Софья Сергеевна Маркелова
Правитель Пустоты. Карающий орден
– Дно этого ручья песчаное. Так что я набрала песка. Пусть только высохнет у огня.
– Как я понял, ты совсем не можешь творить свою магию без песка? – поинтересовался профессор, нехотя отводя глаза от фигуры спутницы.
– Да, я должна его касаться, чтобы управлять структурой.
Как только руки хетай-ра отогрелись, она достала из сумки гребень и осторожно принялась вычесывать влажные волосы, распутывая пальцами колтуны.
– Получается, что за пределами пустынь твой народ практически теряет свою силу.
– Видимо, так… Никогда об этом не задумывалась.
– Боюсь себе представить, на самом деле, что вы способны сотворить на своих территориях, когда все, что вас окружает со всех сторон – это тонны чистейшего песка, – усмехнулся Ашарх, откладывая в сторону грибы, нанизанные на ветки, и отряхивая руки.
– Мы способны подчинить себе всю мощь пустынь и обратить ее как в щит, так и в меч.
– Даже не сомневаюсь!
– Думаю, ты никогда не бывал в пустынях, профессор…
Девушка, не отрываясь от процесса расчесывания волос, одарила спутника задумчивым взглядом, а голос ее вдруг зазвучал проникновенно и даже чувственно:
– И, даже перечитав все книги мира, не сумеешь понять, каково это, когда вокруг тебя пышут жаром и зноем огромные барханы рассыпчатого золотого песка, а хлесткий ветер закручивается в спирали, поднимая песчаную пыль до самых небес, чтобы после с неистовством обрушить ее вниз. В этом краю время перестает иметь значение – оно течет так же незаметно и почти бесшумно, как и мириады крошечных песчинок, скользящих по склону дюн. А эти величественные гиганты – молчаливые барханы – вспарывающие своими бархатистыми гребнями золотой океан! О!.. Мало что в мире умеет так приковывать взгляд, как их легкое едва заметное движение… Но ты никогда не сумеешь почувствовать ту разрушительную мощь, что таится в мельчайших песчинках, и тебе не удастся ее пробудить – для этого нужно родиться в пустынях и уметь прислушиваться к сердечному ритму бескрайних дюн.
На одно краткое мгновение Ашу показалось, что перед его глазами промелькнули ярчайшие образы, о которых говорила чужеземка. Но, стоило Лантее замолчать, как иллюзия раскололась на тысячи частей и вытолкнула мужчину в реальность. И все же, он был впечатлен. Не словами хетай-ра и не теми туманными картинами, что предстали перед его внутренним взором, но собственным диким желанием, огненной дланью охватившим его сердце. Аш захотел скорее сам ступить на раскаленный песок, погрузить в него пальцы и хоть на долю секунды краем сознания уловить все те тайны и потоки энергии, что пересекали пустынный край и составляли его суть.
Он резким движением поднялся на ноги, из-за чего даже задумчивая Лантея вздрогнула, а после широкими шагами поспешил к ручью – освежиться и вымыть из головы все эти несдержанные эмоции и желания. И пока Аш купался в ледяной воде, гоня от себя прочь навязчивые мысли, он с раздражением констатировал тот факт, что постоянное сидение в академии и моногамная верность пыльным фолиантам за годы сотворили из него высохшую мумию. Теперь, когда в его жизнь неожиданным свежим потоком ворвались проблемы, странствия, миловидные девушки в мокрых рубахах и фантазии о чужих жарких землях, то он оказался неспособен спокойно их воспринять.
Его разум, словно ветхую плотину, снес стремительный поток переживаний.
Просидев в холодной воде достаточно долго, профессор медленно и лениво пытался навести в своей голове порядок, но это совершенно не помогало – мысли разбегались как блохи, а яркие образы постоянно вспыхивали перед глазами, ослепляя своей реалистичностью. Быть может, все произошедшее в Италане пошло ему на пользу. А, может, напротив, он совершил самую серьезную ошибку в своей жизни, решив помочь странной незнакомке.
Ночь давно уже опустилась на мир, когда Ашарх, наконец, вернулся к спутнице. Поглощенные темнотой деревья пугающе ощетинились острыми ветками, и лишь яркий наполненный жизнью огонек костра отсекал от ночного мрака крошечный островок покоя и безмятежности.
