Валерия Демина
Чарованная щепка
Глава 44. Зачем учить историю
В Итирсисе: 10 июня, суббота
Лея аккуратно утопила серебро трехзубой вилки в уголок ежевичного пирога. При корсете многого не съешь, так что она сберегла почти все место под сладкое и собиралась теперь в полной мере испить блаженства.
Сияя золотым шитьем пополам с гордыней, пятнадцать братьев Гильдии магов протянулись вдоль стола и вели неспешные беседы, в основном политические. Высокие должностные лица чаще помалкивали, кто лишь починал карьеру – со знанием дела трещали коростелями. Немногие леди больше изображали внимание, хотя иным повезло заполучить соседа остроумного, а другим – даже нестарого.
Лею всегда размещали около отца, так что беседа ее шла беззаботно и магичка совсем не разделяла мрачности, покрывшей лик Хавьера Фабиановича на дальнем краю безбрежной алой скатерти.
Эконом отчужденно голодал.
Он думал отбыть из Итирсиса спозаранку, уже не посещая Гильдию. За седмицу открытого снаряжения в пятимесячный отпуск он излил все прощания, благодарно раскланялся каждому совету по лекарской части, прошлой ночью облобызал подпись расчетливого Алвини на подорожной, и готов был немедля оставить столицу. Благо, погодники потрудились для гуляний, и появился шанс не утонуть в болотах тракта.
Прозрачная голубизна небес имела и другое следствие – пожилой глава Гильдии магов поднялся с верной ноги и в таком елейном духе, что ему вздумалось непременно явить свою большое сердце миру. Перебрав доступные благодеяния, он объявил традиционный обед прощальным в честь усердного эконома и послал огорошить его задержкою.
Исчерпав достоверные мотивы для отказа, Хавьер счел за лучшее принять хвальбою это наказание.
Разумеется, после первого тоста в честь младшего брата Гильдии о нем тотчас позабыли, но удалиться рано шанса не оставили. Настроение свое он сумел укрывать не долго и все лютые восторги написал на лбу.
Сосед слева все-таки заметил его минор и справился о причине.
– Язва точит, – кисло отозвался эконом, – обещали, что на водах к осени о ней забуду, а пока и кусок в рот не идет.
Неохотно солгав лишний раз, он решил прикрыться озвученной дурнотою и наконец-то бежать от опасного сборища.
Тайный кортеж, поди, истомился уже в условленном доме недалеко от столицы.
Они бы давно бросили его и увезли добытые бумаги в Тассир окольными путями, не зачаруй он архив последним изящным кодом.
Теперь кипа грамот связана с деревом на дворе Приказа, и чернила ее стираются, едва окажутся более чем за пару верст от города.
Лишь сам Хавьер способен вернуть им былую независимость, без него вся операция теряет смысл. Бежать и забрать эконома той же ночью пособники тоже не смели – от тассирского владыки поступил однозначный приказ, что гениальный артефактор должен уйти из Итирсиса без единого пятнышка на своей репутации. Тогда, подмешивая повод за поводом, его можно будет вытащить из Ладии и забросить в Валицию – где провернуть все дело наново.
Его преданность Тассир заполучил, как водится щедрою платой на фоне обширных знаний о прошлом Ховьера.
С юности обнаружив, что талант безродного древесника в Ладии успехом не пользуется, он успел применить его в нескольких интересных теневых решениях. Эпизод со скрипкой в дни увлечения Марселлой оказался уже на краю этой цепи, после чего свалилось вдруг место эконома в Итирсисе. Однако, о чутком слухе и возможностях дерева стоило уже помалкивать, так что для Хавьера затворились дальнейшие карьерные вершины – во всяком случае, законные.
Предложение и расточительность южного соседа захватили дух – и тот знал слишком уж много, чтобы ему отказывать.
Два года шли разработки ростка, почти полностью самостоятельные. По требованию Хавьера добывались любые сведения и помощь, но риск соразмерно ширился. Гордый древесный гений предпочел избегать вмешательства.
