Алена Юрашина
Кит в моей голове
Глава 4
В середине семестра наступила пора аттестационных тестов и семинаров, ненавистная всем учащимся. Теперь я много времени проводила за книгами, на столе неумолимо росли кипы брошюр и учебных материалов. По вечерам настольная лампа сиротливо освещала мое одинокое окно, даже когда все остальные окна в округе давно уже спали. Лиза, обычно часами висевшая на телефоне, осознав, что коса нашла на камень, долго упорствовать не стала, переключив свое внимание на других, более сговорчивых подружек. Если честно, я этого даже не заметила, с остервенением зарываясь в конспекты.
Когда пальцы уставали стучать по клавишам, а глаза – пялиться в ноутбук, я отворачивалась и смотрела в окно: голые озябшие ветви березы, что без устали терзал ветер, содрогаясь от ударов, слезливо роняли вниз капли холодной влаги. Картина всегда выглядела одинаково удручающей, и оптимизма мне совсем не прибавляла, но глаза за это время успевали отдохнуть, и тогда можно было вернуться к работе. Ползти в хвосте, в числе отстающих, не позволяла мне гордость. Когда я досрочно сдала два реферата и закрыла зачет, который всем остальным еще только предстояло сдать, я решила, что эти жертвы того стоили.
Но молодость диктовала свои условия, а в институтской среде все время происходило что-то новое. Долго оставаться в стороне я не могла, хотя до сих пор мне удавалось аккуратно обходить все широкие канавы, почти не замочив ног. Вокруг по-прежнему гремели веселые студенческие вечеринки, чья-то дружба зарождалась, чьи-то отношения развивались, пары образовывались и распадались, в общем, жизнь вокруг не останавливалась ни на миг. И все эти события наползали друг на друга, сталкивались и тщательно обсуждались в университетских коридорах, а потом забывались, и так до тех пор, пока кто-нибудь не пускал новый сенсационный слух.
Большинство этих слухов, так или иначе, имели отношение к Артему Никитину, и только одна я старалась особо не прислушиваться, что говорят о нем ребята. Какое мне дело до событий, что происходят в жизни постороннего мне человека?
Наконец, не выдержала бабушка. В один из вечеров глянула в приоткрытую дверь, чтобы позвать меня на ужин, да так и осталась стоять, вытирая руки о полотенце, сокрушенно глядя на затянувшийся рабочий процесс, а потом смущенно проговорила:
– Ты бы прошлась, Ксюша… голову проветрила, что ли? Гляди, уже и снег пошел, хоть припоздал он в этом году, а ты даже не заметила. Так ведь, небось, и самой зимы не увидишь. Не всё же одни ваши книжки, надо и меру знать.
И в самом деле, крупные пушистые хлопья, наконец, словно ластиком стерли безрадостную серую морось за окном. Ветер стих. Хлопья кружились в хороводе медленно, величаво, милостиво позволяя рассмотреть себя со всех сторон, самые отважные удивленно заглядывали в окно, недолго купаясь в лучах холодного электрического света, а после навсегда скрывались во мраке.
Телефон, без дела лежавший у меня на столе, неожиданно подал признаки жизни. Оторвавшись от бездумного процесса созерцания, я недовольно скосила глаза на экран. Это была Лиза, и она вновь настойчиво звала меня на вечеринку. Тратить сейчас время на общение со сверстниками мне совершенно не хотелось, но в тот вечер я подумала: сама судьба, не иначе, распорядилась, чтобы я туда пошла.
Из всех вечеринок, что намечались в городе, судьба подсунула мне именно эту.
Насилу дождавшись такси, мы с ребятами отправились на место по северному шоссе. Всю дорогу таксист брюзжал, жалуясь на свою нелегкую долю, на дрянную погоду, на безответственное правительство, по мере необходимости счищая «дворниками» рыхлый снег с лобового стекла, не обращая внимания на то, что сетования его не находят отклика у пассажиров. Лиза вполголоса общалась с соседом справа, я завороженно смотрела в окно, туда, где до самого утра мирно засыпали улицы, заботливо устилаемые мягким снежным пологом.
