полная версия

Юрий Александрович Лебедев
Ветвления судьбы Жоржа Коваля. Том I

Одна из небылей 1939 года

В 1939 году разведка НКВД, конечно, хотела получить Жоржа в качестве своего сотрудника. Пришло время перевести «Дело», заведённое в 1932 году на семью Ковалей при их прибытии в СССР, из категории «перспективных» в категорию «актуальных». К этому времени Жорж, по мнению профессиональных разведчиков НКВД, прошёл проверку по своим человеческим характеристикам (умственным способностям, склонностям характера, психологической устойчивости, целеустремлённости и т. п.) и созрел профессионально (заканчивал химический ВУЗ) для привлечения к работе уже в качестве исполнителя специальных задач, стоявших перед разведкой НКВД. Но, всё-таки, пришлось передать столь перспективного кадра коллегам из ГРУ.

Дело в том, что зачисление в кадры того или иного кандидата в разведчики проводили не формальные начальники, а кадровики НКВД и ГРУ. И, как бы ни хотел П. М. Фитин получить в своё распоряжение «настоящего американца», в возглавляемом им ведомстве в 1939 году это было невозможно.

Почему? Вот два документа, которыми были обязаны руководствоваться кадровики НКВД в рассматриваемой ветви альтерверса и которые дают ответ на этот вопрос. Первый документ – в полном виде:

Приказ № 00310 НКВД

НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

СОВ. СЕКРЕТНО

ПРИКАЗ № 00310

г. Москва 21 декабря 1938 г.

О введении в действие инструкции

№ 00134/13, от 21 декабря 1938 г.

В целях улучшения кадрового отбора кандидатов, поступающих на службу в органы НКВД СССР и недопущения призыва лиц с явно выраженным комплексом неполноценности по признакам дегенерации, —

ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Ввести в действие инструкцию № 00134, от 21 декабря 1938 г.

2. Заместителю НКВД СССР по кадрам тов. Круглову С. Н. распространить настоящую инструкцию по принадлежности.

3. Начальникам отделов кадров облгоротделов УНКВД СССР руководствоваться настоящей инструкцией при проведении кадрового отбора.

Народный комиссар Л. Берия^[777]

Второй – в выдержках, касающихся личности Жоржа Коваля:

СССР НАРОДНЫЙ КОМИССАРИАТ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ

СОВ. СЕКРЕТНО

О т д е л а м к а д р о в

облгоротделов УНКВД СССР

ИНСТРУКЦИЯ

Об основных критериях при отборе кадров для прохождения службы в органах НКВД СССР

Настоящая инструкция носит рекомендательное значение при отборе кадров для поступления на службу в органы НКВД СССР.

… Тов. И. В. Сталин определил, что советская семья – ячейка общества и, следовательно, на это стоит обращать особое внимание.

При исследовании семейной жизни кандидата, поступающего на службу важно как можно больше знать о его жене, из какой она семьи, кто ее родители. Казалось бы, это азбучная истина, но наши кадры, как правило, не обращают на это внимания.

…………………………………………………………………………………………………………………

7. Особое внимание обращать на национальное происхождение кандидата. Очень опасными, в социальном плане по своей психогенетической сущности являются люди, произошедшие в результате смешанных браков. Для кадрового отбора в НКВД важно отсекать, в основном, лиц, у которых присутствует еврейская кровь. Вплоть до пятого колена необходимо интересоваться национальной принадлежностью близких родственников. Были ли в роду евреи. Все остальные межрасовые браки следует считать позитивными.^[778]

Вот вид этого документа, представленный на нескольких интернет-сайтах:

05.43. Обложка издания «Инструкции № 00134/13»^[779]

Инструкция носила рекомендательный характер. Но кто будет сомневаться в том, что применительно к Жоржу никакой кадровик не рискнёт пренебречь этими «рекомендациями»?

Что же касается п.7., то обсуждать тут нечего – Жорж и «по паспорту» и «по крови» был настоящим евреем «вплоть до пятого колена», не скрывал этого, и, тем самым, «автоматически отбраковывался» кадровиками НКВД.

У кадровиков РККА такой инструкции не было. Мне почему-то представляется, что И. И. Проскуров на каком-то очередном заседании комиссии был несколько удивлён тем, что П. М. Фитин вдруг отказался от кандидатуры Жоржа Коваля и отдал его в ГРУ.