Когда росток был высажен и сгинул, Хавьер мало что не поседел. Цветы управлялись не им, а через дерево, на котором выросли, так что учуять его нахождение артефактор не умел. Благословен оказался день, когда трактирщик вынес на площадь растение, усыпанное розовыми лепестками. Сорванные цветы тогда чрезмерно пылко взялись исполнять свою поглощающую миссию – благодаря чему отключилась давно забытая скрипка и тонкой тропкой повела к его разоблачению.
Во вторую ночь цветения, когда люди вовсю обрывали цветы, Хавьер невзначай прогулялся на площадь и прибрал прыть своего детища до времени – в том числе и тех его частей, что растеклись уже по домам горожан. Отключение защитных артефактов не должно было случиться ранее назначенного срока.
Получив сигнал, что все готово, неизвестные союзники в городе организовали прикрытие кражами через местные шайки, а также само проникновение во дворец.
Узнав о чарах привязки архива к дереву, неизвестное лицо, состоявшее в контакте с экономом, изъявило крайнее огорчение от недоверия людям южного владыки, однако, условия были приняты – Хавьер покинет Итирсис вместе с бумагами, чтобы не оказаться случайно забытым из-за перемены планов.
В пути с ним должно произойти много внезапностей и счастливых спасений, которые приведут его не «на воды», а в богатую Валицию на торговом корабле верным рабом местного патриция.
У главы этого полиса тоже много любопытных архивов, а Хавьер далеко еще не исчерпал гениальных своих задумок.
Поэтому необходимость играть язвенника в закостенелой ладийской яме среди снобов и хвастунов выводила его из себя. Он был бесподобным артефактором, но вот лицедейские таланты лучше бы теперь не испытывать.
Благо, можно начать прощальные поклоны, ибо перемена блюд добралась до сладкого.
Отломив у десерта носик, Лея несла его ко рту с предвкушением, когда сумочка на ее коленях ощутимо дрогнула. Кусочек вновь упал в тарелку, вздымая сахарную пудру.
Магичка нахмурилась и решительно подобрала беглеца на вилку. Похоже, пуговица уже ловит нарочитые остроты жениха, скучающего поблизости – после обеда условились испытать браслеты над водой, заняв разные мосты Итирсы.
Она все-таки положила крошечную долю пирога на язык и вслушалась в дрожания браслета. Чем неймется кавалеру развлекать ее на этот раз?
Лис умел удивить ее снова.
«Задержите Хавьера будьте осторожны», – сообщил он.
Ошиблась в расшифровке?
«Сальвадору Астер от Д Алвини срочно задержите Хавьера будьте осторожны», – еще раз втолковал браслет замершей магичке.
Захваченная странной вестью, она без удовольствия проглотила комок бисквита и опустила руку в сумочку под скатерть, готовясь барабанить свой ответ. Застыв, еще слагала сообщение в уме.
«Хавьер там?» – допытывался артефакт (азбука уже пополнилась знаками препинания, хотя проставляли их довольно редко).
«Да», – коротко отозвалась она, сомневаясь между немедленным действием и надобностью прежде разведать все как следует.
«Не дайте уйти непредсказуем»
Лея украдкой посмотрела на Хавьера, надеясь различить в экономе признаки опасности, что разрешат ее сомнения в собственном здравии и адекватности жениха.
Хавьер Фабианович взирал прямо на нее в таком же оторопелом смешении.
Азбуки эконом не ведал, но код артефакта девицы услышал ясно. На его памяти никто еще не чаровал дерева так же изящно и скрытно, как он сам. Дочь Сальвадора смотрела на него в испуге, от сумочки на ее коленях убегали за стену паутины вибраций. Общение меж собою растительных материй артефактор узнал бы из тысячи чар.
Щит он воздвиг секундой раньше, чем воздух пронзили «незримые путы» Леи.
Общество вздрогнуло от искр магии – боевых эффектов за столом не ждали.
Эконом вскочил, роняя стул, и сделал два шага назад. Чары напрягшейся Леи почти различимо звякнули о купол перед ним.
Прежде, чем прозвучало нестройное «Что происходит?», Сальвадор укрыл защитой себя и дочь, затем огляделся.
