Мария Абрамцева
Недетские игры
Глава 7
В маленькое оконце весело светило солнышко. Зар очнулся, когда солнечный луч пробежал по его лицу и коснулся глаз. Он открыл глаза и огляделся. Он лежал в маленьком бревенчатом помещении, у окошка стоял стол, на котором были разложены пучки трав и стояли маленькие сосуды с узкими горлышками заткнутые пробками. На каждом сосуде был ярлычок с надписью. Рядом со столом стояла широкая лавка, прикрытая лоскутным покрывальцем. Приятно пахло травами. Из помещения вела низенькая дверь, перед ней лежал половичок, рядом стояли белые войлочные чуни, расшитые цветастыми узорами. У противоположной стены стояла ещё одна лавка, на ней деревянные шайки. Над лавкой, на стене, развешаны дубовые веники.
"Баня", сделал вывод Зар. Он пошевелился, тело слушалось плохо, и хотел попробовать сесть, но в этот момент дверь тихо скрипнула и вошла моложавая старушка. Увидев, что Зар пришел в себя, её лицо расцвело улыбкой.
– Здрав будь, путник! – проговорила она неожиданно ясным, не старческим голосом.
Зар взглянул на неё и утонул в тёплых волнах ничем не омраченной доброты, исходящей их этих необыкновенных глаз. Зар был поражён! За годы, проведенные с Атраксом он совсем забыл, что такое доброта. А сейчас он вдруг вспомнил и будто почувствовал ласку материнских рук. Они обняли, скрывая и оберегая от всех бед, и он отдался им всем своим измученным сердцем. Но видение улетучилось, Зар закрыл затуманенные слезами глаза и бессильно откинулся на подушку.
Он слышал шаги старушки, она подошла и положила руку ему на лоб.
– Жар спал, твоя жизнь вне опасности. Тебе надо немного поесть. Чтобы окончательно прогнать болезнь нужны силы, и мы с тобой будем помогать им быстрее вернуться.
Голос старушки проникал в измученную душу. Зар отвернулся, он изо всех сил пытался сдержать слёзы.
– Не нужно, не держи их в себе, со слезами боль потечет наружу. Я много видела на своем веку мужских слёз и, верь мне, ни один мужчина, их проливший не стал от этого слабее духом. – Старушка ласково погладила его по взъерошенной голове. – Меня зовут Бабушка Ель, я знахарка, врачую людей и зверей в меру сил. Меня призвал Добрыня-витязь.
Уже не сдерживаемые слёзы лились рекой. Всё давно забытое, с таким упорством прогоняемое прошлое вспомнилось и нахлынуло с такой силой, что хотелось снова кататься по полу и выть. Но это переживание было чистое, незамутненное ненавистью к себе, поэтому целительным, хотя и горьким бальзамом упало на душу.
– Я оставлю тебя, юноша, побудь наедине с собой, – сказала Бабушка Ель ласково глядя на него, – пойду, приготовлю тебе поесть. А ты не сопротивляйся, дай себе волю, проживи ещё раз свои беды, дай этому произойти и излиться! Это первый шаг к выздоровлению души, а тело… Стоит только душе захотеть, тело само излечит себя....
Зар тихо лежал, не мигая глядя в одну точку на потолке. Он не шевелился, только слёзы текли, проделывая мокрые борозды из уголков глаз на подушку. Как будто очнувшись от кошмарного сна он пытался припомнить, как он жил последние несколько лет. Как он мог забыть, что на свете есть добро? Бабушка Ель, как воплощение доброты стояла перед его глазами и так хотелось расслабиться и насладиться этой добротой и остаться здесь навсегда, но картины недавнего прошлого ярко вставали перед глазами.
Покаяться? А простят ли его? Как можно такое простить? От таких, как он нужно бежать, ведь скоро начнется ломка и он снова не выдержит и предаст. Предаст ради глотка атраксова зелья. Уже не ради кайфа, а чтобы прекратить страдания, унять свои корчащиеся в муках тело и душу и забыться на короткое время.