Проскуров записал его в «свой список» достаточно равнодушно (далеки были химические проблемы от авиационного комдива!) не подозревая, какой успех принесёт ГРУ этот инженер-технолог. Но Фитин не хотел – да и не мог, ведь Приказ № 00310 был совершенно секретным! – объяснять причины своего отказа от кандидата.

Конечно, к счастью для него самого, и Жорж ничего не знал об этом приказе и инструкции, и воспринял направление в ГРУ как необсуждаемую данность – начальству виднее, где он больше нужен.

Тем не менее, с середины мая до середины июня 1939 года альтерверс Жоржа находился в суперпозиции – НКВД-ГРУ.^[780] То, о чём конкретно думал, о чём советовался со своей Милой в это время выпускник МХТИ Жорж Коваль, даже в нашем модельном пучке состояний восстановить нельзя. Да и не нужно!

Мироздание устроено так, что каждый имеет в нём свою «личную нишу», свою «карту связи» событий, и для «внешних наблюдателей», которыми в данном случае являюсь и я, и Вы, читатель этой книги, структура этих областей альтерверса её героев недоступна.

Я квалифицировал эту версию попадания Жоржа в ГРУ как весьма «тонкую» ветвь его альтерверса, поскольку авторитетный исследователь советской истории сталинского периола Г. В. Костырченко убедительно показал фейковый характер документов, положенных в её основу.^[781]

Я согласен с Геннадием Васильевичем в том, что в модели «линейной истории» эти документы являются результатом преднамеренной фальсификации.^[782] Но с эвереттической точки зрения они отражают существование – пусть и с малыми весовыми коэффициентами – в суперпозиции состояний альтерверса «сталинской эпохи» слагаемых, описывающих такие действительности.

Авторы этой фальшивки, конечно же, не подозревали, что предъявляют нам весьма яркую ментальную склейку с одной из многочисленных сталинских действительностей из антисемитского участка их спектра.

Напомню, что в суперпозиции действительностей присутствуют все логически и физически допустимые члены. И нужно просто привыкнуть к тому, что добросовестный историк «при обмолоте выбранного колоса действительностей» в ходе создания выбранной им реконструкции истории, зачастую получит вместе с «зёрнами истины» и острые «обломки остей» – противоречащие его точке зрения факты.

Вообще, нужно понимать, что «ости», основанные на фальсификациях, хорошо «прирастают» к «колосу действительностей» именно потому, что органически близки к тканям «наших» ветвей альтерверса, т. е. являются проявлением весьма близких ветвлений при наших выборах в исторических альтернативах.

Для будущих исследователей этого узла ковалевского альтерверса добавлю – в суперпозиции должны быть учтены и члены, описывающие связь возможного приезда Абрама Коваля в 1939 году в Москву, о котором мы говорили в главе «Колхоз» (на открытие ВСХВ, состоявшееся 1 августа), с проходившей, вероятно, как раз в июне – июле передачей переселенческого «Дела семейства Ковалей» от НКВД в ГРУ.

И в ветвях альтерверса, образовавшихся в результате распада этой суперпозиции, можно обнаружить и «семейный совет», обсуждавший предложения Жоржу от ГРУ, с участием его отца Абрама…

Курсы ГРУ

Важнейшим следствием произошедшей в мае-июне 1939 года вербовки Жоржа ГРУ является его отчисление в декабре из столь непросто давшейся ему аспирантуры МХТИ и направление его в спецшколу ГРУ.

Вот как описывает «специальные годичные разведывательные курсы» ГРУ В. А. Никольский, прошедший через них в качестве слушателя в 1938 году, двумя годами ранее Жоржа. Конечно, в период учёбы Жоржа что-то изменилось, но в целом картина, нарисованная В. А. Никольским, соответствует тому, что пришлось испытать и Жоржу:

«Наша «точка» располагалась под Москвой в особняке, который скрывался в гуще деревьев и был огорожен высоким дощатым забором, окрашенным в характерный зеленый цвет, – цвет надежды. Нам казалось, что это сама судьба своим перстом благосклонно указывает путь в удачливое и большое будущее.

