Евгений Гиен
Рарас. Чёрная шерсть
– Кажется, они вернули разум. – Змей ударил в ладони: один раз – горизонтально, крест-накрест, а другой – вертикально, и Лорианаисс, после лёгкого поклона, исчез с хлопком.
– Скелеты?
– Ага, твари уже бегут, солнце начинает припекать их чёрные тела. А вот и скелеты, говори им, что мы всё объясним, поможем. Пусть идут за нами. Мы друзья. Все остальные попытаются убить их. Только мёртвые животные лишние, правда они просто убегают. Отлично!
– Понял! Армия скелетов – наши соратники, ты молодец, Кес.
– Ха-ха, расходимся. Облик…
– Стой, давай не будем меняться, может, испугаются ещё наги или осьминога. Ноги измени, и достаточно.
– Ты прав, ускоримся!
Крича в пространство, что они помогут, друзья не совсем верили, что болванчики освободились под лучами света, и что так просто поверят и пойдут за ними. Мертвецы всё ещё держали оружие, но никаких доспехов на них почти не было. Остались только рарасы, и они пошли за голосами. Некоторые по краям поднимали правую руку и показывали тем, кто не услышал, дорогу. Все мёртвые кроме костяных животных потопали вслед за колдунами, а те с помощью хвоста или ног тага в случае Каду проносились дальше между рядов. Кричали, что помогут, объяснят, защитят, обогреют, дадут дом и всё, что бы попросила заблудшая душа всего несколько минут назад, контролируемая некромантом.
Воины Нестьегавы и чёрного рынка бежали к кораблям с мыслями, что немного помогли в войне. Не будь их лидеров, орда скелетов смела бы войска до прихода архимага. Когда корабли и шлюпки отходили, к берегу успел подойти король снежных эльфов Кардиандрант со свитой близких воинов. Их доспехи блестели как снег на солнце, ослепляя врагов, но не друг друга. Король спросил:
– Наёмники, я видел вас, как только вы прибыли, но подходить было бы большой честью. Тогда я так думал, но теперь я здесь, и хочу узнать имя вашего лидера.
– Их двое, король. Сказать вам настоящие имена или… – помогающий выталкивать судна Ивес подошёл, неловко поклонившись.
– Оба варианта.
– Король, это Ке'саль-Змей и Каду-Лис.
– Где вы располагаетесь? Это наверняка замок или крепость. Не думаю, что колдуны, под чьим командованием имеется столько хороших воинов, станут жить в пещере или в более посредственном жилище.
– Крепость Нестьегава, построена на западе от Усты, ближе к Зелёному морю.
– Хорошее название, хорошее значение. Ну и последний вопрос, задерживать… удирающих наёмников меня не греет. Как вы себя называете?
– Да'астрэ ди Ва'артэ.
– Монстры-союзники. Сможешь запомнить мои слова?
– Думаю, моей памяти окажется достаточно, чтобы передать ваши слова другому командующему, с лучшими способностями в этом.
– Так и быть. «К'аас гна'ас сективок азират'на, оуск'за Ке'саль ае Каду», – король сказал несколько слов на языке кадр'ир без малейшей заминки, он прекрасно знал этот и, скорее всего, большинство языков мира. – Не забудь и ступай.
Ивес сильнее поклонился и, сделав пару шагов в сторону, чтобы не забросать короля песком, ушёл, ускоряя шаг. Гвинер точно мог запомнить все слова и более-менее правильно их произнести. К нему-то командующий и направился.
Глава 14. Костьми встану
На поле боя слышались крики радости, а вдали от реки – щёлканье костей скелетов, что толпой уходили вслед за кричащими колдунами. К Яха подбежал первый, немного осознавший, что вокруг происходит, мертвец. Мясо и кожа висели лишь на его ногах и руках, ниже коленей и локтей. Он догонял и останавливался, смотря, но Ке'саль и Каду бежали и бежали. Допустить, чтобы радостные рарасы уничтожили созданных магией и ничего не понимающих болванчиков, они не могли. И тут мертвец начал бежать спиной вперёд, продолжая смотреть на лица тех, кто в чём-то поможет.
– Что скажешь? Будешь нашим воином? – ничего не ожидая, спросил Ке'саль.
– Ему нечем говорить, и он как-то ходит. Есть сложное заклинание, я читал в нашей библиотеке. Которое заменяет мышцы частично, ну и вены с сухожилиями и остальным. Только применяется к живым, конечно же.