Новые сапожки чуть жали ногу, и я осторожно пошевелила пальцами, стремясь поскорее привыкнуть к ним. Не беда, танцевать я все равно не стану. Стоит мне поднять руки повыше, платье сделается очень, очень коротким. Но сейчас, когда оголенные ноги надежно скрывали полы длинного теплого пальто, мне в нем было комфортно.
Вечеринка проходила в доме, который стоял на отшибе. И он потрясал своими размерами: двухэтажный, высокий, дом вместе с тем занимал собой немаленькую территорию и походил на частное подворье. Возможно, так и было. Направляясь к входным дверям, я разглядывала декоративные фонарики вдоль дорожки с высаженными молоденькими пушистыми елочками, убранный снегом газон, вкруг опоясанный кованым резным забором.
Места внутри оказалось предостаточно, и дом этот уже был полон. Витражные стекла первого этажа гостеприимно светились, отзвуки веселья вперемежку с двигающимися танцующими тенями стелились по крытой веранде. В небольшой деревянной беседке неподалеку от дома, согреваясь обществом друг друга, уединились самые отчаянные смельчаки. В общем, полный порядок.
В стороне от входа под навесом был одиноко припаркован темно-серый «БМВ», и это заставило меня напрячься. Быть может, мне все же не стоило сюда приходить? Но Лиза выглядела очень счастливой, она почти повисла на моем локте, и было ясно, что все происходящее приводит ее в неописуемый восторг.
– Вот увидишь, Ксюша, будет здорово! Кит снял этот дом специально для нас, представляешь? Как говорится, небольшая вечеринка для друзей!
Что вечеринка с размахом, я поняла сразу. Размаху такому можно было только поразиться. Вот, значит, как проходят самые отвязные гулянки этого провинциального городка. Признаться, я была впечатлена, хотя, конечно, благоговейного восторга Лизы не испытывала, освобождаясь от пальто в прихожей за спинами друзей, ощущая, как от мощных басов вздрагивают под ногами доски ламината.
Расправив плечи, глубоко вздохнула и без колебаний шагнула в проем. И сразу очутилась в толпе. Внутри висел спиртной дух и запах праздника, но сам воздух после зимней свежести казался душноватым, спертым. Отовсюду слышались громкие голоса, звенели бокалы, бутылки, взрывами гремел смех, взмывали к потолочным перекладинам взвизги девчонок и весь этот остальной радостный гул подвыпившей молодежи.
Медленно проталкиваясь вперед вслед за друзьями в поисках подходящего места, я не забывала смотреть по сторонам. Оформленный гирляндами и шарами холл был расчерчен на своеобразные зоны отдыха мягкими диванами и широкими удобными креслами, многие из которых уже оказались захвачены шумными компаниями.
В дальнем углу за пультом стоял настоящий диджей. Где-то там и был закреплен вращающийся светодиодный диско-шар, тот, что делает волшебной всю атмосферу вокруг танцпола, вот и сейчас силуэты танцующих причудливо резали световые лучи. Классические приемы, которые работают всегда.
Ближе к центру у стены расположился бар. Привечая гостей, он изогнулся чуть неправильным полукругом, и вдоль барной стойки, где ждали стулья на высоких ножках, вовсю суетилась молодежь, тут было не протолкнуться. Обслуживали эту вечеринку бармен да еще несколько официанток, вполне возможно, тоже из студенческой среды.
Поразмыслив, я взяла себе апельсиновый сок со льдом. Я вообще пила редко, и лишь в компании самых близких друзей. Но они остались дожидаться моего возвращения в той, моей прошлой жизни, а в этом обществе позволить себе расслабиться я, увы, пока не могла. С тех самых пор, как вошла, я со смесью неуверенности и тревоги искала глазами самого хозяина этой вечеринки.
А вот, наконец, и он сам: там, куда мне почти не достать взглядом, и рядом все его привычное окружение. Справа на диване расселся Хомяк, рядом с ним Витька Лапин, в руках у обоих по банке пива. Интересно, которые по счету за вечер банки? Кит… Графитовый джемпер модного кроя, привычно закатанные рукава, черные джинсы на вытянутых, скрещенных в голени ногах. Вид, в общем-то, незатейливый, и вместе с тем на нем все это смотрелось просто шикарно.
