Джули Дейс
Наша цель
Глава 28
Алекс
Смена фотографий в рамке, подаренной Томом, завоёвывает моё внимание. Несмотря на современную вещицу, я не убрала ту парочку, которая занимала свой уголок до нововведений. Конечно, эти фотографии тоже имеются в слайд-шоу, но рука не поднимается сдвинуть их в сторону, а то и вовсе убрать.
Обвожу пальцем все стороны рамки и улыбаюсь, подперев кулаком подбородок. Трудно поверить, что внутри меня живёт человек, это невообразимые чудеса природы. На третьем месяце мой живот всё такой же плоский, как и был, и желание почувствовать хоть какое-то движение – невыносимо душит. Лизи обмолвилась, что почувствовать первые шевеления можно не ранее, чем на четырнадцатой неделе, до которой мне ещё далеко. Сегодня лишь восемь недель и три дня. Но подруга говорила неуверенно, потому что у каждой девушки беременность протекает по-разному. Несмотря на это, я знаю, что малыш внутри меня всё слышит и чувствует, по этой причине постоянно напоминаю ему о том, как сильно люблю его. Ладонь действует автоматически и часто я ловлю себя на поглаживании.
У окна больше не стоят цветы, что немного печалит. Как бы ни хотелось, но я привыкла к тому мини саду и приятным ароматам. В какой-то момент я даже подумывала купить их самой. Стук в дверь привлекает внимание, получая от меня приглашение войти.
Тело моментально напрягается, а нервы натягиваются в струну, слово представляют собой гриф гитары. Чарли закрывает дверь, но не торопится проходить дальше. Оставаясь в пороге, она смотрит на меня с каким-то непонятным сожалением, из-за которого дыхание учащается. Самые поганые мысли моментально окутывают сознание своей тьмой. Моя вечная проблема.
– Алекс… – начинает она, и первая струна дёргается, издав неприятный звук.
Он не мог. Он же не просто так что-то делал, чтобы разрушить всё в один момент. Сердце сжимается, и вместе с ним останавливается пульс.
– Я хотела извиниться, – говорит Чарли, а я желаю разбить рамку об собственную голову.
– За что? – тихо выдыхаю я.
– За своё поведение, – девушка жмёт плечам и убирает локоны волос за уши, сделав сомнительный шаг в сторону моего стола. – Я не хочу, чтобы ты думала обо мне плохо. Знаю, это твой парень, я думала, что он свободен… я не знала, правда…
– Подожди, – говорю я, – о чём ты?
– Мы проводили время вместе…
– Он был свободен. Мы не были в отношениях, когда между вами что-то было, – слова режут горло, но это моя суровая действительность.
– Он нравился мне… не хочу врать, он и сейчас нравится, но я не буду лезть в чужие отношения. Я не хочу быть врагами. Не хочу портить с тобой отношения. Мне нужно было время, чтобы принять: взаимности нет. Он сам это сказал, когда порвал со мной… Даже не то, чтобы порвал, мы и не были в отношениях, глупо так говорить.
– Тут нет твоей вины, – пытаюсь скрыть удивление, подняв уголки губ. Последнее, что я ожидала – извинения девушки, больше похожей на стерву, которая может стереть меня в порошок. Спустя несколько секунд, добавляю: – мы не виноваты, что появляются чувства, мы не можем ими руководить.
– Да, – издав нервный смешок, Чарли переплетает пальцы, продолжая стоять в дверях, словно я – злой директор, вызвавший её на ковёр.
Неловкая тишина повисает в кабинете и, открыв рот, она хочет что-то сказать, но тут же его закрывает. Такого со мной никогда не было. Всё было бы гораздо проще, если бы она ненавидела меня и была стервой. Жизнь любит преподносить сюрпризы.
– Звучит странно, но я желаю вам счастья, – немного улыбается Чарли. – Алекс… я правда не делала ничего. Не устраивала тот бардак. Я не хочу оправдываться или защищаться, просто хочу, чтобы ты услышала это от меня. Том ничего не говорил, он только спросил зачем. Я не ответила. Признаться честно, было приятно, когда кто-то так сделал, но сейчас понимаю, что это моя глупая женская обида.
