Владимир Великий
Сатана
Глава девятая.
Расплата. Дорога в рай
Самолет прилетел в аэропорт в двенадцать ночи по местному времени. Ктомск уже спал. В этом Ева Крот убедилась, когда самолет заходил на посадку. Практически весь город находился в темноте, только кое-где светились едва заметные с высоты огненные точки. Почему они светились так тускло, кого или чего они освещали, блондинку это не интересовало. Чем ближе она подлетала к свой родной земле, и к тому месту, где она полвека с небольшим назад родилась, тем тревожнее становилось на ее сердце. Она так еще и не решила, куда ей сейчас ехать. У нее иногда даже возникало сомнение в целесообразности своего «визита» в эту далекую и мало известную родину. Этими сомнениями и тревогами женщина была еще «напичкана» и тогда, когда уже получала свой чемодан. Выйдя из багажного отделения, бывшая пассажирка медлено направилась в зал ожидания. В зале ожидания, который находился на втором этаже аэропорта, практически было безлюдно. Безлюдие на какой-то миг испугало ярко накрашенную женщину, которая была в осеннем пальто черного цвета и в женском зеленом брючном костюме. Медленно идущая по залу женщина, внимательно смотрела по сторонам. К своему удивлению никого из пассажиров, только что приземлившегося самолета, в здании аэропорта она не видела. Во время посадки самолет был набит пассажирами под самую «завязку». Только увидев через стекло снующих людей возле стоянки такси, расположенной у входа в здание аэровокзала, Кротиха поняла причину безлюдия в зале ожидания. Всех недавних ее пассажиров встречали родственники. Кое-кто из них сам искал источники передвижения.
Красивую блондинку с дамской сумочкой и с небольшим чемоданом никто в эту ночь не встречал. Немного побродив по залу,она присела, присела напротив телевизора, который был подвешен с потолку. Желание смотреть телевизор у сидящей вскоре пропало, даже несмотря на то, что шел какой-то боевик. Причиной этому было отсутствие звука. Приняв «безразличную» позу, Ева закрыла глаза, и дабы окончательно не заснуть, опять начала думать и строить свои планы на ближайшее время. В областном центре задерживаться она не собиралась. Не хотела она задерживаться и районном центре Калинино. Этот небольшой городишко, как и Ктомск, для прибывшей ничего не представлял, кроме своего названия.
Желание сразу же ехать в родное Водяное все больше и больше овладевала полуспящей блондинкой. Однако и оно было довольно «рыхлым». Ева, погруженная в мир мечтаний, металась из стороны в сторону. Она то хотела исполнения своего желания, то нет. У нее из-за страха отпадало желание попадать на глаза очень порядочным родителям своей единственной подруги Нины Кулешовой. Кротиха считала, что они еще могли быть живы. Боялась она и тех своих односельчан, которые, наверняка, еще не забыли «гулящую» немку. Страх постепенно уступал разуму женщины, разуму матери. Она одно точно знала, что следы своей дочери надо искать в родной деревне. В случае неудачи здесь, она намеревалась идти дальше, идти до последнего издыхания своей жизни. Сила, деньги, да и человеческие долг и обязанность перед своей кровинушкой у нее сейчас были…
Размышления блондинки, сидящей с закрытыми глазами, внезапно нарушил ровный голос женщины:
– Гражданочка, Вы, не против того, чтобы я к Вам подсела?.. Ночь-то длинная, а мне предстоит сидеть до пяти утра… Думала, что мои родственники вот-вот меня заберут…
От неожиданного голоса, который прозвучал прямо перед ухом Евы, Кротиха невольно открыла глаза. Перед собой она увидела милое лицо пожилой женщины. Женщина стояла перед блондинкой и ждала ответа на свой вопрос. Сначала Кротиха не «врубилась», почему эта женщина задает такой вопрос. Посмотрев по сторонам, Ева увидела много незанятых скамеек.