На «точке» имелись свои учебные кабинеты, лаборатории, спортплощадка, пищеблок на полтора десятка человек, подсобное хозяйство и все необходимое для обучения и проживания слушателей на казарменном положении…

В шпионских романах подробно описано, каким экстравагантным способам обучают «рыцарей плаща и кинжала» для вербовки агентов, проникновения на тщательно охраняемые объекты, вскрытия сейфов, ликвидации своих противников с помощью всех видов огнестрельного и холодного оружия, ядов и так далее. Все это чепуха. Нам пришлось изучать далеко не «романтические» дисциплины. Это в первую очередь спецподготовку, которую вела выдающаяся советская разведчица М. И. Полякова, имевшая колоссальный опыт работы за рубежом; оперативную технику, не отличавшуюся в те времена чрезмерной сложностью; криптографию, принципы радиосвязи и фотодело. Затем страноведение – в зависимости от планов предстоящего оперативного использования, и, наконец, иностранные языки…

Марксистско-ленинской подготовке также уделялось немалое внимание, но большинству слушателей она давалась без особого труда, так как в академиях изучению общественных дисциплин отводилось много времени. Остальные, необходимые разведчику дисциплины, как топография, стрелковая подготовка, тактика, история международных отношений, физическая культура, не преподавались, поскольку полагалось, что мы должны их прочно знать после академического курса…

Все в отделении жили на казарменном положении, в город к семьям увольнения получали лишь в выходные дни. О пребывании в школе запрещалось говорить не только друзьям, но и близким родственникам. За болтливость строго наказывали вплоть до отчисления из разведки.

Перед прибытием в учебное отделение всем слушателям меняли фамилии и выдавали гражданские паспорта. Однако длительное совместное пребывание, уплата партвзносов, получение денежного содержания и вещевого довольствия под истинными фамилиями, а также предварительное знакомство слушателей друг с другом, встречи в семьях и в городе сводили на нет этот вид конспирации, и через несколько месяцев все знали не только настоящие имена, но и биографии друг друга».

Интересно, под какой фамилией Жорж «скрывал своё нахождение в спецшколе от близкого родственника» – жены Людмилы – во время их кратких свиданий и прогулок по весенней Москве 1940 года по «выходным дням»? Отсюда видно, что Жорж действительно, как это он утверждал позже, во время службы в ГРУ ни присяги не принимал (какая может быть присяга под «изменённой фамилией»?), ни строевой подготовкой в военной форме не занимался (военных разведчиков, готовящихся к нелегальной работе, по правилам конспирации нужно было не приучать, а отучать от военной выправки ☺…)^[783]

Об успешной учёбе и блестящем окончании этой спецшколы рассказал 17 декабря 2013 г. В. И. Лота на торжественном собрании в честь 100-летия Ж. А. Коваля.

Каждый выбирает для себя…

Итак, Жорж Коваль снова стал «студентом». Учебное заведение, в котором он учился, не рекламирует ни себя, ни содержания своих спецпредметов. Но в данном случае мы кое-что знаем об этом.

Прежде всего, мы теперь знаем, что «спецслушателя» Дельмара-Дмитрия-Жоржа Коваля, не загружали «явками-паролями» Адамса. Вербовка Жоржа состоялась уже после реабилитации Адамса и его работа в ГРУ никак с ним не связана. Или, говоря точнее (мы ведь не знаем оперативной структуры агентуры ГРУ в США в тот период), основные результаты разведывательной работы по «атомной тематике», сделавшие знаменитыми этих двух разведчиков, были получены Адамсом и Ковалем независимо друг от друга.

Жорж в 1939 году, конечно же, ничего не знал ни об Адамсе, ни об обстоятельствах в ГРУ, предшествовавших его вербовке. В разведке не принято давать сотруднику «лишнюю» информацию. Но общее направление подготовки должно было укрепить Жоржа в понимании его необходимости для разведки и целесообразности её выбора.

Как говорил он сам 23 февраля 2003 года на встрече со своими бывшими студентами МХТИ, на занятиях по специальной подготовке в ГРУ речь пошла о военной химии, конкретно – об отравляющих веществах.

