Андрей Шестаков
Хроники одного рейдерства. Частный случай
Каждый вечер сотрудники НК, члены комиссии налоговой проверки, приходили к ней с отчетом о проделанной работе и получали указания по дальнейшим действиям. В свою очередь Кудабаева отчитывалась обо всех своих действиях перед г-жой Ахановой Ж.И. (директор ТОО “Шельфконнект”). Задача, поставленная перед сотрудниками Налогового Комитета РК, Финансовой полицией и заказчиком – возбуждение в кратчайшие сроки уголовного дела против руководителей компании. Но, к их сожалению, они не могли найти никаких нарушений, и проверка приобрела долготекущий характер.
В июне 2006 года холдинг «МЭО» обратился в Областной Экономический суд города Атырау с иском к ТОО «Шельфконнект» о возврате части доли ввиду невыполнения ими своих обязательств. Для представления наших интересов в суде мы обратились в международную юридическую компанию “BALANZ” в г. Алматы. Незадолго до первого заседания, адвокаты в телефонном разговоре сообщили о состоявшейся встрече с гр. Сырабаевым, который высказал угрозы в их адрес, если они будут защищать наши интересы. В последствии адвокаты отправили в наш адрес электронное письмо с описанием негативной ситуации. Для того чтобы не подставлять под удар адвокатов, мы были вынуждены отказаться от их услуг непосредственно в суде.
Нам пришлось нанять другого адвоката, который принял участие в первом заседании. На первом заседании было очевидно, что дело будет решаться справедливо. Перед третьим заседанием наш адвокат Малышев В.М. скоропостижно скончался (сердечный приступ). Поведение судьи резко изменилось. Судья Кержова А. К. в конце третьего заседания сказала: «дай бог нам всем быть живыми и здоровыми к следующему заседанию. Видите, что произошло с Малышевым А.». Нам стало понятно, что на суд оказывается давление. В процессе суда было очевидно отмечено изменение поведения судьи на начальном этапе судебного разбирательства и при его завершении. Что на наш взгляд, безусловно, указывает на влияние на суд со стороны. В результате решение суда было заведомо не справедливым по его сути.
За долгие месяцы не прекращающихся проверок налоговой, таможенной, прокурорской, КНБ, на настоящий момент не выявлено никаких нарушений, которые были бы достоверно доказанными, и являлись очевидным и реальным фактом, который действующее законодательство Республики Казахстан рассматривает безусловным и неоспоримым.
Все эти проверки происходили в условиях постоянного, негативного давления финансовой полиции на коллектив ТОО «МЭО-Гурьев». Следует отметить, что сотрудники финансовой полиции прямо указывали, что у них задача – уничтожить наш бизнес. А также поступали прямые угрозы по телефону со стороны Сырабаева в адрес руководителей ТОО «МЭО-Гурьев» и холдинга «МЭО» Москва.
25 декабря ФП возбуждается уголовное дело против первого руководителя и главного бухгалтера ТОО «МЭО-Гурьев», без каких-либо оснований и в нарушение действующих законов. Оснований никто не смог предъявить до сих пор.
В то же время г-н Сырабав вышел с предложением закрыть вопрос и снять все проблемы с бизнесом при условии, если государству будут возвращены украденные деньги и ему будет выплачена его доля в бизнесе. Данное предложение не может быть принято, т.к. никакие законы нами не нарушались, мы ведем чистый бизнес и будем идти до конца в отстаивании справедливости.
В декабре 2006 г. г-жа Аханова Ж. И. обращается к сотрудникам ТОО «МЭО-Гурьев», и присылает своих доверенных людей с заявлением, что дни ТОО «МЭО-Гурьев» сочтены, и с нового года все будут работать в ее фирме.
В феврале 2007 года внезапно возникает непонятный акт налоговой проверки с абсолютно необоснованными претензиями на сумму 1,6 млрд. тенге ($13 млн.). А информацию о злостных нарушителях таможенного и налогового законодательства ТОО «МЭО-Гурьев» выносят на Совет Безопасности РК и докладывают Президенту Республики Казахстан Назарбаеву Н. А.