Его окружало такое же недоумение из-под плотных щитов. За редким исключением в Гильдию поступали зрелые маги, прошедшие военную службу – их заклятия оживали прежде разговоров. Все были уже на ногах.
– Господин Алвини велит задержать Хавьера Фабиановича, – негромко сказала Лея.
«Проклятый проныра», – сжал зубы Хавьер, и уже одного его вида хватало, чтобы отец не стал задавать магичке лишних вопросов.
Пробивание купола полетело в эконома в тот же миг, но Сальвадор еще осторожничал, не будучи уверен в степени критичности. Щит Хавьера лишь слегка промялся.
Тогда артефактор поднял правую руку.
– Если я не покину город немедленно, Итирсис накроет ядовитым туманом, начиная от Приказного дома.
– Что вы несете! – воскликнул его сосед, не узнавая только что мучимого язвой эконома.
– Дерево на их дворе – мое, и подчиняется мне даже отсюда, – с вызовом ответил тот.
– Это невозможно! – сказал кто-то.
– Желаете проверить? После того, как мои цветы снесли половину вашей охраны? – осклабился Хавьер, поочередно глядя на нескольких магов попроще, чьи дома, как он знал, пострадали при его участии.
Братство медлило с атакой, и Хавьер держал руку наготове.
– Умру или потеряю сознание – тотчас же прорвется яд, – быстро предупредил он. – Купол Диего не остановит моей связи с собственным творением.
– Ложь, – заявил один из магов. – Я служу в Приказе – твое дерево давно ободрали и обезвредили.
Хавьер заметил отсутствие коры, когда вчера забирал подорожную. Однако в приступах паранойи он оставлял в дереве такое количество сюрпризов для сомнительных соратников и для приказных ловцов, что и теперь смог принужденно рассмеяться (вроде бы так следует поступать уверенному в себе герою).
– Что вы знаете о древесных чарах! Дерево месяц торчало на площади, пока вы заметили мой код.
– У нас есть свои козыри, – маг из Приказа тоже говорил с большой убежденностью, хотя и ощущал ее чуть меньше. – В том числе древесники, что легко его читают.
– Ложь, – Хавьер насмешливо вернул собеседнику обвинение в блефе, однако взгляд его упал на браслет в руках стоящей Леи.
Пожалуй, такие козыри как минимум существуют и живут в столице. Уж не тот ли Карнелис? Помнится, зимой он отказал ему через сестрицу – просто на всякий случай, дабы рядом не болтался кто-то чуткий.
Магичка перехватила этот взгляд. Она уже достукивала ноготком положение в Гильдии, но не успела получить ответа.
– Леди Лея, извольте бросить это на пол, – потребовал он, шевельнув рукою.
Маги оборотились к заряженному браслету молодой магички, но его назначение осталось от них укрытым. Лея медлила, понимая, что требование будет еще повторено, и за это время она успеет досказать Лису об угрозе.
– Бросьте! – гневно воскликнул Хавьер, с точностью исполняя предсказанный ход.
Лея уронила браслет себе под ноги, что не помешало ей барабанить по нему чарами и ощущать его дрожание.
«Будем готовы», – мысленно перевела она ответ.
– Хавьер Фабианович, бросьте и вы, – произнесла она ровно. – Шедевр вам уже не подчиняется.
– Вы не древесница, – сщурился эконом, на самом деле припоминая, не мог ли он пропустить сей талант у юной Астер. – Вы не можете знать. Браслет – сюда.
Потоком чар она подтолкнула рекомое к щиту Хавьера, и тот расширил купол, поглощая диковинку. Уловив движение кого-то из магов, холодно повторил:
– Если я потеряю сознание, дерево источит яд. Открывайте двери.
***
Леди Виола ни за что не пожелала пропустить озорное пение шута в финале пьесы. Успех братьев по Гильдии она принимала как свой и аплодировала истовее прочих. Когда сцену принялись расчищать для танцев, Дарий помог оружнейникам уложить реквизит в телегу, но в Гильдию с ними не поехал – ополоснул в фонтане руки от сухой древесной пыли и довольно улыбнулся ненаглядной своей художнице.
