Андрей Шестаков
Хроники одного рейдерства. Частный случай
«Генеральный», внимательно слушал Тоболина, но с последним суждением был не согласен и веско заявил:
– Вы, Олег Алексеевич, к сожалению, действительно не знаете механизма наших взаимоотношений с казахстанскими партнерами. В основе возникших недоразумений лежат сугубо финансовые разногласия и разбираться с ними необходимо на частном уровне, не прибегая к привлечению политически значимых фигур и госорганов. Поэтому, спешить с выводами об организации давления на частную компанию, посредством государственных структур, не будем.
Документ, который вы привезли это эмоции владельцев «Шельфконнекта» и не более. Мы перед законом чисты и прозрачны, а проверяющие органы на то и существуют. Пусть проверяют. Нам нечего скрывать. И самое главное, Олег Алексеевич! Требую, чтобы все наши шаги по Атырау носили исключительно легитимный характер. Помните, закон – превыше всего.
После небольшой паузы, сделанной видимо для того, чтобы Тоболин проникся важностью этого требования, «Генеральный» продолжил:
– Согласен с предложением о создании команды по юридическому сопровождению проверки «МЭО-Гурьев». Я соберу совет акционеров и доложу ситуацию. Подготовьте для меня докладную записку и продумайте план работы группы по Атырау по своему направлению.
И еще один момент, Толчинский только-что прислал по «электронке» два письма. Это следующий серьезный шаг наших казахстанских партнеров, направленный на проверку, я бы сказал, прозрачности наших отношений. Повторяю, мы ничего не скрываем, пусть проверяют. Передаю их вам и еще раз хочу подчеркнуть, что на сегодняшний момент вся проблема с нашими казахстанскими партнерами лежит исключительно в области финансовых разногласий, и ни в каких других.
Вернувшись в свой кабинет, Тоболин достал из папки первый документ, который получил от «Генерального» и углубился в чтение.
Генеральному директору
ТОО «КЭН-Атырау»
г-ну Толчинскому В.Д.
Исх. № 06-01-04/66
от 10 мая 2006г.
Уведомление
об аудиторской проверке
Уважаемый Владимир Данилович!
ТОО «Шельфконнект», являясь совладельцем ТОО «МЭО-Гурьев», согласно Договору купли-продажи части доли в уставном капитале ТОО «МЭО-Гурьев» и приложению №1 от 18.06.03 г., уведомляет Вас о том, что согласно протоколу общего собрания участников от 24 апреля 2006 года, направляет к Вам аудиторскую проверку.
Проверка будет проводиться с 12 мая 2006 года аудиторской компанией «Налог консалтинг».
Проверяемый период 2005 год.
Просим Вас обеспечить доступ аудиторов ко всей необходимой документации и оказать всяческое содействие проводимой проверке.
С уважением,
Генеральный директор
ТОО «Шельфконнект» Ж. Аханова
Некоторые детали в этом письме от «Шельфконнекта» озадачили Тоболина. В частности, в нем упоминалось об общем собрании участников договора купли-продажи части доли в уставном капитале «МЭО-Гурьев». Однако никто из руководства холдинга в разговорах с советником по безопасности ни разу даже не упоминал об этом событии. Прошло почти двадцать дней, ситуация обостряется, а о каких конкретно претензиях казахстанские совладельцы сообщали своим российским партнерам на этом собрании, советнику до сих пор ничего не известно. Мало того, он до сегодняшнего дня не знает ничего о самой сути этих отношений. Такое недоверие начинало «напрягать» Тоболина.
То, что его не «погружают» в детали «финансовых разногласий», странно, но ничего необычного для коммерческих структур в этом нет. Владельцы компаний в первую очередь бизнесмены и не знают принципов функционирования структур безопасности, а если что-то и слышали, то им кажется, что «схемы» в их головах важнее, чем построение эффективной системы обеспечения безопасности. Но то, что руководство не считало нужным посвящать своего советника по экономической безопасности в проблемы, несущие угрозы, самому существованию компании было за гранью понимания.
«Что ж, это их право, они сами устанавливают правила игры, а значит сами будут расплачиваться за свои ошибки. Мое дело выполнять свою работу», – пытался убедить себя советник.
