Вадим Иванович Кучеренко
Завещание волхва
Глава 33. Следственный эксперимент
Памятуя о том, что «без тела нет дела», капитан Трутнев приказал:
– Разворачивайте сеть, мужики!
Он помог Георгию и Коле размотать сеть с палки, а потом сказал:
– Сами все слыхали. Заходите в воду и начинайте тралить дно. Это не море, течения нет. Если она сбросила тело с валуна, где-нибудь поблизости и лежит.
Когда те неохотно пошли в воду, растянув сеть, участковый раздраженно крикнул:
– Да штаны-то снимите, намочите ведь! Как в поселок возвращаться будете? Еще подумают люди, что от страха обмочились…
Ворча, Георгий и Коля сняли штаны. И снова вошли в озеро. Ловить рыбу сетью им оказалось привычно, их движения были ловкими и умелыми. Нижний край сети стлался по дну, верхний они держали над водой. Они прошли всего несколько шагов, вода едва доходила им до пупков на животе, когда сеть внезапно потяжелела, словно в ней запуталась крупная рыба.
– Есть! – приглушенным голосом вскрикнул Коля. – Жора, заворачивай!
Георгий послушно завернул и пошел к нему. Они соединили концы сети и поволокли улов к берегу, боясь взглянуть на то, что выловили. Но чем ближе они подходили к мелководью, тем яснее становилось, что в сети находится человеческое тело. Рука юного звонаря с видеокамерой дрожала все сильнее, а в глазах бабки Ядвиги безразличие сменило удивление. Капитан Трутнев был спокоен. После рассказа старухи он был готов к самому худшему.
Однако и участковый был изумлен, когда сеть вытащили на берег, и все увидели, что найденный утопленник – мужчина. Его тело было громоздким, разбухшим от воды, кое-где под напором плоти уже даже отскочили пуговицы, обнажив неестественно бледную кожу. Из внутреннего кармана куртки выглядывал кусок красной ткани с изображениями мечей, щитов, стрел и секир. Полицейский недоуменно взглянул на бабку Ядвигу.
– Гражданка Новак, – спросил он с придыханием, – это тоже дело ваших рук?
Но бабка Ядвига ответила:
– Ни сном, ни духом не ведаю. – И, словно для убедительности, добавила: – Не я это.
Ее голос звучал так искренне, что участковый поверил ей. Он взглянул на окружающих и спросил:
– Кто-нибудь узнает его?
Но все отрицательно замотали головами.
– Не наш, – сказал Коля.
– Точно, городской, – подтвердил Георгий. – Уж я-то на них насмотрелся, не перепутаю.
Юный звонарь ничего не сказал. Он был бледен почти так же, как утопленник, и едва справлялся с тошнотой, периодически подкатывающей к его горлу. Но, верный долгу, продолжал исправно фиксировать на видеокамеру происходящее.
Неожиданно из кустов, за которыми он прятался все это время, вышел Белозар. Услышав, что утопленник – городской житель, он забыл об осторожности и захотел тоже взглянуть на него, испытывая нехорошее предчувствие. Не обращая внимания на удивленного его внезапным появлением участкового, Белозар подошел к телу. Взглянул на него. И подавленно произнес:
– Это мой Сашка.
Капитан Трутнев сразу все понял. И его взгляд стал суровым, а голос до неприятного жестким.
– Гражданин Долголетов, вы подтверждаете, что найденный в озере Зачатьевское утопленник – это ваш бывший помощник Александр Павлович Пискунов, об исчезновении которого вы сообщили мне накануне?
– Да, это он, – кивнул Белозар. И почти торжествующе произнес: – А вы мне не верили!
– А вы, я вижу, не очень-то расстроены, – немедленно отреагировал на его тон полицейский. – Я бы даже сказал, наоборот.
– А что, по-вашему, я должен был залиться слезами, как истеричная дамочка? – огрызнулся Белозар.
– И, кажется, совсем не удивлены, – продолжал полицейский гнуть свою линию, словно подводя себя и всех остальных к определенному выводу..
