Анна Штерн
Загадка шотландского браслета
– Брюс? – немного неуверенно спросила она.
– Да, это я! Что с тобой?
Оглядевшись по сторонам, Виктория обнаружила, что лежит в постели гостиничного номера над пабом, где ее не так давно оставил Брюс. Нахмурившись, девушка попыталась понять, что произошло, но мысли ее путались. Всего секунд назад она находилась в доме Эвана, и родители Брюса были рядом с ней. Казалось, лишь мгновения назад она боролась с Беатрис на лестнице, а затем уничтожила ведьму, так давно преследовавшую семью Бухан. «Сон ли это был? Или и вправду случилось?», – пронеслось в голове у Вики.
– Почему ты здесь? – наконец спросила Виктория слегка осипшим голосом.
– Ты звонила мне, но связь прервалась. Потом я получил сообщение от тебя, но все равно почему-то подумал, что что-то случилось, и решил вернуться в гостиницу, а тут ты лежишь и мечешься в постели, словно у тебя жар. Ты хорошо себя чувствуешь?
– Думаю, что да. Я что-то говорила? – спросила Вика и села в кровати.
– Нет, лишь звала меня по имени. Я начал тебя трясти, и ты проснулась.
– Хмм… – только и смогла выдавить из себя Вика.
– Пожалуйста, не пугай меня так, – попросил Брюс и обнял Вику.
Девушке стало хорошо и спокойно в его объятиях. Что являлось сном, а что явью стало уже не столь важно. Имело значение лишь то, что ее Брюс, такой добрый и любящий, находился рядом с ней. А то, что случилось в сновидении – уже история, которая вряд ли ее когда-нибудь побеспокоит.
– Мне, наверное, приснился кошмар, – сказала Вика.
– Похоже на то. И да, у меня для тебя есть одна новость, правда, не слишком приятная, – сказал Брюс, посмотрев при этом слегка виноватым взглядом на девушку.
– Что стряслось? – испугавшись, спросила Вика.
– Я случайно наступил на твой мобильный телефон и, похоже, сломал его. Не заметил, что он лежал на полу, и когда подбежал к тебе, расплющил его ногой.
Виктория выдохнула с облегчением. Она-то подумала, что случилось действительно что-то серьезное, а тут всего лишь сломанный телефон. «Правда, теперь я вряд ли узнаю, приходили ли мне те странные сообщения на самом деле, ведь они сохранялись в памяти телефона».
– Вики, не переживай, – словно прочитав ее мысли, сказал Брюс, – уверен, что если сдать телефон в ремонт, то мастер сможет восстановить что-то из файлов, сохраненных на нем. Я знаю, что ты много фотографировала…
– Не нужно, Брюс, – перебила его Вика, – я хочу оставить все, что было в этом телефоне, в прошлом.
– Уверена? – удивившись, спросил Брюс, вспомнив, как часто девушка делала им фотографии особенно, когда они находились в Лондоне.
– Абсолютно. Мне хватит моей сим-карты со всеми контактами на ней и карты памяти, где сохранилось немного снимков.
– Как скажешь. Что ж, в таком случае ты уже узнаешь, что станет следующим подарком тебе, – улыбнулся Брюс.
Виктория улыбнулась мужчине в ответ и, притянув его за шею, крепко поцеловала.
– Ты сейчас опять уедешь? – спросила она.
– Нет, не хочу пока оставлять тебя одну. Навещу дом, когда смогу быть уверенным, что с тобой все хорошо.
– Спасибо! Мне и вправду не хочется сейчас расставаться с тобой. Я так рада, что ты приехал.
– И я рад. Мне стало так страшно за тебя, когда я ехал в машине обратно в гостиницу. Точно ты оказалась в опасности. Ты и наш ребенок, – сказал Брюс.
– Правда?
– Да. Я прямо чувствовал, что над вами нависла угроза. Знаешь, все что произошло с нами за последние несколько дней, кажется мне очень странным.
Брюс замолчал на минуту, а Виктория не стала ничего говорить, решив подождать. Вдруг Брюс все же вспомнит что-нибудь о полковнике Бэйли и Беатрис.