Путешественники в молчании поужинали лисичками, поджаренными на огне под сырной шапочкой. На удивление, блюдо получилось достаточно сытным, хоть грибы и подгорели. После в мятом котелке, доставшемся от предыдущего владельца вороного жеребца, пара приготовила травяной отвар из веточек можжевельника и листьев брусники. Постиранная после купания в канализации одежда и вымытые сапоги окружили костер со всех сторон: вещи развевались на ветру, повешенные на ветки, обувь же сушилась ближе к огню на воткнутых в землю палках. Лантея нежилась на одеяле, блаженно почесывая стянутую кожу вокруг корост на ожогах, а профессор в одном исподнем лежал на спине, прикрыв глаза, и погружаясь в дремоту.
– Что там такое блестит в траве? – неожиданно подала голос хетай-ра и почти сразу же послышалось шуршание – девушка отползла в сторону и шарила рукой по земле.
– Ну, что там? – без особенного интереса спросил Ашарх, вяло приоткрыв одно веко.
– Да вот… А… Это твоя вещица. Видимо, отвалилась после стирки.
Лантея протянула профессору какой-то предмет, зажатый в ее ладони. Маленький металлический значок в виде раскрытой книги тускло блеснул в свете костра.
– Ха. Теперь мне он совсем без надобности.
Аш перевернулся на живот и забрал значок, который он много лет с гордостью носил на груди.
– Он слишком примечательный, – добавил преподаватель.
– Ну не выбросишь же ты его в кусты? Мало ли тебе удастся вернуться в свою академию рано или поздно. Может произойти все, что угодно! Жизнь – это причудливый лабиринт неожиданностей, где за любым углом может быть как спасение от всех невзгод, так и бездонная пропасть трудностей. Никогда не знаешь, в какую сторону лучше повернуть…
– Пока что я лишь разбиваю нос о тупики этого лабиринта. Так что для меня прогноз неутешительный.
– Слышу в твоем голосе досаду, – протянула Лантея. – Жалеешь, что твоя жизнь сложилась подобным образом? Что двери академии уже больше не откроются перед тобой как прежде?
– Может, оно и к лучшему, – цокнул языком профессор, морщась от дыма, который ветер отнес в его сторону.
– Думаешь?
– На самом деле, я давно уже мечтал оттуда сбежать.
– Любопытно узнать, это почему же? – спросила девушка, не отводя от спутника взгляд голубых глаз.
– Знаешь, это старинное здание с богатой историей и своими скелетами в многочисленных подземельях, но вот правят там черствые старики, – что ректор, что его многочисленная свита льстецов, готовых за прибавку к жалованью подметать полы языками. Для них уставы, правила и внутренние распорядки – это самое важное… Проклятье! Если ты опоздал, то получай выговор! Если не сдал вовремя ворох бумаг, то слушай нотации на собрании! И так, в общем-то, во всем.
– Студентов это тоже касается? – поинтересовалась Лантея.
– Нет-нет. Хотя… Да, частично это и к ним относится. Но учащиеся там всего на три года, отходил свое – и свободен, иди ищи того, кому приглянется твой документ о полученном образовании. А преподаватели заперты на десятилетия в рамках вечных условностей и обязанностей: обреченные вставать по звонку, ежеминутно составлять планы, вести журналы и отчеты.
– Ну, все же это работа. Вы за нее жалованье получаете, как-никак.
– Вот только академия платит ничтожно мало, да своей бюрократией губит все уважение к профессии, – грустно усмехнулся мужчина и прикрыл глаза. – Когда я был студентом, то все это воспринималось совсем иначе. Мой наставник, профессор Цир Аалар, зародил во мне страсть к знаниям в свое время. И, ослепленный любовью к истории, я самозабвенно шагнул в это болото…
– И погряз в нем.
– Да. Нахлебался по самые гланды.
– Почему тогда просто не ушел оттуда раньше?
