Тина (Tina) Оган (Ogan)
Месомена
– Меня это достало! – прогремел он не своим голосом. – Эта тварь не даст нам покоя!
– Дориан. Держи себя в руках, – намеренно спокойным тоном говорил Сэм.
– Мне надоело терпеть это, Сэм, – все с той же поднятой в воздух рукой с взведенным вверх указательным пальцем говорил Дориан. – Как долго это будет продолжаться? Будем ждать, пока она еще что-то не придумает?
– Ты сейчас ничего не сможешь сделать, – блондин обогнул нас с Мэри и уверенно пошел в сторону парня. – Твоя злость ничего не даст. Давай мы успокоимся и придумаем, что можно сделать.
– Ничего ты не придумаешь, Сэм! Ты не хочешь ничего делать!
– Дориан! – прервала его Мэри, следуя за мужем.
– Я не прав? – обратился к ней Дориан. – Мы все знаем! Мы просто сидим и ждем. Чего? Непонятно. Почему ничего не делаем? Потому что боимся!
– Должен быть другой выход, – ответила Мэри.
Стоявший за нами Джон молча прошел мимо нас, преодолел расстояние в несколько метров, дошел до Дориана и встал прямо перед его лицом. То, что он говорил, я не слышала. Тем не менее, по тому, как Дориан смотрел на него, стало ясно, что слова парня возымели определенный эффект.
– Мне плевать! – Дориан завел руки за голову, а после раздраженно всплеснул ими в стороны.
– Сэм, останови его… – взмолилась Мэри, прошептав ему на ухо что-то еще, чего я никак не могла слышать.
– Джон, эту тварь нужно убить! – ревел парень, разрываемый собственным гневом. – Неужели ты не понимаешь?
В сотую долю секунды Дориан оказывается согнутым над полом. Правая рука прижата к спине, в шею мертвой хваткой вцепился Сэм. Я не сдержала нервный вскрик. Розали повернулась ко мне и потянула в одну из открытых комнат рядом. За спиной отца я видела, как Дориана потащили вниз по лестнице.
«Плакала наша поездка в город».
– Пап, о ком говорил Дориан? Он думает дело во мне? – сквозь слезы вопрошала я.
– Нет, Вилл, дело не в тебе, – осевшим голосом ответил Пол. – Дориан говорит о другом человеке. О том, кто мог сделать нечто подобное.
– Сделать что? Что было с Джоном?
– Сэм назвал это приступом. Раньше я не видел ничего подобного.
– Прошу тебя, успокойся, – говорила мама, обхватив мое лицо руками. – Мы все решим. Все будет хорошо.
– Объясни мне, мам! Что здесь происходит?
Чудесное появление Мэри сопровождалось лязганьем каких-то баночек. Как она очутилась в комнате, никто из нас не заметил.
– Выпей, – сказала мама.
Я глотнула горькой жидкости из капсулы и закашлялась.
Поздним вечером к дому подъехала незнакомая машина. Свет фар проник в окна кухни и, скользнув по лицам родителей, мирно пивших свой чай, померк. Я повернула голову в сторону аллеи. Слабое чувство опасения нещадно сжало внутренности. Незадолго до этого Сэм говорил с кем-то по телефону. С того момента мужчина стал будто чего-то ждать.
Дверь в дом открыла Мэри. Ее супруг стоял рядом. Гостями оказалась молодая семейная пара. Выглядели они едва ли более обычно, чем семья Кроутеров. Вошедший в дом мужчина имел невероятных размеров раскаченную форму бодибилдера. Даже рядом с крупным и спортивным Сэмом, гость казался огромным. Ощущая свои габариты, он неосознанно сутулился и опускал голову вперед. У него были темные каштановые волосы, серые глубоко посаженные глаза, прямой острый нос и пухлые губы. На гладко выбритом лице не было никаких видимых изъянов. Смею предположить, мужчина зарабатывает на жизнь своим видом. Внешность яркая, он наверняка либо супермодель, либо спортсмен. Так или иначе, не заметить его трудно.