Тоболину вспомнилось, что его предшественник предупреждал о недоверии «Генерального» к выходцам из КГБ. Да и зам генерального при инструктаже как-то насмешливо подчеркнул, что бывших сотрудников ГБ не бывает. Олег тогда промолчал. В другое время он бы постоял за честь мундира и начал спорить, но в тот период ему очень нужна была работа и он сдержался.
Сейчас ему поставили задачу участия в рабочей группе по оперативному сопровождению проверки «МЭО-Гурьев» и только. Значит, остальное его не касается. Будем работать. С этими мыслями, зазомбировав себя от копания в деталях, Тоболин взялся за изучение второго документа. На официальном бланке налогового комитета по Атырауской области было напечатано предписание от 11 мая 2006 года о начале комплексной налоговой проверки ТОО «МЭО-Гурьев».
«Быстро работают, – констатировал Тоболин, – Куда же они так торопятся? Для уточнения кое-каких деталей надо связаться с Атырау, хотя разговор с Толчинским по телефону – это еще то удовольствие».
После общения с Толчинским, который утверждал, что именно работники КНБ «напрягли» местный налоговый комитет и тот «разродился» предписанием о проведении проверки в «МЭО-Гурьев», советник повторно обратился к копии постановления.
«А Владимир Данилович ошибается, – заметил Тоболин, – сотрудники нацбезопасности к данному документу не причастны. «Аншеф» твердо пообещал вывести своих людей из проверки, так как это не их компетенция. Кроме того, атырауский контрразведчик Арман Ильясов утверждал, что письмо от Ахановой поступило в КНБ накануне праздника Победы и уже 10 мая комитетчики пришли в «МЭО-Гурьев». По результатам они подготовили формальную отписку, как раз с отсылкой на отсутствие юрисдикции и направили вместе с обращением по компетенции в финансовую полицию. Да и в самом письме Ахановой первым адресатом указана финансовая полиция, следовательно, инициатива налоговой проверки принадлежит финполу.
Причем, что интересно в уведомлении об аудите указывается, что проверяемый период – 2005 год, а в предписании налогового комитета о комплексной проверке значится период с 2002 по 2005 годы. Получается, финансовая полиция дала указание налоговикам расширить и углубить рамки проверки. Пожалуй, в этом уже просматривается какая-то заинтересованность.
Толчинский озвучил свою ошибочную версию видимо и для руководства холдинга, поэтому надо его поправить».
После этих немудренных выводов докладную записку писать было и просто и сложно. Просто – потому, что Тоболин не был посвящен во многие тонкости взаимоотношений холдинга «МЭО» и ТОО «Шельфконнект», и, следовательно, не мог делать глубоких аналитических выводов. И сложно – потому, что необходимо было на основе того минимума информации, которым он располагал, дать правильные предложения по локализации обстановки. Поэтому, изложив ситуацию на сегодняшний день, советник по безопасности первоначально ограничился предложениями, которые высказал генеральному директору. Но затем, перечитав докладную, добавил еще одно важнейшее и неотложное, по его мнению, мероприятие.
«Принимая во внимание крайне агрессивные настроения владельцев ТОО «Шельфконнект», а также имевшее место ранее покушение на Толчинского В.Д., полагаю целесообразным обеспечить круглосуточную физическую охрану первого руководителя «МЭО-Гурьев».
Кроме того, Тоболин понял, что ошибался, когда недооценил предупреждений Рязанцева и думал, что финансовая полиция – это просто недоделанный советский ОБХСС, выделенный из МВД в самостоятельную контору. А значит надо более детально изучить этого «борца с коррупцией», чтобы знать, с кем имеешь дело. Советник зашел на известный интернетовский портал, скачал информацию по финансовой полиции и приступил к изучению ее основополагающих документов.
«Официоз», конечно, не давал полного представления об этом «заведении», но одно было понятно, что финпол – организация серьезная, как и предупреждал Рязанцев. Самостоятельно проводит любые оперативные мероприятия и, кроме того, напрямую подчиняется только президенту страны, а это что-нибудь да значит.
Журналистские публикации тоже добавили несколько занятных штрихов, поцарапав позолоту на парадной раме портрета финпола.
«В условиях Казахстана руководитель ведомства, имеющий доступ к президенту, является очень влиятельным человеком. Глава государства не случайно настоял на этой норме, чтобы исключить возможность давления на сотрудников финполиции со стороны высокопоставленных чиновников. Это делает орган практически неподконтрольным для других властных структур.
