Андрей Шестаков
Хроники одного рейдерства. Частный случай
– Булат, ты меня извини, но так дела не делаются. Без всяких гарантий вы хотите получить вознаграждение вперед. А если ты блефуешь, и за тобой никого нет. Ты просто на ровном месте нас «кидаешь» и все.
– Олег, ты же меня знаешь, зачем такое говоришь. И потом мне что, жить надоело, я же знаю, как поступают с теми, кто занимается такими делами. Я лично сам выступаю гарантом. Тебе этого недостаточно? – вновь «закипел» Маратов.
– Булат, у нас с тобой сейчас какой-то пьяный разговор получается, типа – «ты меня уважаешь?». Да, я знаю и уважаю тебя, но для моего руководства это ни о чем не говорит. В таких делах нужны другие, особые гарантии. А ты без них предлагаешь еще и вознаграждение заранее отдать. Мы же, ничего еще не получив попадаем в полнейшую зависимость от тебя. Где логика? А если с тобой, не дай бог, что случится, мы к кому обращаться будем, к всевышнему? – продолжал нагнетать Тоболин.
– Олег, меня удивляет ваша позиция. Кому сейчас «кислород» перекрывают? Кто сейчас с пеной у рта должен бегать и искать спасения? А здесь я сам, по старой дружбе, выхожу на тебя, предлагаю помощь, и вы еще «кочевряжитесь». Ты пойми и своим хозяевам скажи, что в Казахстане сейчас другие времена. Это раньше москвичи приезжали и на них как на богов смотрели, потому что от них зависело, придут к нам «бабки» или нет. Сейчас мы сами здесь хозяева и мы определяем правила. Так вот на сегодня эти правила таковы сначала бабки, а потом прекращение проверки. Если вам не нравится, то давай расстанемся.
– Булат я все это прекрасно знаю и понимаю, но и ты меня пойми я человек подневольный и выполняю указания своих руководителей, которые владеют этим бизнесом.
– Постой, а ты же мне сам говорил, что приехал с полномочиями? – вновь забеспокоился Маратов.
– Да, я получил полномочия на ведение переговоров с тобой, но они имеют ограниченный характер. Мы не предполагали таких жестких условий с вашей стороны, – возразил Тоболин, делая вид, что серьезно обеспокоен. – Теперь я все это доложу руководству и после этого свяжусь с тобой.
– А что, по телефону никак нельзя? Ведь ничего почти не изменилось, – терял самообладание «Клон».
– Нет. Изменились условия, и без соответствующих согласований я ничего не могу предпринять.
– Короче, я все понял. Вы боитесь рисковать и в то же время думаете, что кто-то за вас все сделает? Придет дядя Булат, взмахнет волшебной палочкой и ваша компания снова белая и пушистая? Так не бывает. В бизнесе надо рисковать. Зря я с вами связался. Еще поручился за вас перед такими людьми. Знаешь, в какое «дерьмо» я попал из-за вас?
«Примерно знаю – думал Тоболин, но это твои проблемы. Все эти немудреные схемы давно известны, как и то, как они работают. Надо ломать ситуацию».
– Сейчас я больше ничего не могу добавить к уже сказанному. Как только руководство примет решение, я свяжусь с тобой, – сдержанно пообещал советник.
– Олег, ну ты же можешь повлиять на них. Ты же знаешь, что иногда важно преподнести все красиво. Ты же это всегда умел…
«Ты что-то попутал, Булат. Это ты всегда умел отчитаться так, что любой промах казался предвестником успеха всей операции» – подумал Тоболин, но перебивать Маратова не стал, а молча достал деньги из портмоне и положил на стол купюру, показывая, что рассчитывается за свою часть заказа и намерен покинуть ресторан.