Касательно 28 тысяч деклараций – мы не являемся экспортерами, и эти декларации не имеют к нам никакого отношения. Это декларации, на грузы принадлежащие нашим клиентам. За все время нами было задекларировано не более 150 грузов для собственных нужд, и все они прошли посттаможенный контроль.
На сегодняшний день арестовываются счета компании по требованию ФП. Чем нарушается законодательство, и останавливается производственный процесс, что в свою очередь лишает государство доходов, получаемых от деятельности компании.
В ежедневном отчете перед штабом Тоболин сообщил.
Как и ожидалось, мое посещение ДКНБ ничего не дало. Начальник принял меня сразу. Беседа продолжалась недолго, носила протокольный и вялотекущий характер. Генерал вновь повторил, что жаль, что так получилось с «МЭО-Гурьев» – директор в бегах, 28 тыс. деклараций, уголовное дело и т.п. Я отвечал ему односложно, что мы действуем законно и прозрачно. Он сказал, ну ладно, это дело финполиции и спросил, все ли в конверте. Я ответил, что да – это все документы, которые мы на сегодня можем представить. Он, даже не посмотрев бумаги, сказал, что очень торопится на совещание в прокуратуру, и мы попрощались.
7 марта 2007 года (среда) – 04.30 Атырау
«Хан» позвонил раним утром.
– Тебе чего не спится? – поинтересовался Тоболин.
– Сегодня в конторе корпоратив, посвященный женскому дню. Меня пригласили, чтобы речь сказал…
– И ты меня разбудил, чтобы ее прорепетировать…
– Не перебивай. Когда вчера вечером я зашел за текстом, мне сообщили, что генералу назначили нового зама из местных. Я его знаю. Как у нас положено, зашел поздравить. Он уже отмечал чуть-чуть, ну и мне налил коньяка…
– Можно опустить питейные подробности, а то они займут много времени, – перебил, все еще сонный, Тоболин.
– Помимо того, что ты невежда, ты еще и плохо соображаешь, – резюмировал «Хан» и продолжил, – Так вот, ближе к концу празднования в конторе, он немного поплыл и начал демонстрировать свою «крутость», перечисляя всех значимых персон, которые его поздравили, и в числе прочих назвал алма-атинского подполковника КНБ Омарова. Фамилия эта у нас распространенная, но я его немного порасспрашивал и выяснилось, что это тот самый безопасник Сырабаева, с которым к тому же новый зам ранее уже встречался. Пришлось с новой силой подналечь на поздравления и спиртное. В результате глубокой ночью, во втором или третьем ресторане, он сболтнул, что Омаров очень недоволен одним россиянином из бывшего КГБ СССР, который заходит в атыраускую контору как к себе домой. Больше ничего узнать не удалось… Ты что, спишь там что ли?
– Не кричи, я не понимаю, почему ты вчера вечером не позвонил, а теперь ни свет ни заря меня будишь?
– Ты что, тоже всю ночь пил? – начал раздражаться помощник.
– Нет, я просто спал…
– Так ты не слушал меня, что ли? Я тебе объясняю, что зашел поздравить, мог бы сам догадаться, что я только что с поздравления домой вернулся.
– Извини не сообразил. К тому же мне непонятно, ну интересовался, и что?
– А ты что думаешь, что ты в Казахстане только Омарову с Сырабаевым малость помешал? Боюсь, что многие в нашем финполе, или эти твои «друзья – инициативники» готовы с этим поспорить. Так что не нравится мне все это, – решительно закончил «Хан».
– Дискуссионная гипотеза… И какие будут предположения? – недовольно пробурчал Тоболин.
– Судя по оперативным способностям этого Омарова, на многое он не способен, но замутить какую-нибудь дешевую провокацию дело не хитрое.
– Например? – начал терять терпение советник.
– Например… – «Хан» замолчал и видимо начал придумывать на ходу. – Провокацию какую-нибудь с участием криминала. На большее его, пожалуй, не хватит, как и этого нового зама тоже.
– А ты думаешь, что…
– Нет, комитетский зам своих людей не даст, побоится… Его ведь только назначили… А вот связями поделиться может… Вот что, – принял решение помощник, – Мои ребята тебя на несколько дней прикроют. И еще, я сейчас сброшу тебе записку-оберег, распечатай ее и положи в бумажник. Если возникнет критическая ситуация с участием криминала, дай ее почитать самому главному.
