Линн Ико
Изобретение
12. Норрингтон
Люси упала на пол. Ее спина судорожно вздымалась от частых глубоких вдохов.
– Что происходит, черт побери? – одними губами проговорил Дэрр.
Опустившись на колени подле Люси, Л поднял голову и огляделся.
Они находились недалеко от открытого люка посадочного модуля. Перед ними стояла вся команда астронавтов – четыре мужчины и три женщины.
К Л медленно начинало приходить осознание происходящего.
«Л и Люси, – вдруг снова раздался голос в голове Л так, что он невольно вздрогнул. – Вы не такие, как они. Вы похожи на нас больше, чем все существа, о которых мы знаем. Скоро вы поймете, что можете существовать совершенно иным способом. Продолжайте развиваться и развивать ваших потомков».
Тахионцы не переставали перебрасываться фразами, и Л понял, что на этот раз они не слышали голоса.
Люси стала дышать ровнее. Она вскинула голову и посмотрела на Л.
«Ты слышала последнее?» – спросил он.
Она кивнула. Ее нахмуренное лицо выражало недоумение.
– Какой сегодня день? – спросил Л, обратившись к капитану.
Тот на секунду замер, непонимающе глядя на него, а затем резко развернулся и направился прочь по направлению к рулевому отсеку.
Остальные тахионцы последовали за ним.
Когда Л и с трудом поднявшаяся Люси зашли в отсек, они обнаружили бурно разговаривающую на иоме команду, и на их лицах было написано крайнее изумление.
Л прекрасно понял, о чем они говорят.
– Сегодня день взлета, – подтвердила Сэд, обратившись к Л. – Мы летим вот уже десять часов двадцать восемь минут.
– Что они сделали с нами? – продолжал удивляться Стот. – Переместили в прошлое? Но как?
– Нет, – покачал головой Л. Взгляды всех присутствующих обратились к нему. – Те существа лишь показали нам будущее.
– Что? – вскинула брови Сэд.
– Посмотри в фотоаппарат, Адхон. – Л указал на устройство, висящее на стене. – Там нет ни одной фотографии из тех, что ты делал на Ксантосе. Мы там никогда не были.
Тахионец взял в руки фотоаппарат.
– Сообщение с Тахиона, – подала голос Телея.
– Включай, – кивнул Дэрр.
Телея нажала на кнопку, и после тихого жужжания из динамика послышался голос:
«Ноль-пять-пять-два Спира-восемь. Повторяю, на вашем борту находятся посторонние люди. Они могут быть опасны! Срочно возвращайтесь на Тахион! Отмена миссии. Повторяю, отмена миссии!»
Капитан подпер голову рукой и потер глаза.
– Фотографий действительно нет, Дэрр, – произнес Адхон.
– Что делаем? – спросила Сэд.
Дэрр глубоко вздохнул.
– Эти существа дали знать, что нам нечего делать на их планете. Но выходит, что, по факту, мы так там и не побывали…
– Мы можем рассказать все, что видели, – сказал Тринан.
– Можем, да кто нам поверит?.. – Дэрр повернулся к Телее. – Передай на Тахион: сообщение принято. Мы возвращаемся. А вы, – он взглянул на Люси и Л, – ступайте в свой отсек.
Сэд бросила на путников изучающий взгляд.
Вернувшись в отсек, Л молча уселся на койку и оперся на колени. Все медленно прояснялось у него в голове, но это было настолько ошеломительно, что он не знал, как об этом рассказать Люси.
– Л, объясни мне! – не выдержала она. – Я вижу, что ты что-то понимаешь.
Л медленно поднял голову и, посмотрев на нее, улыбнулся.
– Нам нужно узнать всю правду о нашем происхождении, – произнес он. – И никто, кроме Норрингтона, нам не сможет об этом рассказать. Эта встреча неизбежна. Но… – Л поднял руку, останавливая уже собирающуюся ответить Люси, – кем бы мы ни были, Люси, – мы умеем гораздо больше чем тахионцы и земляне. Об этом нам сообщили те существа.
