Анна Штерн
Загадка шотландского браслета
– Брюс, проснись, – зашептала она в ухо возлюбленному и легонько похлопала его по щекам, – Брюс, давай же! Умоляю!
И вдруг Виктории показалось, что рот мужчины слегка приоткрылся. Девушка принялась еще энергичнее трясти Брюса, заклиная его очнуться, как можно скорее. Когда наконец его веки слегка дрогнули, словно он начал просыпаться, сердце девушки подскочило от радости и наполнилось надеждой.
– Ох, Брюс, пожалуйста, очнись!
– Ммм… – простонал мужчина, так и не открыв глаз, – что происходит?
Виктория с облегчением вздохнула. То, что она пережила мгновения назад, отошло на задний план, когда она увидела, что Брюс начал приходить в себя.
– Нам нужно уходить отсюда, как можно скорее, – ответила Виктория, – ты можешь встать?
– Но где я? – открыв глаза и осмотревшись по сторонам, спросил Брюс, – почему я у отца? Как я сюда попал? Я ничего не помню.
– Это сейчас неважно. Главное – выбраться отсюда.
– Хорошо, но я все равно не пойму… ай… как же голова болит! – сказал Брюс, сев на кровати и тут же обхватив руками голову.
– Я что, упал или подрался с кем-то? У меня в глазах все двоится от боли, – простонал мужчина.
Виктория, успевшая к тому моменту встать, протянула Брюсу руку.
– Брюс, серьезно, нам нужно уходить.
– Почему? – недоумевая, спросил Брюс, но увидев рядом на полу отца с жуткой раной на голове, замер на полуслове.
– Что тут произошло? – в ужасе спросил мужчина и, забыв о головной боли, поднялся с кровати и бросился к отцу, – кто это сделал с ним? Папа? Папа? Ты меня слышишь?
– Я не знаю, что именно случилось. Когда я вошла, твой отец лежал здесь с пробитой головой, а ты был без сознания, – попыталась вкратце объяснить Виктория.
– Нужно вызвать скорую! Немедленно!
– Телефоны не работают. Брюс, нужно уходить из дома! Мы заберем твоего отца. Вместе мы сможем дотащить его до машины и отвезти в больницу.
Брюс кивнул.
– Хорошо, я попробую поднять его.
Превозмогая боль и непонятно откуда взявшуюся усталость, Брюс просунул руки под спину и колени Эвана и с трудом поднял старика. Покачиваясь из стороны в сторону, он тут же облокотился о шкаф.
– Сейчас. Отдышусь и пойдем, – тихо сказал он и тут же закрыл глаза.
Лицо мужчины вновь сделалось бледным, как снег, а жилки на висках стали вдруг непомерно заметными. Виктория подошла к нему и попыталась переложить часть веса Эвана на свои руки, но Брюс только замотал головой.
– Не надо. Береги силы. Пойдем.
Девушка все же не решилась отойти от Брюса и поддерживала его за талию, пока они шли сквозь темноту спальни к еле различимой впереди двери.
– Тут так темно и… так воняет. Господи! Ужа просто! – скрипел зубами Брюс, пока они медленно пересекали комнату.
– Знаю, милый, я сама точно не понимаю, что здесь происходит, – ответила Виктория и испуганно огляделась по сторонам. Ее пугал не омерзительный запах и не кромешная тьма возле выхода из спальни, а странная, неестественная тишина. Даже их шаги и голоса звучали как-то иначе, нежели обычно, более приглушенно и глухо.
– Я сейчас, – сказала Виктория, стоило им добраться до двери. Девушка приоткрыла дверь спальни и, высунув голову в проем, посмотрела по сторонам, но кроме тьмы ничего не смогла разглядеть.
– Кого ты боишься? Я не понимаю… – начал Брюс, но Вика прервала его тихим «шшш!».
Не обнаружив никого, Виктория пропустила Брюса с отцом вперед, а сама вышла из комнаты следом за ними, но, оказавшись в коридоре, тут же встала впереди Брюса, понимая, что в темноте мужчина не сможет сам идти на ощупь с тяжелой ношей на руках.
– Я не вижу, куда идти, – тихо сказал Брюс, – отчего тут так темно?
