Натали Р.
Враг моего врага. «Райская молния»
– А Ччек успел девчонку поцеловать, – ввернул Даммалекх, – пока эти не прибежали, – он зыркнул на безопасников.
Ччек гордо заулыбался. Мрланк одобрительно похлопал его по спине, кивнул Даммалекху, погладил по голове Кранца и, развернувшись к безопасникам, процедил:
– Значит, так. На вашей территории моих людей оскорбляют и унижают какие-то залетные чфеварцы, а вы и ухом не ведете. Их откровенно спровоцировали на драку, а вы спустили это на тормозах. Они отбились от чфеварцев сами, без вашей помощи. А потом вы притащились туда и стали их избивать, вместо того чтобы разобраться в ситуации и найти истинных виновников! Вы загнали их в клетку, не предоставили ни врача, ни еды! И вы еще мне тут исками грозите? Ущерб оплачивать? – Мрланк наконец нашел, на кого выплеснуть свое негодование, которое он не мог выразить ни Шварцу, командиру «Белой северной лисички», ни посланнику Ртхинну. – Это вы мне оплатите все врачебные расходы плюс моральную компенсацию, если не хотите слететь со своего места за служебное несоответствие!
– Но… – попытался возразить Андрес.
– Но? – Мрланк придвинулся еще ближе, угрожающе щелкнув клыками. – Но, землянин? Вы, кажется, ошиблись, приняв меня за торговца. Тридцать пять тысяч ущерба, а? Мне на них плюнуть и растереть! Я – капитан боевого корабля, ГС-линкора, понятно? Чфеварцы проиграли в драке моим людям, вот пусть они и платят! А вы, мать вашу поиметь, – он опробовал земное ругательство, столь любимое бритым Хайнрихом Шварцем, – учтите: за своих людей я горло перегрызу! Быстро сняли с них наручники!
– Но…
Мрланк рванул наручники, сковывающие запястья Кранца; цепь лопнула, словно ниточка. Один из безопасников поднял парализатор и тут же его лишился вместе с несколькими костями фаланг. Мрланк переломил парализатор пополам двумя руками, раздумывающе глядя на воющего от боли неудачника: добить, или пусть живет? Все, кто мог, ломанулись прочь. Начальник службы безопасности, забившийся под стол, в панике схватил переговорник:
– Нагиев, срочно подкрепление! Кто у нас из вояк стоит? Проси бойцов в броне!
Звонок капитана застал Бена Райта на площадке грузовых кораблей, в квадрате D8. Расположившись в тени неисправного погрузчика, он поглядывал на трап «Райской молнии». Эйзза вчера сорвалась так неожиданно, они не успели нормально попрощаться и договориться о новой встрече. Но он надеялся, что она выйдет, и тогда он подойдет…
Резкий трезвон вырвал его из грез. Он вздрогнул, вытащил мобильник из кармана и прижал его к уху.
– Да, кэп?
– Безопасники просят помощь, – голос Гржельчика. – Живо поднимай пяток своих в боевом снаряжении и дуйте к Андресу, он в своем кабинете. Я сейчас подойду.
Бен чертыхнулся и припустил к шаттлу, на ходу вызванивая подчиненных. Настоящие боевые костюмы – с сервомоторами, со встроенными пулеметами – остались на «Ийоне Тихом», но легкая броня и оружие всегда припрятаны под сиденьем у десантника. Быстро вытащив свой сверток и коротко переговариваясь с четверкой ребят, он, не снимая шорт и майки, влез в комбинезон, обшитый зеркальными пластинами – пуленепробиваемыми и светоотражающими – и опоясался кобурой-ассорти с облегченным арсеналом: нож, пара гранат, пистолет, портативный кварцевый излучатель. Повесил на плечо тяжелый бластер и во главе пятерки помчался к кабинету начальника службы безопасности космопорта.
Капитан был уже у дверей. Он допрашивал двух трясущихся от ужаса безопасников, лопочущих какую-то ерунду про стальные цепи, разрываемые голыми руками.
Бен кивнул Бадме и Вилису. Они грянулись в дверь всем своим весом, вынося ее с петель вовнутрь.
Здоровенный кетреййи, почесывая ссадину на коротко стриженом виске, бормотнул какую-то эмоциональную фразу на своем языке, глядя на дверь, упавшую ему под ноги. Видимо, выругался.
