Джули Дейс
Наша цель
Глава 3
Алекс
– Мне всегда нравилась йога, – усмехнулся Том, пока я меняла позы, стоя на коврике посередине гостиной, а он лежал на диване и наблюдал за мной, хотя отобрал у меня просмотр сериала, – особенно твой выбор одежды для занятий.
– Прекрати, – выдохнула я, не сдерживая улыбку.
– Почему я не видел эти шорты и майку раньше?
– Это не майка, а топ. И я купила их вчера.
– Хороший выбор.
– Одежда от Кельвина Кляйн не может быть плохим выбором.
– Я это запомню, – улыбнулся Том, продолжая взглядом гулять по голым участкам моего тела, задерживая взгляд на груди и ногах.
Если ему нравится мой выбор, то сейчас мне – он нравится вдвойне больше. Моя покупка стала чистой случайностью. Бродя мимо витрин, я искала шапку, в итоге обошлась серыми шортами и коротким топом, закрывающем только грудь.
– Я сейчас заберу пульт и снова включу своё, если ты не смотришь.
– Тебе будет некогда, – засмеялся Том.
Повернув голову, я выгнула бровь.
– Это моя любимая поза, – продолжал он, – собака мордой вниз, я запомнил.
– Я бы на твоём месте вспомнила, что в любой момент может прийти Джаред.
– Он слишком занят.
– Чем?
– Мы оба знаем, чем или кем.
– Я убью его. Ты сейчас нарушаешь гармонию, в которой я должна найти своё дзен умиротворение. Кстати, отчасти, в моих поисках виноват Джаред.
Том засмеялся и поднялся с дивана, зашагав в мою сторону.
– Даже не думай об этом, Дуглас, – пробубнила я с опущенной головой.
– Я вообще ни о чём не думаю… когда на тебе эти шорты, – улыбнулся он.
Рука Тома заскользила по открытым участкам спины, и я уже сама начала путаться в том, чего хочу, но, когда она проскользнула вдоль внешней стороны бедра, я резко завернула голову в сторону её обладателя.
– Займёмся йогой вместе?
– Я так не думаю, – выдохнула я, запрыгнув на его шею и скрестив ноги на талии.
– Я придерживаюсь того же мнения, – улыбнулся Том у моих губ.
Открыв глаза, я встряхнула головой, чтобы выкинуть эти воспоминания прочь. Нет ничего хуже памяти, которая хранит в себе обрывки. Я бы с удовольствием форматировала всю ту область, где сохранился он, но, к сожалению, это невозможно. Этой мой опыт, хоть и печальный, но я была счастлива и должна быть счастлива с ним или без него.
Мимо мелькали дома, когда водитель вырулил на вторую авеню, а следом за ней на Бауэри. Прижав папку, которая значительно уменьшилась за несколько дней, потому что буквально днями и ночами я потела над ней, – тень улыбки мелькнула на губах. Отныне о таком количестве заказов я буду только вспоминать, официальная работа не позволит топить себя в проектах.
Сегодня крайняя встреча с заказчиком, которая освободит меня от оков, после которой у меня несколько свободных дней, которые я должна посвятить себе. Покинув такси, я выдохнула и достала из сумки телефон, к которому словно приклеилась та самая визитка, которую мне вручил мистер Ли. Набирая номер, я сочла это знаком. Мне нужно выговориться, потому что так больше продолжаться не может. Том начал новую жизнь, значит, я не просто должна сделать это следом, а обязана. Когда-нибудь я решусь рассказать о нашем расставании родителям, но пока мне проще держать их в неведении.
– Мисс Блинд, какая встреча, – раздался голос с порога.
Подняв голову, я встретилась с знакомыми янтарными глазами и улыбкой.
– Знаете, мне перестают нравится наши случайные встречи.
– А кто сказал, что это случайно? – засмеялся он, в то время как я насторожилась и сжала телефон в ладони, – я же не говорил, что Вы делали проект только одному моему другу, у меня множество знакомых, Фредерика одна из них. Она не может встретиться с Вами сегодня, поэтому доверилась мне.
