Андрей Волков
Сovert Netherworld. Бесконечность II. Медальон погибшей принцессы
Штильхарт изобразил на лице задумчивую гримасу.
– Медальон Великой княжны – медленно произнес он – это значит, что значит? Или это тоже какое – то кодовое слово? Если не ошибаюсь, так именовали великорусских принцесс, до пролетарской революции?
– Да ещё жен великих князей – добавила Кристина – ну и прочее в этом духе.
– Ты хоть представляешь сколько в Великоруссии их было? – весело поинтересовался Флориан – и сколько из них носили всякие безделушки. Нет, ну я понимаю, что мы, конечно, можем сократить список, до начала прошлого века, но…
Его мысли прервала вошедшая Анна с дымящейся блиницей из гжельского фарфора, на которой ровной стопочкой лежали широкие блины, окруженные креманочками со сметаной и вареньем. Анна, судя по всему, была весьма рачительной хозяйкой. Вид еды сразу несколько примерил Флориана с ситуацией.
– Выглядит достаточно вкусно – улыбнулся молодой человек – вы определенно лучше Аристова.
– Благодарю – улыбнулась Анна – я ещё кое-что вспомнила. Когда Раудан разговаривал с Аристова, он мимоходом обмолвился, что перед походом Долматов забрал медальон со штандарта. Заметьте, я не знаю, что такое штандарт.
– А вы говорили об этом Верховскому? – спросила Кристина.
Девушка качнула головой.
– Нет – сказала она – он не связывался со мной последнее время. Я уже даже начала беспокоится. Не случилось ли с ним чего.
Штильхарт растерянно замотал головой.
– Я не понимаю причем тут штандарт – пробормотал он.
Левонова закусила губу.
– Так называлась парадная яхта последнего царя Великоруссии – произнесла девушка – и её капитаном, до великой войны, как раз и был Дмитрий Владимирович Долматов – молодой, перспективный офицер. Некоторые исследователи говорят, что у него был роман с одной из княжон.
– Тогда получается, что княжна…
Кристина кивнула.
– Возможно, одна из дочерей последнего Царя Великоруссии – закончила она – за ответ получаешь десять балов, твоя команда выходит вперед.
Штильхарт осклабился.
– Постой-ка – сказал он – если ты права и на той фотографии действительно Царское, то девушка, которая там изображена…
Левонова улыбнулась.
– Запиши ещё десять балов – весело сообщила она – местный морской климат явно идет на пользу твоей сообразительности.
– А что за фотография? – не поняла Анна.
Штильхарт вытащил из кармана пиджака конверт и положил на стол перед девушками снимок.
– Вот эта – сказал он – ну теперь всё просто. Увеличим её и узнаем чей был медальон.
– Согласна – сказала Кристина – думаю отсюда и следует начать. Поняв, кто изображен на фотографии, возможно мы поймем, как эта девушка связанна с Долматовым и секретной миссией.
Анна что-то усиленно пыталась рассмотреть на фотографии.
– Это очень странно – сказала она – мне кажется, что я, когда уже была в этом парке. Я помню и эти деревья, и дворец. Я помню было лето и ярко светило солнце – девушка закрыла глаза и тут же их открыла – нет больше ничего не помню. Как это, однако чудно.
Флориан пожал плечами.
– Мы говорим эффект дежа вю – сказал он – кто знает, возможно это всполохи памяти вашей жизни с родителями. Возможно, они привозили вас туда.
Анна покачала головой.
– Нет – сказала она – у меня такое ощущения, что я бывала там очень часто. Как будто это место было… это как будто одурманивающий сон.
Кристина внимательно наблюдала за девушкой. Она ещё раз отметила, что Анна опять стала говорить сухо, как робот. Возможно ли было, что в неё вложили какие – то мысли? Но если так, то как отличить, когда она говорит правду. Кристина понимала одно, девушка очень боялась того, что она говорила. Значит если её используют, то в темную. Главный вопрос, кто? Верховский, Аристов? Хотя нет, главный вопрос всегда зачем? Зачем её использовать?
