Марина Шамова
Смерть старого мира
– Да-а… как всегда. Черныши искромётно пошутили над нашими, те в долгу не остались… ну и парочка бобби добавила чада, – рассеянно отозвалась Пенелопа, втянув голову в плечи, словно черепаха, в момент, когда мимо стойки пронеслись чьи-то ноги – в сторону выхода.
Владелец ног не добежал – под аккомпанемент сдавленного уханья взмыл вверх, схваченный кем-то высоким и сильным, был потрясён во всех смыслах и брошен на уже совсем не чистый пол. Агнесса вздохнула, прячась в нише стойки, и грустно уткнулась подбородком в колени, подтянув те к груди. Мельхиор в голове выл о драках и сражениях, и о том, что-де в его-то время кабацкие драки были ого-го, не чета нынешнему «вальсированию». Всё в крови, пепелища, десятки разорванных тел – всё, как ему нравилось. Называл это «романтикой средневековья». Агнесса терпеливо сносила этот непрошенный экскурс в историю, почти не обращая на него внимания.
Между тем, снаружи всё затихло. Агнесса вежливо попросила Мельхиора замолчать и осторожно поднялась, чтобы убедиться в том, что Гарри – как и прежде – стоит на ногах, в компании рабочих. Они поздравляли друг друга, утирали кровь с лиц и стаскивали в кучу побитых, и, по большей части, бессознательных чужестранцев и просто подвернувшихся под горячую руку. Внимание Агнессы привлекли костяшки вышибалы – распухшие и тёмные, словно сливы, покрытые царапинами и кровью. Отметила про себя, что не мешало бы перебинтовать раны «своим», да и «чужих» в таком виде бросать было негоже. Впрочем, не только люди нуждались в лечении – пабу также требовался поверхностный ремонт. Пара сломанных стульев, один стол… остальные оказались прочнее – их просто перевернули. Большое количество битого стекла и ламп. Испорченные шпалеры на стенах.
Девушка закрыла лицо ладонями и с усилием потёрла. Собраться. Она должна собраться. Горевать и стенать будет потом, сейчас следует быть максимально собранной и уверенной в себе, выпроводить гостей…
Храп со стороны стойки заставил её слегка вздрогнуть и обернуться. Мистер Вайз, пришедший ещё в самом начале, умудрился уснуть и не проснуться в этом кавардаке! Мирно «пускал пузыри», компактно примостившись в уголке, и, очевидно, был достаточно удачлив, чтобы ни одна «шальная кружка» не угодила по нему. Однако спать ему здесь было нельзя.
– Мистер Вайз? Мистер Вайз, сэр! – Агнесса подошла к нему и аккуратно потрепала по плечу. Затем потрясла сильнее, не добившись ничего, кроме невнятного мычания. «Зелёные сопли» во всей красе и в буквальном смысле…
– Проблемы, Агни? – басовитый голос Гарри над головой заставил девушку слегка вздрогнуть, но тут же виновато улыбнуться в ответ.
– Да вот… никак не могу разбудить его.
– Угу… эй, приятель, а ну подъём! – огромная ручища Гарри несколько раз хлопнула мистера Вайза по спине, выбивая из его лёгких весь воздух и заставляя закашляться.
– А-а-а?! Што-о-м-м… штосмн? – невнятно пробормотал мистер Вайз, вскидываясь и слепо озираясь. Вышибала подхватил его за плечо и аккуратно снял со стула, придерживая в вертикальном состоянии без видимых усилий.
– Паб закрывается, пора домой.
– Н-но я ж-же… плат-тил? – неуверенно возразил нетрезвый лавочник, вцепившись в руку Гарри, пока тот вёл его к дверям.
– Платить – платил, но за выпивку, а не за ночлег. Впрочем, ночлег тут и не предусмотрен, так что езжай домой, проспись, а потом возвращайся.
Агнесса шла за ними, испытывая некоторое волнение от того, что приличного человека в таком состоянии выставят на улицу посреди ночи.
– Так нельзя, Гарри… я поймаю кэб, хорошо? – тихонько проговорила она, коснувшись бока вышибалы, на что тот безразлично пожал плечами:
– Как хочешь.