Нахмурив брови, я медленно зашагала к дверям. Да, возможно он говорит правду, но я не доверяю таким случайностям, сколько миллионов человек проживает в Нью-Йорке? И сколько тех, кто проживает тут неофициально? Несчетное количество, а я второй раз встречаю своего будущего начальника.
– Мы встретились чуть раньше понедельника, – улыбнулся мистер Ли, – и мы перешли на нейтральное общение за рабочими стенами, если мне помниться.
– Да.
– Алекс, проходи, я не лгу тебе, ты сейчас сама убедишься.
Коротко кивнув, я прошла мимо Фрэнка на кухню, где всегда решала вопросы с Фредерикой. Открыв папку, я достала мультифору, в которой хранились все заметки и готовая работа по данному проекту. Не без помощи Фрэнка, на стол легла рамка, где я обнаружила своего начальника и свою заказчицу среди других людей в костюмах. Тут они значительно моложе, словно это фото сделано в студенческие годы.
– Мы знакомы со школы и учились вместе в университете. Мы давние друзья. Надеюсь, теперь ты мне веришь.
– Вполне может быть, – кивнула я.
– Тогда давай приступим к обсуждению, и я кое-что хочу сказать.
– Что?
– Тебе очень идёт, внешняя смена прошла успешно, осталась внутренняя, я не отказываюсь от своих слов. Я могу выслушать.
– Я подумаю.
– Предлагаю пообедать вместе.
– А это нормально, что я буду обедать в компании своего начальника?
– Я ещё не твой начальник, – улыбнулся Фрэнк, – сейчас я твой знакомый и тот, кто помогает своей подруге, пока она в отъезде. Возможно, что даже будущий друг. Но, думаю для того, чтобы перестроить эту черту, мне придётся попотеть. Ты не слишком доверчива.
– Для этого есть причины, – едва слышно буркнула я, но Фрэнк меня услышал.
– Я могу знать какие?
– Да, – пожав плечами, словно это плёвое дело, я решила рассказать ему первую правду из своей жизни и опыта Лизи, – мою лучшую подругу чуть ли не изнасиловал начальник, после чего он чуть ли не попрощался с жизнью. Это было не один раз, она молчала. И она была беременна в этот момент.
Выражение лица Фрэнка поменялось, оно вдруг стало хмурым и настороженным, а то и вовсе помрачнело, когда слова о беременности слетели с моих губ.
– С ней и ребёнком всё в порядке?
– Да, её парень занимается боксом. Она периодически занималась с ним. Думаю, только благодаря её собранности и навыкам, не произошло то, чего хотел этот ублюдок.
– Где он сейчас?
– Кто?
– Её начальник.
– Сидит за решёткой, ему повезло, он легко отделался.
– Повезло? – удивлённо выдохнул Фрэнк.
– Да, потому что Джаред встречал её с работы. Если бы не полиция, он бы стёр этого ублюдка с лица белого света. Он избил его практически до полусмерти.
– Как он узнал?
– Зашёл в здание и пока требовал сказать этаж, где она работает, двери лифта распахнулись, а там Лизи… с разорванной одеждой и ужасом на лице. Дальше ты сам понимаешь. Я не знаю, как Джаред не убил его одним взмахом. Он абсолютный чемпион в своём весе не первый год.
– Он на свободе?
– Джаред – да. Доказательств было много, и он отделался огромным штрафом, но это единичное чудо.
– Мне очень жаль, – подавлено кивнул Фрэнк.
На минуту между нами повисло молчание, в янтарных глазах читалась задумчивость, я же начала раскладывать листы по столу, чтобы обсудить проделанную работу и распрощаться с проектом, конечно, если он понравится Фрэнку.
– Я рад, что ты сделала первый шаг.
– К чему? – на секунду подняв глаза, я вновь вернула их к листам.
– К доверию, сейчас ты что-то рассказала мне из своей жизни, а где один шаг, там второй. Сама не поймёшь, как выложишь всю свою подноготную.
– Это не была моя тайна, да и это в принципе ни тайна. Это жизненный опыт, который я не желаю повторить.
– Но ты рассказала мне его. Так всё-таки, обед? – улыбнулся он.
– Я подумаю, – ответно улыбнулась я, – для начала послушаю отзывы о работе.