С учетом полномочий этого органа предполагать, что заместитель акима области или даже глава какого-нибудь республиканского ведомства в состоянии добиться прекращения уголовного дела, по крайней мере, наивно. Ведь даже от вердикта прокуратуры, нередко выступающей оппонентом Агентства по борьбе с коррупцией, требуется серьезное обоснование незаконности действий финполицейских. При этом последние на законных основаниях могут и пренебречь предписанием надзорного органа.
Есть масса свидетельств тому, как финансовая полиция участвует в рейдерских захватах имущества, вымогает деньги и т.д. При том, что сотрудники этого ведомства наделены огромной властью, спорить с ними или тем более открыто противостоять им осмеливается далеко не каждый человек, попавший в переплет. Такие дела тянутся годами. Все помнят видео с супердорогими автомобилями стоимостью сотни тысяч долларов, изъятые в особняке подполковника финансовой полиции, заместителя начальника управления по раскрытию экономических и финансовых преступлений департамента финансовой полиции по городу Алма-Ата. Как оказалось, этот подполковник в прошлом занимался рэкетом и наводил ужас на предпринимателей.
В разные годы этот орган возглавляли знаковые фигуры казахстанского истеблишмента. По уровню влияния они занимали и продолжают (уже не все, конечно) занимать верхние строчки политического хит-парада.
С воссозданием Агентства по борьбе с коррупцией ведомство возглавил Серик Калиев, один из немногих людей, кто знает, как формировались миллиардные состояния казахстанских нуворишей.
Учитывая вес и степень влияния руководителей финполиции, логично было бы ожидать, что эти люди смогут умерить аппетиты высокопоставленных чиновников. Финполу достаточно было бы “построить” министров и акимов, чтобы низы уже не осмеливались брать взятки. Ведь ни для кого не секрет, что система коррупции строится по принципу пирамиды, деньги идут снизу вверх, от рядовых сотрудников до руководителей.
Тот же Серик Калиев, владеющий конфиденциальной информацией о собственниках всех мало-мальски значимых объектов в стране, имеет возможность держать в узде любого крупного чиновника. Но, как мы видим, и этого не происходит.
Профессиональный уровень сотрудников финполиции тут совсем ни при чем, бред это, что они плохо подготовлены и не могут разобраться, что к чему. Дело не в этом. Просто перед ними, похоже, были поставлены другие задачи» …
«Интересно. И каков вывод?» – подумал Тоболин, опуская значительную часть текста, где автор, пылая праведным гневом, пытался перечислить многочисленные задачи, которые кто-то поставил перед финансовой полицией Казахстана. Этого «мистера Икс» автор почему-то не называл.
«Финансовая полиция изначально создавалась для обеспечения процесса первоначального накопления капитала избранных, лояльных системе персоналий, защиты их от остального населения, путем создания мнимой борьбы с коррупцией.
В этой связи формирование личного состава подразделений финполиции осуществлялось не по профессиональным признакам, а только по принципу преданности.
Финансовая полиция Казахстана не правоохранительный орган и, безусловно, подлежит расформированию».
Тоболин просмотрел еще несколько материалов о деятельности финансовой полиции и с каждой новой статьей становилось все очевидней, что с этими ребятами просто не будет. Судя по всему, выходило, что это не государственный орган, с присущими ему правами и обязанностями, а какая-то все дозволенная «опричнина», как ее метко окрестил Рязанцев, причем безоглядно действующая на всей территории Казахстана. При этом работники финпола, похоже, не стесняются подчеркивать свою значимость и неуязвимость для закона. Видимо поэтому в народе их называют «финиками», но открыто употреблять этот термин боятся. По всему получается, что это, все-таки, не наши родные и понятные «менты», а настоящие матерые оборотни.
15 мая 2006 года (понедельник) – 15.00 Москва
Генеральный директор холдинга «МЭО» стремительно вошел в конференц-зал поприветствовал всех присутствующих и начал совещание:
– Уважаемые! Надеюсь, вы ознакомились с докладной запиской Олега Алексеевича и в курсе событий, происходящих вокруг нашего «МЭО-Гурьев». Сразу замечу, ситуация не простая, но вполне разрешимая. Здесь сейчас присутствуют самые компетентные работники, реализующие стратегию компании на юго-восточном направлении. Мы с вами в эти дни, по отдельности и в группах, многократно обсуждали наши дальнейшие шаги по Атырау, и ваши предложения я сегодня довел до акционеров холдинга. В результате они дали согласие на создание рабочей группы по выходу из кризисной ситуации, сложившейся в Казахстане.
