Евгений Гиен
Рарас. Чёрная шерсть
– Кес, думаешь, нас не внесут в книгу опасных преступников?
– Если б я знал… – протянул последнее слово Ке'саль.
– Был бы принцессой. Пх… – добавил Каду, слегка хихикнув.
– Вряд ли, мы – не маньяки и не убивали… С другими с юга это не связать. Придумаем на лету. Если вдруг что, ты улетишь домой, а я себе сердце пробью и тоже там появлюсь.
– Жаль, что ты не выбрал летающее животное. А погоди, ты же можешь как-то змейку использовать?
– Ты имеешь в виду, душу змее отдать?
– Да, она убежит, пожрёт в достатке, и ты сможешь использовать мясо для возрождения.
– Не, я больше так не хочу делать, больно будет.
– Ути божечки, больно… Слушайте, дети полей: колдуну, прошедшему проведение магической энергии через вены, а также испытания связных животных, больно! – поведал Каду в пустоту и захохотал.
– Да, больно, хрен ли тебе смешно? – Ке'саль наигранно скрестил руки и надул щёки.
– Ага, да. Конечно, я верю твоим наигранным эмоциям, мы же вместе прошли эту школу. «Папочка, купи эти шляпы. Па-ап, я давно хотел это и то». Знаешь, Кес… лучшего времяпрепровождения и придумать сложно. Я, может, это уже говорил, но я рад всему, что было. Если бы тебя не привели, и ты не доверился мне… Ну, ты же обычно долго выбираешь подходящего рараса, как сам говоришь. Со всеми с открытой душой не стал бы говорить. Я частично такой же, или такой же. Там, в этом недорабстве, я старался быть похожим на этих гремлинов. Ты показывал себя как неуверенного в себе, еле рот разевал, хотя ты жестокий, умный, знатный сквернослов, плакса в некоторых моментах, а я…
– Тоже умный, мудрый, спокойный – в общем, далеко не плохого друга я выбрал. Дай локоть, а то я поссал и воду на мытьё рук тратить не хочу.
– На, я тоже экономный. Ты – определённо подходящий персонаж для долгой дружбы.
– Вечной брат. Ве-е-ечной…
Глава 5. Западный Ариаф
Город великанов Тансаир
– Это… кх, город? Ах-ха! – засмеялся Ке'саль.
– То огромное здание, видимо, для правителя? Вокруг стена по великанью грудь, за ней, так же кругом, расходятся одно- и двухэтажные дома, принадлежащие в большинстве людям.
– А спариваются они где?
– Тц, Кес. Лучше будь тише. Я, наверно, тоже чего-то большего ожидал. Максимум, что в том здании есть – это стол и стулья для разговоров или поглощения пищи. Надеюсь, тут тебя никто не захочет зарезать. И ладно тебя, но я смертный. Ножичком по горлышку – тадам-пам-пам!
– Надо реакцию улучшить…
– Ты же змея частично, тебе первым заколоть ту бабку не составило бы труда, чего ты медлил-то?
– Думал… может, шутит, она на моё высказывание ведь круто ответила, – Ке'саль ушёл в раздумья.
– М-м-м, если б это было так, то ты убил бы просто замечательную старушку, но нет, чтоб её, судьба. Пойдём, что ли, ночлег искать?
– Ага.
В этот раз в таверне оказалась свободная комната, и искать хороших людей с чистыми спальными местами не пришлось. Поев на первом этаже, они закрылись в комнате, с большим удовольствием разлеглись по койкам.
На следующий день после завтрака, парни решили осмотреться получше.
– Слушай, может, лук и стрелы купим? Ты хоть и достиг частичного мастерства в управлении энергией, всё же на охоту в образе ящера, уходит много времени и сил. А мне в образе собаки, потому что я всё ещё не могу открыть другие виды, тоже не просто скакать там по пескам или даже тут по лугам, – предложил Каду.
– Ты хочешь сказать, что обучиться охоте будет лучшим времяпросиранием вместо тренировки в управлении своими силами?
– Ээ? Ты так вывернул, что я дураком оказался, но продолжать им быть я не имею желания, а потому соглашусь.
– А чего ты лисицей не станешь, днём некомфортно?
– Да, есть такое. И летаю я, как видел, всё ещё плохо. Как ты смотришь на то, чтобы нам поработать? Конечно, наставники неплохо нам отсыпали, и жили мы не бедно…
– Когда мимо доски проходили, там пара бумажек была прибита, может… что-то интересное будет.
