Андрей Шестаков
Хроники одного рейдерства. Частный случай
Далее докладывал Савин, который сообщил, что с утра от Яна пришло известие о том, что с сегодняшнего дня финансовая полиция по Атырауской области, на основании заведенного уголовного дела, начала следственные действия на дочерних компаниях холдинга «МЭО» в Атырау и Актау. Причем в порту Актау возникла конфликтная ситуация, так как наш тамошний юрист заявил, что по территориальности компания находится под юрисдикцией финполиции по Мангистауской области. Однако представители атырауского финпола вызвали местного коллегу и продолжили работать при его молчаливом присутствии.
Тоболин доложил о работе по проекту «Резюме» и результатах поездки в Астану.
«Генеральный» был в каком-то подавленном настроении и после всех докладов еще несколько минут сидел молча. Затем, весь как-то напружинился и, выбросив себя из кресла, стал ходить вокруг стола и короткими рублеными фразами высказывать недовольство последней деятельностью штаба.
– Коллеги! Пока меня не было в России, самодеятельность некоторых из вас определенно возросла. Будем разбираться. Проект «Резюме» немедленно прекратить. Это политика, а мы в политические игры не играем. Об этом было говорено не один раз. Если кто-то еще не понял, прошу зайти ко мне, еще раз индивидуально, доходчиво объясню. Вместо всяких сомнительных проектов прошу сосредоточиться на поисках вариантов по защите наших людей.
Вопросы есть? Все свободны. Олег Алексеевич, зайдите ко мне, пожалуйста, а Вы, Игорь Николаевич, через час, если можно.
«Генеральный» был сильно раздражен последними самостоятельными инициативами штаба и не скрывал этого.
– Олег Алексеевич, как вы могли согласиться на этот авантюрный вариант с использованием казахстанских СМИ. Российская компания открыто и бездоказательно, используя противоборство казахских кланов, обвиняет своего казахстанского партнера в рейдерстве. Я от вас такого не ожидал.
Тоболину не хотелось оправдываться и что-то доказывать хозяину компании и он, отвернувшись к окну, сидел и молча выслушивал нелепые обвинения. Выговорившись, «Генеральный» вызвал офис-менеджера и попросил принести два чая. После чего снова обратился к советнику:
– Хочу рассказать одну занимательную историю. Накануне Нового года, а точнее 28 декабря, мне неожиданно позвонил Сырабаев и предложил встретиться по вопросу дальнейшей судьбы «МЭО-Гурьев», но не в Казахстане или в России, а на нейтральной территории. Встретились мы 5 января в Париже. Сырабаев с самого начала стал предъявлять претензии, утверждая, что мы должны вернуть государству Казахстан якобы украденные нами 8 миллионов долларов. Одновременно заплатить «Шельфконнекту» недополученную прибыль в размере еще восьми миллионов долларов, после чего мы можем цивилизованно разойтись. Сырабаев возвратит холдингу свои 50 процентов акций «МЭО-Гурьев».
Выслушав его, я заявил, что данное предложение не только категорически неприемлемо, но и оскорбительно, поскольку холдинг вел себя безупречно в отношениях с партнерами, однако последние, получая незаслуженные дивиденды, не выполнили своих договорных обязательств. Мало того эти, так называемые, «партнеры», за спиной, используя лживые претензии, обратились в фискальные ведомства и сейчас используют государственные структуры РК для рейдерского захвата российского бизнеса.
– Встреча была очень тяжелой и напряженной, – продолжил «Генеральный» после того, как принесли чай. – Как ты понимаешь, Олег Алексеевич, расстались с Сырабаевым мы еще большими неприятелями, чем были до того.
«Генеральный» остановился, как бы подбирая слова и видимо не найдя подходящих выражений спросил, что называется, «в лоб».
– Что ты думаешь по этому поводу?