– Пройдемтесь, Виола Базилевна? – предложил он. – Погода хороша.
Леди разгладила оборки легкого наряда. На днях из усадьбы, наконец, добрался летний гардероб, куда матушка прибавила подарком пару дорогих кружевных перчаток – дочь не где-нибудь блистает, а в столице! Отворив сундук, девица даже прослезилась такой расточительной заботе, зато уж сегодня видела себя почти красавицей.
– Я располагаю некоторым временем, – кивнула она с милостью и позволила увлечь себя на аллею в направлении Арены магии.
Изливая свои впечатления от премьеры, Виола без конца смеялась. Ей нравилось быть частью городской кутерьмы, нравилось врываться в лавки, знакомиться с хозяевами и живо располагать их к себе. Даже теперь, в суете гуляний, она искренне любовалась лицами незнакомых людей (в «Улитках» было мало чужаков), подхватывала их столичный говор и манеры.
Деловой Итирсис покорил ее, леди почти не вспоминала о том, что происхождение дозволяет ей искать входа в знатные кружки и салоны. Однажды брат заметил ей, что бабушка посредством писем отыскала здесь какую-то далекую родню, как будто готовую взять под опеку барышню на выданье, если та окажется прилично сложена и сносно воспитана. Виола только фыркнула в ответ: «Чтобы потом бежать, как Лея? Они с женихом, полагаю, оказывают предпочтение нашей работе не от того, что в свете весело».
Теперь она распространяла свой энтузиазм на таявшего рядом Дария.
– Нужно немедленно выбрать следующую пьесу, – щебетала затейница. – Можно ставить не одну, а две или три в год!
Дарию казалось, будто локоть его греет не ладошка бойкой леди, а солнечный зайчик, от одного взгляда на который расцветают даже встречные прохожие.
– Книги тяжело достать, – напомнил он, – домой их из либерии не взять, а братья в большинстве читают медленно.
– Отчего же им не помочь? – воскликнула Виола, обнаруживая цель. – Мы с вами в силах пролистать куда больше книг, подбирая пьесу!
– Где же мы станем искать? – молодец не вполне еще согласился, но имел довольно слабый иммунитет против огня своей маленькой леди.
Они уже оставили тень Раскудрявой аллеи позади и ступили на Арену магии, так что ответ сам напрашивался на язык девице.
– Хотя бы в Гильдии, – приглашающе воздела она свободную ладонь к зданию братства чародеев. – У нас обоих имеется ремесленный пропуск в библиотеку, не так ли?
– Разве у них водятся свежие драмы? – изумился молодец.
– Отчего нам не проверить это сейчас же? – нашлась девица.
Дарий тоже был не промах, но такого пыла в своих планах он еще не видывал. Поймав идею за хвост, Виола не терпела и минутной волокиты. Молодец с некоторым сожалением посмотрел на чистое летнее небо, но не обнаружил в себе силы противиться девичьему задору.
Рядом с его широкими шагами ей приходилось делать вдвое больше, но со стороны все равно казалось, будто это она протащила его через площадь и возвела на широкое крыльцо Гильдии магов.
– У них очень тугая дверь, – небрежно наябедничала леди Карнелис, не получившая места в Гильдии.
Предсказание Виолы не сбылось – тяжелая дверь распахнулась, едва Дарий только потянулся к ней.
Он успел заметить вытянувшееся лицо придверника за конторой, когда в проем спиной ступил мужчина.
Хавьер уходил, до последнего не отрывая глаз от магов. Обратить его в пепел они могли в любой момент, но их еще держали слова о скрытой отраве дерева, завязанной на жизни артефактора. Скорее всего, далеко этот яд не уйдет, но случайных жертв, тем более, магов Приказа, спасителям без санкции так не оставят. Многие не забывали также о пребывании в Оружейном приказе младшего сына императора.
– Диего Бернардович мной извещен! – раздался в глубине отчаянный голос Леи. – Он глаз не спустит с дерева, яд не прорвется!
Она успела передать туманную угрозу, так что всем сердцем верила – там, где работают предупрежденные Лис и его отец, никакой опасности быть не может. Почему же маги так боятся атаковать Хавьера, что ей самой едва не держат руки!