Девушка улыбнулась, радостно кивнув в ответ, и, подхватив мистера Вайза под руку, вывела его наружу, в промозглую и прохладную июньскую ночь. Оглядевшись по сторонам, она заприметила в конце квартала несколько повозок.
– То, что надо! – негромко воскликнула Агнесса и осторожно прислонила мужчину к влажной кирпичной стене соседнего здания.
– Мистер Вайз, постойте тут буквально минутку, пожалуйста. Стоите? Вот так, стойте ровно, – подкорректировала в процессе положение лавочника в пространстве и утвердила его кое-как. Сам он наотрез отказывался стоять ровно и всё норовил упасть, но девушке удалось разместить его между выступающими из стены кирпичами, а, заодно, выяснить адрес, куда он хотел попасть. – Я быстро.
Нетрезвое «тело» что-то булькнуло в ответ, но, вроде бы, согласно кивнуло. Мешкать Агнесса не стала – кто знает, на сколько хватит запаса устойчивости?
Подхватив юбки, она бегом припустила по улице, не обращая внимания на поблёскивающие в темноте переулков глаза, на мерцающие разноцветные огоньки-обманки, влекущие неосторожных путников в сети ночных пикси… об этом нельзя было думать, поскольку, иначе, становилось очень страшно, а бояться она себе запретила. Давящая на голову громада Верхнего Лондона не давала ни единого шанса лунному и звёздному свету проникнуть вниз, и кромешная темнота, начинавшаяся буквально в пяти шагах от двери паба, разбавленная лишь редкими фонарями и ещё более нечастыми мерцающими огнями в окнах, не способствовала храбрости.
Ближайшая же повозка с запряжённой лошадью была свободна, и Агнессе не стоило особых трудов упросить возницу подъехать к самым дверям паба. Оставленный там мистер Вайз проявил чудеса выдержки и умудрился не свалиться в сточную канаву, чему девушка была несказанно рада. Она подбежала к лавочнику и, подставив ему плечо, отделила от стены дома, направляя к кэбу.
– Вот так, мистер Вайз… сюда, осторожнее. Поднимите ногу – тут ступенька. И ещё одна… вот, садитесь, – разместив его на пассажирском диванчике, девушка с облегчением соскользнула на брусчатку.
– Сэр, будьте любезны, доставьте, этого господина по адресу Саттен-роуд двенадцать, третья дверь. И, если будет такая необходимость, разбудите его, пожалуйста?
– Да, мисс-с-с… – слегка наклонив в её сторону голову, прошелестел возница, до того не сказавший ни слова, и Агнесса внезапно заметила, что в скудном свете ночных фонарей его глаза неестественно блестят, как у кошек или собак, и нервно сглотнула. Короткий то ли щелчок, то ли хлопок, и лошадь без иных видимых понуканий развернулась и бодро потрусила вдоль улицы, скрываясь в ночи.
«Демон!» – изумлённо подумала Агнессе. Демоны-возничие, состоявшие на службе городских демонологов или даже частных извозчиков, не были редкостью, но всё же добрых людей иногда пугали.
«До чего нужно опуститься, чтобы работать извозчиком для пьяного быдла в ночи!? – возмутился Мельхиор. — Его бы выкинули из Амальгамы будь он одним из нас!»
«Просто неудачный контракт, с кем не бывает», – попыталась защитить честь возницы девушка, но Мельхиор лишь обиженно фыркнул и замолчал.
Постояв с минуту на свежем воздухе, девушка с чувством неуверенности и неловкости имела возможность пронаблюдать за тем, как Гарри и ещё несколько человек выгружают из паба прямо на улицу бесчувственные тела участников заварушки. Ей было неприятно, но сделать с этим хоть что-то она не могла.
– Эй, Агни, давай сюда – вам с Пенни работы на оставшуюся часть ночи привалило, – бодро махнул ей рукой вышибала, когда было вынесено последнее «тело», а оставшиеся на ногах заводчане с довольным ворчанием принялись расходиться по домам. Кто-то кивнул Агнессе, и она улыбнулась в ответ.
Опустевший паб выглядел ещё более жалко, чем после окончания драки. Недовольная Пенелопа ходила с метлой, смахивая в одну кучу осколки, щепки и опилки, и, когда Агнесса вошла внутрь – с раздражением сунула метлу ей в руки, буркнув, что займётся вторым этажом. Спорить девушка не стала, только попросила вернувшегося Гарри поднять мебель и убрать её к одной из стен, и лишь после его спокойного кивка спохватилась, что не предложила обработать его ссадины.
