Валерия Демина
Чарованная щепка
Напрасно матушка силилась привить ей воспитание и чувство собственного достоинства – это лишь сбило девицу с толку, порождая странные замашки.
Иначе с чего же мысль, что, имея наследный дар, не она получила должное магическое просвещение и не она теперь помогает искусному деликатному Себастьяну – показалась обидной?
Глава 34. Производственные вопросы в нерабочей обстановке
В Итирсисе: 16 мая, вторник
Сегодня Алессан Диегович носил темно-серый камзол и роль радушного хозяина.
Виола прилагала усилия, чтобы не открывать рот, лицезрея череду гостиных и столовых, пока Себастьян сворачивал шею на «невзначай» распахнутую библиотеку. Сверкание модных витражей подчеркивало ощущение чужого мира – может ли так жить одна семья? Все «Ближние улитки» вольготно уместились бы в здешнем крыле для прислуги.
Лею Астер же более увлекал Джек – исполинский старый дог, враз ее узнавший, но не посмевший приблизиться для ласки. Чуть отстав, магичка лукаво подозвала его и почесала за ухом, после чего велела держать свою манипуляцию в секрете.
Алессан вел их дальше, ввысь, парадной лестницей с караулом из мраморных дельфинов. Дорогой он фальшиво извинялся, что вынужден против этикета звать их в кабинетную часть своих собственных комнат – там ныне хранится габаритный макет крепости.
Хотя комната даже не сообщалась напрямую со спальней, неудобство леди было компенсировано подносом кремовых пирожных, сходу обрушивших планы Виолы начать утренний раут.
Лис разил без промаха.
Еще недавно сдержанно благодарившая его за утешительную весточку, распорядительница вновь испытала досаду. Ей пришлось утроить усилия, чтобы вернуть рабочий настрой не только себе, но и подтаявшим от сладкого брату и магичке. Жалея, что нельзя по-домашнему слизнуть крем с пальца, девица решительно отерла его белоснежной вышитой салфеткой и вырвалась из коварного кресла.
– Прошу минуту вашего внимания, – наконец, пригласила она, ища опору в звуках обиходного пролога.
Со второй попытки раут прошел по уставу, хотя глаза ее магов больше гуляли по стенам, чем изображали увлеченность. Стараясь не замечать, как шелковое убранство оттеняет скромность ее платья, Виола официально передала Алессану слово.
– Прошу, – изрек он с выверенной простотой, указуя на деревянный замок.
Крепость обосновалась прямо на полу, и была собрана из тысячи деталей. Бессчетные внутренние постройки укрывались кольцом стен высотою в ладонь – занимала эта конструкция несколько метров тассирского ковра. Знакомые фигурки ожидали рядом, в растворенных сундуках. Себастьян тайком вздохнул от совершенно мальчишеской зависти.
Во имя пущего комфорта вокруг этих стен покоились широкие подушечки для сидения, отделанные кистями. Блокаду хозяин подготовил основательно.
Уже к обеду несчастная крепость пережила три длительные осады и четыре молниеносных штурма, половина из которых оказались фатальными для ее независимости. Синие фигурки атаковали без устали, то разделяя обороняющихся напором с разных направлений, то организуя прорывы средоточием сил в одной точке. Само собой, магические пятерки неизменно играли ключевую роль с обеих сторон, и было их куда больше одной.
– Как они координируют свои действия? – деловито осведомилась Виола Базилевна со своей лиловой подушечки.
Спина девицы несколько устала, но держалась она прямо, не хуже прочно застывшей Леи. Юноши с иного края замка имели возможность расположиться значительно комфортнее: то и дело меняли поднятое колено и удобно бросали на него локоть к сугубой тоске непоседливой распорядительницы.
– План утверждается накануне в штабном шатре, – ответил Алессан, подсвечивая палатку. – Капитаны отрядов следуют ему неукоснительно. Своеволие карается, если не доказана его обоснованность.
– Они каким-то образом сообщаются? – продолжала старательно разведывать Виола.– Как мы убедились, обстоятельства в бою меняются довольно существенно.
Руки искали привычное перо, придающее девице солидности, но протоколировать встречу на весу удобным не представлялось. Совещание трагически обошло всякую формальность – даже в моменты сосредоточенных пауз тишина цокала когтями обреченного Джека за дверью.
– Сообщение и официальная смена тактики возможны лишь при отсутствии препон в ландшафте, – огонек мага метнулся из палатки к ближайшему отряду, но при попытке достичь следующего ткнулся в разделившую их угловую башню. – Если нет зрительной связи, контакт прерывается.
