Линн Ико
Изобретение
Нет, человечество должно придумать более простой и эффективный способ таких полетов. Его ракета, как ни печально, – это одноразовое устройство.
Прошел очередной день, и наступило свободное время.
Путники редко обменивались словами и больше молчали, по-видимому, обдумывая сложившуюся ситуацию.
Что же они выбрали, какое решение приняли? Какой выбор сделает Дэниел?
Размышляя об этом, Л совершенно забыл про свое собственное решение. Он полагал, что решил все уже восемь лет назад, однако, как только он задумался, какое из двух слов отправить на компьютер, он зашел в тупик.
Да, он всегда хотел на Землю.
Но сможет ли он там жить все оставшееся время? Не будет ли тосковать по дому? Никто точно не знал, что может ожидать их на Земле. Вдруг их организм не был приспособлен к жизни на другой планете?
Л вспомнил о том, как терзался желанием покинуть Мету. Ему там не место, – думал он тогда.
Но где же тогда его место?
«Я так стремился к полету, так жаждал уйти оттуда… Но почему, почему так хочется вернуться назад?!»
Пробыв около получаса в одной позе в размышлениях, Л наконец понял истинную причину того, что тянуло его обратно к родной планете.
Люди.
Его тянуло к людям. Это было странно, но ему, вечно отчужденному от людей, хотелось делиться с ними мнением, общаться, развиваться вместе с ними.
«В этом и состоит наша жизнь. Существование в социуме».
Л внезапно показалось, что он ухватился за какую-то мысль, но она тут же улетучилась.
Он нахмурился.
Думая о людях на Мете, он вспомнил безумие толпы на митинге, вечно торопящихся по делам прохожих, которые каждый день просиживали за компьютером, не понимая, что они делали и для чего…
А те ли это люди, с которыми ему необходимо сосуществовать?
Но с кем же еще? Земляне?
На каком же основании ему будет лучше на Земле?
Ответ был только один.
Там была она.
И только она являлась причиной его выбора, только к ней он мог стремиться.
Она ждала его, и он не мог ее подвести.
Лишь она могла дать ему ответ.
Л собрался с духом и напечатал то слово, которое было на уме у него все это время.
Оторвавшись от экрана, он глубоко вздохнул.
«Пусть будет так».
Сон никак не приходил к нему, и размышления снова завладели им.
Он мог видеть время. Но до сих пор он делал это непроизвольно. Что же будет, когда он увидит будущее осознанно?
В любом случае, сейчас он не мог этого совершить – его способности будто отрезало от него.
Если же они все-таки достигнут Земли, вернутся ли к нему его умения? Изменится ли будущее, которое он видел в своих снах?
Что же их ждет дальше?..
На следующий день – утром, если это слово было уместным в вечно одинаковой обстановке на корабле, – команда снова собралась вместе, чтобы прийти к окончательному решению.
Мэтт по очереди открывал сообщения.
– Первое сообщение, – начал он, – Земля. Второе. Земля… Третье – Земля….
Все. Теперь большая часть – за Землю.
– Четвертое, – продолжал командир. – Земля. Пятое…
Подняв глаза, он с толикой удивления посмотрел на коллег.
– Земля.
– Единогласно?! – изумился Джим.
Л в замешательстве уставился на Дэниела.
Тот спокойно обернулся к Л и, чуть улыбнувшись, молвил:
– Земля, – кивнул он, словно подтверждая свой выбор. – Мы ведь проделали такой огромный путь. Было бы глупо отступать.
4. Прибытие
Полные мучительного ожидания триста десять дней перед началом торможения проходили бесконечно долго.
После принятия решения продолжать курс на Землю экипаж доложил об этом в Центр управления. Центр должен был получить это сообщение еще до их посадки, однако ответ должен был прийти уже много позднее конца пути. Команда быстрее доберется до первого землянина, чем дождется отзыва с Меты.
Уровень количества антивещества по-прежнему продолжал медленно падать. По наблюдениям за прогрессом изменения показателей было выяснено, что стрелка упадет до нуля примерно в тот же момент, когда необходимо будет начинать торможение на запасах топлива, находящихся на борту.
Постоянная скорость корабля постепенно снижалась, и ее необходимо было поддерживать за счет периодического включения двигателей. Но так как для поддержания скорости нужно было антивещество, которого становилось все меньше и меньше, скорость корабля перед торможением будет ниже, чем необходимо.
