Кристи Грей
Дождь в наших сердцах
– Да че ты… – старается успокоить его тот самый Нэйт.
– Да че я? – Аарон отстраняется от спинки кресла и с рывком встает. Подходит к парню. – Тебе было смешно. Ты считаешь этот вопрос и ответ смешным?
Я вижу, как глаза шатена наполняются растерянностью и страхом. Аарон – танк, ему уже все равно, он идет на него.
– Не считаю… Чувак, перестань…
– Смешно? – словно в бреду переспрашивает Аарон. Он наклоняется к Нэйту и хватает его за воротник, вынуждая встать. А затем толкает в грудь так, что тот спотыкается о мешок и падает на спину. Аарон не останавливается на этом.
Нэйт еле дышит, отползает. Все смотрят за этим цирком, не желая помочь. И когда Аарон сел сверху парня, я подскочила.
– Что ты делаешь?! Аарон, остановись! – вопила я, оттягивая его за руки назад.
И он встал с него. Я встала спереди, загораживая ему бедного парня, у которого уже было разбито лицо. Блондин отшагнул назад и развел руки в стороны, громко крича:
– Кому еще весело? Может тебе, Кимберли? – девушка вжимается в свое место и вертит головой.
– Пожалуйста, идем, – я начинаю плакать. Нет, я не давлю на него этим, просто испугалась, и они сами вырвались наружу.
Аарон молча переступает через лежащего Нэйта и выходит из комнаты.
– Извините, – зачем-то кидаю я, хотя это они все должны были извиниться за свое поведение, за свои насмешки надо мной.
Аарон быстрым шагом направляется на второй этаж, я кричу ему в спину, бегу за ним, но ему все еще не до меня – кажется, что он даже не слышит мой голос. И нет, это не из-за громкой музыки, а из-за тумана в его голове.
Аарон расталкивает всех на своем пути, а я иду следом и извиняюсь перед всеми. Да что он творит вообще?!
– Аарон, стой! Что с тобой происходит?!
Кажется, что парень все еще меня не слышит. У меня уже сбилось дыхание, но я продолжаю догонять его. И, наконец-то, гонка закончилась, когда он вошел в первую попавшуюся комнату. Здесь не было никого. Я закрыла за нами дверь и развернулась к парню, который просто остановился у окна.
– Аарон, ты не хочешь поговорить со мной? – мой тон такой же грубый и злой, как был у него на протяжении всего этого вечера. Тыльной стороной ладони стираю мокрые следы со щек и подхожу к нему. Дергаю его за руку, разворачивая большое тело в свою сторону. – Что у тебя случилось?! Разве ты не понимаешь, что мне неприятно видеть тебя такого?!
Я начинаю кричать ему в лицо все то, что чувствую. И эти чувства снова выливаются в слезы, которые безудержно льются по щекам, стекают по подбородку и капают на руки. Аарон молча смотрит мне в глаза. Безразличный взгляд сменяет виноватый, в котором слишком много сожаления. Мне не хочется причинять ему еще больше боли, но также не могу остановиться кричать, потому что мне слишком неприятно оттого, как он вел себя со мной сегодня.
– Что с тобой, Аарон?! Скажи прямо, я тебя больше не интересую? Ты, блядь, никак не замечаешь меня, делаешь вид, что тебе похуй на меня и на всех вокруг! Я нарядилась так зимой, только после простуды, для тебя, чтобы ты сказал, какая я красивая, что тебе нравится! Я пошла на эту ебучую вечеринку только ради тебя! И ты даже не говоришь со мной, Родригес! Я спрашиваю тебя о твоем поведении с самого начала, но ты морозишься!
Аарон нервно сглатывает и отводит взгляд. Я опускаю глаза на его руки, которые чуть подрагивают. Он что, хочет ударить меня?
Конечно, нет. В кого я записала его?..
– Лаура… – хриплый голос парня ударился по моему сознанию.
– Да неужели, ты впервые произнес мое имя!
Блондин зажмурил глаза и сжал челюсть.
