Полина Никитина
Как не пройти смотр невест
– Но почему тогда отец согласился отправить тебя со мной в Кэррей?
– Правитель Вайнар отсутствовал в те дни в Даркайне и не знает, что тем заточённым учителем являюсь именно я. А Мастер Адхаррайн верит в меня. Он уже убедился – я беспрекословно выполню любой приказ правящей семьи Даркайна. Так что, не переживай, принцесса, каким бы я ни был чудовищем – даю слово учителя–воина, я не трону тебя.
Глава 30
После разговора с вредным учителем, я провела практически весь день, закрывшись в комнате. Сачару я сказала, что неважно себя чувствую после бессонной ночи и мечтаю хоть немного поспать. И правда, едва моя голова коснулась подушки, я тут же провалилась в сон, а когда проснулась – увидела, что на улице уже стало темнеть, небо заволокло тучами и в отдалении послышались раскаты грома.
Мне снился Сонррайн. На моих глазах он напал на Харрайю, смеялся над ней, бил её по лицу и швырял из стороны в сторону, а когда она умоляла пощадить её и оставить в покое – лишь распалялся и обрушивал на неё ещё более яростный град ударов. Ледяная ведьма в моём сне была лишь перепуганной девушкой, которая не могла постоять за себя, лишь молилась Высшим Силам, чтобы этот кошмар поскорее закончился. А я смотрела на всё это, застыв, словно статуя и не могла даже отвести взгляд.
Я помотала головой, пытаясь прогнать остатки этого мерзкого сна, подошла к окну, распахнула створки как можно шире и вдохнула предгрозовой воздух полной грудью. В этот момент, я чётко осознала – я не верю ни слову из того, что рассказал мне Сонррайн. И этот кошмар лишь подтвердил мою уверенность – тот жуткий учитель, что мне приснился – это точно не Сон, которого знаю я. И пусть он обидел меня своим безразличием, это мои проблемы, а не его. Это я надумала себе невесть что, это моё сердце бьётся чаще при виде него. И в моих завышенных ожиданиях он не виноват, Сонррайн лишь выполняет приказ Мастера Адхаррайна и моего отца. Наверное, я должна извиниться за то, что назвала его предателем. Судя по всему, его это задело сильнее всего.
Я быстро переоделась в простое тёмно–синее платье с небольшим овальным вырезом и длинными рукавами, волосы собрала в низкий хвост, вздохнула и с выражением раскаяния на лице спустилась в гостиную, где, к моему удивлению, собрались все, ибо в наш временный дом пришёл генерал Райхан.
– Принцесса, вы вовремя, – увидев меня, обрадовался Лайрран.
– Генерал пришёл, чтобы лично донести до нас информацию по расследованию и заодно сообщил, что смотр состоится, – рассказал Сачар. – Всех невест ждут завтра вечером на главной площади Имперского Двора.
– Дьявол с ним, с этим смотром, – махнула рукой я и обратилась к генералу. – Господин Райхан, что за информацию вы хотите до нас донести? Для меня это важнее, чем любой смотр.
– Советую не бросаться такими словами в окружении людей из Имперского Двора, – усмехнулся генерал. – Думаете, Его Величество оставил вас здесь на произвол судьбы? Не говорите ничего лишнего при слугах, которые убирают дом и приносят еду. О вчерашней потасовке принцессы и двух других кандидаток, Её Высочество Ранита узнала быстрее, чем вы можете себе представить. Я пришёл, чтобы предупредить вас быть крайне осторожными в высказываниях, которые могут хоть как–то относиться к смотру и королевской семье даже в стенах этого дома.
– Райхан, какой смысл тебе так переживать за даркайнскую принцессу? – прищурившись, спросил Сонррайн. – Уверен, ты что–то задумал. И я, как её телохранитель, хочу знать – что именно.
– Скажем так, – ответил генерал, – если что–то случится с принцессой Рокайей, Даркайн это так не оставит. А значит – мы встретимся снова, Сонррайн, но не в тренировочном поединке, а в настоящем бою. И выживет лишь один из нас. Поверь, мне будет неприятно оттирать свой меч от твоей крови.
– Уверен, что не наоборот? – спросил Сонррайн, встав лицом к лицу с генералом.
– Прошу вас, перестаньте! – не выдержали сёстры Галь, в страхе, что телохранитель и генерал могут схлестнуться прямо здесь и сейчас.