Маг, назвавшийся приказным, отлично знал, что сейчас в распоряжении главы только дежурный чародей и собственно магистр – это при условии, что оба никуда не отлучились. Заявления леди Леи об общении с Диего казались нелепостью, при данном раскладе весьма опасной – поэтому он, как единственный представитель Приказа, не смел командовать атаку.
– Не дайте ему уйти! – крикнула Лея еще раз откуда-то из залы.
Эконом отступал, вынужденный усилить магическую защиту купола, хотя, решись магистры действовать – тот скорлупой рассыпется на части. Бывшие братья пока еще подчинались его бравурному шантажу и распахивали издали входные двери.
Оборону от материи пришлось прибрать на секунду, чтобы втиснуться в проем и выбраться спиной наружу.
Богатырский кулак Дария настиг Хавьера точно в этот миг.
Артефактор осел на крыльцо, теряя купол и сознание. Волна чар молнией скользнула от него в сторону Приказного дома – о страховании своей жизни артефактор не солгал.
– Что ты сделал! – с яростью напустился на Дария один из гильдейцев, вырастая рядом.
Тот ничуть не смутился, пожав плечом.
– Лея Сальвадоровна просила помощи, – отозвался он. – С чего мне сомневаться в леди?
Магичка уже подлетела к их собранию вокруг поверженного недруга.
– Я передала сообщение! – твердила она, запыхавшись, и благодарно посмотрела на Дария. – Господа Алвини давно готовы и справятся с любым выплеском живой магии!
Девица тотчас подобрала свой браслет и укрылась в гильдии, чтобы сосредоточиться на шифровке срочных донесений. Несколько магов, не тратя слов, бросились вдаль по аллее на подмогу Земскому приказу. Сальвадор вязал Хавьера незримыми путами, надеясь, что дочь окажется права и Диего в самом деле был готов. Алвиньевы дельфины ее браслета игриво намекали на потаенную связь бунтарки с этим родом.
Отступившая из кружка Виола спрятала носик в ладонях. Молодец обернулся к ней и намерился уже успокоить свою аффективную леди, возможно, даже храбро предотвратить подступивший обморок, еще лучше – поймать бедняжку на свои сильные рыцарские руки.
Однако девица взирала на него с романтической поволокой.
– Вы прямо хитроумный тассирский копейщик! – прошептала она мечтательно в свои новые перчатки. – Сразили мага, точно в битве при Парье!
– Вы знаете военную историю??
Оружейник Дарий Гральтен окончательно пропал.
Глава 45. Дым застилает глаза
В Итирсисе: 10 июня, суббота
Когда дерево лопнуло, изливая синий дым, Диего считал себя несомненно готовым.
Поначалу он с трудом поверил в диалог на расстоянии, но молодые маги вскинулись, узнавая леино первое «да», затем сын потемнел и перевел доклад об опасности. Сомнения пришлось отбросить – магистр вылетел во двор и укрыл дерево тремя крепкими свежими щитами.
Наследник выскочил вослед, расписывая положение, но Лея почти сразу перестала отвечать. На юноше не было лица, когда волна за волной уходили впустую. Диего тоже боялся могущего случиться в Гильдии, но и покинуть пост у дерева уже не рисковал. В Приказе не осталось ни единого штатного мага или стража, лишь в приемной волновался секретарь да молола языками прислуга на пустой конюшне.
На пролившийся дым Диего кинулся без промедления. Щиты магистра имели такую плотность, что им нипочем любой удар – маг даже был рад концу неизвестности, излившейся легкою синею мглой.
Туман едко впитался в купол и засочился наружу.
Диего обмер. Хавьер, очевидно, не боевой маг, но материей владел непревзойденно. Его дым отлично знал, какие щиты используют против него, расклеивал их на нити и запросто сминал.
Добавление нового купола поверх испорченного удержало яд недолго.
Туман сочился из ветвей, из корней в щелях давно треснувшей кадки, впитывался в слои купола и снова прорывался. Магистр не знал этой субстанции. Ему хватило бы мастерства прочесть ее и растворить, но требовалось несколько минут покоя – а он то и дело ширил купол, отдавая силы и внимание.