Как сообщил В. Лота, по завершению курса разведшколы (которую Жорж окончил на «отлично»),

«с ним лично беседовал начальник управления Герой Советского Союза генерал-лейтенант И. И. Проскуров».^[784]

Эта встреча состоялась в 20-х числах июня 1940 г., до 25 числа, поскольку 29 июня Жорж, как следует из его письма к жене, был уже в поезде на станции Каштань («не доезжая до Красноярска»), в пути во Владивосток, к месту своей заключительной подготовки к заброске в США.^[785]

Собственно, это была одна из очень немногих встреч с разведчиками генерал-лейтенанта Проскурова. В этом звании он командовал разведкой всего месяц:

«В июне 1940 года, с введением в РККА генеральских званий, Проскурову было присвоено звание генерал-лейтенанта авиации. Снят с занимаемых должностей в июле 1940 года…»^[786]

Тогда, в конце июня 1940 года, как сообщает В. Лота,

«…начальник военной разведки остался доволен встречей с Ж. Ковалем и утвердил задание, которое разведчик должен был выполнить во время специальной командировки в США».^[787]

Это важный «узел судьбы» Жоржа. Если бы по каким-то причинам приём выпускника разведшколы ГРУ Коваля руководителем этой спецслужбы генерал-лейтенантом Проскуровым был отложен на недельку – другую (а это вполне было возможно – в эти дни готовилось «освобождение Бессарабии», о котором Жорж узнал по радио в вагоне поезда у станции Каштань 28 июня^[788]), приём мог вообще не состояться в связи с увольнением от должности генерала Проскурова 11 июля.^[789]

О причинах этого увольнения ветеран ГРУ В. А. Никольский пишет следующее:

«Не поднявшись по общему уровню развития выше командира авиационного звена или в лучшем случае комэска – командира эскадрильи, но окрыленный громадной властью, которую ему давала должность заместителя наркома, Проскуров тем не менее употреблял ее иногда со всей солдатской прямотою. Являясь честным человеком, он в одном из своих приказов разнес по заслугам командующего войсками Ленинградского военного округа маршала Тимошенко за неудовлетворительную подготовку по разведке частей и соединений. Неопытность, отсутствие «разведки на себя» сильно подвели нового заместителя главы НКО. В 1940 году наркомом был назначен Тимошенко, который, конечно же, не забыл ретивого молодого начальника разведупра, осмелившегося ему, прославленному герою гражданской войны, сделать обидный выговор. Проскурова сняли, и он исчез».^[790]

И неизвестно, как бы отнёсся к ещё не утверждённому заданию новый руководитель ГРУ генерал-лейтенант Филипп Иванович Голиков.

«Он начал свою деятельность в разведке с того, что обрушился на кадровых работников с упреками: слишком долго, мол, сидите за границей и обросли многочисленными связями с иностранцами!».^[791]

 

Приведу ещё одну характеристику Голикова, которая, если она соотвествует его воплощению в нашей ветви альтерверса летом 1940 года, могла подтолкнуть Филиппа Ивановича к решениям, которые круто изменяют итоги ветвлений судьбы Жоржа в это время.

«Филипп Иванович Голиков, человек, конечно, «надёжный», коль скоро ему весьма доверял Берия, но генерал-то не боевой, а кабинетный, известный своей способностью угадывать умонастроение начальства, в том числе Сталина, и под оное настроение подстраиваться».^[792]

В это время Сталин весьма насторожённо относился к донесениям иностранной агентуры нашей разведки, что отнюдь не способствовало активности по её расширению.

Так что, если бы Голиков принял новое назначение тремя неделями раньше, решение Проскурова о заграничной командировке Жоржа вполне мог и не утвердить.

Как выглядят ветви альтерверса в этой точке биографии Жоржа я анализировать не готов.

Но «в нашей ветви» встреча Коваля и Проскурова состоялась, задание было утверждено, и Жорж в «критический момент» смены власти в ГРУ был уже далеко от Москвы, во Владивостоке.

На этой встрече кроме утверждения задания наверняка обсуждался и ещё один, чрезвычайно важный в разведке вопрос – «Как Вас теперь называть?».

Рождение Дельмара

Выбор названия операций и оперативных псевдонимов их участников только кажется «техническим элементом» каждой разведывательной операции. Не зря существует пословица: «Как корабль назовёшь, так он и поплывёт».^[793] В разведке это особенно важно – многие её герои остаются в истории только под оперативными псевдонимами.

Так что вопрос о происхождении имени и названия операции «Дельмар» интересует всех историков, занимающихся биографией Ж. А. Коваля.

Когда возникло это имя, известно – как свидетельствует В. Лота,

«в 1940 году начальник Разведуправления Генштаба Красной Армии И. И. Проскуров утвердил псевдоним Жоржа Коваля. В Центре о нём знали всего несколько человек и называли его «Дельмар»».^[794]

Выбор оперативного псевдонима – дело ответственное. Он является одним из инструментов «психологической настройки» разведчика и должен быть кратким и оригинальным, но не броским, приятным для его носителя и каким-то памятным образом связанным с его жизнью. Об этой связи могут знать только очень доверенные люди или даже никто, кроме самого обладателя этого псевдонима.