– Тут великаны-защитники, что может быть им не под силу? Зубочистку кинут, а врага как копьём пробьёт, не говоря уже об оружии.
– Посмотрим, если нет, то в Кадр'ир'исе…
– Ага, знаешь, я рад, что мы из песков вышли, мне немного нравятся эти барханы или… дюны. Вот только я не темноземец, и вообще лес люблю и луга, – сказал Каду
– Дом возле реки с мягкой травой вокруг, две собаки?
– Да-а… стой, что?
– Твоя первая связь рассказывала, что происходит во сне, и ты сам тоже упоминал про мечту.
– А, ну да. Тебе вторая связь тоже сон показала, только в океане червей. Мм… наверно это была мечта жирных ящеров, но…
– Для меня ужас, два дня я пытался не то плыть по ним, не то держаться, чтобы не уйти на дно. Только черви до горизонта. Вирен17 так и не сказал мне, чего он этим добивался. Отвращение он определённо привил. Ты не можешь представить, как это…
Вскоре парни подошли к доске с объявлениями.
– Нет ничего или… – Ке'саль подвинул прибитые одно на другое объявления и нашёл то, что будет интересно. – Эхе-е…
– Что?
– «Житель слышал крики в лесу», – прочитал Ке'саль, – не-е, туда больше дня пути, и вообще, мало ли монстров в мире.
– Я не так боюсь, как ты, но тратить время на путь не вижу смысла. Нет ещё чего интересного?
– Глянь, объявление от великана, только, естественно, это человек писал. Отнесёт к городу за оплату. Зачем им наши монеты, интересно? У них же своя система, как-то обмениваются вроде.
– А давай прокатимся, на руки возьмёт, что ли?
– Почувствуй себя принцессой, называется, – усмехнулся Ке'саль. – Пошли, тут описано, как он выглядит, а здоровяки все за городом сидят, можно сказать, человеческим.
– Так, рыжий, усы… тоже рыжие… это понятно, говорит забавно, пф-ф. – Ке'саль чуть не брызнул слюной под конец чтения.
– Это серьёзно?
– Думаешь, мне было бы «забавно» так шутить? Дальше – глаза, серые, великодушный, добрый… настойчивый?
– П-ха-ха! – засмеялся Каду. – Видимо, любви все размеры…
– А-ха-ха! – взрывной хохот повторился и у Ке'саля.
– Чёрт, как же смешно!
– Забавно, – после слов Ке'саля они снова засмеялись, и с большей силой.
– Нездешним мухам запрещено тут жужжать над ухом, – проговорил громким голосом подошедший великан.
– Стихи, – шепнул Каду, слегка усмехнувшись.
– Вы, случайно, не бард, уважаемый? – Ке'саль резко натянул подходящую маску и изменил речь. – Очень уж складно вы говорите.
– Э-эх, на чьих-то сынков голубокровых нарвался. Чего это вы корзины понапялили?
– Прошу прощения за наше возмутительное поведение, мы достойны неодобрения. А насчёт корзин… будьте с нами милостивы, господин великан, простой народ может узнать наши лики!
– Это, к сожалению, недопустимо, – добавил Каду.
– Эгэ, понял, продолжайте прогуливаться по городу, я зря… в общем, ступайте, – посчитав, что к известным среди мух лучше не приставать, великан затопал обратно, лишь добавив в конце: – Гадость, а не разговор.
– Просто идеально! – расслабился Каду, показав большой палец вверх.
– Ткни в нужную точку, и ситуация развернётся в нужную тебе сторону.
– Не зря учились, только с бабкой не вышло. Где там наш «забавный»?
– Идём, вроде тот, что голову чешет. Тут его имя написано, Натай.
Подойдя к сидящим великанам, разговор начал Каду.
– Доброго утра, это вы – Натай?
– Да, ребятки, а что это на ваших головах?
– Это вы переносите рарас от деревни к деревне и от города к городу?
– Да, ребятки, что вы хотите?
– Куда вы сможете нас отнести? Наш путь идёт через Кататар, Силагет и в Аранис.
– Да, ребятки, куда вас отнести?
– Сколько будет стоить до Араниса… с отдыхом в одну… в общем, с отдыхом в деревнях, стоящих на пути?