Ке'саль показал на рот и медленно открыл его, а после заговорил:
– Вот так, и ещё дыши, и языком то верха, то низа рта касайся. Вот так.
– Нааааа, ееееее, – дёрнувшись от того, что получилось, скелет начал отставать, вернувшись к толпе, бегущей позади.
– Вот это да! слушай, скелетон, тебя будем звать Гисар.
Повторяющий «нааааа» и «ееееее» показал на свой рот, и некоторые начали пытаться. Уже спустя полчаса вся толпа гудела, повторяя раз за разом одно и то же. И снова скелет под первым именем из всех, Гисар, подбежал к колдунам.
– Давай я. Теперь по порядку будем буквы учить, – Каду показал указательным пальцем на рот и начал: – Ааааа, бэээээ…
Скелет напряжённо смотрел и решился попробовать.
– Аааэааэээ, аааааа. Боээ, боо, бээээ…
***
Так продолжалось два дня; колдуны вымотались и, поняв, что за ними нет погони, разбили лагерь – всё ещё на территории Хиссарака.
– Кес, проверка твоего плана.
– Давай.
– Что если их снова возьмут под контроль? Ведь те, кто всё это начал, даже не показывались, не то что не сражались.
– Нам пиздец в любом из вариантов твоих проверок. Давай укладывайся, я посторожу. Скелеты замолкли, конечно, но сели кругами вокруг нас и огня.
– Я жить хочу, так что утащи меня, Кес, если наступит тот самый…
– Конечно, спи спокойно.
Как только Каду улёгся на нарезанной и уложенной вместо постели траве, тысячи скелетов орков, людей, эльфов, великанов и других рас легли волнами в стороны, последовав примеру.
– Каду, как мы проведём их к Нестьегаве?
– Справимся ради такого случая, ведь они могут стать самостоятельной и, возможно, союзной расой, по крайней мере, пока мы с тобой не умрём. А это будет ох как не скоро.
– Такой жизнью я доволен, хотя я всегда был готов уйти из жизни в случае твоей смерти.
– Кес, как надоест, умрём вместе.
– Мне было страшно думать, что ты умрёшь раньше меня. Я, видимо, эгоист, не хочу ощущать эту боль где-то внутри, она была бы сильнее, чем при потере отца. Ты ведь со мной гораздо дольше.
– Не совсем эгоист, боль внутри не из воздуха берётся, она возникает из-за потери дорогого рараса. А дорожить кем-то не есть дорожить только собой. Ты и не дорожишь своей жизнью, и я верю твоим словам беспрекословно, ни на секунду не задумываясь.
– Спи, брат.
***
Прошли недели пешего хода с остановкой на охоту. Всё это время скелеты – теперь все они были без мяса на костях – повторяли действия колдунов. Гнались они за лосём белоногим, пытались есть, спать, ходить по малому и большому, выучили все буквы. И в один из моментов, перед самим переходом через одну из гор ущелья, все скелеты замолчали, когда Гисар решил сказать своё первое слово.
– Сээ, кхк ееее лл еее тыы оо нэ, яааа.
– Слышал? – Каду отвлёк от обсуждения о переходе через гору Ке'саля, и тот повернулся ко всё также стоящей толпе скелетов.
– Что он сказал?
– Он – скелетон.
– Гисар, так все вы скелетоны, это мы вас по-своему зовём. Скелеты вы.
– Не-ет, оо-ннэ-ии, не-е сэ-ке-лл-е-тоо-ны, я-я…
– Ты скелетон, они скелеты, устраивает?
– Ды-а!
– Глянь на него, Кес, малыши начинают говорить. Со временем все вы станете такими же, как мы, только без кожи, внутренностей и мяса на костях.
– О-о-о! – радостно зашумели кости.
– Мы вам поможем, за всё это время ни одного не убили. Вы, конечно, и сами сильны, и зверьё пугаете, но вам нужно научиться. Мы поможем во всём, – громко продолжил Ке'саль. – Сейчас же нам нужна ваша помощь.
Тут же скелеты окружили колдунов и прижались, ожидая приказа.
– Нужно забраться по этому склону и спуститься, словно идём по прямой дороге, которая не будет трястись и проваливаться. Стройтесь у самой воды и помогайте друг другу перелезать.
