Анна Пейчева
Романовы forever
Николас вообще не пришел. Черт, возлюбленный ускользает, как вода сквозь пальцы.
Вернувшись домой – то есть оказавшись в своей опочивальне на третьем этаже Зимнего, над покоями императора, Мелисса скинула неудобные туфли и, не тратя времени на переодевание, набрала номер графа Вяземского.
– Роберт? – тихо сказала она в перстень-разумник. – Хочешь во Францию?
– О, ваше превосходительство! – Вяземский враз проснулся, судя по голосу, звучавшему в крошечной беспроводной гарнитуре, которая уютно устроилась у Мелиссы в ухе (гарнитура шла в комплекте с перстнем).
– Тогда завтра заскочи ко мне. Для тебя есть задание. Станешь моим джинном.
Глава 7. Отвечайте не задумываясь
– Мы зададим вам несколько вопросов. Отвечайте не задумываясь.
Надоело, надоело, надоело!
Великая княжна смотрела очередное – кажется, двадцатое по счету? – видеоинтервью с участниками конкурса. Нет, психологи проделали просто титаническую работу: из сотен тысяч кандидатов оставили пятьдесят самых перспективных, но выбрать из этой полусотни пятерых счастливчиков предстояло ей самой.
Как жаль, как все-таки жаль, что маменьки нет рядом! Она бы подсказала, на кого обратить внимание. Судя по маминым фильмам, которые Екатерина знала наизусть, Василиса Прекрасная умела слушать – у нее был очень понимающий вид, когда кто-то из героев рыдал и просил совета. Добрые голубые глаза, нежный голос… Тоска тут же сменилась застарелой обидой. Нет, родительница выбрала более увлекательную жизнь, чем нянчиться тут с ребенком. Мамины голубые глаза, с детства привыкшие к серому петербургскому небу, должно быть, щурятся сейчас от белого африканского солнца.
Екатерина нахмурилась и уставилась в телевизор.
Большой экран, выглядевший довольно экзотично на фоне малахитово-золотых стен гостиной, показывал запись финальных интервью. Склеены они были по принципу «вопрос – и пятьдесят ответов на него», почему-то психологи решили, что так будет нагляднее. Получился мучительный, занудный ролик.
В какой-то момент все парни стали казаться Екатерине одинаковыми. Вообще-то они и правда были похожи друг на друга – рослые, видные ребята с открытыми улыбками и умными глазами. Симпатичные, но не слишком: во всяком случае, не смазливые. Каждый из них мог бы сняться в фильме о конце света в роли героя, спасающего мир от злых инопланетян; но вряд ли в рекламе галстуков от Лидваля. В общем, идеальные партнеры.
Екатерина словно попала на фабрику сладостей.
Но есть почему-то не хотелось. Был конец апреля, и хотелось запрыгнуть на спину шоколадному Кирину и лететь по весеннему царскосельскому парку.
Так, все эмоции – прочь. Надо собраться и вникнуть в ответы кандидатов на стандартные вопросы психологов. Все это очень напоминало собеседование при приеме на работу. Самую престижную и приятную работу на земле.
– Почему вы решили участвовать в конкурсе?
– Давно влюблен в великую княжну…
– Восхищаюсь красотой ее императорского высочества…
– Очарован…
– Околдован…
– Сведен с ума…
– Люблю девушек спортивного телосложения с зелеными глазами…
– Хочу познакомиться с внучкой человека, придумавшего гениальную программу «Разумная изба». – Этот трезвый ответ сразу заставил Екатерину встрепенуться и нажать на «паузу». Титры внизу экрана сообщали, что кандидата зовут Иван. Он не так походил на гренадера, как предыдущие интервьюируемые. Высокий лоб, внимательный взгляд синих глаз. Общая интеллигентность. Простая белая рубашка.
Екатерина сверилась с распечатанными на рисовой бумаге анкетами. Двадцатидевятилетний Иван Воронихин был из династии знаменитых русских зодчих. Сам он продолжил семейные традиции, став штатным архитектором Императорской строительной коллегии, специально созданной Константином Алексеевичем для реализации своей амбициозной программы по модернизации деревень.