В комнате царил разгром. Поломанные стулья, разбитый стол. Рассерженный шитанн, прижимая уши к голове и гневно рыча, выковыривал из-под обломков стола упирающегося землянина в форме службы безопасности. Судя по всему, это был Андрес. Кетреййи, числом трое, вроде бы не принимали участия в действии, только ухмылялись. У всех троих на запястьях были наручники. Порванные.
– Эй, шитанн, – позвал Бен по-хантски, снимая с предохранителя кварцевый излучатель, – ну-ка убери от него лапы и встань в центр комнаты, тогда останешься жив.
Вампир обернулся от своей жертвы и грозно ощерился, клацнув клыками. Глаза были залиты кровью из полопавшихся капилляров, и Бен, поняв, что это значит, невольно поежился. Встретиться с вампиром, находящимся в священном безумии, всего лишь в легкой броне… Он отступил на шаг, рефлекторно поднимая излучатель.
Подскочивший кетреййи двинул его по руке, и выстрел ушел вверх. Выронив излучатель, Бен чуть не упал от мощного удара в челюсть, с трудом сохранил равновесие, выхватил нож.
– Стойте! – Йозеф Гржельчик, остановившись в дверном проеме, поднял руку. – Лопните мои глаза, это же Мрланк!
Вот идиотская ситуация! Совсем недавно Йозеф раздумывал о том, как здорово было бы вновь встретиться с этим Мрланком, провались он в преисподнюю, и на тебе.
Бен замер. Мрланк? Тот самый Мрланк, который так ужасно распорол шею его Эйззе? Тот, ради которого она убежала, даже не подарив ему прощального поцелуя? Десантник остро пожалел, что его выстрел не попал в цель.
Гржельчик прошагал в кабинет, наступив на поваленную дверь, мимо своих бойцов, мимо застывших кетреййи.
– Мрланк? – он дотронулся до порванного рукава и удивился, ощутив жар, идущий от тела шитанн. Он всегда думал, что вампиры холодные.
– Гржельчик, – проскрипел вампир в ответ.
Узнал. Слава Богу, узнал! Некоторые в священном безумии совершенно теряют память и разум. Узнал, но не сделал попытки нанести удар – совсем хорошо.
– Мрланк, ты чего творишь-то? – заговорил Йозеф увещевающе. – Оставь господина Андреса в покое. Видишь, он обоссался уже. Приди в себя, и спокойно разберемся.
По телу шитанн прошла дрожь. Он пошатнулся и оперся на обломок стола, под которым копошился Андрес, не зная, что пугает его больше – смерть под клыками кошмарного вампира или неизбежные насмешки бойцов. Майор Райт и кетреййи со ссадиной косились друг на друга недобро, но в драку больше не лезли.
– Я хочу его кровь, Гржельчик, – глухо промолвил Мрланк, глядя в упор на Андреса, не торопящегося выбираться из своего убежища. – Всю. Его люди обидели моих людей. Они оскорбили меня. И пытались ограбить.
– Мрланк, успокойся. Если все так, ты получишь компенсацию. Не нужно идти на конфликт.
– Я не торгаш, – он вскинул голову, – я военный!
– Ты понимаешь, что, если кого-нибудь убьешь, тебя отсюда просто не выпустят? – проникновенно спросил Гржельчик. – Сложишь голову на Земле, по старой традиции. Тебе оно надо? А то, что дипломата, которого ты привез, выдворят с планеты за такие штучки, и все планы тех, кто его послал, пойдут прахом, это ты понимаешь? Себя не жалко, хоть о родине своей подумай.
– Тебе-то что до меня и до моей родины, землянин? – буркнул шитанн.
Гржельчик усмехнулся.
– Не поверишь – я по тебе скучал. Тоскливо без ваших в космосе.
Мрланк, вздохнув, отошел от стола, промокнул салфеткой, протянутой стриженым кетреййи, кровь, натекшую из лопнувших глазных сосудов. И выдавил кривую улыбку:
– Не поверишь: я жалел, что «Ийон» ушел тогда.
– Вы позволите угостить вас ужином, Салима ханум? – закинул Ртхинн очередную удочку.
– К сожалению, у меня очень плотный график, – проворковала координатор Земли. – Встретимся завтра в 11.30. Если, конечно, вам будет что сказать, – она томно взглянула на него сквозь ресницы.