Алессан замолчал на мгновение, вспоминая их с отцом неприятное открытие о свойствах чарованных цветов.
– Впрочем, истина эта не абсолютна, – признал он с легким недовольным прищуром, оставляя подробности.
– Я читала об исследованиях, – Лея Сальвадоровна не часто одаривала их своими соображениями, так что ровный звук ее голоса привлекал внимание. – Трансляция потоков без визуального контакта удавалась на материях, бывших когда-то частью целого.
Алессан посмотрел недоверчиво, но с живым интересом.
– Отчего же до сей поры мы не видим подобной системы сообщений в каждом доме? – возразил он, даже подаваясь вперед от блаженства подискутировать с невестой на околонаучные темы.
Лея охотно поддержала полемику, обозначив ссылки на труды авторитетов и развернув теоретическую подоплеку.
– На практике металл и камень оказались недостаточно единой субстанцией, – подытожила она свой экскурс, – а слоновая кость нестабильна.
– Что же дерево? – деловито и ожидаемо уточнил Себастьян.
Догадку Лея поддержала улыбкой.
– Разумеется, дерево показало наилучшие подвижки – и все же недостаточные для создания рабочего образца. Звук передается катастрофически трудно.
То, что в роскоши покоев зародился и начал крепнуть вызов, почувствовал каждый из сидящих вокруг невезучего замка. Первым его облек в слова древесник.
– Передать сообщение можно и без голоса, – задумчиво потер он подбородок пальцами, – например, стуком по деревянной поверхности…
Трое гостей отчего-то умолкли, глаза их плутовато забегали по потолку. Алессану совершенно не понравилось впечатление, что здесь имеет место некий общий забавный секрет, главным шутом которого как бы не оказаться ему самому.
– Колебание при ударе выше, чем при звуке, – договорил Себастьян, проглотив непрошенную смешинку. – Значение каждой дроби может быть оговорено заранее.
Виола нашла невыносимым сидеть, когда по коже хлынули мурашки предвкушения.
– Ты сумеешь кодировать части дерева так, что даже через версту и три стены вибрация стука будет передаваться между ними? – скоро поднялась она с колен, игнорируя отсутствие мужской ладони в помощь (а при данном количестве юбок протянутая рука – не пустая формальность).
– Необходимо пробовать, – взволнованно уточнил Себастьян, тоже возвышаясь над макетом. – Если это прежде кому-то удавалось, то и я освою. Названные труды наверняка отыщутся с гильдейской библиотеке.
Неудача в Приказе еще точила его память болью. Наверняка и Алессан извещен отцом о вчерашнем провале консультанта – входя в усадьбу, Себастьян был готов к его ироничной оценке истинных способностей провинциального древесника. То, что маг пощадил самолюбие коллеги и придержал яд, удивило, но составило ему честь как хозяину.
Мечтая о срочной реабилитации, Себастьян уже мысленно строил зодчество первых проб. Сестра тем более излучала типичную лихорадочную решимость и впилась пальцами в резную спинку диванчика, словно без этого якоря ее куда-нибудь унесет.
– Возможность сообщения между отрядами на большой дальности – это настоящий прорыв! – выдохнула она.
Алессан, очень выигрышно сидевший глаза в глаза с невестой, мысленно проклял этикет и поднялся вслед за буйной распорядительницей.
– И отличная возможность для противника получить доступ к этой связи напрямую в штаб, – мстительно бросил он, подходя к Лее и подавая руку – та вполне резонно почувствовала глупым сидение на полу в одиночестве.
Виола шла уже знакомым тараном, и мало что в этом городе могло ее угомонить.
– Возможность допрашивать пленных у них есть и без нас, – отмахнулась она. – К тому же, мы выполним переговорные артефакты в такой форме, чтобы не вдруг было понятно их назначение.
– Нашивка? – предположила Лея, ладонь которой Алессан удержал, компенсируя потерю выгодной позиции.
– Или пуговица, – кивнул Себастьян. – Код на дереве почти не будет слышен, об этом я позабочусь.
– Надолго ли хватит заряда? – усомнился хозяин, ведавший слабые стороны дерева.
Лея мягко изъяла у него свою кисть, но вызывающе отодвигаться нашла излишним. Лис, увлеченный делом, был не лишен очарования.
– Может потребоваться вставка, – согласился древесник, – вполне годится олово. Эти детали продумаем несколько позже.