Тоболин посмотрел на присланный текст, состоящий из четыре строчек на казахском языке…
– А что здесь написано?
– Лучше тебе не знать…
– Что это за цифры в начале? Номер телефона?
– Все, валюсь с ног. Будь осторожен, расшифровщик, и до связи.
– До связи, а людей не надо. Не верю я в эти гипотетические угрозы, – попытался отказаться Тоболин, но в ответ звучали длинные телефонные гудки.
Тоболин все-таки принял приглашение Яна посетить вечер, организованный Павлом в честь международного женского дня в одном из самых респектабельных ресторанов Атырау, который принадлежал другу детства и. о. директора. Советник по дороге хотел заехать за цветами, чтобы затем в ресторане преподнести их женщинам филиала от имени мужчин московского холдинга. Он обратился к Яну и тот порекомендовал хороший цветочный магазин, расположенный недалеко от офиса.
На самом деле цветочный оказался немного в стороне от основной трассы на въезде в город. Когда от главного поста ГАИ свернули на небольшую улочку, Тоболин засомневался, но водитель «дежурки» заверил, что Павел Вельяминович назвал именно этот адрес.
Едва Тоболин зашел внутрь небольшого магазинчика, как за ним ввалились трое в камуфляжной форме и один из них, видимо старший, заорал:
– Всем оставаться на своих местах! Работает спецназ МВД!
Двое других подошли вплотную к Тоболину и отсекли его от выхода, после чего «старший» скомандовал:
– Всем покинуть помещение!
Тоболин попытался отодвинуть заграждавших выход, но «старший» развернулся в сторону советника и прорычал:
– Тебя это не касается, – и с угрозой обратился к двум другим посетителям, – Быстро, быстро я сказал. А то тоже не успеете за праздничный стол.
Две продавщицы попытались возмутиться, что здесь у них деньги и цветы, но «старший» их успокоил:
– Мы на пятнадцать минут, переговорим с мужчиной и все, а вы пока на улице покурите.
Когда все вышли, «старший» приблизился к Тоболину, и несильно ткнув его кулаком в грудь, доверительно посоветовал:
– Москвич, тебе нечего делать в нашей стране. Завтра утором ты должен улететь к себе домой, в Россию, и больше не появляться на нашей территории.
Тоболин уже успел разглядеть «спецназовцев» и заметил, что для действующих сотрудников они немного рыхловаты и камуфляж у них совершенно разный, причем у одного с нашивкой охотничьего егеря, а у другого вообще с эмблемой известной казахстанской охранной фирмы и только у «старшего» он был настоящий армейский. Поэтому советник, не обращая внимания на двух других, обратился к «старшему»:
– Предъявите свое удостоверение.
– А зачем тебе мое удостоверение? Ты что, на меня прокурору жаловаться собираешься? – нагло ухмыльнулся старший и цыкнул сквозь зубы.
В этот момент советник окончательно осознал, что предупреждение «Хана» было не напрасным и сейчас предстояло найти быстрое решение возникшей проблемы. Принять угрозу и отложить урегулирование вопроса на неопределенный срок или разобраться с ней сразу и надолго. Тоболин склонялся ко второму варианту, поэтому, жестко посмотрев прямо в глаза «старшему» «лже-спецназовцу», поинтересовался:
– Давно откинулся? – и не дожидаясь ответа, добавил, – Или уже забыл и назад хочешь?
– Ты-ы… Я тебя предупредил… – вновь с угрозой начал «старший».
– С тобой я толковать не буду ты все равно ничего не решаешь, – грубо обрезал советник. – Отвези меня к хозяину. Или ты и этого не можешь?
– Не нравишься ты мне, москвич, ох, не нравишься… но сказали, чтобы «не помять», а то бы я тебе за такие слова … Иди в машину, фраер, там порешаем. И без фокусов у меня, – зло предупредил «старший», и сделав знак своим подельникам, направился к выходу. Тоболин последовал за ним в сопровождении двух других «лже-спецназовцев».
Внутри авто «старший» коротко переговорил с кем-то на казахском языке по мобильному и не обращая внимания на Тоболина, приказал одному из напарников, сидящему за рулем:
– Давай к нашим.