Заметив недовольный взгляд проснувшейся женщины, незнакомка, словно в оправдание, сказала:
– Я знаю то, что места свободные на этаже есть. Однако меня интересует совсем другое. Я вот смотрю на Вас и думаю… Наша ты или не наша. Чем-то Вы похожи на местных, и чем-то очень не похожи…
Внимательно посмотрев на блондинку, женщина после некоторого раздумья, опять тихо произнесла:
– А, Вы, случаем не из Германии? Ведь самолет из Франкфурта-на Майне только два часа назад как прилетел…
Недовольная настойчивыми распросами пожилой женщины, Ева стала более внимательно разглядывать незнакомку. Одновременно она в душе терзала себя вопросом, стоит ли с ней вообще разговаривать. Только после того, как женщина присела на скамеечку рядом, Кротиха сказала:
– А мне как следует Вам отвечать?… Говорить правду или немножко соврать? – Увидев улыбку на лице присевшей женщины, она продолжила. – Вы правильно угадали… Я есть и местная и неместная.... Когда-то я жила в Сибири, сейчас живу в Германии… Сегодня прилетела самолетом. Сейчас сижу и жду утрешнего автобуса…
Вскоре у сибирячек завязался разговор. Ева узнала от новой незнакомки очень много интересного из ее жизни. Эльза Вайс живет, как и Ева, в Германии. В настоящее время находится в гостях у своих родственников. Со слезами на глазах женщина рассказала и том, что заставляет ее два раза в неделю посещать этот аэропорт. Прошло ровно две недели после того, как она села в мощный авиалайнер в немецком аэропорту. Душа у пожилой женщины от радости пела. Причин для этого было целое море. В своей родной деревне с русским названием Семеновка, где когда-то жили только одни русские немцы, она не была целых десять лет. К тому же и свой семидесятилетний юбилей она хотела отпраздновать на этой земле среди горстки оставшихся родственников. Намеревалась она также в последний раз сходить на могилы своих родителей и предков.
Бабушка взяла с собою в дальний путь целых два чемодана всевозможных подарков, деньги на которые она «выкраивала» из маленькой пенсии. В аэропорту Ктомска долгожданную гостью ждали родственники и знакомые. От радости даже бабка всплакнула. Через несколько минут она в сопровождении своего внука пошла в камеру выдачи багажа. Стояли они там очень долго, до тех пор пока на конвейере не исчез последний чемодан. Внук с бабушкой ожидал свои подарки еще десять минут. Нетерпеливая немка пошла искать по аэропорту хоть какое-то начальство.
Переговоры женщины с разными начальниками и начальницами продолжались около часа. Все чиновники в один голос и притом очень дружно говорили прилетевшей из-за бугра о том, что ее чемоданы к ним в аэропорт не «прилетали». Со слезами на глазах гостья стала держать совет со своими родственниками и близкими. Все решили беспрекословно исполнить рекомендации дежурного по аэропортру. Согласно этим рекомендациям и ездит теперь Эльза Вайс через каждые три дня в аэрорпоорт. Немка, бывшая гражданка некогда мощного Советского Союза надеется на то, что «родные» немцы вышлют два чемодана ее очень скромных подарков. Маленького медвежонка, который очень громко рычит и играет разноцветными огоньками, с нетерпением ждет правнук Эльзы. Об этом чудо-медведе прабабушка писала в письме своему Данилу еще за полгода перед тем, как приехать к себе на родину.
По настоянию внука Эльза Вайс даже ездила в независимый Казахстан. Внук Петр допускал мысль и о том, что немцы, вполне возможно, могли отправить бабушкины чемоданы и туда. Как-никак город Ктомск и Кустанай находятся друг от друга не слишком далеко. К сожалению, и там чемоданов не оказалось. Власти соседнего аэропорта независимой страны, дабы не впасть в грязь перед жительницей сытой и цивилизованной Германии, вручили госпоже Вайс несколько бумаг, притом с очень большими печатями. В этих бумагах извещалось на казахском языке о том, что в данный момент к ним чемоданы не поступали, а, ежели и поступят, то они немедленно сообщат госпоже Вайс по указанному ею телефону…
В конце своего небольшого монолога о плохом немецком сервисе бабка и вообще расплакалась. Вместо того, чтобы дарить своим землякам скромные платки и кофточки, ей самой с мира по нитки собирали одежду. К тому же в ее родных местах погода сильно испортилась.