В «Улитках» он давно приноровился подкручивать к своим домашним изобретениям старые кухонные ложки – смотрелось комично, зато работало целую вечность. Если же Лея подскажет более эффективные хранилища заряда – горизонты открываются широчайшие.
– Кроме того, не так-то просто будет раскрыть нашу азбуку из постукиваний, – жарко похвастала Виола.
– Разве она у вас уже готова? – напомнила оппозиция в лице молодого хозяина.
Конечно, некоторые подвижки в этом направлении у Карнелисов уже имелись, но до полноценной азбуки им было далековато.
– Позвольте мне взять на себя лингвистическую сторону, – попросилась Лея скромно. – Составлением секретных языков я увлекалась еще с детских лет.
Это было еще мягко сказано – бюро в ее комнате едва не захлебнулось конспиративной почтой. Тексты ювелирно переводились в цветочки, сердечки, черепа и капли крови: лазутчикам вовек не прознать, что десятилетние Лея и Аглая согласовали ужасно секретную встречу за портьерой на именинах Эфросины.
– Шифры и тайные карты всегда лишали вас покоя, – с мечтательной ноткой удостоверил опальный жених.
Глядя на замершую прямой стрелой магичку, трудно было вообразить, что она допустит чему-либо отъять свое равновесие – но Лис ведал ее и другой. Воспитанная леди Астер мастерски хранила сдержанный облик, что никак не отменяло вулканических страстей под этой бронею (побег из дома – убедительный тому пример). Юноша все еще лелеял в памяти миг, когда строгая магичка держала молнию над собою – лучшей иллюстрации ее характера не сочинить и нарочно.
– Неужто вы не забыли? – тронуто удивилась Лея. Алессан счел достаточным загадочно смолчать, не снимая лирической улыбки.
Ураган изменчивого настроения Виолы, напротив, сей миг сотворил из ее бровей и губ серьезную собранность.
– Мы подробно обсудим задачу, после чего потребуется подписать соглашение, чтобы права на ваш алфавит оставались за «Щепкой», – предупредила она. – В случае успеха передатчики нужно будет запатентовать. С конкурсом еще не все ясно, а перспективы у изобретения просто фантастические.
Мысль о патентовании затопила эйфорией. Чего стоит одна только возможность невзначай справиться у конкурента Дария, где обретается патентное бюро!
– Разработка займет немало времени, – Алессану пришлось выступить с охлаждающей репликой, поскольку, очевидно, даже Себастьян сегодня не стремился исполнить привычную роль.
Кажется, за последнее время самоуверенности в молодом Карнелисе изрядно прибыло. Завтракая, отец отрывисто упомянул, что древесник вчера без запинки переписал с коры артефакта весь код, казавшийся магам размытым шорохом. Не стоило бы давать Себастьяну зазнаться, однако теперь его навыки и лояльность входят в черту интересов обоих Алвини.
Распорядительница тем временем поднимала нос все выше.
– Главнее, что мы определили цель, – заявила она и безмятежно посмотрела на брата. – В моем древеснике я ничуть не сомневаюсь.
Воодушевленная Виола летала по комнате, едва не спотыкаясь о подушки. Будущее мнилось ей пестрым, как блики витражей на стенах.
– Сколько времени вы планируете отвести на первые пробы? – спросил хозяин. – Успеет ли обрисоваться некоторый результат к нашей следующей встрече в пятницу?
Настроенный несколько скептически, он все-таки испытывал удовольствие от того, что линия развития прожекта начерталась именно здесь, на его территории и в час его просветительской миссии. План воплощался в наилучшем виде.
– О! – Виола Базилевна вышла на, казалось бы, невозможную новую степень своего сияния. – Благодарим господина Алвини за неоценимую помощь. Если наш эксперимент покажет положительный результат, в пятницу мы вас утруждать уже не посмеем.
«То есть как?» – моргнул невидимыми глазами внутренний Алессан.
Похоже, распорядительница все еще не осознает своего счастья.
– Я стою у истоков этого амбициозного прожекта, – напомнил юный маг, еще не определившись между гневным возмущением и чарующей теплотой. – Как и обещал, я не оставлю его на половине дороги. Сколько еще предстоит решить!
Виола замерла, приосанилась и чуть склонила голову на бок.
– Вообще-то, это прожект «Чарованной щепки», Алессан Диегович, – напомнила она почти певуче. – Мастерская принадлежит брату и сестре Карнелис.