– Постой, – возмутился советник, – Меня ждут, и я должен предупредить и отпустить свою машину.
– У меня не было таких указаний.
Но советник уже понял, что до встречи с «хозяином» инициатива на его стороне, поэтому резко оттолкнул державшего его конвоира и вышел из машины. Поманив рукой своего водителя, который с опаской наблюдал за всеми этими непонятными манипуляциями, Тоболин дал ему денег и попросил купить цветы и отвезти в ресторан, а также предупредить и.о. директора, что задержится.
Возвратившись к машине «лже-спецназовцев», Тоболин молча сел на свое место и всю дорогу, пока ехали, пытался анализировать ситуацию.
«Значит все-таки Ян. Никто кроме него не знал, где в пути я буду делать остановку. Куда исчезли сопровождавшие мою машину люди «Хана»? Нет это не главное. Совершенно очевидно, что «хозяин» этих ряженных клоунов какой-то криминальный авторитет, как и предполагал «Хан». Какие у него будут требования – понятно. Сейчас к насилию он прибегать не будет. У него задача меня напугать. Надо попробовать выяснить, кто попросил провести эту акцию устрашения».
Дорога оказалось недолгой. Заехали в какой-то коттеджный поселок и остановились возле крайнего дома на последней улице. На входе в апартаменты дюжий телохранитель тщательно проверил советника на предмет наличия оружия, после чего допустил к «хозяину».
– Добрый вечер, – обратился Тоболин к полноватому, небольшого роста мужчине, сидевшему в кожаном кресле-качалке.
– Ты зачем хотел увидеть меня? – не собираясь соблюдать этикет, недовольно процедил с небольшим местным акцентом «хозяин».
– Маляву хотел тебе передать, – ответил советник и потянулся во внутренний карман пиджака за портмоне. Огромный черный немецкий дог, сидевший возле кресла, вскочил, но «хозяин» лениво обронил:
– Сидеть «Пират»!
Пес неохотно присел на ковер, но не ослабил внимания за действиями посетителя. Тоболин осторожно достал бумажник, вынул записку-оберег от «Хана» и передал «хозяину», который, бегло ознакомившись с содержанием, бросил записку на стол, и откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
Прошло несколько минут, но ничего не поменялось. Тоболину не улыбалась перспектива сидеть в этой, богато обставленной и жарко натопленной комнате, напротив внимательно следящего за ним дога, поэтому он решил нарушить режим молчания.
– Я понимаю, что вы взяли на себя определенные обязательства по выдворению меня за пределы Казахстана и по возможности навсегда, и теперь находитесь в затруднительном положении. Уверен, что люди, которые вам за эту услугу что-то пообещали, не выполнят своих обязательств. Поэтому предлагаю компромисс. Вы со мной поговорили, по результатам я на днях покидаю Атырау. А дальше посмотрим, что будет.
– Я тебя услышал, – не открывая глаз, заметил «хозяин», – И запомни, мое положение – это не твоя проблема. Ты здесь чужой – уезжай. А с тем фармазонщиком, который сделал для тебя эту писульку, мы разберемся.
После сказанного «хозяин» видимо нажал какую-то потайную кнопку, так как сразу же появился телохранитель, и сопроводил Тоболина к машине.
Когда Тоболина доставили к ресторану, первым кто вышел его встречать, был Ян, он попытался что-то сказать, но советник остановил его:
– Я знаю, что у тебя есть семья, и что тебе здесь жить. Как-нибудь в следующий раз все это мне расскажешь. А сегодня праздник, поэтому пошли поздравлять женщин.
Поздно вечером Тоболин связался с «Ханом» и сообщил об ознакомительной экскурсии в поселок элитных коттеджей.
– Так я и думал, – огорчился «Хан», – тебя возили к «Балыкшы» – рыболов, по-вашему. Это смотрящий по икорному бизнесу. Ну и как он тебе?
– Приятный товарищ, только слегка одутловатый и полагаю, что не от мучного. Но люди у него грамотные работают.