Его звали Александр. Так к нему единожды обратилась Мэри. Далее не раз я слышала имя «Алекс». Вместе с ним приехала девушка. На вид ей не больше двадцати. У нее было румяное округлое лицо с небольшими, остро очерченными естественным темным оттенком губами. Когда она улыбалась, от глаз россыпью разбегались тонкие глубокие морщинки. Торчащие из-под шапки вьющиеся сиреневые волосы нежно обрамляли щеки незнакомки. На ней была кислотного зеленого цвета куртка и простой трикотажный костюм.
Девушку звали Эйнджел, и она напомнила мне кого-то напоминала.
Гости оказались старыми знакомыми моих родителей. Я не удивилась. Мама, казалось, была ближе ко всем ним, чем ко мне. Их появлению она радовалась больше, чем появлению кого-либо другого. Отец тут же завел живую беседу о неких общих встречах, об общих знакомых, сразу же вспомнились забавные факты. Какое чудо, что я оказалась здесь самой чужой. Ни одну историю я не могла поддержать дополняющими фактами или хоть сколько-нибудь откровенными эмоциями. И пусть окружение погрузилось во вполне себе обычный теплый вечер после долгой разлуки, в этих мирных беседах и шумных голосах я слышала одно.
Ложь.
Остаток вечера домашние провели в гостиной, поглощенные обсуждением всяких мелочей. Ни Джона, ни Дориана я увидеть уже не надеялась. В конечном счете, когда усталость дала о себе знать, я попрощалась со всеми и ушла в свою комнату.
«Прости за сегодняшнее. Поездка в силе?»
Прочтя смс, я некоторое время пялилась в пустоту перед собой. Сообщение поступило несколько минут назад с незнакомого номера.
«Это нужно спросить у тебя» – застучала я торопливо по клавиатуре.
Пара минут тишины. Выбора нет.
«Когда мне быть готовой?»
«Когда проснешься и будешь готова.»
«Хорошо.»
Я достала из-под своей подушки наушники и засунула их в уши. Надеясь, что музыка поможет мне расслабиться и уснуть, я расположилась на кровати, раскинув руки и сосредоточившись на том, как слабеют мышцы.
«Откуда у тебя мой номер?» – набрала я через какое-то время.
«Розали.»
«Ок.»
Теперь я могла спать.
Мир вокруг изменился в считанные дни. То, что я видела, что слышала, что окружало меня всецело столько лет, было ложью. Иллюзия обычной жизни. Родители тщательно скрыли от меня опасность. Как вышло, что правда открылась так неожиданно и бесповоротно? Есть ли у меня сейчас возможность отказаться от всего этого? Вернуть свою жизнь?
Глава 9. «Темные воды»
Утром, на пути в ванную комнату, я нос к носу встретилась с Эйнджел. Девушка как раз выходила из соседней комнаты, когда разносящаяся по дому игра на гитаре вдруг прекратилась. Вид у нее был слегка нетрезвый.
– Я разбудила тебя? – промямлила девушка с едва заметной вопросительной интонацией.
Пару секунд я размышляла, так как не могла понять, для чего именно она задает этот вопрос. Вряд ли ее в действительности это заботило.
– Это ты играла? – в этот момент я выругалась про себя. Джон прав.
– Да, думала, все проснулись. Забыла, что ты дома.
– Ничего страшного, – страшного действительно ничего не было, однако интонация девушки и ее «ой, извини, я забыла, что ты здесь» немного раздражали. – Ты встала по будильнику, чтобы порепетировать?
– Нет, – ответила Эйнджел, простодушно пожав плечами. – Я и не ложилась.
– Ясно, – откланявшись, я продолжила путь.
Стиль в одежде у девушки был превеселый. Короткая клетчатая юбка с высокой талией, блузка бледно-бирюзового цвета, плотные черные чулки на спортивный манер и кроссовки на толстой подошве. Ее светло-фиолетовые волосы, с проблесками синевы, собраны в высокий хвост. Девушка шла с прямой, почти изогнутой назад спиной, высоко подняв подбородок. Выглядело это даже забавно. И что странно, я не чувствовала даже намека на парфюм. Ничего. Что она стояла напротив меня, что нет.
Я не спеша умылась, расчесала волосы, собрала пряди у висков и скрепила их на затылке резинкой. После, возвращаясь в свою комнату, я приняла решение, что мне не помешало бы немного подкраситься. Учитывая то, что последние дни я плохо спала, а вчера вовсе плакала, мое лицо требовало маскировки. Когда с макияжем было окончено, в мою голову ворвалась шокирующая мысль.