– Не знаю, но догадываюсь. Расскажу в машине. Не стоит терять времени.
Медленно они пошли вперед. Виктория ориентировалась только по стенам, до которых то и дело дотрагивалась. Иногда ей казалось, что она попросту лишилась зрения и ослепла. Лишь слыша сзади тяжелое дыхание Брюса, время от времени наступавшего ей на пятки, она понимала, что попала в эту западню не одна. Правда, и способа выбраться из нее и положить конец этой истории она не видела. Однако об этом девушка старалась не думать, понимая, что самым главным сейчас являлось покинуть дом и доставить Эвана в больницу. А потом, если им все же удастся сделать это, она сможет рассказать Брюсу обо всем, что ей показал призрак полковника Бэйли. Возможно, вместе они найдут выход из этой безумной ситуации. Может быть, сходят в церковь или еще что-нибудь в этом роде. Но все это потом. Сейчас же нужно выбраться живыми из этого дома, полного горьких воспоминаний и несбывшихся надежд.
– Кажется, я нащупала перила, – тихо сообщила девушка Брюсу, – сможешь спуститься?
– Да, только встань рядом со мной на всякий случай. Если что, поддержишь отца, – попросил ее мужчина.
Бок об бок они осторожно начали спуск вниз, преодолевая одну ступеньку за другой. Девушка не представляла, что чувствовал Брюс, но соприкасаясь с ним ощущала неестественный жар, исходивший от его тела, и до предела напряженные мышцы рук. Если бы она могла видеть его лицо, то ужаснулась бы бледности Брюса. Глаза ему жег соленый пот, ручейками стекавший по лицу, а в голове пульсировало от боли так, что он боялся потерять сознание и полететь вниз вместе с отцом, что могло бы просто убить их обоих. Шаг за шагом, силы покидали его, а боль, казалось, вскоре полностью затмит рассудок, и он просто рухнет и никогда уже больше не поднимется.
– Вроде бы мы скоро окажемся внизу. Стало не так темно. Видишь? – прошептала Виктория.
В конце лестницы и правда виднелся некий просвет, благодаря которому еще можно было разглядеть последние ступеньки и ковровую дорожку, ведущую в гостиную. Свет давала луна, холодные лучи которой пробивались сквозь старые, местами штопанные занавески, висевшие над окном в гостиной. Хоть света и не хватало, но благодаря ему тьма перестала казаться Виктории настолько неестественной и густой и, ощутив под ногами мягкую поверхность дорожки, девушка вздохнула с облегчением. В тот момент она вспомнила о Джимми, которого оставила здесь, но парня и след простыл. Надеясь, что индус ушел, чтобы позвать соседей на помощь и с ним не случилось ничего дурного, Виктория переключила свое внимание на еле-живого Брюса.
– Давай, еще немного, – подбадривала она его, пока они шли в гостиную.
– Не могу больше… – простонал мужчина и, дойдя до дивана, тут же положил на него отца, а сам растянулся на полу, – черт побери, я больше не могу.
– Милый мой! Не надо, только не засыпай вновь, прошу, – молила Виктория, опустившись на колени рядом с ним, – давай, я посажу тебя.
С этими словами она приподняла Брюса и усадила его спиной к дивану. Приблизив свое лицо к его, она смогла лучше разглядеть черты лица мужчины и испугалась, увидев насколько ослабшим он выглядел.
– Не знаю, что со мной, – не размыкая глаз, сказал Брюс, – но я куда-то проваливаюсь. Я не смогу дойти до машины.
– Все ты сможешь! Где ключи от нее? Я поведу.
– Они… они… я оставил их на кухне, вроде бы, но точно не помню.
Виктория не услышала конца этой фразы, так как уже стремглав, ударяясь о кресла, неслась на кухню.
– Где же могут лежать эти ключи? – вопрошала девушка, перебирая руками все, что лежало на полочках шкафа и кухонном столе. Отсутствие освещения сильно затрудняло ее работу, но выдвинув один из шкафов она радостно вскрикнула: ее руки нащупали фонарь. Найдя кнопку включения, она нажала на нее, и яркий оранжевый луч осветил кухню.