По проведенным расчетам стало ясно, что это различие было незначительно, однако все равно отложило срок прибытия корабля на пять дней. Но пять дней были незначительной погрешностью для такой длительности полета.
Л сразу понял, что Люси, возможно, не дождется их, однако сейчас было намного важнее добраться до конца без каких-либо нештатных ситуаций.
Л и Мэтт занялись расчетами новой траектории захода к Земле. Так как они прибудут позже, они попадут в несколько иную точку, и поэтому принцип и очередность работы тормозных двигателей необходимо было скорректировать.
Каждый член экипажа старался полностью погрузиться в работу, чтобы легче перенести тяжелое ожидание, однако с каждым днем это становилось все сложнее.
Несмотря на это, чем ближе подходила дата начала торможения, тем более воодушевленным становился настрой команды.
Вскоре этот день настал.
Экипаж, в особенности Л, стали вести четкий контроль над процессом торможения.
Способ торможения заключался в выбросе вещества через сопла, расположенные между витками магнитной катушки. Направленный перпендикулярно направлению полета, такой выброс действовал как тормоз.
Несмотря на то, что система торможения была неоднократно проверена перед полетом и протестирована самим Л и его коллегами, он все же испытывал легкое волнение. Если внезапно все системы откажут, что было, конечно, маловероятно, то их ждала бы неминуемая гибель.
Стараясь не думать о возможных неуспехах, Л и его товарищи продолжали работу. Совсем скоро их ожидало еще одно испытание, последствия которого до сих пор были не ясны.
Этим испытанием было появление гравитации.
В полной мере она возникла через неделю после начала торможения. Теперь у корабля снова появился верх и низ, и теперь для того, чтобы перебраться куда-либо, нужно было подниматься или спускаться по лестницам.
Теперь каждый новый день начинался мучительно. За два года невесомости тело стало таким тяжелым, что каждое незначительное движение требовало огромных усилий.
Экипаж знал о таких последствиях, и первое время Л и Мэтт ночевали прямо в отсеке управления, чтобы иметь возможность продолжать работу, не поднимаясь по лестнице.
Восстановление заняло намного больше времени, чем изначально было запланировано. Невозможно было поверить в то, что гравитация в ракете была в точности такой же, как и на Метаморфозе, однако все приборы показывали именно такое значение.
Каждый день начинался с целого часа ожиданий, пока тело не начнет работать. Несмотря на то, что в условиях невесомости каждый регулярно выполнял комплекс физических упражнений, мышечная масса значительно уменьшилась, и астронавты должны были тщательнее следить за своими перемещениями во избежание травм.
Кроме возросшей тяжести тела и окружающих предметов, у экипажа появилась новая проблема: каждодневная нестерпимая головная боль. Она угасала после приема лекарств, но приходила вновь.
Боль также являлась следствием возросшей силы тяжести, и команда должна была вскоре привыкнуть к новым условиям и адаптироваться. Однако эти ежедневные мучительные ощущения очень мешали продолжать привычный образ жизни.
У астронавтов имелось в запасе еще около трехсот девяноста дней, за которые необходимо было привести свое состояние в порядок.
Время шло, и экипаж постепенно восстанавливался.
Ближе к концу торможения все пятеро чувствовали себя вполне сносно.
* * *
– Мы вошли в пояс Койпера. До Земли восемь миллиардов километров.
Как долго ждали астронавты этого момента!
Сколько раз за время полета они думали о том, каковы будут их ощущения в этот час!
До конца полета оставалось всего четырнадцать дней и девятнадцать часов.
* * *
Эмоции били через край.
Экипажу было бы очень сложно их сдерживать, если это были бы нетренированные люди без стойкости и выдержки.
Но каждый сохранял ровный, спокойный настрой и высокую концентрацию в работе, чтобы не допустить никаких ошибок.
Приближение Земли способствовало увеличению продуктивности работы экипажа: команда быстро и тщательно производила нужные расчеты и действия. Л каждый день проводил доскональную проверку работы тормозной системы и перепроверял при помощи командира правильность траектории захода к Земле.
Сколь прекрасен и величественен был вид планеты Юпитер, который команда могла наблюдать в иллюминаторы! К этому моменту Эофос затормозил уже до 3700 км/с.
До конца полета оставалось всего четыре дня.
* * *
Напряжение было очень высоким. Усталость сковывала движения, веки были тяжелыми, постоянно хотелось спать. Необходимо было собрать все оставшиеся силы, чтобы довести экспедицию до конца.