– Гарри! Тебе не больно? – Агнесса кивнула на его руки, в которых он сейчас без труда удерживал стол.
– Что? – непонимающе моргнул мужчина, склонив бритую голову к плечу, и тоже придирчиво осмотрел их на предмет повреждений – причём у Агнессы возникло стойкое ощущение, что искал он, как минимум, торчащую кость. Всё прочее, если судить по его виду, не стоило его внимания.
– Кулаки… костяшки, я хотела сказать. Они выглядят не очень… здорово, – несколько неловко попыталась она объяснить свою обеспокоенность, но Гарри только коротко усмехнулся в ответ.
– А, это? Ты бы ещё на кошачью царапину подуть предложила, – беззлобно отозвался он, относя стол к стене.
Настаивать дальше девушка не посчитала возможным, и, пока вышибала занимался расчисткой «уборочного плацдарма», решила пройтись по первому этажу, в поисках забытых вещей. Случалось, что посетители теряли или по невнимательности оставляли в пабе ценные для них вещи, которые, однако, не имели определённой стоимости. Безделушки, головные уборы, платки, расчёски… да мало ли. Предмет, казалось бы, грошовый и никчёмный, а человеку дорог. Для этого добра был отведён специальный уголок «потеряшек», и иногда они даже возвращались к владельцам. Более ценные вещи – украшения, часы, очки и тому подобное, также складировалось, но совсем в другой ящик, содержимым которого распоряжался сам хозяин.
Дойдя до кабинки, где сидела та самая странная компания с магом, Агнесса с удивлением отметила, что дверь была закрыта плотно, на крючок изнутри. Нет, конечно, закрыть так двери можно было и снаружи, но клиенты редко когда заморачивались таким образом… привстав на цыпочки и закинув руку через верх дверцы, Агнесса открыла её и застыла, глядя внутрь.
Опустошенные тарелки, бутылки из-под вина и бокалы – это было нормально.
Не нормально – то, что низкорослый иностранец все еще оставался там, странно обмякший у стены, выше, чем он мог бы сидеть… рукоять кинжала, вогнанного по самую гарду толстяку между ребер, Агнесса заметила не сразу. Тело, пригвожденное длинным лезвием к спинке дивана, нелепо полусидело, руки безжизненно свисали по бокам. В правом кулаке был зажат тот самый замызганный платок, в левом – чудом не выпавший бокал с остатками вина, большая часть его содержимого смешалась с кровью на полу. Щегольской цилиндр лежал тут же у стены, видимо, до того прокатившись по луже крови – к нему вели две тонкие красные линии. Огромное темное пятно на груди покойника едва замечалось на дорогой бордовой ткани. Кто-то, видимо, убийца, закрыл ему глаза, отчего выражение лица у мертвеца стало почти умиротворенным.
Мельхиор последние шесть лет неустанно закидывал ее картинами апокалиптического толка с пресловутыми горами трупов и реками крови, но вид настоящего мертвого тела вызвал в Агнессе совершенно незнакомую смесь чувств и впечатлений, которую она пока не решалась осознать. В глазах у нее сначала потемнело, потом запрыгали яркие острые точки, а потом взгляд непроизвольно дернулся, почти очистился и сфокусировался на чем-то на столе.
«Ха! Смотри, ваши драгоценные бумажки! Этот мажеский выродок не поскупился на чаевые за беспокойство!» – внимание Мельхиора, и, соответственно Агнессы, оказалось переключено на две банкноты, каждая номиналом в двадцать пять фунтов, которые лежали, придавленные тарелкой седого мага.
Невероятные деньги. В совокупности, их заказ стоил от силы фунта три.
«Бери деньги! Очевидно же, что их оставили для тебя!»
«Я… я… не могу. Не могу! Это не мои деньги!»
«Да что ты начинаешь! Они тебе нужны! Ты же хотела в Бирмингем? Хотела?! Так вот он – твой счастливый билет! Хватай фунты и вали из города!»