– Я ожидал чего-то подобного, – заявил Белозар. – И внутренне был готов к тому, что сейчас вижу.
– В таком случае, гражданин Долголетов, до выяснения всех обстоятельств дела, я вынужден задержать вас по подозрению в убийстве Александра Павловича Пискунова.
Сначала Белозар не понял. Он подумал, что ослышался. Обвинение было настолько невероятным, что он даже рассмеялся.
– Шутить изволите, капитан, – сказал он, криво улыбаясь. – Но это плохая шутка. Я ведь сам написал заявление об исчезновении Сашки. Как быть с этим?
– Все очень просто – вы пытались направить следствие по ложному следу, – ответил капитан Трутнев. – Кроме того, вы обвиняетесь в организации массовых общественных беспорядков возле Усадьбы Волхва и подстрекательстве к похищению, а быть может, и убийству ее хозяина, что подтверждают свидетельские показания, которыми я располагаю. – Произнося это, полицейский бросил взгляд на Колю, и тот часто закивал, словно подтверждая его слова. – Так что советую вам чистосердечно признаться и не отягощать свою вину отрицанием очевидных фактов.
– Да вы с ума сошли, – холодно произнес Белозар. – Я буду на вас жаловаться…
– Моему начальству, я знаю, – сказал участковый. – Но это чуть позже. Пока же я приказываю вам следовать за мной и не пытаться бежать.
– Никуда я с вами не пойду, капитан, – заявил с негодованием Белозар. – Я вас боюсь. Вы еще пристрелите меня по пути за попытку к бегству, с вас станется!
– Прекратите ерничать,– потребовал полицейский. – Не пойдете добром, мне придется применить силу.
– Это как? – зло сощурил глаза Белозар. Он почувствовал, что им овладевает бешенство, но даже не пытался с ним совладать. – Скрутите меня силой и свяжете?
– Если потребуется, – спокойно сказал участковый. – Но предлагаю вам не доводить дела до этого. Просто протяните руки, я надену наручники, и мы вернемся в Кулички, откуда я доставлю вас в районный центр.
– А как тебе вот это? – Белозар поднес к носу полицейского незамысловатую фигуру из трех пальцев, называемую в народе «кукиш». – Нравится?
Участковый тоже разозлился. Расстегнув кобуру, висевшую на поясном ремне, он достал свое табельное оружие и в свою очередь поднес его к носу Белозара. Это был пистолет Макарова, давно уже считавшийся морально устаревшим у городских полицейских, но выглядел он очень грозно и внушительно.
– А тебе? – спросил Илья Семенович.
Имея в качестве аргумента оружие, он чувствовал свое явное превосходство в этом противостоянии. Но это его и сгубило. Ничего не ответив, Белозар одной рукой схватил пистолет, а другой, сжав ее в могучий кулак, нанес сокрушительный удар по голове полицейского. Участковый тяжко охнул и упал на землю, оставив оружие в руках своего противника.
При взмахе рукой несколько пуговиц от плаща, тесно облегающего Белозара, отлетели, и в прорехе показался золотой овальный диск. От него отразился солнечный луч, слепя глаза и пуская блики по воде. Жрец Перуна замер, переводя растерянный взгляд с потерявшего сознание полицейского на пистолет в своей руке. До него только сейчас начало доходить, что он натворил, поддавшись внезапной вспышке бешенства. Он посмотрел на юного звонаря, который по-прежнему вел видеозапись. Тот в страхе отшатнулся, но камеру не выключил.
– Мужик, беги, – сказал Коля, предусмотрительно заходя за спину Георгия. – Илья Семенович мужик отходчивый, потом простит, но сейчас ему лучше под горячую руку не попадаться. Очнется – прибьет.
Белозар уже не мог сам соображать и поэтому решил послушать его совет. Он резко развернулся и налетел на бабку Ядвигу, которая безмолвной тенью замерла за его спиной. Старуха попыталась удержаться на ногах и непроизвольно схватилась за Белозара. Под руку ей попался его золотой амулет. От резкого рывка цепь оборвалась. Отшвырнув бабку Ядвигу в сторону и не заметив, что диск остался в ее кулаке, Белозар кинулся в лес.