Из-за утомления появилась раздражительность, и экипажу требовалось больше усилий, чтобы продолжать контактировать друг с другом спокойно.
Мэтт, как капитан и руководитель, обладал наибольшей выдержкой, хладнокровием и умением сглаживать возникающие конфликты.
* * *
Оставалось несколько часов до выхода на орбиту Земли.
Путники вновь забыли про разногласия и усталость – волнение и трепет охватили их в ожидании скорой посадки.
Торможение прекратилось, и к ним постепенно снова вернулась невесомость – Эофос вышел на орбиту. Огромная Земля развернулась перед ними, полностью закрыв своей поверхностью тьму, которую астронавты наблюдали из иллюминаторов на протяжении четырех лет.
Прекрасная, голубая планета…
Она столь чудесно выглядела на фоне безжизненного космоса, столь ярко светилась, словно драгоценный камень, что космонавты долго молчали, наблюдая за сменой проплывающего внизу пейзажа.
«Люди должны быть счастливы, – мелькнула мысль в голове у Л, – что им была подарена такая уникальная возможность существования на этом кусочке оазиса в ледяной смертельной пустыне…»
Первым нарушил молчание Мэтт. Он задумчиво почесал подбородок и вымолвил то, что крутилось в голове у каждого:
– Вот мы и дома.
* * *
Оставались всего сутки, чтобы завершить необходимые приготовления для посадки: переместить нужные вещи в посадочный модуль, проверить работоспособность всех систем, снять показания приборов и, самое главное, направить корабль по нужной траектории, чтобы совершить посадку в назначенном месте. Так как ракета вышла на орбиту Земли на пять дней позже положенного срока, необходимо было перенастроить программу посадки под новые значения.
На орбите существовала вероятность, что Эофос пройдет в непосредственной близости от какого-либо искусственного космического тела. Это не должно было сильно волновать экипаж, так как система обнаружения была настроена таким образом, чтобы при приближении постороннего объекта более чем на критическое для обнаружения или столкновения расстояние менять курс корабля в безопасную сторону.
– Радар засек спутник в десяти километрах, – сообщил Дэниел, наблюдая за показаниями прибора.
– Мы прибыли в цивилизацию… – восхищенно пробормотал Джим.
– Траектория не критична? – спросил Мэтт.
– Расстояние между нами возрастает, – покачал головой Дэниел. – Но я продолжу наблюдения.
К счастью, спутник настолько отдалился от корабля, что траекторию менять не пришлось. Иначе это сулило бы дополнительными часами полета вокруг планеты.
За несколько часов до начала процесса посадки экипаж молча заканчивал последние приготовления к тому, чтобы перебраться в посадочный модуль.
«Ну вот и все, – думал Л. – Скоро наш путь закончится, и мы ступим на земную твердь».
Странно, но радостное волнение куда-то улетучилось. Л задумался, в чем могла быть причина такой резкой смены настроения, пока не понял: он не хотел покидать корабль. Он уже настолько сроднился с этими стенами, что все его нутро рефлекторно отталкивало грядущую неизвестность.
– Не знаю, как вы, – раздался вдруг в тишине голос Стива, – но я испытываю некое отторжение при мысли о грядущей посадке.
Дэниел кивнул.
– Мы уже вросли в этот корабль. – Он пожал плечами. – Надо пересилить себя и спуститься туда. Что бы нас там ни встретило…
Они забрались в тесное пространство модуля, закрыли герметичные люки, уселись в кресла и пристегнулись.
– Начинаем процесс отстыковки, – произнес Мэтт.
Л глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь. Он прекрасно помнил все действия при посадке, но боялся, что за время полета его ум потерял былую гибкость, и тщательно проверял все свои действия и действия Мэтта.
Казалось, все происходит во сне: он так долго мечтал об этом моменте, что посадка стала сниться ему во время полета.
– Есть отстыковка, – услышал он словно со стороны свой голос.
На экране, передающим картинку с камеры, установленной на модуле, стал виден отдаляющийся от них корабль. Сидящие внутри модуля ничего не почувствовали при отстыковке, и сложно было поверить, что все происходило в реальности.
Следующим этапом был запуск изменения формы Эофоса. Мэтт несколько раз подтвердил, что путники покинули корабль, и через десять минут ракета приняла плоскую форму.