После Ивана череда сереньких, невыразительных, а порой и возмутительных ответов возобновилась.
– Только что развелся, хочу развеяться…
– Никогда не был в Петербурге, интересно посмотреть на столицу империи…
– Хочу засветиться на телике…
И снова:
– Влюблен…
– Очарован…
– Восхищаюсь…
– А я пришел на кастинг просто так. За компанию с приятелем. Мы работаем с ним в одной конторе, ну вот я за ним и увязался, делать было нечего, – признался веселый парень с перебитым носом и необъятными плечами.
Екатерина расхохоталась – хотя носителям императорской фамилии хохотать неприлично.
«Пауза», анкета. Алексей Попович. А ведь и правда – настоящий русский богатырь, если не считать сине-красной клетчатой рубахи (следящие за модой богатыри предпочитают кольчуги, так ведь?). Алексей сложил руки на широкой груди, выставив на обозрение круглые бицепсы. Меньше всего этот светловолосый и голубоглазый здоровяк был похож на отличника, но тем не менее он был им: блестяще окончил Московский госуниверситет и поступил на службу в отдел автоматизации Императорской строительной коллегии, где занимался разработкой разумных систем для новых домов. Снова ИСК! Значит, они с Иваном коллеги. Наверное, именно за ним Алексей и увязался.
Следующий вопрос для конкурсантов был посложнее:
– Какой самый дерзкий поступок вы совершали ради любви?
Посыпались ответы:
– Пел серенады под окном…
– Сделал татуировку с именем любимой…
– И поэтому ты автоматически выбываешь из нашего конкурса, – пробормотала Екатерина.
– Потратил все сбережения на кольцо с бриллиантом…
– Я пока не встретил любовь всей жизни. А потому все мои дерзкие поступки впереди, – мягко улыбнулся интеллигентный Иван. – Надеюсь, что мне захочется их совершить ради великой княжны, у меня хорошее предчувствие.
Екатерине понравился этот ответ. Так же, как и здоровый цинизм Алексея:
– Ради любви к женщине? Да ну, ерунда какая. Не стоит из-за девчонки шею ломать. Вот ради любви к работе я готов на все. Однажды тридцать шесть часов подряд на службе провел. Синхронизировали два датчика, чтобы при подъеме клиента с кровати автоматически включался чайник на кухне.
Один из вопросов намеренно сбивал с ног:
– Представьте: в комнату заходит пингвин и на голове у него сомбреро. Что он скажет и почему он здесь?
Конкурсанты выглядели озадаченными:
– Э-э-э…
– Мм…
– Это розыгрыш?
– Можно следующий вопрос?
– А-а-а…
– Кря-кря? Не знаю.
Иван подошел к делу вдумчиво:
– Что ж, пингвины живут в Антарктиде, а Российская империя недавно заявила о намерении добывать полезные ископаемые на острове Петра Первого в Антарктике. Сомбреро – часть национального мексиканского костюма, так что, вероятно, пингвин сочувствует Мексике. Зачем он пришел к русским? Вероятно, чтобы сообщить, что Мексика также претендует на ресурсы острова Петра Первого, поскольку внятного территориального разграничения Антарктики до сих пор нет. Хотя остров-то открыл наш Беллинсгаузен!
Алексей, услышав вопрос, издал губами нечто, похожее на писк:
– Ребята, вы не поверите! Именно такое видение было у меня на тридцать шестом часу работы в ИСКе, помните, я говорил про датчики? В общем, сидим мы, по клавишам стучим, и вдруг я замечаю возле двери такого небольшого несчастного пингвинчика в сомбреро. Нет, какой-то просто цирк. Ну, думаю, со сбитнем переборщил. Потому что пингвин мне отчетливо так говорит: «Леха! Леха, друг! Почему птицы не летают, как люди? Давай придумаем самолет для пингвинов! И я полечу высоко-высоко!» Такой болтливый пингвин попался.
И Алексей дурашливо подмигнул в камеру.
Только после этого Екатерина поняла, что парню не нужна срочная медицинская помощь – он просто-напросто шутит.
Что ж, кажется, двух кандидатов она уже выбрала.