С фонарем в руках поиски ключей сделались значительно проще, и уже через несколько секунд Виктория обнаружила ключи от машины Брюса в одной из небольших фигурных вазочек, стоявших на полке рядом с задней дверью кухни. Ей оставалось только вернуться в гостиную и каким-то чудом заставить Брюса сдвинуться с места, что казалось девушке почти что невыполнимой задачей.
Однако зайдя в гостиную и направив луч света на место, где сидел Брюс, Виктория застыла. Рядом с ним стояла едва заметная фигура того странного черного существа, одна рука которой лежала на голове у Брюса. Вика видела, как сквозь темя мужчины и через руку призрака проходят едва заметные искорки, точно сущность высасывала что-то из мужчины, лишая его при этом сил. Постепенно фигура начала приобретать более насыщенный черный цвет, как и тогда в спальне.
– А ну отойди от него! – громко закричала Виктория и, не думая о последствиях, бросилась прямо к Брюсу, намереваясь оторвать руку призрака от головы мужчины во что бы то ни стало.
Но оказавшись уже почти у ног мужчины, девушка получила удар в грудь, от которого тут же полетела назад, выронив при этом фонарик.
По всем дому раздался громких смех, эхом отлетавший от стен комнат.
– И как ты думала помешать мне забирать его жизнь? – спросил призрак, голосом Рэндольфа Бэйли. Свет теперь освещал только часть гостиной и напрямую не падал на сущность, но Виктория могла разглядеть, что призрак все еще стоял рядом с Брюсом и с каждой секундной становился все темнее.
– Так вот, что ты делаешь с ним? – хрипя от боли в груди, спросила Виктория, – пьешь его жизненные соки, как вампир? Это благодаря ему ты обретаешь форму, не так ли?
– Умница, но это продлится недолго. Жизни в нем осталось на несколько минут. Как жаль, что он последний из рода Беатрис, но он оказался весьма сильным. Думаю, это все из-за любви к тебе. Однако я позабавился не на шутку, ведь я смог найти и тебя, а для тебя у меня припасено кое-что особенное, дорогая.
– Ты меня этим не испугаешь!
– Ха-ха! Посмотрим, что ты скажешь, когда все дни и ночи я стану проводить рядом с тобой, наполняя твою жизнь кошмаром, вытягивая из тебя и твоих родных все силы, сводя тебя с ума, пока наконец не захочу забрать с собой навечно, чтобы уже никогда не отпускать и не расставаться со своей мучительницей, которой когда-то отдал свое же собственное сердце.
– Ты бредишь, кем бы ты ни был! Я – не она! И не бывать тому, о тем ты говоришь.
С этими словами Виктория резко кинулась на тень, не успевшую в этот раз ответить ударом, но просто испарившуюся от прикосновений девушки, словно ее и вовсе не существовало, точно все увиденное являлось бредом Виктории, вызванным жаром и стрессом. Девушка рухнула на диван в ноги к Эвану, но тут же поспешила встать и оглядеться. Призрак исчез, но надолго ли?
Присев на корточки, Вика прижала ухо к груди Брюса и, услышав еле заметное сердцебиение, облегченно вздохнула.
– Брюс, милый, очнись. Давай же, посмотри на меня, – взяв голову мужчины в руки, нежно говорила ему девушка. Какое-то время мужчина оставался безучастным к попыткам Виктории добудиться до него, по потом все же открыл глаза.
– Вики! Я люблю тебя! Прости меня…
– Сейчас не до признаний. Нужно попробовать встать, Брюс, – взмолилась девушка.
– Я не могу. У меня нет сил.
– Конечно же, у тебя есть силы. Попробуй! Все будет хорошо, – старалась вселить в него надежду Виктория, видя, как черты лица мужчины постепенно застывают, превращая лицо в маску.
– Брюс, прошу тебя. Если ты сейчас встанешь, то я сделаю все, что ты захочешь. Я выйду за тебя замуж и останусь навсегда с тобой в Англии, Шотландии или где ты сам захочешь, хоть на луне, – решила предпринять последнюю попытку Виктория.
От этих слов веки мужчины дрогнули, а на губах появилась легкая, едва уловимая улыбка.
– Ты серьезно? – тихо простонал Брюс.
– Да, да! Только вставай!
– Тогда, наверное, стоит побороться.
