Натали Р.
Враг моего врага. «Райская молния»
В наушниках звенели чужие голоса: члены его команды эмоционально переговаривались. Спеша на помощь идиоту, лишившемуся защиты правого борта, Мрланк гаркнул по-хантски:
– Сто червей могильных, я не понимаю этот язык! Хантский кто-нибудь знает?
Все разом замолчали. Секунду спустя ему ответил звонкий голос – похоже, подростковый – с сильным акцентом:
– Я второй номер, – ага, это неповрежденный сторожевик. – Ты пятый?
– Да. Не уходи с позиции, хорошо их держишь. Первый, кончай ронять сопли в вакуум, быстро за меня! Третий и четвертый, свяжите тех двоих уродов.
– Как? – голос то ли третьего, то ли четвертого. Судя по тембру, взрослый вроде дядька, не мальчик. Не знает, как связать врага? Боем, кретин!
Крейсер Мрланка заслонил голый борт пострадавшего сторожевика, и в этот миг в его щиты ударили турболазеры. Мрланк в ответ дал залп, отраженный без труда.
– Первый, живо разворачивайся целым бортом к этим! Максимум энергии на дефлекторы. Когда я отойду, залп из всех орудий по первому зеленому. Второй, тебя тоже касается! Понял?
– Понял, адмирал, – насмешливо отозвался подросток.
– Угу, – невнятно пробурчал капитан первого, лихорадочно и дергано маневрируя.
Борт первого открылся, и в то же мгновение Мрланк отрывисто скомандовал:
– Огонь!
По вражескому крейсеру с трех сторон ударила раскаленная плазма.
– Еще! Не прекращать огонь!
Крейсер потек. Щиты сдали, и он попытался уйти, но было уже поздно. Он начал разваливаться со вспышками, а другой неожиданно бросился прочь. Ну и ну! По-хорошему, у него была прекрасная возможность подбить один из желтых кораблей, пока они занимались его неудачливым товарищем.
Тем временем тсетианский и хантский корабли делали вид, что дерутся с гъдеанином и симелинцем. Все четверо были храбры – а чего в игре не расхрабриться? – но совершенно бездарны. Никто из них не замечал периодически возникающих тактических преимуществ и не пытался их использовать.
– Второй, валим гъдеанина с двух сторон, – сказал Мрланк. – Первый, подбей симелинца… Нет!
Такой глупости он не ожидал. Спеша выполнить приказ, первый сторожевик стал приближаться к фрегату правым, незащищенным бортом. Тут даже до неумелого симелинца дошло, что делать. Мрланк ринулся на перехват, но не успел: удар в упор пробил корабль насквозь. Всплеснувшаяся брань первого оборвалась на полуслове.
Симелинца он расстрелял. Лично, мстя за своего. Пусть игра, но не спускать же такое.
Гъдеанский и тсетианский эсминцы трепали друг друга, как летучие мыши в споре за самку. Оба были не раз подбиты, но несерьезно: корабли не теряли хода, имелось из чего стрелять, и схватка продолжалась. Мрланк велел дредноуту помочь тсетианину, а сам изучил пространство в поисках сбежавшего крейсера. Как пить дать, появится в самый неподходящий момент и засадит в спину.
Крейсер обнаружился у красной планеты. Торчал на низкой орбите и тупо прятался. Если бы земные крейсеры так себя вели, их бы никто не боялся, несмотря на вооружение и движки.
– Второй, видишь его? Атакуем со стороны солнца, пока он не очухался!
Уже выполняя маневр, Мрланк испытал нехорошее ощущение в повздошье. Тогда они тоже зашли со стороны солнца и были уверены в успехе. Никто не думал, что все кончится разгромом.
Но в запасе у трусливого крейсера не было притаившейся эскадры. Программа дает всем равные шансы: пятеро против пятерых, и никаких сюрпризов. Взорвать крейсер не так-то просто, бой занял некоторое время. Враг, поняв, что отступать некуда, отстреливался отчаянно, повредил второму кормовые двигатели, когда тот неудачно поворачивал, но сообща с хантским дредноутом, подошедшим после расправы над гъдеанином, они его добили.
Заиграла победная музычка.
– Эй, пятый, – окликнул его подросток. – А ты молодец.