– Я знаю, кто это сделал. Ты можешь не извиняться.
– В любом случае, я была рада, но сейчас мне стыдно.
Вновь повисает тишина, и Чарли немного улыбается.
– Спасибо, что не бросила в меня чем-нибудь.
– Когда ты только зашла, я хотела бросить что-то в лоб себе, – признаюсь я, немного посмеиваясь.
– Понимаю, я переживала перед приходом сюда. Неделю думала, что сказать. Спасибо, что послушала.
– Да вроде не за что, – жму плечами и вздыхаю.
На губах Чарли растягивается улыбка. Кивнув, она покидает кабинет, а я падаю лицом в ладони.
Я думала, что картинка прекрасна только внешним видом, и тяжелей всего признавать, что внутренний мир ничем ей не уступает. Опыт со стервами уже был, и я знаю, как вести себя в подобном случае, но, когда происходит поворот на сто восемьдесят градусов – приноровиться сложно. Странное чувство понимать, что твоя соперница, может быть и бывшая, не такая, какой ты хотела её видеть.
Поднимаю телефон и пишу сообщение Тому с вопросом почему я. Не понимаю, почему он выбирает меня, а не её. Тяжело признавать, но, возможно, Чарли лучший вариант для отношений. Ответ не заставляет ждать долго: «О чём ты?». Набираюсь храбрости и пишу следующий вопрос: «Почему я, а не она?». Карандаш бегает и следом всплывает: «Потому что я люблю тебя. Никто никогда не будет тобой и не заменит тебя». Слёзы стекают по щекам, когда я вновь и вновь перечитываю последнее сообщение. Это словно попытки добить себя. Знаю, я не лучшая девушка на свете, но он почему-то со мной. И он почему-то вернулся.
Вытираю слёзы и забираю сумку, вылетая из кабинета.
Путь до стадиона не длинный и не короткий. Спустя тридцать пять минут на такси, выхожу на улицу с зелёным цветом лица, поблагодарив мужчину за то, что он останавливался, позволяя мне прийти в себя, и даже дал пакетик. Проклятый токсикоз либо кружит мрачным вихрем над головой, либо полностью отсутствует.
Добираюсь до пункта пропусков, и суровый мужчина внимательно разглядывает меня, вероятно думая, что я ошиблась днём.
– Здравствуйте, – слабо улыбаюсь я, – мне нужно увидеться со своим парнем.
– Добрый день, – говорит он, – парнем?
– Томас Дуглас.
– У команды тренировка.
– Я знаю. Я могу пройти на поле?
Мужчина сводит брови на переносице, и обеспокоенность рисуется на его лице.
– Вам дать воды?
– Да… спасибо, – сиплю я, но улыбаюсь через силу, – я так плохо выгляжу?
– Вы побледнели, – продолжает он, протянув мне бутылочку из холодильника.
– Это не я, – вздыхаю я, на что его брови поднимаются. Понимая, что сморозила глупость, следом добавляю: – это токсикоз.
Мужчина кивает, и зелёный свет появляется на пропускном турникете. Благодарю мужчину новой выдавленной улыбкой и бреду вперёд, чувствуя взгляд на спине. Вода действительно спасает, но я молюсь, чтобы она не вышла наружу в самый неподходящий момент.
Вижу вдалеке команду, которая разминается на солнышке, собравшись в кучу, и занимаю место на трибуне. В парочке футов от меня, сидит ещё парочка девушек, и несколько из них с детьми. Глаза находят Тома, который вытянув руки вверх, тянется к небу. Улыбка моментально растягивается на губах, а фантазия даёт свой старт, когда края футболки задираются и оголяют его поясницу и пресс. Сжимаю ноги и тяжело выдыхаю, пытаясь справиться с буйным пульсом. С каждым новым днём, во мне медленно развивается нимфомания.