Мужчина приоткрыл глаза и с любовью посмотрел на озабоченное лицо Виктории, чьи глаза от страха стали круглыми, как блюдца.
– Сейчас, дай руку.
Виктория встала и протянула руку Брюсу, пытаясь помочь ему встать. Сначала ей показалось, что у них ничего не получится и оба рухнут на пол, но мужчина все же нашел в себе силы подняться и тут же чуть не упал на нее, придавив своим весом.
– Прости! Отдышусь и пойдем.
– Да.
– Отца я не смогу донести. Скорой придется забрать его.
– Хорошо, думаю, что помощь и так уже едет, – ответила Виктория, еще раз вспомнив про Джимми.
– Пойдем, – тихо сказал Брюс и, опираясь на Викторию, придерживавшую его за талию, направился к выходу из гостиной.
– Ты правда выйдешь за меня? – еле слышно спросил Брюс.
– Да, но лучше молчи, не трать силы.
– Но ведь ты говоришь это не из жалости ко мне и чувства долга?
– Нет, конечно, но пока что нам нужно выбраться отсюда. Детали свадьбы обсудим позже.
– Как скажешь. Вик, что это там впереди? – спросил Брюс и резко остановился.
Девушка, смотревшая до этого только себе под ноги, чуть не упала от резкой остановки, но все же смогла удержать равновесие. Подняв голову, она увидела, что возле двери начала скапливаться черная масса. Постепенно она росла, превращаясь в гору, из которой уже начал вырисовываться человеческий силуэт.
– О нет, только не это! – простонала Вика, – скорей, пойдем через другую дверь.
Как могли быстро, они развернулись и направились назад, спеша покинуть дом через заднюю дверь.
– Но, что это было?
– Неважно. Потом расскажу, – ответила Виктория, поняв, что Брюс, скорее всего, не помнил ничего из произошедшего и даже не подозревал, что лишало его сил.
В гостиной на полу все еще лежал фонарь, благодаря чему они смогли пересечь комнату довольно быстро, но оказавшись на кухне, Виктория поняла, что дела их обстоят плохо. Сюда перенесся тот же смрад, что стоял в спальне, а температура упала на несколько градусов вниз.
«Слишком поздно», – пронеслось у нее в голове прежде, чем она увидела темную фигуру, уже приобретшую очертания мужчины и стоявшую возле выхода из кухни. Красные глаза призрака смотрели прямо на девушку и стоило той открыть рот, чтобы предупредить Брюса, как черная сущность в мгновение ока оказалось рядом с ними и, как нож входит в мягкое сливочное масло, так и она беспрепятственно проникла в Брюса.
Поначалу Виктория не поняла, что случилось, но заметив, как кожа мужчины начала темнеть и превращаться в черную, выпустила его руку и в ужасе отшатнулась. Брюса трясло, глаза закатились, а голова оказалось неестественно запрокинутой назад. Казалось, что у него начался эпилептический припадок, но только черные волны, проходившие под его кожей, словно спины угрей под гладью воды, красноречиво говорили о том, что припадок этот никак не связан с болезнью.
– Брюс, нет! Не забирай его, прошу! – взмолилась Виктория и слезы хлынули у нее из глаз, а сердце сжалось от боли, видя, как страдает тело ее любимого.
Брюс рухнул на колени и, схватившись руками за голову, завыл, как раненый зверь. Девушке показалось, что сейчас он оторвет себе голову или по меньшей мере вырвет волосы, так сильно и неистово он вцепился в нее руками, но ничего из этого не произошло. Мужчина продолжал биться в истерике, вскоре упал на спину, а все его тело сотрясали жуткие судороги, от которых он то скручивался, то выпрямлялся, то что есть сил бил ногами по полу, то вдруг затихал и лежал неподвижно, как покойник.
Девушка рыдала и тянула руки к мужчине, но тот только отодвигался от нее, как от прокажённой. Понимая, что она не в силах сейчас помочь ему, Виктория только молила: «Борись, Брюс! Прошу! Не сдавайся! Не дай ему завладеть тобой!».