Приятели, перебивая друг друга, что-то втолковывали ему, кажется, там затевался шуточный спор. Вот подошел кто-то еще из свиты, они с Китом лениво ударили по рукам, и он плюхнулся рядом, встрял в разговор. Слушая, Хомяк просто угорал со смеху, а Кит улыбался, покровительственно наблюдая за всей этой возней. И, конечно, на диванах рядом с ними были хорошенькие девчонки.
Напрасно я себя накручивала. Случайно повернув голову в нашу сторону, Кит скользнул по мне невыразительным взглядом, и все. Я опустила глаза, его отвлекли, и он сразу отвернулся, словно и не заметил моего присутствия, а значит, нейтралитет был негласно подтвержден. Вот так пусть все и останется до самого конца вечеринки. Надо просто держаться от них подальше, чтобы ненароком не загубить себе вечер. Неприятности мне не нужны, я ведь пришла сюда лишь затем, чтобы немного развеяться… и отдохнуть.
Дело близилось к полуночи, когда народ оживился: разговоры вокруг стали громче, препирательства – жарче, а танцы – бесстыдней. Дело дошло до того, что какая-то студентка, гибкая и не в меру раскованная вздумала на спор станцевать прямо на столе. Ее охотно поддержали аплодисментами, воплями и криками.
Танцевала девушка красиво: пластично, ритмично, и вместе с тем живо. Сама она тоже была красива. Роскошные белокурые волосы так и хлестали ее по плечам, отлетая в стороны при каждом резком, но продуманном движении. В числе прочих наблюдая за танцем, я не заметила, как к девушке направился Кит.
Он недолго просто смотрел на нее. Воспользовавшись тем, что, танцуя, она приблизилась к нему, протянул руку, да и взялся за конец легкого воздушного шарфа, что обвивал длинную шею. И она поддалась, прогнувшись в спине, замедлилась в движениях, но танец не прекратился.
Кит упрямо тянул ее к себе, а когда под поощрительные возгласы добился мимолетного поцелуя, сдернул с нее шарфик, а потом взял и намотал его на руку, завязал узлом вокруг запястья. Завопила, заулюлюкала его компания, одобрительно свистнул Хомяк, то ли девчонку подзадоривая, то ли своего друга. Кит на группу поддержки даже не обернулся.
– Почему я ее не знаю? – услышала я рядом голос Стаса, – классно двигается. И какая красотка!
– Это же Ира с геофизического. Конечно, она ведь хореографию в студии уже второй год посещает, – со скрытой обидой произнесла Лиза, – я бы тоже на ее месте так смогла!
– Познакомишь?
А Кит глаз с нее не сводил, жадно ловил каждое движение, каждый ее жест, а они становились все более и более откровенными. Когда музыка, наконец, сменилась, Кит был именно тем, кто снял ее со стола. Конечно, ничего против девушка не имела: тут же обвила стройными ногами его бедра, прижалась, что-то тихо произнесла, глядя ему в лицо, глаза ее игриво блестели. Кит в ответ только криво улыбнулся.
Да, вцепилась она в Никитина цепко, точно оголодавший клещ. Он опустился вместе со своей ношей на диван, а позади них на крепкий дубовый стол уже взбиралась другая девчонка, чтобы тоже попытать счастья. Хомяк вновь засвистел, и я поморщилась, потому что вокруг уже вовсю вопили, не стесняясь, и интерес окружающих быстро переключился на этот новый, куда более зажигательный танец.
И только одна я продолжала смотреть на Кита. Но смотреть на него мне почему-то было больно…
Вот крепкие руки его, напрягшись, скользнули вниз по спине девушки, опускаясь ниже, и ниже, ладонями повторяя каждый изгиб тела, а потом, когда совсем опустились, его пальцы вдруг с силой прижали ее к себе, придвинув куда теснее, чем прежде, и она с готовностью подчинилась. Все это становилось уже слишком, слишком интимным, и мне давно следовало отвернуться. Девушка склонилась к Киту, выпрашивая новый поцелуй. Густые волосы шелковистой завесой упали ему на лицо, скрывая от посторонних глаз то, что произойдет между ними. Конечно, он ей не откажет… Не выдержав, я отвела глаза.
