Татьяна Михайловна Василевская
Если бы…
Он боялся этих разговоров и понимал, что они неизбежны. Что он мог сказать ей? Я безумно люблю тебя, но когда ты ко мне прикасаешься, меня охватывает ужас, и я готов бежать на край света, подальше от тебя, потому, что меня разъедает изнутри, отравляет мне жизнь чувство вины, чувство страха.
Если бы понадобилось, он, не задумываясь, отдал бы жизнь за нее. Он бы сделал для нее все. Он не мог только прогнать картинку из своей головы. Не мог перестать слышать свой безумный дикий крик.
Часами он сидел в своем кабинете, не представляя, что делать дальше, как ему быть, как спастись от сводящего его с ума наваждения. Может быть нужно время?
Прошло полтора месяца.
Постепенно отношения становились все натянутее и холоднее. Возникшее недопонимание как глухая стена встало между ними. Во время совместных завтраков и ужинов уже не звучал задорный смех, не было той непринужденной радостной атмосферы. Они продолжали шутить и улыбаться с детьми, рассказывали о прошедшем дне, истории о каких то давнишних событиях. Но улыбки были натянутые, почти вымученные. В смехе больше не было искренности и взгляды, которые они раньше постоянно бросали друг на друга, они теперь наоборот старательно отводили в сторону, стараясь, не встречаться друг с другом глазами. Если все же их взгляды пересекались, они смотрели друг на друга настороженно, как бы спрашивая один другого: «Ты нашел, наконец , ответ как это с нами произошло и что теперь делать?». Ответа не было, и они быстро отводили глаза, чувствуя даже некоторую неловкость, чего в их отношениях никогда раньше не было.
Дети тоже замечали перемену в родителях. Перемену в их отношениях. Отец уже не смотрел влюбленным восторженным взглядом на маму, не брал ее за руку сидя за столом, не старался пройти как можно ближе, что бы лишний раз коснуться ее. И мама уже не хохотала до слез над веселыми историями, не улыбалась постоянно. Не проводила нежно ладонью по щеке отца, когда он подходил к ней. Она стала задумчивая и грустная. Часто сидела с отсутствующим взглядом, размышляя о чем то своем. И глаза стали печальные, не светились как раньше изнутри чудесным светом.
Сеня и Алеша переживали. В основном переживал Сеня, Алеша еще не мог понять всех тонкостей отношений между взрослыми. Он просто видел, что что-то не так.
– Мама с папой поссорились?– спрашивал он у старшего брата.
– Нет, Лех. Просто, понимаешь, у взрослых такое бывает. Они себя странно ведут, не могут разобраться в какой-нибудь ерунде. Но потом все наладится. Все станет как раньше. Не переживай.– Успокаивал Сеня, но сам далеко не был так уверен, что все возьмет и наладится.
– Мама.– Сеня подошел к Вере, читающей на диване книжку. Сел с ней рядом.– Вы с папой поссорились?
Вера задумалась. Как объяснить, хоть и взрослому сыну, но все равно еще ребенку, что они не ссорились. Как объяснить, что она сама не знает, как случилось, что их отношения превратились в холодное отчуждение. Пропала близость, понимание. Как объяснить, что день ото дня они становятся все более чужими друг другу. Как объяснить, что она в ужасе, потому, что не знает, что делать. Что она несчастна. И отец несчастен. Как сказать сыну, что их счастливая жизнь рассыпается на куски, и возможно скоро останутся одни обломки.
– Сынок. Мы не ссорились. Просто между нами возникло недопонимание. Но ты не волнуйся. Все наладится. Мы с папой любим друг друга. Это временно. У взрослых такое бывает. Мы, взрослые, вообще странные. Любим все усложнять.– Улыбнулась она, обнимая сына и целуя его, в темную макушку.
– Правда наладится? Я хочу, что бы все было как раньше. И Алешка переживает.– Сеня с надеждой смотрел на мать. Он, будучи уже подростком, все еще с чисто детской наивностью, продолжал верить во всесилие родителей. В то, что папа и мама могут все. Могут решить любой вопрос, любую проблему. Даже могут собрать жизнь по кускам и сложить ее заново. Они же мама и папа.
