварство Директории. Пусть и служили ей. Не удивляйтесь у меня наметанный взгляд. Эти люди добровольно подписывали бумаги о согласии быть испытуемыми. А ежели кто из сторонних придет, так бумажки все имеются. Вот он ваш человечек. Возможно, не очень здоровый, ну так он сам согласился, всё же на благо родины и светлого будущего. Им мировая общественность еще и спасибо скажет. А байки про «белый автобус»… кто же в такую чушь поверит? Я и сам не верил, а потом увидел списки сочувствовавших Балторусии в ближних регионах и увидел, что с ними стало, хотя у этих людей были влиятельные друзья и здесь и за границей, но против Директории ничего не помогло. Так или иначе, все оказались здесь один за другим, а дальше… кому повезло, как мне и он сейчас с нами, а кому заливают мозги формалином.
– Ну этим уже не удивишь – фыркнул Кирсанов – Заверяю вас, что с этим Департаментом мы сегодня покончим раз и навсегда, и все кошмары будут позади!
Судя по его виду, молодой человек очень гордился сказанным. Ксения сокрушенно вздохнула. И как можно жить с таким тайфуном в голове?
– Не всё так просто – сказал Сабуров – Департамент Аристова не единственное за чем здесь стоит Организация. Есть ещё одна причина их присутствия здесь, известная лишь узкому кругу. Промышленные предприятия Директории недавно получили крупный заказ, мне неизвестны подробности, но в накладных которые я видел, был указано «мох – пятьдесят контейнеров»
– Мох? – со смехом удивился Кирсанов – Зачем промышленным предприятиям мох?
Ксения улыбнулась.
– Может быть они хотят озеленить свою территорию? – хмыкнула девушка – Это если брать кириллический вариант. А в английском это означает Mixed-Oxide fuel – один из перспективных видов ядерного топлива. Что они задумали? Ядерное оружие?
Старик сдвинул седые брови. Его лицо выразило крайнее недоумение. Видно было, что этот вопрос сильно беспокоит его и он никак не может на него ответить, как будто бы доказывал теорему.
– У меня нет ничего конкретного – сказал Сабуров. – Но я пришел к таким же выводам, особенно если учесть, что одно из предприятий – Научно-космический промышленный центр.
Ксения задумчиво пожевала губу.
– Любопытно – согласилась девушка – Сможете повторить эти данные, если сумеем вас вытащить?
Сабуров слабо улыбнулся.
– Давайте для начала выберемся – сказал он – В моей голове ещё много чего есть.
Внимательно слушавший разговор Снори резко зашипел, привлекая внимание. Ксения обернула к нему голову и медленно кивнула.
– Надо торопиться – сказала она. – СЕКуры повернули обратно.
* * *
Здание Департамента биологического благоустройства сотрясалось от взрывов. Алые всполохи огня танцевали на серых стенах и ослепительно отражались от сверкающего меча Кристины, чертившей в накаленном воздухе плавные геометрические фигуры. Движения девушки были легки, элегантны и чарующие. Быстрыми отточенными действиями Кристина уклонялась от напиравших на неё солдат и наносила удары по их оружию, раньше, чем конвойные успевали помешать её атаке. Девушка была буквально везде, словно бы кружась в мазурке с присущей этому танцу удалью, стремительностью и необычайной воздушностью. Предугадать какое-либо её следующее движение было невозможно. Она была подобно стремительному горному потоку, дробящему скалы.
Аристов хищно улыбнулся происходящему. Эта упертая девица ничего не понимает. Упивается своими навыками и думает, что никто не может быть хитрей её. Словно ребенок, право слово. Пусть с ней сражаются солдаты. Это их работа в конце концов. Пусть снаружи его Департамент штурмует рота спецназа, всё закончится раньше, чем они доберутся сюда. На светском вечере хозяин всегда имеет преимущество перед гостями, ведь именно он и задумал вечер.