– Даркайнец, внимательнее следи за принцессой, – так, чтобы никто не мог его расслышать, произнёс Райхан. На слух я никогда не жаловалась, поэтому, его реплика мимо моих ушей не прошла. – Уверен, главная цель – это она. Будь к ней так близко, чтобы никто другой не мог встать между вами и навредить ей. Не всегда можно сразу разглядеть истинного врага. А он – не один. Понял, о чём я?
Сонррайн кивнул, но промолчал. Видимо, он понял. А вот я не поняла. Какого врага. Моего? Не один? Их много? А быть близко это в прямом смысле или переносном? Тьфу, держи себя в руках, Рокайя. У тебя тут враги, а ты думаешь о совсем не о том.
Генерал попрощался с нами и ушёл, а буквально через пару минут пришли слуги, нагруженные едой. Как я поняла, все восприняли совет «не болтать лишнего при посторонних» довольно серьёзно, поэтому никто не проронил ни слова до тех пор, пока мы не остались одни.
Глядя, как изрядно проголодавшаяся я уничтожаю свой ужин, Эме спросила:
– Рокайя, после ужина расскажешь нам про «невесту мертвеца»?
– Да, Рокайя, – поддержала сестру Ана, – эта фраза не выходит у меня из головы. Тем более, на улице вот–вот начнётся гроза, в комнате сидеть уже тошно, а так проведём вечер, рассказывая страшные и захватывающие истории. Уверена, твоим телохранителям тоже есть, что рассказать.
Я замялась. Эта история не была страшной, скорее, очень личной. Но мне всегда хотелось поделиться ею с теми, кто не будет снисходительно смотреть на меня и советовать выкинуть из головы глупые детские переживания. Я была уверена, что сёстры Галь поймут и поддержат меня, как много лет назад сделал это Сачар. В моей душе накопилось столько негатива и переживаний за последние дни, о которых я не могла рассказать никому из присутствующих, что небольшой выброс эмоций пойдёт мне только на пользу.
Покончив с ужином, мы расположились в гостиной, и я отметила, что Сонррайн сел прямо напротив меня. Закрыв глаза, я словно перенеслась на пятнадцать лет назад в ту холодную осеннюю ночь…
– Когда мне было пять лет, дядя моего отца задумал устроить переворот и сам занять трон. Для этого, он сговорился с бывшим генералом Кэррей, тем, который был до Райхана, и объединил силы с его лучшим отрядом. Я помню лишь то, что посреди ночи перепуганная мать разбудила меня, быстро одела, затем какой–то мужчина, следуя указаниям мамы, провёл нас через подземелья дворца и вывел прямо в лес, неподалёку от Воинской Школы. Но там нас уже ждали. Пока он сражался в неравной битве с несколькими вооруженными людьми, мама схватила меня на руки и побежала прямо в чащу леса, куда глаза глядят. Она бежала, пока не осталась без сил и не упала на землю, не в состоянии продолжить путь. Я была очень напугана, боялась, что мама вообще никогда не поднимется и оставит меня здесь одну. Я прижалась к ней, закрыла глаза и заплакала…мне было холодно и страшно…
Я не знаю, сколько прошло времени, но, в какой–то момент, услышала тихий звук шагов и шёпот двух голосов. Приготовившись к самому худшему, я открыла глаза и увидела красивого, статного мужчину в воинской форме, которые периодически появлялись в нашем дворце, а с ним мальчишку подростка, которые быстро приближались к нам.
Не говоря ни слова, этот воин взял мою мать на руки и куда–то понёс, а мальчишка улыбнулся мне, сказал, чтобы я ничего не боялась, посадил на плечи и пошёл следом за ним.
Они вывели нас на небольшую полянку, где горел и потрескивал огонь костра, а рядом были накиданы ветки в две кучи, видимо, спальные места. Мне было настолько холодно, что я мечтала приблизиться как можно ближе к костру, чтобы согреться, а из котелка, висевшего над огнём, пахло чем–то очень вкусным. Воин накрыл ветки плащом и положил на них мою мать, затем напоил её содержимым из котелка, а я сидела у костра, буквально сунув в него обе руки, и наконец–то почувствовала, что мне тепло. Мать пришла в себя и о чём–то тихо разговаривала с воином, я не могла расслышать ни слова. Мальчик накормил меня вяленым мясом, дал хлеба и напоил отваром из котелка. Я до сих пор помню этот вкус…
Пока воин беседовал с мамой, мальчик старался отвлечь меня. Он улыбался мне, спрашивал разную ерунду, вроде любимого блюда, времени года, есть ли у меня братья и сёстры, а я на полном серьёзе отвечала на каждый его вопрос. В какой–то момент, усталость всё же одолела меня, я задремала, прижавшись к нему и чувствуя себя под надёжной защитой. Я хоть и была глупой малышкой, но в тот момент мне было так хорошо и спокойно! Он накрыл меня своим плащом, оставшись лишь в форме, а сам сидел рядом и что–то вырезал из кусочка дерева маленьким ножом.
