Константин Мзареулов
Возвращение в Полночь
– Общеизвестный факт, – согласился Джир. – Очень много раз такое случалось на Гунчабре и в других местах. Ну и что?
– Зунг разгромил татлаков, – по складам объяснял Ирсанов. – Его армия контролировала огромные пространства в двух скоплениях. – Все эти планетные системы должны были стать единой державой.
Археологи выслушали его соображения без малейшего интереса. Дернув плечом, Джир посоветовал:
– Не забивай голову ерундой. Смотри, какая красота. Всего два попадания оружием Техно-пять и те – малой мощности. Вторую планету практически не тронули, а две другие бомбили очень долго и плотно. Как думаешь, почему?
– Там не было военных объектов… В этот момент на голограмме замигал символ Техно-пять, и оба ассистента хором заорали:
– Мы его нашли!
После шестого витка по орбите стало ясно, что новых находок не будет. На плоскогорье в центре северного континента стоял разбитый космолет – это и был объект Техно-пять. Вокруг вырос поселок на уровне Техно-два или Техно-три: каменные строения, мастерские, опять-таки плавильные печи, возделанные поля. Чуть в стороне, у подножия невысоких гор, приборы выявили рудник, а сбегавшая с гор речка крутила турбину миниатюрной электростанции. Картину дополняли столбы, на которых были натянуты медные провода, подававшие в поселение ток невысокого вольтажа.
Только с разумными обитателями дела обстояли неважно. Судя по результатам наблюдений, население поселка было немногочисленным. Буквально несколько существ.
– Мало жителей – меньше опасность, – резюмировал Джир. – Map, попытайся с ними договориться.
Построив наемников, Ирсанов объявил:
– Со мной пойдут четверо… – Он прошел вдоль шеренги отделения, показывая пальцем на отбираемых. – Влад, Хамачи, Клео, Борис. Пятеро остаются в резерве под командованием Фреда. Стрелять только по моему приказу или в случае, если я буду неспособен отдавать приказы. Если прикажу брать живьем – исполнять беспрекословно. Кто ослушается – пристрелю собственноручно. Приказ понятен?
– Так точно! – гаркнули солдаты.
– Отлично, – порадовался за них Марат. – Отделение, вольно. Рэнди, племянник хренов, помоги мне надеть тусуми.
Джир с сомнением заметил: дескать, он идет на неоправданный риск, разделив отряд надвое. Буркнув, что все в порядке, Марат завел десантную группу в челнок, зашел сам и задраил люк.
– Умело командуете, сэр, – льстиво заметил Влад. – Приходилось воевать?
– Капитан запаса, – сообщил Ирсанов. – На Гермессионе мирных годов не было – без конца воевали с разной сволочью.
Наемники уважительно загудели. Благодаря видеобоевикам, войны орбитальников стали легендой Солнечной системы. Обитатели космических поселений, обреченные жить в нечеловеческих условиях, считали себя смертниками, а потому воевали часто и охотно. Для многих гибель в бою казалась привлекательнее долгой мучительной старости и медленного умирания от лейкемии, церебрального паралича или ферментативного спазма.
Марат, не успевший стать мутантом-инвалидом, жизнью дорожил чуть побольше, но сейчас он снова превратился в берсерка, защищающего родной дом от вражеского десанта. Тогда, в первый год нового века, они разгромили спецназ Авроры, но в том бою погибла его мать, а Роберт Ирсанов получил рану, от которой умер спустя три года. Сегодня Марат был настроен победить, невзирая на потери, но сам погибать не собирался.
Одно плохо – мерцающая память не желала поведать, кого они встретят на этой планете.
Спуск проходил спокойно, ураганы бушевали где-то вдали над океаном. Атмосфера и желтоватые облака поглощали и рассеивали зеленые лучи местного солнышка, поэтому на поверхности освещение было почти привычным, хотя легкий зеленоватый оттенок на предметы все-таки ложился.
Приземление челнока в сотне метров от каменных построек не привлекло внимания туземцев, и это было подозрительно.