– Вы говорили, что Аристов сказал, что это воспоминания мертвой – задумчиво проговорила Кристина – может быть, это покажется фантастикой, но, мне кажется, что в вас действительно пытались вставить другую личность.
Флориан расширил глаза от удивления.
– Такое возможно? – спросил он.
Кристина пожала плечами.
– Сейчас наука и техника до чего только не додумалась – сказала она – есть разные гипнотические методы, нейролингвистическое программирование, пересадка разума. Человека можно ввести в транс и погрузить в личность другого человека. Этот человек видит всё, что происходило с другим человеком, как будто происходит это с ним самим.
– Если ты права, то возможно Верховский как-то связан с этим – предположил Флориан – или был связан, учитывая его прошлое.
– О чем это вы? – испуганно спросила Анна.
Штильхарт бросил на Кристину многозначительный взгляд.
– Ты ей не рассказала? – спросил он – она же не знает ничего своем друге.
– Не знаю, чего? – спросила Анна.
Кристина вздохнула и, собравшись с духом, обстоятельно поведала девушке, о каптагоне, о бунте в Борисфене и о многом другом, что происходило здесь пять лет тому назад и какое отношение к тем событиям имел Верховский.
– Ужас какой – вырвалось у Анны, когда Кристина закончила повествование – надо же сколько событий и все мимо меня.
Девушка позволила себе слабо улыбнуться.
– Но я не согласна с вами, Флориан – продолжила она – даже если человек совершает плохой поступок, он имеет шанс на исправление. Каждый имеет такой шанс. Мне кажется, Верховский осознал свою вину поэтому и хочет помочь людям.
Штильхарт пожал плечами. Вряд ли он так считал. По правде, своей он вообще считал подозрительными всех людей, которым пришла в голову блажь жить не по строго очерченной линии, пусть своей собственной, но строго очерченной. А уж о том, чтобы быть толерантным к раскаявшимся злодеям, об этом и речи быть не могло.
– Я просто вспоминаю некоторые исторические факты – многозначительно сказал он.
– Верховский очень непростой – кивнула Кристина – согласна. Он много чего видел и много чего знает. По каким-то своим соображениям он, возможно не говорит всего, что ему известно, однако же на стороне Организации он играть не будет.
Флориан закатил глаза.
– Ах прости, я забыл, что ты восхищаешься его «мужеством» перехода на правую сторону – язвительно произнес он.
Кристина коротко улыбнулась.
– Наши взгляды о поступках Верховского никогда не совпадали – сказала она – и тем не менее, я не чувствую в нём угрозы.
– Ты давно с ним не общалась – возразил Флориан – кто знает, каким ты найдешь его теперь? Знаешь, я заметил, что когда Верховскому нужно сыграть на чьих-то желаниях, то ему вообще цены нет–
Кристина поджала губы.
– Ты обобщаешь – веско заявила девушка – избавь меня от повторных лекций, об опасности шального богатства и смазливых красавчиков.
Она уже несколько раз слышала его рассуждения, на эту тему и зазубрила, что Штильхарт не выносит ни того ни другого.
– Вопрос не в том нравится ли нам Верховский, а соглашаемся ли мы ему помогать, или нет? – продолжала Кристина – Ты можешь дать гарантию, что есть другой способ отыскать вакцину? Тем более, что кое-кто уже на полпути к успеху. Это мы с тобой и без Александра Владимировича знаем.
Флориан флегматично пожал плечами. В конце концов, он уже высказал свое мнение.
– Хочу тебе напомнить, что офис порта – это режимный объект – заметил молодой человек – в условиях эпидемии туда не могут войти ни чиновники, ни дипломаты. Только те, у кого есть спецпропуск, а коды доступа меняются, каждые шесть минут.
Кристина осклабилась.
– Я в дверь стучать не собиралась – заявила девушка – но, честно говоря, не думаю, что они обратят внимание на двух молодых девушек.
Флориан безвольно опустил руки.