– Да, ребятки, в Аранис могу донести, деньги ваши не сильно мне нужны.
– Ну так что вы хотите за это?
– Да, ребятки, я хочу подраться с любыми рарасами вашего типа. Хочу понять, почему моя семья выбрала дружбу с вами, а не ненависть, как наши восточные братья. Почему на западе всё так по-доброму, а на востоке – одно зло и к нам, и к вам? Почему ненависть к мелким расам только вредит, а торговля и общение так сплачивает? Когда вы будете готовы, ребятки? – не смотревший на друзей весь разговор великан вдруг повернулся и, опуская голову на левый бок, улыбнулся.
– Можно через пять минут? Мы до комнаты в таверне сходим и вернёмся.
– Да, ребятки, хорошо.
Немного отойдя, парни начали совещаться.
– Ни хрена он не забавный – жуткий тип! – утвердил мысли обоих Ке'саль
– Меня интересует вопрос: ты понял, что нам придётся сражаться с ним?
– Скажу, что хочу сравнять наши силы магией, может, согласится. В любом случае, если начнёт наглеть… о, точно, будет выход Лора. А, блять, не выйдет: я забыл, что он мелкий ещё. Этот великан метров… шестнадцать?
– Не, меньше, раз в семь-восемь выше нас. Не самый высокий из них, но для нас нет особой разницы.
Вернувшись, они увидели, как на великана надевают деревянную площадку, закрепляемую ремнями на спине и плечах.
– Ребятки, вы готовы? Давайте я по одному вас подниму, я аккуратно. Не один год туда-сюда брожу с путешественниками.
– Натай, знай, что в этот раз мы тебя оправдывать не будем; если люди придут за твоей головой, мы встанем в стороне! – предупредила женщина-великан, застёгивающая последний ремешок.
– Нам стоит знать, что случилось, – сказал поднятый на площадку Ке'саль.
– Он уронил трёх светлоземельцев не так давно. Тогда нашли только кровавые кляксы, плохо скрытые землёй, – сказала великанша, явно желая, чтобы люди отказались.
– Мы отказываемся от путешествия! – попытался остановить великана Ке'саль, и Каду не дал себя схватить.
– Нет, вы должны пойти со мной, должны! – Натай разозлился и постарался схватить наездников.
– Прошу тебя, успокойся, Натай!
Змеиный колдун полностью изменил своё тело: двенадцатиметровый чёрный змей уже поднялся к шее взбешённого великана, собираясь задушить его. Кроме того, он укусил его за щёку. Сил великана вполне хватало для борьбы с удушением, он разорвал захват и бросил Ке'саля на несколько метров в сторону.
– Макатар, Саган, помогите! – крикнула женщина двум великанам, сидящим за сотню метров от сражения.
– Я так же ненавижу людей, они слишком малы, но они похожи на нас. Так быть не должно, мы – высшая раса, и мы очистим эти земли от грязи, очистим! – истерично загромыхал великан, стараясь пнуть Каду.
Тут подбежали те двое, кого звала женщина, и постарались задержать собрата, схватив по одной руке.
– Эй, Натай, это чёртов припадок, Натай, мы друзья. Вы уходите, Натай нормальный, просто он болен. Простите его.
– Ка-а-адуу, с-сзабери-и мои вещщи, ссза-апа-ад, дессять киломе-етров.
– Ага.
Получив ответ, Ке'саль развалился на сотни крохотных змеек, которые расползлись кто куда. Каду же ловкими движениями схватил упавшие возле великана вещи и кинжал друга, а затем бросился бежать со всех ног по дороге на запад.
«Что он сделал? Он обогнал меня, но как, и главное, когда? Принять такую форму такого размера… Он ведь такой же длины как Лор. Наверно, всё за раз потратил. Буду ещё день на своём горбу его тащить, вот же срань!» – думал, Каду пока бежал.
Пробежав примерное расстояние, он заметил в нескольких десятках метров собирающуюся из полосок фигуру, и направился к ней. Этими полосками и оказались змеи. Долетев на всех парах, он отдал вещи прикрывающемуся другу и отвернулся.
– Мне всё равно на съехавшего великана, но скажи мне, когда?
– Сюрпри-и-из. Блять, ёбаный великан! Когда нам можно будет спокойно дойти, какое было бы удовольствие сидеть там и на поля смотреть. Ну почему? – всё сокрушался Ке'саль, одеваясь.