– В Астане мне сообщили не совсем проверенную информацию о том, что Сырабаев должен в ближайшее время возвратить хозяину «Гермеса» 5 миллионов долларов. Видимо поэтому он попросил вас о немедленной встрече, надеясь получить деньги и вернуть долг владельцу «Гермеса». Кроме того, Сырабаеву необходимо рассчитаться с финполом и другими участниками проверки «МЭО-Гурьев». Ведь Керимбеков, например, свою работу выполнил, завел, как обещал, уголовное дело. Вот Сырабаев и придумал эту встречу, чтобы решить свои первоочередные финансовые проблемы за счет холдинга, а затем…
– Дальше можешь не продолжать. По этой стороне проблемы мне все понятно. Что Сырабаев будет предпринимать дальше?
– Думаю, без денег Сырабаев пока не сможет активно воздействовать на атырауский финпол, и вынужден будет пытаться использовать против нас административные рычаги своего хозяина. Ведь ему сейчас критически важно как можно быстрее заполучить 100% акций «МЭО-Гурьев», после чего он спокойно возьмет под залог кредит в любом банке Казахстана и рассчитается с долгами. Поэтому следует ожидать с его стороны форсирования событий через республиканские силовые и фискальные структуры.
«Итак, – подвел итог сегодняшнему дню советник, выключая компьютер, – «Генеральный» дал понять, что компромисса не будет. Но как в правовом поле бороться с беззаконным беспределом, который задействует государственные силовые ресурсы? Есть ли вообще такие методы борьбы?».
12 января 2007 года (пятница) – 10.00 Атырау
Накануне в офис «МЭО-Гурьев» пришел неизвестный офицер финпола и принес повестку для Толчинского. В приемной директора ему пытались объяснить, что Владимир Данилович находится в Москве на лечении, но грозный визитер не хотел ничего слушать и угрожал всех пересадить, если Толчинский не прибудет к следователю в понедельник 15 января в 15.00. Он обошел кабинеты и убедившись, что директора в офисе нет, принялся с пристрастием допрашивать всех, кто попадался ему на пути, с целью выяснить, где скрывается Толчинский. Особенно долго финполицейский доставал Яна, который не выдержал и после его ухода позвонил Ляхову с просьбой срочно прислать подкрепление.
Панов работал в Москве с адвокатом Толчинского и Макаровой, оформлял доверенности и отрабатывал линию поведения, поэтому Тоболину пришлось срочно вылетать в Атырау.
Перелет выдался сложным из-за задержки рейса и советник, устроившись в гостинице, решил немного отдохнуть, но едва он прилег, позвонил встревоженный Ян и сообщил, что тот же самый офицер финпола вновь бродит по коридорам офиса.
Тоболин стоял под душем и брюзжал на тему – «Почему все движения у местных «фиников» начинаются в пятницу или они по всей стране так действуют? Кто им привил такой стиль работы? Всю неделю о них ничего не слышно и лишь в пятницу у них наступает пик работы».
Немного поупражнявшись в злословии, советник позвонил в Москву, нашел Панова и кратко изложил сложившуюся в «МЭО-Гурьев» диспозицию. В заключение попросил юридической консультации на предмет общения с зарвавшимся сотрудником финпола.
Получив неполиткорректные советы, Тоболин позвонил Яну и попросил его бросить финполицейского на произвол судьбы, а самому, под предлогом срочного вызова в городской акимат, подъехать к нему в гостиницу.
За завтраком в ресторане отеля Тоболин подробно расспросил Яна о сложившейся ситуации, после чего, оценивающе глядя на и.о. директора, поинтересовался:
– Ну как, Павел Вельяминович, тяжело в директорской шкуре?
– Да уж, нелегко, финики давят, а тут еще с Пановым «собачиться» приходиться.
– Ты на него не обижайся, он же тоже за нашу работу переживает, только характер у него такой горячий.
– Вот–вот, «горячий» …, – сорвался Ян, – достал уже своим гонором и поучениями, будто мы тут все пальцем деланные сидим. Сам бы попробовал. Приехал бы и все «разрулил». А то ведь контракт с «Шельфконнектом» такой идиотский он готовил, а теперь мы тут расхлебываем. Ему там хорошо в Москве приказы отдавать, а нам тут жить с этими финиками и прокурорами.