– И что нам нужно сделать?
– Мы должны дойти до конца.
– До конца?
– До окончания нашей жизни.
– И что тогда?
– Тогда мы узнаем все. Я пока не могу тебе это объяснить. Но я хочу, чтобы ты мне поверила, – никто из нас не погибнет. Ты увидишь это в свое время.
* * *
Сто двадцать дней. Сто двадцать дней они словно спали. И сейчас, наконец пробудившись, узнали, что все это было сном.
Галлюцинацией продолжительностью в минуту.
Посадочный модуль Спиры-8 приземлился на Тахион ни с чем. Так полагали абсолютно все, кроме девяти человек на борту корабля.
Но и тахионцы-астронавты знали, что им никогда не достичь этой цели. Они прибыли с осознанием того, что человек являлся тупиковой ветвью развития.
Л же обладал такой информацией, которая была недоступна всем, кроме него. Но вскоре об этом должна будет узнать и Люси, когда пройдет время.
Время.
Команда готовилась покинуть корабль, когда Дэрр, резко потянув Л за руку, отвел его в сторону.
Вытащив пистолет, он засунул его во внутренний карман пальто Л.
– Я не знаю, кто ты, – тихо проговорил капитан, – но думаю, что ты должен добиться большего. Надеюсь, это тебе поможет.
– Удачи, Дэрр, – кивнул Л.
Поджав губы, капитан подтолкнул его к выходу.
Внизу их уже поджидала группа беловолосых в черных костюмах. Как только Л, Люси и Сэд ступили на землю, их сразу же посадили в черный автомобиль без колес, который взмыл в воздух и с огромной скоростью полетел прочь от космодрома.
Все трое молчали, смиренно ожидая развития событий.
Машина остановилась у небольшого, скрытого за пространством здания в несколько этажей. Вглядевшись в постройку, Л моментально понял, что это был офис Норрингтона-Ольса, который показывала ему Сэд.
Почти все здание с пятьюдесятью этажами было расположено под землей.
Они зашли внутрь, и после продолжительного спуска на лифте их повели по длинному коридору с белыми стенами и непрозрачными стеклянными дверьми по обеим его сторонам.
Подойдя к одной из дверей, агент приложил палец к считывающему устройству, и перед ними открылся вход в просторный кабинет. Заведя путников в комнату, сотрудники покинули помещение.
Пространство напоминало кабинет Норрингтона в том самом офисе на Мете. Из панорамных окон лился белый свет, который казался настолько естественным, что невозможно было поверить, что помещение находилось в подземелье. Посреди кабинета левитировала дубовая столешница, над которой висел такой же левитирующий экран.
За столом, в черном кожаном кресле сидел Норрингтон.
Его глаза были устремлены на экран, но когда дверь за агентами закрылась, экран отлетел в сторону и опустился на полку, а беловолосый поднял голову и посмотрел прямо на Л.
С первого взгляда Норрингтон казался прежним – белые волосы все так же были собраны в хвост, а неизменная усмешка, как и прежде, царила на его лице. Однако по какой-то причине в его потяжелевшем взгляде читалась неестественная для него тоска.
– Что ж, я рад, что снова встретился с вами, мистер Форстер, – тихо вымолвил он.
– Ублюдок! – вдруг, не выдержав, вскричала Люси.
Норрингтон перевел взгляд на нее.
– Как ты смел разговаривать со мной? – процедила она, делая несколько шагов в его сторону. – Как ты мог смотреть мне в глаза?!
Л схватил ее за руку и притянул к себе.
– Люси, нам нужно выяснить у него всю правду, – как можно более ровно произнес он. – Прошу тебя, успокойся.
– Узнать у него? – Люси резко повернулась и обратила на Л гневный взгляд. – Он не сообщит нам ничего, кроме очередной лжи! Он лгал мне, когда я просила его говорить правду!
– В моих словах не было ни капли лжи, Люси, – промолвил беловолосый. – Я лишь умолчал о твоем происхождении. Я не мог сразу вывалить это на тебя.