Ровно в пять утра за бабушкой приехал внук на «Ниве». Эльзе Вайс и его внуку предстоял далекий путь. Им предстояло преодолеть двести километров. Женщины тепло распрощались и каждый надеялся на то, что немецкие власти в конце концов доставят в большой город Сибири чемоданы. Правнучек Данило с нетерпением ждал своего медведя от своей прабабушки Эльзы Вайс…
После разговора с незнакомкой Еве спать уже не хотелось. Она начала думать о нелегкой судьбе Эльзы Вайс, которая, оставшись без мужа с тремя детьми, много лет проработала в колхозе в Сибири. Многое отдала русская немка для того, чтобы довести до «ума» всех своих детей. Сейчас блондинка понимала слезы этой пожилой женщины и от всего сердца и от всей души желала ей всего хорошего. С этим мыслями незаметно для себя она и заснула…
Порснулась Кротиха где-то около семи утра. Она спала бы и больше, если бы не громовой голос молодого человека, который, словно на военном параде, кричал:
– Все желающих прокатиться по доступным ценам до города прошу следовать за мною…
Парень бегал по пустому залу и кричал так громко, что сразу же просыпались одинокие пассажиры, которые в силу тех или иных причин оказались в эту ночь в здании аэропорта. После живого «будильника» Ева решила немного размяться и вышла на улицу. Привокзальная площадь аэропорта встретила иностранку отвратительной погодой. На улице шел сильный дождь. Он был такой холодный, что Ева сразу же как-то неестественно сжалась, когда несколько «пучков» холодной воды попали ей на голову и в лицо. Несмотря на то, что был только второй день сентября, ветер иногда «заносил» на привокзальную площадь очень большие потоки холодного воздуха. Кое-кто из снующих по улице от этого холода прятал носы в воротники своих курток или сразу же устремлялся в здание аэропорта. Через несколько минут в здание забежала и Ева.
В Калинино Кротиха приехала на рейсовом автобусе, который прибыл в районный центр с большим опозданием. Задержка автобуса произошла не по вине пассажиров, а по техническим причинам. В десяти километрах от областного центра у автобуса лопнуло колесо. Поблизости никакого технического сервиса не было. Молодой водитель «проковырялся» с колесом целых два часа. Во время вынужденной остановки пассажиры разбрелись по небольшим березовым околкам. В основном по нужде. Кое-кто собирал грибы. Побродить по лесу вышла и Ева. Свежий воздух, запах леса придал красивой блондинке новый прилив сил и размышлений. Она, медленно прохаживаясь по редким «березникам», все думала и думала о том, как же ей действовать дальше. В лесу женщина приняла новое решение. Она уже не хотела ехать прямиком в родное Водяное, а желала сначала заехать в Михайловку к родной сестре Дарьи Бейфус. У родственницы «звонарихи» блондинка собиралась немного переждать, даже в какой-то мере даже затаиться. От новых мыслей у Евы приподнялось настроение. В этих березовых лесках она сейчас почувствовала себя более уверенной и не такой одинокой. Ей казалось, что она и никогда не уезжала из этого дивного края, в котором очень много лесов и добрых людей…
Из Калинино до Михайловки Кротиха ехала на перекладных. Сначала она намеревалась ехать на маршрутном автобусе. Она подошла к билетной кассе. У небольшого окошечка, которое было с «намордником» в виде небольшой металлической решетки, ее ждало разочарование. Продавец билетов, молодая и очень толстая казашка, с недоумением спросила улыбающуюся пассажирку:
– Гражданка, Вы, что не слышали о том, что сегодня этот автобус вообще не идет по расписанию… Многие автобусы не ходят из-за отсутствия бензина. Пора бы и знать, что сегодня и все школьники на занятия пошли…