– Я очень постараюсь сынок. Мы с папой очень постараемся. Я тоже хочу, что бы все было как раньше,– сказала Вера.
Вечером она зашла к Сергею в кабинет, где теперь он проводил почти все вечера, избегая лишних встреч. Вера закрыла за собой дверь.
– Сережа, сегодня со мной говорил Сеня, спрашивал, поссорились ли мы. Дети переживают.
– Мы не ссорились,– сказал Сергей, прекрасно понимая, о чем она говорит. Но, что он мог ей ответить? Что у него разрывается сердце, а он ничего не может с собой сделать. Что он ненавидит себя за то, что происходит. Что он любит ее и она его жизнь, но он не может быть с ней.
– Сережа, поговори со мной. Расскажи, что с тобой происходит.
– Ничего не происходит. Я не знаю. Может возраст. Вер, все наладится. Мне работать нужно.
Она печально посмотрела на него. Неужели это все? Конец.
После ухода Веры Сергей достал бутылку виски и налил пол стакана янтарной жидкости в широкий бокал. Крепкий напиток приятно согревал изнутри, давая возможность не думать. Можно было просто сидеть и наслаждаться вкусом и теплом.
Сергей старался сидеть в кабинете до тех пор, пока не уснет Вера. Потом он тихонько прокрадывался в спальню и ложился на край кровати, подальше от нее. Вера не спала. Она слышала, как он входит в комнату, как ложится. Они больше не касались друг друга, не сжимали в объятиях. Ей не хватало его. Дело было не только в близости. Ей не хватало их общения, его улыбки, его смеха. Того как он смотрел на нее, взглядом полным любви и счастья. Не хватало того какими были их отношения все годы проведенные вместе. «Боже! Во, что превратилась наша жизнь?» И ничего не получается исправить. Все попытки поговорить, разобраться, помочь натыкались на еще большее отчуждение и непонимание.
После разговора в кабинете, Сергей начал частенько засиживаться с виски или коньяком. Он не напивался. Просто так было легче. Выпивка помогала расслабиться и не мучить себя лишними и бесполезными размышлениями.
Почувствовав запах спиртного, Вера в первый раз удивилась. Сергей вообще мало пил. А в одиночку вообще никогда. Когда, по его возвращении среди ночи в их спальню, она уловила запах и второй, и третий раз, Вера всерьез встревожилась. А дальше, что будет? Развод? Их крепкая, счастливая семья разваливалась. С каждым днем, с каждым часом приближался полный разрыв. Уже почти и так каждый сам по себе. Дети, привыкшие к тому, что родители любят друг друга, отец носит мать на руках, а она почти боготворит его, столкнулись с тем, что мама и папа едва разговаривают и становятся практически чужими людьми. Как они могут понять такую неожиданную перемену? Как они могут это перенести? Ведь и их привычный мир тоже рухнет теперь. Вера была в полном отчаянии.
Возвращаясь со встречи с заказчиком, Вера решила пройтись. Она медленно шла по старой тихой московской улочке, погруженная в размышления о своей жизни, о том, что ей теперь с ней делать. С тем, что от нее осталось. Как спасти свой брак, свою семью. Как вернуть совсем недавно наполнявшее их жизнь счастье. Неужели все закончилось и уже ничего нельзя изменить? Мысли были грустные и ответа на свои вопросы она не находила. Ее взгляд скользнул по вывеске, расположенной на фасаде одного из домов. «Семейный психотерапевт»
«То, что нам надо. Нам бы еще семейный психиатр не помешал». Вера, никогда не верила ни в каких психологов или психотерапевтов, считая все это чушью собачей. Ей казалось, что люди, обращающиеся к ним, просто не хотят сами решать свои проблемы или им нравится придумывать эти проблемы и потом носится вокруг них, изображая страдания. Любую проблему можно решить, считала она. Но сейчас, столкнувшись со своей собственной, неразрешимой проблемой, она дошла до такого состояния, что готова была к деревенской бабке пойти или к шаману с бубном, вдруг поможет. Хуже-то уже не будет. Вера поднялась по ступенькам невысокого крылечка и открыла дверь.