Мрланку вдруг стало стыдно. Разворчался: мол, дураки, неуклюжие уродцы… мол, как только такие заявляются в категорию «мастер»… Да это же просто обыватели, играющие в занятную игрушку! Увлеченные дети, самоутверждающиеся клерки-неудачники, отцы семейств, захотевшие почувствовать себя космическими героями. Нашел, с кем равняться!
– Я не молодец, – признался он. – Я просто в реале капитан ГС-линкора.
Мальчик насмешливо фыркнул:
– Ты бы хоть в интернете про корабли почитал, прежде чем заливать! В нашем флоте нет линкоров.
Аккуратно, чтобы не обидеть тоном пацана, он возразил:
– Так это в вашем.
Молчание в наушниках, потом испуганное:
– Блин! А ты вообще кто?
– В интернете почитай, – усмехнулся Мрланк. Много ли сейчас на Земле капитанов ГС-линкоров?
И закрыл программу.
Больница была светлой и чистой, персонал – квалифицированным и доброжелательным, но Энди Эверитта ничто не радовало. Трудно радоваться, будучи закованным в гипс и лишенным возможности пошевелиться. Аппарат «искусственная почка» тоже не добавлял энтузиазма. Ни рукой, ни ногой не двинуть; в голове то кружится, то мутится. Энди было так плохо, как никогда в жизни. Он почти жалел, что его не убили. Тогда бы он не мучился. В теле не осталось, наверное, ни одной целой кости, а некоторые внутренние органы были так измочалены, что напрашивались на трансплантацию. Единственный плюс: его все-таки не изнасиловали. Единственный!
От этого муторного бытия хотелось уйти в сон, но сон перестал дарить покой. Во сне к нему являлись герои видеозаписи, копия которой находилась на кристалле памяти, лежащем в камере хранения с его вещами. Они тянули к Энди обугленные руки, словно пытаясь схватить и задушить, а злобный грузный гъдеанский адмирал грозил ему пальцем и сулил до него добраться. Почему-то Энди ужасно этого пугался, хотя вроде бы гъдеане были его нанимателями и до сей поры он видел от них только хорошее.
Отдушиной был компьютер. Посмотришь какой-нибудь дурацкий сериал с соплями – сериалы с мордобоем Энди внезапно разлюбил, – и на душе становится чуть-чуть веселее. А если бы сериалы на развлекательных каналах не перемежались новостями, было бы еще лучше.
В первой же новостной программе, увиденной им после того, как он вышел из наркоза, зрителям предстало лицо, которое Энди хотел бы поскорее забыть – лицо Ртхинна Фййка. Он зажмурился и замычал.
– Чего тебе, бедненький? – заботливая сиделка наклонилась к нему. – Воды?
– Ы-ы-ы! – сказал он. Довольно сложно объяснить, чего хочешь, когда у тебя сломана челюсть.
– А, ну сейчас, – сиделка потянулась к кувшину, сделав звук погромче.
Ей и в голову не могло прийти, что пациент предпочел бы обратное. Можно до боли сжать веки, чтобы не видеть того человека, из-за которого ты огреб такие неприятности, но тебе нечем заткнуть уши, чтобы не слышать его голоса!
– Я счастлив, что Шшерский Рай поручил именно мне выступить перед вами, нашими ближайшими соседями, и призвать вас к развитию взаимовыгодных, поистине добрососедских отношений…
Толстая сиделка не замечала душевного непокоя больного. А если и замечала… Плохо ему? Ясное дело. Когда хорошо, в больнице не лежат. Тетка выполняла свою работу добросовестно: покормить, напоить, поднести судно, помыть, – и больных жалела, как могла, но она ж не психолог. Сочувственно поцокав языком, она влила своему подопечному в рот несколько ложек воды и снова повернулась к голографическому подиуму. В отличие от Энди, ей лицо выступающего показалось очень привлекательным. Красивый мужчина, хоть и явно инопланетянин. И образ такой загадочный: темные очки, оригинальная прическа… Сиделка украдкой вздохнула и подперла пухлой ладонью свои подбородки, мечтательно пялясь на голограмму.
– Нашим планетам следует жить в мире и согласии друг с другом и сообща укреплять и развивать наш маленький кусочек космоса…
Ртхинн Фййк говорил по-хантски, но для тех, кто незнаком с этим языком, в отдельном окошке бежал английский текст.