– Представь, мы отходим примерно сюда, он тебя в полёт отправил бы, а меня раздавил.
– Ну а чего просто спокойно не донести нас, а? Вашу великанью мать! Но тебя потерять – и я сам подохну, попрошу богиню Тлесав забрать дар. Кстати, можешь пользоваться тем, что я не дам тебя в обиду.
– Это звучит странно, ты не думал?
– А какого хера защита друга как себя считается странной? За расу и страну дохнут пачками, блять, а за брата нельзя?
– Можно, брат. Ты оделся там? Сможешь сам идти или сильно потратился?
– Смогу, правда, медленно. Поворачивайся и потопали. Знаешь… мне очень обидно, что я не покатался на великане.
– Да понял я, в другой раз.
– Ну их, черти ёбаные.
– Согласен.
Пройдя пару крохотных деревень и пополняя сумки едой, а бурдюки – водой, они были остановлены у сторожевой башни с лагерем людских воинов и спящим великаном позади.
– Стойте, скажите свои имена и можете идти… А, погодите. Семеро сюда, быстро! – кроме четверых остановивших, к группе подошли и другие.
– Снимите шляпы.
– С чего это?
– Снимайте! – повелел воин.
– Ты мой вопрос понял? – зеркально поднял свой голос Ке'саль.
– К бою, братья! – начал доставать свой меч остановивший.
Тут же его удержали стоявшие рядом.
– С чего ты их проверить решил? Поставили тебя здесь главным, так бродягам решил мешать? Или то, что мы с тобой, силу почувствовал? Парни, вы не против один на один с ним сразиться, просто в рукопашную?
– А правда, четвёртых путников уже останавливает. Давайте, поможете в неком споре между нами, будет ли он также уверен один на один.
– Я скажу честно: мы хорошо обучены, можем ранить вашего сослуживца, ну а вы всех ящеров на нас спустите.
– Ха-ха, забавно вы изменили северную крылатую фразу! И часто ящеры у вас, южных, на привязи? Ладно, а насчёт драки – постарайтесь не сильно его избить, если вообще сможете.
– Да один на один с бродягами – завалю, конечно, нас же учили.
– Ты или я? – задал другу вопрос Ке'саль.
– Я.
– Он сразится, на кулаках, или ноги тоже можно использовать?
– Будь война, то правила тут же бы испарились. Так что всем, чем можно.
Воины восточного Ариафа вместе с Ке'салем образовали круг. Всё оружие было сдано, а блестящий чешуйчатый доспех молодого мужчины снят и сложен за кругом.
– Долго не пердим. Бой!
Каду уворачивался от ударов молодого командира этой башни, как от ребёнка. Каждый удар был заблокирован или вовсе не достиг цели.
– Давай, Вочен, ты же служишь в одном из вспомогательных отрядов с великаном. Ну же, покажи себя!
– Почему твой друг не нападает?
– Иначе представление отм… в общем, загнётся.
– Скажи, пусть бьёт, Вочен – не слабак, чтобы от первого удара слечь.
– Заканчивай, Лис.
Крепкий удар постиг соперника: Каду словно вспомнил свои первые тренировки с учителями. Тяжёлые, точные удары. Удар по левой ноге – и воин перекувырнулся в воздухе, падая лицом в землю. Более он не подымался. Нос был разбит – удар головой оказался довольно сильным, и страж башни лежал, тяжело кряхтя.
– Э? Так оставлять не можно!
– Да, парни, мы что, дадим каким-то бродягам нашу честь посрамить?
– Что там за крики, а? – как обычно, громкий великаний голос за башней задал понятный всем вопрос. – Я своими глазами видел, что он выиграл честно, так что отпустите путников и возвращайтесь к наблюдению за округой.
– Но, господин?
– Это моё последнее слово: выиграл честно равно «свободны», понятно вам?
– Да, простите, что разбудили. А вы двое свободны. Он всё-таки прав.
– Спасибо, идём, Лис.
Немного отойдя
– Пришлось бы всех перебить, потом великан решил бы вступиться. Хорошо, что он разумным оказался. – Жестикулируя правой рукой перед своим лицом, Ке'саль вздохнул.
– В мире оказалось гораздо больше козлов, чем я мог представить. Их просто запредельное количество. Дай им каплю власти, и пошло-поехало.