Нет! Надо бежать! Ему не место среди людей! Он наркоман, конченый человек! Да и что в нём осталось человеческого? Нужно бежать очень далеко, спрятаться где-нибудь на краю света, чтобы некому было спросить: "Зар, как ты мог?" «Зар, как ты мог? Ради чего ты живешь? Почему ты позволяешь своей душе спать? Даже более того, намеренно не даёшь ей проснуться!» И он знал ответ: ради зелья. Да и не спрятаться ему, везде, куда бы он не пришел, проклятый, злобный слизняк достанет его. Он презирал Атракса, но ещё больше себя, за то, что попался на крючок этому чудовищу.
Зар безнадежно закрыл глаза. Тяжелые веки, как крышка гроба, захлопнулись над ним. И наступила пустота.
Вдруг во мраке забрезжил слабый отсвет. Он разгорался, превращаясь в длинный, яркий луч, как будто кто-то включил прожектор. Из мрачной пустоты этот луч начал выхватывать картины давнего, счастливого прошлого. Вот отец держит его за руку. "Посмотри, Зар, кого принес нам аист! Это твоя сестрёнка…" В детской кроватке лежит кулёк. Из розовых кружев выглядывает маленькое личико. Зару любопытно. "А у неё есть ручки и ножки?" "Конечно!", смеется мама, разворачивает кулек и извлекает из него малюсенькое существо. У неё и вправду есть ручки и ножки! " А можно мне потрогать её?" "Конечно можно, только надо обязательно помыть руки." Зар бежит мыть руки, он торопится, ему не терпится узнать, какова на ощупь эта самая сестрёнка. Её крошечная ручка нежная и хрупкая, почти невесомая, розовые пальчики кажутся почти прозрачные. Зара приводят в восхищение эти пальчики. "Мама, она тёплая и шевелится, значит она живая, настоящая!" Мама ласково улыбается: "Когда-то, и ты был таким крошечным. Мы с папой очень ждали тебя и когда ты наконец появился, стали самыми счастливыми людьми на свете".
Другое видение выхватывает луч: Варя сидит в детском стульчике для кормления. Она заметно подросла, у неё пухлые щёки и весёлые, рыжие кудряшки. «Зар, ты можешь мне помочь? Покорми, пожалуйста Варю. Справишься?» Конечно он сделает всё, чтобы справиться, ведь это первое серьёзное задание, которое ему поручили! Шутка ли, накормить ребёнка! Мама даёт ему детскую мисочку с кашкой и Зар начинает запихивать её в миниатюрный ротик с розовыми губками бантиком. Варя вертится и пытается ухватить ручкой ложку. Каша не всегда попадает в рот. «Варя, не вертись!» строго говорит Зар. Но ей весело, и она продолжает вертеться.
Всё перемазано кашей: маленькая, щекастая моська, одежда, волосы, каша капает на стол и тут же размазывается шаловливой ладошкой. «Варя, почему ты такая свинюшка? Ты же девочка!» Но Варя не слушает. Зар начинает сердиться. Но это ведь его первое серьёзное задание, и он стойко держится до конца. Он подходит к маме и протягивает пустую мисочку: «Мы всё съели!» Мама оглядывается на перепачканную кашей девочку и улыбается. «Вот спасибо, выручил!» Мамина рука ласково ерошит его волосы. «Ты у меня настоящий мужчина!»
И ещё видение высвечивается лучом. Они идут на прогулку к лесному озеру. Тёплый день на исходе лета. Зару очень нравится возить коляску с сестрой, но сейчас мама не разрешает ему. В лесу узкая, неровная дорога. Но у Зара с собой мяч, они с папой будут играть в футбол, это утешает его. Вот и залитая солнцем полянка на опушке и небольшое лесное озерцо. Вода блестит на солнце. Мама ставит коляску под раскидистый куст у воды. Она что-то ласково говорит засыпающей девочке.
Из леса выходит человек, у него за плечами рюкзак, такой огромный, почти с него ростом. Он останавливается, снимает рюкзак и устало ставит его на землю. Что-то спрашивает у отца, тот подходит к нему и начинает объяснять, показывая рукой. "Заблудился", думает Зар. Вдруг в разговоре начинают сквозить раздражительные нотки. Встревоженная мама подходит к отцу. "Покачай, пожалуйста Варю, Зар". Зар качает Варю и тревожно оглядывается на родителей.