– Видишь ли, не все так просто. Академия дает право носить этот значок, – объяснил Аш и подбросил на ладони металлическую безделушку, – он – мой единственный и самый надежный оберег от вербовки в армию Пророка Бога… Взгляни на меня! Я никогда в своей жизни не держал в руках меч. Разве способен такой человек выстоять хотя бы минуту против ифритов, живущих сражениями?.. Потому я так и цеплялся за свой пост. Ну и, конечно же, славным дополнением оставался доступ почти ко всем архивам и библиотекам, а тяга к знаниям – это моя маленькая неодолимая слабость… Конечно, денег на этой работе было не скопить, но зато можно было рассчитывать на эту проклятую приевшуюся стабильность.
Профессор замолчал, его последние слова повисли в воздухе. Вскоре со стороны Лантеи раздалось легкое прерывистое посвистывание – она уснула, не способная больше бороться с тяжелым бременем усталости, незримым пологом упавшим ей на плечи. Где-то далеко в лесу раздался короткий звериный вой, но он практически сразу же резко затих, и ночная тишина вновь завладела миром. Звезды рассыпчатыми золотыми песчинками усыпали небосвод, их свет ласкал уставших путников. И странники легко подчинились сну, падая в его нежные объятья.
Лантея проснулась ближе к полуночи. Какое-то время она просто лежала на спине, стараясь не двигаться и дышать тише. Костер давно уже погас, и прохлада ночи гибкими щупальцами расползалась по коже. Девушка пыталась понять, что ее так резко разбудило.
Где-то в глубине леса раздалась череда негромких щелкающих звуков, казавшихся необыкновенно чужеродными для этого места. Еще через минуту странный звук повторился, и он стал гораздо ближе. Хетай-ра мгновенно перекатилась к профессору, прикрыла ему ладонью рот и начала сильно трясти.
– Ашарх, проснись, – позвала девушка и ущипнула его несколько раз, – да проснись же ты, тьма!
Мужчина вяло разлепил глаза, не понимая, что происходит.
– Ты слышишь эти звуки? – Лантея шептала ему прямо на ухо, а в голосе ее чувствовалась тревога. – Как будто что-то щелкает совсем рядом.
С профессора сразу же спала пелена сонливости, словно его окатили ледяной водой. Он поймал девушку за запястье и замер на месте, как гончий пес, прислушиваясь. Когда во мраке деревьев раздалась новая череда звуков, то Аш с неожиданной сноровкой поднялся на ноги.
– Проклятье, – еле слышно прошелестел преподаватель, изо всех сил вглядываясь в лес, – это тварь, Лантея. И она совсем рядом…
– Мы еще можем успеть уйти?
– Нет, не можем. Она нас хорошо чует, поэтому движется быстро. В темноте по лесу от нее не убежать… Еще и конь куда-то делся! Дерьмо… Придется встречать ее тут.
Девушка сильно нервничала:
– Ее возможно одолеть?.. Насколько она большая?
– Эти твари здоровые, целиком могут сожрать человека. Одолеть ее можно, но главное – берегись ее верхних лап!..
Закончить мужчина не успел. Под слабый звездный свет из-за веток деревьев медленно выползло нечто: трудно было полностью рассмотреть это чудовище, но даже отдельные части его тела наводили ужас. Огромная многоножка длиной почти под три метра, спина которой была покрыта острыми наростами. Если бы тварь замерла, то в тени ее легко можно было принять за крупное поваленное дерево, но это создание уверенно продолжало двигаться вперед, переставляя сотни своих крохотных ножек, создавая пугающую щелкающую мелодию.
Лантея без резких движений оттеснила Аша себе за спину, а у нее в руках уже появился один из костяных ножей и мешок с песком. Не сводя глаз с принюхивавшейся твари, профессор отошел назад на несколько шагов. Чудовище остановилось всего на мгновение, но когда запах добычи стал отчетливее, то кошмарное создание одним рывком подняло в воздух верхнюю часть своего туловища, обнажая огромную продольную пасть на животе, утыканную кривыми клыками, испачканными в слизи. У твари отсутствовала шея, а голова, круглая и небольшая, являлась прямым продолжением тела и вытянутого рта. По бокам от головы располагались глаза – десятки маленьких белесых точек пугающим узором рассыпались по шкуре. Прямо под ними можно было рассмотреть единственную пару слабо развитых верхних лап: они были коротки, но снабжены острыми вогнутыми когтями, с помощью которых тварь ловила своих жертв и затаскивала их в пасть, где уже несколько рядов клыков заканчивали дело.