– Может, мы невезучие? Да хрен бы там падал. Мы даже с наставниками на мудаков нарывались, хотя бы вспомни этого… Наха… Мадхме…
– Вадахамета?
– Да-а… сдал нас и потом…
– Ну, потом нам пояснили, что богиня разгневалась и довела его до самоубийства.
– Я… наверно, не одобрил бы такого убийства. С какого вообще боги лезут к нам? Но если бы не они… я бы подох. Всё, моя история закончилась бы. С этим тоже… ну предал тебя слуга. Мы так устроены, мы – мусор, что проливает кровь, продаёт и предаёт. Конечно, не все, но, в общем, это так. Зачем это всё?
– А ты не сам разве пошёл кланяться у того камня? Хотя помогать или нет, выбрала сама богиня. Давай помолчим с часок, как тебе идея?
– Да, тоже хочу подумать в тишине.
***
– Мы от горы где-то месяц уже топаем. Или нет, наверно, дольше? – сравнивая свои ощущения, спросил Ке'саль.
– Да-а, вполне возможно. Как тебе деревня Силагет? – усаживаясь на лавке около дерева, спросил Каду.
– Обычная деревня, разве что люди более унылые. Бродят по округе с кислыми лицами. Может, беда приключилась?
Мимо проходящий мальчик остановился и посмотрел сначала на шляпу-корзину Ке’саля, а затем и на Каду. Его совершенно не волновало, что это странно – пялиться так на неизвестных рарас.
– Тебе чего? Потерялся в пространстве? – спросил Ке'саль.
– Дяди, а кто вы такие?
– Сначала скажи, чего у вас у всех такие ёб…
– Кхм! – защитил мальчишку от бранных слов друга Каду.
– Лица грустные.
– Мать всей деревни, бабушка великанша Азила, вчера умерла! – не сдержался и заревел парнишка, после чего просто убежал, прикрывая глаза рукавом туники.
– Ух ты, блин, грустно, однако, – заметил Каду.
– И не говори, до слёз прямо. – Ке'саль тоже решил присесть.
– Ты чего, животное какое-то? Где твоё сострадание?
– Ты сдурел? Мне правда жаль их, видимо, она была как свет в тоннеле этой деревни.
– Э? Правда?
– Я не знал, что мой дру-у-уг, названный брат, начнёт сомневаться во мне.
– Тц, – цыкнул Каду. – Опять наигранно, тебя зря учили?
– Проколешь мне шею ещё? Хотя раньше так не было, но я даже так ощущаю эту боль. Это очень больно.
– Слизняк ты, а не змей…
– Ты ел слизней?
– Чего…?
Отдохнув ночь, парни решили всё-таки заработать, и с утра направились к столбу с объявлениями. К их счастью, на нём был заказ: зверь, донимающий собирателей трав и ягод в полях. Узнав адрес заказчика, они направились к его дому.
Подойдя, друзья увидели здание на окраине и мужчину, разделывающего четвёртого кролика на столе. Спросив, он ли давал объявление, парни выслушали его рассказ.
– Слушайте, парни, вы же молодые, да? Ну вот, сейчас не об этом. Там, где гуляют собиратели, тварь завелась. Уж не знаю, зачем им из лесов вылезать и переться аж сюда. В общем, языкатая такая, но видно, что молодь совсем. Мужики говорили, как еле отбили Вонафа. Это сын Борафа; тварь мальца за ногу как потянула и давай к себе тащить. Взрослого бы не сожрала, пасть мала, а вот семилетку вполне. Другие трусят, а наша защитница стара была, хоть от многих и спасала. Теперь уж и её не стало… Простите, не могу сдержаться! – вспомнив что-то, взрослый мужчина отвернулся и вытер слезы, нечаянно выкатившиеся из глаз.
– Соболезную вам всем. Какими монетами вы пожертвуете, чтобы мы «языка» убили? – начал договариваться Каду.
– Погодите, так их и зовут – «языки»? Я бы не поверил, что вы справитесь, но странный наряд может говорить о многом. Что вы знаете об энтих «языках»?
– Могу сказать коротко: это чудище, благо сейчас вы говорите, оно молодое, – рассказать вызвался Ке'саль.
– Да-да.