В глубине души Агнесса подозревала, что таким образом Мельхиор пытался отвлечь её внимание от мертвеца, но ещё глубже – прекрасно понимала, что душевные порывы демона так далеко не простираются. Однако она не могла не отметить, что реагирует на окровавленное тело как-то, наверное, неправильно. Слишком спокойно, что ли?
«Я просто отнесу деньги на кассу. И всё. Пускай мистер Оливер решает…»
«Ой-ой, мистер Оливер, жирная скотина, естественно всё себе загребёт, дурочка! Даже не надейся, что тебе хоть что-то с этих бумажек перепадёт!»
«Вот и посмотрим…»
Осторожно обойдя кровь, Агнесса перегнулась через чистый диван и аккуратно забрала банкноты. Несколько недоверчиво подставила их свету и глубоко вздохнула, увидев блеснувший радужно знак магической финансовой гильдии. Все крупные купюры были полноценно защищены от подделывания на любых уровнях – физическом и магическом, и прежде ей не доводилось держать такие в руках, только слышала о подобном. Казалось странным прятать их в карман на фартуке, где отродясь не случалось банкноты крупнее пяти фунтов, потому Агнесса бережно положила деньги в потайной кармашек, нашитый сверху на платье и теряющийся в складках.
Выйдя из кабинки, она, словно во сне, направилась к кассе за стойкой, но была задержана вышибалой.
– Эй, Агни… с тобой всё в порядке? Ты какая-то бледная, – неподдельная тревога в голосе Гарри вызвала волну тёплой признательности в ответ.
Агнесса попыталась улыбнуться, но сама же почувствовала, что улыбка выходит какой-то кривоватой:
– М-м… у нас, кажется, некоторые пробле…
Визг Пенелопы, перешедший в короткий выдох и грохот тела о паркет, прервал её объяснение, и, обернувшись, Агнесса увидела, что официантка распростёрлась на полу без сознания – как раз напротив кабинки. Девушка вздохнула, отступив в сторону и пропуская к Пенни нахмурившегося Гарри.
– Какого… ах ты ж чёрт! – громкое бурчание переросло в изумлённый возглас, и Агнесса только и смогла, что скорбно пожать плечами в ответ на брошенный на неё вопросительный взгляд.
– Кабинет был закрыт изнутри… нам, наверное, стоит вызвать полицию? – робко заикнулась она, подходя к Пенелопе.
Присев рядом с ней, осторожно похлопала её по щекам, приводя в чувство. Открыв мутноватые глаза, Пенни уставилась на Агнессу, затем скосила взгляд в сторону кабинки и задрожала.
– Меня мутит от крови! – громко пожаловалась она. Агнесса помогла официантке подняться и усадила на высокий стул.
– Тише… всё в порядке. Отдохни, успокойся, – вид дрожащей Пенни придал самой Агнессе сил, и девушка ободряюще потрепала товарку по плечу. – Сейчас разберёмся со всем, не волнуйся.
– Так, девки… не трогайте ничего пока, я щас за хозяином схожу, он пускай и думает, – буркнул Гарри, появляясь из кабинки, и решительно направляясь наверх и вглубь паба, где была личная комната мистера Оливера.
Там он предпочитал проводить изрядную часть времени, занимаясь подсчётом средств или потихоньку выпивая. Или, как сегодня, спасаясь от последствий мигрени и потасовки.
Агнесса осталась с Пенелопой, которая всё норовила вновь упасть в обморок, отпаивала ту водой и чуть нервно поглядывала в сторону кабинета. Выдержка выдержкой, но девушке совсем не хотелось туда возвращаться и ещё раз видеть расплывшееся толстое тело забавного чужестранца. Агнессе было его очень жалко, и она решительно не понимала, для чего такому могущественному человеку, как маг из Верхнего Лондона, было убивать настолько приятного толстячка? Да ещё и таким варварским способом… невольно вернувшись мыслями к моменту обнаружения трупа, Агнесса поняла, что тело буквально висело на лезвии кинжала, само по себе не касаясь диванчика. Это же какой силищей надо обладать, чтобы так ударить?
– Что?! – крик откуда-то из-под потолка заставил Агнессу поморщиться – человеку с больной головой не пристало так кричать.