– Что ещё за предвзятость? – засмеялся Фрэнк, начав гулять глазами по листам, – не принимаешь здравую критику в свою сторону?
– Сейчас посмотрим, насколько она здравая.
Поднимая лист за листом, он рассматривал каждую деталь. Я сделала всё так, как хотела Фредерика, хотя нам пришлось поспорить и не единожды. Эта девушка достаточно упёрта в своих вкусах, где-то мы придержались её мнения, а где-то непосильным трудом мне удалось переубедить её. Особенно меня приводила в ужас цветовая гамма пёстрых цветов, благодаря которым быстро начнёт резать глаза, но на счёт неё Фредерика была беспрекословной и мне ничего не оставалось, как сдаться.
– Это точно заказывала она, – улыбнулся он, – я уже вижу по выбору цвета. Она всегда носила яркую одежду, привлекающую внимание.
– Я долго с ней спорила, но сдалась.
– Ты не переубедишь её, учитывая вкусы моей подруги, мне всё нравится, только я не понимаю, зачем тут портрет какого-то правителя?
– Она считает его красавчиком, – вздохнула я.
– Да, – засмеялся Фрэнк, – он, конечно, красавчик, но немного не к месту.
– Скажи это ей.
– Что-то мне подсказывает, что зря потрачу силы.
– Вполне вероятно.
– Ладно, мне всё нравится, если руководствоваться вкусами Фредерики.
Кивнув, я собрала листы и вернула в мультифору, оставив их на столе. На этом моя работа завершена. Следом на стол лёг конверт, а Фрэнк улыбнулся.
– Вторая часть за работу.
– Хорошо, – кивнула я, убрав остатки в сумку.
Покидая дом, у меня одолевало странное ощущение пустоты, словно я лишилась чего-то важного, хотя дизайн всегда будет со мной даже на новой работе. За несколько месяцев я привыкла к большому объёму работы и мне даже понравилось, но это лишь потому, что я пыталась забить ту дыру, которую невозможно заштопать. Сейчас я понимаю: что бы я не делала, это ощущение ничем не исправить, возможно, боль утихнет, а рана затянется, но из-за понимания, что Тому удалось – я рою себе могилу.
– Прыгай, Алекс.
Взгляд вновь сфокусировался на Фрэнке, который открыв дверцу пассажирского сидения, ожидал меня, я же в свою очередь стояла прямо посередине тропинки, из-за чего людям приходилось обходить меня. Заняв кресло, я сдалась. Сегодня я забыла про завтрак и желудок начинает тянуть последние соки в организме.
– Не против моего выбора?
– Нет.
Фрэнк коротко улыбнулся и выехал на проезжую часть. Весь путь мы молчали, и мне даже было комфортно в его компании. Возможно, причина кроется в том, что я просто давно не находилась в обществе кого-то более часа, не считая похода салон. Всё чаще и чаще я абстрагируюсь от внешнего мира, хотя душой желаю оставаться той же открытой всей планете Алекс. Кто-то, наоборот, выбирает путь наименьшего сопротивления, постоянно прибывая в обществе друзей и вообще любого человека, лишь бы не оставаться наедине с самим собой. Скорей всего, меня нельзя отнести к числу этих людей, потому что я закрылась и зарылась в самой себе ища причины. Мне до боли тяжело быть в стороне, особенно от Лизи, без которой я вовсе не помню себя, но считаю это правильным. Я не хочу, чтобы она переживала, хотя прекрасно знаю, что именно это она и делает. Каждый раз, когда я вижу её сообщение или звонок – получаю укол в сердце, но мне так не хочется вешать на неё свои проблемы. Но хуже всего то, что я редко вижу Мэйса и Мэди, при наших встречах я замечаю, как они растут и меняются, в то время как я остаюсь где-то за пределами зоны видимости их взросления. Это причиняет мне ещё большую боль. Я люблю их всей душой, даже Джареда, хотя никогда не перестану издеваться над Лизи и говорить что-то типа: «Ты замужем за Картером, это уже само по себе отвратительно». Это ложь, потому что именно он её достоин.
– Судя по твоему молчанию, Дэйзи ещё тебя не знает.