– Может, они глухие? – неуверенно предположила Клео.
– А также слепые, – поддакнул Борис. – Капитан, что будем делать?
– Для начала поставим пушки на предохранители, – сказал Марат. – И тихим прогулочным шагом двигаем к поселку.
Перед бараками обнаружилось поле, где колосились злаки. Рядом были разбиты грядки, на которых поспевали неизвестные овощи. Листва была сине-зеленая, плоды – зеленые, красные и черные. Между строениями росли фруктовые деревья. Повсюду струились арыки, подававшие воду к посевам.
– Приятный дачный поселок, – заметил Влад. – Но дождь превратит все в болото.
Он ошибся. Внутри поселения были проложены пешеходные дорожки, вымощенные грубо обтесанными булыжниками. Над каналами лежали мостики из толстых досок.
В ближайшем каменном доме они обнаружили механическую мастерскую. Оборудование оказалось незнакомым и очень примитивным, но было понятно, что здесь обрабатывают металл. Марат опознал паровой молот, примитивный токарный станок, гальванические ванны, допотопные верстаки с тисками. Очередной станок поставил физика в затруднение, однако Хамачи уверенно сказал:
– На такой штуке тянут проволоку.
Готовая продукция валялась рядом, уложенная в деревянные ящики, мотки медной проволоки, бруски, стержни и полосы черного металла, а также всевозможные гвозди, шайбы, винты, болты и гайки. Часть изделий заржавела, но некоторые блестели, как никелированные. На верстаке пылился кустарный трансформатор.
Подняв голову, Марат осмотрел горевшие под потолком лампы. Большие стеклянные баллоны явно были изготовлены на месте. Очевидно, где-то поблизости, в соседних бараках, имелись стеклодувные мастерские, а также станки для надевания контактов и цоколей. Кроме того, здесь должно быть оборудование для выкачивания из ламп воздуха, либо нагнетания в баллоны инертного газа.
Выйдя из цеха, Марат обратился к остававшимся на космолете коллегам:
– Сможете оценить, сколько нужно работников, чтобы поддерживать это хозяйство?
– Если без роботов и компьютерного управления, то не меньше полусотни, – уверенно заявил Хар. – Тут много разных производств. К северу от вас имеется вполне приличный металлургический цех, а восточнее – химическая установка. Это зачатки Техно-три, электроника на уровне первых радиопередатчиков.
– Но мы не видим населения, если не считать скот в сарае на южной окраине, – вставил Кус. – Может, их эвакуировали?
– Посмотрим, – буркнул Ирсанов, которого вновь одолело мерцание памяти. – Отделение, искать живых обитателей или хотя бы их жилье.
– Ищи, бесхвостый, зарабатывай последние денежки, – хихикнул Кус. – Все-таки твоя последняя вылазка.
– Может, оставить его на этой планете? – предложил Хар.
– Пожалуй, можно, – согласился Джир. – Больше он нам не нужен. Не переживай, гуманоид, твоя семья получит неплохую страховку.
Наемники забеспокоились. Клео свирепо поинтересовалась: как, мол, понимать – то ли их всех оставят на планете, то ли солдатам прикажут бросить капитана. В разговор вплелись голоса Фреда и Сабины, заявивших, что наемники не допустят несправедливости к их боевым товарищам.
– Успокойтесь, – хохотнул Джир. – Мы шутим, конечно. Все вы вернетесь на Гундайру.
– Но потом мятежному гуманоиду сотрут память, – добавил Кус замогильным голосом. – И это будет уже совсем другая личность.
– Отделение, отбой, – лениво произнес Марат. – Фред, все в порядке. Я тоже пошутил – оставил атомную мину в лаборатории – взорвется через полчаса.
Насладившись звуками поднявшейся на борту паники, он приказал своей четверке взлететь и осмотреть поселок с небольшой высоты. Ничего нового они, однако, не увидели – те же кособокие каменные строения, кирпичный дом посреди неухоженного сада, причал с паровым катером на реке.