– Ты же не собираешься изображать… – с ужасом спросил он.
Ответная хитрая улыбка Кристины заставила признать, что теперь этот план окончательно ему разонравился.
* * *
Если бы некто попросил Наташу придумать синоним к фразе прекратить жить, то она бы могла озвучить сразу несколько. Например, умереть, скончаться, придушить, отравить, застрелить. Слова на эту тему, сегодня у неё получались гладко и естественно. Особенно возле гостиницы «Британия», что находилась возле старинного собора, и вот уже сто лет как была местом паломничества любителей спиритической экзотики, благодаря тому что когда-то в одном из её номеров повесился известный поэт, или повесили, черт теперь его разберет, но Бог видит любопытно, почему у постояльцев этой гостиницы всегда такая незавидная судьба. С ними постоянно что-то случалось. Гостиница была словно отражением города, который начиная с самого своего основания терпел убийства и предательства.
Вот и Анастасию Урусову нашли убитой в своем номере, как того известного поэта. Правда в другом отеле.
Только легкости это не прибавляло. Даже наоборот.
Что здесь делала эта девушка? Она приехала сюда, явно не для того, чтобы продать фотографию столетней давности? Но она хотела узнать её подлинность. Для чего? И почему она не стала обращаться к проверенному антиквару, а искала связи где-то на черном рынке? Ответ был очевиден: она боялась, что кто-то узнает, что у неё есть эта фотография. Официальные дилеры народ ненадежный, если всё хочешь сделать тайно. Начнут разносить по всем углам: ко мне сегодня приходила такая-то, принесла вот-это… Здесь безусловно лучше обратиться к теневому сектору, туда, где длинный язык и бахвальство не в почете.
– Вы верите? – спросил между делом её Воротынцев – в то, что сказал этот торгаш? Я имею в виду про девицу?
Ха, подумала девушка, верю ли я? Естественно, ещё как верю. У меня на лице все доказательства. Левая сторона лица неприятно заболела.
– Не знаю – сказала она – всякое возможно. Я со многим в жизни сталкивалась. А скажите, кто такой «Собиратель»?
Воротынцев пожал плечами.
– Ну здесь всё точно он сказал – бросил офицер – есть такой, деятель. Личность достаточно темная, особо он не светится. Знаете, мелочёвку разную толкает на рынке, через дилеров, на вроде этого мужичка. Самое интересное, откуда он что берет, никто не спрашивает, так проверят подлинность и порядок, а вот сам он, для души, разные музейные экспонаты собирает, поэтому и прозвище такое, «Собиратель»
Наташа поджала губы. Откуда же Урусова знала этого «Собирателя»? Вряд ли самолично. А вот Верховский может знать. Получается он тоже в деле? Ну да, скоро узнаем.
Протиснувшись в тяжелые двери отеля, Наташа была в предвкушении прекрасной старины и степенности величавого здания. Однако никакая степенность там даже не ночевала. Наоборот, в отеле царил сущий Вавилон. Все куда-то бегали, сновали туда-сюда. Служба охраны, служба портье, «лагидж-сервис». По всему внешнему виду персонала, явственно следовало, что у них одно желание: забиться где-то в укромном уголке, так чтобы их не видели и не слышали.
– Кажется мы прибыли вовремя? – сообщила в пространство девушка.
Они прошли до конца коридора и уперлись в стоявших, подобно двум статуям, охранникам, в одинаковых черных костюмах.
– Дальше хода нет – громыхнул один.
– Мы к хозяину, пропустите – сказала Наташа.
Ответом её были вскинутые пистолеты. Дело принимало серьезный оборот.
Сзади девушки кто-то откашлялся.
– Отпустите её – сказал голос – это не она.
Наташа развернулась. У неё за спиной стоял длинный жилистый мужчина в синем костюме в полоску.
– Хорошо, что ваше лицо всем известно – сообщил мужчина – иначе бы парни из вас уже решето бы сделали.
Какой вежливый прием, однако в Северной столице. Сначала её пытаются испепелить с воздуха, теперь угрожают сделать решето. Однако!