Глава 8. Темные лошадки
Процесс отсматривания интервью растянулся на несколько дней и частично – ночей. Начальник колл-центра, видя, как Екатерина засыпает с наушниками на голове, потребовал, чтобы сотрудница взяла отпуск за свой счет раньше запланированного. Екатерина была не против: не очень-то приятно работать в окружении бессчетных плакатов с самодовольным Джимом. Хоть лично не пересекались, и на том спасибо.
Впрочем, от видеороликов ее тоже уже мутило. Добросовестно разделавшись с длиннющей записью, великая княжна поняла, что, кроме архитектора Ивана и технаря-балагура Алексея, больше она никого не выписала.
– Вот наказание, – в отчаянии сказала сама себе Екатерина и принялась за дело с самого начала. Может, пропустила кого-то достойного? Надо отсмотреть все заново.
– Мой самый дерзкий поступок? – задумался один из парней на видео. – Однажды, чтобы рассмешить свою невесту, я разделся догола прямо на Невском проспекте и минуты две нагишом танцевал на глазах у изумленных прохожих. Моя невеста очень смеялась, когда участковый городовой забирал меня в сыскное отделение. Правда, сразу после этого мы расстались…
– Это что еще за чумичка? – раздался знакомый голос из-за спины Екатерины. В Малахитовую гостиную неторопливо вошел Константин Великолепный. – Только не говори, что он тебе нравится, все равно не поверю.
– Ох, дедуля, у меня уже сил нет! – по-детски захныкала великая княжна. С дедушкой они всегда были большими друзьями. Екатерина проводила самые жаркие летние месяцы в его маленьком домике на берегу Черного моря, а осенью помогала императору-садоводу собирать собственноручно выращенный им виноград, от чего пальчики принцессы становились бордовыми и сладкими. Последние несколько недель Константин Алексеевич гостил в Зимнем дворце, с любопытством наблюдая за подготовкой к небывалому реалити-шоу. – Конечно, этот танцор-экспериментатор мне нисколечко не нравится. Все эти молодые люди такие скучные, нет в них изюминки. То ли психологи плохо поработали, то ли у меня после истории с Джимом сердце очерствело.
– Так-таки никто не приглянулся?
– Двое вроде ничего. Один из них, кстати, твой большой поклонник. Мечтает познакомиться с внучкой человека, который придумал «Разумную избу». Приятно?
– Еще бы! Но у меня для тебя, Катюша, есть одно спасительное предложение. – Константин Алексеевич, похожий на доброго волшебника в отпуске (опрятная белая борода, длинные пушистые усы и неизменная цветастая рубашка), протянул внучке диск без подписи.
– Что это, дедуль? – Екатерина недоуменно покрутила диск в руке.
– Это… – Дедушка изобразил на подоконнике барабанную дробь. – Это твой будущий муж!
– Мой кто?
– Катюш, тут дело такое. – Константин Алексеевич подхватил старинный стул и поставил его рядом с внучкиным креслом. – Мне написал письмишко один мой старинный приятель, король Испании. В общем, его средний сын для тебя – идеальная партия. Эмоциональный, красивый парень с пышным испанским именем. Второй в очереди на престол. Одним словом, то что доктор прописал! В отличие от этих чумичек, – пренебрежительно кивнул он головой в сторону большого экрана.
– Дедуль, – закусила губу Екатерина, – что ж ты раньше-то не сказал? Я уже подписала контракт со «Всемогущим» – о том, что в ближайшие полгода обязуюсь ходить на свидания только с участниками шоу и только под прицелом телекамер. Слово Романовых прочнее карбона, как говорит папенька.
– Ну и держи свое карбоновое слово на здоровье, – понятливо покивал дедушка и заговорщицки подкрутил усы, – карбон очень легкий и держать его совсем нетрудно. Особенно если знать, что мой протеже – официальный участник конкурса. Он, правда, срезался на первом же туре, даже до интервью с психологами не дошел. Но, думаю, ты имеешь право внести его имя в пятерку финалистов.
Тонкие бровки великой княжны сошлись на переносице.
– Да, контракт позволяет мне проигнорировать рекомендации творческой группы, но я даже не знаю… Как-то неожиданно это все.