Настроение резко испортилось. Ведь я же с самого начала знала, прийти сюда было плохой идеей. Никогда прежде интуиция меня не подводила, и в этот раз мне тоже следовало прислушаться к ее убедительному голосу.
Едва успела охладить пылающие щеки под струей холодной воды и покинуть дамскую комнату, услышала:
– Вот ты и попалась!
Прямо передо мной, ухмыляясь, стоял Зига – рослый, накачанный детина, он тоже всюду таскался за Китом, хотя при своей-то внешности вполне уже мог собрать собственную армию поклонников. Но в голову ему это, конечно, не приходило.
Вот и сейчас. Зиганов не объяснял, чего хочет, но пройти не давал, а мне все никак не удавалось ни отпихнуть его, ни хотя бы сдвинуть с места. Прекрасно понимая, что гораздо сильнее меня, он нагло посмеивался, играя со мной, словно кот с отчаявшейся мышкой. Огромный, тупой, пьяный кот. Когда пара второкурсниц, бестолково хихикая и даже не попытавшись мне помочь, протиснулись мимо, устремившись к выходу, и в темном закутке, кроме нас, никого не осталось, я невольно занервничала. Что дальше? Загонит в угол, где мне придется отбиваться?
Едва я успела так подумать, за плечом Зиги вырос Кит. Но я так и не поняла, откуда он появился.
– Нельзя, Зига! Нельзя! Ну-ка, отвали, – коротко и резко отдал он команду, словно перед ним был не товарищ по гулянкам, а нерадивый дворовый пес, и Зига тотчас отвалил, прекратив, наконец, нависать надо мной, дыша перегаром, – смотри, как ты напугал эту девочку.
То, что Кит держал своих дружков на коротком поводке, я поняла давно, теперь же мне довелось увидеть, как он его затягивает. Но у Зиганова, похоже, мозги если были, то совсем чуть, потому что он не только не обиделся на такое обращение, но даже как будто не заметил.
Воспользовавшись неожиданной передышкой, я постаралась максимально увеличить дистанцию между нами, на всякий случай, отходя на безопасное расстояние от обоих, готовая в любой момент метнуться в бок и в сторону, к выходу. Чего от них можно ожидать, я совершенно не представляла, ведь, как говорится, два сапога – пара.
– Ты чего обламываешь меня, Кит? Еще немного, и мы бы с ней поладили, мне просто времени не хватило. Ты пойди, пока погуляй.
Кит на это снисходительно усмехнулся.
– Поладите вы, как же, держи карман шире. Не по зубам она тебе, Зига. А теперь пропусти, пусть идет.
Разумеется, ведь травить меня можно только ему одному. Привилегия лидера, не иначе. Бодаться дальше Зига не стал. Неразборчиво бормоча что-то себе под нос, махнув на нас рукой, он без лишней драмы покинул авансцену, а значит, и я задерживаться здесь не стану.
– Красивое платье, – негромко произнес Кит, когда я проходила мимо.
И я уже открыла рот, чтобы холодно поблагодарить, но взгляд мой вовремя коснулся лимонно-желтой тряпицы, что по-прежнему обвивала его левое запястье. И слова почему-то застряли у меня в горле, и выхода они так и не нашли.
Но этот случай показал, какое влияние Кит имеет на своих людей, потому что с того самого вечера его дружки на меня даже не смотрели. А все-таки, отчего сегодня он ведет себя со мной если не как гостеприимный хозяин, то как славный добродушный сосед?
Разгадывая эту головоломку, я не услышала вопроса, и тогда Лиза легонько толкнула меня в бок.
– Эй, ты почему без настроения, подруга? Оттянемся? Мы ведь сюда развлекаться пришли!
Я пожала плечами.
– Это потому, что мало выпила, – рассудил Стас, по-дружески приобняв Лизу одной рукой, а другой протягивая мне бокал с радужным коктейлем, – ну, что, девчонки, понеслась?