– Это да. Они даже с пограничниками на Каспии в перестрелки вступают. И вот моих от тебя «на раз отсекли». Выставили левого полицейского, и он протокол задержания два часа составлял. Даже деньги не взял…
– Кстати, этот «Рыболов» пообещал разобраться с тем, кто делал эту записку. И раз он такой крутой, тебе надо быть поосторожней.
– Не волнуйся, все будет нормально. Маловато у него сейчас полномочий для разборок. Он попал в опалу, а тот, кто стоит за текстом этой записки, наоборот, набирает «вес» у «агашек», которые управляют нашим регионом, но это наша кухня, тебе это не надо…
– Тебе точно ничего не угрожает? – уточнил Тоболин.
– В данный момент ничего, – уверенно ответил «Хан».
Глава 22. Задержание замгендира
10 марта 2007 года (суббота) – 11.00 Атырау
Из Москвы неожиданно позвонил Ляхов. Зам гендиректора «МЭО» всегда, если было что-то срочное, приезжал на работу даже в выходные дни. Вот и сейчас он видимо решал какую-то неотложную проблему на своем направлении работы.
– Привет, Олег Алексеевич!
– Приветствую, Алексей Богданович!
– Тут я почту разбираю, и попалось какое-то хитрое письмо из атырауской финполиции от моего старого знакомого.
– Видно вы ему надолго в душу запали, если он любовные письма вам пишет, – подначил Тоболин, но замгендира шутку не оценил и уже строже, распорядился.
– Так вот, я тебе копию сбросил, а сам документ Панову отписал. Посмотри там, что да как, и отпишись. Я немного тут потерял связь с вашим штабом, но теперь слегка «разгрузился» и обязательно повстречаюсь с Савиным и Пановым, чтобы ввели в курс дела. Кстати, а что, «наши» в розыске находятся?
– Нет.
– А в письме Керимбекова об этом как о свершившемся факте написано.
– Думаю, как всегда, блефуют. Мои ребята жестко ориентированы на этот вопрос и сразу дадут знать об объявлении наших в розыск. Но вот зачем они выдают желаемое за действительное, непонятно. Видимо они хотят одновременно и напугать нас, и заставить что-то сделать.
– Надо все еще раз проверить.
– Хорошо.
Заместителю генерального
директора холдинга «МЭО»
Ляхову А.Б.
Копия: Генеральному директору
ТОО «Шельфконнект»
Ахановой Ж.И.
22 февраля 2006 года № 66 сл.-1- 2365
Холдинг ЗАО «МЭО» является учредителем компании ТОО «МЭО-Гурьев».
В настоящее время в отношении генерального директора ТОО «МЭО-Гурьев» Толчинского В.Д. и главного бухгалтера этого же товарищества Макаровой Г.И. возбуждено уголовное дело по ст.ст. 222 ч.1, 218 УК РК, по факту уклонения от уплаты налогов с организаций на сумму 1 млрд. 119 млн. 721 тыс. 816 тенге.
Однако, в ходе следствия для дачи показания на неоднократные вызовы Толчинский В. и Макарова Г. не явились, уклонились от следствия.
Установлено, что они оба 31 октября 2006 года выехали в г. Москву в холдинг «МЭО» и до сегодняшнего дня на вызов в Департамент по борьбе с экономической и коррупционной преступностью Атырауской области не являются, в связи с чем в отношении них объявлен розыск.
Поскольку генеральный директор ТОО «МЭО-Гурьев» Толчинский В. и главный бухгалтер товарищества Макарова Г. находятся в розыске, а трудовой коллектив практически из ТОО уволился, то ТОО «МЭО-Гурьев» осталось без исполнительного органа, не решаются вопросы обеспечения сохранности имущества, погашения задолженности по налогам и определения судьбы заложенного в банках недвижимого и движимого имущества, по которым на протяжении истекших десяти месяцев растут непроизводственные расходы по пени и штрафам. Это в свою очередь причиняет ущерб как предприятию, так и бюджету государства в виде понижения сумм поступления денежных средств.
На основании изложенного, прошу Вас, как крупного участника ТОО «МЭО-Гурьев» совместно с ТОО «Шельфконнект» представить нам исполнителя, уполномоченного выступать от имени «МЭО-Гурьев» и назначить нового первого руководителя ТОО «МЭО-Гурьев» в порядке, установленном действующим законодательством.