– Так вот, вид охоты – выжидающий, сидя на ветвях в лесу, они опускают языки и ждут, а могут и просто повиснуть на хвосте с открытой пастью. Пробегающее понизу животное тут же обвивает липкий, словно у лягушки или жабы, язык, и тянет наверх к пасти. Они, конечно, могут и по полям бегать, правда, это особенность молодых. Они думают, что так можно найти жертву быстрее. Более старые «языки», если можно так сказать, ленятся. Так же бегать по округе им сложно, так как их могут заметить рарасы или другие хищники по типу тагов18. Ещё они наедают большую массу тела и не так подвижны. В общем, это всё.
– Очень коротко. Но на самом деле спасибо за такой рассказ, будет о чём тему завести с мужиками. Лучше было бы, если вы принесёте его целого, только без языка. Мы соберём всей деревней вам пять монет серебром, посадим чудище в клетку и будем глазеть, и монету с путешественников брать, – поделился мужчина.
– Семь, и он будет живой, – начал торговаться Каду.
– Ох, это очень дорого! – мужчина начал тыкать указательным пальцем себе в подбородок и задумался.
– Вы же будете получать доход с показа этой твари. Только вернёте деньги чуть позже.
– Постараюсь уговорить на сбор монет как можно больше односельчан. Если не сможете принести целым, то три.
– В какую сторону идти?
– Ровно на север, там луга сочнее. Часа четыре, нужно идти ровно на север, не сворачивая. Я могу с верёвкой подсобить – иначе как вы его свяжете?
– Не нужно, мы пойдём.
***
Спустя час ходу на север Каду спросил:
– Ящеров чувствуешь в округе?
– Настолько крупных, чтобы помочь? Нет… змей тоже. А может ты чувств…
– Ага, пошути ещё, не чувствую ли я осьминогов… а теперь скажи, как я мог так подумать?
– Я просто знал, что ты знаешь, что я спрошу, и, если бы ты не знал, что я скажу, ты бы не перебил, а я бы не продолжал.
– Тебе настолько лень, что ты чушь начал нести?
– Да.
Дойдя до примерного места, они встали в поле. Трава тут и правда выглядела сочнее, а в округе росла всего пара деревьев, что было довольно странно. Ребята услышали, как на одном из деревьев затрещала кора.
– Он или она, наверно, боится на взрослых нападать, сидит там на единственном дереве, возле которого и мышь не захочет пройти.
– Молодой, глупый «язык», сидеть на месте ведь нелегко.
– Пойдём, познакомимся. Доброго вам дня, языкастая тварюшка! Елий говорил, что вырастают они довольно крупными, раз человека им полностью заглотить не сложно, – вспомнил Ке'саль.
– Как спящая рыбина может запомнить это, и как ловить-то его будем? Сам ведь он не станет нападать. Надо стать меньше, это же животное, и оно тупое. Стань ящером, а там укуси его, когда близко будет, – посоветовал Каду.
– Ты ещё не можешь тагом стать?
– Могу, но нужно постараться. Правда, рвать его нам нельзя.
– И какой план? – поторопил друга Ке'саль.
– Я припугну его и выведу на лежащую неподалёку чёрную змею. Той не составит труда усыпить «языка». Только яму вырыть надо или найти, куда тебе залечь.
– Да вон сразу за тем крохотным холмом.
– Ну вот и отлично. Ты, кстати, ещё не видел тага в моём исполнении. Давай зайдём за холм, может, подумает, что нас сожрал таг.
Прошло минут десять, и представление началось, Ке'саль снял одежду, как и Каду; первый обернулся змеёй, второй – тагом. Половина туловища тага, что шла от головы, окрасилась чёрными полосами на песчаном фоне, а остальная шерсть оказалась без полос. Каду побежал к дереву, на котором должен был сидеть искомый зверь. Ке'саль тем временем, компактно раскладываясь кольцами, приготовился к броску. Таг уже подбежал к молодому дереву, а «язык», не ставший ждать, пока его сбросят или сломают убежище, ринулся в противоположную сторону.
Каду бросился за ним: в скорости он был лучше языкастого, а потому нагонял его. Сам убегающий ловко менял направление, дабы его не зацепила пасть более грозного хищника, чем он сам. Спустя три минуты гонок «языком» был выбран нужный маршрут. Только он показался на высоте холма, как его сбил и обвил змей, сдавливая шею, одновременно кусая и впуская смесь ядов для сна и паралича. Каду радостный, но убитый от усталости, упал без сил. Образ зверя пропал, и на траве остался лежать молодой и абсолютно голый парень. Слегка придушив «языка», Ке'саль возвратил свою внешность к изначальному виду. Одевшись, он кинул одежду друга прямо в него, оставив у себя только его сумку и кинжал.
