Faster
S-T-I-K-S. Шустряк. Человек с кошкой
– Я вижу, что у неё активирован новый дар, предполагаю, что его нужно всего лишь деактивировать, – предположил я. – Ки в принципе и сама хорошо осваивалась со своими дарами, а сейчас, как я понимаю, не выходит.
– Нет, – подтвердила Ки, – как ни пытаюсь, не могу вернуть форму.
– А вот это уже странно, – добавила Яся, – но, как говорится, война – войной, а обед по расписанию, в нашем случае ранний завтрак.
Во время трапезы все невольно косились на Ки, которая так и продолжала сидеть в ночнушке с наброшенной на плечи курткой. Яся почему-то переживала, что та замерзнет, хотя Ки утверждала обратное. Ки же впервые с явным удовольствием наворачивала жидковатую тушеную картошку. Раньше это сделать ей было проблематично, но сейчас, обзаведясь человеческим жевательным аппаратом, она решила не теряться.
Сам момент начала обратной трансформации я пропустил, но услышав, как хрюкнула от удивления Яся, чуть не подавившись чаем, обратил внимание и тоже замер, наблюдая за происходящим, а посмотреть было на что. Лицо псевдо-Яси начало искажаться, особенно всех удивил тот момент, когда человеческие уши стали превращаться в кошачьи, при этом уползая на макушку, а лицо начало приобретать кошачьи черты. Яся, не удержавшись, прыснула, а вскоре к ней присоединилась и Зуун, я и Сарыч сдерживались, но едва-едва, ведь метаморфозы, происходившие с напарницей, действительно выглядели забавно. По истечении пары минут перед нами уже сидела обычная Ки в ночнушке и сползшей с теперь отсутствующих плеч курткой.
– Ки, ну прости, пожалуйста, – пыталась оправдаться Яся, по-прежнему смеясь, – ты бы себя со стороны видела.
– Не видела, но ощущала странное, – ответила спокойно Ки, разглядывая руку, вернувшуюся в привычное для неё состояние.
– Как ты вернула внешность, – поинтересовался я, – что сделала, запомнила?
– Ничего, – Ки как-то с горестью взглянула на оставшуюся в её тарелке еду.
Взор показывал, что дар неактивен, но это было и так ясно, теперь вопрос был лишь в том, как ей им управлять. По идее, в случае Ки дар весьма полезный, ведь благодаря ему она бы могла не привлекать столько много внимания в стабах, хотя если прилюдно произойдёт то, что мы наблюдали сейчас, будет еще хуже.
– А может быть, он временной, – предположила Зуун, – как каменная кожа Графа?
– Вариант, но тогда было бы хорошо знать продолжительность, – поддержал Сарыч.
– Полчаса – это точно, вопрос, сколько она в таком виде просидела до того, как её обнаружил Шустряк? – добавила Яся.
– Я не знаю, – ответила Ки, – я вообще не поняла, как и когда изменилась.
– Но сейчас же ты говорила, что почувствовала, – не успокаивалась Яся.
– У вас есть понятие “задумалась”, вот тогда я примерно и была в нем, так что не заметила изменений.
– Ясно, и о чем же ты задумалась? – продолжила Яся.
– О том, кто я, что мы делаем, обо всем, вы спите, мне сон не нужен, твари ведут себя спокойно, можно и подумать.
– И чего надумала…
– Яся, отстань уже от Ки, – осек я прилипшую девушку, – видишь, она и так озадачена, но все же было бы хорошо понять, как точно работает дар. Он может оказаться весьма полезным при посещении стабов.
– Согласна, – поддержала Ки, – но пока не пойму, как его заново активировать, да и, может, он ещё в откате?
– Может, и в откате, знахарь нужен для подробностей, – посетовал я, взглянув на Зуун.
– Изменений пока нет, – тут же отреагировала на мой взгляд девушка. Я понятливо кивнул, хоть и рассчитывал в душе на иной ответ, ведь не зря Косой сказал, что у неё кривой дар, но не ущербный, как она считала. Иметь своего знахаря в группе – это, пожалуй, мечта, а если учесть, что Зуун еще и сенс не из плохих, то сочетание этих двух даров делает её крайне ценным членом команды.