Он чувствовал, что нравится женщине. В этом он никогда не ошибался. Мимоходом оценивал все: как она на него смотрит, каким тоном говорит, как реагирует на его прикосновения, как прикасается сама – вроде бы невзначай. Чуть больше инициативы, и она будет в его руках, а он – в ней. Пусть не сегодня, но они встретятся завтра.
Надо поразить ее. Ртхинн размышлял над этим всю дорогу к посольству и в конце концов придумал, как. Он подарит ей цветы. Не местные, которыми тут никого не удивишь, а цветы с Шшерского Рая. Конечно, садовые прямо с Рая не закажешь, но на любом шшерском корабле разводят неприхотливые ттеи: они хорошо насыщают воздух кислородом и ароматизируют его. И на вид очень неплохи. Подозвав Стейрра, он дал ему инструкции:
– Поедешь в Байк-паркинг. Туда, где «Молния» стоит, – уточнил Ртхинн. – Передашь мою записку любому из помощников капитана. Тебе позволят срезать несколько цветов ттеи. Завернешь стебли во влажную тряпку и привезешь цветы сюда до завтрашнего утра. До одиннадцати часов. Все понял? Повтори.
Стейрр отбарабанил, как по писаному.
– Я попрошу водителя отвезти тебя в аэропорт, купить билеты туда и обратно и посадить на самолет. Ты прилетишь прямо в Байк-паркинг. Сможешь там найти «Молнию»?
– Да, хирра Ртхинн.
– Когда прибудешь обратно в Нью-Йорк, водитель тебя встретит, – он ласково потрепал кетреййи по плечу. – Удачи.
– Спасибо, хирра Ртхинн, – улыбнулся парень.
Ртхинн был бы гораздо менее уверен в себе, если бы слышал, как рассмеялась Салима, когда за ним закрылась дверь. Одновременно довольно и снисходительно.
Ребячество, сказал бы Фейсал и снова назвал бы сестру девчонкой. Не время и не место играть в игры на важных переговорах. Но шитанн первым начал играть. Первым и проиграет.
– Что ты мне все время тыкаешь?
– Да ты сам мне тыкаешь.
– А ты не тыкай!
– Хочу и тыкаю!
– А я тыкаю, потому что ты тыкаешь.
– Слушай, давай уже выпьем на «ты».
– Что? Опять пить? – Мрланк застонал. – Я больше не могу. Мне будет плохо!
Они сидели в баре уже несколько часов. Мрланка колотило после происшедшего, несмотря на то, что он тут же, игнорируя косые взгляды землян, выпил кровь у всех троих кетреййи. Тогда Гржельчик взял его прямо за руку – уже совсем холодную, – отвел в бар и поставил перед ним стопку водки.
– Надо расслабиться, – сказал он.
– Я не буду, – попытался возразить Мрланк. – Пить спирт вредно.
– Ну да, а пить кровь полезно, – почему-то абсолютно верное высказывание прозвучало в его устах саркастически. – То-то тебя трясти не перестает.
– Не буду! Я вчера выпил и отравился.
– Не морочь голову, водка для шитанн не больше, чем для землян, ядовита. Просто пить надо с умом.
– Гржельчик, отстань, – обозлился Мрланк.
– Пей, поиметый ты вампир! – рявкнул Йозеф. – А то ребят позову, насильно вольем.
Он нехотя опрокинул стопку, и даже приятное ощущение в организме было не в радость: слишком хорошо помнил сегодняшнее утро. Гржельчик сунул в руку какой-то зеленый пупырчатый овощ, напоминающий мужской половой орган.
– Закусывай.
– Отстань, чтоб тебя черви съели. Мне от еды плохо.
– Это от еды плохо, а от закуски хорошо будет. Жри огурец, говорю. Водку надо чередовать с закуской.
Он обреченно откусил от зеленого пениса, прожевал, проглотил. Безвкусная дрянь прошла легко, улеглась в желудке так, словно ей там самое место. И слабая эйфория от выпитого никуда не делась.
– Полегчало? – деловито осведомился Гржельчик. – Тогда доставай компьютер и составляй жалобы.
– Зачем? – скривился Мрланк. – Я их достаточно запугал, всю жизнь помнить будут.
