Иван Галаев
Мышиная возня. Книга конторских чиновников
КАДРЫ. СОКРАЩЕНИЕ.
Госслужба
– Дети, вы хозяева лагеря.
Что от вас требуется?
– Дис-ци-пли-на (хором)!
/х/ф Добро пожаловать или Посторонним вход воспрещен/
Чиновник не является официальным определением и такой род трудовой деятельности не найти в справочнике профессий. Чиновник – это лицо, состоящее на службе при царском дворе; современным его аналогом можно считать государственного служащего с некоторыми поправками на реальность.
При царском режиме чиновник присягал государю и лишь в качестве дополнения – отечеству. Служба в те далёкие времена сводилась не к исполнению законов, а в пособничестве государю. С тех пор правовое поле значительно изменилось, но подход остался примерно тот же.
Несмотря на то, что действующие правовые нормы разделяют виды государственных людей, в человеческих головах «мы» единая субстанция. Оговорюсь, что речь идет не об индивидуальных особенностях и не моральном облике, а о принципиальном функциональном отличии.
Кроме уровней власти (федеральный, областной или муниципальный) обязанности в госаппарате разведены между служащими и так называемыми политиками (категория руководители). Эти две касты следует очень даже различать. Не любой штатский – приказчик!
Первые, которые служащие, являются непосредственно структурными работниками с определёнными операционными функциями. К ним предъявляются достаточно жёсткие требования по возрасту, образованию, здоровью и биографии (трудовая активность, незапятнанное досье, политическая нейтральность и т.д.) Служащие обеспечивают работу органов власти, тянут всю рутину и отвечают головой за каждый документ под своим авторством. Вся их работа расписана в инструкциях и сводится к соблюдению формальностей. Им не до великих чаяний.
Вторая каста – это лица, замещающие государственные должности, из категории «руководители». Они возглавляют органы власти, администрации, правительства и много чего ещё, но сами очень редко входят в состав вверенного им ведомства. Даже заработную плату такие господа зачастую получают не из сметы своего заведения61. Назначение на руководящий пост предполагает выбор кандидата по личностными критериям (прицельно, и сверху). Для того, чтоб возглавить что-то не обязательно иметь специальное образование, подходящий возраст и кристальную чистоту, гораздо важнее отличаться преданностью и дружить с нужными людьми.
Назначенцы очень редко имеют не только профильное образование, но и элементарное понятие о той отрасли, которую возглавляют. Науку может курировать оборонник, здравоохранение – экономист, а строительную отрасль – преподаватель истории. Достаточно обратить внимание на самый верхний эшелон власти, где редкий министерский пост занимает человек, соответствующий по специальности, а маршал страны ранее не служил в армии.
Те, кто приходят управлять, как правило, в дополнение ко всему, не имеют административной практики. О том «как это работает» им известно не более, чем зрительницам ток-шоу. Некорректные поручения, риторические вопросы и бестолковые требования изводят армию служащих не на шутку. В курилках мы смеёмся над их чудачествами, а в делах слёзы льём. Горькие.
Для высших должностных лиц, в отличие от служащих, нет понятия наставничества или стажировки. Руководители освобождены от обучающих мероприятий. Управление предусмотрено по принципу «пришёл, увидел, победил», и нечего «катать вату». Считается что отсутствие нужного образования и профессиональных навыков с лёгкостью компинсируется природным умом и покровительством. Это простому конторскому пиджаку, прежде чем начать делать «самостоятельные» шаги, требуется от месяца до года работы под чутким присмотром гуру. Структура настолько сложна и заковыриста, что правило обязательной переподготовки распространяется даже на тех, кто имеет колоссальный опыт на подобной должности и просто переведён из одного ведомства в другое.
Если утрировать, то госслужащий – это приложение к закону, программе или инструкции, а «назначенный» управленец – фронт-мэн, на котором завязаны базовые политические вопросы. Наши действия сводятся не к чёткой подчинённости вышестоящим по рангу, как в армии, а к выполнению общих для всех правил и процедур. Взаимодействие предполагается как в цирке, где каждый акробат, зверушка и администратор выполняют свои «номера».
Для обеспечения порядка и исключения диктата со стороны руководства, предусмотрено исключение прямой зависимости друг от друга на вполне официальном уровне.