Дальше «кудахтанье» казашки блондинка не стала слушать. Она взяла в руки чемодан и с явно недовольной физиономией покинула перекошенное здание небольшого деревянного автовокзала. С убитым видом Ева ходила вокруг здания и «просчитывала» в своей голове всевозможные варианты, дабы попасть в деревню Михайловку. Спасательных вариантов в голове не было. Только через десять минут такой вариант нашелся. Он не исходил от самой Евы. Вариант исходил из «капитализма». Не успела неудачница отойти от автовокзала и десяти метров, намереваясь по дороге «стрельнуть» кого-либо до Михайловки, как она улышала голос пожилой женщины:
– Желающие поехать по маршруту Калинино – Петухово – Михайловка прошу выйти к общественному туалету…
Незнакомка, испуганно озираясь по сторонам, быстро куда-то исчезла. Блондинку объявление не только рассмешило, но и заинтересовало. Она, обойдя уже в который раз перекошенную постройку, так и не нашла общественного туалета. Подобие туалета в метрах ста было, но только подобие. Никто из пассажиров автовокзала в этот «туалет» не ходил. От «тогдашнего» туалета осталась только небольшая яма, вокруг которой буйно росли сорняки. Кротихе пришлось обратиться за «подсказкой» к проходящему молодому человеку, который на ходу «клевал» семячки из большого подсолнуха. Паренек очень рассмеялся, когда Ева спросила у него о месте расположения общественного туалета. Молодой прохожий, выплюнув содержимое изо рта, весело произнес:
– Сразу видно то, что Вы не из наших краев… Общественный туалет это у нас колхозный рынок, который получил такую кликуху за свою грязь… Одним словом, идите прямо по главной улице от здания автовокзала и через метров триста будет этот рынок…
Окинув изучающим взглядом блондинку, парень вновь принялся за подсолнух. Спокойно накидав к себе во «внутрь» несколько штук еще неспелых семячек, «источник» справки с равнодушным видом продефилировал в противоположную сторону от красивой блондинки. Колхозный рынок Ева нашла без всяких проблем. Трудности возникли перед входом на рынок и на его территории. После прошедшего дождя солончаковая почва рынка напоминала собой месиво из грязи, которое было густо усеяно бычками от сигарет и бумажными пакетами из-под всевозможных воды и пива. Грязь вынудила Еву немного подогнуть свои брюки, и в прямом смысле делать ужимки и прыжки по преодолению больших и малых луж, которыми был очень богат колхозный рынок.
Рынок своего официального названия и предназначения явно не оправдывал. В центре большого участка земли стояла большая лужа, вокруг которой располагались около десятка, сколоченных из березовых досок, столиков. За этими столиками торговцев не было. Отсутствовали и покупатели. Причиной этому, скорее всего, была ненастная погода или отсутствие товаров.
«Дикторшу», которая носилась вокруг автовокзала и собирала себе пассажиров на путь следования, Ева заметила сразу. Да и не заметить ее было невозможно. Она, стоящая рядом с мужчиной возле небольшого столика, была в единственном экземпляре на колхозном рынке. На столике стояло несколько ведер картофеля. Блондика сразу поняла то, что сегодня торговля у этих людей явно не шла. Как и не было вокруг них и пассажиров, желающих поехать с ними.
Еве торговцы обрадовались. Супружеская пара, немного посетовав на плохую погоду и отсутствие клиентов как за картошкой, так и для поездки с ними, стала собираться в дорогу. Михаил так, назвал себя мужчина, быстро забросил в багажник своего старой «Волги» два мешка с картошкой. Там же нашли себе место и два пустых ведра. Ева, в отличие от Михаила и Нади, так звали жену водителя, очень обрадовалась тому, что она оказалась единственной пассажиркой. Удобно расположившись на заднем сидении салона, она стала осыпать семейную пару вопросами о житье-бытье людей, которые жили в этих краях.