Когда наконец мужчина затих и перестал биться, как пойманная в сачок рыба, Виктория медленно подобралась к нему. Она была уверена, что все кончено, ведь спина мужчины не вздымалась от вдохов и выдохов, а стоны и крики прекратились. И все же надежда теплилась в ней и, оказавшись рядом с лежавшим на животе мужчиной, она перевернула его на спину.
Лицо Брюса выглядело спокойным и невозмутимым, как если бы он попросту заснул. На щеке виднелась царапина, оставленная, по всей видимости, им же самим во время судорог, а рубашка оказалась разорванной по швам в нескольких местах.
Виктория с любовью провела по дорогому ее сердцу лицу Брюса рукой и с нежностью поцеловала его в лоб. Хоть она и не слышала его дыхания и уже почти перестала надеяться, девушка все же приложила ухо к его груди и тут с удивлением обнаружила, что различает еле слышное сердцебиение, правда, весьма редкое.
– Неужели ты победил его? – воскликнула она и, прислушавшись еще раз, убедилась, что слабый ритм есть, а значит и надежда не потеряна.
В школе вождения ее учили оказывать первую помощь, и теперь девушке представилась возможность опробовать свои знания на практике. Надеясь, что делает все правильно, она положила обе свои ладони на грудь Брюса и принялась делать массаж сердца, прерываясь только, чтобы вдохнуть ему воздуха в легкие, после чего вновь продолжала ритмично нажимать на его грудную клетку. Виктория не столько верила в свои собственные силы и умения, как просто отказывалась сдаваться и, когда она уже почти не чувствовала рук от усталости и перенапряжения, девушка вдруг заметила, что грудь мужчины начала подниматься чаще, а через несколько секунд он и вовсе открыл глаза.
– Брюс! – бросилась к нему Вика и осыпала его лицо поцелуями вперемешку со слезами радости и облегчения.
– Милая! – тихо сказал он, – все хорошо. Теперь все хорошо. Не плачь!
– Да, я знала, что ты одолеешь его.
– Это было не так сложно, – признался ей Брюс и еле заметно улыбнулся.
– Он больше не вернется?
– Думаю, что нет. Давай, попробуем встать.
Виктория обняла мужчину за плечи и придерживала все время, пока он вставал и неуверенно делал первые шаги.
– Такие странные ощущения, – сказал он, ступая.
– Странные? – удивилась Виктория, – ты просто устал.
– Да, конечно. Лучше пойдем отсюда.
– Ты уверен? Сможешь дойти до машины?
– Да. А ключи у тебя? – спросил Брюс.
– Вот, – ответила девушка и показала их мужчине, – нашла их в любимой вазочке твоего отца. Ох, бедняга Эван, нужно спешить.
– Согласен, – ответил мужчин и, взяв ключи из рук Вики и внимательно посмотрев на них, сжал в ладони, – пойдем, времени у нас действительно не так много.
Встав впереди Виктории, мужчина взял ее руку в свою и повел девушку к выходу из кухни, ведущему в гараж, а оттуда на свободу, прочь из этого дома.
Холодный дождь и резкий порыв ветра тут же напомнили Виктории, что на дворе зима, а ее пальто осталось в спальне на верху. До машины оставалось всего несколько метров, а потом они бы отправились к соседям за помощью и весь кошмар сегодняшней ночи остался бы почти что позади, не считая раненого Эвана, конечно. Уж ему-то нужно срочно отправиться в больницу. Виктория от всего сердца надеялась, что с ним все окажется в порядке, и смертельных повреждений он все же не получил.
Дойдя до автомобиля, Брюс остановился.
– В чем дело? – спросила Виктория, сжавшись от холодна и дождя. Ей не терпелось укрыться от непогоды в машине, и она с удивлением посмотрела на мужчину рядом.
Брюс стоял, глядя в даль, словно глубоко задумался о чем-то. Его лицо в свете луны выглядело беспристрастным, лишенным всяких эмоций, а капли дождя, стекавшие по щекам, казалось, вовсе его не беспокоили.
– Брюс! – окликнула его девушка и легонько дернула за руку, – ты в порядке?
– Ммм…да, – через некоторое время отозвался он, но с места не сдвинулся, а странное выражение не покинуло его лица.
– Нам нужно ехать и как можно скорее. Залезай в машину! Если хочешь, я сяду за руль, – предложила Виктория.