– Я подохну, Кес, дай что-нибудь поесть, сил… нет.
– Оу, так, сейчас… руки помою.
– Похер, сунь мне блядский кусок мяса, Кес! – изо всех сил, что остались, попросил Каду.
– На, жуй нормально.
– У тебя, хм, хом, даже… бабки… не было. Чего ты мне на мозг этим капаешь? Ем как хочу, – с жадностью поглощая заготовки, пробубнил Каду. – Ещё давай, мне правда плохо.
– Бабки не было, а вот чего это ты бранные слова используешь? Скажи спокойно, с расстановкой, как адекватный человек. «Мне всё равно, дай мне поскорее этот кусочек восхитительного мяса», – медленно и манерно сказал Ке'саль.
– А ты чего не ешь? – запихивая очередной кусок, спросил Каду.
– Голод есть, но не такой, как у тебя. Это же ты гонялся за этим монстром… эм, нет, слишком громко сказано. За животинкой. Целых три минуты вообще-то.
– Я устал, и не перестаю… есть. Надо привыкнуть. У нас получается ускоренный обмен веществ. Сколько же раз за день я по-большому буду ходить?
– Привыкнем, а по-большому тут сходить гораздо проще, всё-таки не пустыня.
– Дай свою сумку, я так много еды не брал. Четыре часа же всего, и обратно так же. – Потянулся за сумкой друга Каду.
– Держи, только ветки розовой лаванды не вытаскивай.
– А я думал, откуда так воняет, и ведь неслабо!
– Не будешь есть? – Ке'саль дёрнул сумку на себя.
– Буду, давай сюда, – Каду отвернул часть ткани и залез правой рукой. – Кес, возьми сколько надо, поешь. Ты же его тащить четыре часа будешь, да и вообще, пора бы пообедать.
Ке'саль взял пару замотанных в ткань кусочков, и сначала съел один, а за ним сразу и второй. Засоленное мясо потребовало утолить жажду, и удильщик залил его сверху водой из бурдюка.
– А ты чего его не запиваешь?
– Это не главное, мне бы уже встать, не то я тут останусь. Доберёмся обратно, и я дня два или три буду восстанавливать энергию.
По возвращении в деревню через пять с половиной часов их встретила толпа из двадцати деревенских. Кроме них, подошло ещё несколько человек вместе с заказчиком.
– Они смогли! Но как они умудрились его поймать? – послышалось из толпы.
– Он мёртвый, гляньте на него! – прошептал кто-то из толпы.
– Он спит; у вас есть клетка или в чём вы собрались держать его? – спросил Ке'саль.
– О, молодые люди, или извините, если не люди – всё же мы не знаем, кто под шляпами. У нас есть клетка – мы пытались волка приручить, но потом пришлось убить его. В общем, тащите его за мной.
Некоторое время спустя за столом заказчика
– Вы настолько голодны?
– Извините его, пришлось побегать за жертвой, а когда бегаешь, часто тянет поесть.
– Да-а, это правда, долго работая в саду, я прихожу домой просто убитый, но, не пожрав, лечь спать не могу. Такие мы все.
– Да, можно получить наши винм'иры19?
– Де… ом хрм… семь… вромном… вроде.
– Не говори, когда ешь, сколько раз тебе отец говорил. Представляете, отца совсем не слушал, расп… раздолбай, а не младший брат!
– Ох, не гневись на него, и сам поешь, ты же тоже охотился.
– Я… не могу, в детстве у нас горел дом, а я был совсем маленьким и остался один, в общем… лицо обгорело до уродства, я… не… – залил горького компота в уши заказчика Ке'саль.
– О, прошу прощения, господи, зачем же я лезу к другим… У вас есть где спать, ах да, вот монеты. Наш народ так обрадовался, что с лёгкостью собрал дополнительную сумму, хотя нам не совсем легко будет жить. Хотя бы на тварь этакую глазеть будем.
– Да-а, благодарим за монеты, а вот спать нам есть где. До свидания. Идём, Лис, ты слишком много ешь.
– Ну… – продолжая жевать, продолжил Каду: – Ваши пирожки с картошкой и сладкой морковью просто лучшие. Спасибо за них.
– Идём уже, – потянул за собой друга Ке'саль.