Руководителем группы назначаю заместителя гендиректора холдинга по финансам Савина Валерия Викторовича. Кроме него в группу включены: директор юридического департамента – Панов Игорь Николаевич и советник по экономической безопасности – Тоболин Олег Алексеевич. Группа замыкается непосредственно на меня и согласует со мной все свои действия.
Прошу всех, здесь присутствующих, оказывать членам группы всяческое содействие. Надеюсь, необходимость соблюдения конфиденциальности, уже доведенной до вас информации и любой другой, связанной с деятельностью рабочей группы по «МЭО-Гурьев», в разъяснении не нуждается.
Вопросы есть?
Если нет, все свободны.
На выходе из конференц-зала советник дождался коллег по кризисной группе, которые планировали продолжить совещание здесь же, но Тоболин зазвал их на чашку чая в свой кабинет. Состав рабочей группы стал известен советнику еще накануне заседания, поэтому в зале он внимательно наблюдал за реакцией коллег, с которыми предстояло работать по «МЭО-Гурьев». Пока Савин и Панов на ходу обменивались репликами, обсуждая решение «Генерального», Тоболин восстановил в памяти характеристики, которые составил на них его предшественник.
Валерий Викторович Савин, 38 лет. Выше среднего роста, всегда аккуратен, подтянут, в одежде предпочитает строгие костюмы, не скрывающие его крепкой спортивной фигуры, из тканей со стальными оттенками. Внешне спокойный, уравновешенный и уверенный в себе. Имеет большой опыт работы руководителем в различных коммерческих структурах. Обладает широкими связями в московских финансовых кругах.
Игорь Николаевич Панов, 39 лет, Высокий, стройный, с выправкой кадрового офицера. Запоминается строгим орлиным взглядом и всегда серьезным выражением мужественного, сухощавого лица. Резкие, порывистые движения, выдают в нем человека гордого, а значит ранимого. Грамотный юрист, имеющий практику работы в нескольких зарубежных компаниях, отлично владеет искусством рукопашного боя, так как в прошлом являлся офицером спецназа МВД. Внешне похож на офицера царской гвардии.
Не густо, особенно про деловые качества, но лучше, чем ничего.
В своем кабинете, во время чайной церемонии, которую советник когда-то подсмотрел у своего комитетского учителя и называл ее «имени полковника Соболева», Тоболин предложил коллегам свое видение проблемы. Дегустируя, неизвестный ему сорт китайского зеленого чая, Савин оценил на удивление приятный напиток, но давать оценку тоболинским инициативам не спешил, а предпочел дополнительно выслушать суждения Панова. Так, постепенно привыкая к общению друг с другом, быстро и деловито обговорили роль и место каждого в рабочей группе, а также детали предстоящей командировки в Атырау.
16 мая 2006 года (вторник) – 08.00 Атырау
До Атырау рабочая группа долетела без приключений и, быстро разместившись в гостинице «МЭО-Гурьев», перешла на работу в офис. Толчинский выделил для группы бывший временный кабинет Тоболина, который переоборудовали, разбив пространство на компактный зал для совещаний и рабочую зону. В этом, теперь уже штабе, и провели первую «летучку» под председательством Савина с участием первого руководителя, коммерческого директора, главбуха и юриста «МЭО-Гурьев». С разъяснением целей и задач группы выступил Панов. После чего Савин с Толчинским спустились в кабинет директора и немного позже пригласили туда коммерческого директора Яна и главбуха Макарову. Панов направился в кабинет юриста «МЭО-Гурьев» Мулатовой, а предоставленный сам себе Тоболин остался обустраиваться в мансарде.
В «штабе» предусмотрительно были оборудованы три рабочих места, с удобными столами, креслами и компьютерами с доступом к интернету. Кроме того, в углу на небольшом столике стояли новейший кофейный аппарат и термопот, а в навесном шкафчике над ними размещалась посуда, принадлежности и упаковки с различными сортами чая и кофе.
Выбрав место у окна, Тоболин заварил кружку зеленого чая и погрузился в интернет. Без труда найдя нужную информацию, советник скачал ее в свои рабочие папки и приступил к изучению.