Тоболин давал выговориться и.о. директора «МЭО-Гурьев», понимая, что тот реально напуган и растерян.
– Знаешь, Павел, все мы иногда ошибаемся, и сейчас нам не ругаться надо, а вместе из этой беды выходить.
– Да понимаю я все, но он же тоже должен понимать как нам здесь тяжело и помогать, а не дураками нас выставлять.
– Тут ты прав. Хорошо, Павел, – заверил Тоболин, – я обещаю, что поговорю с ним по этому поводу по приезду в Москву. А сейчас надо сделать следующее. Тебе необходимо срочно издать приказ на отпуск Толчинского с 12 января.
– Так у меня же нет его заявления? – решительно возразил Ян.
– Как разъяснил Панов, первый руководитель не пишет здесь заявления на отпуск, а представляет его руководству холдинга, а на месте сразу издается приказ, подписанный его заместителем.
– А как я узнал, что Толчинский собирается уйти в отпуск? Я что, с ним связь поддерживаю? – продолжал гнуть свою линию и.о.директора.
– Нет. Тебе позвонил Панов, который получил указание от руководства холдинга, с которым Толчинский согласовал свой уход в отпуск. Заявление от Толчинского от 8 января у Панова есть, но якобы из-за праздничных дней произошла задержка в оформлении, и оно поступило в секретариат холдинга лишь 12 января…
– Не буду я такой приказ подписывать, – категорически отказался Ян.
– Почему? – удивился Тоболин. – Это же простая формальность. Ты выполняешь указание руководства холдинга. Сам ты Толчинского не видел и не слышал с момента его отъезда в командировку в Москву.
– Не нравится мне все это. Это Панов «хитромудрый» эту аферу придумал. Вот пускай сам все и подписывает, а меня увольте.
– Павел, ты пойми, нельзя Толчинского финполу отдавать, – убежденно заявил Тоболин. – Они бросят его в камеру и там сломают в 30 секунд. Для них ничего святого нет. Отделают пожилого человека так, что мама родная не узнает. Поэтому выход у нас один под любым предлогом не возвращать Толчинского в Атырау.
– Да я все это прекрасно понимаю, но я тоже не хочу в камеру к этим гадам за укрывательство попадать.
– Какое укрывательство? О чем ты? Успокойся, – продолжал убеждать Тоболин. – Во-первых, Толчинского пока задерживать не собираются, в розыск не объявляют, просто вызывают для дачи показаний в рамках возбужденного уголовного дела. А во-вторых, ты же знаешь, что Данилыч сейчас в Москве и финики знают, но ты же с ним не говоришь каждый день по телефону, потому что он сменил номер, которого ты не знаешь, как и я, как и те же финики. Так, где тут укрывательство?
– Нет, все равно здесь что-то не так. Не верю я Панову, не верю и никакого приказа подписывать не буду.
Советник видел, что Ян «закусил удила» и не стал его «ломать», а резко сменил тему и тон разговора.
– Как там твой родственник поживает?
– Какой? – удивился Ян.
– Тот, который помогал Ляхову с Керимбековым встретиться.
– Ничего… хорошо…
– Насчет заведенного уголовного дела ничего больше не говорил?
– Нет, он далеко от этого… Этим следователи занимаются, а он оперативник.
– А шеф его ничего больше от нас не хочет?
– Ну, до шефа ему как до неба… Тогда Керимбеков его сам вызвал, а с тех пор больше не вызывает.
Тоболин чувствовал, что Ян чего-то не договаривает, а значит не доверяет ему, поэтому старался говорить как можно убедительнее. Однако это не давало нужного результата, и советник решил перейти на «пацанский» сленг, который, похоже, был больше понятен молодому руководителю.
– Павел, ты что, мне не веришь? – резко наехал Олег.
