Эвери Лириан
Сапфировая Ярость
– Расстроен, что я смогла опередить тебя? Думаешь я не знаю кому ты действительно служишь? Не знаю про клеймо на твоей руке, которое ты так тщательно скрываешь? Ниланд… – Королева покрутила головой. – Все это время ты дурачил всех, прикидываясь жертвой и тайком исполняя приказы Тризерана как мелкая несущественная пешка.
Нил грозно зарычал.
– Ты ничего обо мне не знаешь.
– Я знаю достаточно. На самом деле мне абсолютно все равно на кого ты работаешь, пока я получаю от этого выгоду. Но то, как на тебя влияет Сара… – Беатрис недовольно покачала головой. – Ты можешь отрицать это сколько угодно, но она делает тебя уязвимым и мягкотелым.
Нил ухмыльнулся.
– Ревность тебе не к лицу, Беатрис.
Королева рассмеялась.
– Это вовсе не ревность, догорай мой. Просто меня утомили ваши бесконечные проблемы. Защищать эту бедную овечку, тащиться невесть куда в Каданс Бесстрашия, только чтобы спасти твою сестру. – Нил зарычал. – Слишком много работы ради эфемерной возможности когда-нибудь воспользоваться этим камешком.
– Сука! Ты его не получишь, – рявкнул Нил и потянулся за кулоном.
Беатрис предугадала его движение и отошла в сторону, Нил ударился о дверь.
– Ты умудряешься забывать, что я – здесь власть. И я вижу тебя насквозь.
Нил подошел ближе к ней, оскалил клыки и схватил ее за горло.
– Не забывай, что ты не больше, чем шлюха Тризерана. Лучше отдай мне камень, иначе я вырву твою глотку с твоим поганым языком.
Беатрис злорадно улыбнулась, вдыхая утекающий воздух, и швырнула кулон в открытое окно.
Взгляд Нила с ехидного лица королевы перескочил на окно, куда полетел кулон. Его тут же схватила пролетающая алая летучая мышь и унеслась прочь. Беатрис рассмеялась, насколько позволяла хватка Нила, его переполняла злость, но он пока еще сам не мог понять из-за чего. Безусловно, ему было неприятно, что королева его переиграла, но здесь было что-то еще. Его чувства к Саре начинали постепенно меняться и он понимал, что потеря кулона станет для него гораздо большей трагедией, чем он ожидал.
– Знаешь, Сара это заслужила. Все, что сейчас происходит – это ее вина, – прохрипела королева.
– Не смей произносить ее имя! – медленно прорычал Нил, еще сильнее надавив на ее хрупкую шею, он приятно осознавал, как легко мог бы сейчас ее сломать. Но если она тоже служит Тризерану, то его рабы не в силах убить друг друга, даже если бы захотели. Этот монстр все продумал до мелочей, либо ему доставляет удовольствие самому убивать своих рабов.
Нил с отвращением смотрел на королеву, но внезапно ослабил хватку и стремительно выбежал из спальни.
Беатрис глубоко вздохнула и посмотрела на себя в зеркало, на красные следы от крепкой хватки Нила, оставшиеся на шее. В ее памяти проскользнул момент, когда вместо текущего безразличия она испытывала трепетные чувства к, тогда еще совсем маленькой, племяннице.
«С момента ухода Лили, по распоряжению Беатрис для маленькой Салирии обустроили отельную комнату. Беатрис положила младенца в колыбельку и последующие несколько месяцев проводила с ней. Беатрис готовилась отпраздновать свой шестнадцатый день рождения, как в замок вернулась с поля боя ее старшая сестра. Лили даже не привела себя в порядок, грязь и кровь покрывали ее лицо и униформу, пачкая белоснежный ковер. Она ринулась в комнату, где была ее дочь. Дверь шумно распахнулась, Беатрис покачивала кроватку.
– Что случилось? – взволнованно спросила Беатрис.
Лили, ощущая как то ли кровь, то ли пот стекают с ее лба, провела по лицу рукой.
– Армия Тризерана отступила, но это лишь временно. Мы не можем больше оставаться, здесь небезопасно для Салирии.
Беатрис смотрела в янтарные глаза малышки и спросила сестру:
– Куда же вы направитесь?
Лили поджала губы.
– В немые земли, я не хочу растить дочь в мире, где существует такое зло.
Беатрис растерянно покачала головой.
– В мир людей? Там же нет магии.
– Именно поэтому мы туда и уйдем. Там она будет в безопасности. Мы с Патриком позаботимся о ней.
Беатрис не могла поверить в слова сестры.
– Но она имеет право знать кто она и какими способностями обладает.