Не имеет права заинтересованный министр поручить служащему отступить от закона в частном порядке, или заставить сделать исключение в каком-то определённом месте. Не может начальник легальным способом заставить исполнителя совершить противоправные действия, даже для благого дела как запрещено полицейскому закрывать глаза на нарушение отдельно взятого водителя в связи с указаниями сверху. Каждое действие сотрудника регламентировано, и он понесет персональную ответственность за «манёвр». Приказ руководства не легализует нарушение и не избавляет исполнителя от ответственности, – это нужно всегда помнить.
Юридически, служащий как бы защищен от самодурства политической верхушки – закон для него верховнее. Ему должно быть всё равно, с каким сердцем и головой человек возглавляет его структуру: порядок действий для него остаётся тот же.
Теперь о практике. Такая организация труда не может не сковывать движения управленцев. Представьте себя директором заведения, в котором никто вам напрямую не подчиняется. Ничего хорошего из этого не выйдет. Руководитель с обязанностями и без реальных полномочий – это печально. Чтобы наладить работу структуры «на себя», в состав вверенного ему учреждения на самые ответственные посты внедряться свои люди. Чаще всего «свои люди» имеют универсальные профессии: юрист, бухгалтер или кадровик, без которых как известно ни куда. В реальности, проходит немного времени, и благодаря своей «команде» руководитель уже обладает полной властью над всей вверенной структурой. Госслужба начинает идти на поводу у своего начальника. Узурпация в наших податливых кругах занимает около полугода. Работники либо не идут на компромисс из соображений безопасности, либо всё же рискуют, делая что им велено. Кто-то даже, услужив, получает повышение в карьере, а некоторых наоборот сливают, как нежелательных свидетелей. Кстати, взятка или криминальная махинация в госорганах нашего времени без участия руководителя практически невозможна, – ну это так, к сведенью, если кто прочитает.
Несмотря на принципиальное различие двух классов, в головах основной массы людей (да и служащих тоже) оставлена спайка рангов в единый неофициальный термин «чиновник». Эта, казалось бы, уловка позволяет использовать двойные стандарты и хитрить. Низшие чины не признают себя чиновниками психологически, пеняя наверх, зато высшие руководители вполне ловко причисляют их туда юридически. И только их.
Когда во всеуслышание трубят об ужесточающих мерах и призывают наконец-то взять «чиновника» под ноготь, то всячески демонстрируются примеры с обнаглевшими в конец высшими должностными лицами, а как только доходит до законнотворчества, дело уже касается пехоты, которая и так неплохо стреножена62. За нападение акулы на туриста внедряется контроль над речным карасём.
Удобно придумано.
Чиновник – это не я
– Ты знаешь кто он?
– Кто?
– Бабник!
– Уххх тыыы! А так не похож!
/х/ф Девчата/
Нашего брата очень много во всех сферах жизни, это целая прослойка общества. Ехидный полицейский, учтивый судья и депутат – все они «чиновники».
Что характерно, не каждый из находящихся на службе отождествляет себя с этим статусом, а точнее – таких вообще не найти. Одни хитрят, другие не имеют достаточно ума, чтобы соотнести свою профессию, а третьи просто об этом не задумываются. Получается, что титул такой есть, а конкретных людей под него не отыскать: каждый имеет на этот счёт свою причину, лживое объяснение или увёртку.
В предыдущем эпизоде Я описал как разведены полномочия между управленцами и служащими и как обобщение их под единый термин в нужном месте способно творить чудеса, здесь расскажу, как происходит обратный процесс – разделения. Для нормального запутывания – что является нашей основной работой – межевание внутри широкого наименования также необходимо, как и объединение.
Понятие «чиновник» является литературным и не имеет конкретики, поэтому применять его можно по-всякому, играя контекстом. Хорошее, удобное в нашем мутном омуте слово.
На курсах Геббельса повышения квалификации – куда меня отправили подтянуть теорию государственного управления – преподаватель Учебного центра всячески проклинал «чинуш». Он делал это вульгарно и с пристрастием. Аудитория, состоящая из коллег по цеху – а их было больше 100 человек – поддерживала тезисы лектора и даже пользовалась той же терминологией, словно речь шла не о нас самих, а о явлении природы. Мы вынесли себя за скобку и жить нам стало проще.
Психологически комфортно считать себя обычными клерками, а не вершителем этого плохого процесса.