– Летим к дому, – приказал Ирсанов. – Потом осмотрим разбитый корабль.
– А домик-то великан построил, – опасливо заметила Клео. – Помню такое кино было, там совсем дикие люди с мечами попали на остров, а в пещере жил бугай одноглазый. Он их в клетку посадил и сожрать хотел.
Остальные промолчали. Высота потолков и размеры сколоченной из массивных досок мебели однозначно говорили о монументальных габаритах обитателей. Очень громко гудел холодильник, в котором хранились большие куски копченого и сырого мяса, фрукты и сыр. В стенном шкафу спальни висели штаны, рубахи и куртки, пошитые из грубоватой ткани и неплохо выделанной кожи. Рядом стояли в стеллаже ружья – тоже кустарного изготовления, но с лепестковыми затворами и магазинами на несколько патронов. На глазок Марат оценил калибр оружия в два сантиметра.
В другой комнате люди нашли аккуратно обернутые тряпками стеклянные линзы, безусловно нуждавшиеся в длительной шлифовке. На стенных полках, шкафах и просто на полу лежали рулоны неровных лоскутов тонкой светлой кожи, которые аборигены использовали для записей. Короткие абзацы текста перемежались чертежами и формулами. Символы показались Марату знакомыми, он направил на листы объективы видеопередатчика и спросил:
– Джир, это случайно не язык флондов? Спустя минуту ответил Кус:
– Почти наверняка. Текст похож на описание примитивной радиосхемы.
– Могу уточнить, – усмехнулся Марат. – Они пытались рассчитать лампу с несколькими электродами и сетками.
Хмельные рептилии затеяли диспут на тему: для чего аборигенам радиопередатчик. Послушав их бред, Ирсанов объявил, что ему все понятно.
– Крейсер татлаков подбил легкий корабль повстанцев, который грохнулся на планету, – напомнил он. – Экипаж спасся, но их не эвакуировали, потому что напал вражеский флот, базу уничтожили, а про потерпевших крушение забыли. Потомки астронавтов сумели дожить до наших дней.
– На этом корабле не могло быть больше десятка флондов, – возразил Джир. – Их потомки не смогли бы выжить на протяжении стольких поколений.
– Не скажи, – упорствовал Марат. – При достаточном темпераменте первых поколений здесь могла возникнуть весьма многочисленная популяция. Сегодняшние жители, конечно, растеряли знания, да и приходятся друг дружке кровной родней, так что вырождение, в том числе генетическое, неизбежно. Тем не менее отдельные особи могли дожить.
Джир условно согласился, однако ехидно добавил.
– Твои умные рассуждения не приближают нас к вратам Луданги. Завершай осмотр поселка и найди хоть одного аборигена.
Повернувшись к солдатам, Ирсанов буркнул:
– Идем к разбитому кораблю. Если там никого нет, начнем прочесывать все дома и окрестности. Надо найти хотя бы останки строителей поселка.
– Кто-то был жив совсем недавно, – тихо сказал Хамачи. – В дальнем бараке дым из трубы валит, там явно идет плавка.
Это звучало разумно и даже логично. Отменив осмотр корабля, Марат повел отряд к плавильному цеху. Шли неторопливо, сняв лучеметы с предохранителей. Полсотни выродившихся флондов могли доставить немало хлопот. Даже если будут вооружены лишь крупнокалиберными ружьями допотопного образца.
Возле цеха было шумно и жарко, но людей в наноскафандрах такая температура не беспокоила. Оставив Влада и Клео снаружи, Марат с Борисом и Хамачи вошли в раскаленный каменный барак. Они угодили как раз к финалу процесса. Жидкий металл выливался из наклонившегося ковша и растекался по формам. Сюрпризом стала немногочисленность персонала – плавкой управлял один-единственный флонд, сидевший в углу за рычагами.