– Здравствуйте!– обратилась к ней миловидная девушка из-за стойки.– Вы хотели записаться на прием?
Вера уже хотела извиниться и уйти. Ни на какой прием она записываться не собиралась потому, что во второй раз она уж точно сюда не придет. Это была минутная слабость, вызванная ее состоянием отчаяния. Попытка ухватиться за соломинку.
Видимо девушка заметила растерянность на лице посетительницы и, имея опыт работы с такими вот нерешительными, она все поняла и, улыбнувшись располагающей профессиональной улыбкой сказала:
– Подождите, пожалуйста. Сейчас я узнаю, может быть, Георгий Порфирьевич примет Вас прямо сейчас.
«Господи, Порфирьевич! Наверное, единственный Порфирьевич на всю Москву»– подумала Вера, желавшая, только одного, поскорее убраться отсюда.
Девушка позвонила своему Порфирьевичу и снова широко улыбнулась:
– Проходите, пожалуйста. Георгий Порфирьевич Вас ждет,– она указала рукой на дверь кабинета.
Обладатель редкого отчества сидел за большим письменным столом и что-то писал. Внешне он был удивительно похож на доктора Айболита. Даже очки, маленькие круглые в золотой оправе, были как у сказочного доктора. Вера почувствовала, как ее начинает разбирать истерический смех, привычный спутник ее волнения. «Доктор, когда вылечите всех зайчат, медвежат и бегемотиков, Вы же сможете вылечить моего сошедшего с ума мужа и спасти мою семью?»
Георгий Порфирьевич, похожий на Айболита поднялся из-за стола и подошел к Вере.
– Добрый день!– сказал он приятным мягким голосом.– Присаживайтесь.
Он указал Вере на широкий мягкий диван.
– Вы пришли одна?– спросил доктор. Вера непонимающе посмотрела на него. Можно было бы, для компании, взять с собой Вована. Вот бы повеселились!
– Обычно ко мне приходят семейные пары.– Пояснил Айболит.– Что бы получить желаемый эффект, лучше, что бы на консультации присутствовали оба супруга. Но ничего страшного. Давайте сегодня побеседуем с Вами, а в следующий раз Вы придете вместе с супругом. Он не против посещения консультаций, надеюсь?
Вера не знала, насколько доктор помогает своим пациентам, но его мягкий голос действовал успокаивающе и располагал к откровенности. И улыбка у него была приятная не навязчивая, а очень легкая, с некоторой долей иронии. Вера забыла полное имя врача, поэтому решила называть его просто доктор:
– Доктор. Я должна честно признаться, что никогда не верила ни в какую психологию, и считала все эти консультации не нужной тратой времени. И мы с мужем не будем посещать ваш кабинет два раза в неделю или сколько там положено. Он вообще не знает, что я здесь.
Доктор за сердце не схватился, ногами не затопал крича: «Вон из моего кабинета, невежа, не верящая в психологию!» Он с интересом посмотрел на Веру, за стеклами очков плясали веселые огоньки.
– Присаживайтесь.– Повторил он свое приглашение.– Может быть, Вы расскажете, зачем же Вы тогда пришли?
Вера решилась, почему бы и нет.
– Доктор я надеялась, что раз вы решаете проблемы отношений между людьми, может быть, Вы сможете дать мне совет по поводу моих отношений.
Доктор улыбнулся своей ироничной улыбкой и опустился в большое кресло напротив Веры. Все как в кино про психологов.
– Дело в том, что задача психолога состоит не в том, что бы решить проблему пациента. Его задача – подвести пациента к решению имеющейся у него проблемы. Пациент должен сам понять, как ему изменить ту или иную ситуацию, ту или иную сторону своей жизни. Как устранить проблему, которая мешает ему в полной мере чувствовать себя счастливым и наслаждаться жизнью. Это долгий процесс. Психолог задает вопросы, а пациент, отвечая на них, постепенно начинает сам видеть, в чем состоит его проблема и как ее решить. За один раз невозможно разобраться в сложностях взаимоотношений. Понять из чего возникла данная проблема и как действовать, что бы ее устранить.