– Ой, – неожиданно вскрикнула Зуун, и все посмотрели туда, куда смотрела она, на Ки, которая в той же манере, что мы уже наблюдали, вновь начала изменяться. Я же наблюдал как за внешними изменениями, так и за тем, как разгорался её дар, до этого момента я не видел, чтобы дар активировался постепенно, и именно поэтому посчитал случай не рядовым. Первой отреагировала Яся, начав истерически смеяться, выговаривая всего одну фразу “мини-Сарыч”, напарник же, продержавшись некоторое время, спросил:
– А чего это не Шустряк? – Ки, а точнее, псевдо-Сарыч нелепо пожал плечами, отчего и Зуун принялась хохотать.
Лицо, как и в прошлый раз, было скопировано идеально, вплоть до утренней небритости, но вот все остальное тело было несуразным, так как внушительная мужская голова крепилась к небольшому тщедушному тельцу, смутно напоминавшему самого Сарыча. Ки, спустив ноги, встала во весь рост, отчего обе девушки разом прыснули так, что даже я заулыбался, и послышалась фраза: “Размер, надеюсь, на самом деле не такой?”. Ки, глянув вниз, подняла ночнушку, в которой пребывала еще в виде копии Яси и надела её, а Сарыч, поняв, на какую тему ведут шутейки девушки, примолк.
– Шустряк, ты следующий, – немного подумав, выдал он.
– А чего не Зуун? – едва сдерживая улыбку, спросил я.
– Я, кажется, поняла, как менять внешность, – спокойно, как всегда, выдала Ки и смех резко оборвался.
– Не томи, подруга, – отреагировала Яся на возникшую паузу.
– Я просто поочередно перебирала вас всех, желая принять вашу форму, – пояснила Ки.
– И все? – удивилась Яся, а Ки в подтверждение кивнула, – нормально, а тогда почему ты сначала обернулась мной? Неужто об этом думала?
– Вообще нет, но в мыслях вы все были, я часто, пока вы спите, обдумываю события.
– Значит, мне просто свезло, но да это неважно, главное – мы теперь знаем, что откат недолгий, желательно бы еще выяснить, сколько ты так можешь продержать форму, – подала здравую идею Яся лжесарычу в женской ночнушке. – Сарыч, слушай, надо глянуть, как на тебе реальном наши ночнушки смотреться будут, на миниверсии твоей весьма неплохо, – неожиданно спокойным и серьезным голосом выдала Яся, отчего обе девушки прыснули вновь, и даже я не удержался посмеяться, представив такую картину.
– Ну вас к черту, – наигранно обиделся напарник, но к нему тут же подпрыгнула Зуун.
– Что ты, милый, я тебя даже в своей ночнушке любить буду…
Как выражается Яся, это была последняя капля, переполнившая чашу, ржали все аки кони, даже Ки веселилась, несмотря на то, что шуметь, даже сидя на крыше высотки, не рекомендовано. Вот и давились все, сдерживая смех до слез.
Вскоре Ки вновь приняла обычный вид и, посмотрев на коммуникатор нолдов, сообщила, что дар держится примерно сорок минут, собственно, и в тот раз время было примерно таким же. До вылета Ки обернулась еще трижды, как и просила Яся, третьим стал я, а четвертой Зуун, что оба раза вызвало приступ смеха, но все отметили, что девушки выходят лучше, так как они сами по габаритам меньше. А я, как и псевдо-Сарыч вышел с непомерно огромной башкой, видимо, дар как-то больше ориентирован на изменение лица, а остальное вторично, но на входе в стаб такое может и не пройти, что-то я в СТИКСе не слышал о карликах и уродцах, видимо, он это также исправляет. Единственным, кто бесстрастно следил за всеми этими метаморфозами, был Граф. Употребив очередной массивный кусок свежего мяса, тигр вальяжно наблюдал за всем происходящим. Время отката мы также смогли просчитать, и оно составило примерно тринадцать минут, точно мог определить только опытный знахарь, они это как-то по-своему видят.