Пенни вздрогнула и чуть затравленно посмотрела на второй этаж, по которому с грохотом шёл мистер Оливер. Чуть ли не бежал, прямо сказать… точнее, бежал, с поразительной для его объёмов прытью. В принципе, это было объяснимо – кабацкие потасовки это одно, а вот трупов в «Очаге» прежде не водилось. А тут, поди ж ты… в совокупности всё.
Мистер Оливер замер на середине лестницы, обводя взглядом разнесённый паб, и по его потному брылястому лицу, поверх бледности, пятнами расползался нездоровый тёмный румянец. По раздувающейся бочкообразной груди Агнесса поняла, что сейчас будет шумно, и машинально, привычным жестом старшей сестры, закрыла ладонями уши Пенни.
– ВЫ КАКОГО ХРЕНА ТУТ УСТРОИЛИ?! – рёв хозяина заставил уцелевшие стёкла мелодично и испуганно зазвенеть.
Агнесса вжала голову в плечи, Пенелопа, дёрнувшаяся было из её рук, передумала и предпочла вновь сомлеть. Гарри хмуро смотрел на мистера Оливера, но благоразумно ничего не говорил. А Оливер Гилмур между тем в выражениях не стеснялся, красочно расписывая на каких олухов и, в целом, ненадёжных людей он оставил своё детище, свой драгоценный паб, отлучившись на каких-то пять минут… Тот факт, что на часах уже был час пополуночи, а ушёл отдыхать он в десять, мистера Оливера ничуть не смущал. На головы официанток и вышибалы обрушились всевозможные громы и молнии, но, увы, Агнесса это пропустила мимо ушей, поскольку ей пришлось буквально бороться с Мельхиором. Демон откровенно желал как можно более кроваво расправиться с хозяином. Вообще, конечно, борьбой это было сложно назвать – ближе всего, по ощущениям, находилось перетягивание каната. Забава, безусловно, сугубо мужская, но вообразить себе, как это происходит, Агнесса могла без труда. Равно как и заткнуть за пояс Мельхиора, не позволяя ему вырваться наружу и устроить тут Долину Смерти в миниатюре.
– Чтоб всё тут убрали, до единого стёклышка! Из жалования вычту, до последнего пенни!
Это было уже неприятно и даже странно – никогда прежде за выходки посетителей не отдувались работники. Гарри слегка набычился, глянул на хозяина с прищуром, но снова промолчал. Агнесса нахмурилась и, осторожно оперев Пенни о стойку, поднялась, машинально одёрнув фартук.
– Простите, мистер Оливер… так мне следует вызвать полицию? – спросила она негромко, пытливо и немного исподлобья глядя на хозяина. Тот побагровел уже целиком и заорал.
– Какая полиция?! Ты совсем свихнулась, девчонка?! Немедленно за уборку, вы, дармоеды! Гарри, избавься от тела, живо! – отрывисто раздав указания и гневливо хмурясь, мистер Оливер отправился назад, на второй этаж.
Неловкая пауза, в которую Агнесса и Гарри переглядывались друг с другом, была прервана глухим томным всхлипом со стороны Пенелопы.
– Кукла… я крови боюсь. Мне плохо… – проныла она, вцепившись в запястье девушки. Та кивнула ободряюще и мягко потрепала её по плечу.
– Не переживай, я всё уберу там… просто помоги разобраться с мусором в зале, ладно?
– Идёт! – быстро и подозрительно бодро для, минуту назад, бесчувственной особы отозвалась Пенелопа и тут же вскочила на ноги, схватив метлу.
«Да она же прикидывалась!» – возмущённо фыркнул Мельхиор.
«А ты только сейчас понял?» – не удержалась от лёгкой насмешки Агнесса.
Имея опыт общения с шестью младшими братьями и сёстрами, она прекрасно умела на слух отличать настоящий крик боли, от того, что был призван вызвать сочувствие, и настоящий обморок – от показушного.
«Это… да что за… она же тебя использует, чтобы ручки не марать!» – казалось, что демон задыхается от возмущения, отчего Агнесса поспешила его успокоить. Точнее, ей так казалось.
«Я знаю, Мельхиор. И что с того?»
Секунда молчания, заполненная липкой и густой ненавистью, взорвалась рёвом.