– Что здесь случилось? – воспользовался замешательством девушки Воротынцев.
Мужчина стоял не мигая.
– Может быть вы нам расскажите – сказал он – раз вы интересуетесь шефом. Пойдемте за мной!
Выбирать было не из чего. Их практически затолкали в лифт, на котором они стали возноситься на шестой этаж.
– Вы ведете нас к «Собирателю»? – рискнула спросить девушка.
Мужчина в костюме искоса поглядел на неё.
– Любопытное предположение – сказал он.
Лифт затормозил. Выйдя из кабины, они, не останавливаясь прошли между трупов трех или четырех охранников. Наташа не успела увидеть, как они были убиты, но успела заметить на их лицах выражение суеверного ужаса.
Дверь в № 639 была широко распахнута. Внутри помещение было абсолютно степенное, какое мечтала увидеть Наташа. Дорогой ворсистый палас, мебель из редких пород дерева. Вот только и здесь лежали два мертвых охранника, а на кровати в неуклюжей позе покоилось тело полуголого мужчины лет пятидесяти. Его голова была запрокинута, а горло покрывала тонкая резанная рана. Рана от чего-то колюще-режущего. Не стоило больших умственных стараний, чтобы понять, кто мог сотворить такое. Вопрос кто не стоял. Стоял вопрос, зачем?
Наташа мельком взглянула на ведущего их гангстера. Может это какие-то мафиозные разборки? Что-то вроде передела сфер влияния?
– Я так понимаю никто не видел, как это произошло? – поинтересовалась Наташа.
Гангстер фыркнул.
– Да уж конечно – нервно произнес он – если бы видели, мы бы не с вами разговаривали, а с этой стервой.
– Какой стервой? – быстро спросил Воротынцев.
– Что к шефу приходила – ответил гангстер – он расслабиться решил, перед одной деловой встречей и вызвал девчонку. Пришла, фря. Вся такая манерная, фигуристая, лица только не видно было. На ней брюки были кожаные, плащ бархатный, бордовый с капюшоном и бляшками какими-то металлическими, на этот похож, которые молодняк носит, эти как их…
– Готы – подсказала Наташа.
– Ага – закивал гангстер – Я ещё подумал мельком: шеф ролевые игры устроить хочет. Ну я мешать-то не стал. А потом смотрю один час прошел, второй, а всё никто не выходит. В общем зашел, и вот, сами видите, что случилось.
Наташа видела… и понимала.
– Вот теперь мне и ответьте – сказал уже с напором гангстер – что вам всем от нас нужно?
Покровская хмыкнула.
– Ну, что было нужно вашей незнакомке, я не знаю – сказала она – хотя, честно признаюсь, догадываюсь.
– И что же? – осклабился гангстер.
Девушка пожала плечами.
– Думаю, это как-то связанно с одной фотографией, которую вас попросили оценить и если вы хотите остаться живыми, то очень вам советую рассказать мне всё, что вы знаете.
Наташа надеялась, что её тон был достаточно убедителен, чтобы это тип понял, что она не шутит. Впрочем, судя по его виду, он был как будто рад поделиться информацией.
– Фотографию действительно просили оценить – сказал гангстер – но не только. Еще батисферой интересовались.
– Батисферой? – спросил Воротынцев.
Гангстер сухо кивнул.
– «Собиратель» имел свою батисферу – сказал мужчина – он часто использовал её для поиска пиратских сокровищ, ну и прочего разного добра со дна морского.
– И толкал потом на аукционах – встрял Воротынцев – вот, оказывается, откуда столько «неучтенки» на антикварном рынке.
– Так вот – продолжал гангстер – тот, кто принес фотографию, хотел арендовать её для погружения возле побережья Ньюфаундленда. С ним и должна была быть встреча, кабы не девица.
– Это был Александр Верховский? – напрямую спросила Наташа.
Гангстер улыбнулся.