А когда открыл его серо-голубые глаза уже были наполнены влагой. Стеклянные глаза смотрели в мои, и казалось, что они сейчас разобьются.
Его брови стали дергаться. Губы дрожать.
Ему плохо. Тяжело.
А я еще сверху на него давлю своими криками.
– Аарон… – я коснулась его руки. – Почему ты не говоришь со мной?
Парень молча повел меня на кровать. Теперь мы сидели рядом друг с другом, наши предплечья соприкасались, а взгляды не пересекались, словно были чужими.
– Извини, что я веду себя сегодня по-скотски, – разочарованно хмыкнул он. – Ты и правда сегодня красивая. Как всегда, Лаура. Ты всегда для меня красивая.
Из его губ вылетел на выдохе смешок. Мне было страшно и непонятно. Я боялась услышать, что он не любит меня. Боялась услышать чего-то, что я не переживу.
– Я подвел тебя сегодня, я знаю. Знаю, что не так ты ожидала этот вечер. Я тоже.
– Пожалуйста, Аарон, не нужно сейчас давить на себя и на меня, просто объясни, что у тебя произошло? Я извела себя в догадках и прямо сейчас, честно скажу, я думаю, что ты хочешь меня бросить.
Его голова, наконец, повернулась ко мне. Он по-детски улыбнулся и коснулся моей щеки ладонью.
– Нет, моя девочка, никогда. Я обещал тебе, что всегда буду рядом. Я сдержу свое слово. Я люблю тебя, Лаура, не думай об обратном. Просто бывают сложности.
– Расскажи мне о них, – в который раз прошу я.
Я накрываю его ладони, что уже лежат на моих коленях, и сжимаю. Всеми силами хочу показать ему, что я рядом, что я с ним.
– Сегодня днем ко мне заявился отец. Софи сидела в своей комнате и рисовала что-то. Он прямо с порога, без приветствия, заявил о том, что переезжает в Испанию. Сначала я как-то даже обрадовался, был рад тому, что не буду больше видеть его. А потом… Отец сказал, что уезжает с Софи. И меня накрыло. Мы подрались, – только сейчас я заметила его разбитые костяшки, на которых уже засохла кровь. – Соседи вызвали ментов, но все как-то обошлось. Софи час сидела на моих руках и плакала. Даже она говорила, что не хочет ехать с ним. Но кто я такой, чтобы что-то запретить? Он ведь отец. И… Завтра утром у них уже рейс. И я не знаю, как скоро увижу свою сестру.
Все то время, что он рассказывал, я сидела с открытым ртом и дрожащем сердцем. А он старался говорить ровно, спокойно. Но стоило ему закончить, как из него вырвались эмоции. Мужская слеза скатилась с его скулы. И я хотела заплакать снова вместе с ним.
– Мне так жаль, черт… Аарон… – я обняла его за шею, гладила его растрепанные волосы и позволяла страдать в свою шею.
Мне впервые было так плохо. Тяжело, когда ты даже не понимаешь, что делать в такой ситуации, что говорить, как поддержать человека. Все, что я могу – это просто быть рядом, просто обнимать и позволять плакать в моем присутствии.
27 глава. Незабываемое утро
Глаза разлепились с восходом солнца. Занавески были не закрыты, отчего яркие желто-оранжевые лучи проникали в маленькую комнату, в которой мы остались вчера ночевать. Я зажмуриваю глаза от назойливого света и почти моментально чувствую острую боль в голове, словно по ней бьют кувалдой. Я много не пила, поэтому не понимаю из-за чего такая боль. Может, из-за того, что я поспала часа три, потому что до глубокой ночи мы разговаривали.
Поворачиваю голову на другую сторону кровати и замечаю еще сопящего в подушку Аарона. Во сне его лицо кажется более умиротворенным и без всех тех эмоций, что были вчера. Во сне ему не больно. Однако, в уголках глаз и на ресницах были видны засохшие слезы. Его губы подрагивали, и я улыбнулась такому зрелищу. Хочу нагнуться и поцеловать его, но не хочу будить – пусть он выспится. Ему еще и за руль садиться.