Толпа пошла вперёд, остались лишь два великана. Они сели, опустив руки ладонями вверх, до самой земли. Яха тут же взошли по пальцам, и кто как мог, обхватили костяшки, дабы не свалиться.
Гиганты медленно поднялись и пошли вперёд, слушая, что говорят вокруг.
– Знаешь, Каду, мне их пиздецки жаль, теперь все эти рарасы просвечиваются насквозь. К семьям, не думаю, что вернутся, мир возненавидит именно их, считая врагами всей планеты.
– Такие же ощущения, но ты не из-за власти их забрал. И мы не из-за какой-то мелочи бежали два дня, расходуя энергию источника. Ожидается интересное время; ещё немного, и я увижу будущее этих костей.
– За пару-другую сотен лет увидим.
Остальные скелеты вдали уже строили мост – мост из самих себя. Их было предостаточно, чтобы колдуны поднялись на самую низкую часть горы и спустились на другую сторону. Как только они сделали шаг с кости на землю, покрытую травой, началась великая взаимопомощь меж теми, кто умом родился всего-то больше месяца назад. Они умели ходить, бегать, прыгать, бить руками, махать разным оружием, что подняли после смерти. Всему этому они научились, но не разговору, как деревенщина с деревенщиной, как солдаты или торговцы. У них не было памяти о прошлом. Они были, словно дети, жаждущие помощи и общения. Они не понимали, почему там, на поле, было столько совершенно отличных внешне существ. И шли, ожидая ответов.
Чуть меньше времени занял путь до крепости, говорить на подходах стало большее количество скелетов. Скелетон, так он себя звал, отвергая данное ему имя, теперь бесился, что не может говорить так же, как те двое.
Мягко, доходчиво. Он запомнил имена. Им всем многое объясняли. Проблема была в том, что говорить так громко, чтобы слышали тысячи, невозможно. Поэтому скелеты менялись местами, либо отставали в развитии от идущих, сидящих и лежащих рядом.
Три дня до крепости Нестьегава и переправа через реку
Вдалеке шныряла конница. То двое всадников, то семеро, то и вовсе двадцать четыре.
– Наши.
– Да, боятся подойти, хотя должны были разглядеть нас, первыми ведь топаем. Срань господня, как я устал! Этим костяшкам всё равно, никакой усталостью там и не пахнет. Пошли им лису свою, что ли.
– Сейчас, – колдун остановился, закрыв глаза, и прошептал: – Призыв крылана.
Из ничего, словно из пустоты, пробилось животное и направилось к всадникам из крепости. Полчаса безмолвно летающая вокруг отряда лиса наконец убедила, что перед армией скелетов идут именно Лис и Змей.
– Это правда вы? – крикнул один из всадников, держась на расстоянии.
– Назовись, воин! – потребовал Ке'саль.
– Прошу, покажите ваши колдовские способности, мы должны точно знать, перед кем стоим, – сказал человек, не спускаясь с коня. Затем он обратился к своим, что стояли дальше. – Отряд, готовься отходить, и быстро, если это враги, нам не справиться.
– Вы молодцы, не зря мы вас учили, – похвалил Каду, и пару мгновений спустя после снятия бессменной шляпы его лицо начало менять облик ближе к морде пса. Змей так же снял головной убор и улыбнулся своей знаменитой улыбкой, затем шея удлинилась, приближая голову к воину.
– Это вы, я рад вашему прибытию, Змей и Лис! – докапитан лет двадцати восьми поклонился. – Я – докапитан Бизель, а это мой отряд. Мы под общим командованием Гвинера. С его поручения вышли на встречу, но отходить больше, чем на три дня, от крепости запрещено вами, на время войны. Дома вас заждались! – выпалил всадник.
– Я рад, что вы встретили нас, давно живых не видели. Эти скелеты…
– Тысячи скелетов, господин Змей.
– Да, тысячи. Вашу боязнь я понимаю, но они как дети, которые только учатся говорить. Они не нападут. Раздели отряд, и пусть одна половина отправится вперёд и предупредит, вторая пойдёт с нами.
– Будет выполнено. И кстати, ещё два конных отряда участвуют в поисках, мы встретим их по пути.
– Хорошо, и вот ещё. К нашим новым знакомым относитесь нейтрально, не нужно так рано показывать, что такое агрессия.
– Конечно, Змей, и в мыслях не было. Я свободен пока?