На рассвете я проснулась от криков и ржания лошадей. Мать и воин с мальчиком уже были на ногах. За нами пришли те, с кем сражался мужчина, который вывел нас через подземелья, но их было в два раза больше. Мальчик тихо сказал мне на ухо, чтобы я бежала вместе с мамой в Воинскую Школу и не оглядывалась, а затем вложил мне в руку какой–то маленький предмет, завернутый в ткань. Мужчина закричал, и мама, схватив меня на руки, побежала. Я в какой–то момент оглянулась и увидела, что их двоих окружили те воины, а затем потеряла сознание. Видимо, для пятилетнего ребёнка это было слишком. Очнулась я уже в своей комнате. Маме на пути встретился отряд воинов, который возвращался из Даркайна, переворот не удался. Они сопроводили её во дворец и передали измождённому и напуганному отцу.
Я не раз спрашивала про мальчика и воина у родителей, но они лишь качали головой и уводили разговор в другое русло. Этот мальчик тогда так запал мне в душу, что я всем объявила, что, когда я вырасту – найду его и выйду за него замуж. Придворные и их дети лишь смеялись надо мной, а особо гадкие называли меня «невеста мертвеца». Будучи ребёнком, я не понимала, что такое «мертвец», я очень сильно обижалась и говорила, что этот мальчик побьёт их всех, когда я выйду за него замуж. Лишь став постарше я осознала, что шансов выйти победителями у них из той схватки с неприятелем не было никаких. И что мальчик тот, скорее всего, мёртв. А я даже не знаю его имени…Вот, в принципе, и всё.
Я замолчала и огляделась по сторонам. У сестёр и Лайррана был вид, словно они готовы расплакаться в любую секунду, их телохранители и наставник смотрели на меня с сочувствием и пониманием. Сачар, сидевший рядом, лишь улыбнулся мне и погладил по голове, зная, как долго я переживала из–за этого почти всё своё детство. Сонррайн с каменным выражением лица сидел, глядя сквозь меня.
– А что было завёрнуто в ткань? – спросила Ана.
– Вырезанная из дерева фигурка птицы, расправившей крылья, – ответила я. – Это её он вырезал в ту ночь. Я до сих пор храню её, она – мой талисман. Я даже взяла её с собой на смотр.
– Так ты поэтому не любишь придворных дам и мужей? – присоединилась к сестре Эме.
– Да, – кивнула я. – Они не понимали, что я тогда пережила. Дьявол, мне было всего пять лет. Сначала я обижалась, но потом подумала: раз тот мальчик не побоялся встретить смерть лицом к лицу, защищая нас с мамой, значит, теперь я должна защищать себя от нападок сама. Поэтому, из меня получилась не совсем правильная принцесса. Я даже просила отца позволить научить меня сражаться на мечах или стрелять из лука, но он был категорически против, сказал, что это занятие совсем не для принцесс.
За окном послышался раскат грома, а затем по крыше и окнам забарабанили тугие струи дождя. Эме и Ана, улыбнувшись мне, принялись рассказывать какую–то местную легенду Зелёных Холмов с блуждающими душами, морем и разлученными возлюбленными, но я, если честно, не слушала, погрузившись в свои мысли. Сонррайн, как и я, выглядел отстранённым, задумавшись, о чём–то своём. А вот Сачар и Лайрран внимательно слушали сестёр и даже периодически перебивали их, задавая уточняющие вопросы.
Наконец, я извинилась и выразила желание подышать свежим воздухом на крыльце, благо оно было под крышей, а значит, я не намокну. Словно загипнотизированная, я смотрела на сплошную стену дождя, и почувствовала, как слёзы невольно катятся по моему лицу.
– Принцесса, – услышала я рядом с собой голос вредного учителя. Странно, даже не слышала, как он открыл дверь. – Всё в порядке?