Стараюсь встать с кровати – медленно, чтобы не разбудить его. Матрас прогибается под моим весом, и я подскакиваю на ноги. Поправляю задравшееся помятое платье и подхожу к зеркалу. Выгляжу так, словно провела ночью бои без правил – макияж весь остался на подушке, платье выглядит помятым до такой степени, что страшно смотреть, а волосы… Я даже не знаю, как и чем мне их расчесать.
В последний раз кидаю взгляд на Аарона и выхожу из комнаты, чтобы найти хотя бы одну живую или скорее выжившую душу. Замечаю, что в доме гробовая тишина и такого шума, какой был вчера, уже нет. Я даже не слышу шорохов, должно быть, все отсыпаются.
Медленно, шагая босыми ногами по холодному полу, спускаюсь по лестнице и высматриваю из-за угла. В той комнате, где вчера сидели мы, остались спать лишь Элай с Элизой. Я не могу сдержать улыбки – радостной и умиляющей, когда замечаю, в каком положении они спят. Элай сидит на том самом кресле-мешке, а Элиза, словно мой котенок, умостилась на его руках и спит на его сильном мужском плече.
Ступая чуть дальше, я ахаю и закрываю рот ладонью. Объединенные кухня и гостиная превращены в беспорядок, будто здесь пронеслось торнадо. Замечаю, что большинство людей уже нет – уехали еще ночью. Но здесь все равно еще человек двадцать осталось: кто-то спит на барной стойке, кто-то на полу, а кто-то обжился на мягком диване.
Пробираться сквозь гору пьяных подростков за стаканом воды мне не хотелось, поэтому я решила вернуться к Аарону в постель. Лечь рядом под его руку, пригреться к его груди и поспать еще несколько часов.
Но, когда я уже вернулась, Аарон лежал с открытыми глазами и смотрел на дверь.
– Я думал, ты ушла.
– Куда бы я могла уйти, ты что?
Закрыв за собой дверь, я вернулась к нему в кровать. И я почему-то не особо придала значение своим действиям – я все делала как-то не думая. И прямо сейчас села сверху него, пока серо-голубые глаза смотрят на меня то ли с удивлением, то ли с одобрением.
Опомнилась я лишь тогда, когда почувствовала его руки на своих бедрах. Аарон сразу прочитал мой взгляд, который уже наполнился смущением.
– Не убегай, Лаура. Посиди.
Я чувствую, что ему приятно.
Мои щеки разгораются, ведь странное чувство внизу живота появилось снова. Я ощущаю, как что-то твердое упирается в мой центр.
– Нам нужно уезжать отсюда, – стараюсь как-то поторопить его, чтобы не сидеть на нем. Это было слишком неловко.
– Все спят. Мы бы тоже могли еще полежать.
Я неосознанно заерзала на его бедрах, чувствуя, как по телу проходится дрожь от этих соприкосновений. Аарон лишь закрыл глаза, тоже почувствовав это, и слабо улыбнулся. А потом, осознав, что я творю, я легла на него. Опустилась на его грудь и обвила своими руками его шею, мол, просто обнимаю.
– Ты хочешь отдохнуть? – спрашивает меня парень, и я пожимаю плечами, предоставляя ему выбор.
Мы оба понимаем, чего хотим, но никто не скажет этого вслух. И это не должно случиться так внезапно, необдуманно в чужом доме, в чужой кровати. Все должно быть более романтичным и уединенным.
– Да, – выдавливаю из себя и закрываю глаза, желая притупить это неопознанное чувство.
Руки Аарона все еще гладят мои бедра, плавно перебираясь на спину. Он прижимает меня к себе и учащенно дышит в мою шею.
Господи, почему он такой сексуальный. И, господи, почему я хочу его.
Разум просит меня остановиться. Я не хочу здесь, я хочу все по-другому. Но жар внутри меня, который распространился по всему телу – с ног до головы – заставляет меня хотеть его вот так.