– Да, – в подтверждение киваю я.
– Ты боишься.
– Нет.
– Нет, ты боишься, Алекс. Думаешь, что поход к психологу вырежет на твоей спине клеймо сумасшедшей, но это не так, поверь мне. Это нормальное явление. Практически каждый американец раз в неделю посещает психолога, но не потому, что он псих, а потому что кто-то не имеет рядом человека, который может выслушать или банально ему нужно выпускать пар.
– Из какого числа ты?
– Наверно, сейчас принадлежу сразу двум категориям.
– У тебя есть Рик.
– Есть.
– Тогда есть, кто может выслушать.
– Всё не так просто, как ты думаешь, у нас тоже есть проблемы и ещё у меня такая работа, благодаря которой я должен выпускать скопившиеся эмоции. Поэтому и выбираю Дэйзи.
– А как же доверие?
– Оно есть, но это вовсе не обязывает меня вываливать помойное ведро на его голову.
– А на голову Дэйзи вываливать можно?
– Алекс, мы не маленькие дети, ты сама понимаешь, что каждый выбирает сам. Если Дэйзи выбрала сферу психологии, в которой она выслушивает людей, значит, она сама так захотела. Значит, ей это нравится. Для некоторых людей это простое дело, они не перенимают чужие проблемы, они просто слушают и помогают.
– Очень конструктивно.
– Сарказм? – улыбнулся Фрэнк, глянув в мою сторону.
– С небольшой долей иронии.
– Но помни, что я – посторонний человек, который может выслушать.
– Через полторы недели, ты станешь моим прямым начальником, а это уже не посторонний человек.
Выйдя вслед за Фрэнком, который обошёл машину и улыбнулся мне, я поплелась в ногу с ним.
– Я разделяю рабочие отношения и личные. Они портят друг друга.
– Это означает, что мы никогда не будем друзьями?
– Нет, – засмеялся он, открыв передо мной стеклянную дверь, отражающую наши фигуры, и пропуская вперёд.
– Нет – не будем, или нет – будем?
– Время покажет, ведь друзья должны доверять друг другу.
– Очень тонко, я поняла.
– Я старался.
Приятные ароматы ударили в нос, моментально доносясь напрямую до желудка, благодаря чему в животе заурчала симфония. Уверена, сейчас это что-то вроде мольбы, а после того, как порция подкрепления будет получена – благодарные овации.
Стены окутали тёплыми солнечными оттенками, автоматически в этом месте становилось спокойнее, скорей всего, благодаря лёгкой музыке на заднем фоне. Заняв столик, я открыла меню и моментально утонула в слюнях из-за описания блюд. Глаза разбегались, и я тыкала то в одно, то в другое, пока Фрэнк тихо посмеивался, да и официант улыбался. Выбить мозги, – вот что может сделать голод.
Но хуже стало, когда принесли мой выбор, я хотела открыть рот и вывалить туда всё одним махом. Кажется, у меня одновременно может развиваться и анорексия, и булимия.
– Как с таким аппетитом ты останешься с такой фигурой? – посмеивался Фрэнк, пока я мычала, пережёвывая салат.
– Спонсор моей фигуры – стресс.
– И кто его основатель?
Проглотив ком, я на секунду позволила воспоминаниям промелькнуть перед глазами.
– Открывай, Алекс, иначе я вышибу дверь.
– Не хочу, – буркнула я, сверля глазами дверь ванной комнаты.
– Давай поговорим спокойно, без истерик и скандала.
– Я не хочу разговаривать.
– Чёрт возьми, Алекс! – захрипел Том, стукнув по двери явно ладонью, – что ты придумала?
– Ничего.
– Я приезжаю сюда. К тебе. А ты придумываешь всякую хрень. Ты вообще помнишь, о чём мы говорили?
– О чём?
– О том, что мне никто не нужен кроме тебя. Прошло полгода, осталось ещё столько же, но ты успела вынести мне мозг всякой херней так, что я начинаю терять терпение. В какой момент я подорвал твоё доверие?