– А вы начитанная – сказал он – да, это был Верховский. Он ещё до Директории с шефом дела вёл. Правда последнее время, что-то не было его видно. А тут приходит. Да не один, а с барышней, ну с женой, то бишь. Об чём они уже там перетирали с шефом, я не знаю, но «Собиратель» велел батисферу проверить.
Наташа нахмурилась.
– И что, ваш шеф, ничего не говорил, зачем Верховскому батисфера? – спросила девушка.
– Мимоходом обмолвился – бросил гангстер – сказал, что ему нужно достать некий груз, с затопленной подводной лодки времен Великой войны. Большего я не знаю. Детали они должны были обсудить при встрече, завтра.
Фотография столетней давности, лодка из тех же времен. Чем бы теперь не увлекся Александр Верховский, оно явно представляло опасность, особенно если этим интересовалась Охотница. Эх, Наталья Владимировна, опять вас угораздило влезть в какую-то темную историю. Она заметила, что Воротынцев все время разговора хранил спокойствие. Вот уж у кого мне надо поучиться степенности-то, усмехнулась девушка. Он такой спокойный от профессионального воспитания или…
– Вы уже сообщили о случившемся Верховскому? – спросила она вслух.
Гангстер покачал головой.
– Прекрасно – сказала она – свяжитесь с ним и подтвердите встречу. Только вместо вашего безвременно почившего боса туда пойду я.
Гангстер фыркнул.
– Кажется у меня нет выбора – заметил он.
Наташа улыбнулась одними губами.
– Никакого – сказала девушка – хотя нет, есть. Лежать здесь рядом, в таком же виде. Если та, что приходила к вам не нашла фотографию. Она вернется и ей будет все равно, что у вас её нет.
Гангстер напрягся, его лицо выражало крайнюю степень волнения.
– Вам-то это всё зачем? – недоуменно спросил он.
– Я любопытна – заявила Наташа – а у Верховского есть ответы, на мои вопросы.
Гангстер почти растерянно помотал головой.
– Вы говорите меньше, чем знаете – недовольно произнес он – что это была за девица? Вы явно в курсе.
Наташа внимательно окинула мужчину взглядом.
– Разве вам мало? – спросила девушка – всего, что вы видели вполне достаточно. Бегите от неё и не заговаривайте с ней ни в коем случае, она смертоносна и безжалостна. Это всё, что вам нужно знать. А в остальное, боюсь, вы, не поверите. Я, честно признаться, и сама не верю.
Гангстер заметно побледнел. Ему явно было о чём подумать.
* * *
В свои лучшие дни порт Ольвии был важным транспортным узлом международного значения в стратегически важном кластере. Он имел один из крупнейших в Европе пассажирских терминалов, был третьим по грузообороту на Эвксинском море. Но время менялось, менялись и условия. Начался кризис, произошло падение производства, снизился и объём грузоперевозок, в результате чего ольвийские моряки стали искать счастья и работу в других пароходствах, в основном зарубежных, а некогда процветавший порт превратился в забытый всеми, практически не посещаемый городской объект.
Километровые причалы, морской вокзал, плавучие и портальные краны, пакгаузы, охватывающие порт, некогда одни из самых современных – теперь лишь покосившиеся от недолжного руководства руины, где можно изредка найти искореженные детали необычных механизмов. Попадались среди развалин и современные постройки, неаккуратные, плохо спроектированные и наспех сколоченные из всего, что было под рукой. Они разительно отличались от старых зданий.
Какой-либо структурированной власти в порту не существовало. Местное начальство не озабочивалось бюрократией и предпочитало решать дела по-простому. В иной момент Кристина Левонова обрадовалась бы данному обстоятельству, но сейчас им как раз нужно было привлечь внимание к себе как можно больше внимания. Поэтому действовать решили со всей возможной помпой. С моря дул свежий ветерок, чуть разувавший полы черного жакета, в который была одета Кристина и который был достаточно длинным, чтобы можно было спрятать меч и одновременно сохранять его в доступе.