Я вновь плавно качнула бедрами. Аарон опять закрыл глаза – хоть я и не вижу этого, но чувствую по его рьяному вздоху. Не знаю, что делаю. Не осознаю, что творю. Это словно не я, а кто-то другой. Какая-то другая Лаура – темная, раскованная.
Не сильно сжимаю ткань его футболки, когда бедра продолжают двигаться на нем в нужном им темпе. Мне стыдно, но я желаю этого, не могу уже остановиться.
– Перевернись, – процедил он, стиснув бедра, останавливая их.
– Что? – смутилась я, совершенно не поняв, что он имел в виду.
– Перевернись на спину.
Словно в тумане я выполнила его просьбу, оставаясь все еще лежать на нем, чувствовать его.
Грубая мужская рука вынырнула из-под моих бедер и переползла на мой живот, опуская ладонь все ниже. Подол платья итак неприлично задрался, когда я переворачивалась, так что Аарону не стоило труда добраться до линии моих трусов.
– Лаура, – его шепот эхом отдается во всем теле, обостряя дрожь и без того острое желание. – Скажи, чего ты хочешь.
Я возбуждалась сильнее с каждым его словом, с каждым касанием, чувствуя, как намокает бежевая ткань моих трусиков. Ноги сжимались непроизвольно, стараясь то ли убрать возбуждение, то ли продлить его.
А вот из меня словно выбили воздух, и язык не мог произнести того, чего хочется мне на самом деле.
– Если ты хочешь, чтобы я…
– Да, – не давая ему продолжить, ответила я, кивнув в придачу головой.
Робость.
Смущение.
Смятение.
Наша первая близость. Первое интимное касание. Первое уединение.
Должно быть, я дрожу от предвкушения и еще потому, что никогда не трогала себя. Почти никогда в жизни. Однажды, лежа в ванне, я хотела, но я не могла найти ту точку, от которой подрагивало бы тело.
Аарон поцеловал меня в мочку уха и прошептал что-то, что я уже не смогла разобрать, потому что в ушах стоял звон.
Воздух в комнате стал таким горячим, что я уже начинала задыхаться, хотя еще ничего не произошло.
Его рука погладила низ моего живота, после чего большой палец поддел резинку, а после и вся рука нырнула. Большая мужская ладонь всего накрыла мою киску, а я уже дышу, как будто пробежала пятидесятикилометровый марафон. Мои веки дрожали, руки и кончики пальцев.
– Ах, – непроизвольно с губ слетел тихий стон, когда холодный палец коснулся моего клитора. Я моментально раскрыла глаза и вцепилась в его свободную руку, что лежала на моем животе.
– Тише, родная, тише.
Аарону понадобилось всего несколько секунд, чтобы заставить меня закатить глаза. Разум уже был затуманен, что у меня, что у него. В мою задницу стал упираться еще сильнее его член, который, кажется, мог бы порвать ткань его трусов и штанов.
Приятная дрожь от этих нежных прикосновений покалывала все тело. Я чувствовала, как по моим ногам бегает разряд тока.
– Родная, хорошо? – спрашивает Аарон, пытаясь понять, нравится ли мне.
Да я в восторге!
– Очень, – сглотнув, вымолвила я.
Его пальцы ласкали мой набухший клитор уже более ускоренно. Губы на моей шее разыскивали место, от которого мое удовольствие удвоится. И, найдя, парень без остановки целовал меня. Я по-прежнему сжимала его руку, что было для него ориентиром – как скоро я приближусь к пику.
Я чувствовала, как в уголках глаз образовались слезы. Ощущения были настолько приятными, что хотелось плакать.
Неизведанное покалывание внизу живота стало нарастать, и я догадывалась, что это значит. Зажмурив глаза, боясь встретиться с его лицом и покраснеть от взгляда, старалась сосредоточиться на этом чувстве, которое собиралось вот-вот вырваться из меня.
Пальцы стали надавливать и тереть клитор круговыми движениями все быстрее и жестче.