Раздумывая над тем, как превращалась Ки, я неожиданно предложил ей превратиться в Айю, и вот тут-то вышло, как выразилась Яся, на пять с плюсом. Правда, её быстро пришлось опять облачить в одежду, девушкам претила демонстрация женских прелостей, хотя сама Ки к этому относилась с явным равнодушным непониманием. Осмотрев результат, все остались довольны, так как сходство, по крайней мере, при отсутствующем рядом оригинале поразительное, даже странная кожа была такой же на вид, разве что взор не показывал черной пронзавшей её вуали.
– Классно, но, – выдала Яся, подкатав надетые на Ки штаны и куртку камуфляжного окраса, – но вот с кожей беда, такое привлечет внимание похлеще оригинального вида Ки.
– Согласен, – подтвердил её выводы Сарыч.
– Нужно, чтобы Ки запомнила образ девочки, судя по всему, дар работает лишь в пределах объёма тела, не может он из Ки сделать нормального взрослого человека, а с этой вашей знакомой прямо хорошо вышло, – предположила Зуун.
– Да, уже понятно, – согласился я, – вот только где для образца девочку найти, ума не приложу.
– На свежем кластере, где еще? – констатировала очевидное Яся.
– Я предлагаю заняться данным вопросом в первую очередь, – предложил Сарыч.
– Зачем, мне и так было нормально? – спросила Ки.
– Во-первых, дар полезный, как минимум из-за того, что в стабе будет меньше проблем, правда, надо бы еще понять, что у тебя с движением и твоей скоростью, пока ты, так сказать, не в себе. Во-вторых, тебе его нужно развивать, и если ты каждый раз будешь копировать кого-то из нас, мы будем опять ржать, уж больно потешно и карикатурно выходит, а с учетом того, что ты не можешь пока отключать дар и сама возвращаться в обычный вид, еще и рискованно.
– Ага, а когда из девочки появится кошка, все решат, что это был фокус? – поддела его теорию Яся.
– Согласен, так что таких случаев нужно в любом случае избегать, ставить таймер или еще чего, – добавил он.
– Согласен, и если честно, думаю, со свежим кластером проблем не будет, – я указал на запад, где уже виднелись клубы взвивавшихся к небу струй белого тумана.
– Не больше пяти километров, – подытожил Сарыч, – можно заглянуть, вот только уже местной валютой обзавестись не успеем.
– Не вижу повода об этом беспокоиться, нам нужно лишь найти какой-нибудь парк или торговый центр, дождаться, когда люди начнут собираться в кучу, все и везде происходит по одному сценарию. Далее, даже не покидая салона, Ки выберет одного или нескольких детей на копирование, и дело в шляпе, даже из-под скрыта выходить не нужно, – сообщил я свои мысли.
– А если кластер ночной, тогда что? Или вдруг нужен близкий контакт? – сразу же парировала сама Ки.
– В смысле – физический? – уточнил я. – Айя вроде как от нас держалась на расстоянии?
– Я предлагаю выдвинуться без скрыта, кто-то останется в дронолёте, а кто-то пойдет с Ки. Возможно, и вправду нужно подойти вплотную, или еще что-то, ну, а там уже до прихода тварей уйдём под скрытом, – предложил вариант Сарыч.
– Вы думаете, что появление такой странной машины не вызовет у местных аборигенов вопросов? – поинтересовалась Зуун.
– Думаю, вызовет, но я бы не сказал, что данный аппарат даже с точки зрения моего мира нонсенс, вертолеты с двумя винтами были, квадрокоптер тоже не странность, скорее подумают, что военные совершили аварийную посадку, – предположил я.
Мою версию все поддержали, поскольку, если не вдаваться в технические подробности, подобный аппарат вполне мог быть создан в мире любого из нас, так что решено было выдвигаться без скрыта и сейчас. Твари отреагируют на звук нашего транспорта, и лишь запах расходящегося после перезагрузки кисляка сможет быстро усмирить их интерес, так что собрались мы быстро, в темпе вальса, как озвучила Яся, у которой на все случаи жизни всегда есть присказки.