Как в замедленной съёмке мама идет по полянке, отец пытается успокоить человека с рюкзаком. Вдруг человек выхватывает что-то из кармана и коротко замахнувшись бьет отца. Отец начинает падать, мама с криком бежит к нему. Оглядывается на Зара: "Бери Варю, беги!" Зар стоит столбом и не может сдвинуться с места. Злодей бьет маму наотмашь несколько раз, она падает. "Зар! Беги! Беги же, Зар!", отчаянный крик матери бьёт по ушам.
Человек поворачивается к нему, в руках какой-то предмет, он перемазан красным. "Кровь!", всплывает в мозгу. Очнувшись от столбняка Зар хватает Варю на руки. "Куда бежать?", полыхает в голове. Злодей с мерзкой, кривой усмешкой медленно идёт к нему. Зар в отчаянии вертит головой. Вдруг, о чудо, над водой озера появляется призрачное, почти прозрачное сооружение… мост, он кажется ненастоящим, наступи на него, и он рассеется как туман. Но Зар в отчаянном порыве вступает ногой на мост, ведь бежать больше некуда, делает шаг, второй, мост не пропадает и вот он уже бежит изо всех сил прижимая к себе сестрёнку. Оглядывается назад и видит, что злодей стоит на краю моста, не решаясь на него вступить. Призрачный мост начинает таять, но тот берег близко. Делая последнее, отчаянное усилие Зар добегает до конца моста и без сил падает на берег.
Зар очнулся от собственного крика, в широко распахнутых глазах плескались страх и боль. Он был весь мокрый от пота, слипшиеся волосы разметались по подушке, тело колотила безудержная дрожь. Взгляд заметался и натолкнулся, наконец, на сидящую на краю его кровати Бабушку Ель. Рядом стоял настоящий богатырь, как будто сошедший со страниц русских былин и сказок. Бабушка Ель слегка поглаживает его руку. Это ненавязчивое прикосновение успокаивает.
– Ну вот, самое страшное позади. Ты мужественный юноша, не каждый осмелится взглянуть в лицо своему страху, – голос Бабушки Ели звучит плавно и умиротворяюще, слова текут и перетекают друг в друга, как вода спокойной реки. – Отдышись немного и поднимайся, я принесла тебе поесть.
Богатырь молча разглядывал его, взгляд был испытывающим, но беззлобным.
– Погоди, витязь, допрашивать. Дай ему немного времени, чтобы прояснить голову!
Витязь отступил и так же молча покинул комнату.
– Где я? – выдавил из себя Зар и не узнал своего голоса. Он звучал хрипло, слова давались с трудом, в горле саднило. Он машинально поднес руку к тому месту, где, как ему казалось, стоит огненный ком.
– В Березняках. Здесь тебе ничего не угрожает. Ты всё скоро узнаешь. А теперь ешь.
Она помогла ему приподняться и подпихнув под спину подушку протянула миску вкусно пахнувшей каши. Зар неуверенно посмотрел на неё.
– Это надо обязательно съесть. Такую кашу ещё мои бабушка и прабабушка варили. Она сил прибавляет, да боль душевную утоляет. Ешь!
Зар взял ложку, зачерпнул немного каши и нерешительно положил в рот. Пожевал, проглотил. Еда мягко скользнула по воспаленному горлу, прошла по пищеводу и упала в желудок. Зар прислушался к себе. Дрожь стала униматься. Он уже смело зачерпнул вторую ложку, проглотил. В прыгающем от дрожи желудке разлилась приятная теплота. Так он съел всё и почувствовал себя немного лучше.
– Это волшебная каша, да? – спросил он и тут же удивился, как по-детски прозвучал вопрос.
– Можно сказать и так. Всё, что с добром и любовью делается – волшебством оборачивается.
Бабушка Ель улыбалась своей необыкновенной улыбкой. Зар засмотрелся на неё.