Почти одновременно с этим с противоположной стороны озера показались Олег и Михайло. Они видели, как упала бабка Ядвига, закричав от боли, и убегал Белозар. Михайло бросился к матери. А Олег, заметив лежавшего на земле полицейского, подбежал к нему. Участковый уже пришел в сознание. Он отрывисто дышал и пытался подняться. Но это ему не удавалось. Олег поддержал его.
– Воды! – закричал он, обращаясь неизвестно к кому. – Быстрее!
Услышав его требовательный возглас, Георгий и Коля, которые до этого стояли с видом безучастных зрителей разыгрывающейся на их глазах драмы, засуетились. Они принесли в ладонях, за неимением другой емкости, воды из озера и выплеснули остатки, не пролившиеся по дороге, в лицо участковому. Тому стало легче, и он смог сесть, прислонившись спиной к валуну.
– Где? – непонятно для Олега спросил он, озираясь.
Но Коля его понял.
– Этот негодяй сбежал, Илья Семенович, – сказал он, изображая негодование. – Дал такого стрекоча, аж пятки засверкали.
– Задержать, – пробормотал капитан Трутнев. – Он очень опасен!
– Я все снял на камеру, – сказал Владимир, подходя. – Будете смотреть, Илья Семенович?
Подошел Михайло, неся на руках бабку Ядвигу, которая тихо постанывала. Было непонятно, то ли у нее было что-то сломано, рука или нога, то ли она просто сильно ударилась о землю при падении. Однако это не мешало ей нежно обнимать сына за шею и прижиматься к его груди. Олегу даже показалось, что старуха притворяется, изображая, что пострадала намного больше, чем это было на самом деле, чтобы вызвать жалость сына. Но он ничего не сказал. А сам Михайло принимал стоны матери за чистую монету.
– Кто это сделал? – глухо спросил он.
– Городской мужик в кожаном плаще, – с готовностью пояснил Коля. И показал рукой направление: – Он вон туда побежал!
– Его надо задержать, – снова требовательно повторил участковый. Казалось, им владела одна навязчивая идея, и он все время пытался встать, чтобы самому броситься в погоню, но ноги не слушались его.
Михайло бережно опустил мать на траву и попросил Олега:
– Присмотри за ней.
После этого он бросился в ту сторону, куда убежал Белозар. Как только Михайло скрылся из вида, бабка Ядвига перестала стонать, тем самым подтвердив подозрения Олега, и встала с травы, отказавшись от его помощи. У нее был почти счастливый вид, который она пыталась скрыть, прикрывая лицо концами черного платка.
– Снимите с нее наручники, – потребовал Олег у участкового, который тоже уже пришел в себя и поднялся с земли, придерживаясь за валун. – Проявите милосердие!
– Не положено, – сухо ответил капитан Трутнев. Несмотря на происшествие с Белозаром, он все еще не забыл неприятное чувство, вызванное признанием бабки Ядвиги. – И не просите. Хватит с меня одного беглеца.
– Никуда она не сбежит, – возразил Олег.
Но полицейский уже не слушал его. Он разворачивал свой пакет, с которым пришел на озеро. Это оказался большой черный полиэтиленовый мешок, внутри которого мог поместиться человек. Участковый подал его Коле и Георгию, коротко приказав вложить в него утопленника.
– Придется нести тело до поселка, – пояснил он. – Не оставлять же здесь.
– Не донесем, – заявил Коля. – Он огромный и тяжелый, как слон. Нам что с Георгием, надорваться прикажете?
Но участковый успокоил его, сказав, что помогут юный звонарь и новый хозяин Усадьбы Волхва, которые будут их с Георгием подменять в пути. Согласие Олега никто не спрашивал, и он понял, что возражать бесполезно. Утопленника поместили в мешок, Георгий и Коля взяли его с двух сторон, и они тронулись в обратный путь, от озера в Кулички. Никто не вспомнил об оставленной на берегу рыболовной сети. Не говорили и о Михайло, который так и не вернулся.