– Межпланетное сотрудничество базируется на взаимном уважении и взаимном доверии. Доверяя Земле, Шшерский Рай передает ей систему Нлакиса, чья траектория в Галактике привела ее в зону ответственности Земли. Мы делаем этот важный шаг к согласию из соображений справедливости и в надежде на будущее партнерство.
Не удалось, подумал Энди, глядя на приветливо улыбающегося Ртхинна с опаской, словно его изображение может обрести плоть и вновь щелкнуть пальцами, подзывая проклятого телохранителя. Катастрофически не удалось. Рай не только не передумал отдавать Земле Нлакис, он заявляет об этом во всеуслышание.
– Не буду делать тайны из того, что нашему согласию пытались воспрепятствовать, – скорбно объявил Ртхинн. – В то самое время, когда перед нашими мирами наметились перспективы делового сотрудничества и культурного взаимодействия, кое-кто желает вбить между нами клин. Ко мне обращались представители небезызвестной планеты Гъде, склоняя к союзу против Земли. Однако Шшерскому Раю такой союз представляется противоестественным. Для нас важнее добрые отношения с соседом, нежели коалиция с теми, кому на руку раздоры в нашем секторе, пусть даже на первый взгляд она кажется более выгодной.
Как бы плохо ни было Энди, от прозвучавшего ему сделалось еще хуже. У него не было сомнений, кого наниматели станут винить в неудаче. Разумеется, повесят всех собак на исполнителя! Наплевать, что он не умеет вести переговоры, он всего лишь осведомитель, да и то – иллюзий у Энди не имелось – не высшего класса. Главное, что ему поручили, а он не оправдал.
Голографический Ртхинн Фййк разглагольствовал о пользе культурного обмена, сиделка простодушно любовалась вампиром, а Энди лихорадочно размышлял о том, как бы все бросить и, не привлекая внимания нанимателей, свалить из Нью-Йорка в какую-нибудь тихую африканскую страну. По всему выходило, никак. Гипс, растяжки и искусственная почка делают бегство решительно невозможным.
Оливия позвонила сразу же после Фейсала. Как все предсказуемо!
– Салима, мы что, теперь будем дружить с вампирами?
– Почему нет? – она спрятала улыбку. – Они такие милые.
– Ты с ума сошла!
Салима покачала головой, но подруга не увидела этого жеста: связь была только звуковой.
– Мне об этом всю жизнь твердили, Оливия. Последний раз меня массово обвиняли в сумасшествии, когда я купила у Тсеты лицензию на ГС-корабли.
Непродолжительное молчание – глава Евросоюза переваривала информацию и прикуривала.
– Намек понят, – старая подруга и впрямь умнее многих; Фейсал, тот устроил чуть ли не истерику и понимать намеки отказывался. – А поподробнее? Зачем нам могут понадобиться вампиры?
– Почему именно вампиры? – улыбнулась Салима. – Мы заключаем договор с Шшерским Раем, а не с расой шитанн.
– Не морочь мне голову, подружка. Разве их посланник – кетреййи или ба? Кетреййи не могут ничего решать, а ба не хотят. Хозяева планеты – шитанн, и договор ты подпишешь с шитанн – если, конечно, подпишешь. Ну так объясни мне, пожалуйста, на кой черт они нам нужны.
– Они наши соседи, Оливия, – сказала Салима тоном воспитательницы, объясняющей малому ребенку, почему нельзя давить муравьев. – А хорошие отношения с соседями еще никому не вредили.
– Они тысячу лет были нашими соседями, – хмыкнула Оливия, – и еще много тысяч лет до того.
– Лучше поздно, чем никогда, – Салима пожала плечами. – И мы ничего не теряем, а наоборот, приобретаем. Рай – древняя цивилизация. Когда их солнце было молодым, наше только начинало сжиматься из протозвездного облака. Мы быстро развиваемся технически, но нам никогда не обогнать их в опыте. Искусства и науки, аналогов которых у нас нет, уникальные методики обучения и самоконтроля… Все это – на перспективу, но тебя, наверное, интересует, что мы получим здесь и сейчас?
– Очевидно, Нлакис, – Оливия усмехнулась. – Но его мы могли и без договора оттяпать.
Не могли, ох, не могли.
– Без договора, Оливия, мы оказались бы мерзкими агрессорами, стервятниками, нарушителями мира и спокойствия и еще шайтан знает кем. А с договором мы будем владеть планетой законно и иметь полное право гнать от нее поганой метлой всех, кто сейчас нам там мешает.