– Вам верю, – неуверенно выдавил Ян.
– Тогда давай по-мужски поговорим, – с нажимом будто вызывая и.о. директора один на один наседал Тоболин. – Ситуацию, в которой мы сейчас находимся, даже хреновой не назовешь, и ты это знаешь не хуже меня. Я тебе уже «нарисовал», что сделают «финики» с Толчинским, если он попадет на нары в их СИЗО и как это отразится на «МЭО-Гурьев». И поэтому нам надо сейчас максимально друг друга поддерживать и словом, и делом тоже. Я понимаю, что у тебя с Ляховым давние интересы и симпатии, но это вовсе не означает, что какую-то информацию от меня нужно скрывать. Богданыч все равно будет давать указание мне. Кроме того, что это напоминает игру в «испорченный телефон», это еще и время, которого у нас сейчас нет. Меня и направили сюда, чтобы мы вместе с тобой принимали быстрые и адекватные меры по всем возникающим нештатным ситуациям. И если мы не будем друг другу доверять, у нас ничего не получится. Тогда мне лучше вернуться в Москву, а тебе «двигаться» здесь одному.
Ян помолчал, что-то прикидывая и тихо сказал:
– Я понял, Олег Алексеевич и согласен работать с вами вместе. Только у меня одно условие…
– Какое?
– Все решения, которые мы будем принимать, вы возьмете на себя… Как бы они будут исходить от вашего имени… Я буду всем говорить, что Москва приказала…
– Хорошо, я тебя понял и буду придерживаться этой линии поведения, но раз мы договорились о взаимодействии, давай выкладывай, что ты скрывал от меня в течении этого разговора.
– Шеф моего родственника хочет еще раз встретиться с нашим руководством и продолжить переговоры по выходу из критической ситуации.
– Ты докладывал эту информацию Ляхову?
– Еще нет. Сегодня как раз хотел позвонить.
– Правильно, позвони обязательно, а если от родственника будет еще что-нибудь новенькое, давай уж, пожалуйста, подсказывай, – напутствовал советник, отпуская Павла.
«Значит сбываются предсказания Рязанцева, и Керимбеков, не получив пока ничего от Сырабаева, хочет «развести» нас на деньги», – подумал советник, выходя вслед за Яном из ресторана.
14 января 2007 года (воскресенье) – 22.00 Атырау
Все выходные Тоболин, отвлекаясь лишь на встречи с Яном и «Ханом», просидел над запиской для «Генерального», которую он окрестил «отчаянной», так как положение, как ему казалось, было действительно близким к критическому. На ближайшем заседании штаба советник по безопасности присутствовать не мог, слишком много сложностей возникало в Атырау, поэтому он тщательно излагал свое видение и позицию, надеясь, что эта бумага поможет принять в Москве правильные решения.
Строго конфиденциально
(только для генерального директора холдинга «МЭО»)
Анализ полученной информации показывает, что для локализации ситуации вокруг «МЭО-Гурьев», предпринимаемых нами мер, явно недостаточно.
После неудачной, слабо подготовленной и неубедительной попытки (22.12.2006) контакта нашего представителя с начальником атырауского финпола в отношении руководителей ТОО «МЭО-Гурьев» (25.12 2006) заводится уголовное дело (УД). По полученным данным возбуждение УД было санкционировано Генпрокуратурой, что может свидетельствовать о том, что резкая активизация атырауских силовиков в работе по «МЭО-Гурьев» связана с «давлением», которое оказывают на них из Астаны.
Учитывая данные обстоятельства, считаю, что прямые переговоры с Бексултановым должны начаться незамедлительно, в противном случае они утратят свою актуальность, так как процесс станет необратимым.
По информации наших помощников 20-22 января с.г. в Астане планируется проведение заседания комиссии по борьбе с коррупцией, на которое с отчетами будут приглашены первые руководители областных силовых ведомств. Предполагается, что в отчет шефа атырауского финпола будет включена информация о заведении УД в отношении руководителей ТОО «МЭО-Гурьев», после чего оно может быть взято на контроль на самом высоком республиканском уровне. Результаты совещания будут отражены в СМИ с указанием фирм, в отношении которых возбуждены уголовные дела.