Опорожнив ковш, он что-то гаркнул по-своему и вразвалочку направился к выходу. Поравнявшись с остолбеневшими людьми, панцирник скользнул по ним равнодушным взглядом больших желтых глаз, но не задержался, а вышел из цеха. В наушниках грянул голос встревоженного Влада:
– Капитан, какой-то монстр в дверях появился. Он вас не видел?
– Видел, но проигнорировал, – сказал Марат. – Что он делает?
– Снял одежду и прыгнул в канал. Купается.
– Понятное дело, – высказался Борис. – После смены в горячем цеху обязательно нужно в холодной воде поваляться.
Выглянув из строения, Марат увидел присевших за кустами Влада и Клео. Флонд беззаботно плескался в двух десятках шагов от людей. Не заметить незнакомых гуманоидов он не мог, однако демонстративно не обращал на них внимания.
– Попробую с ним поговорить, – решил Марат. – Оставайтесь здесь и поглядывайте по сторонам. Предупредите меня, если появятся другие.
Он осторожно двинулся к купальщику. В инфоблоке скафандра имелось не меньше тысячи слов флондского языка, вдобавок за спиной висел телепатический преобразователь. В нормальной ситуации этого вполне хватило бы для беседы на общие темы, но ситуация нормальной отнюдь не представлялась.
Панцирный гуманоид в упор не желал замечать людей, словно встречи с такими существами были для него обычным делом.
Когда Марат подошел к каналу, космический робинзон уже вылез на травку и отряхивался. Трехметровый гигант, покрытый темными – в человеческую ладонь размером – чешуйками природной брони, был похож на робота-андроида в ребристом пластиковом корпусе или на демона злых сил из фильма-ужастика.
До сих пор Ирсанов видел флондов лишь в виде слегка окаменевших останков, а на линкоре «Освободитель» общался с существом, одетым в скафандр. Голый панцирник производил куда более сильное впечатление. В инопланетном великане чувствовалась чудовищная сила – возможно, понимание собственной мощи и приучило флонда не обращать внимание на чужаков.
Впрочем, на этот раз, увидев приближавшегося человека, флонд соизволил произнести фразу, которую инфоблок скафандра перевел как: «Ты назойлив…» – с нецензурным продолжением. Тем не менее лед тронулся, и обрадованный Марат затянул речь о добрых намерениях, об археологической экспедиции, о намерении мирно поболтать с обитателем поселка.
Флонд как раз натягивал штаны и даже прервал это занятие, воспринимая телепатические волны тусуми. Выслушав Марата, он издал серию громких звуков, интерпретированных конвертором как смех, после чего заявил:
– Таких жутких галлюцинаций я еще не видел! Карликовый флонд в идиотском скафандре!
– Вы – зунгшоар? – не обратив внимания на упоминание о галлюцинациях, вежливо осведомился Марат. – Как вы попали на эту планету и где остальные?
– Говорящая галлюцинация – это не редкость, – задумчиво произнес абориген. – Но почему мое собственное подсознание называет меня «зунгшоаром»? Наверное, переутомление.
Однако Марат был настойчив, а панцирник, желая поскорее отвязаться от существа, которое считал собственным бредом, стал отвечать на вопросы. Марат узнал, что планета называется Верная Погибель, и что Зунгшоар – название освобожденной от татлаков области, означающее «Государство, основанное Зунгом».
– А вы, очевидно, потомок флондов, потерпевших кораблекрушение на Верной Погибели, – терпеливо продолжал допытываться человек. – Где остальные жители поселка?
Гравитоволны принесли вспыхнувшую на корабле дискуссию. Хар предполагал, что среди деградировавших флондов процветает каннибализм и что собеседник Ирсанова мог сожрать своих соплеменников. Джир и Кус склонялись к альтернативному варианту: он убил остальных в припадке безумия.
– Подсознание чересчур любопытно… – неприязненно констатировал флонд. – Или включились защитные механизмы, и остатки разума проверяют, сохранилась ли моя память?