Оливия одобрительно хихикнула.
– Не буду уточнять, кого ты имеешь в виду. Значит, вот про какую войну ты тогда сказала… Война за Нлакис, но не захватническая, а освободительная. Салима, я тебе уже говорила, что ты гений?
– Раз двадцать, – засмеялась та. – В этом году.
Ртхинн Фййк тоже совсем не дурак. То есть дурак, конечно, но в ином. В выступлениях перед публикой он знает толк. Салима включила повторение. Говорит умело, убедительно, с тщательно дозированным артистизмом. И говорит именно то, что надо. Если бы она заранее советовала ему, о чем говорить, то ничего лучше не придумала бы. А уж Гъде, пытающаяся настроить его против Земли – вообще находка. Удачная выдумка или на самом деле? Видимо, разговор с представителями Гъде все же имел место: подобные заявления в шутку не бросают. Удивительно кстати!
В переводе речь посланника Рая слегка теряла яркость, но его обаяние с лихвой компенсировало эту потерю. Тут Криййхан бы точно проиграл. Мрачному морщинистому сумеречнику не досталось бы и доли тех эмоций, которые вызывал у зрителя Ртхинн – выглядящий красиво и загадочно, живой, подтянутый, улыбающийся. А ведь такой же вампир, как Криййхан…
Закия сказала: наплевать, что вампир. Неужели тебе, цветочек, для этакого молодца жалко пару капель крови?
Она еще не решила, жалко или нет. Пусть сперва договор подпишет, а там подумаем. Делу – время, потехе – час.
Салима откинулась на спинку кресла и принялась ждать, кто позвонит следующим: американский президент или кто-то из российских кураторов. О чем они будут говорить, она примерно представляла.
– Хирра Мрланк, вас вызывают из администрации, – доложил дежурный связист.
– Это не может подождать пять минут? – зарычал Мрланк.
– Э… боюсь, что нет. Там наши вот-вот устроят драку с сутенерами.
Мрланк выругался и выпустил Эйззу из объятий. Другого времени они не нашли подраться!
Человек на экране был похож на шитанн из Кенцца: смугл, но не до такой степени, как темные земляне, а черные волосы увязаны сзади в хвост.
– Начальник службы безопасности Байк-паркинга Алишер Нагиев, – отрекомендовался он.
Мрланк прищурился.
– Вроде другой был?
– Господин Андрес подал в отставку, – тактично выразился Нагиев. – Господин Мрланк, в баре скандалят два кетреййи. Не хотят платить проституткам. Они, извините, утверждают, будто это девки должны им за приятный вечер.
Капитан ухмыльнулся.
– И я их в этом поддерживаю!
– Господин Мрланк, я ни в коем случае не поощряю товарно-денежные отношения в интимной сфере, – Нагиев был просто олицетворением дипломатии, – но, раз уж такая практика существует, и ваши люди воспользовались платными услугами, следует рассчитаться. Однако они никого не желают слушать. Может быть, вы…
– Вы пытались угрожать им? – Мрланк прищурился еще сильнее. – Пробовали арестовать?
– Что вы, господин Мрланк! – Нагиев аж всплеснул руками. – Напротив, наши сотрудники уговаривают сутенеров не раздувать конфликт.
Мрланк снова ухмыльнулся. Вот что значит оставить о себе хорошую память.
– Но они, извините, уже звереют. Я опасаюсь, господин Мрланк, что они подключат своих силовиков, и начнется вы сами понимаете что…
– Заплатите им. Из моей компенсации.
Утром для Мрланка пришла моральная компенсация за инцидент с чфеварцами – пятьдесят тысяч монет. Он еще не решил, как ее забрать: местными купюрами или драгметаллами.
– Господин Мрланк, у меня нет доступа к вашему счету, – вежливая улыбка из серии «я не могу сказать тебе, что ты дебил и урод». – Подойдите, пожалуйста, или пришлите кого-нибудь.