– Разумеется, – маг отступил с позиций лишь микроскопически. – Мы приведем ее к успеху вместе.
«Вместе» в данную минуту звучало несколько утопично. Лея и Себастьян молчали с большим интересом. В целом, с присутствием Алессана в прожекте они уже достаточно смирились и признавали даже преимущества, так что теперь их устраивал расклад любого толка. Виоле же приходилось бороться за каждую пядь.
Девица задумчиво закусила губу и обнаружила, что та еще хранит привкус фисташковых пирожных, столь услужливо сервированных в этом симпатичном доме.
– Ваше подкрепление может понадобится при отладке, – снизошла она, вспоминая скучнейший из этапов магразработки.
«Алессан Алвини, проверяльщик», – вообразил честолюбивый маг свой будущий послужной лист.
– Леди Карнелис изволит надо мной смеяться? – холодно изогнул он бровь.
– И в мыслях не было! – отреклась Виола. – Только в прожекте сейчас довольно специалистов: эксперт по дереву, маг широкого профиля и скромное связующее звено. Не представляю, по какой причине мы могли бы претендовать на ваше драгоценное время.
Юноша понял, что пробил час настоящих козырей – пока они не дошли еще до варианта ради вращения вокруг этой «Щепки» (и невесты) брать уроки древокода у Себастьяна.
– Как насчет той, что оружничий – мой двоюродный дядя? – прямо спросил он, злясь на себя и Виолу, принудившую его к экстренным и отнюдь не изысканным поворотам.
Удивление затронуло даже выдержанную Лею Астер. Пленный Флавий никогда не становился предметом их бесед, хотя о родстве Алвини с императрицей она была осведомлена. Возвращение же и новая должность царевича оказались ей неведомы.
Сцена общего смешения слегка сгладила настрой молодого мага.
– Я позволю ставить свое имя на титульном листе, – милостиво разрешил он, точно повторяя гуманные виолины интонации, – но только в качестве магического, а не военного консультанта.
Распорядительница сцепила зубы, оказавшись перед внезапным выбором пути. Лицо запылало, и она тихонько подшагнула к окну, чтобы скрыть гневный румянец красным пятном витражной розы.
«Щепка» собирается вести открытую игру! Ей ни к чему такие ухищрения, они даже звучат унизительно! Но так ли кристально играют прочие?
Алессан эту борьбу гордой честности раскусил за мгновение. Расслабившись, он заставил уголки своих губ вновь излучать обаяние.
– Поверьте, на суровое решение Приказа это не повлияет, – сказал он откровенно.
Девица нахмурилась непонимающе, пока Алессан продолжил:
– Зато гарантирует должное любопытство среди стопки – (холеная ладонь медленно изобразила ступеньки на каждое следующе слово) – скучнейших, однообразных, многословных описаний.
Виола вздохнула тяжко и обреченно. Хотела иметь связи в столице? Они работают примерно так.
– Я поняла вас, Алессан Диегович. Вы остаетесь магическим консультантом прожекта до завершения конкурса.
Глава 35. Когда ищешь одно, а находишь другое
В Итирсисе: 19 мая, пятница
– Поиски уже ведутся? – с невинным светским интересом осведомился Флавий.
За минувшую седмицу оружничий проявил порядочную настырность, вероятно, отточенную в годы неволи с целью сохранения там подобия позиций. Диего не обладал привилегией игнорировать особу царской крови, так что потаенный диалог о розысках Леоноры очень скоро перерос в пустую ежедневную традицию.
– Никак нет, ваше высочество, – терпеливо сетовал он. – Еще не время, и ресурсов мне не достает катастрофически.
Флавий участливо цокал и возвращался на свое крыльцо, подразумевая повторить вопрос при ближайшем неудобном случае. Диего оставалось утешаться тем, что новые традиции для братского разлада – уже весьма солидные подвижки к лучшему.
Ему действительно было не до упрямого ребячества, пока в кадке на приказном дворе торчал опасный артефакт. После каждой ночи дежурный маг отчитывался о мирно прошедшей страже, но рано было поддаваться беспечности.
Криптографы продвинулись довольно зримо, этим утром он получил бумагу с очередным фрагментом дешифровки. Блоки магического кода обретали, наконец, логическую связность, но читалась в них только защита.
Вывод, без того очевидный, красовался на обратной стороне листа: «Кора является чарованным панцирем, необходимо снять ее, чтобы добраться до слоев другого кода».