Не имело значения кто победит в этом импровизированном бое, они все равно умрут все вместе с его детищем. Вот только нужно открыть запечатанные контейнеры с доработанным вирусом раньше, чем здание взлетит на воздух и отправить последний подарок. А тайна вакцины исчезнет вместе с возрожденной Анной Станиславовной.
Кстати, а где она? Ах вон там… прячется под висевшим на стене декоративным панно с арбалетами – произведение модного американского художника. Скорее всего её туда задвинула эта депуташа Покровская. Нет даже смысла приказывать их отлавливать. Пусть до последнего наслаждаются иллюзией своего превосходства.
Впрочем Покровская могла погибнуть раньше. Один из СЕКуров прижал её к стене и с недвусмысленной целью стал крошить девушке горло. Его мощные руки наверное обязательно переломили бы Наташе позвонки, если бы другой СЕКур не решил выстрелить по удушаемой цели. Наташа из последних сил извернулась и подставила душителя под выстрел. Тот обмяк, всё ещё держась за её шею. Кряхтя и кашляя, Покровская стянула с себя тело и хлопая глазами взглянула на копающегося в столе Аристова.
– Крис! – прокричала она – Доктор!
Юная воительница обернула голову на происходящие и впечатав каблук сапога в челюсть одному из солдат стремительной молнией прыгнула к черному кубу.
– Неужто вы нас собрались покинуть, доминус доктор? – обратилась девушка к Аристову – Спешу вас разочаровать, у вас назначена встреча в международном суде.
Аристов оскалился в усмешке, качая головой.
– Вы когда-нибудь устаете от пафосных речей, Кристина Сергеевна? – язвительно поинтересовался доктор.
Воительница ослепительно улыбнулась.
– Я вообще редко устаю – сообщила девушка – И мне больше нечем занять время, пока вы решаете, какой именно вариант сдачи предпочесть – добровольный или принудительный. От этого зависит ваша дальнейшая судьба.
Аристов глухо засмеялся.
– Выбрать нужно незамедлительно? – спросил доктор. – Раз так предпочитаю свой собственный вариант – вы сдаётесь, и отдаете мне чёртов медальон.
– Этот выбор сделан уже давно – отозвалась Кристина – До нашей встречи.
– Значит, до смерти? – ожог её яростным взглядом Аристов.
Кристина вздохнула.
– Если вы так настаиваете – бросила воительница, вежливо склонив голову. – На вашем месте я бы озаботилась природными явлениями. Сейчас сюда обрушится лавина из десантников. – девушка указала мечом на стеклянную арку.
Глаза Аристов презрительно сузились.
– Возможно вы и с армией – прошипел он – Но вы должны понимать, что вы обречены!
Доктор стрелой метнулся вперед и нажал на угол стола. Сработали словно невидимые магниты и всё что в комнате было металлического, кроме того, что было привинчено, в том числе стрелковое оружие, казалось, внезапно, необъяснимо подскочило в воздух и вылетело сквозь обрушенное панорамное стекло, вместе со своими вопящими обладателями. Наташа, осознав ловушку, в последний момент, успела испуганно отбросить пистолет-пулемет, который едва не выдернул ей руку, улетая прочь. Только Кристина с трудом удержала свой легкий меч.
Аристов холодно рассмеялся. Он встал посреди комнаты и сложил на груди руки.
– Поверьте, у меня есть много, чем я могу вас удивить – нарочито произнес доктор.
Говоря так, он вновь нажал на кнопку на своем браслете. Одна из стеновых панелей отъехала в сторону, обнаруживая стеклянную перегородку, за которой находился тот самый мальчик, которого они спасли. Он был подвешен за обе руки на цепи и раскачивался на ней, будто два живых маятника. Глаза его были полны слез и страха.
– Полагаю этот мальчик знаком вам, не так ли? – приторно вежливо спросил Аристов – Неужели вы думали, что я не догадаюсь, что вы спрятали его в той церкви. Мне прекрасно известно, каких настроений придерживаются местные попы. Очень глупо было прятать мальчика там. Этим вы обрекли святую обитель на уничтожение. Ну хоть на одно они сгодились, избавили меня от долгих и нудных поисков. Признайтесь, вы поражены Кристина Сергеевна?