– Ты, наверное, сочтешь меня психом, но мне кажется, что иногда я вовсе не являлся самим собой. Будто я становился кем-то другим. И воспоминания об этом такие расплывчатые. Я толком не помню, как добрался из Стратфорда в Шотландию. Потом я не могу вспомнить, как оказался в комнате с отцом на втором этаже его дома и что тогда произошло. Знаешь, Вики, мне даже приходила в голову мысль, что это я мог ударить отца. Но, честное слово, я ничего не помню. Всплывают какие-то образы… твое лицо, старое дерево, какая-то девушка под ним, и я держу ее за горло. Но кто она такая я не знаю, однако, отдаленно она чем-то напоминает мне тебя. Далее этот странный пожар после поминок отца. Почти вся та ночь точно вычеркнута из моей головы. Мне вспоминается только запах дыма и почему-то паленой плоти, хотя никто из людей не пострадал.
Виктория вспомнила про сгоревшую кисть полковника, издававшую как раз-таки такой запах, о котором говорил Брюс, но продолжала молчать. Она не знала, стоило ли рассказывать мужчине всю ту историю, что она помнила сама. В конце концов, в ней он, вернее его тело, сыграло весьма неприятную роль. Решив, что не станет расстраивать Брюса, по крайней мере сейчас, Виктория только грустно улыбнулась в ответ мужчине и сказала:
– Я не считаю тебя психом. Можешь не переживать за это. А что до тех событий, так они остались в прошлом. Стоит ли ворошить его?
– Но, Вики, я действительно не уверен в том, что совсем не причастен к смерти своего отца, а также мне почему-то кажется, что я причинил тебе боль. Это так?
Девушка на секунду засомневалась, но желание оградить любимого от тяжелой правды все же победило:
– Нет, Брюс. Ты и пальцем меня не тронул, – сказала Вика, что являлось отчасти чистой правдой, ведь убить девушку пытался вовсе не Брюс, а Рэндольф, захвативший тело мужчины, – и ты, конечно же, не убивал своего отца. Ты очень близко к сердцу воспринял его смерть, возможно, поэтому твоя память и сыграла с тобой такую злую шутку. А что до того, что ты не помнишь, как приехал в Шотландию, так дело в том, что твое здоровье подвело тебя. Ты уже находился в полубредовом состоянии, когда я нашла тебя. Неудивительно, что все события той ночи кажутся тебе несуразным сумбуром.
Брюс долго смотрел на Вику, не отрываясь. Ему казалось, что девушка что-то намеренно не договаривает, но он не мог заставить ее признаться в этом. Сдавшись, мужчина вздохнул и сказал:
– Что ж, если ты и вправду так считаешь, то я спокоен. Мне невыносимо думать, что я мог навредить тебе, и ты до сих пор злишься на меня.
– Я не злюсь на тебя и не держу обид, – честно ответила Виктория, – а теперь помоги мне, пожалуйста, встать и одеться.
– Конечно, – сказал Брюс, – а мы куда-то собираемся?
– Мне ужасно хочется есть, словно я не ела целые сутки.
– Ого! Тогда стоит поторопиться на случай, если кухня в этом пабе скоро закончит свою работу.
– Ничего страшного. Когда мы въезжали в город, я заметила недалеко от заправки индийскую забегаловку, работающую до полуночи. Наведаемся туда, если в пабе поужинать не удастся.
Брюс кивнул и сел в кресло в ожидании, пока девушка приведет себя в порядок. Переведя взгляд на туалетный столик, он заметил, что на нем лежал подаренный им браслет. Подумав, что это выглядело весьма странно, ведь до этого девушка не снимала его с руки, Брюс подошел к столику и взял с него украшение. Поднеся браслет к глазам, мужчина заметил, что застежка на нем сломана, причем замок почти вырван из креплений.
Увидев, что Брюс разглядывает браслет, Виктория покраснела. Ей сделалось неловко от того, что она сломала такую красивую и ценную для мужчины вещь. Тихонько подойдя к Брюсу, девушка обняла его сзади и тихо сказала:
– Прости. Мне необходимо было снять его с руки, а замок никак не поддавался.
Брюс ничего не ответил, а лишь продолжил смотреть на браслет. У него в голове начали мелькать образы: высокий светловолосый мужчина с обожжённой кожей, красивая девушка с рыжими волосами и злыми глазами, испуганное лицо его отца, уставшее от болезни лицо его матери. Все это каким-то образом было связано с браслетом, что он сейчас держал в руке, но сложить различные обрывки воспоминаний и ощущений в единое целое ему никак не удавалось. Правда, какой бы она ни была, ускользала от него.
– Брюс? Ты меня слышишь? –спросила Вика, испугавшаяся внезапного возвращения полковника Бэйли.
– Что ты сказала? Извини, я не разобрал, – ответил мужчина, опомнившись и оторвав взгляд от украшения.