«Я что, собралась на свидание?»
Черная тень на веках необходима, чтобы скрывать покраснение и припухлость. Ресницы были длинными сами по себе, поэтому даже немного туши предавало взгляду объема и выразительности. Убирать тональный крем сегодня нельзя категорически. Поэтому я вынуждала себя принять свой собственный образ и не делать замечаний. Иногда необходимо это делать. Я понимала, что нездоровый цвет лица и синяки нужно прятать.
К тому моменту, как я спустилась вниз, в доме стоял беспокойный шум. Мужчины расположились в гостиной, у зажженного камина, распивая кофе и беседуя между собой чуть громче обычного. Среди них оказался и Джон. И Дориан. Оба выглядели вполне нормально и естественно. Даже и не скажешь, что с ними могло что-то случиться. Поприветствовав присутствующих, я направилась в кухню. Там я наткнулась на Эйнджел. Она в задумчивости смотрела в окно и помешивала ложкой остывший чай. К ней мне еще предстояло привыкнуть.
– Ого, – демонстративно заявила она, поразительно быстро сменившись в лице. – Отпадно выглядишь!
– Спасибо, – ответила я, проходя к пустующему столу напротив нее. Мне даже далось улыбнуться.
– Есть повод?
– Решила не пугать сегодня своим привычным видом.
Девушка рассмеялась, разворачиваясь корпусом в мою сторону.
– Джон говорил, что вы едите в город. Не знаешь куда?
– Не знаю. А что?
– Мэри составила список того, что нужно купить. Если вы поедете на гризли, то это очень кстати.
– Гризли?
– Гризли пока не на ходу.
От звука голоса Дориана за своей спиной я похолодела. Парень прошел к столу, в пугающей близости от меня, встал рядом и уперся ладонями в гладкое каменное покрытие. Сказать, что он меня напрягал – ничего не сказать. В жизни не чувствовала себя настолько не к месту. И, кажется, он знал это.
– Моя машина, – сказал он, повернув голову в мою сторону, но глаз от окна не оторвал. – Я попал в аварию. Еще осенью. Пока что ремонт не закончен.
– Мы поедем на машине Сэма, – появлению Джона я практически обрадовалась. – Она более проходимая.
– Да, если сравнивать с твоей тачкой, – оскалился в улыбке Дориан. Меня практически передернуло. – Мою ей не уделать!
– Никто и не спорит, – усмехнулась Эйнджел. – Даже по кюветам лучше кувыркается.
Повисла недолгая пауза. Я подавила смешок, но шутка Эйнджел пришлась по душе не только мне. Темноволосый парень в дверном проеме приглушенно усмехнулся. Дышаться в комнате стало куда легче.
– Черт с вами! – огрызаясь, ответил Дориан. – Тащите в тачку свои задницы!
– Список, – протянула я руку к Эйнджел с поднятой вверх перевязанной ладонью.
– А ты есть не хочешь? – спросила меня девушка, протягивая сложенный в несколько раз листок.
– Ты, принцесска, тоже! – продолжал буянить Дориан, слегка пихнув Джона в плечо. Парни ушли.
– Поем по пути, – ответила я Эйнджел, хватая банан из вазы в углу столешницы.
Я засунула список в задний карман джинсов и направилась в коридор.
– С Никки еще нужно погулять, – выдохнула я, обуваясь.
– С ней уже погулял я, – произнес отец, выглядывая из гостиной.
– А где мама?
– Они с Мэри были наверху.
С матерью последние дни у меня очень натянутые отношения. То ли дело в том, что она лгала, то ли в том, что она не договаривает и сейчас. А может дело в ее ультимативной форме общения? Наверно комплексно. В любом случае, я пока не готова двигаться в направлении решения этого вопроса и налаживании контакта, равно как и она. Ей всегда было тяжело признавать вину, не говоря уже о том, чтобы просить прощения. Особенность характера, которую я терпеть не могла, и которая коварно закралась и во мне.
– Поняла, – я накинула куртку и подошла к Полу.
Он крепко обнял меня и поцеловал в макушку.
– Будь умничкой, – фраза, которую отец произносил всегда, но никогда не объяснял зачем. Полагаю, он надеялся, что я понимаю ее верно.