Начальник Департамента А. Керимбеков
Прочитав письмо Тоболин, не дожидаясь звонков от Савина и Панова, набросал свое мнение по этому поводу и направил в Москву. Он знал, что уже через несколько часов сам будет в столице, но не хотел, чтобы дома его разыскал звонок из холдинга. Советник очень устал и хотел отдохнуть от всего, что связано с работой, хотя бы до понедельника.
Обращает на себя внимание, что письмо начальника атырауского финпола датировано 22 февраля с.г., и скорее всего является реакцией на заседание СБ. Видимо ведомству Керимбекова надо было что-то предпринять, в результате родилось это несуразное письмо. Ведь до сих пор нет решения гражданской коллегии облсуда по нашей апелляционной жалобе, а финпол беззастенчиво предлагает заранее решить вопрос о приемнике Толчинского. Значит наши противники не сомневаются в том, каким будет это решение и прикрываясь показной заботой государства о частном бизнесе посылают нам упреждающий сигнал.
Вполне возможно этим письмом наши противники хотят дать понять, что не собираются ждать, когда вступят в силу законные процедуры по банкротству «МЭО-Гурьев» и начинают переход к фазе рейдерской передачи имущества ТОО под контроль «Шельфконнекта». Понимаю, что данное предположение может показаться абсурдным, но все наше дело выглядит таковым. Поэтому, не зная всех тонкостей процедуры реализации судебного решения, полагаю, что следует тщательно проработать данный аспект с учетом имеющейся в нашем деле специфики. Ведь если есть такое письмо, то по их понятиям существует реальность при нашем игнорировании данного обращения, назначить какого-нибудь кризисного менеджера со стороны «Шельфконнекта» в одностороннем порядке. Для них процедура выставления имущества «МЭО-Гурьев» на аукционы в соответствии с определенными государственными требованиями, затем, собственно, само банкротство слишком длинный путь, а хочется вступить во владение всем и сразу, например, с 1 апреля с.г. В связи с этим не исключено, что наши противники ищут пути ускорения процесса захвата нашего бизнеса и собственно «МЭО-Гурьев», в том числе и через различные сомнительные схемы, включающие в себя показательные попытки договориться с нами, с последующей фальсификацией полученных на этом пути результатов.
Причины появления данного письма полагаю очевидны. Сырабаеву срочно нужны деньги, чтобы рассчитаться с «Гермесом», а Керимбеков, выполняя его просьбу, надеется побыстрее получить дивиденды за проделанную работу по захвату «МЭО-Гурьев».
19 марта 2007 года (понедельник) – 15.00 Атырау
Директор «Арсенала», дочки «МЭО-Гурьев», Киняев, позвонил «Генеральному» и сообщил, что у него «есть срочная важнейшая информация конфиденциального характера». При этом он заявил, что не имеет в данный момент возможности покинуть Атырау и настаивал на том, что сообщит имеющиеся сведения только лично «Генеральному».
Глава холдинга «МЭО» вызвал финдиректора и дал указание направить на встречу с Киняевым советника по экономической безопасности. Савин по телефону транслировал советнику просьбу шефа – «разобраться». Пришлось Тоболину срочно вылетать в Атырау, который он совсем недавно покинул и не собирался туда возвращаться, не выяснив дальнейших намерений штаба. Ему было непонятно, с чем связан тотальный контроль за его действиями в Казахстане, хотелось выяснить причины, побудившие Савина и Панова требовать ежедневных отчетов. Но заседание штаба, как часто случалось в последнее время, не состоялось из-за плотного графика «Генерального» и обстоятельно разобраться не получилось. Выяснять отношения с Савиным и Пановым без третейского судьи было делом бесперспективным, к тому же ситуация действительно была сложная и нервы у всех были на пределе.
При встрече Киняев, который раньше казался Тоболину человеком вполне адекватным, витиевато начал рассказывать, что не доверяет Савину и Панову, при этом постоянно отклонялся на какие-то отсылки к теориям хиромантии и практикам предсказаний. Советник не дослушал этот вводный курс теории абракадабры до конца и прямо спросил:
– Что хотели сообщить «Генеральному», Геннадий Геннадьевич?