– Люси, пожалуйста… – начал Л.
– Он убил моего отца, Л! Он убил Стива!
– Мне очень жаль твоего отца, Люси, – с нажимом произнес Норрингтон, – и вашего друга. Но я не виноват в их смерти.
– Ему жаль… – гневно проговорила Люси.
– Как можно быть настолько трусливым, Артур, – начал Л, устремив взгляд на беловолосого, – или Ольс, как там тебя… что за все это время ты не мог рассказать мне или Люси всю правду в лицо, а дожидался, пока нас приведут к тебе?
– Вы называете меня трусом, мистер Форстер? – поднял бровь Норрингтон.
– А как мне назвать человека, который устроил все это с нами? Который боится сказать все как есть?
Тот нахмурился.
– Я лишь придерживался составленного плана эксперимента, мистер Форстер. И я был бы рад продолжить нашу беседу, но я хочу попросить тебя уйти, Сэдна. – Он взглянул на тахионку. – Мы договаривались, что ты не будешь вмешиваться.
– Какое ты имеешь к нему отношение? – удивленно вопросил Л, обернувшись к ней.
Несколько секунд та не сводила с беловолосого испепеляющего взгляда, а затем, глубоко вздохнув, повернулась к Л.
– Я искусственный человек, Л, – медленно выговаривая слова, промолвила она. – Меня создал его отец.
Она указала на Норрингтона.
– Последней просьбой которого было сохранить тебе жизнь, Сэдна, – продолжил тот. – А я, в свою очередь, попросил тебя не влезать.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошли несколько агентов. Схватив сопротивляющуюся Сэд за руки, они потащили ее к выходу.
– Что вы делаете?! – Люси бросилась было к тахионке, но Л оттянул ее за руку.
– Не смей трогать их! – крикнула Сэд перед тем, как дверь за ней и беловолосыми захлопнулась.
– Как вы смеете… – прошептала Люси, обернувшись к Норрингтону.
«Люси, все в порядке…» – попытался успокоить ее Л.
– Нет, все совсем не в порядке, Л! – вскричала она. – Как ты можешь оставаться таким спокойным?
Он поджал губы. Она уже переставала верить ему.
– Люси, прошу тебя. Он должен нам все рассказать. Ничего плохого с Сэд и нами не случится. Ты должна верить мне.
Л обернулся в сторону Норрингтона. Тот, нахмурив брови, изучающе вглядывался в него.
– Артур, сейчас ты должен рассказать нам всю правду. Только на этот раз не трать время, а выкладывай все как есть. Все, что знаешь ты.
Норрингтон усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
– А зачем вам это? – вопросил он. – Вы же знаете, что я должен вас убить. Зачем вам, перед лицом неминуемой смерти, все это знать?
Л смотрел на него некоторое время, сощурив глаза, а затем ответил:
– Любопытство.
Беловолосый хмыкнул.
– Тяга к знаниям, – вполголоса протянул он. – Еще одна прекрасная черта, которой вы не лишены.
Он медленно потер руки и, облокотившись на стол, молвил:
– Что ж, тогда присаживайтесь.
Из пола выдвинулась пара кресел. Л медленно подошел к ним, ведя за собой Люси, и опустился на сидение.
«Люси, прошу тебя, садись».
Она бросила на него полный отчаяния взгляд, но, тем не менее, присела на край кресла, не сводя полный гнева взгляд с Норрингтона. Все ее тело было напряжено, будто она была готова броситься на него в любую секунду.
Достав из кармана сигарету, Норрингтон закурил, устремив пронзительный взгляд на Л.
– Как вы уже поняли, мое настоящее имя Ольс Виттен, – подал голос беловолосый. – Я родился здесь, в Хенлоте, семьдесят пять лет назад.
С этими словами он пустил облако едкого дыма.
– Уже несколько десятков лет я продолжаю тот род деятельности, который является основным в моей семье на протяжении многих веков, – это создание людей.