– Когда-нибудь она все узнает. Но пока так будет лучше, со временем ты поймешь, почему я так поступила.
Лили взяла дочь на руки.
– Лили, пожалуйста, не уходи, у меня больше никого нет, можно я пойду с тобой? – произнесла сквозь слезы Беатрис.
– Милая моя сестра, – Лили дотронулась до ее щеки, вытирая слезы, – ты должна остаться здесь, и стать той, кем всегда мечтала, королевой. Не беспокойся, я уже все устроила. Тризеран не сможет до тебя добраться, я избавлюсь от соната Каданса Ярости.
– Лили… – всхлипнула Беатрис.
Лили направилась к выходу, маленькая Салирия начала плакать, Беатрис едва могла дышать, смотря сквозь падающие слезы на расплывающийся силуэт сестры. На следующий день Беатрис приобрела титул коронованной правительницы Каданса Ярости, ценой которого стали терзающая тоска и одиночество».
Нил резко открыл дверь в комнату Сары, которая сидела на кровати, листая дневники матери, она даже не сняла униформу.
– Нам нужно уходить. Срочно!
– Что? Почему?
– Нет времени объяснять, – сказал он, резко взяв ее за руку.
Сара едва успела схватить дневники, как Нил выволок ее из комнаты.
Она вдруг вспомнила про ключи и проверив карманы штанов, облегченно выдохнула.
– Куда мы идем? – взволнованно спросила Сара.
Нил вел ее по коридору в направлении комнаты Элеи, он распахнул дверь, но она оказалась пустой.
– Где ее носит? – нервно выпалил Нил.
– Наверно они в лаборатории.
– Где? – нахмурился он.
– Беатрис выделила Сэму комнату, где они делают зелья и заклинания.
– Ты знаешь где это?
Сара кивнула.
Капитан Ноар был доволен проведением торжества, все прошло без значительный происшествий, если не считать пары пьяных советников. Но и они уже крепко спали в своих спальнях. Из тех редких выходных, что ему выпадали, этот был самым лучшим. Он улыбнулся, вспомнив, что Сара приняла его приглашение на танец. Она могла бы и отказаться, учитывая их непонятные взаимоотношения с Нилом, но она согласилась. Он танцевал с принцессой. А какое представление она устроила с кинжалами гостей? У них пооткрывались рты от изумления и такой дерзости. Ноар улыбнулся и поднял глаза на окна ее спальни на втором этаже, там еще горел свет. Он не был удивлен, она поздно ложилась спать, а иногда свет продолжал гореть и всю ночь. Все гости разошлись, и капитан решил еще раз проверить надежность магического барьера. Он прищурился, заметив быстро приближающиеся четыре силуэта и инстинктивно опустил ладонь на рукоятку меча. Впереди шел главный стражник ворот. Следом его сестра, Сэм и Сара.
– Что-то случилось, Нил? – сухим отточенным тоном спросил капитан.
– Ничего, что тебя касается, – рявкнул он и вышел за границу, махнув остальным.
Сара возмущенно посмотрела на Нила, но ничего не возразила.
Ноар волнительно смотрел на Сару, он не имел никакого права спрашивать куда она направляется, но не удержался.
– Все хорошо, Сара?
Она улыбнулась, у нее не было ответа на этот вопрос. Нил так толком ничего не сказал им.
– Спасибо за танец, Ноар, – она мимолетно прикоснулась к его плечу и переступила границу.
Когда капитан обернулся, никого уже не было.
ГЛАВА 24
В безоблачном небе под лучами палящего солнца взмахивала крыльями летучая мышь, сжимающая в когтистых лапах сапфировый кулон на серебряной цепочке. Кегар понял, что достиг Каданса Величия, поскольку на километры простирались песчаные дюны, оазисом среди которых был величественный дворец из белого камня с многочисленными фонтанами и бросающими желанные тени могучими деревьями.
Ближе к дворцу раскаленный воздух постепенно наполнялся влагой, брызги воды приятно ударялись о нагревшиеся перепончатые крылья. Тризеран, желая показать всему королевству размах своего могущества, сделал свой каданс единственным местом, которое непрестанно освещается знойными лучами солнца.
Алая летучая мышь уже в обличье воина поднимался по несчетным ступеням к вершине дворца, где под открытым раскаленным солнцем обычно восседал король. Кегар шел уверенно и неторопливо с хорошей новостью, точнее с двумя. Хотя многое зависело от того, в каком расположении духа будет король сегодня и насколько жарко согревало его бесценное солнце.