– Ладно, – примирительно хлопнул ладонью по столу Маратов, – Для того, чтобы ты понял какие люди за мной стоят, я сейчас сообщу тебе конечную цифру, которая будет стоять в акте…
«Клон» взял салфетку и написал – «15 000 000 $», показал Олегу и как в прошлый раз сжег ее в пепельнице. У Тоболина, который казалось, был готов ко всему, такая нереальная цифра вызвала неподдельное удивление. (Ни он, ни руководство «МЭО», которому советник по безопасности позже довел эту цифру, не поверили Маратову. Но, в конце концов, оказалось, что «Клон» был прав…)
– Теперь ты понимаешь, чем я рискую для тебя? – продолжил «на надрыве» наседать Маратов. – Ведь меня по головке не погладят, если узнают, что я выдал тебе такую конфиденциальную информацию… Я же поручился за тебя… И даже договорился о премии в 50 тысяч долларов…
– Булат, давай остановимся на том, что сейчас имеем в нашем переговорном процессе, – перебил быстро пришедший в себя Тоболин. – А то еще немного и ты меня завербуешь для использования в далеко идущих целях твоих покровителей. Поэтому, подводя итоги, скажем так. Я благодарен тебе за то, что ты вспомнил обо мне и откликнулся на возможность оказать посильную помощь. Остальное зависит не от меня. Я доложу, руководство примет решение, после чего свяжусь с тобой. Вот и все, что я могу и уполномочен в такой ситуации сказать.
Тоболин поднялся из-за стола, давая понять, что разговор окончен, Маратов нехотя, последовал его примеру.
– До свидания, Булат – не подавая руки завершил встречу Тоболин.
Несколько секунд они стояли друг напротив друга и смотрели глаза в глаза, после чего советник резко развернулся и, не оглядываясь, пошел к выходу.
Вечером Тоболин встретился с Рязанцевым, и они обсудили итоги работы по «Клону».
26 августа 2006 года (суббота) – 16.00 Астана
Очередная встреча с «Клоном» не помогла ответить на вопрос, кто стоит за «инициативником», поэтому, для разъяснения данной ситуации, Тоболину и понадобилась консультация с Рязанцевым. Получив от него дополнительную информацию и несколько возможных версий, советник начал готовиться к докладу для «Генерального».
«Итак, в дальнейшем продолжении этой опасной игры с «Клоном» таится слишком много подводных камней, а выгоды для нас, похоже никакой, – привычно рисуя на белом листе многоугольники, просчитывал ситуацию Тоболин. – Хозяева «Клона», видимо, уверены, что мы находимся в безвыходном положении и будем вынуждены согласиться с их предложением. Маратов блефует, угрожая, что они выйдут из игры. Но куда нас заведут эти игры? Вероятно, Рязанцев прав и нам необходимо срочно сворачивать эту операцию.
Со стороны «Клона» все просто и понятно. По данным источников Рязанцева, Маратов, после службы в КНБ работал на руководящих должностях в таможне, а несколько позже в финансовой полиции. Вполне возможно, что после увольнения «Клон» продолжает «дружить» на негласной основе с кем-то из руководства финпола. Маратов всегда умел устанавливать контакты с людьми и заводить нужные для себя знакомства. Поэтому во всех этих структурах, вероятнее всего, у него сохранились хорошие связи, причем на достаточно высоком уровне. Судя по всему, используя данное обстоятельство, Маратов имеет вполне реальную возможность участия в проведении подобных акций. Понятно, что «Клон» всего лишь посредник, но вот с высоты каких позиций его хозяева атакуют свои жертвы, пока не совсем понятно.
Достаточно проблематично организовать проведение подобных афер с уровня начальника самостоятельного структурного подразделения финпола. Слишком сложно влиять с такого статуса на территориальных генералов. Значит, остается либо руководитель республиканского финпола, либо кто-то из его заместителей. Впрочем, руководитель вряд ли. Во-первых, это фигура политическая и свои интересы он позиционирует по-другому. Во-вторых, «Клон» сам проговорился, что в развитии событий вокруг «МЭО-Гурьев» может наступить такая фаза, когда его покровители не в силах будут «разрулить» ситуацию. У первого руководителя финпола таких преград практически не существует. Значит, действует «Клон» все-таки с позиции заместителя руководителя республиканского ведомства, который естественно не сможет ничего сделать, если дело попадает под контроль вышестоящего начальника.