Вера хотела встать и уйти, но доктор движением руки попросил ее оставаться на месте.
– Я не даю советов, так как это не профессионально и не этично. Но если вы расскажете мне о своей проблеме, может быть, мы попробуем проанализировать ситуацию и придем к нужному решению. Согласны?
Вера кивнула. Айболит ей нравился, да и хуже уже действительно не будет.
– Прошу Вас.– Доктор кивнул, давая понять, что он готов, в очередной раз, погрузится в чужие дрязги и переживания. Работа такая.
Вера вкратце рассказала ему, что произошло за последние три месяца. Доктор очень внимательно слушал. Не перебивал, не торопил, если она задумывалась, как лучше объяснить тот или иной эпизод из последних месяцев ее жизни. Когда она закончила, он снова покивал головой, видимо распределяя в каком-то одному ему известном порядке полученную информацию и анализируя. Потом задал несколько вопросов, касающихся прошлого, привычек и еще о всяких мелочах. Сцепив пальцы «домиком» он что-то обдумывал несколько минут.
– Я так понимаю, что вы живете вместе достаточно долго и до последнего времени, до того несчастного случая, ваш брак был счастливым и проблем в ваших отношениях не возникало.
– Да, все верно.
– Вы знаете, что все секреты, все поступки, желания, все помыслы человека, все, что связано, с его характером, действиями и устремлениями скрывается здесь.– Доктор постучал указательным пальцем посередине лба. Наш мозг это одна из величайших тайн. Он настолько сложен и малоизучен, он скрывает в себе столько возможностей, о которых мы даже не подозреваем, что его вполне можно назвать непревзойденным чудом сотворенным природой. И когда происходит что-то, что влияет на работу нашего мозга, то меняется модель поведения, меняются привычки, отношение к жизни и так далее. Мы целиком и полностью зависим от этого органа, находящегося в нашей голове. Если хотите, мы его рабы.
Ваш муж, вероятно, очень любит Вас. С вами на его глазах произошло несчастье. Он пережил стресс. Для него нет ничего страшнее, чем потерять любимого человека. И так как он стал свидетелем трагедии произошедшей с Вами, а по вашим рассказам он привык решать все проблемы, защищать и оберегать Вас, то, вероятнее всего, он винит себя, в том, что не мог ничего сделать. Не мог предотвратить того, что произошло.
– Но это же глупо!– не выдержала Вера.– Его вины в этом нет. И разрушать жизнь, из-за своих самобичеваний тоже глупо.
– Дело тут в том, что он сам может прекрасно все это осознавать и, скорее всего, осознает. Но в его сознании, на фоне пережитого переживания, возник некий блок, не дающий ему выбросить ситуацию из головы и жить дальше. Что бы двигаться вперед после перенесенного несчастья человек должен пережить событие, прочувствовать все эмоции связанные с ним и отпустить его. Ваш муж продолжает переживать трагедию снова и снова. Она живет в его голове. Он хочет забыть и не может. Психологический блок от перенесенного потрясения мешает ему. Он сам страдает от этого, и страдает еще больше от того, что вы страдаете и ваши дети. Если хотите, он болен, но его болезнь нельзя вылечить лекарствами. Это болезнь сознания.
– И что же мне делать? Вообще можно, что-то сделать?– спросила Вера.
– Я не знаю.– Доктор развел руками.– Я имею в виду, что ваши вопросы, с которыми Вы обращаетесь к нему, ваши попытки помочь, навряд-ли дадут результат. Он хочет дать Вам ответы, он хочет решить возникшую проблему, но он не может. И он очень страдает из-за этого. И это только делает ситуацию еще сложнее. Если вы уговорите его, приходите, мы вместе попробуем справиться. Только нужно набраться терпения и иметь желание добиться результата.
– Не думаю, что он согласится.– Покачала головой Вера.
– Бывает, что человек, переживший сильное потрясение, может вернуться к своему обычному состоянию, пережив новое сильное потрясение. Клин клином, как говориться.
– Доктор, вы знаете, я только, что целиком и полностью поверила, что психология это великая наука! А вы просто гениальный врач.– Сказала Вера. Лицо ее озаряла счастливая улыбка, глаза сияли.