– Внученька, а ты посмотри на нас с бабушкой Мадлен! Живем душа в душу с одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года. Скоро будем отмечать полвека семейной жизни! А как поженились? Абсолютно по расчету! Я хотел со Швецией установить безвизовый режим, вот и начал умасливать шведского короля. Делал комплименты его младшей дочери, немного флиртовал с ней, приглашал на танец. Ну и закрутилось. А безвизовый режим ее папочка подарил нам на свадьбу, так что я своего добился, – усмехнулся дедушка в усы. – Ты, Катюша, рискни, испытай этого испанского принцульку-инфантульку – может, через пятьдесят лет еще вспомнишь дедушку добрым словом.
– Хорошо, дедуля, уговорил, – вздохнула великая княжна. В конце концов, большинство ее прабабушек выходили замуж не по любви. – Но хоть бы заранее увидеть этого пресловутого красавца!
– Пожалуйста, – указал на диск дедушка, – мне прислали его видеоанкету.
– Ах да… – Екатерина вспомнила, что держит в руках носитель информации. – Но дедуля! Скажи, почему такой устаревший формат? Честно говоря, сомневаюсь, что в моем медиацентре вообще есть дисковод!
– Катюш, это же испанцы, – пожал плечами Константин Алексеевич, уходя. – Оливки у них, конечно, превосходные, и солнце тоже; а вот технологии отстают от наших на миллион световых лет.
Пока Екатерина возилась с доисторическим диском, в дверь Малахитовой гостиной громко и требовательно постучали.
– Да-да, заходите!
Может, дедушка вернулся с новым сомнительным предложением? Может, вытащит из нагрудного кармана, как фокусник кролика, еще одного «будущего мужа»? После разговора с внучкой Константин Алексеевич, лучась довольством и напевая в бороду, удалился на крышу Зимнего, чтобы «поставить там хоть парочку горшочков с базиликом и петрушкой».
Двери впустили в гостиную горящую энтузиазмом Мелиссу в полыхающем цикламеном брючном костюме.
– Ваше высочество Катарина, я к вам с небольшим вопросиком. – Глава правительства спрыгнула с фиолетового гироскутера.
– Слушаю, Мелисса Карловна. – Великая княжна бросила бессмысленные попытки вставить диск туда, куда он не хотел вставляться, и обернулась к премьер-министру.
– Скажите, Катарина, вы любите Париж?
– Париж? – удивилась Екатерина. – Вообще-то от вас я могла бы ожидать вопрос про Берлин. Но да, я люблю Париж. Кто же не любит!
Мелисса удовлетворенно кивнула и театрально упала в бархатное кресло великой княжны. Сочетание ярко-розового костюма с зеленой обивкой резало глаз. Екатерина непроизвольно поморщилась и примостилась рядом на дедушкином стульчике.
– А в чем, собственно, дело, Мелисса Карловна?
– Дело, ваше высочество, вот в чем. – Премьер-министр заправила короткие черные волосы за ухо и доверительно наклонилась к будущей императрице. – Я придумала вариант, как избежать невообразимых трудностей, которые начнутся у вас сразу после вашего дня рождения.
– Вы о возможной коронации? – поджала губы Екатерина. – Во-первых, это еще далеко не факт. Мы с папенькой даже не обсуждали этот вопрос. Во-вторых, почему вы решили, что у меня начнутся какие-то трудности? И что я хочу их избежать?
– Катарина, дорогая моя, неужели вы никогда не мечтали быть такой, как все? – понизив голос, спросила коварная Мелисса. Темные глаза сканировали душу великой княжны, как котел Ершова – тело. – Неужели вам никогда не хотелось жить беззаботной, легкой жизнью? Без государственных проблем, без неподъемной ответственности? Неужели вам никогда не казалось, что этот трон перечеркнет вашу личную жизнь, задушит вас как индивидуальность? Неужели вы никогда не думали: как было бы хорошо отпустить поводья и скакать, скакать куда глаза глядят?
Великая княжна молча отвела глаза. Взгляд ее невольно упал на фотографию Кирина, стоявшую на малахитовом туалетном столике.