Проектирование роботов и андроидов, которым изначально занимались мои предшественники, сейчас отошло на второй план. В данный момент мы помогаем лечить болезни, продлевая тем самым жизнь, совершенствуем плохо функционирующие органы и создаем новые.
Все знания, достижения, наработки в этой области передаются из поколения в поколение. Эти знания невозможно купить, продать или поместить в любую голову. Именно эти бесценные знания дают нам некоторые привилегии в этом мире.
Мы можем продолжать нашу основную деятельность – это создание единых, цельных организмов. Живых людей.
У нас есть разрешение на проведение экспериментов с нашими изобретениями на разных планетах.
Единственным условием к этим возможностям является то, что в своих исследованиях мы не должны никоим образом навредить другим людям.
– Но кто, если не вы, убили… – начал было Л.
– Я объясню это позже, – прервал его Ольс и продолжил: – Как и предыдущие деятели, я искренне верю, что создание людей искусственным путем должно вывести нашу цивилизацию на новый уровень. Я хочу создать новое поколение людей – способных жить, воспроизводить себе подобных и модернизировать себя. Только такая составляющая способна продвигаться дальше. Люди, такие, какими они являются сейчас – отмирающая ветвь, лишь инструмент, промежуточное звено для более сильных индивидуумов.
Каждый из тех ученых, кто углублен в эту область, ставит себе целью создать более совершенное устройство, учитывая все предыдущие ошибки. С началом деятельности моего отца и Кораха Тала в этой отрасли появился значительный сдвиг. Последние изобретения мало отличаются от среднего тахионца.
Я продолжил дело отца и не без колоссальной поддержки великого множества моих коллег привнес некоторые улучшения в его разработки.
Ольс вздохнул и, потушив сигарету, сложил руки на столе в замок.
– Как вы уже, наверное, догадались, – продолжил он, – вы являетесь искусственно созданными людьми. Вашим проектированием занимались я и Корах. Вы – последние, самые усовершенствованные создания; для вашей разработки были использованы передовые методики в области совершенствования структуры мозга.
Он взглянул на Люси.
– Ты, Люси, являешься пятым изобретением, чьим владельцем и главным конструктором является Корах. Ты появилась на свет на шесть с половиной лет раньше, чем Л. Сейчас, разумеется, ты моложе него из-за разницы в течениях времени на планетах.
Вы же, мистер Форстер, – он перевел взгляд на Л, – являетесь третьим изобретением по моему проекту. Вы появились здесь, в этом здании, тридцать девять лет назад.
Вы являетесь более модернизированным организмом по сравнению с Люси, для вашей реализации я использовал особые новейшие технологии.
Это сработало: ваш интеллект в значительной степени превышает умственные способности предыдущих изобретений, абсолютно всех метанианцев и землян, и, как оказалось, – он усмехнулся, – даже мои.
Вопреки вашей уверенности в том, что здесь, на этой планете, вы являетесь никем, поспешу вас разубедить – даже на Тахионе вы и ваши достижения широко известны тем людям, которые занимаются изучением Метаморфозы и событий, происходящих на этой планете.
Несколько раз за свою небольшую жизнь вы совершали революцию в науке. Вы были первым во многих областях.
Вы изобрели корабль – первый в истории метанианской и земной цивилизации звездолет. И хотя модификации подобного двигателя на Тахионе используются повсеместно, с момента обнаружения нами антивещества до изобретения таких ракет у нас прошли столетия.
Вы же совершили это за шестнадцать лет.
Вы также являетесь первым после нас с Корахом, кто использовал внушения сотням людей, чтобы добиться своего. И то, что вы решили открыть свои сверхъестественные для метанианцев способности обычным людям, удивило даже меня. Вы первый, кто сделал это за всю историю наших наблюдений: рассказал про свои умения для того, чтобы добиться своей цели.
Он побарабанил пальцами по столу.
– Как и любые устройства, созданные нами люди должны подвергаться тестам и экспериментам. В нашем случае это создание ситуаций, в которых изобретениям нужно принять то или иное решение. В зависимости от ваших решений мы понимали, как устроено ваше мышление.