Еще бы вычислить, кто из заместителей начальника республиканского финпола, или может быть все-таки КНБ, может дать указание о прекращении нашей проверки в Атырау. В КНБ такого неосторожного руководителя, который будет «в наглую» переходить дорогу финполу, на сегодня пожалуй нет. По крайней мере, так утверждает Рязанцев. Значит, в сухом остатке у нас опять остается финпол, но там вообще хозяин сильный и его заместители не посмеют за его спиной вести какие-то самостоятельные игры. Получается – тупик.
Возвращаемся к основной версии Рязанцева, который предполагает, что информация о проверке «МЭО-Гурьев» попала в поле зрения высокопоставленного лица, которое внутри КНБ или финпола организовало свой бизнес – разновидность вымогательства. Для масштабного ведения подобной деятельности нужны независимые помощники и «Клон», по его мнению, является одним из таковых. Деятельность подобных группировок не направлена на то, чтобы прекращать дела, поэтому они не пересекаются с интересами своего руководства. Их цель – получение денег с компаний или конкретных лиц, попавших «под колпак» их ведомств.
Правда Рязанцев предположил, что все может быть гораздо сложнее. Авторитет, организовавший такую группу, может являться родственником крутого чиновника или депутата и получая от них информацию занимается вымогательством. Ну это навряд ли, слишком мало у них будет фактуры, чтобы нас развести. В нашем случае гораздо вероятнее, что это лицо имеет выход на одного из руководителей финпола и под его прикрытием занимается этим бизнесом. Но суть от этого не меняется. Главное становится совершенно понятным, что дальнейшие контакты с «Клоном» несут явную опасность и продолжать их не имеет смысла.
В то же время нужно готовиться к неприятностям. Потому что если закрывать проверку «МЭО-Гурьев» покровители «Клона» даже и не собирались, то вот «наказать» отступников, посмевших отказаться от их услуг, для острастки остальных потенциальных клиентов, это вполне им по силам. Через всевозможные бюрократические уловки можно подвести материалы под политическую подоплеку, или включить их в число дел, подпадающих под очередную кампанию по борьбе с коррупцией, или еще черт знает еще с чем».
28 августа 2006 года (понедельник) – 10.00 Москва
«Генеральный» и члены штаба выслушали доклад Тоболина с выводами о завершении операции с участием «Клона» без особых комментариев. Лишь Панов с места заявил, что он все это предвидел и советовал не ввязываться в эти игры, но его никто не слушал.
– Получается, коллеги, что проверка нашего «МЭО-Гурьев» окончательно вышла на республиканский уровень – подводя итоги, сказал «Генеральный». – Это значит, что материалы наверх будут подавать выверенные и точные. Никто не посмеет фальсифицировать результаты проверки под зорким оком нескольких республиканских госорганов. И в этом есть определенный позитив.
Тоболин хотел возразить, но «Генеральный» остановил его:
– Я вижу, что советник по безопасности не совсем согласен с такими выводами, но предлагаю оценивать вновь возникшие обстоятельства именно с этой точки зрения.
В то же время я согласен с допущением о том, что следует быть готовыми к новым провокациям со стороны группы вымогателей. Поэтому полагаю, что Савин Валерий Викторович и Панов Игорь Николаевич должны вылететь в Атырау с соответствующими инструкциями и на месте провести работу с руководящим составом филиала.
У Тоболина в очередной раз возникло чувство, что «Генеральный» чего-то не договаривает. Что знает он гораздо больше, чем все члены штаба вместе взятые, но свои знания им пока не доверяет. Вернувшись в свой кабинет, и еще раз обдумав неожиданные указания «Генерального», Тоболин только утвердился во мнении, что глава компании независимо от них действует по своим персональным каналам и, сопоставляя данные штаба с имеющимися у него, принимает, непонятные пока для них, решения.