У самой двери я встретилась с Джоном. Он терпеливо ждал меня. Мы попрощались с домашними и вышли на улицу.
Дориан стоял в одной футболке, выкуривая внеочередную сигарету, на краю ступеней лестницы. Когда мы с Джоном подошли к нему со спины, он, казалось, вовсе не обратил на нас внимания. От него шел поток несвязного бормотания. Я проследила за его взглядом. Перед крыльцом стоял заснеженный черный внедорожник.
– Тебе не нравится? – поинтересовалась я у парня.
– Если ты о тачке, то нравится. В целом, – выдыхая дым, ответил он. – Жрет, скотина, вот что не нравится!
– Расход по трассе меньше, чем у твоего Гризли, – ответил ему Джон.
Дориан недовольно нахмурился, опуская внутренний уголок бровей еще ниже к носу. После он развернулся к Джону и рукой, державшей подходящую к концу сигарету, указал ему в грудь.
– Ты за рулем, – скомандовал он и ушел в дом. Видимо за курткой.
– Что его так бесит? – спросила я Джона, когда мы шли к машине.
– Все, – ответил он. – Но сейчас его бесит то, что он без машины.
– Велика беда… У вас у всех по машине. Без средства передвижения он не останется.
– Он любит свою машину. Кличку даже дал.
– Жаль… А что произошло? Он улетел с дороги?
Джон открыл передо мной заднюю пассажирскую дверь и посмотрел мне в глаза. Что-то этот взгляд определенно значил.
– Фактически, его толкнули. Авария была не по его вине.
– Тогда, полагаю, виновник оплачивает ремонт?
Я села в машину и дверь за мной захлопнулась. Раз ответа нет, то тут два варианта. Либо я права, либо нет.
«Бесит!»
Джон сел за руль. Рядом, на пассажирское сидение, плюхнулся Дориан. Слышать столько ругани за одну минуту мне в жизни не приходилось. Теперь я знаю пару новых слов.
Январские морозы усилились. Нет ни снега, ни ветра, но жуткий холод покрыл поляну у дома и лес невидимым куполом. Пробуксовав на месте, автомобиль подался назад и развернулся к выезду. Мы проехали по узкой извилистой тропе, ведущей из леса, и выехали на пустынную трассу. Спустя несколько минут я завидела первые машины.
За наше музыкальное развитие Дориан взялся сразу. Он подключил телефон к автомагнитоле и включил один из тех треков, что, скорее всего, находились у него в специальной папке, именуемой «поездка», либо же «для тачки». Во всяком случае, для него это было бы логично.
Эту песню я знала.
«Нет сил терпеть это издевательство!
Прекрати мучить меня своей красотой!
Я знаю, ты слушаешь Рок-н-ролл!
Будь моей! Будь моей, моя смертельно больная королева!
Будь! Будь же моей!
Моя смертельно больная королева!»
Следом шли более «тяжелые» треки. Я включала подобные, когда хотела зарядиться неким драйвом, отвлечься, напитаться агрессивной энергией. А еще когда не хотела о чем-то думать либо разговаривать…
Джон вел плавно, практически не превышал разрешенную скорость. На въезде в город вовсе сбавил, и даже мне стало казаться, что мы еле тащились. Я огляделась по сторонам и поняла, что мы движемся в незнакомом мне направлении. Побывать в этой части города мне представилось впервые. На окраине теснились сотни небольших приземистых домов прямиком из прошлого века. Некоторые были вполне жилые, кое-где стояли припаркованные машины и сидели на привязях озябшие псы. Некоторые пустовали уже не первый десяток лет. Природа этого района была мрачной и депрессивной. Выбитые окна, пустые рамы, торчащие обрывки штор и занавесок, остатки мебели, предметы обихода… Те дома, чьи окна и двери предприимчиво заколотили, снаружи выглядели более оптимистично. Мы двигались вдоль узкой, оживленной улочки, прямо к высившемуся на холме, впереди, регулируемому светофором перекрестку. На тот момент Дориан принял решение побыть в тишине и отключил музыку. Я подалась вперед и села посреди сидения, локтями опершись в спинки передних кресел. На подъезде к перекрестку Джон сбавил скорость и включил поворотник.
– Так куда мы все же едем? – впервые за всю дорогу подала я голос.