В данной ситуации, если не идти на переговоры с Бексултановым, единственным действенным рычагом для давления на участников преследования «МЭО-Гурьев» может быть лишь угроза утечки информации в СМИ о реальном механизме рейдерства (первопричины, хронология, лица, организации и т.д.). Здесь следует учитывать, начавшуюся сейчас на казахстанском телевидении, кампанию по обструкции Генеральной прокуратуры. На всех рейтинговых телеканалах РК идут репортажи о заведения ряда заказных уголовных дел под «давлением» со стороны Генпрокуратуры.
Фактически, не дожидаясь судебных решений, нас уже обвиняют в преступной деятельности, и в этой связи наши ответные действия должны быть адекватными.
Кроме того, дальнейшее ведение уголовного дела в отношении ВД и ГИ неизбежно приведет к объявлению их в международный розыск, что будет означать их немедленный арест при появлении в РК или, даже после соответствующих согласований, на территории РФ. В этой связи, существующее предложение от руководителя атырауского финпола о продолжении контактов с ним считаю бесперспективным. Более того, представляется, что за намерениями Керимбекова скрываются попытки под предлогом решения наших проблем достичь каких-то своих целей и дальнейшие контакты с ним могут закончиться обвинением одного из руководителей холдинга в коррупционной или иной преступной деятельности.
Сложившаяся на сегодняшний день обстановка в «МЭО-Гурьев» и его окружении характеризуется тенденцией к осложнению. В частности, возбужденные финполом УД и факт отсутствия продолжительное время руководителей «МЭО-Гурьев» имеют значительный негативный резонанс в деловых и общественных кругах города. Дальнейшая работа финпола в рамках реализации УД, а именно, продолжающиеся допросы, давление и откровенное запугивание, отрицательно сказываются на настроении работников компании и приводят к намерению отдельных из них уволиться. Кроме того, отсутствие гендиректора и особенно главбуха привело к возрастанию ответственности и объемов работ для ведущих специалистов. Так, зам. главбуха Красавина Е.В. и работники бухгалтерии, на которых выпадает наиболее значительная, в первую очередь психологическая нагрузка, допускают многочисленные ошибки, одна из которых по несоблюдению сроков отчетности в налоговый орган привела к санкциям со стороны фискалов. Возрастание давления со стороны финпола может привести к потерям среди специалистов данного звена, что, существенно повлияет на жизнедеятельность компании и в этой связи необходимо срочное принятие мер по локализации обстановки на этом направлении.
Рекомендуемые мероприятия:
1. Незамедлительно, пока еще есть такая возможность, начать переговоры с Бексултановым.
2. Подготовить материалы о преследовании российской компании в РК для публикации в казахстанских и иностранных СМИ.
3. Через связи, лоббирующие деятельность холдинга в РК, довести до верхних эшелонов власти возможность «утечки» в СМИ информации о рейдерстве в отношении «МЭО-Гурьев» со стороны лица, входящего в окружение президента РК.
4. На регулярной основе командировать в «МЭО-Гурьев» руководящих работников и специалистов холдинга, занимающихся финансовыми и бухгалтерскими вопросами.
5. Оказать практическую помощь и.о. директора «МЭО-Гурьев» в управлении компанией.
16 января 2007 года (вторник) – 10.00 Атырау
По результатам заседания московского штаба в Атырау прибыл адвокат Толчинского, бывший прокурорский работник Фоминых Николай Ильич.
Тоболину пришлось помогать адвокату, который не был допущен к шифрам электронной переписки, в связи с чем советник c утра до вечера зашифровывал его депеши к Панову и расшифровывал многочисленные обратные послания директора юрдепартамента.