– Да.
– Каду, а ты чего молчишь?
– Ну, знаешь ли, я устал немного, привыкать начал к кроватям, стенам, спокойствию, работе с рарасами. Ещё по детям и Синеле скучаю.
– Я себя чувствую козлом, но я чуть ли не забыл о семье. Изевель меня уничтожит.
– Только в постели, так что это не проблема.
– Вот когда ты сказал, что скучаешь, меня словно по башке стукнули! Сразу вспомнил своих прекрасных нечистокровных детишек.
– Я не спрашивал, но как вы имена выбирали? Ты же всё равно чувствуешь связь со своей расой и хочешь сохранить идентичность.
– На самом деле для сына было бы проще, взяли имя кадр'ир, убираем паузу – и готово. В основном, я выбрал, как назвать, и имя, как ты знаешь, не имеет особого отношения к кадр'ирам. Кадувин отлично подошло. Изевель ждала, что второй ребёнок будет девочкой, и так и случилось. Она недели две думала.
– Илевена – прекрасное имя, но как ты назвал сына, это просто кошмар! Мог бы обойтись без этого.
– Кто бы говорил! Первый – Силезен, второй – Кесален.
– А как иначе? Просто моё имя, мне кажется, звучит не хорошо.
– Возможно, у всех такие ощущения. Может, только деревенщина Бозилёк, Кавазяк или ещё какой лопух не думают о таком.
– Ненавидишь деревенщину?
– А? Ха-ха да… больше тех, кто глуп, словно скот, за которым они и ухаживают. Хотя, с другой стороны, они же не виноваты, что правители их обдирают. А в итоге монет на обучение не хватает. Вот что, Каду, завезём пару писарей или кого-то…
– Обученного писать и читать священника, чтобы он за алтарями в храме богов смотрел и рарас грамоте учил.
– Как дойдём, и после того, как со скелетами решим дела, будем думать. Куда прятать, как всех и сразу учить, и всё остальное. – Ке'саль вздохнул и с шумом выдохнул.
– Эй, Бизель, у нас привал.
– Понял.
– Слышь, Кес?
– М-м?
– Давай великан нас потащит.
– Чуть позже, сейчас я полежу немного…
Глава 15. Наша ночь
Проходя по мосту у самой скалы, державшей на себе крепость и деревню, шестьдесят рарас и тысячи скелетов начали слышать радостные крики наверху. А ведь было это почти невозможно: не позволяла высота.
– Эхо? – спросил Ке'саль.
– Наверно, не может же это быть звучалка? Уж рядом с домом твари не ходят, по крайней мере незнакомые.
При подходе к деревне отряд всё явственнее стал слышать шум начинающегося праздника. Тут колдуны попросили снова поднять их выше, и великан тут же опустился, положив руки на землю.
– Скелеты, – начал Каду, – вы входите в мой и Кеса дом. Ни на кого не нападайте из деревни и крепости, с гостями мы тоже разберёмся сами – по-доброму или по-плохому. Сейчас вы строем, один за другим, пойдёте в подземелье. Бизель, это твоя задача, наёмникам ниже по званию не разрешаю передавать. Объясняй по ходу пути своё дело, пусть помогают. Нашему другу из камня объясни, если придётся.
– Благодарю за доверие, Лис.
– Скелетон, ты, как почти говорящий, возглавь своих собратьев на некоторое время.
– Бууду галэвво-ойй.
– А, и ещё: скелеты-великаны, так как вы большие, перешагните стены, не задевая их, и не идите в пещеру, она мала для вас. Сядьте в центре первого двора. Рарас не трогать, не давить, не прикасаться, в общем. По-ошли вперёд! – скомандовал Каду.
На встречу к прибывшим повыбегали дети из деревни и некоторые из взрослых. Но увидав, кто идёт за воинами на конях, разбежались, даже зная задолго до того, кого приведут лидеры.
У самих ворот Лиса и Змея встретили все капитаны первой и второй силы, а также жёны.
– Парни и дамы, нам, кажется, лучше отойти подальше, поговорим позже с ними.
– Намекаешь на что-то, Уц?
– Хе-хе, нет, госпожа Изевель, даю пространство для встречи возлюбленных. И лучше уберусь подальше с вашего…
– Давай-давай.
Синела тем временем побежала и запрыгнула на сильно пахнущего Каду, хоть он и старался отмываться в небольших речушках, по пути.