«Я ЕЁ ИСПЕПЕЛЮ! ВЫРВУ КИШКИ И ИССУШУ ЕЁ КРОВЬ! Я РАЗОРВУ…»
Агнесса молча сняла с пальца кольцо, и убрала его в тот же карман на юбке, куда до того ушли фунты. В конце концов, с таким массивным украшением, пускай его и не видели остальные, было просто неудобно убираться.
Прислушалась к ругательствам и странному хрусту, пока Гарри, видимо, извлекал из тела кинжал, а затем вышел из кабинки, волоком вытащив оттуда тело толстяка и размазав художественно по полу кровь. После этого, Агнесса, вооружившись парой вёдер воды и несколькими тряпками, приступила к замыванию следов преступления.
Совершенно точно, что мистер Оливер поступил неправильно.
Следовало вызвать полисменов, и, вероятно, они бы тогда начали расследование… ну и что, что главным подозреваемым был бы маг из Верхнего Лондона! Правосудие должно быть одинаковым для всех. Вот только если Агнесса сама пойдёт в полицию, то ей никто и ни за что не поверит. Вопреки мнению остальных, девушка была достаточно умной, чтобы не впадать в истерику и не совершать резких поступков – она просто делала выводы.
Смыть кровь с деревянного пола оказалось задачей, мягко говоря, непростой. Если с кожаной обивки дивана она сошла легко, то тёплое, отполированное касанием множества ног дерево её словно впитало, и Агнесса в какой-то момент едва не расплакалась, когда обнаружила, что сменила уже три воды, что трёт одно и то же пятно уже битых полчаса, а оно всё не бледнеет.
Тогда на помощь пришёл вернувшийся Гарри, раздобыв где-то жёсткую щётку и показав, как надо затирать. После чего, наказав не бояться царапин, куда-то удалился. С щёткой дело пошло значительно быстрее, и вскоре Агнесса смогла избавиться от значительной части крови на полу, что, в сравнении с предыдущими потугами, было настоящим прогрессом, а тут и Гарри подошёл, вооружённый мелкой наждачкой. Отогнав девушку, он с кряхтением втиснулся в кабинку и буквально несколькими движениями затёр образовавшиеся в ходе чистки царапки.
– Ну всё, пожалуй… – вздохнул вышибала и смачно зевнул.
Агнесса зеркально повторила это же действие, после чего слабо улыбнулась.
– Да, можно идти домой.
– Угу, самое время – почти четыре утра, – с недовольным ворчанием отозвался Гарри, и тут девушка не могла с ним не согласиться – так поздно ещё не приходилось задерживаться. Ещё и одежду придётся сразу застирать, как вернётся – по переднику и нижнему краю юбки там и сям расплывались кровавые пятна. Впрочем, как сводить кровь с ткани Агнесса знала лучше – этим заклинаниям в школе, конечно, не учили, но нужда порой заставляет проявлять изобретательность.
– Я провожу тебя, – не спросил – утвердил вышибала, и девушка несколько смущённо качнула головой.
– Ты тоже ведь устал за эту смену. Ты не переживай, я и сама дойду спокойно – со мной ничего не случится! – принялась было отнекиваться, но по выражению лица мужчины поняла, что это бесполезно и просто вздохнула. – Спасибо.
– Вот так-то лучше. Негоже приличной девушке в предрассветный час ходить одной.
Дорога по заводскому району в столь позднее – или раннее, это как посмотреть – время была действительно пустынна и тиха. Все, кто хотел развлекаться ночью, уже ушли отдыхать, а прочим – было ещё рано вставать. Прохладный и чрезвычайно туманный воздух заставлял девушку слегка ёжиться и кутаться в припасённый заранее тёплый платок – Гарри же, казалось, не испытывал неудобств от промозглой погоды. Тот же туман поглощал их шаги, так что Агнессе казалось, что они – пара тёмных призраков, пробирающихся через серую мглу Нижнего Лондона.
– Держи, – перед носом у неё внезапно оказалась ручища Гарри, на которой, словно игрушка, лежали очень красивые карманные часы. Девушка опешила, чуть не споткнувшись, и с удивлением воззрилась на вышибалу.
– Это… – часы показались ей смутно знакомыми, но она не могла вспомнить – где видела их раньше.
– Брось, Агни, ты одна с этого грязного дельца ничего не поимела, держи хоть это – как утешительный приз. Покойнику-то они явно не пригодятся больше, верно? – Гарри приподнял ладонь, но Агнесса замотала головой перепугано.