Международный деловой журнал «Сырьевой Казахстан» №3, 2003 год
МЭО-Шельфконнект: сервис без границ АРХИВ
В современных условиях жесткой конкуренции на международном рынке и объективного сокращения свободных сфер приложения усилий, основной вектор развития компаний, работающих в одной отрасли, должен быть направлен на объединение их возможностей.
Эту аксиому сегодня начинают понимать не только лидеры стран СНГ, но и руководители предприятий, работающих в этих государствах. Конечно, нельзя изменить геоэкономическое положение, но путем умелой концентрации совместных усилий можно добиться того, что барьеры, разделяющие государства, будут преодолеваться гораздо легче. И пример тому – Европа, которая при всех имеющихся у нее проблемах, в настоящий момент уже состоялась как единое интегрированное сообщество.
Нечто подобное сегодня наблюдается и у нас. На пространстве СНГ идут (хотя и с большим “скрипом”) процессы объединения, а период дезинтеграции, судя по всему, подходит к своему логическому концу. Ярким свидетельством этого стала активизация контактов между российскими и казахстанскими предприятиями. Характерный пример – объединение усилий крупнейшей в России транспортно-экспедиционной компании “МЭО” и казахстанской “Шельфконнект”, которая, как считают большинство экспертов, включая российских, является наиболее перспективной компанией в этой сфере.
О российском “МЭО” известно много. Это – транснациональный холдинг, созданный в начале 90-х годов. Ему принадлежит целая сеть офисов и представительств, расположенных в России, Казахстане, Украине, Беларуси, Азербайджане, Грузии и Узбекистане. Кроме того, “МЭО” поддерживает тесные отношения со своими партнерами еще в трех десятках зарубежных стран, что позволяет компании осуществлять качественный сервис не только на территории СНГ, но и по всему миру.
С начала основания компания сконцентрировала свою деятельность на предоставлении полного пакета услуг российским и международным предприятиям, занятым в нефтегазовом секторе, предлагая инновационные транспортные концепции доставки по всему миру через собственные офисы и постоянных партнеров в странах Америки, Европы и Азии.
В арсенале “МЭО” весь комплекс транспортно-экспедиционного обслуживания. Помимо железной дороги в него входят автомобильные, воздушные и морские перевозки, экспедирование, складирование и страхование грузов, таможенные услуги. Стремительно растет и список клиентов компании. На сегодняшний день среди них КАНК, Siemens, Halliburton, МетроКазОйл и многие другие.
О компании “Шельфконнект” известно меньше. И это вполне объяснимо – она создана лишь в 2002 году. Однако в данном случае” младенческий возраст” никак не сказывается на ее компетентности и возможностях. Аттестованные специалисты компании имеют семилетний опыт прохождения таможенных процедур, что позволяет им прекрасно разбираться в тонкостях и специфике таможенного оформления. Они также обладают пятилетним стажем в области логистики и транспортировки. Зачастую доскональные знания специфики отрасли позволяют высококвалифицированному персоналу “Шельфконнекта” делать опережающие шаги по работе с таможней, что значительно улучшает качество обслуживания, экономит время и надежно защищает интересы клиентов.
Все сказанное о “Шельфконнекте” – отнюдь не рекламный пафос. Для тех, кто знаком с историей становления казахстанской таможенной службы, имя сопредседателя совета директоров ТОО “Шельфконнекта” Саята Сырабаева хорошо известно. Именно он стоял у истоков разработки и апробации Единой автоматизированной системы для Таможенного комитета Республики Казахстан, которая в настоящее время активно внедряется на казахстанской таможне.
Вполне естественно, что имея в своем активе специалиста такого уровня, компания не могла не создать свой собственный программный продукт. Программа “АРМ Шельфконнект”, предназначенная для оформления таможенных документов и формирования электронных копий, не только ускоряет, но и значительно удешевляет эту услугу.
Как и “МЭО”, “Шельфконнект” имеет достаточно разветвленную сеть своих представительств. Сегодня офисы компании находятся в Атырау, Актау, Тенгизе, Баутино, Алматы, Астане, Кокшетау, Кызылорде, Актобе. Наличие такой сети позволяет компании обслуживать грузопоток, идущий через казахстанско-китайскую границу, а также проводить таможенную очистку и обрабатывать грузы ведущих нефтегазовых компаний в ключевых транспортных узлах Казахстана – в морском порту Актау, международных аэропортах Алматы, Астаны и Атырау. Клиентами “Шельфконнекта” являются более 600 крупных предприятий.