В данный момент все основные эксперименты с вами завершены. Этот разговор будет последним тестом, и на основе всех результатов мы поймем, как можно будет совершенствовать наши разработки.
– Почему же наши жизни должны завершиться именно сейчас? – спросил Л, стараясь сохранять хладнокровие.
– По установленным правилам существование искусственных людей полагается прекратить в тот момент, когда они начнут понимать, что не стареют, – ответил Ольс. – Либо после того, как они смогут найти путь к прибытию на Тахион. И вы, кстати говоря, были также первыми, кому удалось догадаться, как добраться сюда.
– Это невозможно, Л, – вдруг донеслось от Люси. – О чем он говорит? Мы не могли появиться… здесь!
– Да, в это сложно поверить, Люси, – откликнулся Ольс. – Именно поэтому я не решался говорить об этом сразу. К настоящему моменту ты и Л уже начинали осознавать, кем являетесь, и теперь вам будет проще в это поверить.
– Если это правда, – произнес Л, – так докажите это нам.
Помедлив, Ольс поднялся с места и протянул руку со словами:
– Почему бы и нет. Пойдемте.
Люси метнула на Л полный сомнения взгляд, но он кивнул.
Они оказались в длинном коридоре, через стеклянные стены которого были видны соседние помещения. Они были настолько обширны, что противоположный их конец терялся где-то вдалеке. Все пространство комнат было залито белым светом, еще более ярким, чем в кабинете Ольса. По всей площади помещений располагались столы с различным лабораторным оборудованием: колбами, сосудами, измерительными приборами; повсюду виднелись многочисленные установленные в стенах и левитирующие в воздухе экраны, на которых мелькали цифры и графики.
В помещениях находилась по меньшей мере сотня человек, одетых в белые халаты.
– Это лаборатории, – подал голос Ольс. – Здесь мы занимаемся изготовлением органов – тем, что, собственно, приносит основную прибыль. В той стороне, – он указал в дальний конец коридора, – и на этажах выше проводятся хирургические операции.
Они стали двигаться вдоль стеклянных стен, наблюдая за работой сотрудников.
– Наверху, ближе к выходу, располагается больница, – продолжал Ольс, – где производится диагностика и лечение заболеваний, а также офисы. Все нижние этажи отведены для разработки искусственных людей.
Они подошли к концу коридора и, пройдя через распахнутую Ольсом дверь, попали в следующий проход, который находился уже на десять этажей ниже.
По сравнению с лабораториями эта часть здания казалась абсолютно пустынной. За ведущими в соседние помещения стеклянными дверьми, расположенными по обеим сторонам коридора, царила тьма.
Из каждого помещения выходило несколько различных по диаметру трубок, которые продолжались дальше вдоль стен коридора до противоположного его конца. У некоторых дверей также располагались встроенные экраны, которые были выключены.
– Это один из так называемых коридоров жизни, – произнес Ольс. – Здесь проводятся наблюдения за питанием и развитием созданного эмбриона. Сейчас, разумеется, и еще несколько лет здесь не будет вестись никаких работ до старта нового проекта.
Вслед за Ольсом Л и Люси добрались до конца коридора и вошли в небольшое полутемное помещение. В его центре располагалось возвышение, в которое также были вмонтированы экраны и панели управления. Множество трубок, которые продолжались по всему коридору, вели именно к этому возвышению.
– Жизнь искусственного человека, в том числе и ваша, начинается с этой комнаты, – молвил Ольс. – Это устройство, – он указал на возвышение, – представляет собой искусственную утробу, в которой производится выращивание эмбриона до той стадии, когда он становится готов к жизни во внешней среде.
Л и Люси медленно подступили к возвышению. В его центре находилось углубление, верхняя часть которого была застеклена.
– Это невозможно… – прошептала Люси.
– Я полагаю, на этом можно завершить наш осмотр, – сказал Ольс.
Возвратившись в кабинет, Л и Люси, не говоря ни слова, опустились в кресла. Ольс также молча уселся за стол и снова зажег сигарету.