Доктор улыбнулся.
– Не каждый день услышишь такое. Благодарю. Вы увидели возможное решение?– озорные искорки в его глазах устроили просто броуновское движение.
– Я уже практически решила проблему. Огромное спасибо!
– Если это так, то я могу сказать, что не зря выбрал профессию. Удачи.
Расплатившись в приемной с миловидной девушкой за чудесную консультацию доброго доктора, Вера выскочила на улицу, и, вытянув руку, стала ловить такси.
Войдя в многоэтажное здание, где располагался офис фирмы ее мужа, Вера села в лифт и поднялась на десятый этаж.
–Здравствуйте, Вера Николаевна.– Поздоровалась с ней секретарша Сергея Оля, на удивление некрасивая девушка с лошадиным вытянутым лицом и длинным носом.
Придя однажды к Сергею на работу, Вован , после встречи с Олей спросил: «Красотку из приемной, небось, Верка тебе сосватала. Чтоб боевой настрой поднимать. Пришел на работу, увидел и думаешь: «Скорей, скорей заканчиваем все дела и бегом домой, а то крокодил из приемной, заползет в кабинет и сожрет к чертовой матери». Ты, как хочешь, а я к тебе в офис больше ни ногой. Я и так сегодня спать не буду».
– Здравствуйте, Оля.– Поздоровалась Вера, решительно направляясь к двери в кабинет мужа.
– А Сергей Алексеевич на совещании в конференцзале.– Сообщила Оля.
Вере, в отличие от Вована, Оля нравилась, она была очень приятной в общении, и отличный секретарь. Но сейчас ей необходимо было войти в образ, поэтому Вера сказала не терпящим возражений командным тоном Алины Николаевны:
– Позовите его, срочно.
Оля удивленно посмотрела на жену шефа, всегда такую улыбчивую и приветливую, и побежала вызывать начальника с совещания.
Как и ожидала Вера, через пару минут в приемную влетел встревоженный Сергей. Вера никогда без предупреждения не приезжала и уж тем более с совещаний его не выдергивала. Случилось, что-то серьезное. Снова произошло, что-то плохое!
Сергей быстро провел жену в кабинет.
– С мальчиками все в порядке?– испуганно спросил он.
– С мальчиками все прекрасно.– Ответила Вера странным каким-то надменно-насмешливым тоном. Сергей удивленно посмотрел на нее.
– Вер, что случилось?
«Крыша у тебя съехала, вот, что случилось. Но сейчас я тебе ее поправлю. Будет немножко больно больной, потерпите!»
– Мне нужно с тобой поговорить.– Сказала она, холодно глядя ему в глаза.
Сергей весь напрягся, догадываясь, на какую тему будет разговор.
– Вер, у меня сейчас очень важное совещание. Давай дома поговорим. Ладно?
– Нет, дома мы не поговорим.– Сказала Вера своим новым странным тоном. Сергей непонимающе уставился на нее.
– Потому, что дома меня не будет. Сережа, три месяца я ждала, что ты хотя бы объяснишь, что с тобой происходит. Что поговоришь со мной. Ждала, что все наладится. Но ничего не налаживается. Становится только хуже. Не знаю, что там творится в твоей голове, но наши дети страдают. Я страдаю. Я больше не хочу так. Я от тебя ухожу. Поэтому пришла тебе сказать, не по телефону же сообщать.
У Сергея, в буквальном смысле, отвисла челюсть, и глаза вылезли из орбит. Он застыл напротив нее с открытым ртом и вытаращенными глазами. Ни слова больше не говоря, Вера развернулась и, выйдя из кабинета, направилась к лифту. На губах ее играла легкая победная улыбка.
– Вера!– заорал Сергей вслед уходящей жене. Возможно, после этого вопля парочка сотрудников фирмы начала заикаться, но для Веры этот крик был музыкой души. С торжествующей улыбкой она вошла в лифт и нажала на первый этаж.