– Оставьте защиту мне, – сказал за спиной Алессан.
Диего тотчас отпустил контроль и занялся туманом.
Он торопился, заставляя себя вновь довериться и не следить, как дым прощупывает сферу сына, рвет ее – и осекается о новую препону. Каждый слой щита был не тоньше прежнего, но и мгла становилась резвее. Уже десять минут Алессан без паузы ставил покров за покровом, расходуя неизмеримо много сил.
Чудо, что он еще держится! Даже Диего на его месте упал бы от истощения.
Не позволяя себе думать об этом, магистр нашел сердцевину яда и принялся править услышанный код, сам едва пронизая купол своими чарами.
Лоб заболел – все это время брови были невольно сдвинуты – когда, наконец, туман поблек и отяжелел. Холодная морось пала, кропя давно мертвые ветви кислотными синими точками. Раздвоенный ствол показался сожженым и окончательно мертвым.
Выждав короткое время, Диего рискнул обернуться к сыну. Празднуя победу, он думал, что скупо улыбается, хотя его мало знакомая с веселостью мимика не выражала ничего подобного.
Алессан держался бледный, почти зеленый в отблесках своего камзола – и ему было достаточно взгляда отца, чтобы прочесть эту скрытую похвалу.
В полушаге позади, положив по руке на каждое плечо молодого мага, стояли Себастьян и Флавий. За четверть часа они отдали виртуозному юноше большую часть своих сил, чтобы вслед за пробитым куполом он в сотый и сто первый раз накинул новый.
Плебейскую спешку кузена царевич заприметил еще в окно. Тотчас угадав неладное, он метнулся наружу и соскочил с крыльца секундою раньше битвы. Его высочество смиренно признал: от алессанова щита будет больше проку, чем от детской поделки недавнего пленника. Вмиг оказавшись рядом, Флавий молча выбросил руку на правое плечо племянника и настроил подкрепляющие волны.
Себастьян поначалу лишь беспомощно топтался. Туман ему был нов, щиты он тоже ставил скверно – перед лицом живой опасности навык разбираться в коде отдавал никчемностью. Артефактор успел найти себя недостойным дворянского звания, когда рядом вырос Флавий и подал впечатляющий пример. Магическая подпитка походила на обычный заряд и распозналась юношей без трудности. Освоив ее через минуту, он добавил свою ладонь и отворил потоки силы.
Без этой немой помощи двух магов Алессан не удержал бы свои щиты.
Обозревая непредвиденных соратников, Диего так и не сумел растянуть губ, но молча поклонился его высочеству и подарил древеснику значительный кивок.
Флавий оказался куда сердечней. Он тяжело дышал, но подбодрил боевого племянника словом и широкой улыбкой, а древеснику вдруг протянул свою руку. Себастьян плохо представлял себе законы этикета в подобном случае и ответил послушным пожатием, когда его высочество качнулся вперед и совсем уж приятельски хлопнул его по плечу.
Господин Карнелис нервозно сглотнул, сраженный таким панибратством. Спасибо, не расцеловал троекратно – от Флавия Максимилиановича, кажется, можно всякого ожидать.
Обе леди Терини под козырьком крыльца еще не вполне пришли в себя от волнения, но жест царевича в отношении юноши отметили сокрытым удовольствием.
Изнуренный Алессан сел прямо на утоптанную землю приказного дворика. Затылок не нашел опоры, пришлось уронить лицо в согнутый на колене локоть. Тот слегка дрожал.
Лису потребовалось несколько выдохов, чтобы понять – дрожит не только он сам, но и серебряный браслет на его запястье.
Лея в порядке!
«Чары ушли к дереву он связан мы близко»
Потом снова и снова. Должно быть, разумница магичка повторяла это все время, пока длилась битва. Твердила настойчиво и кратко, зная, что Лису нынче не до сообщений, но весть она обязана доставить.
За сухостью отбивки слышался растущий ужас – «Как вы?»