Расчленёнка выгодна для всех, и она стала обыденной. Заявитель жалуется президенту, уповая на произвол чиновников, а тот, в свою очередь, будучи главным «чиновником» по стране, говорит ай-яй-яй и подтверждает, что все беды именно от них, проклятых. Главный чиновник публично закрепляет понятие «они», к которым он, президент, как бы не имеет отношения. Виноват не водитель, а машина, которая нарушает ПДД. При этом служащие рангом пониже в своих гадких поступках ссылаются на руководство и спят спокойно. Все клянут чиновника, но никто им не является осознанно. Удобно!
В вопросе кто из нас чиновник, мы как детишки в садике тычем друг в друга пальцами. Создаётся впечатление, что чиновников вообще нет, и даже если кому-то в общественном месте в этом взять и признаться, – никто не поверит. Чиновник – это воображаемый образ, которого в живую не встретить.
Между тем, если вводить в обиход понятие «клерк», подразумевающее никчёмную работу писца, который совсем ничего не решает, то тогда придётся отменять нашумевшее понятие «низовая коррупция». Универсалии «коррупция» и «ничего не решает» не могут сосуществовать вместе т.к. они взаимоисключаемы. Возникает логичный вопрос: кто ж тогда клерк, а кто «тот самый»? Где грань между всерешающим господином и серым безобидным конторщиком?
Даже принимая решение в бытовых семейных вопросах, нормальными людьми учитывается много тонкостей и пожеланий домочадцев, а что говорить про вопросы, затрагивающие широкие интересы общества. Чем сложнее дело, тем меньше желающих признаться в своей независимости от обстоятельств и мнений.
Это не «я», это «они», ну на худой конец «мы»
Думаю, что привёл достаточно примеров, как организована здесь работа и размазана ответственность. Все мы сплетены в единый ансамбль, а реальную грань не нащупать. Каждый проводит (или не проводит) границу в зависимости от ситуации, совести и ума.
(Далее не дописано: видимо, автор не нашёл подходящих слов, оставил на потом, да и забыл. – ред.)
***
Мой родной брат нёс долгое время службу в смежном ведомстве. Чиновник областного уровня! С упоением, за праздничным столом, он рассказал, как написал гражданскую жалобу в региональную думу о необходимости смены летнего времени во всём государстве на зимнее. Я был потрясён таким поступком. Чего он преследовал, каких результатов ждал и как вообще представляет себе работу органов власти? Неужели парня постиг тот же недуг, и он отмежевался от своей профессии?
Немного поулыбавшись над инициативой своего «коллеги», в дальнейшие дебри всё ж не полез: не та здесь публика – ну их к бабаям. Им не понять меня, как трезвенникам пьющего. Парня, как и предполагалось, поддержали за столом почти все родственники и гости – молодец, не равнодушен! Всеобщее ликование захлестнуло общество, точно вопрос уже решён. Я и сам не заметил, как в качестве противовеса оказался втянут в обсуждение замечательной идеи. Меня противопоставили замечательному человеку – брату. Каждый присутствующий жаждал моих объяснений и отстаивания «никчёмной» позиции – зрелищ, крови! Во что Я ввязался, идиот? Даже за столом, в кругу близких мне людей, нужно быть начеку… Неосторожное действие и вот вам – раздор. Сейчас будут давить общественным мнением, тыкать возрастом, рассказывать про былые времена… Волокитчиком обзовут.
Отступись, и «с гуся вода», нет же Я попытался реабилитироваться: рассказал, чего следует ждать от этого письмеца, разъяснил, как стандартно отпишется на это всё местная дума с точным указанием законов и основных причин отказа; продемонстрировал логику отвечающего органа. Это было второй моей тактической ошибкой, присутствующие ещё пуще возненавидели меня. Многие посчитали, что жизнь у них ужасная только потому, что в структуре власти работают такие вот буквоеды Иваны Галаевы. И в неправильной смене часовых поясов виноват Я лично.
– Товарищи, Я вовсе не против вашего желания изменить жизнь к лучшему – объяснялся Я. – Причём здесь Я, вообще? Проблем-то не в содержании обращения, а методологии человека, являющегося по совместительству чиновником. Он по долгу службы сам отвечает на подобные изъявления народа трижды в день и должен прекрасно понимать «эффективность» своего способа. Брат совершает бестолковый поступок, заведомо зная об этом. Что он преследует? Успокоение души? или им движет бюрократическое желание хоть что-то сделать для галочки? А может у парня за столько лет замылился глаз, и он перестал себя идентифицировать в этой системе?