– Не тупи. Ты не в космосе, а на Земле. Если ты не напишешь жалобу, а они на тебя напишут, ты и окажешься виноват. Слушай, что я говорю, шитанн, я здесь сорок лет живу, знаю, что да как. Где твой ноутбук?
– Там же, где очки, – мрачно отозвался он.
Без темных очков было неуютно. Неяркое освещение бара спасало, но, пока они шли сюда по коридорам, Мрланк постоянно вынужден был жмуриться и утирать выступающие слезы. Что делать, и очки, и компьютер разбились в первые же мгновения безумия. Он сам и разбил. Случайно.
– Блин горелый, Мрланк! Мне вот интересно, что бы ты делал без меня? – Гржельчик вынул свой ноутбук, положил перед Мрланком на столик. – Разберешься? А, – он махнул рукой, – где тебе с латиницей разобраться. Давай, включу хантский редактор.
Земной компьютер был странным. Экран вытянут не в ту сторону, кнопки с непонятными символами – благо, что рядом с ними наклеены хантские буквы. На поле экрана – неизвестные пиктограммы, надписи на неведомом земном языке. Разберешься тут, пожалуй! Гржельчик открыл какую-то программу, произвольно постучал по клавишам, и на светло-салатовом фоне появились черные хантские символы.
– Пиши, – сказал землянин. – Начальнику космопорта Байк-паркинг от Мрланка Селдхреди, капитана ГС-линкора Шшерского Рая «Райская молния» заявление… Дальше сообразишь, что писать?
Если бы не энергичный Гржельчик, Мрланк наверняка не стал бы ничего делать. После священного безумия клонило в сон, а проснулся бы он без вины виноватым. Но вмешательство землянина и несколько стопок водки с зеленым отростком вприкуску сыграли свою роль. Жалобы были составлены и отправлены по интернету – опять же под руководством Гржельчика – в соответствующие инстанции. А потом они просто пили и закусывали. Ругали жен и начальство. И друг друга – по мелочи.
– Пей, слабак! – Гржельчик снисходительно подвинул ему стопку.
– Это я-то слабак? – возмутился он. – Может, подеремся?
– Давай, – кинул землянин. – Поднимай свою лоханку, вешай обратно пушки, и сойдемся где-нибудь подальше от системы. По-честному, один на один.
– По-честному? – хмыкнул Мрланк. – Ты это так называешь? Земной крейсер против линкора – это, по-твоему, честный бой? Нет уж, драться – так голыми руками, как мужчины. Только так можно проверить, кто на самом деле слабее.
– Что я, совсем дурак – с шитанн голыми руками драться? Я, знаешь ли, не умею входить в священное безумие. Это тоже нечестно.
Мрланк самодовольно ухмыльнулся.
– Слушай-ка, Мрланк. У тебя второй ноутбук есть?
– Ну, есть. И что? Будем сравнивать, чей компьютер круче?
– Нет. Будем честно драться. Заходим в сетевую игру «Небо в звездах», выбираем одинаковые корабли с одинаковым снаряжением и метелимся до победного конца. Как тебе такая идея?
– Отлично, – осклабился Мрланк. – На одинаковых кораблях я тебя мигом по вакууму размажу.
– Размечтался, кровосос! – гаркнул Гржельчик. – Порву на симелинский флаг!
– Почему на симелинский? – опешил Мрланк. – Симелин-то тут каким боком?
– Потому что он у них из лоскутов, – засмеялся Гржельчик.
Неожиданно над столом нависла тень. Тень от женской фигуры, решительно подбоченившейся.
– Вот он где!
Марта, с замиранием сердца понял Гржельчик.
– Сидит и напивается с дружками, вместо того чтоб домой приехать! Это что за алкаш красноглазый? – она бесцеремонно ткнула пальцем в Мрланка. – Твой друг?
– Мой враг, – уныло ответил Йозеф. – Марта, ты зачем приехала?
– К тебе жена приехала, а ты еще и недоволен? – она замахнулась сумочкой, и Йозеф вжал голову в плечи.
– Дорогая, я не то имел в виду, – поспешил он оправдаться. – В смысле, у нас какие-то проблемы?
– У нас вся жизнь – проблемы! – завопила она. – Хелену из школы выгоняют, ремонт не движется, собака и та на стенку лезет! Живо собирайся, и домой!
– Марта, я никуда не поеду. Я на службе.