Я быстро вытерла слёзы и повернулась к нему.
– Да, Сонррайн, – кивнула я, – всего лишь вернулась в прошлое. Хоть и ненадолго. Не переживай за меня, я скоро вернусь в дом. Не думаю, что в такой дождь, кто–то осмелится выйти на улицу, не то, что попытаться убить меня.
– Хорошо, – ответил учитель, пристально глядя на меня. – Не задерживайся, в такую погоду даже летом легко простудиться.
Сонррайн уже развернулся ко мне спиной и протянул руку к дверной ручке, но я не выдержала и позвала его по имени. Он сразу же обернулся.
– Послушай, – чувствуя, как к горлу снова подкатывает тот самый злосчастный комок.
– Слушаю.
Да не смотри ты столь пронзительно. Мне итак сложно говорить. Но я скажу.
– Я не верю, – набравшись смелости, ответила я.
– Во что?
– В то, что ты рассказал о себе и Харрайе.
– Твоё право, – пожал плечами Сонррайн. – Эта история известна всем. Спроси у Сачара.
– Ты меня слышишь? – не выдержав, схватила я его за руку. – Я не верю тебе.
– Рокайя…, – вздохнул Сонррайн и положил другую ладонь на мою руку.
– Я хочу знать, что случилось на самом деле. Я не верю в то, что ты мог причинить вред своей невесте. Пусть даже она и поступила жестоко по отношению к тебе.
– Я уже рассказал, что случилось, – ответил вредный учитель и аккуратно убрал мою руку со своей. – Не обманывай себя, принцесса. Не надо представлять в голове образ благородного воина–телохранителя. Я совсем не такой.
Он снова развернулся, чтобы уйти. Не знаю, что нашло на меня, но я с силой развернула его к себе и, приблизившись к нему, буквально прошипела, глядя прямо в глаза:
– Ты лжёшь мне, Сонррайн. Но, я клянусь, ты расскажешь мне всё.
Оставив его стоять, застыв словно статуя, на крыльце, я быстро прошла в дом и, извинившись перед остальными, снова скрылась в своей комнате, не желая больше говорить ни с кем и ни о чём.
Достав из сундука маленький чёрный мешочек, расшитый синими и серебристыми нитками, я вытряхнула на ладонь маленькую деревянную фигурку расправившей крылья птицы, уже потемневшую от времени. Сжав её в ладони, я прижала руку к сердцу и прошептала:
– Если бы ты остался жив, ты бы проучил его, да? Вырвал бы все косы из его хвоста и заставил бы извиниться передо мной за все сказанные слова. Прости за то, что я так и не узнала, как тебя зовут.
Глава 31
Вот и пришло время смотра. Я отлично выспалась ночью благодаря проливному дождю и уверенности, что в такую погоду призрак Гесси уж точно не будет донимать меня. К тому же, сказалась усталость, накопившаяся во мне за последние дни.
День прошёл без приключений. Мы с сёстрами обсуждали, какое из испытаний будет первым на смотре, делились опасениями и подбадривали друг друга, как могли. Эме, впрочем, успела отличиться, предложив нашим телохранителям сделать ставки на тех, кто не пройдёт первый этап смотра.
Лайрран, услышав, про ставки, радостно выгреб из кармана пригоршню монет, и они уже было перекочевали в цепкие руки кандидатки из Зелёных Холмов, но Сонррайн так рассердился на особо талантливого выпускника, что тот, с выражением вселенской грусти на лице, убрал деньги обратно в карман. Делать свою ставку вредный учитель тоже отказался.
Тем не менее, стоило только моему телохранителю покинуть дом, как заветные монеты всё же оказались у Эме с двумя именами – Хури и Отерра. Разумно, первыми нас вполне могут покинуть именно «нейтральные» кандидатки на руку и сердце земноводного жениха. Я, кстати, поставила на Хури и Саллану. Не думаю, что генерал позволит королевской семье использовать свою возлюбленную дольше положенного срока.
И вот, наступил знаменательный вечер. Я, в сопровождении своих телохранителей и наставника, спешу на площадь Имперского Двора, где уже собралась тьма народа – всем интересно посмотреть на теперь уже девять потенциальных невест. Уверена, ставки там не чета ставкам Эме. Я даже подумала попросить Лайррана (естественно в тайне от Сачара и Сонррайна), чтобы тот разузнал кто тут главный по этому делу и принял от нашей делегации пару десятков золотых монет. Ладно, сегодня не получится – наверстаем при следующем этапе.