Аарон понял, что я больше не могу, когда сжала его руку. Он соединили наши пальцы, прижался губами к моему уху и шептал что-то испорченное, отчего я все же покраснела.
– Кончай, Лаура, я хочу почувствовать, как ты дрожишь оттого, что я доставлял тебе удовольствие, – ритм стал бешенным, невыносимым, и я вскрикнула, когда достигла разрядки.
Ресницы все же стали мокрыми от появившихся слез. Мои живот и ноги сковало так сильно, что я даже на какое-то мгновение испугалась. Наконец-то, возбуждение получило освобождение и покинуло мое тело.
Мои пересохшие губы открылись, чтобы вобрать в себя воздух, которого, кажется, уже не было в комнате.
Рука Аарона гладила меня по голове, пока я все еще подрагивала на нем.
Сознание стало возвращаться ко мне очень скоро, и только тогда я смогла осмыслить, что только что произошло.
Закусив губу в смятении, я повернула голову на Аарона, который рассматривал меня. Пытался понять, как я себя чувствую, о чем думаю.
– Это, наверное, самое приятно утро, – нашла в себе силы пошутить, и Аарон улыбнулся вместе со мной. И добавил:
– Таких ранних радостей может быть гораздо чаще.
Несмотря на то, что всего несколько минут назад он приносил мне удовольствие, я не перестаю смущаться от его слов. Никогда не перестану.
Казалось, что вместе со мной удовольствие получил и он. На его лице не было той гримасы, что была вчера, хотя его сестра уже, должно быть, далеко-далеко отсюда.
Я не решалась, боялась его задеть, но все же ляпнула:
– Почему ты не поехал провожать Софи, а остался?
– Я не смог. Все разнес бы там. Возможно даже убил бы отца.
Слышать подобное на полном серьезе было не по себе. Особенно после всего в моей жизни.
– Я образно, – почувствовав мое напряжение, произнес парень. – Не бойся меня. Никогда.
– Не боюсь. Просто не говори такого больше.
– Хорошо.
Мы лежали еще долго. С каждой новой минутой в комнате становилось все ярче, за окном уже каркали вороны, а в доме постепенно становилось шумно. И ближе к одиннадцати утра мы вышли с комнаты. И, оказывается, очень вовремя. Элай с Элизой стояли у выхода. Блондин заботливо накидывал на девушку свою кожаную куртку, надевал шлем и фиксировал на ее голове.
А заметив меня, подруга сразу махнула рукой. Шлем скрывал ее лица, но я знала, что она радостно улыбается.
Элай подошел к нам и взглянул на меня вопросительным взглядом. Наверное, он уточнял, все ли хорошо? И я кивнула, давая ему понять, что уже все хорошо. Вчерашний Аарон испарился и вернулся мой любимый парень, который не сводит с меня глаз и постоянно прикасается ко мне и целует при любом удобном поводе.
Мы тоже стали собираться. Я собрала свои вещи из комнаты, Аарон забрал их из моих рук и нес сам. У выхода мы столкнулись еще с парочкой парней, которые, увидев Аарона, сразу ускорились. Точно, это были те парни, что вчера сидели с нами. И к нам подошла Кимберли.
– Надеюсь, вы хорошо провели время, – ее улыбка приветлива и в то же время опасающаяся. Она точно нескоро выкинет из головы вчерашнее поведение Аарона.
– Да, хорошо, спасибо за приглашение, – ответила я, подарив ей по-настоящему добрую улыбку, и она ответила той же. Только, кажется, она также была обычной. Не той злой, что все привыкли видеть. Казалось, будто Ким смирилась со всем и привыкла ко мне.
Попрощавшись, мы вышли на улицу нашей дружной четверкой.
Элиза прижималась к Элаю как-то непривычно. И я догадывалась, что между ними тоже что-то произошло. Они казались теперь одним целым.
Аарон пожал руку своему другу, что-то быстро сказал и вернулся ко мне. Мы сели в машину и стали отъезжать от дома Кимберли.