– Начинаем снижение, – проговорил Мэтт.
Скорость верна, угол входа в атмосферу верный…
Модуль начало трясти. Оставались считанные минуты до касания земли…
* * *
Люси резко открыла глаза и прислушалась. Не было слышно ни единого звука.
Она нащупала телефон и взглянула на экран. Часы показывали половину третьего ночи.
Что-то должно было ее разбудить в такое позднее время – просто так она точно не проснулась бы.
Люси потерла глаза и, выбравшись из-под тента, вышла на открытое пространство и оглянулась. С первого взгляда ничего странного не было видно. Однако через несколько секунд Люси все же заметила изменения.
Не было видно ни единого облака, и на обнаженном синем небе ярко сиял светящийся круг луны.
Было так тихо, что звенело в ушах. Не было заметно ни единого движения.
Время словно остановилось.
Вот уже пятый день она находилась здесь, на плато, лишь изредка заходя домой. Для удобства она принесла сюда тент и спальный мешок. Чтобы ей было чем заняться, она взяла книги и предметы для рисования.
Люси поставила себе твердое условие закончить наблюдения, если корабль не прибудет во время полнолуния, как в ее видении. Хотя она с трудом верила, что сможет уйти ни с чем, перспектива сойти с ума ей совершенно не нравилась.
Ей нужно было продолжать жить.
Вздохнув, она уперлась руками в бока и посмотрела наверх.
Ей понадобилось несколько секунд, чтобы заметить среди звезд светящуюся точку, движущуюся по небу.
Но несколько минут она потратила на то, чтобы поверить своим глазам.
Это был не спутник, который летел через все небо, не меняя свою яркость. Это был не метеор, который угас бы через секунду.
Не было сомнений, что эта точка приближалась к Земле.
Люси кинулась к тенту и, наскоро собрав все вещи, молниеносно телепортировалась в Лондон, бросила их на пол и снова появилась на плато.
Светящаяся точка стала огромной по сравнению с другими звездами. Стал слышен далекий гул, словно от летящего в небе самолета. Люси, задыхаясь от волнения, продолжала наблюдать.
Переведя взгляд на деревья, она замерла в изумлении. Черный лес, синее небо, светящаяся луна… Это было дежавю, и все это Люси уже видела в том самом сне.
Объект стремительно приближался. Шум все нарастал, пока не превратился в оглушительный грохот. В темноте было сложно разглядеть очертания объекта, однако Люси уже не сомневалась, что это был тот самый корабль.
Все случилось за несколько секунд, однако для Люси этот момент длился словно вечность.
Зажав руками уши, она наблюдала, оцепенев от изумления, как поддерживаемый потоками воздуха посадочный модуль опускается вниз, из корпуса выдвигаются мощные опоры, и корабль мягко встает на землю.
Шум двигателей постепенно затих, и вот, в пятистах метрах от нее уже стоял резко выделяющийся блеском металла в темноте космический корабль.
Выйдя из оцепенения, Люси телепортировалась к ближайшей роще и спряталась за ветками. Сев на корточки и выглянув из-за ствола дерева, она стала осторожно наблюдать.
Долгое время ничего не происходило. Снова воцарилась тишина, изредка сопровождаемая легкими потрескиваниями от вновь прибывшего объекта.
– Есть посадка, – прозвучал голос Мэтта.
Л вздохнул с облегчением. До сих пор не верилось, что они сели на поверхность планеты, однако праздновать было рано.
Тем не менее, путники поздравили друг друга с прибытием и начали приготовления к выходу.
– Температура за бортом десять градусов по Цельсию, – сообщил Дэниел. – Погода ясная.
– Вполне комфортно, – откликнулся Стив.
– Сейчас увидим, – произнес Джим, который получал показания спектрометра. – Состав воздуха идентичен нашему, – сообщил он. – Небольшое различие в процентном соотношении инертных газов, но это не окажет на нас существенного влияния.
– Уровень радиации не превышает нормы, – произнес изучающий дозиметр Стив.
Все указывало к тому, что пребывание на планете не причинило бы вреда здоровью метанианцев.
– Что ж, – прозвучал голос Мэтта. – Судя по всему, здесь нам пока не грозит опасность.
Выбравшись из кресел и взяв фонари, путники начали выбираться из модуля.
Командир нажал на кнопку открытия люка, и космонавты с замершим сердцем начали наблюдать, как перед ними медленно открывается ночной пейзаж.