– Твоя улыбка, Бабушка, и есть самое главное волшебство, – пытаясь улыбнуться в ответ сказал он.
– А теперь выпей-ка вот это, – Бабушка Ель дала ему в руки широкую, глиняную чашу с питьём. Чаша была тёплая, в ней плескалась густая золотистая жидкость. – Не бойся, это питьё то же волшебное, пей.
Зар без страха поднес чашу к губам и выпил всё до дна.
– Вкусно, – сказал он, облизнув губы, – Спасибо!
– На здоровье! Всё никак не спрошу, как звать то тебя?
Зар потупил глаза, он почему-то никак не мог выдавить из себя своё имя. И вдруг внезапно понял, что стыдится его. Ему казалось, что все на свете знают в кого он превратился. Мелькнула предательская мысль – соврать, но взглянув в доброе лицо Бабушки Ели он не смог обмануть её.
– Зар, – с трудом произнес он и сразу почувствовал облегчение.
Бабушка Ель ласково кивнула ему.
– А теперь спи, набирайся сил!
Зар, облегченно вздохнув, откинулся на подушку и закрыл глаза. Бабушка Ель немного посидела рядом с ним и убедившись, что он ровно и глубоко задышал тихонько выскользнула наружу.
Добрыня не находил себе места от волнения. Бабушке Ели с трудом удалось удержать его от немедленного допроса подобранного ими парня. Парень был очень слаб и ответить всё равно ничего не мог. Два дня он метался в бреду, на третий затих, дыхание было хриплым и частым, казалось ещё немного и начнется агония. Но на четвертый день он задышал глубже, жар начал спадать, и парень пришел в себя. Услышав эту весть Добрыня бросился в баньку, где по старой памяти устроили больного. На подходе он услышал доносившиеся оттуда крики. Оставшийся путь он проделал бегом. Ввалившись в баньку он увидел бьющегося парня. Бабушка Ель, как могла, удерживала его за руки, но сил явно не хватало.
– Чего встал столбом? Помоги! – строго прикрикнула Бабушка Ель.
– Никак нечистая сила вселилась в него? – Добрыня изо всех сил прижимал его к кровати, – откуда сила то такая в нём взялась?
– Нечистая, Воевода, то-то и оно, что нечистая! Видимо зельем опоён парень.
Так и держали они его пока он вдруг не открыл глаза и затих. Взгляд был безумный, но потихоньку прояснялся, парень приходил в себя. И снова Бабушка Ель выпроводила его не дав поговорить с парнем по душам. Теперь Добрыня сидел расстроено понурив голову в пустой трапезной казармы и перебирал в голове все произошедшие события.
На следующий день после поисков Данилы и битвы с дикарями, его ошарашил Явор. Он пришел к нему рано утром и сказал, что у него было видение-сон. Ему явился старец Радогост и поведал историю. Он рассказал, что Данила жив, но находится в тайном, сакральном месте, где он готовится к битве со своим врагом. Он обязательно вернется, чтобы сразиться с ним. Но пока Данила ещё не готов к битве, а им надо вставать на защиту своей земли и уповать только на себя. Явору он велел передать весть Вязу весьма оригинальным способом: отправиться в Обитель и написать послание в будущее, рассказать все произошедшие события, а в конце приписать предсказание, что Данила вернется и победит Атракса. От Явора требовалось описать произошедшее и оставить послание в библиотеке так, чтобы те, кто приедет искать могли его найти. Явору же не надо пытаться пройти обратно в своё время, он ещё нужен здесь, а портал всё равно закрыт. На вопрос Явора, почему он, Радогост, не помогает людям справится с бедой, тот ответил, что если боги начнут всё делать за людей, то люди вымрут. Вот и весь сказ.
Рассказ Явора вселил надежду в обеспокоенное сердце витязя. Явор же горел желанием отправиться в Обитель и поразмыслив, Добрыня согласился с ним. Явор спешно уехал, а Добрыня остался ждать, когда, наконец, он получит разрешение от Бабушки Ели на разговор с её подопечным. И вот уже пятый день он сидит в бездействии.