Когда Фоминых отправился в финансовую полицию представляться следователю, ведущему дело Толчинского, советник его сопровождал и на входе, при проверке документов попробовал прикрыться статусом помощника адвоката. Неожиданно простенький экспромт удался и Тоболин вместе с Фоминых проник в здание финпола. По результатам акции советник направил отчет, который был перегружен мелкими и ненужными подробностями, но так потребовал сам глава юридической службы.
По результатам первого визита в атыраускую финансовую полицию (ФП) можно констатировать, что приглашение российского адвоката (НИ) для представления интересов Толчинского на данном этапе было шагом своевременным и верным. Представители ФП не были готовы к такому повороту и долго не могли оформить документы. Данное замешательство дежурной смены продолжалось до тех пор, пока не прибыла, как можно предположить, офицер из международного отдела. Последняя начала тщательнейшим образом выписывать и проверять данные из документов адвоката, что, на мой взгляд, слегка выбило НИ из колеи.
В то же время непосредственно на следователя факт прибытия российского адвоката особого впечатления не произвел, из чего можно предположить, что он опытный специалист по ведению дел против иностранных (или, по крайней мере, российских) компаний.
В процессе встречи адвоката со следователем ФП последний вел себя корректно, был сдержан и немногословен. Адвокат, напротив, был словоохотлив и любезен. Со слов НИ это верная тактика при первом знакомстве со следователем.
Собственно, сама встреча со следователем заняла порядка 20 минут. После представления и взаимного обмена телефонами и электронными адресами, последовало ознакомление с постановлением о заведении уголовного дела. Затем адвокат попросил копию, и следователь пошел ее снимать, первоначально оставив нас в своем кабинете. Но через минуту вдруг быстро вернулся и попросил подождать в коридоре.
Далее адвокат попытался осторожно выведать у следователя какие-нибудь детали дела, но последний был бдителен и пресек эти попытки. Заметив лишь, что первоначально было два уголовных дела отдельно на ВД и на ГИ, но впоследствии они были объединены. Заведены они были на основании результатов аудита ТОО «Налог консалтинг». Здесь адвокат попросил, чтобы нам показали заключение аудиторской компании, но следователь как-то замялся и невнятно ответил, что еще не время. НИ по каким-то причинам настаивать не стал.
После этого адвокат спросил, а есть ли заключение государственного налогового органа по проверке «МЭО-Гурьев» и следователь ответил, что пока нет. Далее следователь выписал повестку на ВД, на что адвокат заявил, что не знает где он и осторожно поинтересовался, будут ли его подзащитного объявлять в международный розыск. Следователь ответил утвердительно. И здесь, как мне показалось, адвокат совершил ошибку, раскрыв наш следующий шаг. Он поинтересовался у следователя, не будет ли тот против, если мы привлечем для независимой проверки международный аудит. Следователь спокойно ответил, пожалуйста, но предварительно необходимо получить письменное разрешение ФП.
По итогам встречи со следователем сложилось впечатление, что по уголовному делу ВД и ГИ финпол пока работает не очень активно. Главный интерес у следователя вызывает место нахождения ВД, причем, где ГИ, он по каким-то причинам даже не поинтересовался. В этой связи представляется целесообразным, не дожидаясь объявления ВД и ГИ в международный розыск, что, судя по всему, является первоочередной задачей финпола, обеспечить полную безопасность мест их проживания.
17 января 2007 года (среда) – 13.00 Атырау
Адвокат с утра встретился со следователем, но советника в этот раз в здание финпола не пропустили. Когда вернулись в офис, началась шифрованная переписка между адвокатом и Пановым.
Адвокат:
Ваше мнение относительно ВД. Какие, на Ваш взгляд, должны быть наши действия – физические, документарные и пр. – в отношении ВД?