Снять! Понимание состава блоков не отменяло еще их действенности. Многие сутки уйдут на то, чтобы красноглазые от недосыпа его артефакторы нашли слабые точки алгоритма, да и тогда Приказу вновь не обойтись без Карнелиса – лишь он различит означенные ими уязвимости на мутных чарах древесных морщин.
Следствие тянулось к истине двумя путями, и в части розыска самих грабителей заметно вырвалось вперед. Кое-какая собственность воротилась даже ко владельцам, но ни одна из отловленных шаек не сообщала внятного об авторе посланий.
Столь благородный разбойник, конечно, и сам не остался в накладе – за дымом банальных краж он тихо провернул преступление совсем иного уровня, напрочь лишив представителей власти спокойного сна.
Если бы Диего мог, он рассказал бы тогда сыну эту абсурдную историю.
Лихорадка увлечения цветами настигла и дворцовых слуг. Полный перечень тех, кто пронес роковые цветы, не явил никакого просвета – украшения изрядно наводнили залы и служебные помещения, но кроме глупости за этим ничего не крылось. Злодейский план сработал в точности – под напором целой россыпи артефактов охранные системы дипломатических архивов заглохли в строго выверенный час.
Он так и не узнал, что именно пропало – уровень секретности оказался выше его допуска. Диего до ночи искал следы в удушливом от запаха бумаг и кислого паркетного лака архиве. Он проверил все, но магией здесь пользовались мало, лишь для того, чтобы отпереть замок, лишенный чарованной защиты, а после – простейшим заклинанием убрать свои следы.
В чьи руки уплыли данные имперской секретной хроники? Ни Диего, ни трое других доверенных магистров, не сумели это угадать.
Выяснить все потаенные свойства дерева и найти его создателя требовалось без минуты промедления. Чудо, если бумаги еще в столице, хотя, вероятнее всего, ловить их нужно уже далеко за ее пределами.
Стража Приказа и армия давно подняты по всем возможным тревогам. Под неприметным контролем держат не только границы города, но и все пути сообщения Ладии, только эти меры более похожи на формальность.
Информация, вероятно, уже достигла своего заказчика – и это требовало срочного смягчения последствий. Диего и его изможденные люди бились над тем, чтобы выявить края паутины и дать сведения дипломатам для игры уже иного рода.
Похоже, что Флавий в эти скорбные детали не посвящался. Он вполне очевидно догадывался о втором слое воскресных проблем, но за недоверие мстил показной беспечностью.
– Что с поисками, Диего? – снова поинтересовался он, едва магистр шагнул на крыльцо.
Более приличная для мая легкая прохлада второй день остужала Итирсис, и магистр чаял обрести в ней ясность мысли.
– Ваше высочество, – устало повернулся он. – Еще даже не обед. Осмелюсь просить вас о передышке.
Флавий убрал поддельную улыбку со своего лица и собрался желчно ответить, но изнуренный облик брата неожиданно повернул его мысль в другое русло.
– Могу я помочь? – спросил он, удивляя сам себя. – Ну же, Диего, будь я в этом замешан, всю подоплеку ведал бы лучше тебя.
Диего думал об этом прежде. Когда создавалось дерево, о назначении Флавия оружничим не шло и речи, так что хитрая комбинация втирания в доверие сдачей пешек едва ли могла быть построена. Про архивы стоит молчать и дальше, но с деревом царевич может оказаться полезен. Императорский род от века имел чуткую способность к магии, лишь многие заботы не давали им шанса получить магистерскую степень.
– Артефакторику не совсем еще забыли, ваше высочество? – откликнулся Диего на грани дерзости, но не отступаясь от формальностей прилюдно.
Внезапное согласие изумило царевича еще более.
– Напротив, – признался он с осторожной усмешкой, боясь отпугнуть этот шаг навстречу. – Иной раз только и мог, что любоваться чужим стройным кодом.
Глава Земского приказа не стал озвучивать свои сомнения в пользе таких упражнений.
– Изучи кору этого чудовища, – кивнул он подбородком в сторону дерева и протянул дешифровки. – Взломаешь быстрее нас – я позабочусь, чтобы его величество узнал о твоем подвиге.
Флавий надеялся, что бумаги подхватил без явной судороги.
***
– Как поиски, ваше высочество? – не удержался Диего, когда спустя час оружничий, до крайности захваченный работой, обнаружился на табурете под щитом около дерева.