– Что же происходит с человеком дальше? – наконец спросил Л. – После его… рождения?
– Абсолютно все созданные здесь искусственные люди проводят свою жизнь на Земле и Метаморфозе, – ответил Ольс, отклонившись на спинку кресла и выдохнув дым. – Там мы проводим за ними наблюдения – изучаем их жизненный путь, становление личности, выясняем, каким образом они будут находить у себя сверхспособности.
По плану, когда возраст изобретений достигает пяти лет, им убирают все воспоминания о пребывании на Тахионе и отправляют на другие планеты. Таким же образом поступили и с вами.
По плану, составленному для Люси, предполагалось, что она будет жить на Земле, недалеко от инвера, ведущего на Тахион. Один из таких инверов расположен в Бирмингеме, и для жилья Люси был заранее подобран нужный дом. Корах сделал некоторые дополнения в ее генетическом коде, чтобы внешность Люси была похожа на потенциальных родителей.
Что касается вас, мистер Форстер, то здесь была разработана немного другая программа. Вы были отправлены в приют, откуда вас забрали люди, которым мы это внушили. Здесь преследовался интерес наблюдения ваших действий, когда вы узнаете, что не являетесь родным ребенком ваших родителей.
Поджав губы, он потушил сигарету и продолжил:
– Обычно изобретения открывали свои «тахионские» способности в подростковом возрасте. Однако с вами вышла совершенно иная история.
Когда вам было восемь лет, мистер Форстер, я наблюдал тот случай, что произошел с вами в бутафории.
Я не только понял, что вы заметили искривления пространства бутафории, что, впрочем, под силу любому тахионцу, но также увидел некие образы и сцены, возникшие у вас в голове.
Это поставило меня в небольшой ступор: неужели я допустил фатальную ошибку в вашей разработке, так что вам приходят видения?
Но затем, спустя года, я, как и вы, начал осознавать их природу.
Вы не показывали никаких сверхъестественных для Меты умений почти тридцать лет, однако постоянно демонстрировали феноменальные умственные способности: самостоятельное поступление в университет при отсутствии полного школьного образования, открытие антивещества, изобретение фотонной ракеты…
Люси не показывала настолько высоких способностей больше двадцати лет. Но, как ни странно, между вами, живущими на разных планетах, образовалась некая связь.
Мы обнаружили это в первый раз, когда Люси появилась рядом с Л в виде призрака. Отчасти мы полагали, что это могло быть совпадением, однако Люси возникла и во второй раз, во время учебы Л в университете. Более того, вы даже смогли обмениваться информацией.
Это было ошеломительным открытием. Тогда мне и Кораху пришла мысль создать ситуацию, при которой изобретения – то есть, вы – смогли бы полностью раскрыть себя, свои способности, в которой можно было бы проверить, будет ли работать эта возникшая между вами связь.
Так мы переместили Люси на Метаморфозу. Результат не заставил себя ждать: Люси практически сразу начала демонстрировать свои умения, и к нашему великому изумлению, переместилась точно к Л.
– Но вы держали моего отца взаперти несколько лет! – прервала его Люси. – Вы хотите сказать, что не причинили ему этим никакого вреда?
– Это была, иллюзия, Люси, – ответил Ольс. – Специально созданная постановка в стремлении заставить тебя действовать. Те два года твой отец провел здесь, пребывая без сознания, и в колонию его поместили незадолго до твоего прибытия на Мету. Почти все надзиратели колонии были нашими сотрудниками, которые вели тщательное наблюдение за ним и за твоими действиями. Разумеется, твой отец думал, что все это время он находился в тюрьме. По возвращению на Землю в память твоих родителей также привнесли несколько изменений, так что они почти полностью забыли об этом инциденте.
Люси во все глаза смотрела на Ольса, пытаясь уложить в голове услышанное.
– После побега Люси из тюрьмы и вашей встречи, – продолжил тахионец, – мы стали наблюдать за вами, развивая выдуманную историю с EDP, и не мешали вашим действиям. Но один раз вмешательство все-таки потребовалось – в тот день, когда вы оказались в эпицентре землетрясения.