Панов:
ВД, находясь в командировке, заболел – больничный есть (две недели), потом он может прервать командировку и реализовать свое право на отпуск (после болезни). Он руководитель и сам решает, когда идти в отпуск. Павел Ян отказался оформлять приказ об отпуске по информации, которую я ему сбросил, но даже ненадлежащее оформление отпуска не есть причина отказать ВД в этом праве по трудовому законодательству. Необходимо учесть, что ни ВД, ни ГИ действительно не знают о возбужденном уголовном деле. Постановление Вы получили только сегодня и уведомили меня об этом. Вышеозначенные лица, находясь не в командировке (определенное место нахождения), а в отпуске (неопределенное место нахождения) не поддерживают связь ни со своим адвокатом, ни с руководством холдинга. Они же не знают об уголовном деле. В этом случае предъявить повестку своему подзащитному представляется крайне затруднительным делом, хотя реализовывать свое право, как адвокат, Вы можете по выписанному ордеру.
Что Вы о таком раскладе думаете?
Адвокат:
Представляется, что предложенное в настоящее время является единственным выходом для того, чтобы выиграть время. В любом случае мне придется сообщить следователю телефон и факс холдинга МЭО (Москва) для его прямых контактов. Или сказать ему, что ему сообщат информацию из Москвы относительно того, где находится ВД (в отпуске или на больничном).
Панов:
Если Вы должны следователю что-то сообщить незамедлительно, то и сообщите, что звонили в МЭО и Вам там ответили, что он был на больничном, 12-го числа ВД позвонил в МЭО и попросил сообщить в Атырау, что находится в отпуске, командировку прервал, приказ изменит по прибытии после отпуска (срочно понадобилось уехать, не объясняя причин). Где он находится, Вы просто не знаете, как только ВД выйдет на связь, Вы передадите ему информацию о необходимости прибыть в Атырау и прервать отпуск. У вас есть только старый казахстанский телефон ВД, нового Вы не знаете. Вы сами не являетесь работником МЭО и у Вас нет тесных взаимоотношений с его руководством. Есть вопросы, по которым безусловно МЭО должен реагировать на Ваши запросы в полном объеме. Вы поинтересовались – Вам ответили. Если следователь хочет более полную картину, пусть обращается напрямую в МЭО. Есть ли у Вас какие-либо возражения по этому ходу событий?
Адвокат:
В соответствии с Законом РК «Об амнистии в связи с легализацией имущества» от 5 июля 2006 года № 157 –Ш, ст. 222 УК РК, по которой возбуждено уголовное дело, они подпадают под действие этого Закона при наличии заявления от заинтересованных лиц, т.е. фактического признания ими своей вины.
В связи с этим, у нас имеется возможность до 1 апреля 2007 года такое заявление написать и дело прекратить. Следователь же говорит, что этот закон на нас не распространяется. Будем уточнять, почему он так думает.
Есть и сомнения, что нужно признавать свою вину сразу и писать такое заявление, пока нет заключения международного аудита.
Не исключено, что действия наших фигурантов будут переквалифицированы на другие статьи: хищение и т. д.
В связи с полученными инструкциями сообщаю Вам, что никаких угроз в мой адрес не поступало, будем действовать согласно Вашим указаниям. Ведь следователь, не получив от нас информации о месте нахождения ВД, тут же будет Вам звонить. Надо это предполагать заранее.
Панов:
Наверное, мы сами виноваты, что не объяснили Вам суть происходящего. О какой вине идет речь? Это простое рейдерство. Нам не нужно прекращение дела по смягчающим вину обстоятельствам. У нас просто нет вины – это железобетонная позиция. Прошу Вас в Вашей работе только этим и руководствоваться. Ни о какой ст. 38 (бывшей) не может быть и речи. Пусть звонит, только не мне, а в холдинг.
Адвокат:
Мы завтра снова планируем посещение следователя, однако будет неубедительно, если после 2-х дней поисков мы придем и скажем, что не располагаем информацией о ВД. Тогда следователь скажет, скорее всего, что он объявит розыск.
Все-таки лучше бы было, если Вы бы направили ему Е-мейл со сведениями относительно ВД. Или прямо с нашего телефона переговорили с ним.