Синяк вокруг глаза у Ххнна Трагга еще не полностью рассосался, но он изъявил готовность дойти до бара. Разговор в баре шел на сильно повышенных тонах. Причем кетреййи – Анцелл и Асст – растерянно молчали. Два парня, разодетых как балаганные артисты, но хлипких на вид, гнули пальцы веером, демонстративно звонили кому-то по мобильникам и выкрикивали оскорбления на ломаном хантском. Они то и дело пытались добраться до кетреййи, размахивая кулаками, но безопасники в форме кое-как их удерживали, увещевая прекратить безобразие и дождаться мирной развязки. Едва Ххнн вошел, один из этих хмырей в цепях и кольцах подскочил к нему и принялся наезжать:
– Это твои люди, вампир? Я их трахну в извращенной форме, понял? И тебя…
Ххнн не стал дослушивать. Сгреб человечишку левой рукой за горло и взгромоздил задницей на стойку бара, не разжимая захвата.
– Заткнись, – прошипел он, оскалившись. – А то укушу, – и провел языком по клыкам.
Тишина наступила в момент. Ослабевшие руки парня выпустили мобильник, и аппарат брякнулся на пол. Что характерно – второй тоже икнул и замолк.
Он повернулся к кетреййи.
– Анцелл, Асст. Чего они от вас хотят?
– Они деньги требуют, хирра Ххнн, – пожаловался Асст.
– Почему же не отдали?
– У нас нет денег, хирра.
– А почему мы им должны деньги давать? – возмущенно проворчал Анцелл. – Мы девчонкам понравились. Пусть они нам тоже что-нибудь дадут.
Парень, которого Ххнн держал за горло, попытался что-то вякнуть, но осекся, когда клыки щелкнули в нескольких сантиметрах от лица.
– Много? – осведомился Ххнн.
– Две тысячи монет, хирра.
Старпом вздохнул. Ну ладно бы речь шла о двадцати тысячах, а то… Он вынул пачку местных бумажек, перетянутую резинкой, отцепил три и брезгливо сунул в дрожащие потные руки парня.
– Скажи спасибо, что я тебе в задницу их не запихиваю, – великодушно бросил он. – Анцелл, Асст, живо на корабль.
Кетреййи понятливо кивнули и резво двинулись к выходу.
– Г-господин, здесь лишнее, – чуть не описавшийся сутенер резко отказался от первоначально взятого тона и позиций.
– Это не лишнее, – бесстрастно заметил Ххнн, принимая у бармена чашку кофе. – Это оплата вперед. Подбери-ка мне девочку посимпатичнее.
Парень нервно оглянулся и ткнул в первую попавшуюся из своих подопечных, к своему несчастью, оказавшуюся под рукой. Она в ужасе вытаращилась на Ххнна и сделала шаг назад, заверещав:
– Почему я? Я не самая симпатичная!
– А я вообще кривая, – доверительно сообщила ее приятельница, поспешно отодвигаясь куда-то на задний план.
– Аман, у тебя вроде девки кондиционнее, – попытался перевести стрелки парень, сообразив, что его подопечные вовсе не рвутся заполучить клиента.
Девушки Амана наперебой завопили, что они тут ни при чем, у них выходной, и на самом деле они вовсе не такие уж красавицы.
– Ты чего на моих киваешь? – окрысился Аман. – Сам вампира разозлил, своих под него и подкладывай!
Ххнн постучал ложечкой по чашке, привлекая к себе внимание.
– Вы, двое. Я вам заплатил? Заплатил. Времени у вас не так много: пока кофе допью. Если не найдете мне девчонку, трахну кого-нибудь из вас.
И отвернулся, наслаждаясь кофейным ароматом и игнорируя перепалку за своей спиной и истерики девиц.
Безопасник плюхнулся напротив.
– Ты что делаешь, шитанн, а? Твои в драку не влезли – так эти сейчас передерутся. И, кстати, учти: до чего бы они там ни договорились, если девка будет против, мы тебе не дадим ее увести. Права человека – святое, а проститутки тоже люди.
– Не очень-то и надо, – фыркнул Ххнн. Девчонки кетреййи все равно лучше. Но, может, до этих уродов дойдет, что не на всех можно наезжать безнаказанно.
Склока меж тем перешла в драку. Сутенеры вцепились друг другу в воротники, а девицы визжали и таскали конкуренток за волосы. Только вот конкурс был наоборот: никто не желал признавать себя красавицей. Ххнн допил кофе и мило улыбнулся безопаснику:
– Ну, я пошел. А вы тут разбирайтесь.