– Я так скучала, Лис, ты не представляешь! – Каду сильно обнял любимую, но целовать не стал, объяснив это тем, что сначала стоит искупаться.
– Всё готово для вас обоих, но, чур, мы первые, побежали Лис! – девушка, встав на ноги, потянула его за собой.
– Я тебя тоже не поцелую, этот запах чересчур отталкивающий, но иди ко мне, дорогой муж! – Изевель обняла Ке'саля, положив голову тому на плечо и прошептала: – Будешь уничтожен, порезан на куски и испепелён, дурная ты рыбёшка! Я так переживала, любимый мой. Пойдём, я знаю, что ты не станешь при народе и воинах показывать свои истинные чувства ко мне, так что быстро за мной.
– Ты великолепна, Изевель.
– Знаю.
Как только парочки скрылись за стенами, все вокруг зашумели на самые разные темы: от скелетов, молчавших, но рассматривающих всех вокруг, что строем пошли внутрь, до колдунов и их жён.
– Как всегда, бабы не дают поговорить нормально.
– И как всегда, вечера ждём.
– Какие-то претензии у вас есть к жёнам лидеров? – повысив голос, спросила Зина.
– Ох, мать, эти же здесь.
– Зина, ты шуток не понимаешь, эти две женщины как светоч средь тьмы, возле которого собрался народ. Как только перестанет согревать нас их свет, так тьма и Змей нас сожрать захотят.
– Вон как ты завернул красиво!
– Так что я уважаю их и детишек, озорные такие.
– Как начинают носиться вокруг, а ещё так мягко дядями нас зовут.
– Погодите, так они победили? – кто-то из толпы спросил. Тут все повернулись к спросившему и хором захохотали.
– Ты дурак? Конечно, победили, общими силами, так сказать.
– Выпьем за возвращение и победу на войне!
– Вы не забыли, что тот, кто поднял скелетов и вёл Чёрных, всё ещё жив? – напомнил Ивес.
– Мой светлоземный братишка Ивес, помню, конечно, но пока нам ничего не угрожает. Ждём вечера, колдуны, может, скажут чего. – сказал Уц.
– Чего ты так обращаешься к ним? Мы столько времени как хорошие знакомые с ними общаемся, а ты «колдуны-ы».
– Больдаз, ну а кто они ещё, колдуны ведь? Ты хоть раз видел, чтобы простой рарас такой змеюкой становился или любым псом, иль волком каким, а ещё тагом?
– Эти двое округу держат с нашей общей помощью, но все их знают и голоса не повышают, не то что напасть на вереницу повозок.
– Колдуны и есть колдуны, чего пристал-то? А уважение у меня к ним через край льётся. Я – Уц тол Кетц, и командующий чуть ли не двумя сотнями мужиков и баб различных рас, раз на то пошло. Мой отец бы не поверил, земля ему скалой, говноед. Кем я был, и кем стал, кто меня поднял до такой высоты? Колдуны и ребята мои. Пусть здоровыми будут их дети и они сами. Пойми, Больдаз, и отвали, когда я говорю «колдуны», это не означает что-то плохое, точнее, не всегда, все мы это видим на примере… И когда эти скелеты зайдут уже, ворота бы закрыть!
– Расслабься. Кстати, что вы все думаете об всём этом? – спросил Эгит.
– Это их дело, а я помогу, если понадоблюсь. Всё ещё не уверен, что это происходит наяву. Там ведь скелеты моего народа, их не примут обратно в семьи, даже если память вернётся.
– Память была в мозгах, а это магия и колдовство.
– Глянь, как топают, им сказали, они и того, идут как миленькие.
– Кости да кости, Мида, идём. Может, с портным поговорим.
– Гиблое дело затеяли, столько ткани ни в жизнь не нашить.
– Хоть какое-то дело! Я не могу стоять и на мертвецов бывших пялиться.
– Твоя правда, зрелище не из лучших.
Вечер
Колдуны вышли к кострам вдвоём без женщин. Тут же подошёл Бизель.
– Что такое, не поместились?
– Да, стоит уплотнить? Там метр от одного до другого.
– Нет, пусть рассаживаются рядом с выходом наверх. И как там голем наш?
– Людик, это кто, они были, как вы?