Ни в какой, потому что это мои глупые и беспочвенные подозрения, которыми я терзаю саму себя. И я успела вынести мозг не только Тому, но и Лизи, которая постоянно слушает моё нытьё. Кажется, что она тоже теряет терпение, потому что последний раз оборвала меня на полуслове сварливым тоном, заставившим меня закрыть рот на замок. В тот момент я увидела огонёк ярости в её глазах, и он основан не на том, что она устала слушать мои подозрения, а на том, что она доверяет Тому, который никогда не давал повода усомниться в себе. Она зла на меня и на сомнения, которые одолевают мою голову.
– Ответь мне или я ухожу.
Упрямства во мне хоть отбавляй, я знала, что лучше выйти и поговорить, рассказать то, что беспокоит, потому что Том всегда понимает меня. Но я сидела на месте.
– Не знаю, когда мы увидимся. Я уезжаю прямо сейчас. Даже не думай, что я буду что-то обсуждать по телефону. Позвони мне, когда твоя дурость выветрится.
Лишь отдаляющиеся шаги, заставили меня сорваться с места и распахнуть дверь. Том уже спускался по лестнице, когда я дёрнула его за руку.
– Подожди… – хмыкнула я, продолжая крепко удерживать его руку, – пожалуйста…
– Уже выветрилась? – выгнув бровь, Том посмотрел на меня хмурым взглядом.
– Я.. давай поговорим…
– Я слушаю.
– Тут?
– А где? Тебе кто-то мешает?
Родителей дома не было, и моей глупости это было только на руку.
– Я сглупила…
– Не исключено.
– Я боюсь.
– Чего именно?
– Что ты… с кем-то… я не хочу это говорить.
– Не хочешь говорить, но думаешь и на этой почве решила пить мою кровь. В какой момент я подорвал твоё доверие? Ответь мне на один вопрос.
– Я доверяю тебе.
– Тебе кажется.
– Прости меня. Да, я дура. Но я.. я просто боюсь тебя потерять!
– Алекс, если так будет дальше, то ты получишь желанный исход.
– Я не хочу этого!
– Почему тогда я еду сюда четыре проклятых часа во вторник из-за того, что ты что-то придумала? Сегодня вторник, я должен быть на паре, но я ехал сюда, чтобы поговорить с тобой, а ты закрылась в ванне и сидела там час! Час, Алекс! И я должен снова ехать туда четыре часа, потому что завтра среда!
– Я знаю, – всхлипнула я, – прости меня!
– Ты доверяешь мне?
– Да.
– Что будет, если это повторится?
Смотря в любимые глаза, я не находила ответ, но прекрасно понимала, что хочет сказать Том, только я к этому не готова и никогда не буду готова. Я никогда не смирюсь с тем фактом, что потеряла его. Глупо, но я не могу представить свою жизнь без него, я просто не вижу её смысла, ведь он и есть мой смысл. Моя мотивация, стимул, опора, друг, товарищ. Он – моё всё, потому что в нём заключена моя жизнь. Это громко, но ещё это правда.
– Ответь мне.
– Ничего не будет, потому что этого больше не повторится.
Выдохнув, Том потянул меня в свои объятия.
– Иди сюда.
И я вновь обрела дом. Втянув любимый аромат, я поцеловала его шею и вытерла слёзы.
– Прости меня.
– Надеюсь, ты держишь своё слово.
– Ау, Алекс, ты где витаешь? – улыбнулся Фрэнк, потрепав меня за руку, – у тебя телефон звонит.
Очистив сознание, я посмотрела на мужчину напротив, после чего полезла в сумку за телефоном. Имя лучшей подруги и её смешное личико улыбалось с экрана. Сделав глоток сока, я прочистила горло и постаралась весело поприветствовать подругу:
– Привет, маленькая задница.
– Не делай вид, что всё хорошо, я слишком хорошо тебя знаю.
– Но всё действительно лучше, чем было.
– Даже не сомневаюсь, но сейчас не об этом, – перешла на серьёзный тон Лизи.
– Что-то с Мэди или Мэйсом? Джаредом? У вас всё в порядке?
– Алекс, прекрати беспокоиться о нас, это напрасная затея. Сейчас ты дашь мне обещание.