– Подкинул работенку, укуси тебя вампир, – мрачно проворчал безопасник. – А-а, блин! – он расстроился, оттого что ругательство не удалось. – Укуси ты сам себя в жопу!
Ххнн еще некоторое время полюбовался на побоище, которое безопасники уже начали растаскивать – не каждый день увидишь такое шоу за тысячу земных монет, – и отправился прочь с чувством глубокого удовлетворения.
Земля оказалась вовсе не так уж плоха. После заката – вообще прелесть. Особенно Мрланку из земных достопримечательностей пришлась по сердцу сауна. Вспомнив, где они были с Гржельчиком, он, едва смерклось, заказал такси и прихватил с собой Эйззу. Во-первых, чтобы удовольствие было еще полнее. А во-вторых, чтобы и она вкусила развлечений, неведомых на родине.
Эйзза была в безумном восторге. На два долгих часа в их полном распоряжении оказался целый комплекс: бассейн, душ, парилка, ванна с гидромассажем, комната отдыха с обалденным диваном, музыкальным центром и баром с разнообразными напитками. Половину из них хирра Мрланк запретил пробовать, зато вторая половина была восхитительна. Ну, почти вся. От некоторых напитков кружилась голова, и Эйзза не стала их допивать. Зато она с удовольствием поплескалась в бассейне. Плавать она не умела, как и большинство сумеречников – а где плавать, если все водоемы подо льдом? Но теплую воду очень любила. Секс в бассейне ей тоже понравился – не меньше, чем на диване в комнате отдыха. Хирра Мрланк был в ударе. Он смеялся, веселился от души, наслаждался вместе с ней, и глаза у него были живые, как у почти здорового человека. У нее аж сердце замерло: он поправляется! Выкарабкивается из ямы. Хоть бы ему удалось!
Несколько раз они заходили в парилку. Там было ужасно жарко, так, что перед глазами все начинало плыть, и Эйзза пугалась. Но хирра Мрланк не проявлял никакого беспокойства, и она решила, что, наверное, так и надо. Он ложился на полку, а она массировала ему ловкими пальчиками плечи, спину, ягодицы, икры ног. Потом он выходил и с разбега прыгал в бассейн. Она не решалась: тихонько садилась на бортик бассейна и приходила в себя, прежде чем окунуться.
Мрланк блаженствовал. Если Айцтрана построит такое по его чертежам, то он будет приезжать домой каждый свободный день. А может, затащит ее в бассейн, чтобы заняться любовью. Жена она ему или не жена? Так он и сделает, точно. Если только выживет. Он вдруг понял, что хочет выжить. Есть ради чего. Жить – прекрасно. Особенно в сауне. Особенно когда рядом женщина, прикасающаяся горячим телом, разминающая застывшие мышцы ласковыми руками…
Внезапно исчезнувшее ощущение рук Эйззы и глухой стук заставили его отвлечься от мечтаний. Он вскочил – от резкого движения жар показался неприятным – и уставился на упавшую девушку.
– Сотня червей могильных! – вырвалось у него.
Он распахнул дверь парилки, подхватил безвольное белое тело на руки, вынес к бассейну. Эйзза была без сознания. Мрланк аккуратно положил ее на бортик и стал брызгать водой, похлопывая по щекам. Что случилось? Перегрелась? На ощупь он не мог понять, ведь у кетреййи температура тела и так выше, чем у шитанн. Сотня могильных червей, а что делать, если она не очнется?
Ресницы дрогнули, и она приоткрыла затуманенные глаза.
– Хирра Мрланк? – голос едва слышен, словно шелест.
Он не сдержал вздох облегчения.
– Эйзза, с тобой все в порядке? Сто червей могильных, о чем я говорю – конечно, нет, – он завернул ее в большую махровую простыню и, прижав к груди, понес в комнату отдыха. – Эйзза, как же ты меня напугала!
– П-простите, хирра Мрланк, – пробормотала она, уткнувшись лицом в его прохладную кожу.
– Не извиняйся, малышка, – он уложил ее на диван поудобнее и налил первого попавшегося сока из бара. – На, выпей. Что с тобой произошло?
– Голова… кружилась, – Эйзза осторожно отпила. – И сейчас кружится.
– Что же ты сразу не сказала? – мягко упрекнул он.
– Не знаю. Я думала, так и должно быть. Вы ведь не тревожились.
Он покачал головой.