– Нет, пожалуйста! Прошу, только не обижайся, я правда… очень ценю, что ты подумал обо мне, но я не могу взять это.
Вышибала посмотрел на неё пристально, а затем, хмыкнув, сомкнул ладонь и убрал часы в обширный карман на брюках.
– Как хочешь.
Оставшуюся часть дороги они прошли молча, но теперь это молчание несколько тяготило Агнессу. Слишком много мыслей вращалось вокруг того преступления, соучастниками которому они все стали, ведь замалчивание – это тоже нарушение закона! Ей было очень трудно и грустно признать, но в какой-то мере она и сама себя считала преступницей… а ведь всегда старалась поступать как должно.
Неуловимо изменилось всё вокруг, сам туман стал легче и рассеянней, и оказался пронизан жемчужно-голубоватым светом, когда они вошли в пригород. Агнесса не заметила этого сразу, но когда обратила внимание – машинально подняла голову, чтобы в который раз убедиться, что не почудилось.
Верхний Лондон остался позади и, хотя с такого ракурса увидеть всё его великолепие было невозможно, Агнесса знала, что он начинается подобно скале – с невысоких зданий, наращивающих этажность и площадь по мере приближения к Центру. Причудливые башенки, невозможные здания из текучего камня, стеклянные сады… Всё, что может придумать фантазия человека, воплотилось там, благодаря сильнейшей магии.
Сам Верхний Лондон парил в небесах на гигантской платформе, удерживаемой десятком огромных цепей, но четыре – были основными, венчаемые исполинскими накопительными кристаллами. Несколько раз в год, по праздникам, жителям Нижнего Лондона дозволялось отправиться на экскурсию в Верхний. Конечно, не все могли себе это позволить регулярно, но хотя бы раз в жизни там побывал каждый.
– Всё, Агни, дальше дотопаешь? – из мыслей о Верхнем Лондоне её вырвал голос Гарри, и девушка встрепенулась, оглядываясь по сторонам, и с удивлением понимая, что, во-первых, за время пути основательно посветлело, а во-вторых – до её дома осталось каких-то полтысячи футов.
Она повернулась к вышибале, укоризненно на него посмотрев:
– Ты меня до самого дома довёл! Тебе теперь возвращаться на полчаса дольше. Гарри, нельзя так, ты же отдохнуть толком не успеешь…
– Хорошего дня, – как всегда, полностью пропустив её тираду мимо ушей, верзила кивнул и пошёл назад.
Самой Агнессе ничего не оставалось, кроме как проделать те самые несколько сотен шагов, толкнуть калитку, скрипнувшую еле слышно и очень знакомо, и оказаться дома.
Все здания в пригороде имели один или два этажа, хотя почти у всех были чердаки. На рассвете это место выглядело как чистейшая пастораль, учитывая, что Верхний ещё не закрывал нежно-розоватое солнце. И пахло здесь совсем иначе, чем в городе – не холодным камнем и тухлой водой, а росой, укрывающей зелень, и ранними цветами.
Дверная ручка была подёрнута влажной седой плёнкой, но подалась под пальцами девушки совсем беззвучно. Агнесса мельком глянула на висящий в самом углу сплетенный ею оберег и отметила про себя, что нужно будет днём непременно проверить все заговоры и чары. Вроде и повода для беспокойства нет, а ощущала она себя всё равно… неправильно. А в книгах, что она читала, чётко было написано, что самочувствие ведьмы – важнейший элемент её чар и пренебрегать оным никак нельзя.
Стараясь ступать очень тихо, Агнесса прошла на кухню, чутко прислушиваясь к звукам спящего дома, но не улавливая ничего необычного. Вставать остальным было ещё рано, завтрак она приготовила загодя – только вынуть из ледника да разогреть, а обед сделает, собственно, ближе к обеду. Сейчас ещё с одеждой разберётся. Вот только присядет буквально на секундочку, эта лавка так манит…
Агнесса широко зевнула, закрывая лицо руками, а когда отняла их – увидела напротив себя возникшую словно из ниоткуда девчонку, внимательно и настороженно разглядывающую её. Лаура, одна из младшеньких… точнее, третья по старшинству после самой Агнессы, но для неё они все, включая Сандро, что был младше её на какой-то год, были маленькими.