На мне было простое, светло–голубое платье и неброский комплект драгоценностей – всего лишь серьги–гвоздики с аквамарином и тонкая подвеска с тем же камнем. Я посчитала, что королевской семье может не понравиться такая скромная кандидатка, которая, даже ради смотра не желает разодеться в пух и прах, и меня быстренько уберут со второго или третьего этапа. Сёстры Галь, видимо, думали также, поэтому не изменили своим штанам и туникам, а уж нейтральные, казалось, нацепили на себя весь Центральный Базар отца Хури. И лишь Кхаяре, смуглой девушке с ярко–красными волосами и практически чёрными глазами, весь этот броский шик был к лицу.
Мы выстроились в ряд прямо на площади перед большой и широкой лестницей, которая вела во дворец. Позади каждой из нас стояли телохранители и наставник, а прямо перед лестницей, под импровизированным навесом – с креслами, подушками и прочим добром, с комфортом расположилась королевская семья. По бокам от навеса стояли советники и чиновники высшего звена, которые были также судьями на смотре. Один из них, видимо, тот самый Самир, о котором говорил Ойлар ещё по прибытию нас в Имперский Двор. Он стоял ближе всех к королю и что–то ему постоянно шептал.
Наконец, король поднялся с кресла и поднял руку, призывая к тишине:
– Несмотря на печальное событие, которое произошло с одной из наших кандидаток, я рад объявить, что первый этап смотра начнётся прямо сейчас. Покажите себя достойными представителями ваших земель, ибо одна из вас в будущем станет королевой Кэррей и полноправной хозяйкой Имперского Двора.
Ойлар замолчал, а затем слово взял Самир – высокий, но невзрачный на вид мужчина средних лет, на две головы выше короля.
– Будь аккуратна, Рокайя, – тут же зашептал мне Сачар. – Самир – крайне опасный тип, не дай его внешнему виду обмануть тебя. Попытаешься смухлевать, он раскусит твой план и использует его против нас. Именно он был инициатором двух последних войн Даркайна и Кэррей.
Самир ещё раз поздравил нас всех с началом смотра, а затем рассказал правила на сегодня. Кандидатки по очереди подходят к королевской семье и отвечают на заданный им вопрос. Насколько красноречив и грамотен будет ответ, настолько и повышаются шансы пройти в следующий этап отбора.
Ну, с красноречием у меня проблем нет, но тут опасность кроется в другом. Уверена, вопросы будут с подвохом. Нет, с ПОДВОХОМ! И будущее моей родины зависит от того, как грамотно я смогу ответить, не задев при этом чувств кэррейской королевской семьи и не принизив при этом Даркайн. Надеюсь, меня не вызовут первой. Так, я хоть послушаю остальных и пойму, как мне следует отвечать.
– Принцесса Рокайя! Вам дозволено открывать первый этап смотра.
Ну конечно. Кто главный козёл отпущения? Рокайя, кто же ещё? Давай, принцесса, не посрами своего отца.
Я вышла вперёд, чувствуя, как у меня дрожат ноги. Ненавижу делать что–то первой, особенно, если в этом деле у меня нет никакого опыта, а давление на мою персону просто зашкаливает.
Королева Ранита улыбнулась мне, и я почувствовала себя немного спокойнее. Хотят красноречия? Получайте.
– Представьте, принцесса, что вы прошли отбор и стали женой принца Бьяана…
Нет, не хочу представлять. Давайте, как–нибудь, без этого. Давайте представим, что я стала женой…ну, к примеру, Сонррайна. Да что же такое? Сосредоточься, Рокайя!
– …и Кэррей получает обвинение в шпионаже от Даркайна. Надвигается война между вашей родиной и вашим новым домом. Каковы ваши действия и решения?
Что значит каковы? Тут же покину Кэррей и вернусь в родной край. И с радостью буду ждать вестей о том, что лягушка Бьяан пал жертвой меча одного из лучших воинов Даркайна.
– У вас, принцесса, есть минута на размышление.
Ой, спасибо. А государственные дела такого масштаба у вас тоже решаются принцессами за минуту? Да я по своему отцу знаю, любое послание в Кэррей сочиняется и обсуждается по неделе, каждое слово мусолится на предмет двойного значения, и пишет его уж явно не принцесса, а собрание как минимум из десяти советников с королём во главе. Мне даже послушать его не давали. А тут, значит, моими действиями интересуются. Ладно, получите.