Пить я совсем не любила, но сейчас мне вдруг захотелось оказаться на одной волне со всеми, и бокал я приняла. А почему бы, собственно, нет? От пары глотков вреда мне точно не будет. Я ведь хотела расслабиться? Хотела. И я это заслужила. Я усердно занималась, а теперь хочу отдохнуть. После очередного глотка в голове немного поплыло, я вспомнила, что, собираясь сюда, так и не поужинала, но ведь Лиза меня торопила…
Теперь я иногда ловила короткие случайные взгляды, что посылал мне Кит из противоположной части холла, но, может быть, мне просто показалось, да и рядом с ним по-прежнему была та девушка. В общем, я не заметила, когда закончился первый бокал.
А потом мы с ним столкнулись у бара, где симпатичный бармен продолжал неутомимо разливать напитки всем желающим. Заметив меня, Кит облокотился о стойку совсем рядом, едва не задев локтем, хотя места вокруг было достаточно. Я не стала упрямиться и просто отодвинулась, успев разглядеть, что шарфа на запястье больше нет.
– Не знал, что у тебя такая тяга к уединению. И как на вкус гранит науки? Поддается? – обратился он ко мне, – не просветишь меня, Ксения, точит капля камень или нет?
– Сначала выясню, потом тебе расскажу, – ответила я с плохо скрываемым раздражением, продолжая следить глазами за действиями бармена, мысленно уговаривая его поспешить с изготовлением напитков.
Склонив голову к самой стойке и вывернув шею, Кит попытался заглянуть мне в лицо. Не знаю, что он там прочел, но это пришлось ему по душе, потому что пальцы его вприпрыжку пробежались по столешнице.
– Обязательно расскажи. Я ждать буду. А прежде, чем снова удариться в затворничество, знай: если что-нибудь понадобится, я рядом… Двери мои распахнуты для тебя… всегда. Неглупые собеседники, видишь ли, в здешней среде на вес золота.
Даже комплимент в его исполнении звучал фальшиво, издевательски.
– Обращаться за помощью к тебе? – я отодвинулась еще немного, будто пытаясь уверить окружающих и себя, что стою я здесь совершенно независимо от него, – ну, это вряд ли. Ничем помочь мне ты не сможешь.
– Как знать, Ксения… как знать…
Он закусил губу, пряча веселье. Увидев, что бармен протягивает мне коктейли, сказал:
– Тебе не надо больше пить.
Подхватив бокалы для себя и Лизы, я повернулась к нему.
– А я не спрашивала у тебя разрешения!
– Ну, так спроси. Глядишь, и толк выйдет.
Он насмешливо смотрел на меня, полулежа на стойке, и все, чего мне хотелось в этот момент, стереть эту мерзкую ухмылку с его лица.
– Вот скажи, чего ты добиваешься?
– Чего я добиваюсь? – повторил он. – По-моему, это очевидно.
Я разозлилась.
– Хочешь вывести из себя? Испортить настроение? Не старайся… не получится!
Пройти мимо него оказалось непросто, через мгновение он уже стоял у меня на пути, и я невольно подобралась.
– Так ведь уже получилось. Какая ты сегодня невнимательная, Ксения. Светишь картами, ловушек не замечаешь… Лучше не пей больше. Спорим, добром это не кончится? Не хочу, чтобы завтра ты об этом пожалела.
– О чем именно? Так ты обо мне беспокоишься? Не трать свое время зря, Артем, беспокоиться обо мне – не твоя забота.
– А чья?
– Чья угодно, но только не твоя! – отрезала я. – Дай мне пройти!
Злясь на весь свет, направляясь к ребятам, я нечаянно встретилась взглядом с Костей Руновым. А потом, оглянувшись, увидела его рядом, и он просто заговорил со мной. А я ему ответила, я ведь и прежде замечала его в институте.