– Фетуш, будь осторожнее со скелетами. Колдуны хотят научить их снова стать такими, как мы, и если кто потом захочет, то останется.
– Сильные людики, сильный ум, хорошие вы, они похожи стали на меня и лешего, друга моего.
– Я давно у тебя не был, Девгемир учит тебя правильно говорить?
– Так и есть, мне нравится тут, вода есть и пещера, друзья есть, ученики есть. – Голем, как мог, улыбнулся.
– Скелеты по всей пещере…
– Нет, мне место надо, я – Хранитель входа у воды, я смотрю, чтобы корабли не уходили без своих, чтоб враг колдунов не пришёл с воды и не прошёл незамеченным и неубитым!
– Они не займут твоё место. Будут наверху до самого выхода. Колдуны не хотят, чтобы их видели.
– Я должен колдулюдикам, можно поселить, но не близко, я большой, не хочу давить.
– Понял, передам.
– Вот так и поговорили.
– Камень камнем, а разумный. Не пожалел, что привели сюда. Ты, после того как скомандуешь скелетам, свободен.
– Хорошо, Змей.
– Каду, может, ты речь толкнёшь, мне так лень, брат…
Тут у последних к башне ворот крикнули:
– Лис, Змей, тут два странных мужика к вам просятся, ещё и на псах приехали. Мы первый раз таких видим. Пускать их?
Змей махнул рукой, и незнакомцев пропустили, а их собак привязали у конюшни.
– Воины и мастера, сейчас к нам подойдут наши многоуважаемые наставники. Не будь их, мы бы тут не сидели, даже крепости на этой скале не существовало бы. Знакомьтесь, тот, что слева – это Елий, а справа – Дирад. – Колдуны–учителя, обходя костры и скопившихся у них рарас, подняли не выше голов руки ладонью вперёд, отвечая на приветствия со всех сторон. Наконец они подошли к ученикам и встали напротив. Лица их постарели лишь на каплю.
– Здравствуйте, Елий и Дирад, не против…
Старшие колдуны в ту же секунду обняли младших, стараясь сдавить посильнее, но тела учеников, бывших когда-то слабыми мальчишками, невероятно окрепли.
– Это наши пиздюки! – сказал Елий, и хохот посыпался отовсюду.
– Покрепчали, надо было раньше прийти.
– Вы так и не избавились от бранных слов, наставник?
– Даже поднабрал новых за это время. – Елий развернулся к народу и спросил: – Это вы в войне помогли? Нихеровых же ученики морд понабрали, такие и пизды вломить могут! – смех перерос в гогот; некоторые заливались так, что слёзы проступили на глазах и текли ручьями.
– Где же ваши жёны и дети, ученики? Я дедом, с вашего позволения, хочу стать. Может, чаще станем навещать вас, привязавшись, – сказал Дирад.
– Ох, мелкие же есть, наверно, завтра с утра выбегут.
– Хорошо, что вы писали нам хотя бы.
– Не злись, ученик мой бывший, мы заняты работой, и просто оставить убежище и переход мы не можем.
– Да, смотрители маяка тоже живут на работе, понимаю, но всё же… Вы нам как отцы.
– Сначала мы думали, что будем прислугой, – сказал тихо Дирад. – Потом наставниками, ну и в конце стали близкими друг другу. Вот как всё повернулось.
– Садитесь вокруг нашего костра, – попросил Ке'саль.
С одной из групп спросили:
– А правда то, что нам рассказывали о путешествиях по пескам с вами?
– Скорее всего, правда, они не прослыли обманщиками, а что, вы думаете иначе?
– Нет-нет, я просто…
– Ха, да забудь, сидим спокойно, отдыхаем. Мне бы кусок мяса, да сука, здорового, как я сам. – И снова округа залилась смехом.
Между костров в этот и другие дни носились молодые ребята с кружками вина, пива и другой выпивки. А как только были готовы туши на вертелах, воины подходили сами и отреза́ли то, что глазу приятно. Каду и наставникам подносили, не прерывая их разговоров, а Ке'саль ходил сам, ибо не терпел, когда его еду трогает кто угодно, кроме него самого… Вечер удался, мужчины и женщины пели песни на всех языках и танцевали.
Ближе к воротам устроили кулачный бой со ставками. Толпа разделилась и начала выкрикивать разные подбадривания.