– А я знаю, я чувствую, что вы со страхом ждете своего двадцатишестилетия, – искушала Мелисса. – Вы боитесь, что отец по традиции передаст вам трон. Вы не сможете отказаться. Ведь это ваш долг. И тогда у вас совсем не останется времени на конюшню. Какая несправедливость! Вы ведь даже не выбирали политику своей профессией. Вам просто не повезло родиться Романовой.
– Так, ладно, Мелисса Карловна, – прервала ее Екатерина. – К чему вы клоните?
– Мы с вами, Катарина, должны заключить пакт. Секретный, разумеется. – Мелисса приложила розовый пальчик к такого же оттенка губам. – Вы соглашаетесь взять в финал своего конкурса одного очень перспективного молодого человека, который по непонятным причинам не прошел отборочный тур, и, если найдете с ним общий язык – а я в этом уверена, – вы выходите за него замуж и уезжаете с ним в Париж. Я это устрою!
– Как? – скептически приподняла бровь Екатерина. – Как вы это устроите?
– Элементарно. Я рекомендую его на пост посла во Францию, вы проситесь поехать вместе с мужем, отец не станет мешать вашему семейному счастью и отпустит вас, а сам останется у власти. Опомниться не успеете, как окажетесь в очереди к Эйфелевой башни с круассаном в руке и беретом на голове!
Екатерина задумалась. Она чувствовала какой-то подвох, но пока не могла понять, в чем он. Эх, была не была, под венец все равно насильно ее не притащат.
– Кстати, что за перспективный молодой человек-то?
– О, вы его знаете! – воскликнула Мелисса. – Это душка граф Вяземский.
Глава 9. Плюс один
К концу дня список потенциальных женихов был почти готов:
– интеллигентный архитектор Иван (честный отбор);
– веселый технарь-богатырь Алексей (честный отбор);
– испанский принц-инфант с «пышным именем», которое еще предстояло выяснить (нечестный отбор, результат закулисных интриг);
– «душка» граф Роберт Вяземский (снова закулисные интриги).
Пятая строчка пока пустовала.
Уф, устала. В колл-центре в дни презентации новой модели «русско-балта» и то легче работать.
Великая княжна решила немного отвлечься от льющегося на нее потока молодых людей и взяла с малахитового столика книгу. «Золотого бизоненка» она перечитывала уже раз десять. И даже заказала его печатную версию вместо электронной. Приключения одесского авантюриста Бендера в Южной Америке неизменно вызывали у нее улыбку. Лучший момент – когда великому комбинатору после многочисленных испытаний все-таки удается найти несметные сокровища инков, в том числе отлитые из золота фигурки бизонов.
Вот было бы занятно, если бы в шоу принял участие такой изобретательный и неунывающий кандидат, как Остап! Конкурс сразу перестанет быть томным.
– Вашвысочество, можно? – В темном проеме дверей проявился силуэт обер-камергера.
– Давай, Семен, не стесняйся, у меня тут сегодня проходной двор, – махнула рукой великая княжна, откладывая книжку.
– Я не один. – И рядом со Столыпиным возник рыжеволосый парень в серой рубашке-поло.
Проклятье, и Сеня приволок жениха-нелегала? Это уж слишком!
– Что ты хотел, Семен? – ледяным тоном спросила великая княжна.
– Хотел познакомить вас с одним из режиссеров нашего реалити-шоу. – И Столыпин тихонько подтолкнул парня вперед. – Это Генри Спенсер. Он будет брать у вас интервью на протяжении всего конкурса.
Значит, коллега, а не кавалер. Екатерина оттаяла.
– Очень приятно! Екатерина Романова. Я уж подумала, что вы тоже собираетесь за мной ухаживать! – пошутила великая княжна.
– И в мыслях не было, – заверил ее Генри с едва заметным английским акцентом. – Я здесь исключительно по работе, ваше высочество.
«Заметно, что по работе, – подумала Екатерина. – С такой бессовестной щетиной за принцессами не ухаживают».
– Вы прекрасно говорите по-русски, Генри, – сказала она вслух. – Very well.
– Благодарю, ваше высочество. – Англичанин с достоинством поклонился. – Я уже несколько лет в России. Перенимаю у вас кинематографический опыт. Всегда мечтал попасть на Шепсинскую «фабрику грез», и три года назад наконец удалось.