Его чертовски аппетитная задница не может не привлекать моё внимание. Глаза автоматически опускаются на поясницу, и медленно скользят ниже. По моему лучшему желанию, Том опирается на одну ногу, подогнув вторую, и эта вишенка становится ещё краше под обтягивающими штанами. Внутри меня ликует девочка-хотелка. Если бы я могла, то закричала бы: «Да, детка, да», но всё, что я могу – кусать губы и смотреть. Определённо лучшая часть в мужчине – его задница. И мне повезло. Божечки мои, как повезло.
Отвлекаюсь от Тома тогда, когда рядом возникает мальчик пяти лет, протягивающий конфетку. Принимаю сладость и улыбаюсь.
– Спасибо.
Энергично кивнув, он бежит к девушке лет тридцати и занимает место рядом. Послав ей благодарную улыбку, получаю подмигивание и только потом замечаю округлившийся живот. Глаза падают на упаковку в руках. Мятная конфета. Лизи уничтожала их тоннами. Теперь понимаю, почему заглядывая в её сумку или карманы, находила либо этикетку, либо конфетку.
Мята положительно воздействует на желудок, и зелёной остается лишь конфета во рту, в то время как моё лицо вновь приобретает румянец. Телефон сигналит, и видя незнаемый номер, принимаю вызов.
– Алло.
– Алексис Блинд? – спрашивает у меня женский голос.
– Да, это я.
– Это Виктория.
– А, да, – говорю я, узнав голос врача, который ведёт мою беременность, но я желаю уйти к Элеоноре – когда-то наблюдающему доктору Лизи, и по совместителю её акушеру.
– Вам сегодня удобно прийти на приём?
– Что-то не так? – моментально напрягаюсь я.
– Нет, с анализами всё в порядке. Мы не записались на следующий приём.
С сердца падает тяжёлый груз.
– Да, я могу сегодня, во сколько?
– К пяти вечера.
– Хорошо.
– До встречи, мисс Блинд.
– До встречи, – соглашаюсь я, и сбрасываю вызов.
Закрываю глаза и протянуто выдыхаю. Страх потерять ребёнка, который может стать единственным настолько силён, что после заявления, я проревела в подушку ещё неделю. Кажется, я не смогу дышать ровно до тех пор, пока не рожу.
Кладу ладонь на живот и поглаживаю поверхность, едва слышно шепча:
– Всё хорошо, я люблю тебя.
Почти два часа моя задница не отрывается от лавочки, но жаловаться я не тороплюсь. Нежась под солнечными лучами, получаю витамин D и наслаждаюсь игрой, которую между собой проводит команда. Взгляд застыл на Томе, который носком кроссовка ковыряет землю, расставив руки по бёдрам. Опустив голову, он хмурит брови и проводит языком по губам, из-за чего солнце знатно прибавляет жару. Хорошо, скорей это делает моё тело. Уверяю, сейчас могу прожечь под собой любую поверхность. Подняв голову, он подставляет лицо под лучи, а я расставляю локти по коленям, смотря на него с вожделением и мечтательностью. Господи, пусть мне зарядят мячом в лоб, чтобы прекратить пускать слюни.
Том открывает глаза и устремляет взгляд на меня, из-за чего становится душно. Целую ладонь и посылаю ему воздушный поцелуй. Улыбка на лице парня, говорит о многом. Словно поймав в воздухе посыл, он подмигивает и убирает его в карман. По-дурацки хихикаю и расслабляюсь.
Ещё некоторое время ловлю его взгляд, а после предмет моих грёз направляется в сторону трибун. Срываюсь с места и несусь к нему сломя голову. Я могла бы сбить кого-нибудь на пути и не заметить, но спасибо, что по прямой траектории было пусто. Застываю между проходом на поле и трибунами, на что Том вопросительно выгибает бровь.
Расплываюсь в улыбке и снова подаюсь в бегство. Поймав меня в воздухе, Том крепко прижимает к себе, пока я целую его шею.
– Я грязный, – смеётся он.
– Вкусный, – говорю я, продолжая оставлять новые.
– С беременностью ты полюбила есть песок?
– На тебе нет песка.
– Есть, я же бегал в пыли и падал.
– Всё равно вкусный, – бурчу я между поцелуями.
Вернув меня на землю, Том поглаживает мою щёку и улыбается.
– Давно пришла?
– Вы только разминались.