– Я сказала, что мне пришлось сломать крепление, чтобы снять браслет. Извини, я знаю, что это очень стоящее украшение. Думаю, что опытный ювелир сможет починить замок.
– Не стоит переживать по этому поводу. Это всего лишь вещь, – сказал Брюс и положил украшение обратно на столик. Он так и не смог понять, какую роль сыграл браслет во всей этой истории, а пытаться вспомнить все то, что его мозг так хорошо скрыл от него, ему не почему-то расхотелось.
– Ты не злишься на меня? – спросила Вика.
– Ни капельки. Было бы за что! Знаешь, ведь моя мать, хоть это украшение и являлось семейным, всегда относилась к нему с опаской. Мне это казалось странным, ведь браслет выглядел таким красивым, таким ярким и живым. Наверное, то воспоминания юности. Сейчас мне он совсем не кажется таковым, – закончил Брюс и вновь посмотрел на украшение, чтобы убедиться в правоте своих слов.
Действительно, камни выглядели тускло, а серебро потемнело. Браслет, некогда так сильно волновавший его, утратил теперь для Брюса всякую ценность и привлекательность.
– Думаю, что вслед за телефоном купим тебе новый браслет или другое украшение, какое захочешь. Что-нибудь более современное и не такое старомодное.
Виктория улыбнулась и покачала головой.
– Мне ничего кроме тебя не нужно. Ты это знаешь. Так что не стоит столь рьяно пытаться накупить мне кучу вещей.
– Но я даже еще и не начинал! – весело возмутился Брюс.
– Подожди немного и у тебя появится некто, кого можно будет буквально заваливать подарками, – ответила Виктория.
Губы Брюса растянулись в широкой улыбке.
– Так ты хочешь оставить ребенка? – спросил мужчина и от волнения задержал дыхание.
– Конечно, хочу! Еще как хочу! Это же наш ребенок. Мой и ТВОЙ! И для меня он уже стал самым любимым малышом на свете.
– Ох, Вики! – только и смог ответить Брюс и быстрее обнял девушку, зарывшись при этом лицом в ее волосах, чтобы скрыть от Вики слезы счастья и облегчения, так предательски не вовремя выступившие у него на глазах.
– Ты меня задушишь, – сказала Виктория и попыталась высвободиться из железных объятий Брюса, – отпусти меня.
– Никогда тебя не отпущу! – сказал Брюс и, приблизив свои губы к губам Вики, нежно поцеловал девушку.
Некоторое время молодые люди стояли обнявшись, наслаждаясь теплом друг друга, объятиями, снизошедшим на них спокойствием и осознанием принадлежности друг другу. Ничто больше не пугало их и не стояло между ними. Они оба чувствовали себя самыми счастливыми людьми на планете. Предчувствие большого счастья, крепкой семьи, любви и взаимопонимания наполнило их сердца. Все несчастья, боль, печаль и страхи покинули их. Прошлое осталось в прошлом, со всеми его мрачными тайнами и неведомыми силами. Впереди виднелось только светлое будущее. Светлое от того, что они оба станут освещать его друг для друга и своих детей. Различия в языке, менталитете и культуре казались теперь чем-то несущественным. Брюс знал, что готов свернуть горы для Виктории и, если девушка захочет, даже переедет в Россию, тогда как Виктория, не смотря на свои страхи перед неизвестностью, также была полна решимости оставить родину и жить с Брюсом в Англии, если такое решение покажется ими обоим наилучшим. Они больше не видели преград, разделявших бы их, и были несказанно счастливы просто стоять обнявшись в несколько обшарпанной комнате гостиницы и просто наслаждаться присутствием друг друга.
Первой идиллию прервала Виктория, вернее ее живот, заурчавший на весь гостиничный номер.
– Ого! Это наш малыш, наверное, хочет напомнить нам, что маме и ему нужно поесть перед сном, – заулыбавшись, сказал Брюс.
– Ты прав. Есть хочется так, что живот сводит. Пойдем скорее, – ответила Виктория и, взяв за руку Брюса, направилась к выходу из номера.
Перед тем как покинуть комнату Виктория бросила беглый взгляд на кровать, где недавно металась в своем кошмаре, положившем конец Беатрис, и на прикроватный столик, стоявший рядом. На столике остался лежать браслет колдуньи. Виктория думала, что при взгляде на него вновь испытает страх или хотя бы неприязнь и тревогу, но этого не случилось. От ведьмы и ее колдовства не осталось ничего, кроме воспоминаний Виктории. А те, в свою очередь, больше никогда не побеспокоят девушку, нашедшую наконец свое счастье.
28.02.2018