Я считала, что приехать на эту вечеринкой было ошибкой, но после сегодняшнего утра мне уже так не кажется. Кто знает, как скоро это случилось бы, если бы мы не проснулись сегодня в чужом доме, в чужой постели?
***
– Поднимешься ко мне? – спросила я Аарона, когда он затормозил у моего подъезда.
– Тетя дома?
– Уже да, – я взглянула на него как-то расстроено, ведь нам не удастся остаться полностью самим.
– Чего ты расстроилась? – по-доброму усмехнулся парень и провел большими пальцами по моему лицу.
– Я бы хотела побыть с тобой…
– Твоя тетя в любом случае не войдет без стука, поэтому мы итак будем вместе.
Нет, он не понял, что я имела в виду. И это к лучшему. Я слишком тороплю события…
Аарон вышел из машины, чтобы подать мне руку при выходе, и я уже собиралась вставать, однако шум в сумке привлек мое внимание. Уведомление. Этот звук раньше был для меня неким триггером, который из раза в раз означал, что меня ждет что-то страшное. Но с появлением Аарона этот звук пугает не так сильно, ведь я знаю, что рядом со мной парень, который никогда не оставит меня в беде. Он сделает все, лишь бы я чувствовала себя в безопасности.
Аарон уже открыл мне дверь, но я выставила указательный палец, безмолвно прося подождать минуточку.
Холод, попадающий в разогретую машину, тотчас напал и на меня.
– Лаура, быстро выходи, замерзнешь! – строго произнес Аарон в своей манере. Но эта строгость граничила с заботой и беспокойством.
Губы приоткрылись для какого-то ответа, может даже колкости, но тут же и закрылись, когда экран телефона загорелся от еще одного уведомления, которое попало уже на мои глаза. Уведомление пришло не сообщением, в стандартное приложение или мессенджер, как обычно, а на почту. В весящем письме виднелось лишь начало предложения:
«Время истекает, Лаура. Деньги…» – сообщение оборвалось, и мои пальцы дрожащим движением нажали на него, желая открыть, прочитать целиком.
В этот момент Аарон увидел что-то в моем лице.
– Лаура? – я ничего не слышала, ничего не видела. И вернулась в реальность, где меня уже на руках нес Аарон.
Не сразу сообразила, но, когда поняла, что я нахожусь в его сильных руках, прижалась к нему сильнее. Вжалась в его болоньевую куртку и зажмурила глаза. Его пальцы под моими коленками чуть дрогнули.
– Лаура? – снова обратился ко мне парень, но я лишь издала тихий всхлип в его шею. – Что случилось?
Он напряженно вздохнул. Мои бесшумные вздохи и молчание его убивали и раздражали, я думаю.
– Достань с сумочки свои ключи и открой дверь, у меня руки заняты тобой, родная.
Чуть успокоившись, я выполнила его просьбу. И уже через несколько минут мы стояли в моей прихожей. Лили сразу встретила нас с объятиями, но тайком рассматривала наши лица, пытаясь понять в каком мы состоянии.
– Спасибо, что привез ее домой, мой мальчик, – тетя погладила его по плечу как родного сына и вернулась на кухню, крича нам оттуда, что приготовила блинчики специально для нас.
– Мы не голодны, благодарю, – спешно ответил Аарон, толкая меня в мою комнату. Он догадывался, что у меня снова что-то случилось.
Кажется, никогда не будет как-то по-другому. Вся моя жизнь, словно замкнутый круг: то у меня все хорошо, то у меня все плохо. Никогда не бывает какой-то середины.
Мурзик поплелся за нами. Мяукал нам вслед, но Аарон закрыл дверь прямо перед его носиком. И, сердито глянув на меня так что мне захотелось спрятаться от его тягостного взгляда, он сложил руки на груди, явно требуя моих объяснений.
– Мне прислали сообщение, – запинаюсь. – На почту.
Я сглотнула, чтобы перевести дух.
– Родная, иди сюда, – парень чувствовал каждой частью своего тела мое волнение, которое исходило, наверное, в огромном количестве.