– Нас ждут в гости, – ответил Джон, протаптывая педаль в полу, функционирование которой его, по-видимому, смущало. – У нас вроде как группа. Ты видела их в Парнасе. Ася звала нас в канун праздника, но мы не смогли приехать.
– Девчонка с малиновыми волосами?
– Она, – Джон вывернул руль и прибавил газу.
– Надеюсь, ребята тоже там, – тихо отозвался Дориан.
Далее мы вновь ехали молча.
Я бесцельно смотрела вперед, наблюдая за дорогой. Вскоре мы оказались в более живом квартале. Первые высотки – старые потрепанные здания в четыре и пять этажей. Здесь машин стало больше. Мы встряли в пробку. Вернувшись на свое место, я достала телефон и стала рыться в социальной сети.
– Ты не голодная?
Подняв голову, я нашла взгляд Джона в зеркале заднего вида. Он ждал ответа.
– Пока нет, – ответила я.
– Банан замерзнет, – проговорил Дориан, видимо тоже зависавший в телефоне. – Съешь банан.
– Ты такой заботливый, – едко сообщила я ему.
Делать нечего. Нужно что-то съесть, иначе мне станет плохо в самый неподходящий момент.
Спустя несколько минут мы въехали во двор одного из старых районов города. Домам здесь было больше тридцати лет. Покосившиеся фонарные столбы, измученные временем магазинчики, старые детские площадки и полуживые лавочки. Атмосфера печальная, как ни посмотри.
– Ты пока не хочешь домой? – злобно хихикал Дориан, поправляющий свою дутую куртку, подпрыгивая на сидении.
– Немного есть, – улыбнулась я.
– Правильно. Волки и в городе бывают.
– Тебе уже говорили, что ты жутко вредный? – спросила я его, с единственным желанием – задеть.
– Да, – буркнул он и вывалился на улицу, едва Джон заглушил двигатель.
– Бесит, – бросила я себе под нос.
Закрывший к тому моменту свою дверь парень, развернулся к моему окну и сообщил: «Я слышу!» Он пригрозил мне пальцем?
Наша компания не спеша двинулась в сторону одного из грязно-желтых домов, с потрескавшейся облицовкой. Я запихнула руки в карманы куртки и, опустив голову, шла следом за удаляющейся спиной Джона. Мы дошли до подъезда. Дверь была открыта. Внутри стоял густой сумрак. Резкий смрад едва не сбил с ног. Слышался запах плесени, краски и жареного масла. От запаха аммиака деться здесь некуда.
Я молча задержала дыхание и ускорила шаг. К моему счастью, нам отворили первую попавшуюся дверь. На встречу вышла миниатюрная девушка. По малиновым иголочкам волос, непокорно торчащим во все стороны, я узнала в ней ту самую девочку с концерта. Выглядела она очень мило. Словно маленький зверек. Из-за больших карих глаз, слегка выступающих вперед, создавалось ощущение схожести с совой. Девушка сутулилась и активно двигала плечами, то поднимая их почти до самых ушей, то опуская вниз, вытягивая руки до колен.
– Почему вы так долго? – пропищала она.
Мы вошли в квартиру, и Джон закрыл дверь. Они тут явно не в первый раз.
– Прости. Были дела, – ответил он.
– Я вас три дня жду! Как так можно!
– Ася, познакомься, это Вилл, – продолжал Джон, словно и не замечал упреков.
– Очень приятно, – улыбнулась я, хоть и не поняла еще до конца так это или нет.
Девушка в этот момент словно пришла в себя. На ее детском лице прояснилась искренняя улыбка.
– Взаимно, – ответила она, забирая у меня куртку. – И чья ты подружка?
Что?
– В каком смысле?
– Ну… Подружка, – Ася смотрела на меня, словно ожидая реакции. Я, видимо, должна была что-то прочесть в этом взгляде. Однако яснее не стало. – Типа… С кем ты из этих двоих. Не?
Я покачала головой. Жест вышел сам собой. «Подружка» – последнее, чего я хотела.
– Не, – промямлила я, в то время как маленькая Вилл в моей голове билась о стены и орала от ярости.
На парней я старательно не смотрела.
– Вы голодные? – спросила хозяйка позже, когда наша троица вошла в просторную полупустую кухню.