Юноша поймал в своей груди что-то теплое – о нем переживает Лея. Наверняка по пути она слышала здесь настоящую магическую бурю, слишком резко и зловеще стихшую.
– Хавьер схвачен, скоро будет здесь, – устало передал он отцу.
Диего отозвался благодарностью, в последний раз проверил дерево пытливым слухом и размашисто убрался внутрь вместе с кузеном. В Приказе зашумела припоздавшая гильдейская подмога.
Что ответить своей невесте?
Спасибо, ваше предупреждение спасло и нас, и город? Я чуть не сошел с ума, когда вы перестали отвечать?
Длинно – и не то.
Заметил краем глаза, как Арис подобралась к выжатому древеснику и по своей манере бормочет что-то трогательно-восхищенное все больше в направлении травы. Лису достался взор хотя и признательный, но мимолетный и чужой.
Хрупкие голубки.
Нет уж, никаких нежностей он Лее точно изливать не собирается. В конце концов, они родовитые сильные маги, охрана Империи любыми путями – их долг по рождению. Строгая леди Астер знает это не хуже него.
Они лишь немного взволнованы тем, что честь проявить себя выпала им в столь юном возрасте.
«Яд подавили ждем», – стукнул он.
Внутренний Лис отчего-то обозвал его кретином.
***
– Леди Лея! Слава Богу, вы живы! – мужские руки тревожно поймали кисти магички, едва она вошла в приемную Приказа вместе с отцом и связанным злодеем.
Алессан безрадостно глядел, как Себастьян горячо и непосредственно поздравляет свою наставницу, восхищаясь ее выдержкой. Его, кажется, ничуть не волновало, что Лея только проявила обязательные для высокой леди качества.
На жениха в стороне магичка взглянула искоса, тот учтиво поклонился. Пора было надеть маску, начать лопотать что-то остроумное, оттеснить и затмить, наконец, древесника – сил не хватало. Лис уже держался на ногах, но предпочитал опираться о дверной косяк и надеялся, что это выглядит «небрежно».
Кляня себя, с надеждой посмотрел на тонкие запястья Леи в поисках браслета и сразу отвернулся – очевидно, после завершения миссии подарок был сослан обратно в поясную сумку.
Сальвадор, передав пленника, твердо заявил дочери, что сегодня она ночует дома: в сытости, безопасности и покое, под строгим его присмотром – кажется, батюшка опасался запоздалого нервического припадка. Похлопав будущего зятя по плечу, он воздержался даже от расспросов и направил неожиданно покорную Лею к выходу.
Диего с царевичем, гильдейцы и Хавьер, пребывавший, к собственной печали, уже в сознании, укрылись в кабинете.
Себастьян и обе леди Терини выбрались на улицу, откуда доносился голос распорядительницы, только по пути узнавшей весь расклад и смятенной уже по-настоящему.
Оставшись один, Лис тяжело опустился за стол в приемной и обхватил голову, до звездочек прижав к очам ладони. Всю щедрую чужую силу отняла борьба, а рядом не было жалостного женского глаза, способного отметить его закономерное истощение, хлопотливо потребовать самовар и велеть наколоть побольше сахару.
В ушах звенело и посвистывало – должно быть, поэтому Лис не разобрал аккуратный скрип входной двери. Знакомые ноты сандала застали его врасплох – он уловил их вместе с близким теплым дыханием на своей макушке и волной оживляющей силы.
Алессан поднялся в тот же миг, но невеста стыдливым вихрем унеслась наружу к ожидавшему карету батюшке.
***
Гениальный артефактор Хавьер не был достаточно крепок духом, чтобы противостоять прямому давлению главы Земского приказа.
Еще только начав допрос, Диего уверенно послал в усадьбу за личными рысаками. Всего через полчаса после начала беседы он собрал из гильдейцев боевую магическую пятерку и почти галопом увел по улицам Итирсиса за его пределы.
Вечером архив, отвязанный от лопнувшего древа, лежал на широком столе императора.
Перелистывая письма, его величество слушал доклад о следствии – достаточно подробный, чтобы роль царевича в противостоянии тассирской интриге получила в нем заслуженное внимание.