Кристина сохраняла спокойное лицо, на котором не дергался ни один мускул.
– Конечно – ровным голосом отвечала девушка – Я-то знаю историю этого мальчика, и знаю, как этот мальчик попал к вам, и что вы сделали с ним и с его матерью. Все это вы обязательно повторите, на суде по вашим преступлениям. А поразить вы меня можете, разве только своей бесконечной порочностью.
Аристов пожал плечами, мимоходом обозревая пленного за стеклом мальчика, словно он был персонажем полотна картины.
– Ханжа вы всё-таки, Кристина Сергеевна – сказал он, обращаясь к девушке – Ваши предшественницы, по слухам, были, по крайней мере, воспитаннее – доктор хищно улыбнулся – Полагаю, что до суда не дойдет. Видите ли, любезная барышня… за этой перегородкой, очень мало воздуха и если не опустить её, то это мальчик умрет. Небольшая проблема, скажите вы, но вот курьез… перегородка управляется только с помощью моего браслета и для того, чтобы достать его, вам придется убить меня, но вы же не сможете этого сделать, верно?
– Точно небольшая проблема! – воскликнула Наташа – Кристина прикончи его уже наконец, и мы избавимся от этой ходячей проблемы!
Аристов захохотал.
– О нет! – почти с вожделением воскликнул доктор – Это так не работает. Если она убьет меня или кого либо, то прослывет лицемеркой поправшей благочестие. Видите ли, Наталья Владимировна, при всех своих умениях, эта девчонка может только защищаться с помощью своего клинка, но не убивать им, ведь так, леди Арнис? Видите я знаю не меньше вашего, а может и даже чуть больше. А главное я всегда делаю правильные выводы. У истории всегда есть власть над намерениями человека. Приняв «El creencia» вы не можете не повторить всех ошибок воительниц прошлого.
Кристина замерла, не двигаясь. Её лицо было спокойно и безмятежно, только длинные светлые волосы развивались от порывов ветра.
– Мне интересна ваша реакция – продолжал говорить доктор – Вы всегда поступаете как дева-воительница, выбирая нравственно верное, а не стратегически правильное, и вот теперь вы оказались перед дилеммой: отречься от идеалов, которыми вы защищаете людей или подвергнуть смерти невинного, ради идеалов. И мы оба знаем, что вы выберете, ведь при вашей потрясающей силе, знаниях и возможностях, вам недостает фантазии в их применении. Если ваша философия не позволяет защитить людей, когда им реально угрожает опасность, то что в ней проку для остального мира?
– Грязный подонок! – выкрикнула Наташа.
Глумливая улыбка Аристова стала ещё более кривой, так если бы он наслаждался этим словом.
– Оскорбления других это самая частая реакция на собственные неудачу и слабость – произнес доктор, прицокивая языком – Пора бы вам уже понять, Кристина Сергеевна, что важно не то, есть ли у вас способности, а можете ли вы с, их помощью, обладать властью. У меня эта власть есть, именно поэтому я даю вам выбор – Убить меня и спасти мальчика или стать ответственной за его гибель, подчинившись идеалам. Вы проиграете в любом случае.
Кристина не двигалась с места и по-прежнему молчала. Она опустила меч, прижав клинок к ноге. Небо на востоке стало медленно светлеть и раннее солнце затанцевало в развивавшихся волосах девушки. Аристов громко фыркнул и закатил глаза.
– Обалдеть! – устало выдохнул он – Что же вы молчите? Неужели раздумываете? О чём же здесь думать? Разве жизнь невинного ребенка не заслуживает отказа от «El creencia»? Но вы приняли и уже не сможете отказаться.
Кривой рот Аристова расплылся в какой-то дикой сумасшедшей ухмылке. Прошла минута. Кристина не поднимала оружие, но вдруг тело доктора передернулось, и он отшатнулся как будто от удара. Глаза Аристова округлились от удивления, он сделал шаг, пошатнулся и, вначале остолбенело уставившись на Кристину, развернул свою лысую голову – сзади, сжимая двумя руками арбалет, застыла Анна. Её глаза горели благородной яростью.