– Сейчас на тебе нет маскировки, странно, что я тебя не заметил.
– Маскировки? – удивляюсь я.
– Да, где твоя шляпа невидимка?
– Она же невидимая, – улыбаюсь я, – убрала в сумку.
– Какая у тебя вместительная сумка два на два, – смеётся Том.
– Мне хватает, – показываю язык и пожимаю плечами.
– Голодна?
– Немного.
– Подождёшь меня тут или пойдёшь смотреть голые мужские задницы?
– Только если одну, – улыбаюсь я, сжав его задницу, из-за чего на лице Тома отразилась боль и улыбка одновременно.
– Ты фетишистка, – посмеивается он.
Играю бровями и шлепаю его ещё раз, издав рычание. Том закидывает голову назад и смеётся, пока я наслаждаюсь звуками его голоса.
Решаюсь дождаться его на трибунах, приняв обещание вернуться через пятнадцать минут.
Поднимаю телефон и ужасаюсь. Начало пятого говорит о том, что я давно должна махать рукой, ловя такси. И когда Том появляется на горизонте, я нервно стучу пяткой и считаю минуты в обратном порядке. Осталось тридцать восемь минут, и из этих тридцати восьми, нужно выделить десять для того, чтобы получить карту и заполнить бланк о приёме. Это чертовски плохо. Я заранее опоздала.
– Что-то случилось? – спрашивает Том, поравнявшись со мной.
– Я забыла о времени…
– В плане?
– Мне нужно на приём к пяти.
– Я пойду с тобой.
– Ты можешь пока приготовить ужин или подождать меня в машине.
– Я хочу быть с тобой в эту минуту, Алекс, – коротко улыбнувшись, Том оставил поцелуй на моей макушке, попрощался с мужчиной, который в эту минуту смотрел на меня, ища ту же бледность на лице, но приподнял уголки губ, увидев румянец.
– Хорошо, – улыбнулась я.
Занимаю место в машине и закрываю глаза. Это какая-то магия токсикоза, который предчувствует скорую поездку и тут же напоминает о себе. Благодарю всё на свете хотя бы за то, что он не появляется резкой вспышкой. Достаю тот самый пакетик, который мне вручил таксист и начинаю энергично дышать.
Том медлит, смотря на меня.
– Нужно скорее! Мы не успеем! – тороплю я, из-за чего его глаза расширяются.
Не став что-то говорить о моей резкости, он кивает и выезжает на дорогу. Всё это время я просто молюсь, чтобы мы доехали без пробок и извержений, которые так и норовят выплеснуться наружу. Забиваю адрес и протягиваю мобильник Тому, который вновь кивает.
– Прости, – выдыхаю в пакетик, смотря на парня с сожалением.
– Всё хорошо, Алекс, – говорит он, взяв мою ладонь и сжав её в своей.
До тех самых пор, пока стены клиники не возникают на горизонте, моя поездка проходит в состоянии напряжения, а Том спокоен. В прочем, как всегда. Это спокойствие начинает раздражать как никогда ранее. И раньше, чем я могу сморозить какую-то глупость или испортить наши отношения, хватаю его руку.
– Всё в порядке? – обеспокоено спрашивает он.
– Я хочу оторвать себе язык, – бубню я.
– Алекс, это гормоны, рано или поздно пойдёт.
– Меня бесит это!
– Что?
– Твое спокойствие!
– Хочешь, чтобы я устраивал скандал и истерику каждые пять минут?
Хлопаю глазами, когда Том смотрит на меня и вскидывает вопросительно бровь.
– Хватит молчать! – взрывается он, стукнув по рулю.
Тишина между нами тут же нарушается. Смех накрывает меня с головой. Закрываю ладонями лицо и пытаюсь успокоиться. Это какое-то полное отсутствие адекватности, но мне почему-то смешно. Только мне. Лицо Тома полностью нейтрально.
Выдыхаю и поднимаю глаза на парня.
– Прости…
– Ты довольна? – улыбается Том.
– Ты что, пошутил надо мной? – ошарашено шепчу я.
Пожав плечами, он открывает дверцу.
– Ты же хотела истерику, решил начать с небольшого концерта.