Шли медленно, часто останавливаясь. Всю дорогу Коля стенал, жалуясь на усталость, иногда ему вторил Георгий, все остальные подавленно молчали. Только перед самым поселком участковый произнес, обращаясь к бабке Ядвиге:
– Следственный эксперимент продолжим завтра. А эту ночь, гражданка Новак, вам придется провести в полицейском участке.
Бабка Ядвига ничего не сказала на это, равнодушно отвернувшись. А Олег подумал о том, как хорошо, что этих слов не слышал Михайло. Он явно воспротивился бы, и кто знает, чем все закончилось бы. Полицейский был до крайности раздражен и, недолго думая, мог бы запереть в камере «за неповиновение властям» и самого Михайло.
А это помешало бы осуществить то, что Олег задумал.
Глава 34. Побег не удался
Белозар бежал, не разбирая дороги. У него было только одно, ослепляющее разум, желание – оказаться как можно дальше от озера, на берегу которого лежал неправдоподобно громадный, пропитанный водой, как губка, мертвый Сашка, казалось, глядевший на него укоризненным взглядом мертвенно-белесых глаз.
Полицейский был не прав, подозревая Белозара в равнодушии. Он привык к Сашке и жалел, что тот умер. Если бы его можно было воскресить, Белозар не пожалел бы никаких усилий и средств для этого. Но это было невозможно, против смерти бессилен сам Перун, а предаваться бессмысленному горю Белозар считал глупостью, недостойной жреца величайшего из языческих богов. Это было бы проявлением слабости. Отомстить – это другое дело. Белозар даже знал, кому он будет мстить – наследнику Ратмира. Из-за него умер Сашка, это было очевидно Белозару. Он не винил себя за то, что послал Сашку в Кулички, и тот погиб, выполняя его приказ.
Когда Белозар выдохся, и бежать уже не оставалось сил, он остановился и огляделся. Вокруг были непроходимые заросли. Первозданные, дикие, угрожающие. И ни одной тропинки, проложенной людьми или зверями. Только бурелом. Он не узнавал местность. И не знал, куда идти.
«Я заблудился!» – пронеслась мысль.
Белозар запаниковал. Он был городской житель, и лес внушал ему страх, будучи для него terra incognita, территорией, полной опасности и ловушек. Белозар слышал, что из леса можно выйти, если ориентироваться по солнцу или поросшим мхом с северной стороны стволам деревьев. Но эти знания были для него китайской грамотой. Он не смог бы отличить мха от лишайника, образующегося на деревьях из-за потрескавшейся коры или слишком густой кроны. А солнца не было видно, его закрывали купы деревьев, непроницаемым шатром раскинувшиеся над головой. Было сумрачно, словно уже наступила ночь. И очень тихо. Пугающе тихо. Казалось, что не он, а лес прислушивается к нему – к его шагам, дыханию, голосу. И готовится напасть на него.
Ветка громко хрустнула за его спиной, словно кто-то невидимый, пытаясь незаметно приблизиться, неловко наступил на нее. Белозар вздрогнул и снова побежал. Вернее, хотел бежать, но не мог, потому что ему приходилось преодолевать причудливо переплетенные гигантские корни деревьев, поваленные ветром стволы, закиданные валежником овраги и множество других естественных препятствий, постоянно возникающих перед ним. Белозар двигался, как улитка. Он изодрал свой кожаный плащ об острые сучки, тот свисал лохмотьями. Карман оттягивал пистолет, который Белозар забрал у полицейского, сам не зная зачем. Белозар хотел его выбросить, но передумал. Оружие придавало ему уверенности.
Вскоре Белозар начал замечать, что он не один в лесу, словно тот привык к человеку и перестал таиться. То он видел птицу, замершую на верхушке ели, как гигантская шишка. То замечал серые тени, безмолвно скользившие среди зарослей в том же направлении, что и он. То встречался взглядом со сверкающими янтарем глазами, на мгновение мелькнувшими из гущи ветвей. При этом Белозар каждый раз вздрагивал и хватался за пистолет. Но никто не угрожал ему и не нападал, и ненадолго он успокаивался.