Дверь столовой тихо отворилась. Легкими шагами к нему приблизилась Бабушка Ель. Добрыня с немым вопросом приподнял брови.
– Уснул путник, проспит до завтрашнего утра.
– Бабушка Ель, – взмолился Добрыня, – когда ж ты мне разрешишь поговорить с ним? Чует моё сердце, что кое-что знает этот парень!
– Правду говорит твоё сердце, знает он кое-что. Да боюсь рассказать это ему будет не просто. Потрепала паренька судьба, сильно потрепала, нещадно. Отца с матерью он потерял, там, в мире Подлунном. С сестрёнкой на руках к нам пришёл, сам ещё несмышленышем был. Зар его имя. Слышал, поди, от своего воспитанника?
– Как не слышать…, слышал…. Пропал он…, да вот, значит, где объявился. Подумать только… Как занесло то его сюда? Каким ветром?
– Ох нехорошим ветром занесло его, Добрынюшка! Злодей Атракс его хозяин… Тот Атракс, который там, в будущем остался, откуда пареньки наши пришли, Данила, да Явор. Остаться то остался, да юношу этого к нам заслал, Данилу изловить, а тот уж придумал длинноруких в помощь взять. А сам злодей то не смог видно сюда пробраться, а то бы уж сам здесь был, бесчинства творил.
Добрыня вскочил в изумлении.
– Ну, делааа…! Вот, что за птица нам попалась…. – Добрыня уселся обратно на лавку и в задумчивости подпер голову рукой.
– А ты не спеши, витязь, паренька то корить. Не по своей воле он зло творил, зельем он опоён, уж говорила тебе! Дух нечистый из него должен выйти, ну а нам, людям добрым, помочь ему надо этого духа то изгнать.
– Откуда ж ты, Бабушка всё знаешь? Или покаялся он тебе?
– Знахарка я, Воевода, вот и знаю…. Бредил он…, я и слушала, да размышляла… Где уж ему каяться то было? Чуть дух не испустил…
– Дык, что мы теперь с ним делать то будем? – Добрыня в задумчивости почесал затылок, – что ждать то от него, Бабушка? Опоённые ведь они ж на всякое способны, безумны они…
– А добрыми с ним быть надо, да ласковыми. Добро ж всякую душевную хворь лечит. Если ж конечно человек хочет излечиться. А он хочет, Добрынюшка, очень хочет! Поди ка завтра с утреца к нему, слово доброе скажи, глядишь он и покается тебе… Очень уж нужно ему покаяться то… Да только не спеши, не лезь в душу то раньше времени, пусть сам говорить начнёт.
– Ясное дело, из человека правды силком не вытащишь, ежели сам не захочет сказать. Пойду, Бабушка, завтра с утречка непременно и наведаюсь.
– Вот и ладно, Добрынюшка, вот и хорошо, наведайся, сокол мой, а теперь уж поди и сам отдохни от дум то своих. И я пойду, намаялась за эти дни то. А гость наш проспит до утра, не сомневайся, никуда не денется.
Как и обещала Бабушка Ель, Зар крепко проспал всю ночь и проснулся уже ближе к полудню. Он обнаружил себя всё там же, в баньке. Ему было хорошо, ничего не болело и не хотелось открывать глаз. Но тяжкие мысли и воспоминания начали потихоньку просачиваться в просыпающийся мозг. Он всё ещё не открывал глаз, пребывая между сном и явью, втягивая носом особенный банный дух, как вдруг почувствовал, что в помещении ещё кто-то есть.
Открыв глаза и оглядевшись он обнаружил посетителя, сидевшего на лавке у противоположной стены. Это был вчерашний богатырь.
– Ну наконец то, – витязь поднялся с лавки и протопал легкой богатырской поступью к кровати Зара. Он добродушно улыбался, как и велела ему Бабушка Ель. – Здрав будь, путник! Тебя Заром звать?
– Здравствуйте, – несмело проговорил Зар, во все глаза глядя на излучающего добродушие великан, – да, меня зовут Зар.