Брюс закрыл глаза и сделал глубокий вдох, а открыв их, пристально посмотрел на девушку и, развернувшись, пошел прочь от машины, продолжая держать за руку Вику и тащить ее за собой.
– Брюс! Что случилось? Куда ты? – удивилась Виктория.
– Нужно завершить одно незаконченное дело.
– Какое еще дело? Нам необходимо выбраться отсюда и вызвать помощь твоему отцу!
– Да.
– Ты с ума сошел? – почти что кричала Виктория, еле поспевая за мужчиной. Его хватка сделалась еще сильнее и начала причинять боль девушке. Теперь и ее второе запястье, свободное от браслета, подвергалось пытке, – ты делаешь мне больно! Отпусти!
Брюс не ответил и продолжил идти прочь от дома по направлению к полям и видневшимся вдали черным силуэтам холмов.
– Куда мы идем? – не унималась Виктория, чье сердце вновь заколотилось через чур быстро, а нехорошие подозрения закрались в душу.
– Да, замолчишь ты уже или нет! – рявкнул Брюс и, остановившись на секунду, влепил девушке пощечину, после чего резко развернулся и снова потащил ее вперед, не обращая внимания на сопротивление Вики сзади.
Слезы обиды и боли выступили на глаза девушки и тут же смешались с дождем. Еще ни разу в жизни мужчина не поднимал на нее руку, а в этой ситуации она и понять не могла, за что ее ударили. «Господи, что, если он тронулся умом?», – подумала Вика и испугалась еще больше, предположив, что, рана на голове Эвана, возможно, также дело рук Брюса.
Виктория начала в панике оглядываться, ища глазами что-нибудь, что могло бы помочь ей остановить мужчину и сбежать от него: какое-то оружие или что-то еще, но не могла ничего различить.
Ее шерстяной свитер вскоре промок и стал таким тяжелым и холодным, что каждый шаг давался ей с трудом, а ботинки начали утопать в размытой земле, но это не останавливало Брюса, продолжавшего упорно идти вперед.
«Что же мне делать? Что делать?», – лихорадочно соображала девушка, но мысли ее путались, а слабость начала овладевать всем телом. Ей вдруг захотелось послать все к чертям собачьим, рухнуть где-нибудь здесь, закрыть глаза и на какое-то время отключиться, забыв об ужасах прошлого, о которых она недавно узнала, о сумасшедшем возлюбленном и промозглом холоде зимней шотландской ночи.
– Почти пришли! Скоро, моя дорогая, очень скоро! – громко сказал Брюс и раскатисто рассмеялся, как не смеялся еще никогда при ней.
– Куда мы идем? – решила еще раз спросить Виктория и на всякий случай приготовилась к возможному удару, но его не последовало. Вместо этого Брюс остановился и повернулся к ней лицом.
Увидев его бешеный, горящий взгляд, девушка испугалась и слегка отодвинулась от мужчины, не в силах понять, что с ним происходит.
– Туда, где все началось, красавица, – с этими словами он подошел к девушке и притянул ее к себе за талию, – Беатрис, как долго я ждал этой встречи, и, вот, через столько лет она все же произошла.
Прижавшись губами к губам ничего не понимавшей Виктории, Брюс попытался поцеловать ее, но девушка начала сопротивляться. Это был не Брюс! Не ее Брюс!
– Ты… ты – это он? – в ужасе спросила она, догадавшись, что могло случиться, – ты завладел телом моего Брюса?
Мужчина рассмеялся и весело посмотрел на Вику.
– Ну, наконец-то ты, милая, поняла! Брюса твоего больше нет! Последнему ублюдку Беатрис пришел конец. Как же хорошо, что этот идиот подарил браслет именно тебе, чем и пробудил меня к жизни. Видишь ли, между нами всеми есть связь, которой ты так и не увидела. Вы оба выпустили джина из бутылки, влюбившись друг в друга, не осознавая, кем являетесь на самом деле.
– Но, ведь Брюс – это и твой потомок! Ведь ребенок Беатрис – был твой! Ты убьешь своего последнего живого родственника, – закричала Виктория.