Глава 13. Время суда
4 сентября 2006 года (понедельник) – 10.00 Москва
В воскресенье вечером Тоболину позвонил Панов и сообщил, что генеральный директор холдинга «МЭО» назначил совещание по поводу срочного вылета в командировку в Атырау. Советник хотел уточнить у Игоря с чем связана такая авральная поспешность, но тот, не вдаваясь в подробности, многообещающе заметил, мол, завтра все узнаешь.
На совещании присутствовала только группа штабистов, отправляющихся в Атырау. «Генеральный» был краток. Сообщил, что начинается новый этап в ходе проверки «МЭО-Гурьев». Необходимо хорошо подготовиться к судебному заседанию и достойно представлять холдинг в ближнем зарубежье.
Тоболин не мог понять, о каком судебном разбирательстве идет речь, но вопросов задавать не стал, так как уловил многозначительные взгляды Савина и Панова.
После того как шеф вышел из зала для совещаний, глава юридической службы просветил советника по безопасности. Оказывается, еще 8 августа холдинг обратился в атырауский специализированный межрайонный экономический суд с исковым заявлением к ТОО «Шельфконнект» о расторжении договора о купле-продаже части доли в уставном капитале ТОО «МЭО-Гурьев».
– Наша цель, – пояснял Панов, – доказать невыполнение «Шельфконнектом» условий договора, а значит «разорвать» контракт и «очистить» нашу компанию. Противная сторона будет доказывать, что они выполнили обязательства договора, и это будет значить, что, не выплачивая им дивидендов – это мы не выполняли условия контракта…
– Ну, вы даете ребята, – перебил его Тоболин и даже не взял копии документов, которые ему протягивал Савин. – Я, конечно, не в курсе всех ваших «затей», но одно знаю точно, в Казахстане такие суды не выигрываются. Мы же вроде вместе не раз обсуждали эту тему. Знаем, кто стоит за «Шельфконнектом», и все же вы решились на это…
– Ты большую часть времени был в Атырау, а по телефону такие вещи не обсуждаются, – неуклюже пытаясь сгладить ситуацию, заметил Савин.
– Правильно, последний клерк в «Шельфконнекте» уже все знает, а мне значит не надо. Ну, что ж, ваше право, командиры, или теперь вас надо называть «господа истцы»? – в сердцах сказал советник и вышел из зала.
В своем кабинете Тоболин быстро начал складывать в папку бумаги для командировки и наводить порядок на рабочем столе. Когда собирался выключать компьютер, пришло сообщение от Мулатовой о приостановлении налоговой проверки «МЭО-Гурьев».
– Значит придется работать на два фронта, – пробормотал Тоболин, набирая ответ юристу.
После этого советник решил набрать Рязанцева, чтобы разобраться в сложившейся ситуации.
– Привет, привет, – обрадовался старый друг. – Рад тебя слышать.
– Ты говорить можешь? – перебил Тоболин.
– Немного могу.
– Я что-то запутался с нашей стратегией.
– О, это надолго. Давай коротко фабулу, а вечером обсудим подробности. Устраивает?
– Вполне, слушай. Мы обратились в суд, чтобы доказать, что «Шельфконнект» не выполнил свои обязательства по договору, но проверка-то продолжается? Что мы от этого выиграли? – недоумевал Тоболин.
– Да, это неожиданный ход… А что говорят ваши юристы?
– Они говорят, что так будет правильней…
– И все?
– Ты же знаешь, что не ладятся у меня отношения с…
– До сих пор? – удивленно перебил Рязанцев.
– Да.
– Давай так. Я немного подумаю, проконсультируюсь с нашими конторскими юристами, а вечерком свяжусь с тобой, и мы мирно потолкуем. Лады?
– Хорошо. До вечера.
Рязанцев позвонил, когда в Астане была уже полночь.
– Добрый вечер!
– Добрый, так у тебя же уже ночь, почему не спишь? – шутливо поинтересовался Тоболин.
– А я под тебя подстраиваюсь.