Вершина дворца представляла собой обширную смотровую площадку, на одном из краев которой возвышались остатки разрушенной стены с ползущими по ней огненными трещинами, спускающимися прямо к багровому трону, который сейчас пустовал. Тризеран находился у самого края площадки, разглядывая горизонт, по левую сторону от которого молча стояла королева диесов.
– Приветствую, Великий Лорд, – послышался сзади слащаво учтивый голосок Кегара.
Во всем теле короля не дрогнул ни один мускул, он лишь требовательно приказал:
– Докладывай.
Кегар с довольной ухмылкой достал из кармана кулон.
– Великий Лорд, королева Беатрис успешно выполнила Ваше задание, конечно, не без помощи моих убедительных доводов.
Тризеран шевельнул своими внушительными орлиными крыльями, почувствовав силу, исходящую от камня.
– Подойди ближе, – пробивающим до костей угрожающим тоном произнес он.
Кегар тяжело сглотнул комок накопившийся слюны и сделал несколько шагов вперед, приблизившись к королю. Тот пристально взглянул на подданного режущими золотистыми глазами и, не отрывая от него взгляд, забрал вещицу из неприятно влажной руки Кегара.
Тризеран отвернулся, внимательно рассматривая кулон, именно таким он помнил его шее Лили… чарующим и недосягаемым. Лилия из кружевного серебристого металла с овальным синим камнем в центре. На ладони короля начали появляться искорки, пока они не вспыхнули испепеляющим огнем.
У Кегара и Шианы одновременно округлились глаза, но они не смели издать ни звука. От яркого пламени серебро, опоясывающее сапфировый камень силы, мгновенно расплавилось. Тризеран был заворожен его великолепием, продолжая разглядывать сверкающий на солнце камень.
– Хорошая работа, генерал, свободен, – сухо произнес король.
– Благодарю, Великий Лорд. Есть еще одна новость, – деликатно добавил Кегар.
Тризеран щелкнул пальцами и сапфир словно испарился в воздухе, он слегка нахмурил седые брови, глубоко и громко выдохнул:
– Докладывай.
– До моего сведения дошла информация, что прихвостень дочери Лили…
Не успел Кегар договорить, как Тризеран рявкнул на него.
– У нее есть имя.
Кегар виновато опустил голову, Шиана усмехнулась.
– Безусловно, Великий Лорд, прошу прощения. Попутчик Салирии, вернее Сары, именно так к ней обращалось близкое окружение, в котором Вы не видели угрозы, приобретает новые способности. Особенно это будет интересно Вам, королева Шиана – сказал Кегар, повернувшись к ней и протянув темный человеческий волос.
Королева диесов, презрительно ухмыльнулась, взяла в свои миниатюрные изящные руки волос и сразу ощутила пульсирующую родную магическую энергию. Кегар пристально посмотрел на нее, удивляясь как такими прекрасными ручками она сражалась в недавней схватке с королевой Беатрис. Хотя, Шиана и проиграла, но надо отдать ей должное, мало кто оставался живым после боя с королевой Каданса Ярости, а на Шиане не было и царапины. Знойный ветер играл с ее пепельными длинными волосами, закрывающими обнаженную спину.
Она сделала глубокий вдох, закрыла глаза и стала видеть то, что окружает Сэма. Шиана узнала тех двух чужаков, вошедших ранее в ее каданс: девчонку, которой совсем недавно принадлежал камень Лили и светловолосого самодовольного мужчину, способного принимать облик волка. Она еще помнила ощущение его кинжала у себя под ребрами. Это была ее ошибка, которую она прокручивала в голове всю последнюю неделю. Как ему удалось попасть точно между пластинами защитного покрова? Она его недооценила. Глаза Сэма опустились на женственную руку державшую его ладонь. Она принадлежала девушке с такими же золотистыми волосами, как у волка.
Вокруг Сэма была просторная гостиная с большими окнами, возле которых находился обеденный стол. У стены располагалась лестница, ведущая на второй этаж. Он все еще привыкал к таким пространственным прыжкам. Не физически, благодаря созданному Элеей кристаллом он не чувствовал ничего странного, а скорее морально. В этом новом, диковинном мире, его больше всего, как физика, интересовал механизм, скрывающийся за этими мгновенными перемещениями. Всю жизнь он был уверен, что существуют непоколебимые законы устройства мира, но здесь все эти знания превратились в пыль и рассеялись. Стало возможным то, что далеко выходило за рамки известной ему науки. Он и сам мог нарушать эти законы, создавая зелья и заклинания. Как же много ему еще предстоит узнать, у него кружилась голова от одной этой мысли. Вдруг он почувствовал странное ощущение в глазах, они защипали, словно туда попала соринка. Он потер глаза, не придав этому особого значения. Все прошло. Сейчас самыми понятными и успокаивающими для него были прикосновения Элеи. Она взяла его за руку, когда Нил перемещал их из замка Беатрис и она все еще держала его руку.