Царевич не обратил на колкость никакого внимания – похоже, что фокус его проблем удалось хотя бы временно сместить. Он взволнованно развернул исписанный лист дешифровки к подошедшему Диего.
– Проверка на колющее давление вплетается в растительные волокна, – перст его прогнул бумагу в участке названного кода, – этот метод мне попадался недавно. Вспомню, в каком трактате описан прием, и распутывать станет проще.
– Вы счастливец, если имеете еще время для книг, – отозвался Диего, не скрывая удовольствия от смены увлечений Флавия. – С нетерпением ждем вашего озарения.
Флавий ответил уверенным кивком и тут же свел брови, обнаружив за плечом Диего шевеление. Вне пределов щита маячила унылая фигура оружейного секретаря – он уже несколько минут бессильно пытался привлечь к себе суровый взгляд начальства. Флавий с радостью бы состроил вид, что так его и не приметил, но Никон Октавич уже перешел к странной пантомиме – изображал что-то вроде очертаний шкафа и тут же махал в сторону приказного крыльца – кажется, он полагал, что не будет услышан, хотя щит укрывал только звуки внутри от наружных ушей. Сжалившись, Флавий пропустил ретивого помощника под купол.
– Ваше высочество, – облегченно доложился Нинон. – К вам тот молодой купец просится.
Память Флавия только что носила его по далеким страницам ученых книг, выслеживая нужную зацепку. Никаких сведений о купце она там ему не приоткрыла. Царевич промолчал, скрывая затруднение рассерженным прищуром.
Никон, приученный делами Приказа не разбрасываться, замялся и, косясь на Диего, принялся растекаться намеками.
– Тот, что был о прошлой пятнице. Магию сам не слышит, но представляет оружейню чародейскую.
Со второй попытки перед мысленным взором Флавия, наконец, обрисовался юный богатырь с тассирским арбалетом, трофеем его красноречия.
– Разумеется, помню, – холодно сказал его высочество. – Оружейник явился с отчетом? Пусть ожидает в приемной.
Злясь на низменные заботы, он вернулся в листы, пробежал дразняще знакомый блок – и в ту же секунду его узнал.
– Стой! – вскочил он, уронив табурет.
Бедный секретарь, уже с поклоном развернувшейся, дрогнул в испуге. Диего выразил свое осуждение молча, и Флавий обратился именно к нему.
– Этот купец предъявлял мне защитные тряпицы, – заявил он. – Уверен, что магия в них заплеталась таким же способом.
Глава Земского приказа стал задумчив, но радость выражать не торопился.
– У них есть опыт работы с таким чарованием! – азартно втолковывал Флавий. – Это в разы ускорит нам борьбу!
«Борьбу его высочество уже именует общей. Похвально, и все же несколько самонадеянно.»
Диего позволил себе размышлять еще мгновение.
– Многовато у меня стало внештатных магов, – без энтузиазма ответил он, наблюдая за Флавием.
Тот слегка уже горячился.
– Купец обмолвился, что с кодом управляется один эксперт, – настойчиво заметил он. – Нанимать целиком оружейню тебе не придется.
Себя он, похоже, к лишним экспертам не относил.
Никон Октавич застыл в ожидании и только переводил свой взгляд между оппонентами.
– Очередной гениальный провинциал? – поморщился Диего.
– Хуже, – не отстал и Флавий, на этот раз не споря. – Кажется, магом там девица.
Тут же перейдя на шарльский, он запальчиво добавил:
– Диего, ты не в том положении, чтобы отклонять возможности.
– Ваше положение также не располагает давать советы, – ответил Диего, но вернулся к родной речи и бросил Никону. – Впрочем, зовите сюда вашего молодца.
Секретарь начал несколько бледнеть, но не шелохнулся. Оружничий нарочно помедлил еще миг, чтобы убедиться во власти хотя бы над своими приказничими. Никон смотрел на свирепое начальство и преданно терпел поднятые брови Диего Бернардовича.
– Зовите, – наконец, разрешил и Флавий Максимилианович. – Узнаем, что там за артефактница.
Секретарь неслышно выдохнул, сколь возможно скоро миновал отверенный купол и счастливо укрылся за дверью родного Приказа.
– Своих, оружейных, мне продвигаешь? – спросил Диего, вновь прибегая к чужому наречию. Рядом остался дежурить маг, и незачем являть ему тернистость братских отношений.
– Не смеши, Диего, – даже по-приятельски закатил глаза его высочество, довольный принятым советом. – Клянусь, эта девица не имеет ко мне никакого отношения.