– Вам спасибо.
Для вида посопротивлявшись, Каду встал из-за стола и, выйдя из дома, направился к таверне. До захода в комнату они оба молчали, и уже тут тоже молчали, лишь изредка хихикая при воспоминании о своём мастерски отыгранном представлении. Болтать им сейчас не особо хотелось.
Каду убежал к одной из деревенских ям, а когда вернулся, его друг уже спал в углу, уютно устроившись. И тут он вспомнил, что они «языку» так и не отрезали язык.
Схватив кинжал, он вылетел из комнаты, а потом и из таверны. Прибежав к клетке возле дома того мужчины, он увидел, как «язык» тянет дворнягу, а на её писк и лай никто не обращает внимания. Ведь стояла ночь, а пёс до этого лаял абсолютно на всё. Он упирался, но «язык» обвил его за таз и тащил к клетке.
Каду в подкате пролетел под языком монстра и ужалил того своей рукой, придав ей свойства одного из видов осьминогов. Не замечая того, что сделал на подсознательном уровне, парень подошёл поближе и отрубил смертоносное оружие существа почти под корень.
– Фу-ух – я бы сказал, как Кес, но это просто наша ошибка. – Освободив брата своего меньшего от липкого и мерзкого органа, Каду коснулся головы собаки. Ощутив связь, колдун почувствовал лишь предсмертный страх и благодарность. Пёс лизнул ладонь парня и, шатаясь, побрёл к подворотне.
Вернувшись, Каду бухнулся на своё место и заснул.
– …Вот что было. – Каду рассказал историю не совсем успеха Ке'салю за завтраком на первом этаже таверны.
– Официально признаю себя золотой рыбкой. Здравствуйте, я долб…
– Я тоже виноват, – Каду перебил друга, решив поддержать его.
– Не-е, ты чуть не сдох как собака, от истощения, я бы посмеялся над своей шуткой, но ладно. Ты был слаб и думал о том, как бы сожрать корову, а не как отрезать язык молодому недомонстру. Наверно, останемся на пару дней, как и думали, после поимки. Я источник только к завтрашнему дню восстановлю, а тебе и двух дней не хватит.
– Ага, можем, конечно, восстановиться в пути, но, если нападут, а я не смогу помочь, это будет конец. Что делать будем?
– Я хочу просто поработать: навоз там покидать или… дрова наколоть, хотя тут тепло, но мне кажется, некоторые ночью топят. Ты отдыхай, а я пойду. Скажу, что болеешь и… придумаю, если коротко.
– Чего это ты по простым заботам соскучился?
– Да хочу расслабиться, ни о чём не думать, будто я деревенский житель, а не колдун.
– Сходи, только притащи их знаменитую красную морковь, очень понравилась. Она сочная, сладенькая и свежая. Да, нужна свежая. Хотя не сезон дождей вроде.
– Понял, принесу. Если захочешь есть, иди вниз… а, ну да, чего-то я влился в роль старшего на месяц или два брата.
– Давай, вали, я тут буду болеть в одиночку.
– Ха, ухожу.
Пройдясь по деревне, Ке'саль нашёл простую работу, как и хотел. Первым заданием было вычистить коровник за десять медяков, потом – прополоть пару десятков грядок за те же десять. А проработав до вечера, он насобирал один серебряный винм'ир. Второй день прошёл так же: селяне выдавали работу по саду – собрать яблоки и пуссоны, хрустящие кисло-сладкие фрукты. В этот день он насобирал полтора серебряка.
Такая работа не казалась ему сложной; в детстве он помогал отцу, а в рабстве пробыл не слишком много, и от работы почти не уставал. Делая одно и то же часами, ты либо ждёшь, когда кончится работа, либо погружаешься в мысли и летаешь по прошлому или размышляешь про будущее.
На третий день он заявил, что его друг выздоровел, и им пора уходить. Их обоих поблагодарили, хоть и смотрели на Каду с небольшим осуждением. Местные, даже болея, работали каждый день.
– Спасибо этой деревне, пойдём к следующей. А, ещё кое-что: я хотел бы спросить, когда вам выделят нового защитника?
– О господин, мы послали трёх деревенских сыновей с посланием. Просим спокойную и добрую женщину. В такие деревни часто приводят одиноких бабушек, они городам уже не сильно помогут, зато будут отгонять бандитов в таких, как у нас, или меньших деревнях.