Деликатно взяв его за руку, Марат переключил тусуми в режим наибольшего убеждения. Затем сказал:
– Мы прилетели сюда, чтобы…
– Ты – не первая галлюцинация, уверяющая, что прилетела на эту планету, – печально поведал флонд. Неожиданно его взгляд сфокусировался на руке человека. – Погоди-ка, я чувствую, как он меня держит!
– Естественно, ведь я реален, – обрадовался Марат. Заржав, флонд возразил:
– Совсем забыл. Прежде уже бывало, что галлюцинации действовали и на осязание.
– Может, они тоже не были галлюцинациями? – предположил Марат.
Наверное, его слова были не слишком приятны аборигену. Флонд молча надел рубашку, носки и мокасины. Сидя на траве, он с подозрением разглядывал Марата. Потом встал, нависнув над человеком, и пощупал скафандр пятипалыми руками.
– Это ваш корабль приземлился возле моего огорода? – спросил он. – Какой у него радиус?
– Ближний, – Марат оживился. – Но в космосе ждет большой космолет, который может путешествовать через порталы.
Джир немедленно взвыл:
– Заткнись! Не смей выдавать наши тайны!
Между тем робинзонствующий брат по разуму продолжал раздумывать, потряхивая головой. Неожиданно, взмахнув длиннющими руками, сказал возбужденно:
– Нет, предыдущие галлюцинации были именно галлюцинациями. Ни они вреда мне причинить не смогли, ни я у них – оружие отобрать. И передатчики на их кораблях не работали, и сами корабли бесследно исчезали… – Он хихикнул. – Твой корабль – первый, приземлившийся за пределами поселка. Остальные почему-то появлялись прямо возле дома.
Печальный факт, но факт – абориген был психом. И хорошо, если не буйным. Марат осторожно сделал шаг-другой назад, но собеседник не обратил внимания на этот маневр.
– Говоришь, большой корабль летает через порталы, – произнес он, глядя на горы. – Портал мне пока ни к чему. А до соседней планеты долетим?
Надо же – сам заговорил о главном! Гунады в бортовой лаборатории радостно заверещали.
– Там военная база, – сообщил Марат. – Роботы требуют пароль, которого мы не знаем.
– Возможно, ты – не галлюцинация, – неуверенно предположил флонд. – Хотя ничего определенного сказать нельзя. Вот если бы и твой корабль оказался настоящим…
– Ты собираешься куда-то лететь, даже считая корабль плодом своего воображения? – поинтересовался Марат.
– Это может быть опасно, – признал его собеседник. – Но если корабль – галлюцинация, то за атмосферу подняться не сможет, так что, опасности нет.
– Роботы гораздо опаснее, – возразил Марат. – Могут выстрелить.
– Не выстрелят, я знаю пароль, – Флонд задумался. – Пошли в дом, поговорим в спокойной обстановке.
По дороге Марат, отключив внешние динамики шлема, проинструктировал наемников: не расслабляться, держать оружие наготове, не раздражать аборигена и вообще помалкивать, а если придется стрелять, то бить по конечностям. Хотя флонд вел себя миролюбиво, кто знает, на какие выходки способен параноик, считающий всех вокруг галлюцинациями.
Тем не менее флонд очень дружелюбно пригласил гостей за стол, даже помог беспанцирным коротышкам забраться на высоченные табуреты. Потом спустился в подвал, и на столе появились объемистые глиняные кружки, а также громадные бутыли мутной жидкости, которую хозяин назвал пивом. Осторожно проверив напиток анализатором, Ирсанов объявил:
– Не знаю, как на вкус, а вредных примесей не обнаружено.
– И как же пить будем? – осведомился Влад. – Поднимем забрала?
– Это делается вот так… – Марат расстегнул шейный замок, откинул шлем. – Здесь нет опасных микробов. – Он сделал пробный глоток. – Пиво не фонтан, но пить можно. На Венере было гораздо хуже.
– Сам варил, – похвастался флонд. – Постоишь полдня возле топки, вся жидкость через поры на броню вытекает. Только пиво спасает от обезвоживания.