Сара, оглядываясь по сторонам, растерянно спросила:
– Где мы?
– У меня дома, – мягко ответил Нил.
Элея, коснувшись рукой спинки большого дивана в центре комнаты, удивленно подняла брови.
– Я думала твой дом в замке.
Нил повесил свой плащ на вешалку у входной двери и небрежно что-то бросил на тумбочку.
– Был… при королеве Лили. Потом я понял, что мне нужно более безопасное место, о котором никто не знает.
– Мы все еще во Кадансе Ярости? – спросила Сара, подойдя ближе к окну и разглядывая суетящихся прохожих на улице.
– Да, можешь считать это моим личным замком.
– Так ты объяснишь нам это внезапное путешествие? – ехидно спросила Сара, скрестив руки на груди и рассматривая дом Нила. – И зачем нам нужно было выходить из замка? Почему не перенестись сразу из комнаты? И то, как ты разговаривал с капитаном…
Сара засыпала его вопросами, на часть которых Элеи знала ответ. Если они вышли за пределы замка, значит причина и впрямь была весомая.
– Мы должны были пересечь магический барьер, чтобы Беатрис не смогла нас отследить, – серьезным тоном произнес Нил.
– Но зачем ей это нужно?
– Тебе лучше присесть, – удрученным тоном произнес он, Элея напряглась, она давно не слышала такой подавленности в голосе брата.
– Зачем? Что еще могло произойти? – саркастично спросила она, по-привычке потянув цепочку своего кулона.
Нил заметив этот, казалось бы обыденный, жест, тяжело выдохнул, взял ее за руку, присел вместе с ней на диван и начал угрюмо рассказывать:
– Нет мягкого способа сказать это, поэтому скажу как есть: твоего кулона больше нет.
Элея и Сэм тоже присели на соседний диван.
Сара рассмеялась и покрутила головой.
– Что ты имеешь ввиду? Вот же он, – Сара дотронулась до кулона на своей шее.
Нил накрыл ее руку своей второй рукой.
– Сейчас на тебе подделка. Во время поединка Беатрис подменила кулон.
Сэм и Элея ошеломленно разом открыли рты, у Сары от удивления округлились глаза, шок от услышанного не давал произнести ни слова. Она дотронулась до своего кулона, вернее его подделки и крутила головой из стороны в сторону.
– Ничего не понимаю, – пробормотала она, Как? И зачем?
– Это еще не все… Она это сделала для Тризерана… скорее всего камень уже у него.
Тело Сары заполняла подступающая ярость, она вскочила с дивана и начала лихорадочно ходить по комнате из стороны в сторону.
– Ну и сука же эта Беатрис! – резко бросил Сэм, ударив кулаком по подлокотнику дивана.
– Но почему она это сделала? – нахмурилась Элея.
– Не знаю, Тризеран умеет убежать, – развел руками Нил.
Элея сдвинула брови.
– Это не оправдание, всегда есть выбор. Она могла бы обо всем рассказать нам.
Нил молчал, зная что Тризеран может подчинить своей воле кого угодно.
– Не беспокойся Сара, мы это так не оставим, – сказала Элея.
Сара ничего не ответила, а возможно, даже и не слышала их разговора, она только продолжала переступать с места на место. Кровь со всей силы била по вискам, сердце бешено колотилось. В голове, как в запертой клетке билась одна и та же мысль. Нил медленно подошел к ней, осторожно дотронувшись до ее руки, которую она резко отдернула. Тогда он не стал церемониться и стремительно обнял обнял ее так крепко, что она не могла пошевелиться. Все бушующие в ней эмоции вырвались сквозь падающие на рубашку ю Нила слезы:
– Я подвела ее, я подвела всех, – прохныкала Сара.
– Ты ни в чем не виновата, слышишь, ни в чем, – прошептал Нил, еще сильнее прижимая ее к себе.
– Мне не нужно было переступать границу, тогда ничего бы этого не случилось, мне здесь не место, я делаю все только хуже, – удрученно произнесла Сара, оттолкнув Нила, резко сорвав с шеи кулон и бросив на пол.
– Тогда это и моя вина, – резко поднялся Сэм, – ты ведь из-за меня пошла в тот дворец в Малеоне, точнее из-за моих глупых идей, – возразил ей Сэм.