– Эйзза, мы с тобой разные. Ты уж говори, если что не так.
– А как мне узнать, что это не так?
Глаза наивные и беспомощные. Мрланк в порыве накатившей нежности склонился и поцеловал их. Вечно у нее из-за него неприятности. Это он виноват. Она не подумала, но ему следовало подумать за нее. Как-то догадаться, что ей станет плохо. Как? Он не мог бы предсказать эту беду. Кетреййи – крепкая раса, с ними такого не должно случаться на пустом месте. Если только у нее серьезные неполадки с организмом… У него защемило сердце. Милая девочка, его отдушина, свет в его окошке. И знакомы-то всего полтора-два месяца, а он без нее уже не может.
Полтора-два месяца… Что?!
– Эйзза, – хрипло спросил он, – когда у тебя в последний раз были месячные?
Он еще надеялся, что она скажет: «А вот когда вы уезжали в Эфлуттраг»… Чушь, он уезжал на какую-то пару дней. Даже если в эту пару дней все и произошло, он не мог не учуять развеивающийся запах крови, такой волнующий…
– Я… я не помню, хирра Мрланк, – она испуганно посмотрела на него. – Давно. Еще на «Райской звезде».
– Триста червей могильных, – прошептал он.
Два часа заканчивались. Еще можно было напоследок окунуться в бассейн, но желание развлекаться пропало. Мрланк помог Эйззе одеться, собрался сам, и всю дорогу до космопорта в такси они молчали: он – озабоченно хмурясь, она – неуютно ежась.
Эйзза сидела на кушетке, жалобно глядя на Мрланка. Доктор Нерхд велел ей вытянуть руку, прокусил вену на запястье и, сделав маленький глоток, посмаковал.
– Она беременна, капитан. Примерно восемь недель.
– Триста червей могильных, – битый час он повторял одно и то же. – Триста могильных червей.
– Неужели вы сами ничего не заметили? Ее кровь должна была показаться вам необычной на вкус.
– Нерхд, я не врач. Меня не учили распознавать малейшие оттенки, как вас. Да, ее кровь была вкуснее, чем обычно. Откуда я знал, почему? Может, потому что она такая замечательная. Триста червей могильных!
– Что теперь со мной бу-удет? – заныла Эйзза.
Доктор посмотрел на нее с интересом.
– Известно что: через семь месяцев родишь. Не хнычь. Это нормальный ход вещей.
– Да-а, а хирра Мрланк…
– А хирра Мрланк тут точно ни при чем, – хмыкнул Нерхд.
– Триста червей могильных.
– Вешай на шею бусы, девочка, и забудь на время о шитанн. Твоя кровь нужна ребенку. Ты и так уж…
– Триста могильных червей, – сокрушенно простонал Мрланк.
– Будешь каждый день пить железный сок, пока не восстановишься. Надеюсь, хирра Мрланк об этом позаботится.
– Триста червей могильных, мы на Земле. Где вы тут видели железный сок?
– Из местных гранатовый сойдет. И, как только придем в Генхсх – шагом марш с корабля. В деревню, на свежий воздух.
У Эйззы закапали слезы.
– Вот триста червей могильных, – Мрланк, схватив стерильный платочек, аккуратно промокнул ей глаза, но слезы выступили снова.
– Э, девочка, так не пойдет, – нахмурился Нерхд. – Будешь успокоительное принимать. А то попортишь ребенку нервную систему еще до рождения – куда это годится?
– Песец, – вспомнил Мрланк новое слово. Белая полярная лисичка неслышно подкралась: а вот она я!
– Идем, – он протянул Эйззе руку, и она покорно встала и поплелась за ним. Что же теперь будет?
Он привел ее в каюту. Усадил на кровать, налил бокал воды – обычно она за ним ухаживала, но сейчас она была совершенно заторможена. Не подложил бы ей под спину подушку – сама бы не догадалась.
– Триста могильных червей, – он помолчал. – Ну, рассказывай.
Она хлопнула глазами и вытерла рукавом слезу.
– А что рассказывать, хирра Мрланк?
– Рассказывай, откуда это счастье привалило. С кем из кетреййи ты спала?
– Ни с кем, хирра Мрланк.
– Эйзза, не бойся, я тебя не накажу. Я даже его не стану наказывать, все равно уже поздно. Скажи правду, мне надо знать. Ребенку нужна генетическая карта.