Колдуны, наевшись и напившись, направились в башню. За столько времени к ней были пристроены зал для встречи с большими гостями, там же кухня и погреб. В небольшом отдалении стояла кухня для солдат, укрытая от любопытных глаз. Дома воинов строились за первой или второй стены от башни. Чаще двух-трёхэтажные с крышами, как на юге, лишь некоторые детали отличали их. Из камня, добываемого неподалёку, и внешними лестницами из дерева. На каждом этаже размещалось по одинокому воину или по семье. Некоторые семьи решались жить вне защиты стен, в деревне. У Ке'саля и Каду появлялись мысли построить четвёртую стену вместо частокола, но это только мысли.
Четвёрка поднялась на третий этаж, где находилось большое помещение с двумя комнатами для Каду и Синелы с детьми. Тут же оказалась и вторая семья; дети играли вместе, а женщины разговаривали о разном.
– Всё спокойно, Каду.
– Иди вниз, Крук, отдохни, и Эамая с собой захвати.
– Благодарю, – личный страж побежал на пятый этаж, а после спустился со вторым.
– Хорошего вечера, парни, – сказал проходящим Ке'саль.
– Мы через час вернёмся, хорошо?
– Через два возвращайтесь. – Оба кивнули и поспешили на улицу.
Дверь открылась, и на пороге появилась Изевель – почему-то с кинжалом за спиной.
– Э-э? Кинжал? Думаешь…
– За-аткнись, Кес, я поняла, что опасности нет. Кто вы, господа, обычно никто, кроме близких не заходит в башню? А-а, поняла: вы – Елий и Дирад, наставники наших мужей. Добро пожаловать! Я Изевель.
– Очень приятно, госпожа Изевель, а как зовут ваших детей?
– Наших с Кесом – Кадувин и Илевена. – Тут играющая с детьми Синела подошла к двери.
– Я Синела, а эти два парнишки – Силизен и Кесален.
– Прекрасные имена, а мы… можем считаться дедушками для них? – спросил Дирад.
– Конечно, вы были теми, кто воспитали нас с юношества, – ответил Каду, проходя внутрь и обнимая детей, сильно занятых игрой деревянными фигурками самих колдунов, матерей и нескольких воинов.
– Дети, это ваши дедушки, поздоровайтесь! – сказала Изевель.
– А чего дедушки только сейчас пришли, где они были раньше? – беззастенчиво спросил пятилетний Кадувин.
– Ха-ха, напрямую, как мне это нравится! – засмеялся Елий.
– А я хотела, чтобы у меня были дедушки, у Метялика и Савки есть, а у нас нет. Теперь и у нас есть! – продолжая играть, сказала Илевена.
– Им нужно какое-то время. Думаю, через пару дней привыкнут.
– А твои, Каду, молчаливые.
– Этим понадобится больше времени, учитель Дирад. Если с детьми Кеса они с детства сроднились, то с деревенскими и крепостными почти не общаются, в последнее время совсем. Как-то им пару фигурок сломали, дети до сих пор держат обиду. Родители и поломавшие прощения попросили, а это ведь вырезанные нашим плотником фигурки, только и всего. С тех пор парни не ходят далеко от башни.
– Мои ходят. Задиры, даже дочка.
– Есть тут место, где мы вчетвером можем сесть, и никто нас не услышит? – спросил Елий.
– Кабинет напротив. Пройдём.
Зайдя и плотно закрыв дверь, колдуны сели у балкона.
– Вы не просто увидеться пришли?
– Просто, но и с секретом. Говори, Елий, твой ведь ученик.
– Дерьмо, секреты, как и сюрпризы, дерьмо ослиное. Говорите уже, Елий.
– Богиня Тлесав.
– Боги… – пренебрежительно вставил Ке'саль.
– Тихо, Кес.
– Богиня Тлесав… твоя мать. Это правда.
За минуту Ке'саль выстрелил сотней ругательств, но не на богов или бывшего наставника, а в мир. Он выговорился и сел обратно.
– Объясните, пожалуйста, я в душе не ебу, как это возможно? Но допустим…
– У твоего отца не было замка, но он был лидером в деревне Ант'сакр. А дед – главным в небольшой крепости неподалёку. В один из походов на задания они, как всегда, оставили достаточно воинов для защиты – достаточно от двух-трёх десятков бандитов, но не от королевской гвардии, что очищала страну.
– От нечистокровных?