Через столько лет отсутствия на своей родине для нее все это было новое. Водитель и его жена оказались очень «податливыми» на всевозможные ответы, особенно если они касались вопросов местной жизни. Через полчаса дороги Кротиха знала уже многое не только из жизни новых знакомых, но и знала кое-что из жизни деревень, через которые они следовали. По словам Михаила вся сибирская деревня по-тихоньку вымирает. Люди от безысходности не только запиваются, но быстро уходят из жизни, особенно мужчины. Ева, как и раньше, не стремилась говорить что-либо о себе. Она старалась держать язык за зубами. Возможно, все это так и продолжалось бы до самого конца ее поездки, если бы не водитель.
Михаил с самого начала хотел обговорить с красивой блондинкой цену ее перевозки. Его поразило то, что она даже не поинтересовалась этим. В этих краях жизнь, в том числе и бензин, дорожали с каждым днем. Водитель днем и ночью изыскивал любые возможности для «левого» приработка. Сегодня он с женой был в большом «прогаре». Изматывала нервы и погода. Семейной паре за несколько часов пребывания на рынке в райцентре удалось продать всего два ведра картошки, да и то по цене покупателя. Дабы вообще не попасть в убыток, Надежда решила прихватить попутчика на автовокзале. Она точно знала о том, автобус сегодня в ихние края не идет. Пассажирку, которая была очень красивая, и к тому же явно не местная, водитель решил взять с «натяжкой». Уж больно эта женщина была не «ихней». Поэтому он и решил первым бросить пробный камень в сторону той, которая забросив ногу на ногу, сидела на заднем сидении его «старушки» и молча слушала о том, что он с женой «балаганил». На какое-то время мужчина приумолк, собирась найти в своей голове подходящий вопрос.
После того, как супруга на несколько секунд замолкла, водитель, немного кашлянув, тихо произнес:
– Ну, а, Вы, где живете и путь куда держите?… Нам довольно интересно знать и о Вас… Вы, наверное, издалека…Нашенские бабы в такую погоду такую одежду не одевают…
Задав вопрос, он кашлянул, и словно боясь ответа на свой же вопрос, стал внимательно смотреть на дорогу. Вопрос мужчины для Евы был неожиданным. Ей не хотелось «выдавать» какую-либо информацию о себе. Длительное молчание мужчины давало возможность блондинки для обдумывания. Она начала срочно искать в своей голове что-либо подходящее для того, чтобы скрыть истинную причины своего прибытия в эти края. К сожалению, в голове у Евы в данный момент «заготовки» не было, и поэтому она, словно не услышав вопрос полузаросшего щетиной мужчика в шапке-ушанке, продолжала молчать. Неизвестно, сколько бы еще длилось молчание блондинки и водителя, если не участок дороги, залитый водой…
Водитель, скорее всего, не заметив перед собою приличную лужу на дороге, растерялся. Вместо того, чтобы плавно «тянуть» машину перед препятствием, он сильно дал «газу». «Старушка», вильнув задом, оказалась в канаве. Михаил не планировал этого, тем более, в пятидесяти километрах от своей деревни Петухово. Он быстро вылез из кабины, и смачно плюнув на землю, еще смачнее начал материть себя за то, что на этой небольшой луже не «устоял». Разогнув болотные сапоги до самого верха, водитель стал осторожно спускаться в канаву, дабы посмотреть свою «Волгу» как она «сидит». Женщины тем временем, иногда бросая взгляды в заднее окно машины, поочередно возмущались капризами природы. Особенно «кастерила» Россию, в которой живут одни дураки и есть плохие дороги, жена Михаила. Через несколько минут подошел водитель. Он недовольным голосом пробурчал женщинам:
– Одним словом, приехали… Зад машины утонул, она сидит в этой проклятой канаве по самое брюхо… Я че еще думаю… Нам очень долгое время придется ждать подмогу в эту ненастную погоду, черт бы ее побрал…
Искоса бросив взгляд на Еву, которая была очень расстроена тем, что ей не повезло с транспортом, Михаил прогнусавил:
– Эх, милая и белая… Вам придется вылезти из машины, если Вы хотите раньше добраться до своей деревни. Нам с Надеждой тоже хотелось поспешать, да Бог не дал. Боженька сегодня нас решила просто-напросто наказать…
Кротиха не ответила, промолчала. Водитель, поправив шапку на голове, с извиняющимся видом еще раз посмотрел на блондинку и молча стал спускаться в канаву. Кротиха, поняв то, что «водило» ее не обманывает, стала неспеша застегивать пуговицы на своем осеннем пальто. Это она делала без всякой нервотрепки. Она принимала свою судьбу такой, какой ей предстояло быть. Кисло улыбаясь, она открыла дверь машины. И как раз в этот момент подул ветер и одновременно пошел дождь. Дождь был такой сильный и холодный, что пассажирка сразу же почувствовала холод, еще не успев ступить ногами на землю. Блондинка, словно кто-то ее очень сильно ударил по ногам, быстро спрятала их в кабину и плотно закрыла дверь. Через некоторое время прибежал и Михаил, который намеревался при помощи топора нарубить старый валежник под колеса своей машины. Мужчина, весь мокрый, быстро запрыгнул в кабину, и невзирая на женщин, начал материть эту погоду и то общество, в котором он живет.
Последнее мужчина материл очень искусно. «Артист» употреблял такие слова, что Еве, доселе молчавшей как бука, очень все это нравилось. Она во время монолога мужчины, словно озорная девчонка, весело смеялась и приговаривала:
– Ну, Вы, и даете, Михаил!… Как у Вас все это складно получается… Хоть сразу же роман пиши или кинофильмы ставь по Вашим анекдотам и прибауткам…
«Артист», получив комплименты от красивой женщины, делал все возможное, чтобы еще раз доказать свое неординарное мышление, которое базировалось не на учебниках или на заумных книгах, а на его горьком жизненном опыте. Исходя из этого, мужчина продолжал:
– У нас многое говорят о предстоящей хорошей жизни, однако никто ничего для простых людей не делает… Вот недавно у нас выборы прошли в деревнях. Главой районной администрации избрали бывшего секретаря райкома партии. Во время выборов ходил по каждому дому, приходил даже к одиноким старушкам. Все обещал хорошее, божился даже тем, что раз и навсегда покончил и покончит с коммунистическим прошлым. Зачитывал перед селянами какие-то книги о том, что его, как и всех нас, сверху обманули. Кое-где даже слезу пускал… К себе на квартиру приглашал ходоков из деревень, чтобы показать им бедность и убогость своей «хрущевки». Простые люди ему опять поверили. Не прошло и месяца после выборов, как с новой силой у чиновника проявилась волчья страсть к наживе. Районный начальник купил у нового русского большой дом, в котором могут поселиться все жители нашей деревни. Жена начальника ездит по западным курортам, сын где-то кутит в Ктомске в окружении смазливых девочек…
«Развернуться» на всю мощь в дальнейшей критике местного князька Михаилу не дала Надежда. Она, ласково щелкнув рукой по шапке своего мужа, весело проговорила:
– Михаил, прекращай тюльку травить. Думай как эту машину из этого болота вытаскивать, а то и до вечера домой не приедем. К тому же, вся наша живность уже и жрать хочет…
Крестьянин, быстро уловив мудрую и правильную мысль супруги, сразу же открыл дверь кабины. Через несколько секунд он опять скрылся не то за машиной, не то где-то в лесу. Женщины почти одновременно посмотрели в окна машины. К их радости дождь перестал, только изредка на землю падали небольшие капли воды. Водитель пришел в салон минут через десять. Пришел очень довольный, словно кого-то нашел для вытаскивания машины. Михаил, открыв дверь салона, с улыбкой произнес:
– Ну, бабоньки, я Вам толкоча нашел… Я думаю то, что сразу он нас вынесет из этой паршивой канавы…
Женщины, словно по команде, одновременно повернули свои головы в заднее окно салона. Через небольшое окошечко они увидели белую морду лошади, которая мирно стояла возле канавы и лениво созерцала на всех тех, которые стоял возле машины и сидел в ней. Надежда, не верившая в успех того, что эта старая и тощая лошадь может чем-то им помочь, с недоверием восприняла предложение своего мужа. Она, постучав пальцем по своему лбу, серьезно произнесла:
– Ты, что, дед, вообще вспятил с ума?… На такой дохлятине хочешь свою машину вытащить? Это же пустой номер, я думаю все равно надо где-то трактор искать…
К радости Евы, и той же Надежды, все получилось очень хорошо. Общими усилиями, и, конечно, усилиями лошадиной «единицы» наконец-то удалось вытащить машину из канавы на шоссейку. Успех «операции» пришел только через несколько попыток. Все были довольны тем, что машина опять оказалась на шоссейке. Был доволен и одноногий мужчина-лесник, который на небольшом «тарантасе» объезжал свои владения . Ради «спасения» своих земляков он пожертвовал своей кобылой. В роли «толкача» выступала и Ева Крот. Она, сняв туфли и подвернув брюки, находясь по самые щиколотки в придорожной воде, усердно толкала плечом и руками «зад» железной «старухи». На суше водитель так «прогазовал» свою машину, что от грохота и дыма падали желтые листья в близлежащих березовых околках.
Через минут пятнадцать после «операции» весь «экипаж» в полном составе сидел в машине. Некоторое время пассажиры были погружены в свои раздумья. Ева, изредка поглядывая на затылки впереди сидящих мужчины и женщины, с сожалением думала о том, что с ними случилось на этой дороге. У нее нестерпимо болели подошвы ног. Она также чувствовала неудобство от остатков грязи на ногах. Грязь осталась, несмотря даже на то, что она старалась ее смыть холодной водой из канавы. Сейчас ей почему-то очень захотелось опять в свою квартиру в небольшом немецком городе, в которой можно было с удовольствием принять душ. Однако у нее в этой глубинке Сибири не было ни квартиры, ни душа. Блондинка на какое-то время «затормозила» эту мысль. Она, изнывая от холода и неудобств, пришла к мысли о том, что только Бог в день ее приезда послал такую плохую погоду. Она начала опять себя корить за то, что она напрасно приехала к себе на родину. Здесь в этой глуши, кроме дождя и моря грязи, ничего не было и не будет.
Кротихе стало сейчас безразлично даже все то, о чем только что рассказывали ей эти мужчина и женщина, которые кроме тяжелой работы и «ящика» с черно-белым изображением, да кучи детей, в этой жизни ничего не видели. В этот момент блондинку ни только это так сильно удручало. Ее тревожило непредсказуемость своего будущего в этой глуши. Сидя в машине, Ева не знала того, что ее ожидает здесь через пять минут, не говоря уже через две недели, когда она намеревалась отлететь из аэропорта Ктомска к себе на историческую родину своих предков. На душе женщины было очень скверно, и поэтому она, полузакрыв глаза, продолжала мирно сидеть на сидении. На какое-то время притихла и Надежда. Бодрствовал лишь один Михаил, который после своей ошибки смотрел на грязную шоссейку уже более внимательно. Он также изредка затягивался сигаретой. После затяжки сразу же начинал размахивать рукой перед собой, стараясь как можно меньше «пускать» дыма для пассажирок.