Нам повезло, кластер был дневной, и его улицы были набиты людьми, идущими по своим делам, машинами и еще открытыми магазинами. Мы же, влетев на широкую улицу в едва еще растворявшийся туман, принялись искать нечто такое, где могут быть искомые нами дети, остановившись с выбором на площади. Та была украшена новогодними украшениями, хотя люди были одеты не так уж и тепло, но огромная фигура Деда Мороза, правда, одетого в красный полушубок до пояса, все-таки говорила о том, что здесь была зима.
– Странный Дед Мороз, – выдал я, разглядывая фигуру.
– Это Санта-Клаус, ваше высокородное превосходительство, американский Дед Мороз то бишь, – ехидно подметила Яся.
– Хм, не припомню такого в нашей реальности, у них есть Хэллоуин, отмечается накануне дня всех святых в конце октября, они рядятся во всякое потустороннее, украшают свои дома и на этом все, – разъяснил я.
– У нас тоже есть Хэллоуин, но и Санта в наличии, – парировала Яся и все остальные с ней согласились, давая понять, что лишь я не понимаю, кто это, но разговоры мы отбросили быстро.
Вскоре растворявшийся туман проявил, помимо всей фигуры Санты, еще и множество аттракционов, рассчитанных как раз на детей, из чего я сделал вывод, что мы очень удачно попали, вот только сесть нам пришлось в районе автомобильной парковки, мгновенно собрав толпу зевак. Тут все было как всегда, почти все, достав телефоны, принялись снимать видео, кое-кто даже что-то комментировал, держа те на длинных палках в специальном приспособлении.
– Я пойду с Ки, – сообщил я, когда мы почти приземлились.
– Я с вами, – безапелляционно заявила Зуун и, поймав мой взгляд, добавила, – я могу видеть иммунных.
– Ты планируешь хватать детей и тащить в транспорт? – спросил я.
– Даже если так, я не могу пройти мимо, – понуро сообщила девушка.
– Я с ней согласна, – добавила Яся, и я решил, что если быстро провернуть все, то и задержек, связанных с поиском иммунных не будет. Не то, чтобы мне не было жалко детей, но шанс даже на этой площади найти такого ребенка мал, а когда найдём и потащим в дронолёт, можем нажить кучу проблем. А с объяснениями мы можем завязнуть тут надолго, хотя по факту мы можем уйти на взлёт под скрытом, даже если твари вломятся на площадь.
Ки, выпрыгнув из-за штурвала, не стала переводить дронолёт в режим ожидания, и тот продолжил вращать винтами, но уменьшил их скорость во много раз, отчего наше появление стало неожиданностью. Видимо, все рассчитывали, что пассажиры столь странного транспорта выйдут после того, как его пропеллеры полностью остановятся, тем более что предпосылки к этому были, но, открыв дверь, мы вышли под еще нагнетаемые потоки воздуха.
Автоматы ни я, ни Зуун не взяли, а то, что находилось в кобурах, не должно было сильно привлечь внимание, наоборот, сыграв в пользу версии, что мы военные. Девушка, тут же оглядевшись, взяла четкое направление на видимого одной ей в толпе человека. Я же, видя вокруг себя лишь взрослых или совсем мелких детей, понимал, что вроде как сели мы удачно, но без гарантий, с другой стороны, в то, что на всей площади не найдется ни одной девочки-подростка, я также сомневался.
Зуун, словно ледокол, раздвинула кольцо зевак, направившись через всю площадь туда, где группа подростков каталась на роликовых досках по специально сооруженным для этих целей горкам. Я уже было обрадовался тому, что направление девушки соответствует нашей основной цели, как та, указав на увиденных мною подростков, сообщила: “Ищите там подходящих, свяжемся через коммуникатор”, после чего резко отвернула, опять приближаясь к толпе.