Ее расчет оказался абсолютно верным. Не успела она выйти на улицу и сделать несколько шагов, как сильная рука ухватила ее за плечо и развернула в обратную сторону. Задыхающийся от быстрого бега, шутка ли почти со скоростью лифта спуститься с десятого этажа по лестницам, Сергей смотрел на нее страшным диким взглядом. Вера насмешливо посмотрела ему прямо в глаза. Как тебя пробрало!
– Вера! Ты с ума сошла?– прохрипел он, продолжая тяжело дышать.
Вера приподняла брови в знак удивления.
– Вера! Не уходи!
Они мешали прохожим, которые натыкались на них и толкали со всех сторон. Сергей взял ее за руку и оттащил в сторону от толпы.
– Вера! Я не могу жить без тебя, ты же знаешь!– закричал он, тряся ее за плечи.
– Мне кажется, ты и со мной жить не можешь.– Холодно ответила Вера, хотя ей очень хотелось прижать к себе его глупую голову и сказать, что и она без него не может. Но лекарство прописанное доктором Айболитом должно подействовать, а для этого нужно пройти полный курс лечения, и она продолжала просто смотреть на него, ничего не делая.
Сергей снова встряхнул ее за плечи.
– Если ты уйдешь, я не знаю, что делать, понимаешь? Ты моя жизнь, ты для меня все, Вера.
– Все нормально. Мы просто решаем, кому детей из сада забирать.– Крикнула Вера, молодому парню, остановившемуся неподалеку от них, решая пора уже спасать маленькую хрупкую женщину от сумасшедшего здоровенного мужика, вцепившегося в нее и вытрясающего из нее душу. Молодой человек пожал плечами, и пошел дальше, размышляя какие все-таки ненормальные семейные парочки иногда встречаются.
– Вера! Не уходи. Прошу.– Он прижал ее к себе, едва не задушив, и начал целовать лицо, волосы, губы.
Когда он отстранился от нее, что бы перевести дыхание Вера, полюбившимся ей сегодня тоном Алины Николаевны, скомандовала:
– Быстро в машину. Поехали домой.
Детей она благоразумно поручила на сегодняшний вечер Теляниным, позвонив им еще из такси.
– Все-таки ты ненормальный! Посмотри, что ты устроил.– Лежа на пушистом ковре в гостиной сказала Вера, показывая на разбросанные вещи, опрокинутые стулья и осколки вазы, опрокинутой со стола во время бурного примирения.
Стоя у раскрытого холодильника, Сергей жадно пил воду из бутылки. Услышав ее слова, он широко улыбнулся и направился к ней.
– Ты еще даже не представляешь, какой я ненормальный. Пойдем наверх, я тебе покажу.
– А здесь чем плохо?– Спросила Вера, с блаженной улыбкой закрывая глаза, почувствовав его губы на своей шее.– Или ты решил весь дом разгромить?
– Вер, а ты бы правда могла от меня уйти?– спросил Сергей. В глазах его Вера угадала тревогу и настороженность.
– А ты уже и размечтался!– засмеялась она.– Нет уж, Кречетов, очаровал меня, увел можно сказать из-под венца, женился на мне, так, что теперь мучайся со мной до конца своих дней.
На следующий день Алеша и Сеня с радостными улыбками наблюдали за своими родителями, которые держались за руки, обменивались взглядами и весело смеялись, сидя за столом во время ужина. Все было по-прежнему. Глядя на счастливых маму и папу, Сеня думал, о том какие они все таки хорошие. Нужно только время от времени за ними приглядывать, чтобы они не ссорились. Все-таки взрослые иногда бывают такие странные. А Алеша просто был счастлив, от того, что снова все хорошо. Что мама такая красивая и веселая, а папа снова весело смеется и смотрит на маму тем же полным любви взглядом, что и раньше.
Часть III
Если бы.
Филимон.
19.04.2011г.
Вся наша жизнь складывается из отдельных событий. Каждое событие происходит в результате стечения обстоятельств, которые могут быть совершенно не связаны между собой и не иметь ни какого значения сами по себе. Но, соединившись вместе в единое целое в одном месте и в одно и то же время, они могут превратиться в нечто, способное полностью изменить направление всей нашей жизни. Повлиять на всю нашу дальнейшую судьбу. И никогда заранее нельзя сказать, что окажется важным, а что нет. Какой эпизод отразится на нас, станет судьбоносным, а какой пройдет незамеченным и забудется сразу, не оставив за собой никакого следа.