– Я не принимала! – холодно произнесла она.
Аристов хотел зарычать, но вместо этого у него вырвалось только ужасное бульканье. Доктор стал протягивать к девушке руки, безуспешно пытаясь схватить её за шею.
– Так не уходят – прохрипел доктор. – Это… не… рационально…
Ещё несколько секунд он простоял неподвижно, словно бы размышляя падать ему или нет, потом его рот приоткрылся и оттуда пробежала алая струйка, а затем доктор Лев Аристов рухнул на холодный пол своего кабинета с кровавой колотой раной в спине и остался лежать безжизненным мешком плоти.
Кристина и Наташа уже спешили к Анне. Кристина быстро перевернула мертвую тушу доктора и стащив с его запястья браслет, нажала на кнопу дезактивации стеклянной перегородки. Юная воительница подбежала к висевшему мальчику и одним ударом перерубила оковы удерживавшие его. Мальчик упал ей на руки и застонал. Почувствовав свободу рук, он стал размазывать слезы по и без того мокрым глазам.
– Я знал, что вы меня спасете – прошептал он.
Кристина прижала мальчика к себе и устало выдохнула. Она видела, как стоявшая рядом Анна в изнеможении опустилась на колени, выронив арбалет. Её руки тряслись.
– Ужасный человек – прошептала девушка – Я рада, что убила его!
Наташа положила руку на плечо Анны.
– Да… – пробормотала она, бросив взгляд на застывшее лицо Аристова – Он заслужил своё! Ты всё правильно сделала!
Кристина прикрыла глаза, юная воительница вновь боролась с охватившим её чувством усталого одиночества. Что же, во всем случившемся сейчас был свой мистериальный смысл – создание убило своего создателя. Так происходит повсеместно. Но здесь создатель не осознал свой грех ни перед творением ни перед человечеством. Нельзя революционно вмешиваться в созданный порядок вещей. Отрицая этот порядок, ты бунтуешь против сил непонятных твоему разуму и искажаешь высший замысел, наполняя свою душу злом и в конце концов в тебе не остается ничего, кроме этого зла и безудержной жажды власти. Аристов был именно таков.
– Ни взрыва, ничего впечатляющего – оценила девушка – Определенно он был крайне разочарован таким исходом – она шмыгнула носом. – Давайте выбираться отсюда. Сооружение вот-вот рухнет.
Обе девушки кивнули ей, но прежде сооружения рухнула, не выдержав напора, тяжелая металлическая дверь и в стеклянную комнату, сквозь пролом, стали проникать бойцы ССО Великоруссии грозно потрясая своими автоматами. Впереди них бежал Флориан Штильхарт. Разглядев, сквозь дым и искры, три изящные фигуры молодой человек крикнул десантникам опустить оружие.
– Эй!? – в голос вопросил Штильхарт. – По закону жанра, я же должен был героически сюда ворваться и спасти вас?
Кристина пожала плечами, устало поднимаясь. Она передала мальчика двум подбежавшим бойцам.
– О сожалею – сообщила девушка – Ты знаешь, мне вдруг стало нестерпимо скучно выслушивать нудные лекции доктора о его исключительности, и я решила спасти себя сама, а заодно и остальных.
Флориан одарил её притворно злобной гримасой.
– Это кошмар – заявил он – Даже назвать по-другому нельзя.
Кристина скептически приподняла бровь.
– Мое собственное спасение? – спросила она.
– Нет – фыркнул Флориан – Ты испортила мой очередной героический поступок – он бросил взгляд на тело Аристова – Какой же должна быть нудной лекция, чтобы стрелять в человека из арбалета?
– Это моя цель – сказала Кристина – Повсеместное истребление ученых-зануд. Сим благородным делом должна заниматься каждая истинная воительница.
Штильхарт изобразил гримасу удивления.