– На службе? Теперь это так называется? Ты – в баре, Йозеф, ты общаешься со всяким отребьем, и ты пьян!
– Да с каким отребьем, Марта? – безнадежно воскликнул он. – Это капитан космического корабля, такой же, как я, и мы дела обсуждаем.
– Такой же, как ты! Вот именно! Такой же пьяница, думающий только о том, как бы увильнуть от семейных обязанностей!
– Дорогая, я вовсе не пытаюсь увильнуть от супружеских обязанностей, – взмолился Гржельчик. – Я очень даже наоборот…
– Ты только об одном и бредишь! – Марта огрела его по голове сумочкой, увернуться он не успел. – А до остального тебе дела нет! До бедной собаченьки, которая…
– Не говори мне о собаке! – взревел он. – Тебе эта сраная собака важнее родного мужа! Удавлю суку, как только приеду!
– Ах, так? – она топнула ногой. – Тогда и не приезжай!
– И не стану! Вали домой и трахайся со своей собакой!
– Чтоб у тебя язык отсох, Йозеф!
– Чтоб твоя сука сдохла у тебя под кроватью!
Марта в сердцах еще раз засандалила мужу сумочкой.
– Денег дай, ирод! Сантехнику до сих пор не заплачено!
Йозеф, сжимаясь в ожидании нового удара проклятой сумкой с железной пряжкой, полез в бумажник, выхватил пачку купюр, не глядя:
– На, ехидна! На наряды меньше трать, больше на ремонт останется.
Марта замахнулась напоследок и гневно удалилась, размахивая сумочкой. Мрланк сидел с отвисшей челюстью.
– Сотня могильных червей, кто это? – вымолвил он, когда стихийное бедствие на двух ногах, избившее и ограбившее не мальчика какого-нибудь, а капитана ГС-крейсера, исчезло за дверьми.
– Жена, – Гржельчик с облегчением убрал бумажник и поймал изумленный взгляд Мрланка. – Ты-то чему удивляешься? Сам говорил, что у тебя тоже с женой вилы.
– Я был неправ, – искренне покаялся Мрланк. – Моя жена – добрый ангел, – он опрокинул стопку. – Ее здоровье!
– Относиться как к торговцам, господин Максимилиансен? – чуть не плакал начальник службы безопасности Байк-паркинга в трубку. – Ничего себе, торговцы! Стоило мне спросить с проклятущего Мрланка за кетреййи, нахулиганивших в баре, он мне чуть голову не оторвал! В буквальном смысле слова, господин Максимилиансен. И разгромил мой кабинет!
– Ну, а почему вы не вызвали подкрепление, Андрес? – с укоризной спросил Ларс, пытаясь припомнить, где он слышал это имя – Мрланк.
– Я вызвал, господин Максимилиансен! Пришел капитан Гржельчик, поздоровался с вампиром, как с родным, и помог ему написать жалобу на чфеварцев с грузовика «Селенг» и на нас, на службу безопасности. Обе жалобы у начальника космопорта, и он меня на ковер требует. Что я ему скажу, господин Максимилиансен?
– Скажете, что вы идиот, – с сожалением проговорил Ларс и отключил телефон.
Безопасник дал маху, и вытаскивать его тушку из котла у старика не было никакого желания. Тем более, он ничего ему не обещал. Просто дал совет, который непутевый Андрес понял не так или вообще не понял. Поведи он себя с умом, разобрался бы в ситуации мирно и без всякого Гржельчика, не доводя вампирского капитана до непреодолимого желания оторвать себе башку. А он не просто без ума, он со всей дури вляпался, коли Гржельчик принял сторону шитанн.
Жалобы Ларс уже видел. Начальник космопорта переслал их ему тотчас по получении. Два текста, набранные по-хантски, в конце каждого – факсимильная подпись, непонятная загогулина, означающая «Мрланк Селдхреди». Где же он встречался с Мрланком? Ладно, пустое. Важнее то, что новым главой службы безопасности сделают, вероятнее всего, Нагиева. Андрес не удержится. Жалобы составлены грамотно, аргументы сильные. Ларс поставил бы на то, что с трех болванов кетреййи, поведшихся на подначку ублюдков с Чфе Вара, снимут все обвинения, а чертову Мрланку выплатят немалую компенсацию – даже за вычетом того ущерба, что он нанес кабинету Андреса.