Лицо Брюса перекосилось от ярости, он уже замахнулся, чтобы ударить девушку, но остановился и, развернувшись, бросил сжатые до этого в кулаке ключи от автомобиля куда-то далеко в поле, после чего просто продолжил идти дальше. Найти ключи теперь не представлялось возможным и сердце Виктории еще больше упало от этой мысли.
– Это не имеет значения. Ничто уже не имеет значения. Я должен избавиться от всего, что осталось от нее. А тебя, моя кроха, заберу с собой, чтобы мне было с кем коротать вечность! – сказал Брюс, не оборачиваясь.
Виктория еще раз осмотрелась, силясь понять, где они находились и, увидев впереди темный силуэт старого раскидистого дуба, поняла, что они подошли к месту, где еще недавно она и Брюс придавались любви. К тому самому дереву, где Беатрис и Виктор лежали рядом, и где они вырезали инициалы своих имен, до сих пор белевшие на темной и шершавой коре дерева.
«Это какой-то бред! Я ведь не верю во все эти байки о призраках! Это же чушь полная! – вдруг подумала Виктория, не желая доверять собственным чувствам и глазам, – Он просто спятил! Брюс сошел с ума! Накинулся на своего отца, а сейчас и меня хочет убить. Возможно, окурил меня наркотиками, чтобы вызывать галлюцинации о прошлом и том черном существе. Вика, ты же умный человек с рациональным складом ума к тому же атеист! Включи же свой мозг и действуй!».
Решив взять ситуацию под контроль и забыть на какое-то время о странных обстоятельствах и том, что ей недавно удалось пережить, Вика, набравшись смелости, решила подыграть Брюсу или тому, кем он себя возомнил.
– Но, постой, мы же можем быть счастливы вместе. Ты и я! Как ты и хотел! – как можно ласковее обратилась Виктория к Брюсу.
Мужчина остановился и оглянулся на девушку. Его недоуменный взгляд явно говорил о том, что у Вики появился шанс.
– Ты ведь так желал, чтобы я осталась в Англии и жила с тобой. Я согласна. А почему нет? Мне нравится здесь, и ты… – девушка сделала шаг на встречу к Брюсу, – ты – тот, кого я всегда искала.
Виктория потянулась к мужчине и нежно поцеловала его в губы, показавшиеся ей холодными и твердыми, как камень. Рука Брюса слегка расслабилась и боль в зажатом до этого запястье девушки тут же уменьшилась.
– Наша встреча произошла не с проста, и ты вернул мне те воспоминания, о которых я забыла. Сейчас мы оба здесь и судьба дает нам второй шанс. Не стоит отвергать его.
Мужчина продолжал молчать и тупо смотрел на Викторию, старавшуюся изо всех сил выглядеть как можно более искренней и неиспуганной.
– Я выйду за тебя замуж и останусь навсегда с тобой и в печали, и в радости, и в богатстве и бедности…
– Да-да… пока смерть не разлучит нас. Но, Беатрис, она нас уже разлучила! Я уже мертв! Это тело даст мне жизни на несколько дней, а потом я вновь покину его и… тебя.
– Но почему?
– Ты сама наложила на меня заклятье, я не могу ни уйти из этого мира, ни остаться в нем.
– Но, если я наложила, то смогу и снять. Просто нужно узнать, как. Уверена, что смогу что-нибудь придумать.
– Боюсь, что нет, моя милая. На этот раз я удостоверюсь, что ты уйдешь первая.
«Черт, не особо у меня получается», – подумала Виктория и вновь почувствовала, как мужчина крепко взял ее за руку и повел вперед к старому дереву, ветви которого при порыве ветра издавали скрипы, напоминавшие человеческие крики и стенания.
– Вот мы и здесь, – сказал Брюс, остановившись под деревом.
Виктория молча смотрела на голые ветки дуба и могла только гадать, что собирался делать с ней мужчина. Если это всего лишь соитие, то черт с ним, она переживет это и потом, если он ее отпустит, просто вычеркнет это воспоминание из своей жизни, но если он задумал убить ее, то дела плохи. Она думала ударить Брюса и, если он ослабит хватку, попытаться сбежать от него, но рука с браслетом на ней почти что онемела от боли. Виктория и так еле управляла ей, что уж говорить об ударе. Она бы просто не смогла его осуществить, к тому же убежать с такой слабостью по топкой и вязкой земле оказалось бы непросто. И, как назло, сильный кашель начал сотрясать тело девушки, от чего она согнулась чуть ли не пополам.