– А я Добрыня, Князя Киевского, Святослава, дружинник…
– Князя Киевского? – эхом повторил Зар, пытаясь припомнить где он об этом князе слышал.
– Да, я тоже пришел сюда из Подлунного мира.
Увидев, что парень занервничал, Добрыня повторил.
– Добрыня я, богатырь земель русских.
– Вы из сказки пришли?
– Да нет, это уж потомки про меня сказок напридумывали. А я настоящий, не сказочный.
Зар совсем смутился. Он просто молча уставился на витязя, не зная, что сказать.
– Как здравие твоё? – спросил заботливо Добрыня.
– Спасибо! Мне очень хорошо, ничего не болит. Только почему-то я не чувствую ног.
– Не чувствуешь ног? А Бабушка Ель знает об этом? – на добродушном лице витязя тут же появилась озабоченность.
– Ещё нет, я только сейчас это понял.
Добрыня откинул одеяло. Ступни юноши были обмотаны чистыми тряпицами, на которых проступали жёлтые пятна какого-то снадобья. Бабушка Ель и эту напасть не упустила из вида.
Подхватив, как пёрышко, стоящую у стены лавку и поставив её рядом с кроватью больного, он основательно уселся, готовый слушать. Но Зар только часто моргал глазами, видимо пытаясь удержать слёзы.
«Да… Плохо дело», думал Добрыня. «Здорово, видимо, парню досталось. Совсем ослаб духом. Да ещё ног не чувствует… Вот беда то бедовая» …
– Вот, что я скажу тебе, Зар. Я знаю кто ты, про тебя мне рассказывал мой воспитанник, Данила. Пытать тебя, где ты был и что делал эти годы, я не буду. Ежели сам захочешь, так поведаешь. Одно знай: тебя здесь никто не обидит. Вижу, что сломлен дух твой. Я – воин и мне всякое повидать довелось. Не ты первый… и не ты последний, кто пережил в своей жизни трудные времена. Многих перемололи жернова судьбы, но многие и воспряли, и жили, творя добрые дела. Теперь твоя очередь решать: или бороться за жизнь свою, или отказаться от борьбы. Если ты захочешь принять вызов судьбы, то я твой помощник, если нет, то ничто и никто тебя не спасёт… от самого себя. От себя не убежишь…
Взгляд Зара перестал метаться, он слушал и внимал словам витязя. Он понял, что его не отвергают и был благодарен за это. На душе стало легче, но впереди его ждало испытание, он должен был всё рассказать…, а если не сможет, уйти от этих добрых людей и сгинуть в одиночестве. Как точно сказал этот воин – "сломлен дух".... Это и правда так. Он ощущал себя ни на что не годной, потрепанной, тряпкой, безвольно валявшейся в пыльном углу. Но, благодаря тому, что его не отвергли, приняли, у него появилась надежда и Зар изо всех сил пытался уцепиться за неё. Да, он хотел жить! И сейчас отчетливо понимал это. Но и понимал то, что многое придется искупить.
– Да, я хочу жить, – ответил Зар хрипло. – Я хочу тебе всё рассказать. И если после этого ты не отвергнешь меня, я попрошу помощи.
Сначала слова давались с трудом, потом легче, потому, что Зар видел, что Добрыня без осуждения слушает его. Он рассказал всё, с самого начала и до конца, до того момента, как он обнаружил, что потерял Данилу, а потом понял, что его уже не найти в снежном буране. Рассказал он и то, кто такой Атракс и как он умеет подчинять себе людей, внушая им беспредельный страх. За эти сведения Добрыня был очень благодарен, ведь до сих пор никто толком не знал, что из себя представляет этот злодей.
Выговорившись, Зар тяжело вздохнул, его голова горестно поникла. Он ждал своего приговора. Вот сейчас этот отважный воин встанет и с презрением прогонит его. Добрыня молчал, а Зар всё ждал, не поднимая взгляда. И кто знает, если бы не сон-видЕние Явора, в котором старец сказал ему, что Данила жив, возможно витязь просто растерзал бы его. Но Добрыня верил в видения, раз старец сказал, что его воспитанник жив, значит так оно и есть.