Мрланк, Мрланк… Вот привязалось же! Имя какое-то кошачье… Затребовать, что ли, фото у начальника космопорта? Так он и поступит: стариковским капризам надо потакать. Он отправил запрос и очень быстро получил ответ: капризам главнокомандующего всем земным военным флотом потакал не только он сам. Несколько фотографий с видеокамер космопорта в разных ракурсах. Вот Мрланк идет по коридору с папкой в руке, деловой и хмурый. Вот в кабинете Андреса заботливо щупает голову мускулистому кетреййи, явно потрепанному в драке. Вот он прижал уши и выставил клыки – злится, зараза. А вот священное безумие – оскал, кровь в глазах, пальцы сведены судорогой, готовые нанести смертельный удар.
Ларс вернулся к предыдущему фото и крякнул, с размаху саданув кулаком по столешнице. Дубовая, сволочь, только руку отбил. Вспомнил! Всего несколько лет прошло, а с таким трудом вспоминается – склероз, что ли, одолевает? Он тогда вышел с «Максимом Каммерером» – ну любил старик этот корабль, чуть ли не флагманом своим считал, хотя Такаши, капитан «Максима», послабее Гржельчика как пилот. Просто созвучие нравилось: Максим – Максимилиансен. Да, так о чем это он? В комплект к склерозу еще и маразм? Нет, Ларс понимал, что дело не в стариковских болячках. Дело в том, что на самом деле не хочется ему вспоминать этот эпизод. Но из песни слов не выкинешь. Встреча на границе секторов, слово за слово, Такаши задрался с этим Мрланком, принялись пиписьками мериться, условились о гонках на твердотопливных. Такаши мастером себя мнил, мастер-сантехник, чтоб его. Сдал на первых же мегаметрах. Ларс, чертыхаясь, не в силах вынести такого позора, согнал японца с кресла, сам сел за пульт. Сократил разрыв, но вытянуть не успел. Корабль Мрланка издевательски покрутил кормой на прощание, а сам он снял штаны и показал главнокомандующему земным флотом задницу. Большую, на весь экран. Хорошо хоть, не волосатую, этого дед не вынес бы. Вампирская задница ему потом во снах являлась. А хуже всего то, что он не смог вытерпеть тогда. Не проявил перед подчиненными ни сдержанности, ни силы воли. Он сорвал блокировку с носовой пушки и выстрелил. И – еще ужаснее – не попал. Салима сказала, что это к лучшему. Как среагировал бы Рай, если бы «Максим» уничтожил райский корабль? И к гадалке не ходи, не объявить войну при таком поводе – это себя не уважать. С общеполитической точки зрения, все сложилось благополучно. Ларс делал хорошую мину и прикидывался, что промахнулся специально. Но он-то знал.
Чертов Мрланк со своей дерьмовой жопой! Неужели не могли другого капитана послать?
А ведь, похоже, он один и остался. По закону подлости, именно тот, кому Ларс от души желал сгинуть в какой-нибудь черной дыре.
Над Байк-паркингом сгустились сумерки, и Мрланк наконец решился выйти из здания космопорта без очков. Над плитами площадки, нагретыми за день, дрожал жаркий воздух. «Триста шестьдесят пять солнечных дней в году», – подумал он в который раз. Как они тут живут?
Капитан был хорошо выпивши, но память и координация движений оставались при нем. Метод Гржельчика – небольшие дозы и обязательное закусывание пупырчатыми фаллоимитаторами в промежутке – пошел впрок. Боль, казавшаяся последнее время постоянным спутником, не чувствовалась ни в голове, ни в желудке. Позади была впечатляющая победа над местной службой безопасности и – как финальный аккорд – две жалобы, которые, по мнению Гржельчика, должны были увенчать его триумф. Мрланку было по-настоящему хорошо. И благодарить за это следовало врага. Даже неудобно так его называть.