Если бы. Если бы хотя бы одно из обстоятельств, предшествующих произошедшему 19 апреля 2011г. событию изменилось, то и само событие вообще никогда бы не произошло и не повлияло на жизни всех героев этого повествования.
Если бы Сергей Алексеевич Кречетов не устроил разгон своим сотрудникам и не засадил своего бухгалтера с проверкой счетов фирмы у себя в кабинете до позднего вечера. Если бы по дороге домой, вспомнив, что у него закончились сигареты, он заехал за ними в палатку, а не решил потерпеть до дома, то, случайная встреча, изменившая всю его дальнейшую жизнь, не произошла бы никогда.
Если бы молодой человек, сын очень Большого человека, занимающего важный пост, можно сказать, на самом верху, не покинул ночной клуб чуть раньше обычного. Желая развлечься с новой подружкой у себя дома. Если бы он, на своем красном кабриолете, не заехал в ночной магазин за выпивкой, что бы продолжить веселый вечер, еще двумя бутылками крепкого спиртного. И, даже если бы новая подружка молодого человека, ошалев от выпивки, кокаина, который они нюхали весь вечер в клубе, и езды на бешеной скорости в шикарной машине, не вскочила во весь рост на крутом повороте плохо освещенной ночной дороги, то все случилось бы совсем иначе.
До дома оставалось ехать еще минут двадцать, и Сергей ругал себя, что не заехал за сигаретами, пять минут ничего бы не изменило. Если даже Вера не спит и ждет его, то лишние пять мину она уж точно подождет. Курить хотелось ужасно. После сегодняшнего дня с разбором полетов сотрудников и почти шестичасового сидения над бухгалтерскими документами голова была чугунная. Сергей прибавил скорость. Дорога все равно пустая, в полвторого ночи машин почти нет. Он подъехал к повороту и неожиданно яркий свет фар автомобиля, несущегося навстречу на бешеной скорости, ослепил его. Сергей успел сообразить, что машина мчится прямо на него. Он с силой выкрутил руль, что бы избежать удара. Встречный автомобиль все же врезался в него, но не в лоб, а ударился боком. Внедорожник Сергея съехал с дороги и врезался в фонарный столб. Скорость была приличная, и удар получился сильный. Сергея подбросило, и он с силой ударился головой о руль. Перед глазами все поплыло, и он отключился.
Красный кабриолет от удара развернуло на дороге. Водитель сильно ударился рукой, едва не сломав ее, а его спутница, перелетев, через ветровое стекло совершила короткий полет и приземлилась на дорогу в нескольких метрах от машины. Молодой человек, почти протрезвевший от пережитого потрясения и испуга, тупо уставился на девушку, лежащую, на асфальте в неестественной позе, как будто это была сломанная кукла, а не живой человек. Собственно говоря, живой она уже и не была. Вокруг ее головы растекалось большое темное пятно крови.
Молодой человек, тоненько подвывая, вылез из машины и, подойдя поближе, с опаской посмотрел на девушку. В том, что она мертва не было никаких сомнений. Он оглянулся вокруг и увидел большой черный внедорожник, упирающийся покореженным передом в фонарный столб. Водитель внедорожника сидел, уткнувшись головой в руль и, возможно, тоже был мертв. Молодой человек лихорадочно соображал, что же теперь делать. Сев в кабриолет, он дрожащими руками попытался завести машину. К его радости двигатель заработал и он, развернувшись в нужном направлении, быстро поехал прочь от страшного места.
Звонил телефон. На часах было 2.05 ночи.
– Да.
–Паап!
– Ты уже совсем одурел от своей наркоты?– недовольно рыкнул в трубку Большой человек.
– Паап!– снова всхлипнуло из трубки.
– Да, что ты заладил пап, пап?! Звонишь среди ночи, что бы папакать?– взорвался обладатель высокого поста.– Чего надо? Опять вляпался во что-то?