– Ты же, наоборот, слишком чистокровный и сильный, как и деревенские, ведь два вида морских или речных созданий объединились. Деревня была полна жителей со смешением крови. Тебя мать отдала более взрослым детям, что бежали от бойни. Её убили через несколько минут после этого. Отряды твоего отца и деда разбили из засады, шестьдесят воинов держались достойно, да только невозможно противостоять сотням. Он и несколько воинов сбежали. Кроме них, в живых остались единицы, что упплыли без оглядки и рассеялись по миру. Только многих находили, даже в Альтрайске и Урдаанаге.
Агдвин'ар, твой отец нашёл маленьких детей уставшими, голодными. Более взрослые прыгнули в воды моря с бежавшими остатками воинов и скрылись.
– Значит одного не стало, а мой второй дед, где он был? Я про Гъег’адо.
– После неудачных учений у колдунов он разочаровался в жизни и, оставив своего сына, принял отшельнический образ жизни, даже не узнав о твоём существовании. Но он был колдуном Яха, как все мы.
– Яха.
– Твой отец нашёл его северо-восточнее на побережье, он беседовал с монстром из воды. Почуяв приближающихся – одного взрослого и пятерых детей – он прыгнул в воду и моментально рассыпался на десятки морских щук. Монстр тоже исчез, занырнул в глубину. Но потом Агдвин'ар позвал твоего деда. Несколько рыб всплыли посмотреть, и косяк щук вернулся к берегу, собравшись в кадр'ира. Щуки – его связь, как вы поняли. Единственная, к его сожалению. Так всей компанией вы и пошли, старик решил помочь на старости лет. За то время пока вы путешествовали, он очень сильно тебя полюбил. Правда дар был отобран этим видом рыб, за неизвестную оплошность. Ему оставалось доживать свои года, но хотя бы рядом с близкими.
– Куда делись дети? Без меня их было ещё четверо.
– Чудище их забрало, твоя мать не понимает, почему они оставили их, и ненавидит даже душу твоего отца.
– Прекрасно. Душа, чудище и дети. Мать-то как…
– Лотерея душ, чьи тела были сильнее всего истерзаны. Предыдущая богиня искала замену, и твоей матери выпал такой шанс.
– А разве боги умирают? – поинтересовался Каду.
– Нет, не умирают. Они уходят жить, пировать, отдавая свои силы и работу. Могут в любой момент вернуться и забрать то что дали, но переживать не стоит. Бывшие богами остаются на высшей ступени в мире духов и могут стань малыми богами. Взять реку или озеро, а может и лес под своё управление. Их имена малоизвестны, но богов сотни.
– Значит, и имя передаётся, когда такого бога заменяют?
– Да. Твоя мать нашла тебя и наблюдала за твоей жизнью, а потом нашла и нас. Она – наша покровительница, мало у кого есть возможность говорить с богиней или богом. Помнишь последние слова своего отца? Они вместе говорили с тобой.
– Я мать не знал, так что ничего не чувствую… Так, погодите, вы можете говорить с ней?
– У нашего алтаря и только, ваш и все остальные подходят для того, чтобы она слышала.
– Вот оно как, ну-у, это всё было необычно, схожу тогда завтра и скажу, что навещу её со временем, поговорим. А теперь пройдём в гостевые комнаты. Фаска должна была застелить вам постели.
Выходя из кабинета, они услышали топот по лестнице. По издаваемому шуму, это были две пары ног.
– Прошу простить, я совсем позабыл передать вам слова подошедшего к нам при отплытии короля северных эльфов и всего Метекара, Кардиандранта. Гвинер запомнил, память у него отличная.
– Ну так говори.
– Кажется так: «К'аас гна'ас сективок азират'на, оуск'за Ке'саль ае Каду».
– И правда хорошая память, я уж подумал, что у тебя, Ивес, проблемы, раз предложение на всеобщем не запомнил. Оказывается, король на кадр'игинском сказал.
– Что ты, Лис. – Ивес, до того с безэмоциональной миной, слегка улыбнулся.
– Редкое зрелище – увидеть тебя улыбающимся. А ещё вы, похоже, ждёте от Кеса перевод, и напрасно. Этот дурень так и не выучил свой язык! – Каду и Елий рассмеялись. – Пойдём завтра переводить. – И снова раздался заразительный смех колдунов, только теперь остальные поддержали момент. Отсмеявшись, Ке'саль сказал:
