– А как же фон?
Я криво ухмыльнулась и сделала широкий жест рукой вокруг.
– Лаборатория экранирована и в полном твоем распоряжении. Только не зарывайся.
Тузат наклонил голову набок и неожиданно расхохотался.
– Идет!
– Прекрасно.
– У тебя подозрительно загорелись глаза, девочка.
– Я все про ту мысль. Ну я подумала… Если разобраться в этой технологии… Ведь достаточно будет создать это плетение, особенно в местах, где, например, идет гражданская война, как в Аскоте, и найти несколько сосудов… И…
Он нахмурился.
– Попытаться повлиять на расстановку сил в Инфернальных мирах? Не вздумай поделиться этой идеей с кем-то. Тебя гарантировано убьют. Или что еще похуже.
Я пожала плечами, ему была виднее.
– Ты в курсе, что твой рукав в крови? – перевел Тузат тему.
Я опустила взгляд, на светло-зеленом шелке ночного халата набухало влажное красно-бурое пятно.
– Не обратила внимания. Впрочем, это – твоя вина. Нечего было размахивать… конечностями, только для того, чтобы я не расслаблялась.
Я закатала рукав и размотала мокрую от крови повязку. Оказалось, просто содрала образовавшуюся на ране корку, не страшно, красная жидкость сочилась ели-ели, спасибо Наргину. Новый приступ головокружения заставил меня откинуться на спинку кресла.
– Тебе не стоило вставать сегодня.
Я вздохнула.
– Я должна была поговорить с тобой. И еще я так и не посмотрела, что привез мне этот вампир, Вега. Сначала дела, потом сон.
– Бери конверт и иди в постель, я провожу тебя.
– Откуда такая забота?
– Мне понравились твои условия. Вставай.
Я сунула конверт в карман и встала. Комната покачнулась.
– Держись за мою руку, – он медленно перетек в человеческую форму, только глаза остались жуткими и нечеловеческими.
Я оперлась, и мы двинулись по лестнице. Шатало меня знатно. Тузат ухмыльнулся, но в отличие от предыдущих раз сегодня не предложил взять меня на руки. Уже у дверей комнаты я обернулась к нему.
– Ты ешь и меня, да?
– Да. Это еще одна причина согласиться на твои условия.
Он приблизил свое лицо к моему и посмотрел прямо в глаза, а в голосе прозвучала насмешка.
– То как ты чувствуешь, это десерт. Сладкое. Безнадежная любовь, отчаяние, страх… Мало, кто способен ощущать так сильно. И да. Я получаю от такой трапезы массу удовольствия. Знаешь, иногда что-то надо смаковать медленно и долго, по одному глотку.
Прекрасно, эта тварь легко читает меня, как раскрытую книгу. Я даже себе не могу признаться в чем-то, а он это уже ест. Жутковато как-то. И он осклабился еще шире.
– Но эта мысль должна тебя радовать, девочка, это значит, что я хочу, чтобы ты как можно дольше оставалась в живых, понимаешь?
Я кивнула, не зная, что тут еще можно сказать.
– А теперь все. Иди спать, иначе завтра вообще встать не сможешь.
– Не поможешь перевязать руку?
– Я не лекарь.
Демон, что от него ожидать?
– Спокойной ночи, сотник, – попрощалась я, закрывая дверь комнаты и приваливаясь к ней спиной. А потом сползла на пол, села на коврик и закрыла лицо ладонями. Немного через-чур это все, правда? Я чувствовала, что он стоит за дверью. А потом услышала удаляющиеся шаги. Нужно было собраться и прочитать, что же такое прислал Сур. И сменить повязку. Так, встряхнуться и вставать. Вот так. Помаленьку, держась за стену. Главное, дойти до кровати. Подходящая полоса чистой ткани обнаружилась в тумбочке, думаю, ее положил туда Дэвлин. Флакон спирта обнаружился там же.
Я, матерясь сквозь зубы, перемотала руку заново, легла в постель и зубами распечатала конверт. В качестве моральной поддержки ко мне на кровать запрыгнул Кот. Он осторожно понюхал испачканный рукав халата, фыркнул, и нагло улегся рядом со мной на подушку.
– Да, животина, – пробормотала я, – спасибо. Мне уютно, когда ты мурлыкаешь. Успокаивает, знаешь ли.
Здоровой рукой я вытряхнула из конверта несколько бумаг. На первом листе был план города Стоха, насколько я помню, одного из крупнейших в Сэндисе. Что там у нас было? Какие-то разборки? Или тоже уже гражданская война, как в Аскоте? На плане были отметки: трактир «Толстяк» и какое-то здание на окраине. Цифры «1» и «2».
На втором листе была легенда – хозяин трактира, некто Толстый Тубо, был агентом Дарсула, однако долго не выходил на связь. У него можно было остановиться и узнать подробности того, что там происходит. Подробности нужно было сообщить Суру, ибо долгое молчание агентов напрягало армейскую нежить. Кроме того, в подвале дома с цифрой «2» был старый черный вход в одну законсервированную имперскую лабораторию. Ее необходимо было осмотреть, вытащить документы, если они там остались, остальное сжечь, чтобы не попало в нехорошие руки или лапы.
На третьем листе был старый, нарисованный от руки план лаборатории с приписанными также вручную кодами доступа к дверям.
На четвертом написана сумма. Пять тысяч золотом. Я хмыкнула. Десятая часть того, что дали мне в Академии? За одну поездку? Занятно.
Еще в конверте был замысловатый ключ от этого самого подвала.
– Какие еще документы? – зевая, думала я. – И какая лаборатория? А вдруг там какой-нибудь дикий магический фон? Или упыри бродят стаями? А возможно, туда уже просто не попасть, прошла же тысяча лет. Интересно, а можно было как-то отболтаться от лича без того, чтобы представляться наемниками? Наверное, нет, иначе Эрик бы так и сделал. Или нет? И он втравливает меня во все это нарочно? Нет, это бред и паранойя.
Одно радует, если в Сэндисе неразбериха, на нас никто не обратит внимания.
Сумма тоже была неплоха. У меня, конечно мифрилл и все такое, но понимание, что можешь заработать подобную сумму – приятная штука.
Теперь нужно было спать и восстанавливать силы. Я сложила бумаги и ключ аккуратно обратно в конверт, а его убрала в тумбочку, чтобы не нашла Аделаида. Она, конечно, последнее время уже ко всему привыкла, но… не стоит.
Я погасила свет и свернулась в клубок под одеялом, стараясь не тревожить руку еще больше, а Кот свернулся в клубок и прижался к моему животу. М-да. Любого из этих событий хватило бы в другое время на то, чтобы вогнать меня в ступор надолго, но не на такой скорости. Древние боги, новое лицо, нежданное богатство, способность к геомантии, пьющий мою кровь вампир, разборка со Стаффом и Леонардом, трупы, пуля в руке, задание от Сура и сосед-демон.
Демон. Ну а что? Пусть будет демон. Зло же! – скажут девять из десяти моих столичных приятелей. А по мне, так чушь это все. Ловушка дуализма, в которую с рождения попадает мозг человека: хороший – плохой, светлый – темный, ангелы – демоны. А мир куда более сложный и многогранный, в нем такого искусственного понятия просто не существует. Когда мы даем чему-то имя – например, говорим, это же разврат! или демоны, это – зло! – мы переносимся в область субъективных предубеждений. Я тоже даю имена, но при этом прекрасно осознаю, что они всего лишь проявление моего отношения к называемому предмету или явлению. И не становлюсь рабом этих имен.
Но домашний демон. Да уж.
– Твою мать, что это было? – спрашиваю я себя последнее время в конце, практически, каждого дня. Ну, по крайней мере, каждый раз, когда я засыпаю одна и нахожу время подумать о сути бытия. Или просто порефлексировать на какую-нибудь тему.
Но конкретно сегодня я же молодец? В целом? Молодец! Я этот день пережила вполне успешно. И завтра я принципиально ничего не буду делать. Буду долго и лениво просыпаться, долго плескаться в ванне, долго пить кофе и читать за завтраком в саду какую-нибудь развлекательную книжку. У меня уже так давно не было возможности растягивать те самые маленькие удовольствия, из которых и состоит наша жизнь.
Лежать в саду на скамейке и читать. Или вообще, не вылезать из постели, просто распахнуть настежь окна, чтобы ветер приносил запах моря. Ну, может, выползу на пляж, в не самое жаркое время суток. А что? Имею право, я раненая. Или вот, возможно, завтра я буду ужасаться, биться головой о стенку или что там еще полагается делать от шока? А сегодня спать с ощущением, что я все-таки – молодец!
Солнечные лучи коварно вползли в комнату еще до девяти утра, разбудив меня. Я открыла глаза, и первым делом по новоприобретенной привычке уставилась в потолок. Знакомый ли? Нет, все в порядке, проснулась там же, где уснула в собственной постели и ради разнообразия – одна. Кот уже куда-то убрел. На пододеяльнике остались несколько рыжих волосков и пара бурых пятен. Кажется, проблем Аделаиде я доставляю многовато со стиркой.
Кстати, чувствовала я себя далеко не так отвратительно, как опасалась вчера. Жара не было, рука ужасно зудела, а значит – заживала. Рана практически затянулась благодаря Наргину. Подавленности не было. Шока от всего, произошедшего вчера – тоже. Даже из-за четырех убитых. Или я крепче, чем мне казалось? Или сама мысль о том, что они могли убить Дэвлина, перечеркивала любые попытки жалости проникнуть в мою голову.
У меня было хорошее настроение. Мне хотелось петь. Не вызывая Аделаиду, я заглянула в гардероб – вчерашние обновки уже были развешаны, а старые платья убраны в чехлы в самом углу. Я взяла мужскую рубаху, и мужские же штаны, купленные вчера, закатала штанины до колен и обула сандалии на тонких ремешках. По столичным меркам выглядела я абсолютно неприлично. Кинжал Да Ки Не уже привычно прицепила на шею и вместе с орочьим амулетом спрятала под рубаху. В ухо воткнула колокольчик, надо его переделать в серьгу что ли, а один из набитых золотом кошелей сунула в карман, мало ли, куда меня понесет? Насвистывая, спустилась по деревянной лестнице и попросила встретившегося мне по дороге Берри накрывать стол в саду. На этот раз его камзол был темно-зеленым, с красным шнуром по обшлагам.
– Да, мэтресса, – кивнул он, и мне захотелось чем-то его порадовать, поделиться настроением, так сказать.
– Бэрри, знаете, у меня сегодня небольшой праздник, – я покрутила пальцами вокруг собственного лица, – и мне хотелось бы как-то это отметить, понимаете меня?
На лице не дрогнул ни один мускул.
– Да, мэтресса, чем могу вам служить?
– Бэрри, пойдемте со мной.
Мы вместе спустились в сад к столу, я высыпала из кошелька золото, отсчитала десять королевских золотых монет, каждая из которых достоинством была в десять стандартных золотых сольденов.
– Бэрри, раздайте по паре всем в доме, просто на «попить чаю», ладно?
– И Ричарду, мэтресса? – ни единый мускул не дрогнул на его лице.
– Да, и ему, конечно.
– Надобно ли объявить повод?
Я широко улыбнулась ему.
– В честь открытия тренировочного лагеря.
– Да, мэтресса, благодарю вас, вы весьма щедры, – мой дворецкий ловко сгреб монеты, поклонился и вернулся в дом.
Я плюхнулась в плетеное кресло, дожидаясь завтрак. На плетеном столике стояли тонкие фарфоровые тарелки, чашки из того же набора, чайник с чаем и узкий высокий кофейник. Серебряные приборы блестели в лучах утреннего солнца, проглядывающего сквозь листву яблони. Матушка Марта, любопытная, как все женщины, вышла сама, посмотреть при нормальном освещении, на кого я стала похожа и тоже осталась довольна моим внешним видом. Кроме того, она принесла еще две миски с какой-то мясной кашей и поставила их поближе к кустам. Я не успела удивиться, как из кустов показалась наглая рыжая усатая морда. Кот! Где же он пропадал все утро? А следом за ним из того же куста вышла вторая усатая рыжая морда, тоже наглая, но длинная и хитрая. Лиса! Ну, надо же, он что себе тут подружку завел? Надеюсь, ты в этом плане удачливее меня. Животины покосились на меня и начали поглощать пищу.
Не успела я начать трапезу, как снова вернулся Бэрри, и объявил, что ко мне капитан Хольстен из городской стражи. Я попросила еще один прибор. Капитан стражи Ник Хольстен, мой бывший телохранитель и хороший друг бургомистра выглядел прекрасно. Его лицо загорело, и теперь светло-серые глаза выглядели потрясающе пронзительными. И да, ему невероятно шла форма, эдак небрежно расстегнутая на груди. И трехдневная щетина ему шла. Пожалуй, можно было бы заказать его портрет и сделать внизу надпись «Настоящий мужчина».
– Доброе утро, капитан! – обрадовалась я, однако он выглядел слегка встревоженным.
– Доброе-доброе.
– Позавтракаете со мной? Ну же, капитан, ты не можешь настолько спешить.
Он вздохнул, присел на другое плетеное кресло и уставился на меня, только сейчас разглядев.
– Ты как-то изменилась? – подозрительно поинтересовался он.
– Ага, мне идет?
Его взгляд мельком мазнул по вырезу рубахи, но капитан оказался выше этого и снова уставился мне в глаза.
– Не то слово.
Я сделала глоток сока из узкого хрустального бокала, ожидая продолжения.
– Что вчера у тебя произошло? – спросил он.
– Ну, вообще тут вчера много чего произошло, тебя вот что конкретно интересует, капитан?
Он откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и стал выглядеть еще суровее.
– Меня интересует та часть истории, в которой фигурирует перестрелка и твоя перевязанная рука.
– Повязка так заметна?
– Рукав характерно топорщится.
Я глянула на рубашку. Действительно топорщится. Потом посмотрела на него безмятежно, пытаясь воспроизвести фирменный взгляд моей старшей сестрицы.
– Ничего страшного, Ник. Ко мне явился посланник от Мореля, а одновременно пришел навестить виконт Селеретто. Контрразведчик почему-то решил, что может угрожать единственному сыну известного нам с вами герцога. Телохранители виконта начали стрелять в людей контрразведчика, те ответили. Ну и понеслась, – я пошевелила пальцами здоровой руки.
Он тяжело вздохнул, сузил стальные глаза и коротким жестом взъерошил ежик на голове.
– Сколько трупов, Крис?
– Четыре, после чего контрразведчик ушел в шоке от того, что натворил. Думаю, он постарается теперь обходить меня за километр.
– А виконт? – воскликнул Ник, уже представив, как он, капитан стражи, будет объясняться с разъяренным отцом потерпевшего.
Потом с какой-то злостью воткнул серебряную вилочку в кусок яичницы.
– А что виконт? Уехал в столицу, без царапины, разбираться с Морелем. Пусть они там друг другу кровь и пьют.
– А тела?
– А тел нет, – развела я руками, – какие еще тела? Не было ничего.
Ник отложил прибор и недобро ухмыльнулся.
– Так понимаю, я выслушал официальную версию? А теперь давай правду.
– Почему ты думаешь, что это неправда?
– Я что-то сомневаюсь, что ты сама могла все так срежессировать… удачненько.
Я побаловала себя кусочком свежайшей булочки с корицей.
– Между нами? – предупредила я.
– Само-собой, – фыркнул он.
Я немного поморщилась.
– Они, и правда, столкнулись случайно. Виконт пришел, когда мы ругались с контрразведчиком по имени Манн Стафф, а парни последнего болтались где-то во дворе, опять что-то вынюхивали. Стафф пришел в трепет от перспективы, что я пожалуюсь на него своему, якобы, жениху, я сжалилась и спрятала его наверху. Виконт пристал ко мне с датой помолвки. Мы ругались, и в этот момент пришел мэтр Купер.
Ник ухмыльнулся.
– Так бы сразу.
– Виконт велел своим схватить Дэвлина, и он пристрелил их обоих. Потом на шум ворвались уже ребята Стаффа, размахивая оружием. Виконт впал в ступор, а мэтр Купер застрелил и их. В меня попало рикошетом.
– Стафф и виконт?..
– Уверены в первой версии и винят друг друга.
– А что с раной?
Я пожала плечами.
– Рикошет. Пулю вытащили, дальше целитель постарался. От тел, если что, Дэвлин избавился.
– Твой друг вообще – маг? – с сарказмом поинтересовался Ник.
– А мертвяки его знают. Главное, капитан, от меня пока что все отстали. И это – прекрасно. Могу я в свою очередь попросить об услуге? Не говори моему отцу. Это все вышло совершенно случайно.
– Это плохие игры. Добром это может не кончиться.
– Я понимаю.
– Не понимаешь, как мне кажется!
Я закурила первую за утро сигариллу, чтобы получше сформулировать мысль.
– Разве у меня есть выбор, Ник? Я просто защищаюсь.
– Убитые парни из конторы – это не шутки.
– Я и не шучу.
Ник долго смотрел на меня очень серьезно, наконец, покачал головой:
– Крис, кто так влияет на тебя?
– Как – так?
– В твоем доме погибли четыре человека, несколько месяцев назад ты бы сходила с ума.
Я замахала руками перед собой, рискуя подпалить сигариллой скатерть.
– Стоп. Не надо. Не надо моралей. Они пришли в мой дом, без приглашения, они принялись стрелять в моем доме. Один из них ранил меня. Как я должна реагировать?
– Ты так доверяешь Дэвлину Куперу?
– При чем тут… – я сдалась, хитрить перед этим человеком было не правильно. – Да, доверяю.
Он примирительно поднял ладони.
– Ладно. Я не смогу переупрямить тебя. Надеюсь, твой друг знает, что делает. Пожалуй, мне пора, – он отложил вилку и нож, а сам поднялся из-за стола.
– А моя просьба?
Он кивнул.
– Я ничего не скажу графу, если ты обещаешь заглядывать ко мне и рассказывать, что происходит. Чтобы мне не приходилось мчаться сюда с утра пораньше и клещами вытягивать из тебя подробности. Договор?
– Договор, – улыбнулась я.
Мы церемонно пожали руки.
– И да, – обернулся он на последок, тепло улыбаясь, – поздравляю с патентом. Граф хотел сына, и как мне кажется, у него и есть сын.
Это было неожиданно приятно, и я, помахав ему на прощание, продолжила получать удовольствие от завтрака, а потом приехал Дэвлин. Маг от еды отказался, зато налил себе чашку ароматного чаю. А я минут пять светской беседы гадала, какими именно словами одни благородные дворяне интересуются у других не менее благородных дворян: «Куда ты дел трупы»? Не придумав ничего подходящего, спросила в лоб.
– Их не найдут.
– Э… И все?
– И все.
– Ты страшный человек, Дэвлин, – заметила я безо всякой серьезности в голосе.
Если совсем недавно, вопрос, где это мэтр научился избавляться от тел? – показался бы мне волнующим, то теперь я лениво отмахнулась. Если сказал – «Не найдут» – значит, все. Железно.
«С тобой что-то не так».
«Да?»
«Сходи к мистикам, тебе надо поговорить с кем-то. Твоя реакция – не нормальна».
«Лучше мне было продолжать биться в истерике?»
«Ну…»
«Давай мы будем разбираться с этим после того, как от нас отстанут Морель и убийцы».
Лусус вздохнул и промолчал.
– Ничего особенного, – возразил маг, – давай лучше посмотрим, что с твоей рукой.
Пока он разматывал повязку и изучал, как рубцуется рана, объявился Эрик и плюхнулся в свободное кресло. Вот он от еды не отказался, накинувшись на принесенную яичницу, бекон, сэндвичи с крабом и булочки с корицей, запивая все это большими глотками светлого пива, чем вызывал умиление хлопочущей вокруг него матушки Марты. Физиономия у него была довольнейшая, а из ворота рубахи выглядывал эдакий пикантный синячок.
Я прислушалась к себе, не ревную ли я? Да нет, ничуть. Какая мне собственно разница, у кого он провел ночь, если утром все равно вернулся ко мне? Ну, к нам с Дэвлином. Э-э-э… Не подумайте на мэтра плохого.
Эрик вначале немного настороженно ожидал моей реакции, но я просто рада была его видеть. Поэтому он расслабился и принялся излагать подробности вечера. Оказалось, пока я вчера примеряла новые шмотки, в магазин зашла одна моя знакомая графиня, весьма хорошенькая, надо сказать. Молодой загорелый кошкоглазый парень, швыряющийся золотом, произвел на нее неизгладимое впечатление. Шепчущиеся продавщицы на тему «О боги! Он похитил откуда-то эльфийку!» подлили масла в огонь, и как следствие ночь Эрик, ввиду отъезда ее мужа на охоту, провел весьма весело «возвращая оброненный в магазине платок». Графиня делала большие глаза и любопытствовала, чем эльфийские женщины в этом самом деле отличаются от человеческих.
– Если что, то ты в любом случае – лучше, – ухмыльнулся он.
– Я вот сейчас в тебя вилкой кину!
– А какой темперамент!
Я смеялась, потому что рассказывал Эрик красочно. Дэвлин качал головой, но особого неодобрения с его стороны не было. Полагаю, он успел привыкнуть к выходкам рыжего авантюриста.
Я в ответ рассказала про весь предыдущий день в подробностях. Про геомантию решили никому не заикаться, все равно наставника я пока найти не смогу, так что пусть все идет, как шло, а мы затаимся в этом плане. Поворот со Стаффом и Леонардом Эрик одобрил, как конструктивный. Я еще раз подчеркнула, что рюкзак мифрилла в дварфийском банке я разделила на три части и раскидала по нашим счетам. Хотите – используйте, не хотите – пусть лежит. Но добыча – общая, раз уж мы – банда, и точка. Рыжий возражал против моей терминологии. В итоге отправиться в Сэндис мы договорились, как только заживет моя рука. То есть при такой же скорости – через пару-тройку дней. Как раз после того, как бургомистр отметит открытие тренировочного лагеря.
Вспомнив окончание вечера, я предложила Дэвлину познакомиться с демоном, предположив, что это будет ему любопытно. Тот приподнял бровь и поинтересовался, где я умудрилась найти демона, учитывая, что он оставил меня спящей в собственной кровати. Даже предположил, что я заставлю его в конце – концов пристегивать меня к этой самой кровати цепью. Эрик развил тему.
Впрочем, маг явно заинтересовался, что это за демон.
После завтрака они заставили меня снова лечь под одеяло и распрощались. Дэвлин предупредил, что пару дней их не будет, мэтру нужно пообщаться с отцом на тему каких-то семейных дел, а Эрик поработает транспортным средством и заодно повидает своих. Мне вменялось запереться дома и никуда не выходить без крайней надобности. При первых признаках неприятностей – связываться с ними. В общем, они хотели бы найти меня живой, здоровой и вменяемой по возвращении.
Аделаида устроилась на софе около моей кровати и принялась читать мне вслух роман. В раскрытое окно светило солнце, и золотые пылинки танцевали в лучах. Пели птицы, и пахло морем.
Ближе к обеду зашел Наргин, посмотреть, как я. Мы пошли прогуляться по пляжу, и он галантно предложил мне опереться о его руку.
– Выглядите гораздо лучше, барышня, – улыбнулся помолодевший маг.
– Сами-то! Особенно меня, знаете ли, серьга впечатляет.
– Да я как-то… – он слегка замялся. – Боги! Да я просто отвык общаться с молодыми красивыми девушками, верите? Все никак не могу привыкнуть ко второй молодости.
Я плюхнулась на песок у воды в тени дерева и утянула его за собой.
– Искупаться не хотите?
– Спасибо, в другой раз как-нибудь.
– Хорошо. Спрашивать, что именно с вами сделал Даро – бессмысленно?
– Увы! – он тепло улыбнулся мне и развел руками.
Ну и ладно. Я откинулась на локти.
– А знаете, как вам привыкнуть к этим… изменениям? – придумала я. – Найдите кого-нибудь еще из ваших друзей, которые тоже состарились, и притащите его в ваш новый дом. Даро и его омолодит, и у вас будет перед глазами постоянное напоминание, что и вам – тридцать с небольшим. Серьезно! Быстрее привыкните.
Он посмотрел на меня удивленно.
– Я как-то не думал об этом… А знаете, это же прекрасная идея!
– Дарю!
Мы помолчали, глядя на далекий горизонт.
– Для выпускного курса в начале весны проводится некое тестирование, – неожиданно серьезно начал Наргин, – проверяющий из королевской канцелярии накладывает одно заклятие на будущих выпускников, оно выявляет скрытые способности. Геомантия, магия крови, наличие тяжелых проклятий… Обо всем этом с помощью чар появляются отметки в делах. После этого он проверяет, что вышло. Особенные студенты тут же проверяются на эмоциональную стабильность, а потом либо клятвой крови привязываются к королю, либо исчезают. Академию не устраивает такое вмешательство в дела. Выносить дела из архива, чтобы спрятать – нельзя, по крайней мере, несколько недель после проверки, это очень подозрительно. А вот подержать пару месяцев в личном сейфе куратора или ректора, а потом случайно «потерять» – это иногда срабатывает. Особенно, если отвлечь проверяющего кем-то еще.
– Зачем такие сложности?
Он пожал плечами.
– Магия и так очень долго угасала в мире. Если уничтожать самых сильных, самых перспективных ради, якобы, безопасности, так и вообще ничего не останется. Вот простенький пример, это же вы зарядили фонари в городе так, что они горят розовым? Значит, вы не просто обновили заклинание, вы изменили его. Создать розовый заново – не сложно, но сделать его из желтого – практически никто из молодых магов не сможет. Для этого надо не просто выучить заклинание, а изучить, понять, как оно устроено и переделать. Вы талантливы, и отдать вас королевской канцелярии или контрразведке было бы просто преступлением. Я уверен, что, если не сажать вас в клетку, вы сможете создавать новое, привнесете в магию вообще что-то свое, когда повзрослеете. Так что выбор – преступление перед королем, или перед миром. Ольсин предпочел проигнорировать короля.
– Я не буду спрашивать, что вы делали около борделя, – хихикнула я, – больше розовых фонарей нигде нет.
– Что я мог там делать? – философски пожал плечами мэтр.
Молодость, это – хорошо. Однозначно!
– И много магов думает также, как мэтр Ольсин?
– Достаточно.
– Понятно. Что-то вроде магического подполья?
– Точно.
– И так вы нашли мэтра Николаса?
– Да.
– Но откуда тогда взялся Морель?
Наргин помрачнел.
– У нас в архиве окопался шпион. Очень положительный молодой человек казался, шесть лет работал.
– А как его менталисты не распознали?
– Скрытый контроль, – процедил сквозь зубы маг, – вторая спящая внутри личность, просыпающаяся только по определенному знаку, и снова засыпающая. Парень сам не подозревал, что шпионил. Мерзкая штука, короче.
– Понятно. Как вы его поймали?
– Ольсин поставил несколько лишних контуров охраны. Ты же не просто геомант, ты у него, считай, на руках выросла. Поймали этого парня, вытащили вторую личность, но опоздали, некто Морель уже знал ваше имя. Мы думали, что сейчас сюда гвардия явится с полиагром, и вдруг – ничего. Тишина полная.
– Да уж. Морель решил, что ему пригодится собственный геомант.
Наргин посмотрел на меня в упор.
– Он был у вас, барышня?
– Вроде того. Вы знаете, какими способами можно поставить геоманта себе на службу?
– Самый жесткий – клятва крови, – проговорил Наргин, – но это плохой способ, потому что сильно ограничивает возможности в качестве побочного эффекта. Чтобы получить сильного геоманта, есть два способа для тех, кто еще не знает о своих умениях. Мягкий – сделать его своим другом. Ну, или любовником, некоторые даже женились ради такого. Чтобы твои цели стали его целями, а твои желания – его желаниями. Но это не слишком надежно. Геомант может разлюбить или обидеться, и дело может обернуться круто. Второй способ – сломить волю, заставить геоманта бояться тебя, думать, что он в твоей власти и ничего не может с тобой поделать. А так как мир геоманта слушается, то так оно и будет.
– То есть геомант сам загонит себя в ловушку?
– Да.
– И будет выполнять чужую волю?
– Да. Кстати, знаете, что с помощью именно геомантии прекратили эпидемию некрочумы в свое время? Нашли парня с очень сильным даром и в момент инициации повозили его по пострадавшим деревням, показывая всякие ужасы, это было для него невыносимо настолько, что единственное, чего он хотел – чтобы болезнь остановилась. Сострадание – великая вещь.
– Один человек?! – изумилась я.
– А почему вы думаете, таких как вы боятся? Мир вас слушается.