– Нет, – ответила я в унисон с Джоном.
– Ты одна? – обратился к ней Дориан.
– Ребята внизу. Они сутра уже были здесь, – «В отличие от некоторых» – скорее всего, хотела добавить девушка.
– Отлично, – скупо ответил Дориан.
– Вы как? Что делать будем?
– Мы не против присоединиться.
– Окей! – Ася развернулась к холодильнику, достала оттуда пачку баночного пива, хлопнула дверью и подошла ко мне. – Ты куришь?
В моей голове раздался тихий смех.
– Держи, – она отдала банки Дориану и потянулась к шкафу рядом. Взяв пару пачек чипсов, она объявила. – Идем вниз!
Я задержала дыхание и вышла за дверь, следом за Асей. Шедший позади Джон загадочно улыбался. Я пожалела, что позволила себе обратить на него внимание.
Ася вела нас вперед, в сторону длинного, усыпанного бумагой и стеклами коридора. Всю дорогу она оживленно вещала о том, какие парни шумные и что соседи рано или поздно либо зальют, либо подожгут их студию. Говорила она громко. Ее свирель эхом разносилась по окрашенным кривоватым стенам дома. Слова из-за этого разобрать давалось с трудом. Мы подошли к старой деревянной двери с выбитым стеклом под металлической решеткой, и вышли на небольшую неосвещенную лестничную клетку. Ася включила фонарик на своем телефоне. В тот момент, когда она остановилась, чтобы открыть дверь, я ненароком шагнула прямо на нее.
– Ой, извини.
– Опять лампочку выкрутили, – выдохнула она и покачала головой, чтобы я не переживала насчет нашего столкновения.
– У вас студия в подвале жилого дома? – поинтересовалась я.
– Студия – громко сказано. Но да, там вся наша аппаратура и техника. Мы сделали все по уму! Соседи не слышат ни звука из-за обшивки стен и потолка, но все равно… Кому понравится, что подростки таскаются каждый день в подвал? Старики думают, что мы курим и пьем, и вообще там бордель!
– Они не правы?
– Только частично, – усмехнулась Ася.
Внизу, спустя один пролет, стояла еще одна дверь. На этот раз железная. Дориан потянул ее на себя, но та не поддалась.
– Звони, – сказал он Асе, и та принялась искать в телефоне чей-то номер.
– Открой нам, – стремительно бросила она, когда абонент ответил на звонок.
Спустя пару секунд за дверью послышались шаги. В замочной скважине загремел ключ. Нам открыл мужчина. Во мраке коридора мы не видели лиц друг друга, и лишь только компания друзей ориентировалась в пространстве и меж собой. Я шла, можно сказать, с закрытыми глазами.
– Привет, – произнес мужчина слегка встревоженно.
– Привет.
Я перешагнула порог и оказалась во втором узком коридоре. Идти здесь можно только по одному. Одна единственная дверь, источающая приветливый мягкий свет, возникла во мраке. Там я увидела тень еще одного человека. Он стоял на пороге и махал нам рукой.
Пространство здесь слегка затуманилось сигаретной дымкой, однако осмотреться это не мешало. Так называемая студия представляла собой небольшую квадратную комнату, вмещающую в себя музыкальные инструменты, колонки и проводку в одной стороне, а в другой два дивана, небольшой стеллаж и пару высоких стульев. Стены и потолок обиты плотной, пористой тканью темно-серого цвета. На полу расположился яркий красный ковер. Еще один, с изображением мандалы, висел на стене у одного из диванов.
– Ребята, это Вилл! – провозгласила Ася, закрывая дверь за нами. – Еще одна девочка в нашей команде.
– Привет, Вилл!
Блондин – ударник группы. Выглядел он старше нас всех. Темно-карие глаза, небольшая бородка и весьма простой стиль в одежде. Его татуировки, которые мне запомнились с концерта, сейчас скрывал простой серый джемпер. Второй парень, был, возможно, младше меня. Длинные прямые волосы, иссиня-черного цвета, сейчас собраны в небрежный хвост. Худощавое сухое тело прикрывали растянутая майка-борцовка и свободные черные штаны, с парой цепей на бедрах. Полагаю, так самозабвенно курил именно он.
– Дэни, – представился блондин.