– Лантея, над глазами у твари есть чувствительные усики, она слышит с их помощью, – негромко шептал профессор, – если срезать хотя бы один, это ее дезориентирует.
Хетай-ра быстро кивнула, и в ее руках прозрачным веером расцвели четыре метательных ножа. Девушка бросала лезвия одно за другим, целясь в крошечные глазки и двигавшиеся усики, но лишь единственный нож сумел попасть в плоть, и то сильно ниже цели. Твари лезвие не доставило дискомфорта, чудовище явно оценивало обстановку на другом краю поляны.
– Kzheomon-shate, Ewan’Lin!
Девушка сотворила небольшой песчаный шар, который моментально устремился к созданию. Подчиняясь движениям рук Лантеи, сфера кружила около твари, пробуя на прочность ее верхнюю броню, безуспешно пытаясь пробить защиту, – чудовище опустилось на землю, скрывая свой живот и пасть, ощетинившись острыми наростами.
– Бесполезно! Их шкура крепкая, – заметил Ашарх, следивший за происходящим из-за спины своей спутницы.
Тварь неожиданно издала дикий визгливый крик, исходивший из ее нутра, и, ловко изогнувшись, разбила магический шар о свою спину. Как только сфера рассыпалась, озверевшее создание бросилось прямо на хетай-ра, гибко извиваясь толстым телом и перебирая сотнями ножек. Лантея, стиснув зубы, выхватила смазанный ядом нож и побежала навстречу ночному кошмару. У профессора в горле застрял испуганный крик: его спутница без тени страха ринулась в одной рубахе на чудовищное создание, которое могло за одно мгновение целиком ее проглотить.
Когда девушка и многоножка встретились на середине прогалины, то Лантее удалось избежать мощного натиска и подрезать существу пару ног, ловко изворачиваясь от щелкавших челюстей. Она порхала вокруг твари подобно надоедливому комару, проворно избегая цепких верхних лап с когтями и нанося удар за ударом, отсекая одну конечность за другой. Чудовище озверело еще больше: оно визжало и металось, раскидывая землю под собой, неспособное поймать свою добычу. Нестерпимый запах гнили от раненого создания разносился ветром по всей поляне.
Вскоре тварь и вовсе перестала обращать внимание на свою обидчицу. Она бесцельно кружила на месте, подгибая под себя лапы и яростно рассекая пустоту когтями, не переставая противно вопить от боли и обиды. Хетай-ра в несколько прыжков добралась до профессора, жавшегося к дереву в одном белье, и убрала оружие в ножны. На ее губах расплылась самодовольная улыбка.
– Отрава должна подействовать. Скоро она умрет.
Но тварь продолжала извиваться, как нелепый червь, щелкая своей зубастой пастью на животе и раздраженно перебирая массой лап. Умирать она явно не собиралась.
– Что не так? Яд точно свежий, я сильно ее ранила, – непонимающе пробормотала Лантея, когда и через десяток секунд ничего не изменилось. Она обнажила свой клинок, с недоверием осматривая кромку, – точно ли то оружие она использовала против твари.
– У этих проклятых созданий все устроено по-другому, на них твоя отрава может и не подействовать. Не думала о таком варианте?
Ашарх настороженно вглядывался в метания существа и неожиданно закричал:
– Берегись!
Мужчина едва успел схватить девушку за плечи и откинуть ее в сторону сильным броском. Но самому ему не удалось уйти с траектории твари, которая тараном ринулась на противников, приманенная звуком их голосов и разозленная своими свежими ранами. Ашарха откинуло прямо на ствол дерева и сильно приложило спиной о шершавую кору. Чудовище с ликованием подняло верхнюю половину своего туловища, обнажая пасть. Недоразвитые верхние лапы с когтями уже тянулись к добыче, стремясь скорее затолкать пищу в бездонный рот и проткнуть ее своими зубьями. Профессора мутило от жесткого удара и отвратительной вони, исходившей из нутра ожившего кошмара, – он совсем не мог сопротивляться напирающей твари.
– Kzheomon-shate, Ewan’Lin!