– Очень жаль, что он сам не смог приехать. А я его так ждал, ведь дело лично его касается, – очень тихо проговорил Киняев.
– Он, к сожалению, не смог. Вот, меня направил…
– Здесь дело тонкое и деликатное. Не знаю, поймешь ли ты?
– Постараюсь, – сухо заверил Тоболин, которого начала раздражать эта загадочность.
– Так вот, – продолжил, все так же тихо, Киняев. – Я хотел предупредить «Генерального» о том, что «МЭО-Гурьев» переходит под юрисдикцию «Шельфконнекта». Решение суда уже есть. На два дня приезжал сюда сам Сырабаев со своей свитой, представил нового директора, который будет руководить «МЭО-Гурьев».
Размеренно выговорив данную информацию, Киняев многозначительно замолчал. Тоболина новость ошеломила, и он подбирал цензурные слова, чтобы спросить, почему в холдинге об этом ничего не известно, но потом догадался, что об этом событии из всех членов штаба не известно только ему. Пауза затянулась, и, не дождавшись продолжения повествования, Тоболин спросил:
– А с Павлом Яном Сырабаев встречался?
– Не знаю, но Яна заранее предупредили по телефону, чтобы выметался из офиса «МЭО-Гурьев».
– Странно, почему в Москве об этом ничего не известно? – задумчиво протянул Тоболин, включаясь в неизвестную игру, которую затеял Киняев. – Ведь Ян обязан был сообщить о данном ультиматуме «Генеральному»? Почему он не сделал этого?
Киняев, посмотрев на советника как на самого тупого викинга в мире, трагически прошептал:
– Ты не понимаешь. Ведь «МЭО-Гурьев» – это начало начал. «Генеральный» здесь начинал свое большое дело, которое сейчас стало холдингом «МЭО».
Дальше Киняев начал проводить параллели с первой любовью и рождением первого ребенка, но Тоболин практически перестал его слушать. Советник пытался понять, почему никто в Москве не рассказал ему о визите Сырабаева в Атырау и последствиях данного неординарного события. Тоболин, сквозь назойливую тягомотину воспоминаний и сожалений собеседника освежал в памяти, что говорил Савин, направляя его на встречу с Киняевым. «Встретишься с директором «Арсенала» и получив от него информацию, проверь ее по своим каналам, – напутствовал финдиректор. Следовательно, он знал от «Генерального» и о визите Сырабаева, и о «захвате» «МЭО-Гурьев», но предпочел, чтобы я выслушал все это в изложении этого старинного компаньона холдинга? И Панов тоже знал, но не предупредил. Все-таки зачем меня отправили на эту встречу с Киняевым? Скорее всего прозондировать, на чьей стороне теперь будут работать Киняев и Ян…».
За время размышлений советника Ген Геныч выговорился и надолго замолчал. Тоболин попытался выжать из Киняева какие-то новые подробности визита Сырабаева, но все было безрезультатно.
– Спасибо, Ген Геныч я все подробно изложу «Генеральному». Кстати, а почему вы сами не прилетели в Москву, чтобы рассказать о случившемся?
– Мне в Москву сейчас нельзя за мной следят люди Сырабаева, – печально сообщил Киняев.
– А с чего это они вдруг за вами следят?
– Мой «Арсенал» наращивает обороты и мне по большому счету без разницы, кто будет владельцем «МЭО-Гурьев». Главное – я продолжаю работать. Думаешь, мне легко здесь? Нас тут все кинули. Вот Ляхов, обещал прилететь еще позавчера, но теперь даже на звонки не отвечает.
– Понятно… – протянул Тоболин, а сам подумал: «Что Ляхов должен был прилететь, я тоже не знал. Получается, что «Генеральный» посчитал, что цель директора «Арсенала» … вытащить в Атырау кого-нибудь из руководства холдинга? Но зачем это Киняеву?» – Вслух же Тоболин заявил, успокаивая Ген Геныча.
– В Москве как раз только и думают, что можно сделать, чтобы хоть как-то выправить ситуацию в Атырау. Вот и меня послали по первому вашему звонку, чтобы адекватно отреагировать на возможные новые вызовы и угрозы. А, Алексей Богданович? Вы же его прекрасно знаете. Если сказал, что семнадцатого прилетит, то двадцатого точно будет.