– Не надо под меня подстраиваться. Я хочу, чтобы ты вел здоровый образ жизни, а не полуночничал из-за меня. Поэтому давай покороче, а то мне тоже скоро в аэропорт.
– Если кратко, получается так. Холдинг «М» не выплатил, вроде как полагающиеся по договору дивиденды фирме-партнеру «Ш». Хозяева «Ш» вместо того, чтобы обратиться в суд, пишут кляузу в фискальные органы о том, что «М» не полностью платит налоги в госказну. Госорганы начинают аудит. Как ты думаешь, на что при этом надеются хозяева «Ш»?
– На то, что мы, то есть «М» испугается и выплатит и дивиденды, и неустойку по ним.
– Тут, конечно, есть варианты, но… А что думает ваш «Генеральный»? – задал неожиданный вопрос Рязанцев.
– Он стоит на том, что мы честная фирма и это не мы, а «Ш» не выполнил своих обязательств по договору. Поэтому мы ничего платить не будем и это должен подтвердить суд, в который мы обратились. Что касается проверки, ждем акта и, если он будет несправедливым, опять обратимся в суд и там будем отставать свои интересы до последнего, даже через международные суды.
– Все правильно. Ты понимаешь теперь, зачем ваши юристы обратились в суд?
– Нет, – искренне ответил Тоболин.
– Значит ты уловил нашу казахстанскую специфику, а они нет, – грустно пошутил Рязанцев. – Ты прав в том, что теперь вам придется разрываться на две судебные проблемы. Первая – ваш иск о том, что «Ш» не выполнил своих обязательств по договору, а вторая, через некоторое время – обжалование акта проверки.
– И обе проблемы не имеют судебной перспективы.
– Да, все казахстанские суды вы проиграете, – подтвердил Рязанцев.
– В чем тогда смысл?
– А смысл в том, что ваш «Генеральный», скорее всего, пока еще не теряет надежды доказать что-то через суды, в том числе, как ты говорил, международные. Но при любом раскладе хочет оставаться честным человеком, который не будет кулуарно договариваться с негодяями, которым он в свое время ошибочно поверил, а они его вероломно обманули.
– Понятно, значит они у нас – романтики, а я неисправимый прагматик, – удрученно констатировал Олег.
– Вот поэтому ты им сейчас особенно нужен, – сделал неожиданный вывод Рязанцев.
– Жаль, что они этого не понимают, – после некоторого раздумья резюмировал Тоболин.
– А это не важно. Главное, что ты понимаешь и помогаешь правому делу, – с оптимизмом откликнулся полковник.
– Спасибо, успокоил.
– Ладно уже, лети. Мягкой посадки, сокол ясный.
– И тебе спокойной ночи, вещий Боян.
5 сентября 2006 года (вторник) – 11.30 Атырау
Заседание суда не состоялось. Как пояснила секретарь, ответчик накануне неизвестно через кого передал судье два документа.
– Представляю объективность суда, которому кто-то неизвестно как передал какие-то бумажки, а он их зарегистрировал и на их основании перенес заседание, – саркастически прокомментировал Тоболин.
– Подождите, давайте разберемся, – попытался на ходу прояснить ситуацию Панов. Бегло ознакомившись с первым документом, он резюмировал, – Это заявление о неподсудности, подписанное гендиром «Шельфконнекта». Она просит суд передать наше дело для рассмотрения в Алма-Атинскую область, по месту регистрации фирмы.
– В принципе все понятно, – констатировал Тоболин, – здесь у них, видимо, слабые позиции, и они хотели бы вытянуть нас в Алма-Ату, где все решилось бы быстро и так как им нужно.
– Это у них не получится, – возразил Панов. – Раз судья принял решение перенести заседание, значит дело будет рассматриваться здесь, в Атырау. В противном случае он просто удовлетворил бы просьбу и направил дело в Алма-Ату.
– Давайте в гостинице обсудим, – перебил Савин, – а сейчас просто прочитаем второй документ и по дороге подумаем.