Не ожидая такого, я едва не растерялся, но продолжил двигаться по инерции в направлении площадки. Появление парня в одежде, смутно напоминавшей военную форму, и огромной кошки быстро захватило внимание группы подростков, многие из которых и так смотрели в сторону дронолёта. Кто-то сразу же делал фотографии, кто-то спрашивал разрешения, на что я кивал, делая вид, что ищу что-то. Вскоре тематика вопросов изменилась, но я игнорировал их, не отвечая, кто мы и зачем здесь, а Ки тем временем обходила всех столпившихся, даже не обращая внимания на то, что многие из них пытались её гладить. Все-таки дети бесстрашны, я бы даже сейчас не рискнул трогать животное размером с Ки, а ведь я уверен – если бы Граф был с нами, и ему бы тоже досталось протянутых рук.
Ки ходила не меньше получаса, после чего вышла с другой стороны все увеличивавшейся толпы тех, кто хотел посмотреть на странную кошку и, глядя мне в глаза, подмигнула. Молодец, что не сказала, а то, думаю, тут был бы полный фурор, я позвал её, сам направившись в сторону дронолёта. Вызвав Зуун, я получил заверение, что она будет через пару минут и, слегка замедлив шаг, продолжил идти. Зуун появилась не одна, за ней шла странно оглядывавшаяся девочка лет шестнадцати, еще одна, что была помладше и парень, возрастом где-то между ними, на вид четырнадцать, может, пятнадцать. Младшая уже хлюпала носом, вот-вот готовая разреветься, но, увидев морду Ки, почему-то прекратила. Зуун, прорвавшись через окруживших людей, собрала в кучу всех детей, а я, глядя на неё, спросил:
– Все?
– Нет, это те, у кого родители в адеквате, – почти прорычав, выдала она.
– Хотела бы я знать, как ты их уговорила, – поинтересовалась Яся.
– Продемонстрировала щит и гончара, ну, и напоследок фокус с пистолетами.
– А остальные что? – продолжила Яся.
– Есть еще пара взрослых, к одному подошла, но меня обозвали уличной иллюзионисткой с отсылкой в цирк, дальше тратить время я не стала. Еще пара родителей так же поступила, но и тех, кого удалось спасти, не сразу уговорила, показала пару кадров на коммуникаторе.
– Ну что, у нас всё, взлетаем? – спросил я.
– Нет, я обещала, что мы дождемся, когда начнется хаос, – пояснила Зуун, – вон, видишь, стоят группой, – она указала на нескольких людей, лица которых разительно отличались от суетящихся вокруг.
Я вышел из салона, попросив Ки дождаться меня у входа, а сам направился к тем, на кого указала девушка. Встретили меня слезящиеся глаза трёх женщин и пара крепившихся отцов.
– Моя напарница дала вам обещание не взлетать, пока не нагрянут твари, и я готов его выполнить, но тогда пока мы будем лететь, ваши дети увидят много того, что им видеть не стоит. – Одна женщина попыталась что-то сказать, но я прервал её, – мы не можем взять вас на борт, по факту и детей нам брать не с руки, но пройти мимо мы не смогли, взяв всех, кого отдали. Если вам нужны еще доказательства слов напарницы, то пойдемте к двери, заодно и попрощаетесь, время пока есть.
Все согласились, и когда мы подошли к открытой двери, я попросил Ки проводить по очереди родителей. Напарница меня поняла правильно, взрослые отшатнулись, когда она встала и, протянув руку, предложила подняться женщине. Дети же, наоборот, подуспокоились, а старшая из них даже ахнула, когда Ки заговорила. Прощание затянулось еще на полчаса, щедро сдобренное женскими и детскими слезами, в то время как я уже по десятому кругу объяснял двоим мужчинам, что для них шансов выжить нет. И вдруг ко мне подошла Яся, шепнув на ухо, что есть же две белых, отчего у меня прошёл мороз по коже. Ведь эта мысль приходила и мне в голову, но два на пять ровно не делится, я бы лучше схватил из толпы еще двух детей, сделав их иммунными, но я понимал, что спасти всех нельзя.