– Как я должна понимать, что ты не шутишь? – хихикаю я, наблюдая за ним.
Том кладёт руку на дверцу, а вторую на бедро. Глаза падают на пресс, и я уже ничего не могу с поделать со слюной во рту. Он чертовски сексуальный.
– Вернись в машину, нам нужно кое-что завершить.
Похлопываю по креслу, на что он заливается смехом.
– Мы опаздываем, поторопись.
С недовольной гримасой, выползаю на улицу, попутно бубня проклятия. Меня уже не волнует время. Меня волнует мужчина рядом. Желание содрать с него одежду за ближайшим поворотом такое, что я готова сделать это абсолютно в любом месте. Раздражение сменяется на желание; но влечение растворяется, и хочется просто обнять его, втянув любимый аромат.
Как только ноги доплетаются до стойки регистратуры, обращаю внимание на стрелку часов. Три минуты до приема.
Получаю приветствие, улыбку, ответив своей взаимной, когда руки находят бланк и ручку.
Положив ладонь на мою поясницу, Том разглядывает клинику, краем глаза улавливаю, как в ответ девушка разглядывает его. И последнее, что нужно делать – переходить мне дорогу. Кажется, сейчас я способна на убийство на почве ревности. Слава Богу, Джаред учился на уголовном, я могу обратиться к нему, хотя он вряд ли что-то помнит. Разве что посмеётся и даст пять.
Двигаю лист в сторону девушки, которая наконец-то переводит взгляд с Тома на меня.
– Всё.
Получаю внимание серо-голубых глаз, и когда она забирает листочек, Том притягивает меня к себе. Улыбка на его губах самая нежная на свете. Получаю поцелуй в щеку и глупо улыбаюсь.
– Проходите, – напоминает о себе девушка.
Не успеваю забрать документы, потому что Том делает это за меня.
До нужного кабинета мы скорей долетаем, чем доходим. Оставляю его среди беременных девушек, и с предварительным стуком, заглядываю внутрь.
Подняв золотисто карие глаза, Виктория смотрит на меня, и на её губах возникает вежливая улыбка.
– Добрый вечер, проходи.
– Здравствуйте, – говорю я, закрывая дверь. – Извиняюсь за опоздание. Запуталась во времени.
– Ничего страшного, мы постараемся побыстрей, – кивает женщина, убирая выбившийся локон русых волос за ухо.
На несколько минут в кабинете повисает тишина, раздаётся лишь едва уловимый шум ручки и шагов за дверью.
– Сегодня не будет узи? – спрашиваю я.
– По плану не было, а что?
Коротко улыбаюсь, и кручу головой.
– Совсем скоро будет скрининг первого триместра, хочешь быть не одна?
– Да, – киваю я.
– Он между одиннадцатой и тринадцатой неделей, уже скоро.
– Почти через месяц? – с досадой, переспрашиваю я.
– Чуть больше месяца.
– Мы можем отложить его на самый поздний срок? Пожалуйста. Мой парень уезжает, а мне бы очень хотелось…
– Чтобы он был рядом? – завершает за меня Виктория с лёгкой улыбкой.
Согласно киваю и сжимаю замок из собственных рук.
– Ближе к сроку я позвоню, и мы договоримся, хорошо?
– Спасибо большое, – облегчённо выдыхаю и улыбаюсь. Возможно, я тороплюсь со сменой врача.
Проделав небольшие обряды, Виктория ещё раз рассматривает мои анализы и выписывает витамины из-за железа, которое понизилось. Покидаю кабинет и хочу расплакаться от облегчения, благодаря которому опустились плечи. Всё хорошо. Это всё, чего я когда-либо хотела и хочу.
Отрываясь от плакатов, Том следует ко мне и заключает в объятия.
– Всё?
– Всё хорошо, только железо понизилось. Буду пить витамины и есть гранаты.
– Придётся завозить его фурами в дом, – улыбается он, оставляя поцелуй на макушке.
Прижимаюсь к его груди, крепко обняв талию. Страшно представить, что этот новый мир, который мы выстраиваем – может рухнуть в один момент.
– Я могу кое-что спросить?