«Этого не должно было произойти со мной! – думала Виктория, – Из всех иностранцев мне попался псих, если не маньяк».
Брюс тем временем одной рукой расстегнул пряжку ремня и вытащил его из брюк.
– Иди сюда, красавица, – сказал он, – теперь-то ты ответишь за все.
Виктория в ужасе отшатнулась. Она смотрела на лицо Брюса, но вместо его глаз в глазницах мужчины горели красные огни. Как от потухавших углей костра, от них исходило красно-оранжевое зловещее сияние и, как показалось девушке, глаза жаждали крови, что смогла бы потушить их огонь.
– Нет, Брюс, пожалуйста, не делай этого! – взмолилась Виктория.
– Твоего Брюса тут нет! – сказал мужчина и, крепко сжав ремень в одной руке, подтянул девушку к себе, – что ж приятно было вновь увидеться, дорогая, жаль, что при таких обстоятельствах.
Злая ухмылка перекосила лицо мужчины, что сделало его еще более похожим на покойного полковника Бэйли, увиденного Викторией в воспоминаниях Беатрис. Мужчина ловко накинул ремень на горло девушки и, наконец отпустив ее руку, начал медленно стягивать его, желая продлить агонию Вики на как можно более долгий срок.
Лишившись воздуха, девушка рухнула на колени и тут же схватилась плохо слушавшимися руками за горло. Она пыталась просунуть непослушные пальцы под ремень и таким образом задержать удушение, но у нее мало что получалось. Брюс возвышался над ней, как скала. Его бесстрастное лицо вновь стало невероятно бледным, или же девушке это всего лишь показалось и лунный свет придал ему такой вид.
Тем не менее ей вдруг послышалось, что с губ мужчины сорвался стон: «Вик…»
Выпученными, как у рыбы, глазами, пытаясь сделать вдох, Виктория также силилась понять, слышалось ли ей или же из приоткрытого рта мужчины и вправду доносился звук.
– Вик… – вновь услышала она, но все ее силы уходили на борьбу с ремнем за глоток воздуха, и вскоре она уже перестала придавать значение всему остальному.
– Вик… я не могу… сопротивляться… ему… – еле слышно выдавил из себя Брюс, – прости…
Но эти слова остались неуслышанными Викторией, начавшей проваливаться в небытие. В глазах потемнело, в ушах стоял звон, а ощущение собственного тела вдруг куда-то пропало. Ватные руки сделались и вовсе неуправляемыми и вскоре опустились. Лишь гулкий ритм сердца отдавался у нее в ушах и висках, тогда как все остальное попросту перестало существовать.
«Это просто сон… – подумала Виктория и сама удивилась четкости своих мыслей, – это все не по-настоящему». Перед ее мысленным взором пронеслись некоторые воспоминания из ее собственной жизни: ласковое лицо матери, добрая улыбка отца, ее первый день в школе, первая любовь в университете, голубые, как озера, глаза Кирилла. Все это было так давно, словно в другой жизни. Дорогие ей люди, места, где она побывала, ощущения, которые довелось пережить казались сном. Все это вдруг завертелось, закружилось, унося девушку с собой, но ярче всех неожиданно выступило лицо женщины, показавшейся Виктории знакомой. Она вроде бы знала ее, но не могла вспомнить где и при каких обстоятельствах встретилась с ней. Женщина смотрела на Вику и улыбалась. От ее улыбки на душе у Виктории сделалось хорошо и спокойно. Темные глаза с сеточкой морщин под ними с любовью глядели на Вику, а рот приоткрылся в улыбке. Женщина засмеялась и приложила руку к своему животу, словно он у нее заболел, но при этом лицо ее оставалось счастливым. Губы ее зашевелились, но Вика не могла разобрать слов, как ни старалась. Вдруг краски начали блекнуть, размывая лицо женщины и унося с собой все воспоминания Виктории, стирая их, словно тех никогда и не существовало. Последнее, что увидела девушка, это губы женщины, продолжавшей говорить что-то. Поняв наконец, что она все это время силилась сообщить, Виктория резко открыла глаза.