– Паап!– вместо ответа последовал очередной всхлип .
Вспомнив, наконец, и другие слова, сын начал свой сбивчивый рассказ, перемежаемый все новыми и новыми всхлипываниями и поскуливаниями. Большой человек слушал не перебивая. Когда рассказ был окончен, в трубке наступила тишина. Большой человек молчал.
– Паап!– не выдержал сын.– Чего теперь делать?– голос у него был жалкий, испуганный.
– Ничего не делать. Готовься на зону отправляться.– Угрожающе спокойно сказал отец.– Нужно было придушить тебя еще в колыбели, гаденыша.
– Паап!– молодой человек опять всхлипнул.
– Заткнись!– заорал отец.– Тебя там кто-нибудь видел?
– Там мужик в машине был. Только он мертвый был или без сознания.– Затараторил молодой человек.
– Сиди дома. И больше никаких фокусов. Понял?– рыкнул отец. Услышав торопливое обещание сделать все, как он велит, он сказал.– Я все улажу. Говори, где это произошло.
Молодой человек назвал место.
– Учти! Еще одна твоя выходка, безмозглая мразь, и я сам устрою, что бы тебя в асфальт закатали и следа от тебя не оставили. Ты понял?
Закончив разговор, Большой человек устало прикрыл глаза. Послал же бог наследника. Вот уж отцовская гордость, отцовская надежда. Он взял телефон и набрал номер. Время было дорого, нужно было побыстрее с этим покончить. Правда-бы отправить мерзавца на годик-другой в тюрьму, что бы ему там мозги вправили, повыбивали из него дурь. Но если все откроется, выплывет наружу, то можно и самому лишиться всего. Сейчас такие времена, что за свое кресло нужно держаться зубами. Не успеешь оглянуться, как какой-нибудь, молодой да хваткий, подтолкнет тебя, да еще пнет под зад. Нельзя совершать таких ошибок. Нужно сохранять видимость добропорядочности. Если такой скандал выплывет наружу, ему никто не поможет. Налетят и заклюют. Разорвут на части, что бы самим добраться до уютного теплого места. Живем среди волков, оступился, ослаб и вся стая бросится на тебя, что бы напиться твоей крови, что бы освободить дорогу более сильным.
Сергей поднял голову и прищурился. Прямо в глаза бил яркий луч фонарика, который кто-то направлял ему в лицо.
Дверца машины распахнулась.
– Живой?– спросил незнакомый голос.
– Живой.– Подтвердил Сергей. Голова раскалывалась.
– Вылезай!– скомандовал голос.
– Вы кто?– Сергей пытался рассмотреть говорившего, но свет слепил глаза.
– Вылезай из машины!– рявкнул человек с фонариком.– Полиция.
Сергей с трудом выбрался наружу. Руки и ноги затекли от долгого неподвижного сидения в машине.
– Руки на машину!– снова приказал человек в полицейской форме. Теперь Сергей уже смог разглядеть его.
– Что случилось?– медленно подходя к машине, и кладя руки на искореженный капот, спросил Сергей.
– Тебя нужно спросить, что случилось.– Хлопая его по одежде в поисках чего-нибудь недозволенного, ответил человек в форме.– Ладно. Иди, давай. Вперед.
20.04.2011г.
Утром Вера проснулась сидя в своей кровати. Вместо мужа рядом с ней по кровати были разбросаны журналы по архитектуре, которые она просматривала, в ожидании возвращения Сергея. Ждала-ждала, да так и заснула с одним из них в руках. Вера спустилась вниз. Сергея не было. Значит, он не приезжал с работы домой. Но он же звонил ей в час ночи, что выезжает. Вера набрала номер, но никто не ответил. Волна паники накатила на нее, заставляя представлять ужасные картины того, что могло произойти. Что может случиться с человеком позвонившим ночью жене и сказавшим, что едет домой? Только одно. О н попал в аварию и лежит где-нибудь мертвый на дороге. Или, в лучшем случае, в больнице со страшными травмами. Если бы травмы были не страшными, он обязательно позвонил бы ей, чтобы она, не сходила тут с ума от волнения.