– Но я правда ни разу не спала с кетреййи! – она шмыгнула носом. – Я знаю правила, хирра Мрланк. Я никогда не делала того, что нельзя.
Он вздохнул и погладил ее по руке.
– Эйзза, милая, вспомни. Пожалуйста! Ты явно занималась любовью не только с шитанн.
Девушка ахнула и прижала ладошку ко рту.
– Ой, нет! Не только. Был еще землянин.
– Триста червей могильных, – процедил Мрланк.
Хуже и быть не может. Мрланк лелеял надежду выдать Эйззу замуж за виновника, если его клан не будет против, но это уже никуда не клеится.
– Кто? – отрывисто спросил он. – Я его знаю?
– Командир десантников с «Ийона Тихого», – пролепетала Эйзза. – Его зовут Бен Райт.
– Десантник, значит, – Мрланк припомнил черного офицера, выстрелившего в него из кварцевого излучателя. Проклятый урод! – Он тебя принуждал?
– Что вы, хирра Мрланк! – она прижала руки к груди. – Конечно, нет. Он хороший. Очень-очень.
– Триста червей могильных, – вновь повторил Мрланк, как заведенный.
В этот момент он желал земной расе всего наихудшего. У всех нормальных инопланетян не может быть детей с кетреййи, но земляне и тут подгадили. Конечно, девочка не знала. Кто когда принимал землян в расчет? Последний непосредственный контакт с ними был тысячу лет назад.
– Эйзза, тебе срочно надо замуж, – сказал Мрланк. – Или сейчас, или никогда. С чужим ребенком тебя никто не возьмет. Я поговорю с кем-нибудь из Селдхреди.
Она открыла рот, чтобы возразить. Совсем недавно она думала о возможных женихах из Селдхреди и пришла к выводу, что… Но тогда все было совсем по-другому. И она выдавила:
– Да, хирра Мрланк.
В коридоре Мрланк столкнулся с Ххнном, ведущим к выходу прибалдевшую темноволосую землянку в такой короткой юбке, что она могла бы и не надевать ее: вся попа торчала наружу.
– Это что еще? – капитан кинул оценивающий взгляд на девицу. Красивая женщина – оно, конечно, всегда хорошо, но посторонние на корабле – нарушение регламента.
– Прикинь, я так сутенеров напугал, которые у наших кетреййи деньги отжимали, что они мне девчонку прямо на дом доставили! – Ххнн был весел и доволен. – Симпатичная, правда? Хочешь? Только кровь не пей, мы на этот счет договорились.
– Не хочу, – отрезал Мрланк.
– Ты чего такой кислый? Глянь, какая у нее задница!
Мрланк остановился – не семенить же за девицей, – и облокотился о стену коридора.
– Ххнн, Эйзза беременна.
– Что?!
Веселье слетело со старпома. Он указал девушке на выход, бросив по-хантски:
– Дальше сама, – и обернулся к Мрланку. – Давно?
– Восемь недель.
– Вот ведь… – Ххнн с хрустом сжал кулак. – А мы же не знали! Любовью с ней занимались по-всякому…
– Это как раз не беда. Любовь женщине не повредит, если она здорова. Гораздо хуже, что мы пили ее кровь. И ей теперь не хватает, – Мрланк со стыдом закрыл лицо рукой.
– Мрланк, ты только не вини себя, – Ххнн сочувственно похлопал его по спине. – Вечно ты себя терзаешь. Откуда ты мог знать? Неоткуда, то-то и оно. Ну, не переживай, с каждым может случиться. Скинемся ей на железный сок, авось, ничего страшного не выйдет.
– Замуж ей надо. – Мрланк убрал руку. – Ты спроси у Траггов: может, кто захочет жениться?
– На уже беременной? Сильно сомневаюсь. Но спрошу, почему бы не спросить. А что с реальным отцом?
– С реальным – нереально, – он скривился. – Пойду я, Ххнн. Пошли кого-нибудь разыскать Селдхреди. Я буду на трапе, воздухом подышу.
Звездное небо над Землей похоже на небо Шшерского Рая. Четыре с третью световых года – не расстояние. Рисунки созвездий кое-где искажены, но узнаваемы. Вот только Проклятой звезды в центре Ковшика нет. А солнце Рая и вовсе не видно в этих широтах.