Мрланк неторопливо брел по ровным горячим плитам, в стыках которых умудрялась пробиваться какая-то колючая травка, и думал, как ни странно, о жене. Столкновение с супругой Гржельчика заставило его многое переосмыслить. Впервые за годы он задумался о том, как ему повезло с женой. Айцтрана никогда не поднимала на него не то что руку – голос не повышала, даже гадости говорила спокойно и корректно. Он – да, бывало, срывался в крик, а потом корил себя за неподобающую несдержанность. Не за что на нее кричать, ну совершенно не за что. Милая, культурная женщина, она практически не доставляла хлопот. Занималась детьми, работала в школе для кетреййи и не лезла в его жизнь. Он любил ее. Когда-то давно, лет двадцать назад, но ведь было же. Прогулки рука об руку под двумя лунами, первый секс – непривычный вкус крови шитанн, чужие клыки в собственной вене, это казалось таким странным и возбуждающим. Слезные прощания, бурные встречи. Искренняя радость, когда родился старший сын. Сотня червей могильных! Они ведь были счастливы. Он вдруг пожалел, что даже не попытался ее приласкать, когда она – впервые за два года – приехала к нему в Генхсх. Только бы вернуться домой! Поставит «Молнию» на нормальный ремонт и немедленно отправится в Шарккит, в их семейное гнездо. Надо привезти ей с Земли что-нибудь экзотическое. Да хоть тот же огурец – прикольный овощ. И сыновьям… нет, им, пожалуй, что-то другое. И девке этой, невесте младшего, нужно бы подарок на свадьбу сделать.
Только бы вернуться.
Но пока что следует разобраться со всеми делами здесь. В том числе с долгами.
Он поднялся по трапу и, не заходя внутрь, велел дежурному кетреййи:
– Найди Анцелла Селдхреди.
На верхней площадке гулял прохладный ветерок. Где-то за пассажирским терминалом то и дело взлетали и садились здешние атмосферные машины – самолеты, сновали по небу туда-сюда, мигая огнями. Грохот, рев, белые клубы оксида алюминия – пошел на взлет чей-то корабельный челнок. Вверху висела луна, единственный земной спутник, и Мрланк засмотрелся. Красивая, зараза.
Из шлюза вышел Анцелл.
– Вы меня вызывали, хирра Мрланк?
Глаз заплыл, но ничего, опухоль сойдет, видеть будет.
– Анцелл, извини, – сказал он с сожалением. – Я не хотел тебя обидеть. Просто не контролировал, что делаю.
– Это вы про что? – но уточнять не потребовалось, догадался сам: – Про глаз-то? Да ладно, не берите в голову, хирра Мрланк.
Мрланк поглядел на луну.
– Мечтаешь о чем-нибудь, Анцелл?
Кетреййи затормозил, и Мрланк уже решил было, что вопрос оказался чересчур сложен, но тот, помявшись, ответил:
– Мечтаю, хирра Мрланк.
– О чем? – подбодрил он.
После еще одного продолжительного колебания Анцелл признался:
– Хочу стать шитанн.
Мрланк едва не подавился.
– Ну, милый, ты даешь! На что тебе такое счастье? Капризный организм, без крови – никуда, уйма проблем…
– Зато вы столько всего знаете и умеете! – возразил кетреййи.
Мрланк вздохнул.
– Многие знания – многие печали. Прости, дружок, ничего не выйдет. Наследственную информацию не перепишешь, кем родился, тем и живешь, – если уж выбирать, сам Мрланк не отказался бы стать землянином. Не прятаться от проклятого солнца триста шестьдесят пять дней в году и иметь самый многочисленный флот в Галактике. – Как насчет чего-нибудь более реального? Луну с неба?
Анцелл с проснувшимся интересом посмотрел на луну.
– А вы ее правда можете оттуда снять?
Мрланк засмеялся.
– Нет, конечно. Луна – она как планета. Снять и на стенку повесить не получится. Но убрать можно. Вот выберемся отсюда, оружие вернем да и взорвем ее к червям могильным.
Анцелл подумал.
– Хирра Мрланк, может, не надо? Пусть висит. Она клёвая и светится.
– Пускай висит, – согласился Мрланк. Это он, само собой, загнул. Так и дали ему земляне взорвать их луну. Но, раз уж зашел разговор о мечтах… – Ну, что? Мечты кончились?
– Нет, хирра Мрланк, – он застенчиво опустил глаза. – Я еще хочу стать пилотом. Таким, как вы. Вот для этого, – добавил он рассудительно, – мне нужно стать шитанн.
Мрланк развеселился.
– Как я? Это, знаешь ли, не каждому шитанн по силам. Единицам, прямо скажу.