Крик Лантеи профессор расслышал где-то на грани сознания, уже готовясь к неизбежному. Весь выпачканный в капающей слюне и слизи, он ничего не видел перед собой, кроме оскаленной пасти. Но спасительная песчаная дымка, за одно мгновение соткавшаяся из воздуха точно между сжавшимся Ашархом и разъяренной тварью, отсрочила верную гибель.
Вокруг неполноценной уродливой головы чудовища метался сплошной поток песчинок, заставляя существо закрывать маленькие полуслепые глаза и прижимать усики. Ашарх не стал терять времени: он выкатился из-под твари и на четвереньках отполз в сторону. Замерев неподалеку, Лантея контролировала свое заклинание – все ее внимание было сосредоточено на противнике.
Наконец омерзительная многоножка опустилась на землю, чтобы укрыться от вездесущего вихря песчинок. Именно этим и воспользовалась девушка: она бросилась к сжавшемуся созданию и ловко взбежала по его хребту, во мгновение ока оседлав голову чудовища. Лезвие костяного кинжала беззвучно отсекло один из усиков, пока монстр не успел опомниться после исчезновения заклинания. Существо закричало так пронзительно и тонко, что у странников заложило уши. Гибкой плетью туловище многоножки изогнулось, опрокидывая наездницу на землю.
Ашарх, едва успев опомниться после того, как избежал жуткой смерти, уже бросился на подмогу своей спутнице. Все, что он на ощупь находил на траве, сразу же летело в голову твари: ветки, камни и комки земли ударялись о морду разъяренного чудовища, мешая ему сосредоточиться на девушке. Лантея воспользовалась помощью, поднимаясь на ноги, и ножи в ее руках замелькали, безжалостно срезая лапы монстра. Равновесие было потеряно, и тварь повалилась на бок, судорожно пытаясь хвататься когтями за все вокруг, но Лантея немедля вонзила ножи в открывшийся живот многоножки и с усилием вспорола его от пасти и почти до самого хвоста.
Толстая кожа разошлась в стороны, выплескивая наружу внутренности и непереваренные остатки плоти, которые оказались в желудке твари. Отвратительная субстанция хлынула на землю и на стоявшую вблизи хетай-ра, которая сразу же брезгливо отпрыгнула в сторону громко бранясь.
Создание стремительно теряло последние крупицы жизненной силы. Наконец оно издало последний невыносимо жалобный стон и задрожало в агонии, визжа и разбрызгивая вокруг кровь и внутренности, чтобы через десяток секунд упасть замертво, растерзанным червем замерев на земле. Под ним медленно расползалась огромная лужа слизи, а запах железа смешался в воздухе с вонью гнили.
Обессиленный профессор упал на траву, растерянно размазывая по лицу подсыхавшую слюну твари, облепившую все его тело смрадной пленкой. Тяжело дыша, хетай-ра стояла неподалеку, смотря на творение своих рук – неохватную тушу уже мертвой твари. Девушка с головы до ног была покрыта пятнами черной крови, из-за чего выглядела она крайне устрашающе.
– До чего отвратительные создания.
Брезгливо отерев лезвия клинков о безнадежно испачканную рубаху, чужеземка повернулась лицом к своему спутнику. По ее щекам веером были разбрызганы темные капли.
– Все же я надеялся, что в здешних лесах мы сумеем избежать встречи с ними… – выдохнул Ашарх, который все еще не мог успокоить сердце, набатом стучавшее в груди.
– Если бы не эта устойчивость к яду, то у нас возникло бы куда меньше проблем.
Лантея подошла ближе к собеседнику и села рядом с ним на траву. Только в тот момент она вдруг почувствовала тяжесть во всем теле, которая нехотя и медленно стала покидать мышцы.
– Ну, кто же знал… Они вообще плохо изучены. Живой экземпляр достаточно сложно изловить.
– И понятно почему. Эта тварь была ужасно сильна.
– А ведь если бы не ты, Лантея, то она сожрала бы меня. Затянула в свою отвратительную пасть и проткнула огромными клыками… Там, у дерева, я уже почти попрощался с жизнью, когда она пускала на меня слюни. Если бы ты не поставила свою песчаную стену, то я бы умер…
Ашарх повернулся к спутнице и склонил голову, выражая свою признательность.