От основной территории порта их отделял высокий сетчатый забор, между единственным сочленением которого располагался КПП. Кристина подъехала непосредственно к шлагбауму, чтобы охране было лучше видно её машину. Она по опыту знала, что если их потом будут допрашивать, то охранники запомнят исключительно яркий цвет автомобиля, но никак ни марку, ни их самих.
– Вот мы и здесь – заметила Кристина – помните, всё строго по плану, без импровизаций, дело серьезное. Берем журнал и уходим.
Анна недоверчиво посмотрела на девушку.
– Вы думаете, что мы можем столкнуться здесь с чем-то неприятным? – поинтересовалась Анна.
Кристина кивнула.
– Никогда не знаешь, с чем можно столкнуться – философски заключила девушка. Краем глаза она заметила подходящего охранника – смелее, ваш выход.
Охранник – весьма плотный мужчина лет пятидесяти с внушительным мясистым лицом и пышными усами, маленькое лицо власти, уставился на Левонову придирчивым взглядом.
– Вы здесь зачем? – поинтересовался он.
– Мы приехали к господину Раудану – спокойно сказала Анна.
Охранник наклонился, чтобы как следует рассмотреть девушку.
– Он вас ждет?
Анна изобразила гнев на лице.
– А сами-то вы, как думаете? – веско спросила она.
В этой стране спор с двумя разодетыми барышнями, приехавшими на французской иномарке, мог запросто обернутся вылетом с работы, а поскольку в условиях, когда и со стабильной зарплатой за квартиру было нечем платить, и любая работа ценилась, а патриотизм и национальную идентичность на хлеб не намажешь, охранник просто махнул рукой, для верности переписав номер автомобиля.
Кристина въехала на территорию порта и запарковала машину возле здания морского вокзала. Девушки вышли из автомобиля и уверенным шагом направились ко входу.
Внутри вокзал был похож на гигантский муравейник, кишащий самым разномастным народом в примерно одинаковых одеждах, различавшихся только цветом и стоимостью ткани. У большинства людей в руках были тяжелые вещевые сумки, которые свидетельствовали, что эти люди взяли билет на корабль в ближайшую Турцию, ну или куда подальше и исключительно в один конец.
Кристина на всякий случай удостоверилась, что рукоять меча по-прежнему закреплена под жакетом, оптимально быстро извлекаясь оттуда, и сделала знак Анне, что можно идти. Она сейчас была проводником для Левоновой, так как Кристина никогда до этого не была в Ольвийском порту. Анна же не так, чтобы хорошо его знала, но посещать его ей приходилось.
Разноцветные гранитные плиты пола основательно пожевало время, кое-где они превратились в крошево, сквозь которое проглядывала жидкая грязь. Шли подальше от стен: угроза, что в тебя чем-то плеснут сверху была вполне реальна. Вокруг, не обращая на них никакого внимания суетился простой люд. Мимо прошла местная аристократия – парочка народных депутатов в компании длинноногих спутниц, шедшие по направлению к пятизвездочному пароходу.
Когда они проходили небольшое питейное заведение, оттуда вывалилась троица сильно захмелевших гуляк и активно зазывала девушек присоединится к ним большими пивными кружками.
– Эй, дорогуши – крикнул один из них – не желаете ли сладко провести время. Мы угощаем.
Ответить Кристине помешало другое событие. За одним из столиков этого же заведения сидела компания портовых работяг. Они громогласно и с жаром обсуждали те, события и новости, которые уже давно новостями не были. Рассуждали о вирусе, о финансовом положении, проскользнули слова «клиника» и «белый автобус». Девушка захотела прислушаться и понять о чём идет речь, но в это время в заведение пожаловал патруль Секуритаты. Разговоры тут же стихли.
– Незаконный митинг – громыхнул старший офицер – покушение на государственность.
Один из докеров активно замахал руками.
– Да я ничего такого, ваша милость – сказал он – я так, невзначай.
– Там разберутся – громыхнул офицер, махнув рукой – вы пойдете с нами.
Далее последовали обычные заламывания рук, крики и стоны. Вход пошли приклады и дубинки. Люди пытались от них укорачиваться, но тонкая, хлёсткая резина настигала их.