– Кстати, Олег, – не унимался Панов, – ты не знал, что заседание перенесут?
– Нет.
– Плохо. У меня в Москве дел по горло, а я все бросил и сюда, как угорелый… Постарайся поговорить со своим человечком, чтобы предупреждал нас по такому поводу.
– Вот этого точно не обещаю, – жестко отреагировал Тоболин. – Решения здесь принимаются келейно и буквально в последний момент. Так что лучше лишний раз прилететь сюда, чем «светить» наших людей.
– Согласен, давайте продолжим этот разговор где-нибудь в другом месте, – примирительно предложил Савин.
Когда все устроились в толчинском «Мерседесе», Панов просмотрел второй документ и сообщил:
– Это ходатайство с просьбой отложить разбирательство в связи с болезнью единственного юриста «Шельфконнекта».
– Значит, пока у них что-то не срастается…, – заметил Тоболин.
– Почему ты все время видишь только какие-то подводные течения? – возразил Панов. – Может быть, действительно у них проблемы с юристом?
– Точно, и поэтому они с судом в таком приказном тоне общаются. Я действительно не юрист. Я опер, и должен предугадывать шаги противника. И вот поэтому признаю, что хозяева «Шельфконнекта» не ожидали нашего обращения в суд и были не готовы к такому повороту событий. Сейчас они выигрывают время, чтобы «подтянуть» сюда свои связи, раз уж не получается перетянуть дело в Алма-Ату, после чего устроят нам «кузькину мать», то есть решение суда в свою пользу.
– Да ничего они нам не устроят, – вновь горячо заспорил Панов. – Мы сто процентов правы и ни один судья не пойдет на принятие заведомо неправомерного решения, которое будет оспорено в вышестоящей инстанции.
Советник по безопасности не стал продолжать дискуссию, так как считал, что он высказал свою точку зрения, а дальнейшее решение пусть принимает начальник штаба и руководство холдинга.
До гостиницы доехали молча.
– Ну, что господа, куда пойдем совещаться? – при выходе из машины спросил Савин.
– В офисе нельзя, – категорично заявил Тоболин.
– Давайте в холле гостиницы, – предложил Панов.
– Хорошо. Через пятнадцать минут в холле, – подытожил финансовый директор.
Савин позвонил в номер Тоболина через семь минут.
– Олег Алексеевич, мы тут с Игорем Николаевичем посовещались накоротке и решили, что обсуждать здесь некоторые конфиденциальные вопросы все-таки небезопасно. Поэтому предлагаем выбраться в какой-нибудь городской ресторан и совместить приятное с полезным. Кроме того, необходимо доложить ситуацию по суду «Генеральному» и согласовать с ним некоторые моменты.
– Не возражаю, – в тон финансисту отреагировал Тоболин.
За обедом в ресторане «Андреевский» Савин первым делом оповестил коллег, что уже доложил в Москву ситуацию по суду.
– «Генеральный» отреагировал спокойно и дал указание, в котором еще раз подчеркнул, что всеми судебными делами занимается исключительно юридическая служба, а безопасность сопровождает процесс своими специфическими методами.
Приободрившийся Панов начал разъяснять свою позицию Тоболину, раскрывая факты доселе неизвестные советнику.
– Итак главное. Холдинг «МЭО» обратился в специализированный межрайонный экономический суд города Атырау с иском к ТОО «Шельфконнект» о возврате части доли ввиду невыполнения его владельцем своих обязательств.
Для представления наших интересов в суде, была выбрана солидная международная юридическая компания «BALANZ», которая имеет представительство в г. Алма-Ате. Списавшись по электронной почте, мы встретились с руководством этой международной адвокатской конторы. В результате были достигнуты договоренности о том, что наше дело в атырауском суде будет защищать квалифицированный и опытный адвокат.