Хуже было, когда он слышал только звуки, но не видел того, кто их издавал. Монотонное уханье, протяжный вой, хриплое мяуканье, грозный рык заставляли его трепетать, подобно тому, как привидение внушает больше ужаса, чем живой человек, даже представляющий реальную опасность. Заслышав их, Белозар останавливался, прижимался спиной к дереву, чтобы никто не зашел сзади и не набросился на него, и ждал. А потом продолжал свой путь, часто оглядываясь и оттого спотыкаясь и даже падая.
Он смертельно устал, был смертельно напуган, но сдаваться не собирался и продолжал упрямо идти вперед. Пока не понял, что ходит кругами.
Белозар запомнил дерево, на котором сидел одинокий филин с закрытыми глазами, изредка, словно спросонок, ухая. Когда жрец проходил мимо него в третий раз, ему показалось, что филин ухает уже не сонно, а издевательски. Он поднял большой, прихотливо изогнутый, словно бумеранг, сухой сук, о который только что споткнулся, и запустил им в птицу. Сук не достиг цели, запутавшись в ветвях, и не вернулся к нему.
Белозар начал искать глазами, чем бы еще кинуть в филина, которого вдруг возненавидел больше всего на свете. И неожиданно для себя увидел человека. Тот стоял у дерева, почти неразличимый на фоне серо-коричневой шершавой коры, и, казалось, давно наблюдал за ним. Жрец пригляделся и узнал Михайло.
В первое мгновение застигнутый врасплох Белозар едва не бросился прочь, испытав невольный страх при мысли, что его настигли посланные капитаном Трутневым преследователи. Но потом он обрадовался. Михайло, кто бы его ни послал, был его спасением, которое наконец-то пришло к нему, когда он уже почти совсем отчаялся.
– Эй, ты! – окликнул он Михайло. – Иди сюда!
– Зачем в птицу кидаешь палки? – спросил Михайло, не шелохнувшись, будто не расслышав. – Что плохого она тебе сделала?
– А пусть не ухает почем зря, – с облегчением рассмеялся Белозар. Услышав человеческий голос, он убедился, что это не было видение, которое создал его мозг, соткав образ из бликов света, теней, отчаяния и надежды. Миражи не разговаривают, это он знал точно. – Только людей пугает вместо того, чтобы путь показать. Бесполезная и даже вредная птица!
– Ты заблудился, – произнес Михайло с упреком. – А она чем виновата?
Белозару уже надоел этот бессмысленный разговор. И, не отвечая на риторический, как он посчитал, вопрос, Белозар сказал:
– Хочешь подзаработать? Выведешь меня из леса – я тебе щедро заплачу.
– А разве за это платят? – удивился Михайло.
– Не хочешь денег – не бери, – сказал Белозар, начиная злиться. – Только выведи меня на дорогу.
– В Кулички? – уточнил Михайло.
– Я же сказал – на дорогу, – повысил голос Белозар. – Лучше всего на федеральную трассу, где я смогу на попутной машине добраться до города. Или хотя бы до железнодорожной станции.
– А почему не в Кулички? – спокойно спросил Михайло.
– Да ты смеешься надо мной, что ли? – взорвался Белозар. – Заладил – Кулички да Кулички! На кой мне нужны твои проклятые Кулички! Путь черт в них живет, ему там самое место.
Но, подумав, что так он ничего не добьется, Белозар сменил тон и проникновенно произнес:
– Понимаешь, мне нужно в город. У меня там важные срочные дела. А в Куличках мне делать нечего. Только время зря терять.
– А Илья Семенович, наш участковый, считает иначе, – сказал Михайло.
Белозар нахмурился, почувствовав недоброе.
– Ваш участковый просто взъелся на меня, а я ни в чем не виноват. Так ему и передай при встрече.
– Так скажи ему это сам, – невозмутимо посоветовал Михайло.