Сведя брови, я посмотрела на Фрэнка, который несмотря на то, что ел, внимательно слушал и смотрел на меня. Я знаю, что такое обещание для Лизи: ты не сможешь нарушить его, иначе упадёшь в её глазах и разобьёшься насмерть. Слишком важна для неё цена слова.
– Что ты хочешь?
– Пообещай мне, что придёшь в субботу к нам, потому что будут все. Ну, почти все. Да, будет Том, но хватит бегать друг от друга.
– Мы не бегаем друг от друга, – тут же запротестовала я.
– Может быть он и не бегает, а вот ты занимаешься именно этим. Посмотришь в его глаза и увидишь, раскаялся он или нет.
– Мне безразлично, раскаялся ли он.
– Не ври мне, Алекс. Только не мне. Тебе самой не хочется увидеть его?
– Ничего не поменяется.
– Ты в этом уверена? Думаешь, что за несколько месяцев можно всё забыть? Это глупо. Просто приходи, потому что наша компания начинает давать трещину.
– Хорошо, но я буду не одна, – выдохнула я, сама не понимая, кого имею в виду, но взгляд тут же сфокусировался на Фрэнке. Он легко примет меня за больную, но я не знаю, кого должна привести.
Именно такой мужчина рядом со мной может что-то пробудить в Томе, либо я на это надеюсь. Кроме того, я не хочу чувствовать себя униженной и брошенной, если он будет не один. Сегодня он совершенно не тот, кого я встретила в офисе. На нём простая серая футболка с надписями, под которой выделяются мышцы, джинсовые шорты, закрывающие отличные ноги, над которыми работают в зале, плюс ко всему бейсболка, лежащая на панели, где располагается руль. Он многогранен, и сейчас сложно сказать, что передо мной главный редактор популярного журнала.
– Не одна?
– Да, я буду с другом.
– Это уже интересно, Алекс.
– Я знаю, и у меня кое-что есть для Мэди и Мэйса. Я скоро к вам заеду.
– Вот и встретитесь раньше субботы.
– Я не буду заходить, у меня много работы, – затараторила я. Только не сегодня и не сейчас, я не готова увидеть его.
– Хорошо, но ты дала обещание.
– Я поняла, люблю тебя.
– И я тебя люблю.
Сбросив вызов, я свела брови и поджала губы, потому что теперь должна каким-то образом сообщить отпадные новости своему начальнику. Если быть точной до конца, то будущему начальнику.
– Ты можешь стать мне другом.
– И каким образом? – засмеялся Фрэнк, – дай угадаю: ты будешь не одна, а со мной?
Согласно кивнув, я выдохнула.
– Я не настаиваю, и сказала совсем не подумав, но… я больше не знаю, кто должен быть… у тебя могут быть планы, прости меня, я просто сглупила.
– Алекс, я не против познакомиться с твоими друзьями, но давай на чистоту? Там есть тот, кто причинил тебе боль.
– Он не причинял мне боль.
– Может быть физически нет, но душевно – да. У тебя на лбу написано, я как будто титры твоих мыслей читал.
– Да, – кивнула я, сдаваясь и убирая броню скрытности и лжи.
– Я всё ещё согласен выслушать тебя. И я тоже не давлю. Мы ведь друзья, а друзья доверяют друг другу. Расскажи мне, это будет только между нами. Я обещаю.
Проглотив ком, я опустила голову. Мне так тяжело носить всё в себе. Работа отвлекает, но не помогает залечить душу, потому что она не выслушает. Мне не нужна жалость, советы и поддержка, этот ком недосказанности терзает изо дня в день, благодаря чему вес с геометрически регрессирует. Я плохо сплю, аппетит желает лучшего так же, как и мировоззрение.
Я начала с малого, но, как и говорил Фрэнк – это затягивает как воронка. Ты уже не можешь остановиться. Поток боли выливается, а скорей даже извергается, словно вулкан, который долгое время дремал и копил в себе лаву, сжигающую нутро. Я рассказала всё, начиная с того дня, как увидела его и влюбилась ещё в начальной школе. Всё это время Фрэнк молчал. Он не кивал, не крутил головой, и казалось, что я вовсе говорю сама с собой, только вслух. Я замечала, как люди косятся в нашу сторону, потому что захлёбывалась слезами и задыхалась как физически, так и морально. После своего рассказа, я потянулась к сумке и достала оттуда дневник, положив его на стол перед собой. Пройдясь пальцем по корешку золотистого цвета, который сплетал наши счастливые мгновения, я подняла глаза.