Повеселев, наемники опорожнили кружки, налили по второй и попытались пуститься в воспоминания о пивных барах на разных планетах, где им довелось побывать. Громко кашлянув, Ирсанов прекратил это безобразие, вновь вернувшись к старому вопросу:
– Когда мы сможем познакомиться с остальными?
– Какие еще «остальные»? – бронечешуйки на демоническом лице флонда растопырились, выражая насмешливое недоумение. – Я один на этой планете. Один флонд и пять галлюцинаций, но мы сейчас это проверим…
Резким движением он выплеснул содержимое своей кружки в сидевшего напротив Хамачи. Струя, пузырясь, потекла по нагрудной броне, покрыв скафандр липкой пеной. Все остолбенели, но стрелять в ответ не стали. Было любопытно смотреть, как флонд, обежав вокруг стола и присев на корточки, внимательно изучает пол за спиной облитого пивом японца. Наконец хозяин, выпрямившись, удивленно произнес:
– Пиво не прошло сквозь тебя… Значит, ты материален.
– Ты поверил, что мы – не галлюцинации? – с облегчением осведомился Марат.
– Это весьма вероятно, . – Панцирник явно терзался сомнениями, но в конце концов принял решение и махнул рукой. – Вы отвезете меня на свой корабль?
Гунад переадресовал вопрос Джиру. Гунады спорили на удивление недолго и решили согласиться, если абориген поможет экспедиции проникнуть в крепость. Засмеявшись, флонд заявил, что намерен обязательно попасть в старую базу и ничем другим не интересуется.
Вдруг он вспомнил, что надо выпустить скот из загона, и выбежал из дома. Воспользовавшись его отсутствием, Ирсанов посоветовал начальнику экспедиции подтянуть к шлюзу вооруженных наемников Фреда – мало ли что.
Вернувшись, флонд долго носился по дому, собираясь в дорогу. В основном панцирник швырял в рюкзак свитки с записями. Попутно он расспрашивал людей о задачах экспедиции, о ситуации в Пас-Лидосе, о старой войне, о современном технологическом уровне. Когда Джир, спохватившись, потребовал прекратить болтовню, флонд-робинзон успел составить общее представление и заявил:
– Режимы Пазолиадозза несправедливы. Ваша раса и другие народы попали в кабалу к угнетателям, – он засмеялся. – Надо же! Гунады и аркхи правят галактическим сектором…
– Что он имеет против гунадов? – обиделся Джир.
В кабине челнока флонд заурчал, нежно поглаживая оборудование. «Он слышал передававшиеся из поколения в поколение легенды о таких чудесах, – подумал Марат. – Наверняка за столетия предания обросли небылицами».
– Примитивная техника, – заявил флонд. – У ваших колонизаторов нет ничего лучше? Даже удивительно, что они научились пользоваться нашими порталами.
Он добавил язвительную фразу о дикарях, которые верно служили прежним колонизаторам, выступили против освободителей, потом кое-как освоили наследие предков, но сами вперед ни на шаг не продвинулись, и еще хотят править Галактикой.
Злорадно, чтобы слышали на корабле, Марат подтвердил:
– Новые расы не достигли технологического уровня ваших предков.
– Моих предков? – переспросил панцирник. – Что ты можешь знать о моих предках?
Он раздраженно добавил: дескать, люди и остальные угнетенные расы напрасно смирились с режимом, установленным колонизаторами, тогда как, по его словам, следует бороться за справедливое отношение к Земле. На эту тему флонд много и остроумно упражнялся до самой стыковки с экспедиционным космолетом.
– Биологической опасности нет, – объявил робот. – Можете выходить.
В шлюзе их встретили наемники, державшие под прицелом выходивших из челнока. Гунады стояли позади шеренги землян, и Джир сказал, посмеиваясь:
– Чудом уцелевший потомок фанатиков из армии Зунга Бассара готов призвать к новой революции…
– Вы слышали про Зунга Бассара? – поразился варвар. – Сколько же лет прошло, если про меня еще не забыли?