– Фил, – повторил рукопожатие юноша, впустивший нас.
– Рада знакомству, – улыбнулась я.
В голове повис вопрос. Я осмотрела новых знакомых, но ответа не находила.
Они заодно?
Впервые в жизни я видела такое огромное количество музыкальной техники так близко. У самой стены раскинулась барабанная установка, перед которой стоял микрофон и тренога с камерой. Слева от нее стойки с гитарами. Справа – синтезатор, микрофон и еще одна камера. В центре ребята установили усилители, колонки и еще какие-то блоки с кнопками переключения, рычажками и уймой проводов. У одной из гитар стоял барный стул, а перед ним блок с педалями и кнопками. Именно на этот стул и воссел Дориан.
– Ну что, ребятки, – начал Дэни, поставив свою баночку пива на пол, а сам сел на диван. – Как вы сегодня?
Я подошла к одному из стульев, вскарабкалась на него, и подняла глаза на Асю. Та протягивала мне банку.
– М?
– Спасибо, – ответила я.
– Настроены играть? – блондин хитро улыбнулся Дориану.
– А то, – ответил тот.
– Будешь? – поднимая баночку, спросила у Дориана Ася.
– Нет, мы за рулем.
Девушка пожала плечами и села на пол в позе лотоса, несмотря на то, что места на диванах и стульях хватало.
– Как твоя машина, Дориан? На чем ты сейчас? – отпивая из банки, спросил блондин.
– Пока не на ходу. Беру у друзей, кто делится.
– Хоть что-то… Я сам вот без колес остался. В сервисе пока стоит. Нет денег на ремонт и замену.
– В этом есть свои плюсы, – улыбнулась Ася.
– Какие же?
– Ты можешь пить не просыхая. А еще в городе минус один бешеный водила.
– Ты про тот случай, когда он наорал на девочку, бегущую по переходу? – расхохотался Фил.
– Я спас ей жизнь!
– Тем что напугал ее до чертиков, – поддевала Ася. – Теперь она наверно и на улицу не выходит.
– Нет, я думаю он про тот случай, когда он подрался с капотом автобуса на перекрестке, – поддержал командные издевки Дориан.
Дэни послал шутников куда подальше.
Я открыла свою банку и немного отпила содержимое. Желудку не особо понравилось то, что в нем оказалось, но это не помешало мне сделать еще несколько глотков. Мне казалось, это необходимым. Я давно не проводила время подобным образом и немного алкоголя в новой компании не повредит. Плюс – я наконец-то без надзора родителей, пусть их засланцы и вызвались выехать в город.
Мне вспомнились мои школьные годы с друзьями на небольших домашних вечеринках. Атмосфера в студии напомнила мне о романтике забытых вечеров.
Спустя несколько минут, когда присутствующие обсудили, кто и как встретил новый год, парни, в лице Дэни и Фила, вяло потащились за инструменты. Темноволосый взял бас и прижал ладонь к струнам, оборачиваясь к Асе.
– Записи не будет. Можем просто потренироваться.
– Я пьяна.
– Ты лучше поешь, когда расслаблена, – ответил парень.
Девушка поддалась.
«В небе, темные флаги.
Мне бы, тихие скалы.
Оставь мне мои раны.
Ты улетишь в свои леса и поля,
Где горит одинокое пламя»
По окончанию песни Ася тихонько рассмеялась. Парни проиграли заключительные аккорды еще раз. Фил выглядел очень сосредоточенным и даже хмурился. Что-то в его игре ему не нравилось.
Музыка оборвалась. Повисла тишина.
– Еще раз! – раздраженно поправляя ремень на плече, прорычал юноша.
– Это было круто! – восторженно сообщила я.
– Спасибо, Вилл! – загорелась в хмельной улыбке Ася.
– Мы можем лучше. Давайте попробуем еще раз?
– О боже… – протянул в прижатые к лицу ладони Дэни. – Ты не успокоишься, да?
– Смысл играть один раз?
– Океееей! – Ася отпила из своей банки еще и вернулась к синтезатору.
– Вы, правда, очень крутые!
Я не лгала. На концерте в Парнасе я не смогла вдоволь послушать этих ребят. Сейчас же, когда все наладилось, когда я внезапно оказалась в их компании, я никак не могла позволить обстоятельствам лишить меня этого наслаждения.