Эта мечта была ему близка. Когда он был мальчишкой, тоже хотел стать пилотом. Но его мечтам ничто не помешало осуществиться. А кетреййи доверят водить разве только наземный кар.
– Лишнего не обещаю, Анцелл, – посерьезнел он. – Но разрешу, когда выйдем на режим полета, посидеть за пультом в кресле второго, если поклянешься ничего не трогать.
– Правда? А это разве не запрещено?
– Запрещено, не запрещено… – усмехнулся Мрланк. – Кто на корабле хозяин?
– Вы, хирра Мрланк! – восхищению во взоре парня не было предела.
Как просто сделать кетреййи счастливым! Увы, с шитанн такой номер не пройдет. Отпустив Анцелла, Мрланк тяжко вздохнул, бросил последний взгляд на красавицу луну и, пройдя шлюз, направился к каюте старшего помощника.
Краюшка солнца лежала на самом горизонте, и Фархад прибавил шаг. Хотелось вернуться в гостиницу засветло, но, похоже, он не успевает.
На плече у молодого человека висело мокрое полотенце, а в руке он держал пирожок с мясом, от которого откусывал. Фархад возвращался с пруда. Чудесный летний день, свободный от службы, он использовал для того, чтобы вдоволь поплавать и поваляться на пляже. Улизнул с утра, пока кто-нибудь из старших пилотов не припахал стажера сгонять за пивом или еще за какой ерундой. Будучи человеком ответственным, он, ясное дело, оставил записку. Необходимость сообщать, где он находится, юношу не тяготила. Есть с чем сравнивать: слава Аллаху, он не наследный принц, которому шагу не позволено ступить без сопровождения телохранителей. Порой он сочувствовал матери, за которой всюду таскается гвардия ООН. А как же, статус.
Многие считали, что титул принца здорово облегчает жизнь, а уж положение сына координатора делает ее и вовсе безоблачной, похожей на морской круиз на роскошном лайнере. Если бы так! Все это только мешало. Ни отец, ни мать никогда не оказывали ему протекции большей, чем обычно дают родители. Но окружающие были уверены в обратном. В нежном детском возрасте, когда малышня с упоением хвастается друг перед другом своими родителями, ему, естественно, не было конкурентов, однако уже в школе он намеренно перестал заострять внимание на отце и матери. Не скрывал: скрывать еще хуже, люди заинтересовываются, начинают докапываться до истины, а уж когда докопаются – житья не дадут. И не врал, разумеется: это вообще конец, если уличат, а уличат обязательно. Просто старался не акцентировать. Отец умер, мать в ООН работает. Такая методика помогала не всегда и не со всеми, но на «Ийоне Тихом» он, кажется, преуспел. Капитан Гржельчик понял, что перед ним действительно лучший выпускник Академии, а не блатной мажор, и перестал придираться. Бабай, Федотыч и еще несколько человек посообразительнее смекнули, кого судьба забросила на их корабль, но лишний раз не вспоминали. А большинство пребывало в уверенности, что Принц – не более чем кличка нового стажера. Надо же этого Фархада как-то отличать от других.
Сумрак сгущался, и Фархад снял темные очки, сложив их и повесив на ворот майки. Обходить площадку космодрома было далеко, и он решил срезать угол. Кому попало бегать через режимную зону, конечно, нельзя, но если служба безопасности привяжется, то удостоверение члена экипажа у него с собой. Минуя квадрат за квадратом, он поглазел на «Райскую молнию», о которой говорили пилоты. Корабли Шшерского Рая он до сей поры видел только на экране компьютера, в симуляторах и в пособиях по вооружению вероятного противника, однако сразу понял, что «Молния» не только демонтировала орудия, но и сильно пострадала где-то по дороге. Не слишком задерживаясь, он двинулся дальше и у чфеварского грузовика, стоящего под разгрузкой, услышал пронзительный мяв.
Маленький белый котенок яростно вцепился когтями в покрытую панцирем многоножку. Многоножка грозно шипела и клацала жвалами. Один лишь Всемилостивейший знает, чем было это чудовище: гнусным паразитом, выползшим из привезенного контейнера, стремясь захватить новый ареал, или милой домашней чфеварской зверушкой, любимицей команды, неосторожно вздумавшей погулять на свежем воздухе. Но беспризорный космодромный котенок не стерпел покушения на свою территорию и очертя голову ринулся отражать инопланетное проникновение.