Это уже было не интересным объяснением, всем было плевать на общий исход дела и на то, что ответит Дума, они готовы были боготворить инициативного дурака, а меня сожрать своими серебряными зубами. В головах произошёл раздел на «плохого» и «хорошего» персонажей – между чиновником и человеком. Теперь мне даже горячее подадут последнему, за вредность.
Не справился.
Сокращение
Масса физической системы сохраняется при всех природных и искусственных процессах
/Закон сохранения массы/
Настали весёлые времена – пора нестабильности и преобразований. Как только Я по радио услышал слово «кризис», так всё сразу понял, и выключил его к чертям…
«Парламентарии и сам президент выступили с инициативой уменьшить им дохо…»
Незамедлительно, как и любая гадость, откуда-то с самых верхних верхов, прилетел циркуляр, согласно которого вся деятельность госучреждений реформируется таким решительным образом и в такую полную противоположность, что как минимум четверть сотрудников просто должны быть не нужны.
Оптимизация!
Сокращение в органах власти и казённых учреждениях отличается от того, что происходит на предприятиях, ведущих свою самостоятельную деятельность. Хозрасчётные организации, функционируют сами по себе – от выработки или эффективности работников, они могут кроить штат пропорционально своему производству: большие объёмы – много людей, не производим продукцию и не оказываем услуг – всем спасибо, до свидания… На госслужбе, выработки как таковой нет и это играет с нами злую шутку. Сказать, кто сколько сделал, а кто вообще бездельничал – нельзя. Качество и количество работы в Царстивии мнимых величин определяется на основании субъективных домыслов. Причём распространяется этот принцип как на отдельных чиновников, так и на ведомства в целом.
На момент всеобщего сокращения ничего существенного в стране не изменилось: народу не убавилось, законы не отменялись, отчёты остались прежними. Всё как и раньше, но административных работников должно внезапно поубавиться… Без особой аналитики, сверху спустился определённый план сокращений, – и не волнует. Согласно предпринятой логике, если в машину залить меньше топлива, она от этого должна стать экономичнее.
– Некогда заниматься диалектикой: бюджет трещит по швам, – говорил руководитель Аппарата губернатора. – Сократите, отчитайтесь. Быстрей, быстрей, быстрей…
Включён режим «гонка за показателем», нужно на бумаге показать итог сокращения – «… оптимизация проведена, количество работников уменьшилось – экономия стотыщ…». Никто не пойдёт доказывать, что задача не корректна: это поручение и его надо выполнять.
Для того, чтобы выполнить план, система включает все свои хитрости и всячески выкручивается.
При том саму, расстрельную работу, обычно выполняет один из органов власти. Из своих же департаментов и управлений выбирается наиболее компетентный или близкий сердцу, и ему поручается спецзадание. Как евреев в Освенциме охраняли сами евреи, так и нас сокращают свои же коллеги. В нашем случае, будто по иронии судьбы, аббревиатура «компетентного» органа совпала с главным репрессионным ведомством советского периода – ГПУ63. Будучи флагманом в обозначенном вопросе, чтобы показать правильный пример, ГПУ начал с себя. Он подобрал свой штат на целых 34% и с улыбочкой отчитался наверх, что желаемый результат достигнут. По словам докладчика (в комсомольской манере), всё продолжает функционировать. В Аппарате недоумевали над таким парадоксом, жалели, что раньше не решились на чистку, – и кто только допустил эти кадровые излишества64?
Между тем, показательный процент сокращения достигался путем переброски части своих обязанностей на смежников. Чтобы где-то убыло, оно где-то должно прибыть, – об упрощении труда не было и помина. Методика «свалить на соседа» здесь не считается зазорной, так поступают повсеместно на всех уровнях власти. Отношения государственных ведомств между собой выглядят как диалог циничных пройдох – ничего святого, а оптимизация один из поводов проявить себя.
Дорожная инспекция, например, выполнила поручение президента по оптимизации Полиции и вполне послушно сократила свой штат даже с запасом, но сделала она это путём передачи многих своих полномочий региональным властям. На период написания этой главы, Полиция уже дистанцировалась от:
– согласований схем организации дорожного движения;
– выездов на место ДТП, если нет пострадавших (да-да, Европротокол введён из-за сокращения Полиции, а не из-за разумности);
– ведения статистики аварийности;
– участия в техосмотрах автомобилей;
– системы фотовидеофиксации нарушений ПДД с оформлением административного материала по ним (имеется в виду рутинная часть и рассылка).