На глазах у потрясенной Люси люк космического корабля медленно открылся, и из ракеты стали выбираться люди.
Как сильно контрастировал вид выходящих из металлической ракеты космонавтов на фоне привычных глазу деревьев и травы!
Прибывшие освещали себе путь фонарями, однако отсюда Люси не могла рассмотреть их.
Кто эти люди? Это действительно метанианцы? Есть ли среди них Л?
Л ступил на землю, вдохнул свежий воздух и замер от неожиданности.
Как же он отвык от этого…
Он взглянул на товарищей: на их лицах царило то же изумление.
– Это чудо, – тихо проговорил Джим. – Ступить на обитаемую планету… в столь близком расстоянии от своей собственной.
Все переживания на миг улетучились.
Л вновь чувствовал себя живым, вновь ощущал прилив сил. Он будто всегда жил здесь, словно и не было никакого полета.
Он вдыхал воздух полной грудью, чувствовал ветер на своем лице. Ему хотелось смеяться без остановки, прыгать от этого великого счастья.
Ему пришлось совершить усилие, чтобы сдержать себя. Он облокотился на опору модуля, пытаясь успокоиться.
Вся команда словно замерла на своих местах. Каждый испытывал такие же чувства, как и Л, и только выработанная профессиональная сдержанность заставляла держать себя в руках.
– Мои поздравления, коллеги, – наконец произнес капитан. – Мы добрались.
Путники начали обмениваться объятиями и рукопожатиями. Никто не скрывал улыбки от того, что они добрались, что они живы, что они могут безбоязненно вдыхать земной воздух.
Однако нужно было двигаться дальше, обустраиваться на новом месте и продолжать путь.
Л осмотрелся. Они приземлились на небольшой равнине с редколесьем. Стояла ночь, но луна освещала пространство бледными лучами, отражающимися на гладкой поверхности модуля.
Не было сомнений, что это был тот самый момент, который так часто приходил ему во снах.
Он оглянулся на модуль. Ракета приземлилась успешно, и видимых повреждений Л пока не увидел. Однако ему показалось, что модуль стоял не совсем ровно.
«Надо осмотреть его тщательней», – решил Л.
Он приступил было к проверке, как вдруг раздался голос Стива:
– Там кто-то есть.
Л обернулся в ту сторону, куда указывал Стив.
Его взору предстали те самые деревья.
«Черт возьми!» – воскликнула про себя Люси, убрав голову за ветки.
Они заметили ее!
– Какой-то зверь? – спросил Мэтт.
– Это Люси, – откликнулся Л, не отрывая взгляд от рощи.
– Кто? – недоуменно вопросил Дэниел. – Тот призрак?
Л кивнул.
– Я пойду туда.
– Подожди… – помотал головой Стив. – Как это возможно? Откуда она может знать, где мы приземлимся?
– Я оставил ей письмо.
– Что? Как?
– Она смогла прочитать его, будучи призраком.
– Откуда ты это знаешь? – недоумевал Дэниел.
– Я уверен в этом. Объясню все позже. Я должен идти туда.
– А вдруг это не она? Возьми оружие! – Дэниел направился к модулю.
Л жестом остановил его.
– Все в порядке. Со мной ничего не случится, а оружием я напугаю ее.
Он посмотрел на Мэтта, и тот, скривив губы, кивнул.
– Хорошо, – произнес он. – Будь осторожен.
Освещая себе путь, Л направился по высокой траве к роще.
Сердце бешено колотилось.
Всего через несколько минут он впервые увидит обитателя Земли – живого человека, дорогого друга, которого он, как казалось, потерял навечно.
Люси вжалась спиной в ствол дерева. Ее трясло от волнения. Набравшись храбрости, она осторожно выглянула из-за веток и тут же убрала голову обратно.
Кто-то шел в ее сторону.
Это действительно он?!
Люси не могла унять учащенное дыхание.
Она уже слышала шорох травы от шагов приближающегося человека.
Вскоре шаги затихли.
Люси приготовилась было телепортироваться, но вдруг услышала голос:
– Люси. Люси, это я, Л.
Люси закрыла лицо руками. Она отказывалась верить в происходящее.
Л выключил фонарь.
Лунный свет ярко озарял ночное пространство.
– Хорошо, – тихо проговорила Люси.
Она медленно поднялась и вышла из-за деревьев.
Их взгляды встретились.