В. Лота знакомит нас с Жоржем Абрамовичем Ковалем так:

«Он числился в военной разведке под псевдонимом Дельмар. Такое же наименование носила и операция по внедрению этого разведчика в США».^[795]

Смысл и авторство такого выбора Лота не обсуждает, но то, что и операция по внедрению разведчика называлась по его псевдониму, свидетельствует о глубокой привязке имени Дельмар к Жоржу Ковалю. И, скорее всего, выбрал его он сам, учтя все требования и психологии, и конспирации.

Почему же он выбрал загадочное имя Дельмар? О смысле такого выбора специально рассуждал его биограф А. П. Жуков. Он предлагает три умозрительных варианта, но сам их и «дезавуирует» – «происхождение оперативного псевдонима «Дельмар» пока никто не объяснил, я тоже не могу».^[796]

Один из вариантов, в трактовке Жукова, состоит в том, что «в испаноговорящих городах Латинской Америки порой так называется прибрежный район портового города».^[797]

И, как мне кажется, в таком подходе есть рациональное зерно – псевдоним имеет «географическую» основу. Но, конечно, привязан он не к морским просторам, а к родной для Жоржа айовщине.

Поиск по карте показал, что совсем невдалеке от Айова-Сити, города, в котором прошли студенческие годы Жоржа, находится маленький городок Делмар. По карте «Googl» примерно в 90 километрах «по прямой» или 125 километров по автотрассе.

Вот что говорится о нём в Википедии:

«Делмар был спланирован в 1871 году, вскоре после того, как через него была построена железная дорога. Имя Делмар (Delmar), как говорят, является комбинацией имен шести девушек, прибывших на эту станцию на первом поезде».^[798]

Городок этот действительно маленький (менее 2 квадратных километров!) и удивительно стабильный. Судя по переписям с 1880 по 2015 год его население практически постоянно составляет около 500 человек.

Почти несомненно, что Жорж, путешествуя по айовщине, бывал там. А в этом городе есть удивительный исторический памятник – Делмарская кутузка, самое старое из сохранившихся со дня основания города здание:

05.44. Делмарская кутузка^[799]

Это однокамерная тюрьма, построенная в октябре 1878 года в связи с проблемами, возникшими при отказе торговцев спиртным (а Делмар был центром такой торговли для строителей железной дороги) платить введенную городскими властями пошлину.

Кутузка – старейшее строение города, ныне внесённое в американский федеральный регистр исторических мест.

«Интерьер представляет собой одноместный номер, оштукатуренный гипсом без украшений. Обстановка включает печь, раскладушку, бюро, стол и стул, по всей видимости, с начала двадцатого века».^[800]

Во времена студенческой молодости Жоржа, когда он часто путешествовал по окрестностям Сью-Сити, она ещё была действующим учреждением!

С чувством юмора у Жоржа было «всё о’кей» всегда. И, как легко предположить, он, в беседе с начальником ГРУ при утверждении задания на «командировку», предложил свой вариант оперативного псевдонима с географической привязкой к своим родным местам.

При этом он вряд ли рассказал об исторической кутузке, а, скорее, обратил внимание на шифровку названия: шесть букв: D e l m a r – шесть девушек. И среди этих букв была и самая высокая в центре «L» – Ludmila.

Могу предположить и «лирическую составляющую» этого разговора. Проскуров, выслушав Жоржа, лукаво спросил: «С центром всё понятно – Людмила. А что за буквы на перефирии?». И Жорж, тоже с улыбкой, ответил: «Разведаю и доложу, товарищ генерал-лейтенант!» ☺.

Ну, а «одноместную кутузку», о которой Жорж не рассказал никому – даже своей Людмиле – он оставил себе для памяти: туда-то так, да оттуда-то как?

Но Судьба оказалась благосклонной, и ему не пришлось обживать никакую американскую «гостиницу» с «одноместным номером, оштукатуренным гипсом без украшений…»

А вот его собеседнику повезло меньше – через год после этой беседы, 27 июня 1941 года генерал-лейтенант Проскуров был арестован и 28 октября того же года расстрелян…^[801]