– Да, не зря Шепси называют колыбелью мировой киноиндустрии, – с гордостью отозвалась великая княжна. – Как вам наше Черное море после Атлантики?
– О, превосходно! Я поражен масштабным проектом по замене всей этой гальки на чистейший белый песок, как в Индонезии.
– Конечно, удовольствие не из дешевых, – согласилась Екатерина. – Но государство не вложило ни копейки. Постарались наши кинематографические титаны. Ради привлечения туристов и создания хорошей натуры для съемок. Да у Шепсинской киностудии даже логотип соответствующий – песчаный берег с морской пеной… Впрочем, что я вам, профессионалу, рассказываю! Вы и так это знаете, раз там работали. Вероятно, вам сложно привыкнуть к петербургскому климату после мягкого черноморского? – подняла любимую англичанами тему Екатерина.
Генри пожал плечами.
– Здесь не больше туманов и дождей, чем на моей родине.
Столыпин, нетерпеливо переминавшийся с ноги на ногу, вмешался в беседу:
– Вашвысочество, позвольте поинтересоваться, как продвигается отбор кандидатов? На девятое мая, то есть через полторы недели, намечена встреча со всеми женихами в вашей летней резиденции, уже вовсю идет подготовка.
Почему-то Екатерине стало неловко. Возможно, из-за насмешливой искринки, мелькнувшей в серых глазах Генри.
– Прекрасно, Семен, прекрасно продвигается, – сдержанно ответила великая княжна. – Остались последние штрихи.
– Генри, ты не мог бы подождать меня за дверью? – обратился Столыпин к режиссеру.
– О, разумеется. Был рад познакомиться, ваше высочество.
Рыжик вновь не без изящества поклонился – какая обходительность для парня в серой рубашке! – и вышел из гостиной.
– Я понял, что вы не желаете делиться подробностями в присутствии постороннего, – откашлявшись, сказал Столыпин, – но, вашвысочество, вам придется привыкать к откровенности. Генри будет задавать весьма личные вопросы во время шоу.
– Семен, напомни еще раз, почему я вообще должна в этом участвовать? – устало спросила великая княжна.
– Потому что народ хочет знать о вас все. Потому что это необходимая мера для удержания уровня любви к монарху Российской империи на нынешнем высоком уровне, – с сочувствием ответил Столыпин.
– Сеня, это так тяжело, ты не представляешь!
– Представляю, вашвысочество, и очень желал бы вам помочь, но, к сожалению, не знаю как… А, вот! Хотите я вас рассмешу? Тоже расскажу вам кое-что личное!
– Слушаю, – с интересом посмотрела на обер-камергера Екатерина. – Что там у тебя за секреты?
– Я тоже присылал свою видеоанкету для участия в реалити-шоу!
– Что? В каком реалити-шоу?
– В вашем, вашвысочество! Признаюсь, я тоже хотел посоревноваться за вашу руку и сердце. – Семен весь раскраснелся и начал ковырять носком ботинка зеленый ковер. – Ну вот, рассказал и стало легче.
– Сеня, но я не видела твоего интервью среди этих пятидесяти.
– А меня ведь психологи приглашали на следующий тур! – похвастался Столыпин. – Но я в последний момент решил, что это будет неэтично.
Великая княжна улыбнулась.
– Знаешь, Сеня, не нахожу в этом ничего неэтичного! Я тебя неплохо знаю… Кстати, что бы ты ответил на вопрос «почему вы решили участвовать в конкурсе»?
– Это просто, – развел руками Столыпин. – Я безумно люблю семью Романовых, и это единственный шанс для меня стать ее частью. Мамочка будет очень довольна… Ну и, честно говоря, у меня масса оригинальных планов для принца-консорта, а кто лучше всего их претворит в жизнь? Конечно, я сам!
– А вот это действительно откровенно, – кивнула Екатерина. – И потом, приятно будет увидеть знакомое лицо среди кандидатов. Ты и так уже почти что часть нашей семьи. Итак, Семен, поздравляю… – Она взяла список кандидатов и уверенной рукой вписала туда фамилию «Столыпин». – …Ты в финале! Готовься к необычному лету в Царском Селе!