– Я всё записывала, когда он улетел. Это мои воспоминания с того самого дня, как я увидела его, потому что я помню всё, даже наши некоторые диалоги.
– Мы оба понимаем, что это твой камень. Ты топишь себя им. Ты ведь открываешь его.
– Каждый раз перед сном.
– Он его видел?
– Нет. Я начала его писать, когда он улетел в университет.
– Почему ты решила, что между ними что-то есть? Он целовал её? Обнимал? Смотрел определённым взглядом?
– Она спросила, любит ли он сыр с плесенью, значит, они собирались готовить вместе ужин. Он ненавидит сыр с плесенью.
– И что? Это разве что-то даёт?
– Вполне, если ты девушка.
– Да, вы любите приукрасить.
– Он говорил, что никто не сможет заменить меня, – шёпотом выдавила я.
– Никогда не слушай, Алекс, всегда смотри в глаза и чувствуй. Что ты ощущала?
– Не знаю… мне было больно, когда она подошла к нам. Я просто ушла.
– Сказав, что у вас разные понятия честности?
– Да.
– Хочешь послушать моё мнение?
– Да.
– Я не буду говорить конкретно про этот случай, я хочу обобщить. Никогда не слушай слова, всегда смотри в глаза, они никогда не соврут. Что бы тебе не говорили и не обещали, то, что говорит твоё сердце и есть истина. Можно обещать и говорить всё, что душе угодно. Слова лживы, поверь моему опыту. И я пойду с тобой не потому, что хочу насолить ему, чего желаешь ты, а потому что хочу увидеть его чувства. Невозможно любить и забыть всё по щелчку пальцев. Это твоя история и твой опыт, тебе нечего стесняться и бояться, если ты честный человек.
– Спасибо, но ты не обязан.
– Не обязан, но имею желание, тем более я свободен. В субботу?
– Да.
– Хорошо, я заеду за тобой, скинешь адрес. Алекс, не закрывайся от всех только из-за одного человека, потому что оно того ни стоит. Будь собой, будь настоящей, это самое главное. Если хочешь кричать – кричи, хочешь плакать – плач, смеяться – смейся и тому подобное, главное не уходить в себя, потому что ты можешь заблудиться и остаться в этом лабиринте с тупиками. Никогда твоя жизнь не должна зависеть от другого человека. Ты можешь быть с кем-то, но не забывай, что этого человека может не стать по любой причине.
– Спасибо.
– Не за что.
– Нет. Спасибо, что выслушал мои бредни.
– Это не бредни, не называй так свои чувства. Я рад, что стал тем, кому ты доверилась.
– Ты был прав, – улыбнулась я, вытирая слёзы, – стало легче.
– Знаю, – подмигнул Фрэнк, – отвезти тебя домой?
– Мне нужно заехать к Лизи, наверно, я лучше на такси.
– Значит, мы заедем к Лизи, а потом я доставлю тебя прямо до дома, заодно узнаю адрес.
– Спасибо, но ты слишком добрый.
– Делать добро приятней, чем не делать ничего.
Остатки еды были съедены с гораздо большим аппетитом, и я подозреваю, что это благодаря внутреннему опустошению. Вулкан всё же взорвался, но я рада, что это случилось. Возможно, я не должна была выливать свои мучения на будущего начальника, но в его словах не послышалось ни капли жалости и осуждения. Он просто выслушал меня, и, по-моему же согласию дал свою оценку. Лизи не любит раздавать советы, родителям я не хочу рассказывать о своих внутренних переживаниях, чтобы лишний раз не беспокоить, но Фрэнк удивил меня тем, что изначально спросил, хочу ли я услышать его мнение и советы перед тем, как учить меня жизни. Да и учениями это назвать сложно, скорей, он просто высказал своё мнение и поделился каким-то жизненным опытом и пониманием.