Оба отца предоставили максимум времени женщинам и стояли сейчас понуро у раскрытых дверей, а вот вышедших из толпы представителей местного закона и порядка я пропустил. Те осторожно, даже робко двигались к открытой двери и тут я, не заметив их, быстро сообщил: “Дамы, нам пора, иначе все провалится”, Сарыч аккуратно выпроводил причитающих женщин, отчего дети еще сильнее разрыдались. Как только все три женщины покинули салон, а полицейские, завидев их заплаканные, перепачканные тушью и губной помадой лица, насторожились и даже начали угрожать в громкоговоритель, я скомандовал: “Ки, взлетай”, зашвырнув обоих мужиков в салон. Хлопнувшая дверь моментально отрезала гомон толпы, рыдание матерей и звук взревевших двигателей.
Яся, поняв всю ситуацию верно, тут же активировала скрыт, в то время как Ки поднимала в воздух явно перегруженную машину. Один из мужиков завозился и агрессивно посмотрел в мою сторону.
– Что вы творите? – возмутился он, а кулак, что он сжимал, намекал на потасовку.
– Сарыч, ребят подержи, пока мы где-нибудь на крыше не приземлимся, – попросил я, заняв место возле Ки.
– Как? – задал я вопрос, не требовавший пояснений, на что она указала в сторону табло, где горела неприятная пиктограмма. Еще бы, помимо детей прибавилось два взрослых мужика, а это не меньше чем полторы сотни килограмм перегруза, хотя точно больше.
Дронолёт шёл тяжко, а заряд накопителя таял на глазах. Ки, прикинув показатели, сообщила, что расстояние полёта сократилось, считай в три раза, да еще и бог знает, как это отразится на двигателях и остальных системах. Я уже не помышлял о продолжении полета, даже Ки самостоятельно взяла курс на Бастион, ведь там, куда мы собирались, некому доверить детей и возможных свежаков.
Выработав накопитель почти полностью, мы сели на первое попавшееся здание, а я вновь обратился к отцам, которые сидели уже в обнимку со своими чадами, лишь самая старшая девочка так и продолжала жаться в кресле, изредка поглядывая на огромного тигра.
– Так, мужики, нам нужно выйти и поговорить без детей, – начал я, как только Ки посадила транспорт.
– Все-таки высадишь? – поинтересовался тот, что был помоложе.
– Хотел бы, не стал бы забрасывать в салон, – ответил я и приглашающим жестом поманил их наружу.
Чтобы отвязаться от детей, потребовалось усилие всех трех моих напарниц, но все же мы оказались за закрытой дверью, которая очень хорошо отсекала все звуки, так что можно было не переживать за то, что кто-то из детей услышит наш разговор.
– Итак, когда я говорил, что средства от заразы нет, – начал было я, но вдали что-то очень внушительно громыхнуло, а когда мы туда повернулись, в небе уже пылал яркий огонь.
– Это у нас в городе? – спросил тот, которому было за пятьдесят.
– Больше негде, – подтвердил я.
– Мой нефтезавод, – пробормотал второй и тут же добавил, – не в прямом смысле мой, я там работал.
– Не важно, слушаем то, что я говорю, и не отвлекаемся на посторонние мысли. Когда я сказал, что средства против той заразы, что в вас, нет, я лукавил, – в этот момент оба подобрались, и я увидел, как они, словно две пружины, сжимаются, – оно есть, но его редкость такова, что у него даже цены нет. Вашим детям повезло, причем дважды. В первый раз, когда они оказались иммунными, второй раз, когда вы оказались их родителями, даже на той площади можно было спасти еще кого-нибудь, но, увы, никто не поверил тем доказательствам, что предъявила Зуун.
– Кто?– поинтересовался молодой.