– Спрашивай, – киваю я.
– Не у тебя, у твоего врача.
Хмурю брови, но согласно киваю.
Том скрывается в кабинете, а я пытаюсь довести до логического конца каждую пролетающую мысль в голове. Он ведь доверяет мне?
Спустя пару минут, он вновь присоединяется ко мне, но не стоит на месте, потянув за собой на выход. Если бы не его загадочная улыбка, я могла бы сойти с ума.
Весь последующий путь до квартиры, он продолжает молчать, и новые серые тучи сгущаются над головой. Не то, чтобы Том нёс пургу и вечно говорил, выставляя себя идиотом, но после того, как он посетил кабинет – я ничего не слышала. Он взял у меня рецепт и сам купил витамины, вручив пару пачек.
До квартиры мы тоже дошли в тишине. Я уже начала сомневаться, что должна идти к нему. Хочется бежать, хотя половина моего гардероба устроилась у него. А если быть точной, моей одежды больше в его квартире, чем в моей. Я и сама не успела заметить, как они плавно переехали в его шкаф.
Бросив ключи, Том прошёлся вперёд, в то время как я осталась в пороге.
– Тебе помочь? – спросил Том, когда я не знала, что делать дальше.
– Ты странно себя ведёшь.
– Почему?
– Этот вопрос должна задавать я.
Присев на корточки, он расстегнул застёжки и снял с меня туфли. Серо-голубые глаза поднимаются и внимательно смотрят на меня.
– Пошли, – улыбается Том, поднимаясь на ноги.
Следующей точкой для падения стал диван.
Поджав ноги под себя и положив ладони на колени, я устремила взгляд на Тома, который упал вслед за мной с той же загадочной улыбкой, что и прежде. Ничего не имею против улыбки, но не тогда, когда от неё становится дурно, потому что ты не знаешь её истинное значение. А сейчас я, чёрт возьми, чувствую, как встаёт дыбом каждая волосинка на теле.
– Меня разрывает в клочья из-за твоего молчания! – не сдержав порыв, восклицаю я.
– А меня разрывает в клочья, когда молчишь ты, – улыбается он.
– Ты нормальный? – фыркаю я.
– Сомневаюсь. С того момента, как ты поцеловала меня, я потерял здравый рассудок.
– Прекрати шутить надо мной, это невыносимо!
– Прекрати кричать на меня, это невыносимо! – передразнивает Том с аналогичным выражением лица. Свожу брови, и он повторяет за мной, из-за чего я закатываю глаза, и он делает это следом.
– К тебе перешёл идиотизм брата.
– Мы решили поменяться на время.
– Поменяйтесь обратно, я его на дух не выношу.
– Да, конечно, ты его на дух не выносишь, – смеётся Том, из-за чего я морщусь. Ладно, я люблю Джареда, но признаюсь только при смерти, и то, даже в этом сомневаюсь.
– Что за шутки, Дуглас?
– Что за недовольства, Блинд?
Развиваю рот и хлопаю глазами.
Том протягивает мне конверт, и я принимаю его. Если там нас уже поженили, то я откинусь на этом же диване. Но судя по шуточкам, то смело можно ожидать свидетельство о заключении брака, подделывать мою подпись он умеет.
Не торопясь, разрываю упаковку, искоса следя за Томом, который упал на спинку дивана и начал перелистывать каналы, как в порядке вещей. Господи, скажите мне, что я просто сплю или выдумываю. Глаза падают на парочку билетов. Я едва могу сфокусировать внимание на словах, потому что в голову словно врезается Боинг. Он не мог об этом знать.
– Картеры исполнили твою первую мечту. Фрэнк исполнил вторую. Я хочу хотя бы войти в эту тройку.
Писк вырывается изо рта, когда я падаю на Тома, сжимаю его в объятиях и попутно хныкаю от счастья.
– Ты же не думала, что я покупаю этот журнал просто так? – смеётся он.
– Ты засранец, Дуглас. Я весь вечер умираю из-за твоего молчания!
– Оно того стоило.
– Я ненавижу тебя, но люблю сильнее, – хихикаю я, оставляя поцелуи на его губах.