– Вот и увидят, что такое белый автобус – загоготал один из СЕКуров другому.
– Молчи дурак, про то, чего не знаешь – одернул его другой – тебе и в самом страшном сне такое не привидится, понял.
Из дверей бара выскочил толстяк в потертой майке с масляными пятнами. Очевидно хозяин.
– Что вы делаете? – закричал он – вы не можете просто так уводить моих гостей. Вы же милиция, разве вам не стыдно!? Или вы совсем страх потеряли? Вы понимаете, что калечите свой народ?
Стоящий рядом военный с черными немигающими шальными глазами крикнул ему:
– А ну молчать! – оголосил офицер – он ещё меня учить закону будет! Пасть заткни, рыло свинячье! Мне ничего не стоит размозжить твою голову этим прикладом и проверить, что у тебя в мозгах.
И действительно офицер, что есть силы саданул мужчину по голове прикладом автомата и отпихнул ногой. Толстяк покатился по холодному бетонному полу. Рука Кристины дернулась в направлении эфеса её меча, но девушка вовремя остановилась. Выдохнула. Она, конечно, могла сейчас раскидать этих парней в разные стороны, но прекрасно понимала, что никак не поможет ни этому толстяку, ни уводимым людям. Нет, она будет сохранять хладнокровие.
– Что такое «белый автобус»? – спросила её Анна, пока они шагали по коридору к административным лифтам. Ей понадобилось некоторое время, чтобы отойти от шока, увиденного.
– Понятия не имею – заявила Кристина – но вряд ли речь идет о рейсовой маршрутке. Во всяком случае, я ни о чём таком раньше не слышала.
Лифт вознес их на двенадцатый этаж, где располагалась диспетчерская и администрация. Девушки оказались в просторном зале, который по замыслу строителей должен был освещаться японскими люминесцентными панелями, но деньги, которые на них были выделены, пропали, и пришлось довольствоваться масляными лампами. Хорошо, что факелы нигде не воткнули, подумала Кристина, а ведь могли. Она бы не слишком удивилась подобному антиквариату.
Общее пространство было разделено перегородками на конторы, как в банке. Между ними бродил, скорее всего местный персонал, одетый в одинаковую форменную одежду, нагруженный пачками компьютерных распечаток, которые они переносили из одной конторки в другую.
Путь им преградил низкорослый субтильный человек с длинными черными волосами. Его голос был пискляв, но уверен.
– Я администратор порта – деловито отрекомендовал он себя – меня зовут Айтис Монтвид. Как я могу вам помочь?
– У нас небольшое дело к господину Раудану – пояснила Анна – по известному вопросу.
– Естественно – кивнул администратор – позвольте лично проводить вас. Развелось столько смутьянов в последнее время, они гораздо опаснее, чем кажутся.
– Мы заметили – сухо заявила Кристина, жалея, что давно не тренировала местное наречие.
Администратор сделал приглашающий жест. Девушки переглянулись, очевидно, здесь уже кого-то ждали, впрочем, вряд ли их. Оставалось сохранять спокойствие и вежливый интерес к происходящему. Или… как там говорит Аристов? Аристократичный? Вот-вот самое оно. Кристина вовремя вспомнила, что она должна была идти справа от мужчины, как это полагалось по законам Директории.
Коридоры здания вокзала, покрытые плесенью от плохой вентиляции, были украшены орнаментом из цветной мозаики и плакатами давностью в полвека, которые зазывали туристов посетить местные красоты. В многих местах цветные камешки отвалились, обнажив голые сены, наспех окрашенные каким-то неопределяемым цветом. Шаги эхом отражались в сумраке над головой.
Наконец их подвели к стене, которая заканчивала коридор и выполненной из грубого камня, что странно смотрелось на фоне, пусть и состарившихся, но всё-таки эффектных стен, отражавших былое величие. В эту самую стену была врезана большая двустворчатая металлическая дверь, на которую указал администратор.