Ася взяла верхнюю ноту, и начала песню с начала. На этот раз басист был более раскрепощен и то, что воспроизводила его гитара, ему сейчас пришлось по душе.
– Ты любишь такую музыку?
Взгляд Джона направлен на меня. Он не пил, он был абсолютно трезв, но демоны в его глазах плясали из стороны в сторону. Слабая ленивая улыбка, подернувшая правый уголок его губ, говорила о том, что парень доволен тем, что происходило вокруг. Я неспешно отпила из банки, не забыв сделать вид, что осталась бесстрастна к его обращению, а после ответила.
– И не только такую. Я люблю музыку. Любую, которая западет в душу.
– Сама не поешь, не играешь?
– Я думала, ты знаешь, что нет, – улыбнулась я.
– Не знаю.
Было в его ответе нечто странное. Как не пыталась, я не смогла не придать ему дополнительных значений.
– Что произошло в тот вечер?
Две тьмы, мгновение назад безнаказанно и отчасти цинично глядящие в мою сторону, поспешно скрылись из виду. Мой вопрос смутил Джона? Или вызывал раздражение?
Он отвел взгляд и слегка опустил веки. Едва я позволила себе слабую надежду на восторжествовавшую справедливость, на то, что мой вопрос совершенно обоснован, хищная улыбка вновь завладела губами парня.
– Что именно тебя интересует? Как мы попали внутрь? Или как вытащили остальных?
– Нет.
Тень удивления мелькнула в лице Джона.
– Когда ты стоял на сцене. Что с тобой случилось?
На мой вопрос Джон отвечать не спешил. Нас отвлекла шумная перепалка Аси и Фила, после которой парни разразились хохотом, а девушка перевела внимание на нас. Я улыбнулась ее заинтересованному взгляду, затем вернулась к собеседнику. Джон поднял правую руку, положил на спинку дивана и слегка наклонил голову к плечу.
– Ты видел меня раньше? До того вечера?
– Ты строишь какие-то гипотезы.
– Само собой, Джон. У меня не так много информации. Приходиться додумывать.
– И задавать вопросы.
– Верно.
Пальцы Джона стали неспешно барабанить по тканевой обшивке дивана. Он о чем-то задумался, а после неожиданно усмехнулся и уставился мне в глаза.
«Никуда ты не денешься, Джон».
– Ты смотрел на меня. Мне не могло показаться… Неужели ты узнал меня? Где еще ты меня видел?
– Я говорил тебе о способностях, – неожиданно резко и холодно ответил Джон, немногим позже после моих слов. Он еле сдержался, чтобы не прервать меня. – О том, что у нас есть чуточку больше того, что есть у тебя, у Розали, у твоей подруги… У всех остальных. Мы можем то, что не могут другие. Например, слышать то, что происходит за многие километры от нас. Или слышать шепот в соседней комнате, за закрытой дверью…
Ребята вновь громко рассмеялись и продолжили оживленно беседовать между собой. Мне пришлось наклониться вперед и прислушаться к Джону.
– Я знал, что ты будешь там, – сказал он. Лицо его стало чуть мрачнее. – Пожар не был случайностью. Его спланировали. Это я слышал как раз в тот момент.
– Ложь.
– Разве? – тьма обрушилась на меня неподъемным грузом. Джон не сводил с меня глаз. – Как просто все списать на неполадки в проводке, на нарушение техники пожарной безопасности… Вот только здание совершенно новое. Оно обошлось кругленькой суммой хозяину. Хотел бы он, чтобы в день открытия произошло нечто подобное?
– И кто же, на твой взгляд, устроил пожар?
– Ты знаешь ответ. Они ведь за тобой туда шли.
Бред.
Шок онемением повис в каждой мышце тела.
– 4 человека. О них знал и Дориан. Двое вошли следом за вами. Двое проникли в техническое помещение за сценой.
– Ты знал.
Вот чего он не говорит. О чем утаивает. Иначе зачем? Только лишь, чтобы выглядеть героем на фоне других.
– Ожидал.
– Как вы узнали о том, что будет? Как ты мог слышать?
– Особые навыки.
– Говори правду.
– Чтобы я не сказал, все будет для тебя ложью или бредом. Нет? Ты согласна верить мне?