Всеобщая «молчанка» длилась порядка тридцати минут. Она бы длилась и больше, если бы не встречный мотороллер, который медленно двигался по шоссейке навстречу «Волге». Поравнявшись с мотороллером, Михаил быстро открыл окно своей двери, и что есть мочи прокричал:
– Большой привет, наша стража…
Больше он из-за совместного движения своей машины и мотороллера ничего не успел сказать. Голос водителя стал причиной того, что обе женщины были «выведены» из некоторого затишья. Первой заговорила Надежда, которая обрадованная появлением знакомого или знакомой на шоссейке, сразу же оживилась. Женщина повернула голову в сторону Еву и громко произнесла:
– Красавица, ты даже не знаешь того, кто сейчас проехал мимо нас. Это проехала наша управа на мужиков, наш милиционер и Богиня. В нашем Петухове осталось немного мужиков. Все вымерли из-за пьянки или отсуствия хороших женщин. Настя Ступина также без мужика. В настоящее время она стала грозой для всего села. Баба не очень толстая и не так уже и высокая… Она вот самбой или боксом в молодые годы занималась, когда на повара училась в городе. Училась по всем правилам… Мужикам ой как достается, если она немного самогонки выпьет…
Дальше расхваливать «управу» на мужиков Надежде не дал ее возлюбленный. За «мужицкий» пол решил заступиться Михаил, который до этого времени покорно выслушивал все то, о чем так с наслаждением рассказывала Еве его жена. Он хорошо прокашлялся, прежде чем уверенно постоять за своих деревенских собратьев. Затем со смехом произнес:
– Надюха, хоть нашего брата перед незнакомой женщиной не позорь… Подумаешь, какая-то Настя Ступиха, нашла кем пугать…
Небольшая реплика, до этого молчавшего мужа, подлила масла в огонь женщины. Она, как это показалось Еве, не на шутку рассердилась на мужа:
– Михаил, ты че неправду говоришь нашей красавице. Все в деревне знают о том, что Настя всем мужикам деру даст. Ты забыл о том, как она чуть было не угробила Петьку Ферулина, который подбил глаз своей Фекле по пьянке. Та в тот же вечер пришла к Богине и пожаловалась на своего мужа. На следующее утро Ступиха так Петьке надавала по морде возле магазина, что тот по сей день ее и магазин обходит… В прошлом году все селяне, в том числе и те мужики, которые по справедливости пострадали от нашей милиционерши, хотели ее избрать управом. Жалко то, что не получилось. Из района приехали какие-то начальники, они в один голос говорили о том, что рукоприкладство в нашем обществе не практикуется. Я очень рада тому, что и нынешний управ боится нашу Настю, когда сам напивается…
Рассказ о деревенской Богине Еву рассмешил. Она, отойдя на некоторое время от тревожных мыслей, поддержала разговор крестьянки:
– Ну, я вижу то, что у Вас в деревне, несмотря на все проблемы, и не так уже и плохо живется… В любой деревне будет порядок, если у руля будет женщина…
Надежда, найдя в лице блондинки себе поддержку, немного зевнув, опять промолвила:
– Честно говоря, жизнь у нас очень плохая и беспросветная. В дервене все разграблено. Даже коров совхозных все порезали, зато собак очень много стало. Все друг у друга воруют, нередки и драки. И не только по пьянке… Милиция уже не приезжает разбираться, как они делали раньше. Да и сами милиционеры воруют… В нашем районе появились целые банды, которые рыщут по селам и обдирают нашего брата. Мой Михаил вынужден в Ктомске купить обрез, дабы мы ночью спокойнее могли спать…
Незаметно на обочине дороги промелькнул указатель. До деревни Петухово, где проживали Михаил и Надежда, оставалось десять километров. Водитель, после того как промелькнул указатель, повернулся боком к Еве и сказал:
– Вы, случай не желаете к нам в гости заехать… Вы бы у нас чайку попили, погрелись… Потом я и до Михайловки Вас доброшу… До нее всего тридцать километров. Я думаю и погода к этому времени получше станет…
Красивая пассажирка такого предложения от водителя не ожидала. Однако это ее обрадовало. Она еще сама даже не представляла того, как у нее пойдут дела в Михайловке. Она в прямом смысле ехала на «деревню дедушки». Ева не исключала мысли и о возможном отсутствии в деревне сестры «звонарихи». Поэтому она без всякого стеснения согласилась побывать в гостях у хозяина металлической «старухи».