У Кости были русые волосы и серо-голубые глаза такого же оттенка, что и мои. Он был одет в синий свитер с высокой горловиной, и свитер этот необычайно подходил его фигуре, а ведь фигура у него была неплохая. И сам он весь был каким-то очень надежным. Рядом с ним впервые за вечер я почувствовала себя спокойно. Он настоял, чтобы мы обменялись номерами телефонов, и как-то само собой вышло, что к диванам мы вернулись уже вместе. Ребята встретили Костю приветливо, и ему без труда удалось влиться в нашу скромную компанию.
Сменились еще несколько песен, и мы вовсю развлекались. Эмоции били через край, без следа испарились сожаления о том, что оказалась на вечеринке. Мне было тепло и уютно рядом с Костей, и кто-то снова сгонял к бару за напитками и обратно, когда я с запоздалым удивлением обнаружила, что Кит и все его окружение переместились на диваны неподалеку, расположившись совсем близко от нас. Настолько близко, что теперь против воли я все время наталкивалась на них глазами. Кит последним занял одно из кресел почти напротив, и взгляд его прочно приклеился ко мне, но с тем, чтобы только одна я могла это заметить.
И вся эта компания, находясь в изрядном подпитии, балагурила, смеялась, продолжая веселиться, словно они всегда только здесь и сидели. Кит посмеивался вместе со всеми, но при этом продолжал незаметно за мной наблюдать. Костя ничего не замечал, и даже если бы я ему рассказала, вряд ли поверил. А мне было ужасно некомфортно в этом окружении, и Кит это прекрасно видел. Наверное, поэтому так и сделал. Он специально это сделал, просто чтобы позлить меня.
Костя ненадолго отлучился, чтобы ответить на телефонный звонок. Проводив его глазами, Кит легко, по-кошачьи поднялся… и вдруг направился ко мне. Остальные ребята были увлечены просмотром смешного видеоролика, потому его появление прошло незамеченным.
– Он тебе еще не надоел?
Я возмущенно заморгала.
– А тебе что за дело? Не вмешивайся!
Вместо этого он склонился надо мной, а когда я невольно вжалась в сидение, положил руки на спинку дивана, и я увидела его глаза совсем близко, внимательные глаза и серьезные, а внутри – полная чернота. Сердце сначала замерло, ухнув вниз с рискованного аттракциона, а потом бешено заколотилось, но я не чувствовала себя в безопасности рядом с ним. Нет, не чувствовала.
– Посмотри на меня. А потом посмотри на него. Я разорву его голыми руками. Хочешь?
– Нет… Я вообще ничего от тебя не хочу… Почему бы тебе просто не оставить меня в покое?
На лице его отразились упрямство и злость.
– А если я не могу?
Несколько секунд я непонимающе глядела ему в глаза.
– Что это, Артем, твоя новая игра? Дай-ка я угадаю… – меня вдруг и впрямь озарило, – должно быть, ты поспорил? Поспорил со своими дружками, что сегодня разведешь меня, как всех остальных дурочек… А вот, смотри-ка, не выходит. И это, похоже, тебя очень расстраивает.
Он усмехнулся, и мне вдруг стало неприятно оттого, что он посчитал мое предположение смешным.
– Поспорил на тебя? Нет, брось… Так поступают только законченные неудачники, Ксения. Похож я на неудачника?
И верно, на неудачника он походил меньше всего. И все же он играл со мной, я это точно знала, и тогда мне вдруг отчаянно захотелось чем-нибудь задеть его, и я ударила его словом:
– Нет, ты не споришь… Конечно, ты не споришь на людей. Ты их… ломаешь! Оглянись вокруг: да тебя же окружают одни твои поломанные игрушки!
Я не поняла, что случилось. Кит медленно выпрямился. Он опустил руки, и, кажется, на миг даже растерялся. И Кит впервые не нашелся с ответом.
Тогда я догадалась, что, наконец, нащупала его уязвимое место. Возможно, даже единственное. Откуда дует ветер, было не разобрать, и своего я уже не упущу… но знать ему об этом пока необязательно.
– Чего ты так напрягся, Артем? Знаешь, тебе надо расслабиться… Просто попробуй расслабиться, и мне не мешай отдыхать, идет?
Зеленые глаза нехорошо сощурились, и мне не понравилось то, что глянуло на меня оттуда.