Люди в погонах перестали заниматься функциями, но это не значит, что такие обязанности у государства прекратились. Правительственное участие во всех мирских делах людей становится обязательнее и обязательнее с каждым днём. Мы движемся к тому, что скоро честному человеку кран с водой открыть без предварительного заполнения формуляра №27-В/6 по какому-нибудь ГОСТу и согласования его с инстанцией будет запрещено. Государственная машина при таком подходе никогда не уменьшается, и не стоит питать иллюзий по этому поводу. Всё всегда только усложняется и обрастает всякими дополнительными нюансами: юриспруденция набирает силу, нормативно-правовая база тяжелеет, а процедуры запутываются в формальностях с нюансами. Если кто не верит, может сопоставить количество принятых нормативов и законов за последнее время с количеством отменённых. Кто ходил по кабинетам за справкой о получении справки для получения другой справки или отстаивал букву «Ё» в написании своей фамилии – меня прекрасно поймёт.
Ладно, пёс с ним.
Наше ведомство тянуло с сокращениями до последнего, – и в этом была его большая ошибка. Руководство наивно полагало, что выигрывает время, а фактически набирало себе дополнительных функций. В целях имитации защиты, наверх писались жалобные письма о тяжбах жизни. Изображался «плач Ярославны» с описанием своей сверхзанятости; отправлялись отчеты о количестве наших отчётов, рассказывалось об уникальности своей работы и бедах, свалившихся на всех нас в последние годы. И всё же это выглядело как доводы муравья стрекозе.
– Ну-ну, – отвечали нам оттуда. – Мы всё понимаем, нам очень жаль, но обеспечьте (-34%), пожалуйста. У нас, говорят, простая задача, а вы её своими письмами пытаетесь усложнить. Если есть конкретные замечания к поставленной задаче, озвучивайте губернатору, а нас туда не втягивайте.
Когда отсрочивать уже было некуда, и всё-таки настал наш черёд сокращаться, перекидывать работу уже было некому т.к. все уже достигли заветной цифры и отчитались.
Внутреннее руководство Департамента прекрасно осознавало, что просто так уменьшить штат не получится. Ещё чуть-чуть и не вытянем репку. (Какой-то жалкий отпуск одного из неприметных специалистов и тот напрягает работу всего коллектива, а здесь – 34%.) Одними сверхурочными ситуацию не спасти. Чтобы не блокировать работу заведения, модель с переброской полномочий было решено развивать дальше.
Часть работы (вплоть до писания проектов постановлений) была передана на аутсорсинг, а часть делегирована подведомственным учреждениям.
Алгоритм лёгок: служащий выводится за штат Департамента, оформляется в казённом учреждении и продолжает трудиться (если это слово подходит) там же где и ранее, только полузаконно. И волки сыты и овцы целы. Меняется статус, упраздняется лишь обозначение «чиновник». По результатам такого манёвра у нас в управлении, состоящем из 14 человек, «перевоплотились» 5 сотрудников. Треть работников попала в тень – план перевыполнен! Ребята перешли в разряд реальных исполнителей без права авторства в документах. В писательской среде таких называют литературными неграми – у нас мёртвыми душами. Нештатные работники помогают нам (официалам) находиться одновременно в нескольких местах, но не проходят по табелю как «служащие».
Когда-то в прошлой жизни Я был прорабом на огромной стройке со штатом работников около 300 человек. Инженерно-технических работников набирать было настрого запрещено из-за ограничений штатного расписания, поэтому приходилось назначать местными начальниками работяг с лидерскими задатками. Эти парни, не имея официальных чинов и званий выстраивались во вполне реальную иерархию со всеми закономерными атрибутами. Иногда официальные (законные) мастера участков пасовали даже перед каким-нибудь «опричником». Мне тогда это даже казалось забавным. Сейчас вот и у нас на госслужбе, как выяснилось, примерно всё обстоит так же. Неофициальные князья стали повсюду.