Также считаю целесообразным дать Ваш телефон для прямых контактов следователя с Вами.
Панов:
Не понимаю, о какой неубедительности Вы говорите. Каждый человек, и адвокат в том числе, имеет определенный набор возможностей. Я не понимаю, каким образом 2 дня Вашего поиска ВД из Атырау могли бы Вас сподвигнуть к каким-либо результатам. Или Вы оперативник, который пользуется помощью государства для розыска кого-либо.
Мои взаимоотношения со следователем не имеют никакого под собой основания. В отношении холдинга "МЭО" не возбуждено никакого дела.
Вас привлекли для решения конкретных вопросов со следствием. Моя задача не предполагает помощь органам дознания, следствия. Не входит это и в Вашу задачу в принципе. Ваша задача – интересы подзащитного. Вы можете сообщить следователю о том, что Вы позвонили в московский офис МЭО и Вам секретарь ответил (можете сослаться на меня), что он был на больничном и в настоящий момент находится в отпуске. Больше информации никакой нет – и все, пообещали, что, если появится на горизонте – сообщат Вам.
Если у Вас есть какие-либо возражения, иное видение вопроса – прошу обосновать. Готов обсудить. Если у Вас возникли какие-либо опасения в отношении Вас лично, либо еще что-нибудь, говорите открыто и прямо. Мы поймем. Что Вы конкретно предлагаете? Просто скинуть разговор на меня? А Ваша тогда задача в чем? Не понимаю – объяснитесь, пожалуйста. Объявление в розыск с Ваших же слов – не самое страшное дело, или у Вас поменялось мнение на этот счет? Вы можете сказать, что ВД, находясь в отпуске, наверняка все равно с кем-то свяжется и ему передадут реальное положение дел, но в настоящий момент ситуация такова, и, если следователь может предложить что-либо иное – Вы готовы его выслушать и принять к сведению.
Всем – удачи!
Адвокат:
Дело в том, что люди напуганы, они подлежат уголовной ответственности, пока не написано заявление, (хотя даже и это спорно), а есть два дела – неоспоримое рейдерство и налоговые «преступления». Я сделал выписки из закона и привезу сам Закон и нам необходимо собрать «консилиум» по поводу дальнейших действий, время есть. Безусловно, что до проведения проверки новыми аудиторами, торопиться не надо писать заявления.
Как уже было отмечено, не факт, что дело будет прекращено, т.е. прекратят по 222 УК РК, людей будут «колоть» на хищения и т.д., если их задержат. Вот в чем особенности карающей системы РК, да и РФ.
С уважением, Фоминых Н.
Панов:
Пожалуйста, получите максимум информации от следователя без каких-либо обещаний в его адрес и приезжайте. Что-то я не совсем понимаю Вашу позицию: кого задержат и когда задержат – Вы же сами говорили, что эта процедура проблематична на территории РФ. Когда у Вас рейс и когда Вы будете в Москве?
С уважением, Панов.
Адвокат:
Уважаемый ИН,
Рейс Трансаэро в 9:40, Буду в офисе около 11 -12 часов утра.
С уважением, Н. Фоминых
Поздним вечером позвонил Алмаз и во время конспиративной встречи передал доработанную налоговым комитетом копию акта проверки «МЭО-Гурьев».
19 января 2007 года (пятница) – 11.00 Алма-Ата
В Алма-Ате неожиданно началась налоговая проверка ТОО «МЭО-Алма-Ата», которое руководство холдинга в связи с событиями в Атырау собиралось ликвидировать. О заходе финпола в алма-атинский филиал холдинга Тоболину сообщил по телефону Савин.
Все бы было ничего, но, как накануне установил Тоболин через Рязанцева, компания, с которой ТОО «МЭО-Алма-Ата» хотело заключить контракт на ликвидацию, была зарегистрирована на родственника гендиректора «Шельфконнекта» Аханову. Поэтому, чтобы сорвать сделку, советник по безопасности срочно вылетел в Алма-Ату.