– Ты была слишком к нему привередлива – сказал он – В конце концов, пока мы тут пробивались к вам, через коридоры, я заметил в его винных шкафах несколько бутылок новозеландского рислинга, 2016-го. По-моему, человек ценящий новозеландский рислинг не может быть законченным занудой.
Кристина широко улыбнулась.
– Я ценю комплимент – сказала она – Обязательно его вспомню, когда буду писать свое будущее завещание, но я предпочитаю рислинг 2014-го. Бледно-соломенный цвет, вкус кафир-лайма и крем соды.
Наташа громко кашлянула, призывая внимание.
– Господа – вежливо сказала она – Если вы уже закончили обсуждать энотические вопросы, то быть может любезный Флориан выведет нас отсюда?
Пол под ногами задрожал всё сильнее, так что призыв был небезосновательным.
– Кажется это даже будет легче, чем ты можешь вообразить – заявил Штильхарт – Смотрите! – он махнул рукой в сторону разбитого окна.
Все, как по команде, посмотрели куда показывает Флориан. В комнате поднялся жуткий ветер и шум, а через секунду, у самого парапета опустился и завис черный, похожий на жука вертолет. Он был до отказа заполнен людьми в больничных робах. Из десантного люка показалась фигура Ксении. Очевидно это она указала, где именно искать своих товарищей. Что ж и на том спасибо.
– А я думала, вы нас бросили! – крикнула Кристина, хитро улыбаясь.
– Ксения Игоревна предложила немного подождать вас – ухмыльнулся в ответ Кирсанов.
– Ну я просто немного в курсе, что она любит спасаться в последний момент – отозвалась Авалова – Короче если мы не намерены оставаться в этом месте на выходные, то советую паковать чемоданы и сваливать. Карета подана.
Оставшиеся в живых без особых разговоров побежали к зависшему вертолету. Забраться внутрь им помогли длинноволосые индейцы перепачканные кровью и копотью. А ещё там был Альберт Сабуров. За всем этим конечно, определенно кроется очередная потрясающая история, которую Кристина очень хотела бы услышать. Ну это как-нибудь потом. Пока было не до историй – сквозь выбитую дверь пентхауса спешили оставшиеся бойцы Секуритаты, немедленно открывшие огонь по беглецам. Кристина не стала терять время, на долгие прощания и, схватившись за поручень, последней из беглецов запрыгнула в десантный люк.
– Капитан, все выжившие на борту! – сообщила Ксения пилоту, кивнув подруге – Отзывайте истребители. Уходим отсюда!
– Принято – раздался из кабины голос Алин Авонамйелус – Эскадрилья, домой!
Тройка Спитфайеров выстроилась в линию и выпустила ракеты по основанию здания. С глухим шипением снаряды вонзились в монументальный бетон, обращая его в кашу. Где-то в глубине здания раздались взрывы и стала течь зеленая пена, мгновенно снесенная столбом огня. Повалил дым и сооружение стало раскалываться пополам, проваливаясь в землю. Алин усилила обороты винтов, быстро уводя вертолет подальше от огня и бетонной пыли.
– Надеюсь, что мощности этой колымаги хватит ещё на немного – пробормотала пилот – Иначе поездка будет очень короткой! Погнали!
Авонамйелус рванула штурвал на себя, до упора, направляя винтокрылую машину в единственную вокруг узкую прослойку солнечного света. Остальные были заняты тем, что помогали разместится, облегчая страдания раненых, и только у одного из беглецов нашлось время, чтобы полюбоваться, вне всякого сомнения, эффектным разрушением Департамента Биологического Благоустройства. Коля повис на руках спецназовца и смотрел вниз своими умными, тихими глазами. Его одного не волновали заботы взрослых. Сейчас он мог просто смотреть. Пока ещё мог и в этом «пока» заключалось всегдашнее преимущество детей перед взрослыми. Он и смотрел, не мигая, без единого слова, как бетонные обломки с шумом и треском раскатывались в стороны, к границе могучего леса. Последовала и угасла яркая вспышка – департамент погиб вместе с вирусом.