– Нет. Такое мне не под силу…
– Откуда вы знаете? – лукаво усмехнулся маг. – А еще был случай, одна девушка, тоже в момент инициации, очень увлеченно читала один готический роман. В итоге получилось так, что в ее деревне случайно прижились восемь вампиров, шесть умертвий и даже один лич. Причем, никого не трогали, и даже не представляли, что привела их туда чужая воля. А остальные жители принялись возводить себе каменные дома, вместо деревянных, и никто не смог потом объяснить – зачем? Когда ее нашли, деревня превратилась в какой-то безумный романтический некрополь, потому что половина вампиров повлюблялась в местных девушек, представляете?
– Да уж! – рассмеялась я. – Вот эта история мне гораздо ближе.
– В общем, самое главное для геоманта – первый момент, и то, что в этот момент происходит.
– Понятно.
– Так что сделал Морель?
– Да… Пытается сломать, конечно. Он не в курсе, что я все знаю.
– Вам придется что-то с этим делать. Никто больше не должен узнать.
– Знаю. Дэвлин что-нибудь придумает, он умный, – тут мне пришла в голову внезапная идея, – мэтр! А расскажите мне что-нибудь о баронете Купере? Вы же и его дело наверняка видели?
Он усмехнулся.
– Любопытство? Очень на вас похоже. Что вы хотите узнать?
Я требовательно уставилась ему в глаза.
– Кто он?
– Очень целеустремленный молодой человек. Ничего криминального, насколько я помню: ни долгов, ни дуэлей в Академии. Очень талантлив. Много путешествовал.
Я решилась.
– Как думаете, он мог продать душу?
Наргин посмотрел удивленно, задумался, и медленно покачал головой.
– Не думаю. Не было резких перемен в личности, пока он учился, а до того… В одиннадцать-то лет? Нет, не думаю. Да и помнится отец его – такой же безэмоциональный, я так понимаю, что тебя именно это волнует?
– Мэтр… А он не слишком силен для нормального человека?
– Не знаю. Кто знает предел магии?
Я покивала. Ну да, все так.
– Кстати, а ты знаешь, на кого тебя сделал похожей безумный бог?
– На эльфа.
Глаза мага заискрились озорством.
– На Эльханну, если конкретно.
Я вытаращилась на него.
– Но это же… Эльфийская богиня?!
– Судя по летописям, Шаггорат очень любит ее дразнить.
– Охренеть. Простите…
Мы посидели еще немного, потом мэтр проводил меня домой и попрощавшись отправился к Плите.
Я проблаженствовала в постели почти весь остаток дня, пока к вечеру неприятный гость не испортил мне настроения.
– К вам посетитель, мэтресса, – проговорил вошедший Бэрри.
– Проводите в кабинет, – вздохнула я, взяла с тумбочки сигариллы, снова натянула штаны и рубаху и пошлепала босыми ногами посмотреть, кого там принесло.
В моем собственном кресле, откинувшись на спинку, сидел Морель. Его поза была расслаблена, а взгляд задумчив. Его глаза светились какой-то насмешкой. В небрежно расстегнутом вороте белой рубахи ярким пятном торчал шейный платок, контрастируя с лиловым бархатным камзолом. Тонкие пальцы сверкали перстнями в кружеве манжетов.
Я много раз представляла нашу следующую встречу.
Иногда со страхом, иногда с ненавистью. Но теперь я знала, что именно ему от меня нужно, и больше не боялась. Более того, если пораскинуть мозгами, Морель сделал для меня то, что не сделал бы и лучший друг. Он мог бы рассказать про геомантию генералу Кловеру, начальнику конторы и своему шефу. Серьезный мужик, пару раз как-то обедал у нас в Дайсаре, и вот от этого дядьки с бульдожьей хваткой я бы не отделалась. Все пошло бы официально. От меня потребовали бы клятву крови. Но нет, наглый парень захотел заполучить очень полезную ручную зверушку в свою собственность. Из-за его самоуверенности у меня не было времени передумать. По сути, из-за него я оказалась в Дай-Пивка. Ну, а дальше все пошло само собой. Записи о моих возможностях уничтожил помолодевший Наргин, и теперь мертвяка лысого кто меня отсюда выковыряет. Не к чему прицепиться. Вот так.