На самом деле эта была та ситуация, где вы смогли бы проявить свои способности, мистер Форстер, но Корах настаивал на помощи. Собственно, он отключил вас и помог вам выжить.
Ольс вздохнул, переводя дыхание, и продолжил:
– К нашему удовольствию, за все время пребывания на Мете Люси продолжала показывать великолепные результаты в своих способностях. Вы же, мистер Форстер, ими не пользовались – скорее, по психологическим причинам. Вы не знали, как объяснить эти явления, и вам это было не нужно. Это вполне понятно: вы хотели оставаться «обычным» человеком.
Я и Корах выяснили, что Люси также приходят видения – особенно, в бутафориях, где под влиянием Туннеля ваши умения прогрессировали быстрее.
Мы уже понимали, что эти видения могут быть событиями, происходящими в будущем, однако на тот момент у нас не было никаких конкретных доказательств этой теории.
Мы видели то, что видела Люси, и размышляли: что это за события, когда они произойдут, и состоятся ли они вообще. И они начинали пугать нас, так же, как и ее.
Когда вы добрались до ЦУПа, мы поняли, что эксперимент подошел к концу, и отправили Люси на Землю. По крайней мере, я думал, что ее отправили на Землю.
– Как она исчезла? – вопросил Л.
– Мы использовали скрытие. Несмотря на то, что это было непросто, мы научились телепортироваться, будучи невидимыми. Это умение оказалось нам на руку – нам удалось создать идеальную видимость того, что Люси и ее отец исчезли случайно. Это исчезновение также входило в эксперимент— мы стремились понять, как вы будете действовать дальше, мистер Форстер, поверите ли вы в то, что Люси была призраком или нет.
Вопросы веры, ваши умения отделять реальность от иллюзий являются моментами первостепенной важности в наших исследованиях.
– Что значит, вы думали, что я была отправлена на Землю? – нахмурилась Люси.
– Вместо Земли тебя отправили на Тахион, – вздохнул Ольс. – Это случилось без моего ведома. Под руководством Кораха тебе убрали абсолютно все воспоминания о пребывании на Мете и залечили следы ран и ушибов на теле. Все это время ты была без сознания.
Ольс скрестил руки на груди.
– После этого я стал, по мере возможности, следить за Корахом. Он стал казаться мне странным, я не мог понять причины его поступка. Думал, что такого больше не должно было повториться… Но я ошибался.
Я же должен был идти дальше по своему плану. Я встретился с вами лично, мистер Форстер, впервые за двадцать четыре года отстраненных наблюдений.
– Как я понял, тот офис был иллюзией? – подал голос Л.
– Совершенно верно. Я использовал новые возможности по созданию объектов на Метаморфозе. Мне пришлось скрутить пространство, чтобы расположить здание дальше от основных дорог, и вы, также к моему удивлению, заметили в этом месте иной ход времени. Затем вы же открыли иное течение времени в бутафориях, – то, что известно тахионцам, но неведомо метанианцам.
На Мете мне повезло воочию наблюдать за вашим становлением и прогрессом: вы наконец начали раскрывать себя. Вами двигало неукротимое желание добиться своей цели, и я еще никогда не видел такого упорства. Когда вы согласились на сделку, я понял, что вам ничего не помешает достичь желаемого. К моему удовольствию, вы также поняли, что я не собирался взрывать город.
Я осознал, что вы в состоянии добиться участия в полете, и решился отпустить вас, получая информацию о вас лишь из центра управления.
Правда, один раз вы чуть не убили себя – пришлось вмешаться снова.
– Про что вы?
– Разве вы не помните, как оказались под камнем? Мне пришлось помочь вам, иначе вы убили бы себя раньше времени.
Он усмехнулся и продолжил:
– Тем не менее, вы провернули то, что под силу не было никому. Я начал понимать, что вы все чаще видите будущие события, и что ваши способности начинают действовать на Комраде, вдали от населенной планеты. Никому, ни одному известному мне живому существу, кроме вас, это недоступно.