Однако через несколько дней от «BALANZ» пришло письмо, в котором с извинениями говорилось о невозможности выполнения данной адвокатской конторой своих обязательств перед холдингом «МЭО». Мы снова вылетели в Алма-Ату для выяснения причин произошедшего и возвращения задатка. Деньги нам вернули, но управляющий партнер алма-атинского офиса «BALANZ» рассказала, что буквально через день после первой встречи с нами к ним в контору пожаловал с визитом господин Сырабаев. Он лично пообещал большие неприятности руководителям казахстанского филиала адвокатской конторы, если они возьмутся представлять интересы «МЭО». Сырабаев недвусмысленно разъяснил, что руководители филиала «BALANZ» хотя и работают в иностранной фирме, но живут и они и их дети в Алма-Ате и проблемы у них всех будут здесь, а не за границей. В этих условиях адвокатская контора не сможет сотрудничать с «МЭО» и приносит свои искренние извинения.
Все это было рассказано Пановым с большой экспрессией и в заключение он заявил, что подготовил письмо о позорном малодушном отказе казахстанского филиала «BALANZ» в Лондон, где находится штаб-квартира этой международной адвокатской конторы. Однако, «Генеральный», учитывая, что казахстанский представитель «BALANZ» женщина отговорил Игоря от этого решительного шага.
При разборе обстоятельств, возникших при попытке привлечения к сотрудничеству международной юридической компании, Тоболина интересовал лишь один момент, как Сырабаев узнал об обращении представителей «МЭО» к услугам именно этой адвокатской конторы.
«Выходит, – размышлял советник по безопасности, – что наших «вели» … Но, получается, что это было сделано в условиях Алма-Аты? Нет, это невозможно. Ведь не мог же атырауский финпол отслеживать электронную почту или российские телефоны Савина или Панова? Значит, скорее всего, нас сдали в этом атырауском суде, куда были направлены реквизиты наших адвокатов…».
– Вся эта история только подтверждает предположение моих помощников о том, что суд мы здесь не выиграем, – заметил Тоболин. – Кроме того, похоже, вряд ли мы найдем здесь адвоката, готового пойти на все ради своего клиента.
– Тем не менее механизм запущен, и нам надо действовать как одна команда, сосредоточив усилия на достижение цели, – резюмировал Савин.
Советник мысленно согласился. Спорить тут не о чем. «Генеральный» поставил задачу и ему необходимо организовать оперативное сопровождение на этом новом направлении.
Панов был грамотным юристом и неплохим практиком. Его главным недостатком было незнание и нежелание учитывать особенности местной специфики, что, накладываясь на некоторые другие черты его характера и приводило к серьезным ошибкам в действиях руководства холдинга по борьбе с «Шельфконнектом». Он был горяч, импульсивен, не любил объяснять прописные, с его точки зрения, истины, и слепо верил в верховенство закона. Ему было все равно выступал он ответчиком или истцом в судебном разбирательстве, в любой ипостаси он умудрялся поучать судей или, как он выражался – «определял их на место».
Если Панов ставил перед собой цель, то стремился достичь ее быстро, энергично и кратчайшим путем. При этом не обращал внимание на, как ему казалось, мелкие детали, которые затем вдруг оказывались далеко не последними.
В начале работы в штабе по проверке «МЭО-Гурьев», Тоболин пытался переубедить Игоря. Долго спорил с ним, доказывал, что, работая в иностранном государстве нужно обязательно учитывать менталитет, но Панов принципиально стоял на своем, слепо веря в приоритет закона над спецификой.
– Где они возьмут информацию по нашим партнерам, конкретным сделкам и прочим операциям? – вслух рассуждал он, одновременно обращаясь к Тоболину.
– В соответствующем государственном органе или даже в спецслужбе, – отвечал советник.
– Как при необходимости они будут объяснять суду, каким образом попала к ним эта конфиденциальная информация?
– Да никак. Они здесь никому и ничего не будут доказывать. Это нам надо будет отвечать на многочисленные вопросы суда, а они будут просто давить на суд через свои возможности в нужном им направлении и подкреплять судей документами, причем возможно даже сфальсифицированными.
– Но как это возможно? Мы же будем оспаривать их законность? – не унимался Панов.