– Расслабиться? Это твой совет? Ну, как скажешь.
Пребывая в приподнятом настроении после первой победы над ним, я не замечала ничего вокруг. И не собиралась жалеть о своих словах, пока не увидела, что Кит сидит, а на коленях у него снова расположилась та самая Ира, и в этот раз она что-то нежно ворковала ему на ушко, и очень тесно прижималась к нему, а его рука уверенно поглаживала ее обнаженное плечо. Потом спустилась к пояснице, потом… ниже. Я отвернулась. Все это просто игра. Это его игра, и мне неважно, что в ней будет дальше. Но оттого, что я повторяла это про себя, как заезженная пластинка, легче мне не становилось.
Когда я увидела их в следующий раз, они поднимались вверх по лестнице. И Кит… он держал ее за руку, а она послушно ступала за ним. На последней ступеньке Кит помедлил, чуть качнулся на носках, и мне вдруг безумно, мне мучительно захотелось, чтобы он обернулся, чтобы нашел глазами меня, чтобы хотя бы на мгновение остановил на мне свой взгляд. Зачем?.. Ире тем временем удалось догнать его, и расстояния между ними совсем не осталось. Ластясь, она положила свою белокурую голову ему на плечо, с тем они продолжили путь.
Назад Кит так и не взглянул.
А потом я пила. Пила снова и снова. Я много пила, а кто-то все время подливал мне напиток. Потом танцевала. Танцевала до одури, а когда второе дыхание обрывалось, возвращалась на диван. И снова пила. И так по кругу – кругу, в котором бокал был тугой и крепкой веревкой на моей шее, кругу – в котором чувствовала себя не иначе, как беспомощной загнанной лошадью. Никогда в жизни я столько не пила. Я вообще до сих пор пила редко. Определенно, мне не стоило сюда приходить.
Когда я вновь пришла в себя, обнаружила, что Кит снова сидит как ни в чем не бывало в том же самом кресле, и в этот раз на коленях у него никого не было. Рядом с ним вообще никого не было. Кажется, я испытала облегчение. Так, может, он и не уходил никуда?
Кит сидел, не шевелясь, сосредоточенно и хмуро наблюдая за мной исподлобья, будто снова вышел на свою проклятую охоту. И это была новая ловушка. Какая-то его новая ловушка, и я должна успеть разгадать, в чем подвох. Но мысли разбегались, как испуганные зайцы по полю при виде бывалого охотника…
Рядом вдруг прогнулись диванные пружины. Нехотя оторвав взгляд от его лица и повернув голову, я увидела незнакомого парня. Стало быть, Костя уже ушел, а я не заметила… Незнакомый парень этот, продолжая улыбаться, погладил меня по щеке, и я улыбнулась в ответ. А почему бы и нет? Мне хорошо. Мне очень, очень хорошо. Наверное. Но куда запропастилась Лиза и остальные?..
На плечо плавно нажала чужая рука, меня качнуло к нему, и я перестала сопротивляться. Почему бы и нет? Я училась быть смелой.
Сквозь дрожащее марево опьянения я увидела, что Кит, наконец, рывком поднялся с кресла, а как только он это сделал…
Странно, и вот уже никто больше не обнимает меня за талию, не прижимается все теснее, пытаясь отыскать губами мои губы, собираясь воспользоваться моей беззащитностью, облапить.
Меня поставили на ноги, только ноги эти были какими-то чужими, ватными. Тело больше не подчинялось мне, виновато улыбаясь, я начала заваливаться назад. Мне показалось, падала я чересчур долго, словно была тем самым неспешно кружащим осенним листом, что летит навстречу неизвестности, навсегда простившись с веткой. Неужели я это вслух сказала? В глазах все поплыло, ну, а когда я окончательно перестала что-либо соображать, вдруг резко выключили свет: меня плотным кольцом, точно спасательным кругом, окружила кромешная темнота, и вечеринка для меня закончилась.
Впервые в жизни меня так рвало. Рвало долго и мучительно, и кто-то, сидя на корточках рядом со мной, все это время заботливо держал мои волосы. Тот еще мазохист…