Понятно, что действуя на рынке транспортных услуг в казахстанском нефтегазовом секторе, эти две компании не могли избежать конкуренции, из чего, впрочем, их руководители секрета не делали. Но именно эта борьба за клиента и привела к созданию совместного предприятия. Компании пришли к закономерному выводу, что те преимущества, которые имеет каждая из них, суммарно дают гораздо больший эффект.
Исключительно прагматическими соображениями объяснило причины объединения усилий и руководство компаний. Как заявил на прошедшей в Атырау пресс-конференции Саят Сырабаев: “Мы объединяемся не для того, чтобы удержать свои крупные проекты и клиентов, и не для того, чтобы вытеснить конкурентов с этого рынка, а для создания хорошей компании для работы не только в СНГ, но и в Европе”. По его мнению, объединение стало возможным благодаря именно тому, что в обеих компаниях “схожи не только направленность, но и тактические методы, подходы, вся сфера деятельности”, и, объединившись, они получают “многократно усилившееся предприятие, способное соответствовать самым жестким стандартам и выдерживать конкуренцию с западными партнерами”. Заместитель директора холдинга “МЭО” Григорий Ковалев добавил: “Мы намерены стать логистическим оператором и не ограничиваться только транспортировкой и таможенными процедурами”. В общем, никакой политики, чистая экономика. В этом и была цель объединения.
Надо сказать, что руководители компаний не покривили душой. Если задаться вопросом о плюсах и минусах нового СП, то преимуществ будет значительно больше.
Во-первых, компания “МЭО-Шельфконнект” проектирует свое участие в сервисном обслуживании совместных российско-казахстанских проектов по освоению углеводородных месторождений на Каспии. С учетом того обстоятельства, что унификация этих норм в рамках Единого экономического пространства только планируется, то вряд ли есть смысл доказывать перспективность такого объединения усилий.
Во-вторых, речь идет об объединении административных, материальных ресурсов и имеющегося у «МЭО» опыта в логистике и грузоперевозках с опытом “Шельфконнекта” в сертификации, таможенной очистке и таможенном оформлении документов. Выделенные в отдельную производственную структуру «МЭО-Шельфконнект» специалисты, несомненно, добьются больших успехов в кратчайшие сроки. И как результат, увеличение производственных мощностей для обеих компаний, а также значительное сокращение времени при прохождении таможенных процедур и их удешевление для заказчиков.
В-третьих, учитывая специфику клиентов той и другой компании, СП ориентировано на сервисное обслуживание крупнейших нефтедобывающих предприятий в области логистики и таможенного оформления.
Нельзя не отметить и еще одно обстоятельство. Для того, чтобы не оказаться на периферии процесса глобализации, уже сегодня мы должны определиться с приоритетами нашего стратегического развития. И то, что новая компания заявляет о своей приверженности идее Евразии, как единого экономического, политического и информационного пространства, говорит только в пользу ее создания.
Дочитав до конца, Тоболин усмехнулся: «Читаешь, плакать хочется от восторга, этому журналисту надо передовицы в гламурных журналах писать. Интересно, почему на пресс-конференции от имени «МЭО» выступал Ковалев, а не «Генеральный»?
И что мы в итоге имеем? Прошло всего три года, а «перспективнейший союз «МЭО-Шельфконнект» – уже фикция. Предстоит смертельно опасный, для одной из сторон, бракоразводный процесс. Все это – амбиции, бизнес, деньги. Здесь ничего нельзя прогнозировать. На этом «ломались» и лучшие друзья, и рвались крепчайшие родственные связи.
Интересно другое, об СП «МЭО-Шельфконнект», кроме этой «релизной» публикации, ничего нигде нет, словно это фантом. И никто из работников «МЭО» об этом СП не вспоминает. Видимо что-то здесь не совсем чисто. Ладно, это не мое дело. Сейчас стоит задача спасать «МЭО-Гурьев», но удивительное дело, никто из группы не горит желанием вовлекать меня в процесс изучения материалов по начавшейся аудиторской проверке. Вокруг одни тайны. Хорошо, что их нет у интернета. Посмотрим, что там еще имеется.