– Так зовут мою напарницу, но сейчас это неважно. Так вот, это средство у меня есть, и его хватит на вас обоих…
– А как же Марта?! – резко перебил меня молодой, после чего двинулся ко мне, а я, понимая, что дальнейшего конструктива может не выйти, дождался, когда он замахнется, чтобы ударить меня, и схватил его за руку. Повторяя без остановки всего одно слово “Марта”, он дергался и я, перехватив его, поднял, благо рост сделать это позволял. Только тогда он обмяк, морщась от напряжения мышц в одной руке, но взгляд его был направлен на меня. Отбросив его слегка назад, я продолжил, – так вот, у меня имеется две дозы такого средства. Если ли бы ты был в курсе, на что идут те, кто хочет им обладать и какую цену они готовы платить за него, ты бы сейчас руками не махал. Но есть и осложнение, за обеими этими дозами тянется нехороший след, если коротко, то мы их забрали у тех, кто их украл. Опять же, как я уже говорил, из-за ценности этого средства потерявшему его будет без разницы, каким образом оно ко мне попало. Если вы его получите, то вам придется не просто молчать об этом, но и всячески скрывать данный факт, о том, как и почему, мы поговорим позже, сейчас вопрос в том, сможете ли вы взять на себя такую ответственность, причем именно за свои жизни и жизни ваших детей.
– А как кто-то может узнать о том, что мы приняли средство? – спокойно и рассудительно поинтересовался старший из мужчин.
– Это не столь важно, важно то, что если станет известно, как вы получили это средство, вас ждет очень печальная и долгая смерть, и ваших детей так же. Вряд ли удастся что-либо объяснить этим людям, да и они слушать ничего не будут. Мы попытаемся организовать вам защиту, легенду и прочее, но спасти вас от вашего языка я не смогу, именно поэтому я не стал озвучивать это при ваших детях.
– То есть, если я выживу, то Макс постоянно будет в опасности? – уточнил он, в то время как молодой начал впадать в истерику.
– Если узнают, то да, – ответил я, и тут дверь распахнулась, а в ней показалась Зуун, рядом с которой была самая старшая из детей.
– Нам надо уединиться, – тактично пояснила своё появление напарница, на что я кивнул, и она вместе с девочкой направилась в обход дронолёта.
– Ты, ублюдок, моя жена, ты понимаешь, что там осталась моя жена!!! – вновь попытался напасть на меня молодой, а из глубины дронолета с криком: “Папа!” показалась девчуля, рванувшаяся к открытой двери.
Странно, вроде еще не так много времени прошло, чтобы он начал обращаться, второй вон в порядке, может, просто изначально склонен к истерикам? Откинув от себя взмахом руки молодого, обратил внимание, что и парнишка тоже показался в проёме двери, но, в отличие от девочки, он не рвался наружу, а лишь смотрел на отца, насупившись. Ки же в это время прижимала к себе мелкое плачущее тело, не давая ребенку выбежать наружу.
– Если он останется жив, то Максу и остальным тоже будет грозить страшная смерть, – то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес мужик, после чего повернулся к пацану и сказал. – Слушайся его во всем, а эти девчонки теперь твои сестры. – После чего посмотрел мне в глаза и спросил, – ты обещаешь о них позаботиться?
Я успел лишь кивнуть, как поднявшийся молодой опять попытался двинуться в мою сторону, но мужик движением, похожим на борцовское, поднырнул и поднял того. Держа молодого на плече, он побежал в сторону невысокого металлического забора, окружавшего периметр крыши. Я понял, что он задумал, и вполне мог остановить его, для иммунного это бы не стоило труда, но я лишь попытался не слушать как девочка, обливаясь слезами, звала папу, а парень всего лишь раз крикнул: “Отец!”, когда те очутились на краю крыши.
– Помни, ты обещал! – крикнул тот, что держал истерика на своём плече, прежде чем они оба исчезли за краем крыши.
Короткий вскрик и глухой удар был слышен даже через плач девочки, а я лишь думал о том, смог ли бы сам вот так, как он, решить не просто доверить своего ребенка чужим людям, но и пожертвовать собой ради призрачного шанса обезопасить его?
– Что случилось? – спросила появившаяся Зуун.
– В салон, ждем заряда накопителя и летим в Бастион, – произнес я вместо ответа.