– Действовать и принимать подобные решения должны исключительно Его Величество Ойлар, Его Высочество Бьяан и господин Самир. Я всего лишь принцесса, моя главная обязанность – быть идеальной женой для принца и матерью будущих наследников престола Кэррей. И я окружу его такой любовью и заботой, что он не допустит, чтобы его прекрасная жена забивала себе голову политикой, позаботится о государственных делах сам. Ну а я поддержу любое решение своего благоверного и его мудрого короля–отца.
Мне послышалось или за моей спиной раздались редкие смешки? Интересно, с каким выражением лица на меня смотрит Сачар? Как жаль, что у меня нет глаз на затылке.
– Принцесса, – растерялся Самир, – вы, видимо, не поняли вопрос. Спрашивается, какое именно вы примете решение для разрешения конфликта Даркайна и Кэррей.
– Это вы, видимо, меня не поняли, уважаемый Самир, – чувствуя, что сегодня ожидается либо мой триумф, либо грандиозный провал. – Король Ойлар имеет за своими плечами огромный опыт управления государственными делами. И я не думаю, что его успехи были подкреплены мнением какой–то принцессы. Уверена, что и принц пойдёт по его стопам. И я не хочу показаться невежливой, но сомневаюсь, что столь разумный король, как Ойлар, сбросит груз принятия важных решений на королеву Раниту, не говоря уже обо мне. Я ведь права?
Королева не выдержала и засмеялась во весь голос, король также сидел с улыбкой от уха до уха, земноводный Бьяан украдкой показал мне большой палец. Значит, я справилась?
– Послушайте, принцесса, – воздев свои блеклые очи к небу, произнёс Самир, – суть вопроса в том, что вы – дочь короля вражеской территории и…
– А давно это Даркайн стал вражеской территорией? – не выдержав, перебила я. – Насколько я знаю, между нашими городами–государствами сейчас соблюдается перемирие. И называя Даркайн прилюдно на смотре врагом, даже объясняя мне суть испытания, именно вы провоцируете очередной конфликт, ставя под удар репутацию вашего короля.
– Довольно! – не выдержал король Ойлар. – Рокайя, спасибо за ответ. Можешь идти на своё место.
Я поклонилась и быстренько вернулась к своим.
– Ну что, Сачар, я справилась или нет? – тихо спросила я своего наставника, который, почему–то стоял с бледным лицом и что–то беззвучно шептал. Сонррайн, напротив, еле сдерживал усмешку при виде моего озадаченного лица. Лайрран внимательно слушал, о чём спрашивал слегка разозлившийся Самир следующую кандидатку, а именно – Хури.
– Дома поговорим, принцесса, – прошипел Сачар и поджал губы.
Ну ладно, дома так дома. Считаю, что я права. И с заданием справилась на ура. Ну серьёзно, неужели вы думаете, что хоть кто–то доверит принцессе, как только что сказали – дочери вражеского короля, хоть слово сказать в защиту Даркайна?
– …быть идеальной и любящей женой для принца и будущего короля, – услышала я тихий шёпот Сонррайна, который наклонился к моему уху, так, чтобы его не слышал Сачар.
Издеваешься, гад? Я тут же резко ткнула его локтем в бок, чтобы прекратил дразниться. Сон фыркнул и снова стал за моей спиной.
Хури, тем временем, уверенно рассказывала королю, какие действия лично она предпримет, если Нейтральные Земли откажутся выдавать беглых преступников Кэррей. И, судя по реакции короля, её решения были настолько глупы и смехотворны, что Нейтральные Земли без разговоров вернули бы всех обратно в Имперский Двор, да ещё добавили своих преступников сверху, лишь бы больше не слышать никогда рассуждения потенциальной королевы.
Участницы смотра, по очереди, одна за другой, отвечали на разные вопросы, касаемо гипотетических ситуаций, которые могут возникнуть между Кэррей и остальными землями, но никто не решился повторить мой ответ, пусть даже и частично. Особенно досталось Ане, Эме и Хансайе, которых, буквально, допрашивали, как преступниц, на предмет улаживания возможных территориальных конфликтов. Что ж…их за язык никто не тянул. Почему? Позже вам расскажу.