Белозар пришел в бешенство. Он догадался, что собеседник, несмотря на свой простодушный вид, издевается над ним. Он выхватил из кармана пистолет и направил его на Михайло.
– Ну, вот что, умник, – почти прорычал он. – Я знаю, что это ты со своей ведьмой мамашей утопил моего Сашку, а до этого еще и девчонку. А участковый вас покрывает, поэтому пытается взвалить вину на меня. Но со мной этот фокус не пройдет! В городе я найду на него управу. Поэтому выбирай – либо пуля, либо трасса.
– Так-таки и выстрелишь? – спросил Михайло недоверчиво.
– Как говорят в кино, первый – предупредительный, – сказал Белозар и нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, и пуля вошла в землю возле ноги Михайло. – Второй – в правую ногу. Третий – в левую. Учти, я не промахнусь. Сам ты без ног из леса не выберешься, а здесь тебя никто не найдет. Так что не геройствуй понапрасну.
– А участковый правду говорил, ты действительно опасен, – задумчиво произнес Михайло. – Как раненый кабан.
Белозар злобно усмехнулся. В лохмотьях, с растрепанными седыми волосами, взлохмаченной и спутанной темно-рыжей бородой, одичалыми блуждающими глазами он выглядел намного более диким и угрожающим, чем Михайло.
– Я не просто опасен, а очень опасен, когда меня загоняют в угол, как крысу. Так что ты выбрал? Жизнь или смерть?
Михайло не успел ответить. Неожиданно филин, который до этого сидел неподвижно и давно уже молчал, завертел головой и громко угрожающе заухал. Белозар невольно посмотрел на него. Воспользовавшись этим, Михайло шагнул за дерево и исчез, словно растворился среди листвы. Белозар уже не видел его.
– Ах, ты…! – выругался он.
Жрецом Перуна овладела слепая ярость, и он начал нажимать на курок, посылая пулю за пулей туда, где только что стоял Михайло. Когда курок сухо щелкнул, но выстрела не последовало, потому что в обойме закончились патроны, Белозар запустил оружием в дерево. Но тоже промахнулся. Пистолет исчез в зарослях, сомкнувшихся перед Белозаром зеленой непреодолимой стеной.
И наступила звенящая тишина, о существовании которой Белозар раньше даже не подозревал. Было так тихо, что он слышал учащенное биение своего сердца.
Но длилось это безмолвие недолго. Вскоре невдалеке раздался волчий вой, а где-то в ветвях послышалось рассерженное фырканье дикой кошки. Но почти сразу же эти звуки перекрыл грозный медвежий рык. И он становился все громче и громче. Медведь явно приближался. Треск кустов, через которые он пробирался, становился все явственней.
Однако Белозар уже не боялся. Вспышка гнева неожиданно вернула ему достоинство, утраченное до этого из-за овладевшей им паники. Белозар вспомнил, что он не обычный человек, а жрец Перуна. И находится под его защитой.
– Владыка наш Перун, услышь меня и приди на помощь! – возопил он, стараясь перекрыть медвежий рев. – Заклинаю тебя твоим символом!
Он привычным жестом поднял руку к груди, где всегда находился овальный диск со старинным мечом, символизирующим мощь Перуна, но его пальцы ухватили пустоту. Спасительного амулета не было. Он потерял его где-то, сам не заметив этого. И теперь был обречен.
Белозар был потрясен потерей амулета. Он знал, что Перун не простит ему этого, и напрасно взывать к языческому богу, ожидая покровительства. И Белозар смирился, чувствуя свою вину.
– Я заслужил это, – произнес он покаянно.
Он даже не попытался сопротивляться или бежать, когда из-за деревьев вышел громадный медведь и поднялся перед ним на задние лапы, став еще выше и страшнее. От него густо пахло гнилью и смрадом, словно это была сама смерть в обличье зверя. Белозар опустился на колени, закрыл глаза и начал молиться.
И он уже не видел, как медведь взмахнул лапой и обрушил ее, словно смертоносный молот, на его голову…