– Ты в порядке, Агни? – напряжённо, но очень тихо спросила сестра, присаживаясь рядом. Агнесса поспешно кивнула, с улыбкой погладив девочку по плечу.
– Конечно, ты чего переполошилась?
– Ну-у… – Лаура сморщила нос, сузив мятно-зелёные глаза. – Ты вернулась на три часа позже обычного, а ещё твоя юбка в крови. В какой Грани это не повод для беспокойства?
Девушка опустила взгляд вниз и мысленно отвесила себе подзатыльник – совсем забыла ещё и о платье…
– Ох… трудная ночь. Там драка была, как… ну, как это бывает… – немного комкано и невнятно проговорила, стараясь уйти от скользкой темы.
Делиться с младшей сестрой тем, что ты стала свидетельницей убийства? Увольте!
– Угу, – по глазам было видно, что Лаура не поверила, но настаивать не стала – просто знала, что это бесполезно. – Ладно, иди спать, а то ты на ногах не стоишь.
– Сейчас, малыш, я только замочу форму… сама знаешь, что бывает, если оставить высохнуть кровь на одежде, – Агнесса ещё раз провела пальцами по каштановым кудрям сестры, и поднялась, стараясь заставить пол кухни не уходить из-под ног.
– Знаю. Оставь всё, я постираю, – сказала Лаура, заставив Агнессу нахмуриться.
– Ещё чего. Ты себе пальцы в кровь сотрёшь с такой-то тканью и пятнами. Не выдумывай. Если не сложно – разогрей через часик завтрак на всех, идёт? Я потом проснусь и разберусь со всем, – ободряюще улыбнулась девочке, но успела увидеть, как в глазах той промелькнул огонёк упрямства.
– Ладно, – нехотя отозвалась Лаура.
В общую спальню она, однако, не вернулась, оставаясь на кухне и наблюдая за тем, как Агнесса набирает в кадку воду, трёт мыло и укладывает туда фартук. Когда же дело дошло до длинной, в пол, серой юбке, старшая сестра, почему-то, словно разом проснулась и, пробормотав что-то, чуть не бегом устремилась на второй этаж, где была её комната.
Причиной подобного поведения стало то, что Агнесса, по привычке проверяя перед стиркой карманы, сунула руку в тот самый, что был нашит поверх юбки, и обнаружила там, помимо кольца, те самые злосчастные пятьдесят фунтов! Она совершенно забыла о них, и теперь не понимала, что ей делать.
Расстроенная, она машинально надела на палец кольцо, и услышала недовольное рычание Мельхиора.
«Наконец-то… чего возилась так долго? О, ты всё-таки прихватила денежки? Молодец, одобряю. Хоть один разумный поступок совершила.»
Агнесса, глядя на лежащие перед ней банкноты, кусала губы. Вернуть мистеру Оливеру? Или сдать в полицию? Или выкинуть?
«Ты в своём уме, человечек? Тебе богатство само в руки пришло, а ты нос воротишь!»
«Я не нос ворочу… я не знаю, как поступить правильно, вот и всё!»
«О, тут же всё просто! Твой жирный Оливер от потери полусотни фунтов не обеднеет, уж поверь, а вот твоя жизнь качественно изменится весьма! Полиции эти деньги никак не помогут – загребут себе, уж поверь, а выбрасывать их вообще – верх глупости.»
В чём-то Мельхиор, безусловно, был прав. Ей крайне нужны были деньги. И… ну, всё же, это можно было считать чаевыми! Чрезвычайно щедрыми чаевыми, которые ей оставил, предположительно, убийца забавного толстячка…
К счастью, мировоззрение Агнессы не допускало и мысли о том, что подобная сумма, банально, могла оказаться взяткой – чем, скорее всего, она и была. Посему, пойдя на чудовищную сделку с совестью, она спрятала деньги в зачарованный на «безынтересность» кошель с прочими сбережениями и убрала его в сундук, на самое дно. Она думала, что теперь-то точно не сумеет уснуть, но стоило только раздеться и прилечь на кровать, как её будто огрели по лицу мягкой и невидимой подушкой, и Агнесса почти мгновенно погрузилась в глубокий сон без сновидений.