– Ты знаешь Олег, даже Ян, которого я в свое время привел в «МЭО-Гурьев», мне не доверяет, ведет двойную игру, – не слушая собеседника, продолжал гнуть свою линию Киняев.
– Какую такую двойную?
– Ну, там…, не заходит, не рассказывает какие указания получает от руководства холдинга, – отчего-то стушевался от прямого вопроса Киняев. – Когда я захожу к нему в офис, сразу старается куда-нибудь уехать. Якобы по делам, а я все его дела знаю.
Тоболин, не найдя сразу что сказать, после небольшой паузы предложил.
– Если у вас нет ничего добавить по первому вопросу, то давайте перейдем к земным сегодняшним проблемам «МЭО-Гурьев».
– Короче, Сырабаев встречался с руководителями областных инстанций – суда, прокуратуры, финполиции. По данным, которыми я располагаю, Сырабаев собирается банкротить «МЭО-Гурьев» через банк с аукциона, который выиграет одна из пяти его фирм.
«Нет у Сырабаева такого количества фирм» – мысленно возразил Тоболин, а вслух сказал:
– Ген Геныч, вы знаете, ситуация действительно очень сложная, но вы человек опытный, может быть подскажите какой-нибудь выход, или совет дадите?
– Я в свое время много дельных советов руководству холдинга давал, но они меня не слушали, а слушали этих «выскочек», Савина с Пановым. А теперь, когда совсем прижало, тебя за советом присылают вместо того, чтобы самим прилететь, – Киняев на несколько секунд задумался и продолжил. – Теперь только один выход остается, напрямую обращаться к президенту Казахстана.
После этого он начал обосновывать свое абсурдное предложение, но Тоболин снова перестал слушать. Он думал, что плохо знает этого, сидящего напротив него «хитрована», и сейчас вот эта новая версия про обращение к президенту РК – это действительно то, что Киняев собирался рассказать «с глазу на глаз» «Генеральному», или это импровизация Ген Геныча? «Ведь о захвате «Шельфконнектом» офиса «МЭО-Гурьев» «Генеральный» и Ляхов и так знают. Неужели вся эта киняевская затея состояла в том, чтобы выманить «Генерального» в Атырау? Тогда цели Киняева удивительным образом совпадают с мечтами начальника местного финпола».
От всех этих мыслей и от того, что его опять используют «в темную», Тоболину хотелось одного, встать и уйти в гостиницу, где принять душ и лечь спать. Но советник продолжал усиленно делать вид, что его интересует то, что рассказывает Киняев. Однако Ген Геныч продолжал талдычить одно и тоже, и советник сдался. Воспользовавшись тем, что директор «Арсенала» сделал небольшую заминку в своем повествовании про обращение к президенту, Тоболин поблагодарил Киняева и поспешил откланяться. Впрочем, Ген Геныч и не подумал его задерживать. Сложилось впечатление, что Киняев разочаровался в том, что не выполнил свою какую-то таинственную миссию, а общение с Тоболиным ему было не интересно.
20 марта 2007 года (вторник) – 10.00 Атырау
Провалявшись почти пятнадцать часов в постели, Тоболин встал отдохнувшим и бодрым. Энергично сделав зарядку, плотно позавтракал и направился к уже бывшему и.о. директора «МЭО-Гурьев» в его новый офис. Ян уже знал, что советник по безопасности вчера посетил Киняева и был немного обижен на то, что советник не нашел времени заглянуть и к нему. На этой волне Павел сразу стал жаловаться, что Москва затягивает с его новым контрактом и, находясь в жестком цейтноте, он может бросить все и перейти на работу в другую компанию. При этом Ян вскользь пробрасывал фразы о том, что Москва «кинула нас». «Приезжают, ведут разговоры ни о чем, а никаких действий не предпринимают. Все приходится делать самому». Это, как понял советник, в первую очередь относилось опять к Панову, который был здесь накануне. Тоболин повел себя спокойно и уверенно, сухо пообещал довести проблемы Яна до руководства, хотя прекрасно теперь понимал, что все, кроме него, были в курсе произошедших перемен, и значит его заверения никому не нужны ни здесь, ни в тем более в Москве.