– Профессор, я тебя прошу, давай обойдемся без этого. Ты тоже помог мне, оттолкнул в самый последний момент, когда эта тварь мчалась на нас тараном. И что, теперь будем кланяться друг перед другом до самого утра? – фыркнула девушка. Она явно почувствовала себя неловко.
– Я просто хотел поблагодарить тебя. Думаю, ты бы могла спокойно убежать в тот момент, пока это чудовище отвлеклось бы на переваривание моего тела…
– И кто бы тогда поехал со мной в пустыни?.. К тому же, не стоит делать из меня какого-то бессердечного монстра. Я могла тебе помочь, и я отвлекла тварь. Сделка сделкой, но и я могу действовать бескорыстно.
– Одно я точно сегодня понял. Смелости тебе не занимать, Лантея. Не каждый воин согласится выйти против этого существа.
– Я просто защищала свою жизнь, ну, и пыталась не дать тебе умереть, – смутилась хетай-ра, но ночная темнота скрыла ее румянец. – Помнишь, ты говорил, что они высасывают энергию из жертвы перед тем, как пожирают ее? В какой-то момент я это почувствовала – как магическая сила тонкой струйкой покидает меня просто из-за того, что это создание было рядом. Поэтому тварь так легко разбила песчаный шар – она просто расплела его и поглотила энергию. И даже стенка продержалась очень мало, она буквально трещала по швам.
– Наверное, это жуткие ощущения… Даже представить себе не могу.
– Верно. В какой-то момент я даже усомнилась в том, что смогу без потерь одолеть это чудовище, – сказала девушка и устало потерла лоб. – Знаешь, когда ты рассказал мне о тварях, то я очень удивилась тому, как они схожи с одними существами, обитающими в наших пустынях.
– Интересно было бы послушать, в чем же заключается это сходство, – пробормотал профессор, сорвав мокрый лист лопуха и старательно вытерев им лицо.
– Внешне они совсем разные. Пустынные куда меньше, у них есть полноценные лапы и массивный рог на лбу, которым они ловко орудуют. Но, несмотря на внешние различия, действуют они похоже: подбираются, высасывают магическую энергию и после поглощают тела. Мы называем их ингурами. На нашем языке «ingura» значит «предательское семя».
– Странное какое-то название. Откуда оно взялось?
– Говорят, что ингурами повелевает некий бог-предатель, которого наша богиня презирает. Он создал этих чудовищ, чтобы они крали магическую энергию для его существования.
– Хм. Это действительно очень похоже на человеческую легенду о тварях, – подтвердил Аш и поднялся на ноги.
– Я тоже заметила, – кивнув, сказала Лантея и встала с земли следом за собеседником. – Ингуры многие века терзают мой народ, стаями нападают на города и убивают всех, кто встает на их пути. Пусть внешнего сходства между вашими тварями и нашими ингурами нет, но у меня такое ощущение, будто определенная связь между ними все же присутствует.
– Думаешь, они все создания одного бога?
– Не исключено. Если этот презираемый всеми богами творец чудовищ и правда существует.
Утомленные после тяжелого боя, Аш и Лантея все еще надеялись насладиться отдыхом хотя бы до рассвета. Отмывшись от черной крови твари, они вскоре вновь вернулись в потухшему костру. Но близость огромной смердевшей туши монстра, вонь от которой ветром разносило по всей поляне, никому бы не позволила спокойно поспасть, поэтому путники решили перенести свой скромный лагерь глубже в сосновый бор. Вороной жеребец, видимо, испугавшись чудовища, затерялся где-то в лесу, и Аш очень надеялся, что утром конь вернется сам, так как стреноженному ему далеко не уйти. Хотя мысль о том, что тварь полакомилась кониной перед нападением на стоянку беглецов, тоже мелькала в голове у профессора. Он с надеждой гнал ее прочь.
Перетащив одеяло и сумки с поляны, пара расположилась на обросших мхом корнях высокой старой сосны, которая мягко поскрипывала от каждого дуновения ветра. Костер было решено не разводить, так как до восхода солнца оставалось не больше нескольких часов. Постелив одеяло на ковер из хвойных веток и мха, беглецы предались сну, надеясь скорее забыть недавнюю битву.
Но через минуту уже погружавшегося в сладкую дрему профессора неожиданно толкнула в плечо Лантея, которая беспокойно ворочалась с одного бока на другой.