Все, абсолютно все, вы делали самостоятельно – я лишь порой направлял вас.
– И вы ни разу не использовали внушение?
– Мы старались не прибегать к манипуляциям с вашим сознанием, чтобы течение вашей жизни было как можно более естественным. Более того, вскоре я понял, что вы оба начинаете вспоминать то, что было убрано из памяти.
Относительно вас, мистер Форстер, я использовал внушение только один раз в вашей жизни – когда вам было пять лет, – чтобы вы не помнили о Тахионе.
Что касается тебя, Люси… Я изменил твою память также один раз, когда ты прибыла на Тахион, – чтобы ты не сразу узнала меня и выслушала.
– Кто же тогда убрал мне предыдущие воспоминания о вас? – с нетерпением спросила Люси. – О книге? О других ваших людях?
Некоторое время Ольс смотрел в одну точку, а затем вновь поднял глаза на Люси.
– Это был Корах, – наконец ответил он.
– Корах? Но зачем ему это нужно?
– Он не хотел, чтобы ты догадалась, как попасть на Тахион.
– Но почему? Если ваш… эксперимент состоит в том, чтобы мы это поняли?
– Он знал, что как только ты появишься здесь, твоя жизнь будет окончена. И он… хотел тебя от этого уберечь. – Ольс скривил губы. – Однако он зашел слишком далеко. Я был занят получением информации о полете Л, и не сразу обратил внимание на то, чем Корах занимался на Земле.
Когда я узнал об этом, то отстранил его от должности, ссылаясь на его возраст и неясное мышление. Я продолжил работу над вами сам, восстановив в Люси прежние умения и подложив книгу, которая навела вас на путь к Тахиону. Конечно, Люси была его проектом, его экспериментом, но… Он попросту помешался умом.
Однако после увольнения ему вновь удалось сбежать на Землю и совершить изменения в твоей памяти.
– И за что вы его отстранили?
На лице Ольса заиграли желваки. Люси, не мигая, выжидательно смотрела на него.
– Я думаю, он расскажет об этом сам, – наконец молвил Ольс.
В следующий момент дверь в противоположной стороне кабинета распахнулась, и на пороге появился не кто иной как Эрратикус в сопровождении нескольких агентов.
После того дня, как Люси и Л видели его последний раз, он постарел еще больше – все его лицо было опутано сетью морщин, а покрытая прежде седыми волосами голова была почти полностью лысой.
Корах обвел глазами присутствующих, и его взгляд остановился на Люси.
– Зачем ты привел меня сюда? – прохрипел он, не отводя от нее глаза.
– Чтобы ты рассказал им всю правду.
– Правду? – фыркнул тот. – Зачем им это знать перед смертью?
– Это их право, Корах.
– Право? Ты придумал им эти права?
– Черт побери, Корах! – Ольс резко ударил кулаком по столу, так что Л невольно вздрогнул, и обернулся к старику. – Что ты делал там? Что ты делал на Земле, пока я следил за полетом?!
На его лице читался неподдельный гнев.
Люси не сводила глаза со старика.
– Корах, – промолвила она. – Что ты делал?
Несколько секунд тот стоял неподвижно, а затем необычно быстро для его возраста прошел в кабинет и опустился в выдвинутое из пола кресло.
– Я преследовал Чарльза Бакстера, – наконец выговорил он, глядя в пол.
– Что?! – воскликнула Люси, вскочив с места.
– Он преследовал твоего отца, Люси, – процедил Ольс, – и спровоцировал убийство, которое он совершил.
– Зачем?.. – выдохнула она.
Корах по-прежнему смотрел в пол, перебирая пальцы.
– Я хотел узнать, каково это, – прокряхтел он.
– Каково что?!
– Быть твоим отцом!
Люси медленно опустилась на кресло, но Л уже не следил за ней. Земля начинала уходить из-под его ног.
И он, и Люси постепенно осознавали, кто находился сейчас перед ними.