– Если мы будем очень сильно протестовать, то боюсь, суд может обойтись и без нашего участия, – иронично заметил Тоболин.
– Нет, ты передергиваешь, не может быть, чтобы судья сознательно шел на нарушение закона.
– Ты пойми, что судебная и правоохранительная система сегодня, что у нас, что у них – больше похожа на гигантскую финансово-экономическую корпорацию, чем на госорганы. Они все просто делают деньги, причем очень большие.
– Правоохранительные органы – согласен. Но судьи? Они же в Казахстане назначаются президентом и получают приличные гонорары. Нет, не верю, что судья может пойти против закона. Ведь на этот случай есть, в конце концов, Верховный суд, Международные суды, где любой неправомерный вердикт можно оспорить поэтому никто не пойдет на принятие заведомо предвзятых решений, – упрямо стоял на своем Панов.
Глава 14. «Инициативник – 2»
11 сентября 2006 года (понедельник) – 08.00 Атырау
Буквально на следующий день после возвращения Тоболина, в Атырау неожиданно прилетел заместитель гендиректора холдинга «МЭО» – Ляхов Алексей Богданович.
Зам «Генерального» был человеком деятельным и энергичным. В общении пытался позиционировать себя в качестве «неисправимого прагматика», но это у него получалось не очень, так как его манерная вкрадчивость и лукавый взгляд больше наводили внимательного собеседника на мысли об излишней мнительности Ляхова.
Замгендира был в курсе всех проблем «МЭО-Гурьев», но до этого времени никак не проявлял своей заинтересованности в решении каких-то вопросов по данному направлению. До Тоболина доходили кривотолки, что Ляхов не во всем согласен с решениями и действиями штаба по выводу атырауского филиала из кризиса, но не более того.
Прилет в Атырау был личной инициативой Ляхова, одобренной «Генеральным», но не согласованной с членами антикризисного штаба. Поэтому цель своего визита Алексей Богданович огласил лишь при личной встрече с Тоболиным, когда они выехали вдвоем «на природу».
На берегу Урала замгендира не стал восторгаться видами, а сразу перешел к делу и рассказал, что его давний знакомый, проживающий в Атырау, позвонив по телефону, предложил свои услуги. В процессе общения приятель намекнул, что имеет возможности по выходу на руководство атырауского финпола с целью урегулирования вопросов проверки «МЭО-Гурьев».
– Алексей Богданович, вы хорошо знаете этого человека? – поинтересовался Тоболин, когда Ляхов закончил свое повествование.
– Да, мы несколько лет вместе работали в геологических экспедициях.
– Как он узнал о наших «неприятностях»?
– Сказал, весь Атырау об этом говорит. А он, в свою очередь знает, что я один из руководителей «МЭО». Решил помочь по старой дружбе.
– Давно он последний раз вот так запросто вам звонил?
– Лет шесть или семь назад, – начал припоминать Ляхов, – когда проездом к родственникам на Украину у него была пересадка в Москве. Встретились…, а так созваниваемся пару раз в год, по праздникам. Да, ты не сомневайся, Олег Алексеевич, он геолог, а значит человек надежный.
– Сейчас где-то работает?
– Нет, на пенсии.
– Про деньги за посреднические услуги не намекал?
– Сказал, если что получится, то не забудьте отблагодарить. Но это больше в шутку, наверное.
– Вы ему о своем вылете из Москвы сообщали? – выстрели новым вопросом Тоболин не обращая внимание на ремарку Ляхова в ответе про деньги.
– Да, и по прилету в Атырау сразу позвонил.
– Когда и где назначили встречу?
– Завтра вечером у него дома. Понимаю, что это не лучший вариант, но у него нога побаливает, поэтому он попросил, чтобы я к нему домой приехал.
– Ну, что ж, раз надо, поедем, но, если честно, не нравится мне этот «домашний» вариант. Только нам в обязательном порядке необходимо изменить время встречи. У вас есть номер его домашнего телефона?