Ему было жаль этого парня, он понимал, что тот попал в чудовищный переплет и сломался. Зар был совсем юн, когда сбежал от Стражей и отправился на поиски Чертога Судьбы. Это был поспешный и необдуманный шаг, но как можно осуждать мальчишку, который со всем своим юношеским пылом и легкомыслием бросился исполнять свою мечту? И какую мечту! Самую заветную для любого ребёнка – вернуть к жизни своих родителей!!!
– Вот, что, Зар, – наконец услышал он приглушенный голос витязя, – я не могу похвалить тебя за твои деяния… Но и судить за них тебя не стану. Я рад, что ты нашел в себе силы рассказать правду. Такую правду говорить не легко… Тебе придётся жить с ней и, возможно, кто-то будет осуждать тебя… Но найдутся и те, кто поверит и всегда протянет руку помощи, когда ты в ней будешь нуждаться. Только смотри, не обмани этого доверия!
Добрыня поднялся с лавки и протянул Зару руку. Зар вскинул голову, в глазах его вспыхнула благодарность и тяжкий груз свалился с плеч.
– Спасибо! – выдохнул он, отвечая на крепкое рукопожатие.
– Поправляйся, парень! Да хорошо, что о злодее рассказал, теперь хоть знать будем, кто таков. Пойду я, пожалуй. А ты отдыхай, набирайся сил!
Добрыня вышел и Зар остался один. На душе было светло, хотелось побыстрее встать на ноги и начать совершать подвиги, чтобы искупить свой грех. Но обмороженные ноги ещё не слушались его.
Вошла Бабушка Ель, как всегда, с неизменной лучистой улыбкой на добром лице.
– Здрав будь, Зарушка! – ласково поздоровалась она с ним, извлекая из корзинки завтрак: кринку молока и горшочек с кашей, – поешь кашки моей волшебной, да молочком парным запей!
– С удовольствием, Бабушка, твою кашу я готов есть день и ночь! – Зар улыбался, принимая из бабушкиных рук горшочек и деревянную ложку, – мне надо быстрее поправляться, впереди ещё столько дел!
Тень пробежала по бабушкиному лицу. Как сказать парню, что не встать ему на ноги, ежели чуда не случится? Она подняла глаза на Зара и увидела, что он тревожно вглядывается в её лицо.
– Не торопись пока, Зарушка! Рано ещё тебе вставать. Тяжкая хворь поселилась в твоих ногах. Дай поразмыслить, как с этой хворью справиться. А ты знай отдыхай, да сил набирайся, ну, а дальше… Бог даст и этот недуг пересилим!
Зар опустил голову, он понял Бабушку Ель. Помолчав с минуту, он твёрдо взглянул на нее:
– Пересилим, Бабушка! Вот увидишь, пересилим!!!
– Вот это ладно! Если верит человек, то у него обязательно получится! Да и я помогать тебе буду, глядишь и изгоним хворь!
И потекла для Зара новая жизнь.... Некоторые дни были наполнены безнадежным отчаянием, другие радостной верой в победу. Он не сдавался. Бывало, когда его неудержимо тянуло бросить всё, выпить зелья и снова окунуться в небытиё. К счастью раздобыть зелье было не у кого. Тогда Зар благословлял Бога за то, что не может ходить, иначе сбежал бы к Атраксу и снова попал в его кабалу. Но жажда жизни брала своё и тёмные мысли и желания посещали его всё реже и реже. Ноги всё ещё не слушались, но он старательно выполнял все предписания Бабушки Ели. Лицо его посветлело, на нём появились здоровые краски, пропали синие круги под глазами, взгляд стал живым и тёплым. Сбрив бороду, он помолодел и превратился во вполне привлекательного парня.
Так прошла зима и наступила весна. Усердно выполняя упражнения, предписанные знахаркой, он иногда чувствовал, что по ногам бегут мурашки. И душа замирала от безумной надежды! Юноша боялся, не мерещится ли ему. Но вот, наконец, в один из солнечных весенних дней он увидел, что большой палец на его ноге пошевелился.