– Вас ждут – коротко сказал он – проходите.
После чего администратор вежливо поклонился и испарился. К Аристову и его приспешникам очевидно здесь питали уважение, не то, что к тем несчастным работягам.
Девушка повернула ручку двери, увлекая Анну за собой.
Они попали в кабинет стандартных размеров со свежеоклеенными белыми обоями и простой офисной мебелью. Возле окна за небольшим столом восседал начальник порта, тот самый, который был вчера на вечере. Завидев гостей, он оторвался от созерцания компьютерного монитора и пристально окинул взглядом девушек.
– Я ждал другого человека – сообщил он – не знал, что вы тоже в этом участвуете, Анна.
Кристина выругалась про себя. Выступала против импровизации и вот тебе, пожалуйста, надо было что-то придумывать, какое-то удобоваримое объяснение.
– Доктор любит нестандартные ходы – неожиданно услышала девушка голос Анны.
Девушка в недоумении поглядела на неё, но вероятно Анна угадала верно, поскольку Раудан побледнел и весь съежился в кресле.
Кристина поняла, что следует что-то сказать.
– У вас есть, то, что нас интересует – подала она голос – не так ли?
Раудан энергично закивал головой.
– О да-да – сказал он – весьма непросто было найти, то, что просили, но всё-таки это мне удалось.
Он отлепил себя от кресла и подошел к вмонтированному в стену маленькому сейфу. Набрал код и достал оттуда небольшой диск.
– Журнал царской яхты! – возвестил Раудан – как есть! Весь записан на эту игрушку.
Кристина пыталась сохранять самое спокойное выражение лица, но настроение не улучшалось, как-то всё слишком просто.
– Мы рады, что вам удалось исполнить данное поручение в такие быстрые сроки – медленно проговорила Левонова, надеясь, что её голос звучит достаточно правдоподобно – однако это ещё не вся информация, что нас интересует, как вы понимаете.
Раудан снова закивал, вся его субтильная фигура выражала крайнюю податливость.
– О да-да – сказал он – как мы и предполагали, оцифровка точно позволила нам определить, что искомый вами груз находится на борту подводной лодки. Однако само место лодки не указанно. Я могу только сказать, что, исходя из некоторых документов, есть вероятность того, что до сих пор жив один из членов экипажа этой лодки.
– Такое возможно? – успела удивиться Кристина от неожиданности забыв про то, кого она изображает. Впрочем, расслабься, сказала она себе. К этому типу могли послать кого угодно.
– Разумеется – сказал Раудан – дело в том, что этот человек был юнгой на корабле. Ему тогда было не больше тринадцати. Его фамилия Извеков. Николай Извеков. Вот только не могу сказать, где он проживает. Его след теряется после революции, но он жив. Это точно.
Разумеется, пробормотала про себя Кристина, теперь ясно, что мы должны искать этого Мафусаила. Только вот где? В голове у Кристины роилась ещё сотня вопросов, самого разного порядка, но она посчитала, что сейчас лучшее отваливать, пока этот товарищ прибывает в благостном неведении об их принадлежности.
– Мы примем к сведению – нарочито холодно сказала девушка, делая знак, что они уходят – Мы получили от вас все, что было нужно. Всего вам доброго.
– Господину Аристову от меня нижайший поклон – промямлил Раудан – а то, признаться, я думал, что он уже потерял интерес к этому делу. Генерал Адашев предлагал мне куда больше за сей документ.
Ах вот как, удивилась про себя Кристина, значит Адашев играет против Аристова. Но как такое могло быть? Или они просто соревнуются друг с другом, кто быстрее достанет контейнер с лодки? Да этот вариант более реален. Значит за ними есть кто-то третий. Тот использует их как ездовых собак, стремящихся перебежать друг друга и тянущих таким образом упряжку вперед. Вот только сколько этих собак? Кристина не хотела быть одной из них. Бежать под чьим-то руководством она считала крайне неинтересным делом. Она всегда помнила, что, когда игра заканчивается, король и пешка падают в одну и ту же коробку.