Я встала с кровати и прижалась к нему. Пока он рядом я не боюсь. Не так сильно, как могло было быть без него.
Иногда мне кажется, что я уже зависима от него во всех смыслах. Не знаю, что со мной будет, если в один день мы расстанемся. Я не смогу жить сама, без него. Аарон стал частью меня, нельзя представить свое существование без него.
– Покажи мне сообщение, – попросил блондин, и я достала телефон с сумки.
Он пробежался глазами по тексту и вернул мне его в руки. А потом вынес:
– Не нужно тянуть с тетей. Нужно рассказать. Прямо сейчас, Лаура. Это не может продолжаться. Они не должны запугивать тебя, требовать что-то. Я прошу тебя, моя любимая девочка, найди в себе силы поговорить с тетей.
– Нет! – выкрикнула я в изгиб его шеи.
Я не могла. Мне неловко. Стыдно. Я готова стерпеть, чтобы тетя ни о чем не знала и не вешала на себя этот ненужный балласт.
– Аарон, пожалуйста, я не готова… – мелкая дрожь пробежалась по позвоночнику. Холодный воздух из открытого окна поднимал волосы на теле.
– Хорошо, – согласился он, прижав к себе еще сильнее.
– Обязательно расскажу, но не сейчас, – в который раз обещаю я.
Больше Аарон ничего не говорил. Он перенес меня на кровать и лег рядом. Его старания развеселить меня, отвлечь были действенными, и уже через час я почти забыла о письме, потому что пришло понимание, что все будет хорошо – ведь так пообещал Аарон.
Темнота незаметно застелила собой город, а мы по-прежнему лежали в кровати. Почти весь день мы вместе, и я никогда не смогу насладиться этим. Мы играли в какие-то игры на телефоне, развлекая друг друга, смотрели фильмы и листали рилсы, оба заливаясь смехом от забавных видео про котов.
Мурзик расположился на Аароне, который растаял и впустил его к нам, и теперь котенок проводил время вместе с нами.
– Как ты? – гладя мои волосы и рассматривая лицо, спросил Аарон, собираясь вставать с кровати, чтобы выдвигаться.
– Уже лучше. Благодаря тебе, – губами дотронулась до его руки и улыбнулась. Мне нравится целовать его. – А ты как?
Весь день, да и все время Аарон усердно старается помочь мне, а его проблемы словно откладываются на второй план. Я так не хочу. Его проблемы также волнуют меня, и я не хочу, чтобы он молчал о них при мне.
– Хорошо.
Мужчины никогда не скажут правду. Никогда не признаются в том, что им плохо или одиноко. Они до конца будут казаться твердым стержнем с нулевыми эмоциями. Они бояться показать себя слабого, словно думают, что из-за этого к ним изменится отношение.
– Аарон… – теперь моя ладонь ложится поверх его щеки, касаясь короткой щетины. – Я не хочу, чтобы ты притворялся.
Его взгляд смягчился. Растаял.
– Я уже скучаю по ней, Лаура, – его губы сжались в тонкую линию. – Мне невыносимо больно от осознания, что я могу ее не видеть полгода, целый год. Или вообще несколько лет. Я не знаю, когда отец решит приехать сюда снова. А в Испанию я не смогу полететь, так как здесь вся моя жизнь: учеба, работа и ты в конце концов.
Я знаю, какого это, когда тебя разделяют с любимым человеком. Меня разделили с моими родителями. Только сейчас я поняла, что у Аарона никого здесь не осталось. Мама умерла, отец забрал единственную, кто остался у него. И он остался здесь сам. Отец кинул его на произвол судьбы, как было и после смерти матери. Только, если тогда он был с Софи, он жил для нее, то теперь… Не хочу даже думать об этом.
– Я всегда с тобой, малыш, – прошептала я, целуя его щетинистую скулу, приближаясь к краю губ.
На телефон снова пришло сообщение, что отвлекло нас. На этот раз оно было от Эрики!
«Я приехала».