Ого, и насчет истоков таможенного брокерства борзописец тоже, похоже, «загнул». На Сырабаева за его художества в этой области заводилось уголовное дело»».
3.06.2005
Время громких скандалов / Вестник Центральной Азии./
20 мая на заседании Совета безопасности РК президентом страны были высказаны жесткие замечания в адрес таможни, некоторых государственных чиновников и ряда коммерческих компаний. В частности, речь шла о компании "Акциз", которая в 1997-1999 годах проводила компьютеризацию казахстанской таможни. Президент дал поручение главе правительства в трехмесячный срок разобраться с ситуацией и доложить о принятых мерах.
Для Казахстана происходящее выглядит достаточно неординарно. Безусловно, очень любопытно выглядит сам факт обсуждения такого вопроса в Совете безопасности РК. Понятно, что это сразу придает событию совершенно иной характер, чем, если бы все произошло на заседании кабинета министров. Тем более, что в числе тех, кто упоминался в связи со взаимоотношениями таможни и компании "Акциз", был нынешний министр здравоохранения, который является одним из учредителей данной компании. Поэтому вполне логично предположить, что слова премьера об отстранении упомянутых в ходе заседания чиновников от занимаемых государственных должностей на период разбирательства, относятся в первую очередь именно к министру здравоохранения. Более того, по большому счету, все выглядит так, что именно министр является главным фигурантом дела. Речь может идти о том, что он может стать своего рода показательным примером борьбы с коррупцией в высших эшелонах власти. Однако на самом деле ситуация выглядит гораздо более интригующе.
Начнем с того, что кое-какие детали в деле о компьютеризации казахстанской таможни выглядит не совсем так, как представил это главе государства руководители Комитета по информатизации и Таможенного комитета. Например, когда, отвечая на вопрос президента, они говорили о том, что система не работает на сто процентов. Хотя здесь есть принципиальный момент. А именно, вопрос заключается в том, что в системе было 100 технических заданий, и два из них действительно не работают так, как было предусмотрено. То есть, получается, два процента из 100. Это означает, что на 98 процентов система работоспособна. Так что же это за две задачи, которые не работают, и из-за чего разгорается весь сыр-бор? Чтобы лучше понять это, требуется отдельное рассмотрение данного аспекта.
Первая из нерешенных задач имеет скучное название "собственная безопасность и антикоррупционная деятельность". Программа для данной задачи создана. Однако для того, чтобы она работала, необходимо было создать базу данных фактов антикоррупционной деятельности. За все годы работы системы наша таможня так и не смогла внести в нее никаких данных о фактах коррупции. А без данных поставленная задача одной только техникой выполнена быть не может.
Вторая из неполностью решенных задач связана с тем, что по техническому заданию вся построенная компьютерная система должна работать в режиме online. To есть информация со всего Казахстана, с самых удаленных степных таможенных пунктов, должна была 24 часа в сутки бесперебойно поступать на центральный терминал. В таком режиме система проработала всего месяц. Через месяц в таможню поступил настолько большой счет за использование спутника, что это угрожало серьезно подорвать ее бюджет. Тогда, после долгих согласований, было принято решение перевести систему в режим offline, когда система включается по мере накопления данных, собирает их по Казахстану, а затем выключается.
Таким образом, становится понятно, почему, по словам выступающих глав комитетов, система "работает не на 100 процентов". Вообще давать такие оценки Единой автоматизированной системе таможенной службы (ЕАСТС), без учета всей имеющейся информации со стороны данных чиновников, не совсем профессионально и корректно, если не сказать больше. Создание системы было весьма сложной задачей, особенно с учетом того, что происходило это без привлечения государственных средств.
По условиям договора, заключенного между компанией "Акциз" и правительством Казахстана в марте-апреле 1997 года, казахстанская таможня являлась заказчиком, "Акциз" – инвестором, а компания "Компер" – разработчиком прикладного программного обеспечения. Инвестиции были целиком обеспечены компанией "Акциз". Все оборудование заказывалось таможней и приобреталось в финансовый лизинг у компании Hewlett Packard без каких-либо гарантий со стороны государства. В обмен "Акциз" получил эксклюзивное право на электронные копии на таможенные декларации сроком на пять лет с ценой не менее 56 долларов. В эту цену были включены все затраты на оборудование, эксплуатационные затраты и прибыль компании в размере 25%, которая была утверждена минэкономики.