Чиновники, находящиеся на нелегальном положении, компенсируют дефицит кадров в Департаменте, но «объедают» свои подведомственные учреждения (ГКУ, ГБУ, ФКУ, ГУ, МКУ и пр.), в которых числятся «дармоедами». Проблема не решается, а меняет уровень. Чтобы выкрутиться из положения, этим учреждениям приходится продолжать традицию еще дальше. Например, Управление автомобильных дорог, будучи государственным заказчиком, решает свою проблему с кадрами путем проведения своих сотрудников по документам через подрядчиков. Человек числится в фирме «ПИКЕТ», а фактически работает под флагом госучреждения. Часто бывают случаи, что такой неофициальный куратор ведёт приемку объёмов работ у своего официального работодателя. Конечно, на документах они не указываются, но им вверены координационная и надзорная функции. Для подписи же имеются другие подставные ОФИЦИАЛЬНЫЕ лица (которые и не пикнут). Получается, что заказчик подписывает частнику фиктивные объёмы, а тот вежливо и с благодарностью возвращает их в виде зарплаты пристроенной Мёртвой душе. Некий завуалированный откат, который изначально закладывается в смету. Государство сократило свои расходы на штат, предусмотрев эти деньги для выплаты негосударственным структурам. Бюджет ничего не сэкономил и ничего не потерял. Изменились только статьи расходов.
Даже если заказчик чистоплюй, который не желает продолжать порочную кадровую связь, он всегда найдёт способ обезопаситься путём переключения части своего функционала на зависимого от него подрядчика. В обязанности заказчика входит различная плановая работа виде подготовки документации для торгов, подсчётов объёмов работ и их осмечивание. Фактически ничего не мешает поручить эту деятельность одной из фирм, которая имеет контрактную зависимость от него. Подрядчик работает, а заказчик подписывает результаты труда и оплачивает из бюджета: вы нам – мы вам, и никто концов не найдёт. Главное дружить и правильно путать вести документы. Несколько раз замечал, как на государственные и муниципальные заказы размещался сметный расчёт, где в графе «исполнитель», по забывчивости, указывалось авторство представителя частной организации, участвующей в этих же торгах. Получается, что будущий подрядчик сам обсчитал объёмы, сам по-хитрому сформировал лот, определил удобное для себя условие и конечно же победил, как не странно… В обязанности заказчика входит только поставить свою подпись для соблюдения юридических формальностей. За такую преференцию от «помощников» нет отбоя.
Прокуратура старается не вклинивается в подобные схемы, потому что доказательную базу под сей бардак подвести очень сложно. На бумаге всё чисто – значит всё хорошо.
Это в фильмах расследуют о-го-го по косвенным уликам, в жизни администрация, заказчики и подрядчики вполне безопасно окутываются невидимыми узами, которые не разрушить никакими законами, кодексами и присягами.
Исходом сокращения можно смело считать усложнение процесса. Одна и та же работа после него выполняться по ещё более изощрённому маршруту. Для обеспечения нужного показателя, орган власти заимел ватагу людей, которые не могут выступать от своего лица. Понятие ИСПОЛНИТЕЛЬ РАБОТ поделилось на 1) фактических работников и 2) юридически ответственных лиц. Фактический – тот, кто документ отработал, юридический – тот, кто расписался. Это как на машине ездят несколько водителей, но штрафы приходят только одному – собственнику.
Помните, как в Золотом телёнке?
– «У Вас есть дело… – говорил зицпредседатель Фунт О.Бендеру, – а кто сидеть будет?»
Фактический исполнитель по документу часто не несёт прямую юридическую ответственность за свои действия. В другом месте, вероятно, это не трудность, но мы чиновники и буквоеды, здесь каждый шаг фиксируется на бумаге, постоянно проверяется – перепроверяется; за каждую подпись следует спрос и расстрел на месте. Не должен сантехник расписываться за электрика, а газовик под кровельщиком из-за плутоватой кадровой политики. Такое устройство развращает тех, кто работает без подписи и одновременно нервирует ответственных за чужое. Каково вот, например, бухгалтеру быть подотчётным по выдаче тракторных запчастей в МТМ65, если он по кругу своих обязанностей ни склада, ни механика с кладовщиком в глаза не видит? Подписываться под тем, на что не можешь влиять мерзко, особенно в коллективе с дружеским каннибализмом.
Это тонкости нашей работы, о которых не принято говорить и тем более на них жаловаться.
По окончанию «оптимизации» мы имеем красивый результат – минус 34% чиновников по области. Можно во всеуслышание смело отчитаться об экономии на штате, согрев репортажем населению душу. Губернатор даже скажет с брежневским видом по телевизору, что на работу власти сокращение никак не повлияло, а достижения региона неоспоримы.