– Что такое? – вяло спросил Аш и пошевелился.
– Здесь неподалеку могут быть еще подобные существа? – голос хетай-ра звучал взволнованно.
– Нет.
– Ты уверен? – недоверчиво поинтересовалась девушка, склонившись над спутником.
Мужчина с недовольным ворчанием поднялся на локтях.
– Этот вид тварей одиночки, они метят свою территорию и охотятся лишь на ней. Так что формально мы должны быть все еще где-то на землях той особи и в ближайшее время вряд ли повстречаем кого-нибудь, подобного ей. Будь спокойна.
– Это обнадеживает… – Лантея выдохнула и опустилась обратно на свое место.
Несколько мгновений стояла томительная тишина, но Ашарх буквально нутром чувствовал, что чужеземка не спала, а в ее голове жались друг к другу, как огурцы в бочке, невысказанные вопросы.
– Ну, что еще? – не выдержал профессор.
– Да ничего…
– Лантея. Ты все равно меня уже разбудила. Говори, что тебя беспокоит.
– Я даже представить себе не могла, что эти твари будут так открыто и безбоязненно нападать, – быстро проговорила девушка. – Может, мы их чем-то привлекли? Огнем? Звуками голосов? Какова вероятность, что дальше их не будет больше в этих лесах?
– Обычно рыцари-хранители орденов строго следят за чистотой своих регионов, посылают отряды для охоты. Поэтому удивительно, что они подобрались так близко к столице. Думаю, нам просто не повезло наткнуться на этот единичный экземпляр, – сказал мужчина и пожал плечами.
– Так их целенаправленно истребляют?
– Да. По крайней мере, так было… Раньше за их головы даже можно было получить награду в любом городе или крупном поселении. Достаточно было принести свежий трофей старосте или егерю, и они обязаны были выплатить небольшое вознаграждение из казенных средств.
– А сейчас так делают? – голос девушки прозвучал глухо, но в ее тоне сквозило нескрываемое любопытство.
– Понятия не имею. Не слышал, чтобы эти награды упраздняли, так что, должно быть, их все еще можно получить. А почему ты спрашиваешь?
Лантея не ответила. Несколько минут она провела в размышлениях, и Аш даже успел понадеяться, что его собеседница все же задремала. Но спустя время она решительно села на одеяле и потрясла профессора за плечо.
– Почему бы нам не воспользоваться всей этой ситуацией и не заработать немного денег на трупе чудовища? – наконец поделилась своими мыслями девушка.
– Предлагаешь пойти с головой твари в деревню? – мрачно отозвался Ашарх. – Дурная идея.
– Почему?
– Нас могут опознать. Это большой риск.
– Пойдешь только ты, чтобы меня не выдал акцент. Заберешь деньги, купишь еды и сразу обратно в лес, – уверенно предоставила свой план на рассмотрение хетай-ра.
– А если меня запомнят? Если там висят розыскные плакаты? Я не смогу отбиться.
– Как-нибудь тебя приоденем, чтобы не похож был на себя, – сказала Лантея, взмахнув руками. – Ты ведь не можешь не понимать, что до Зинагара без припасов мы доползем на локтях еле живые.
– Но зато живые. А не закованные в кандалы, – категорично заявил профессор.
– Если в жизни не рисковать, то постоянно придется терпеть и терзаться, довольствуясь тем, что есть. А у нас с тобой нет совершенно ничего.
– У нас есть наши жизни.
– Ну неужели тебе не хочется поесть чего-то нормального, а не сгоревших грибов?! – в отчаянии воскликнула чужеземка, ударив кулаком по земле. Очевидно, это был ее основной аргумент.
– Хочется. Ужасно хочется. Я такой же голодный, как и ты. Но нельзя забывать о разумности.
– А кто забывает? Ты же не будешь на каждом углу кричать, кто ты такой. Зайдешь в деревню на четверть часа, будешь поменьше светить лицом и все.
Профессор скривился, не найдя что сказать на последние слова собеседницы. Ее предложение было безумным и весьма рискованным, но таким соблазнительным. Никогда раньше Аш не ставил желания своего желудка главнее безопасности, но тут ситуация была неоднозначной.
– Я подумаю. Ты довольна? А теперь дай мне отдохнуть, будь так добра.