– Не верю, что говорю это, – медленно произнес Нил, – но твои идеи были не такие уж и глупые, ты оказался прав. Тризеран черпает энергию солнца. Он хочет с ее помощью объединить все десять камней силы в один и стать единоличным правителем всего королевства.
Сара боролась с подступающей дурнотой. Она подошла к распахнутому окну, вдыхая прохладный ночной воздух, приятно ласкающий разгоряченную кожу. Сара обняла себя руками и сделала еще один вдох, наслаждаясь моментом. Она не имела на это право. Внизу по улице беззаботно шли прохожие, отбрасывая тени на каменную дорожку, даже не подозревая о ее боли. Сара закрыла глаза, не позволяя им стекать по щекам.
Все кончено. Кулона ее мамы, камня силы Каданса Ярости больше нет.
– Только глупец не заметит разницы, – бормотала Сара.
– Что? – переспросил Нил, подойдя к ней почти вплотную.
Еще отрешенный взгляд был направлен на улицу.
– Только глупец не заметит разницы. Это сказала Беатрис, когда я предложила сделать копию моего кулона и отдать ее диесам.
Элея закрыла лицо руками и тяжело выдохнула.
– От каждого камня исходит сила, – продолжила Сара, – я даже не заметила этого. Как я могла не заметить? Она не просто заменила мой камень, она это сделала с изощренным удовольствием. Она победила.
Нил заметил как по коже Сары побежали мурашки и закрыл окно.
– Ничего она не победила.
Сара усмехнулась.
– Тогда почему мы здесь Нил? Почему мы сбежали, так чтобы она не могла нас отследить? Что она еще может у меня забрать?
– Сара, твое появление дает нам надежду. С камнем или без, ты – потомок великой королевы Лили, и ты можешь вновь объединить наше разрозненное королевство, – сердечно произнесла Элея.
Сара повернулась и заплаканными глазами посмотрела на свою подругу, никогда она еще не чувствовала себя настолько беспомощной и бесполезной. Она чувствовала, что слова Элеи настолько далеки от правды, что она их даже недостойна. Что она пыталась доказать, перешагнув границу миров? Придать смысл своему никчемному существованию, пытаться быть достойной наследия своей матери? «Какая дура!» – только и думала она.
Распухшие губы Сары тряслись от досады, все что она смогла выжать из себя, не разрыдавшись еще больше у всех на глазах:
– Я просто не представляю что делать дальше.
Элея сочувственно поджала губы и ринулась к ней, мягко взяв под руку.
– Ты не одна, мы все вместе придумаем как выпутаться из всего этого, – воодушевленно произнесла Элея, указав на Сэма и Нила.
Сара кивнула в ответ, даже не смея надеяться, что Элея может быть права.
– Тебе нужно отдохнуть, идем. Завтра все будет казаться по-другому, – предложил Нил, протянув ей руку.
Сара и вправду чувствовала невероятную усталость и не стала спорить. Она последовала за ним, и случайно наступила на что-то острое. Опустив голову вниз, она увидела, что это была подделка ее кулона. Она подняла его с пола, забрав с собой как напоминание о предательстве Беатрис.
Шиана ощущала подавленное состояние человека и ее стало воротить от этих чувств. Страх, жалость, печаль – все смешалось в одну отвратительную тягучую массу, давящую в груди. Сэм неотрывно смотрел на Сару, но Шиана пыталась поймать детали окружающего пространства. Наконец-то Сэм встал. Убранство не было похоже на королевский замок, значит они находятся где-то в другом месте. Шиана поморщилась от увиденного через глаза Сэма, ее серебристые глаза распахнулись.
– Жалкое зрелище. – Как отобрать конфетку у ребенка. Вам будет интересно узнать, что Нил рассказал Саре о маневре королевы. Они все собрались вокруг нее, чтобы утешить, – ехидно рассмеялась Шиана.
Ее смех прервал грозный голос Тризерана.
– Запомни, Шиана, твоему недалекому уму не усвоить что мне может быть интересно, а что нет.
Королева диесов тут же опустила голову, Кегар сдерживал улыбку.
– Простите, Великий Лорд.
– Что происходит с человеком?
Шиана оживилась, радуясь, что Тризеран сменил тему.
– А от человека так и веет слабостью, меня воротит от послевкусия всех его приторных чувств. И его случайное превращение еще не повод с ним возиться, он никогда не сможет стать настоящим диесом. И кто знает сможет ли он пережить превращение.
Король слегка прищурился, сейчас Сэм был для него неизвестной картой. Он никогда не допускал ошибки недооценивая своих противников. Беатрис доказала свою верность и этим оставила Сару без серьезной опоры и защиты. Нанести удар сейчас было бы проще всего. О мотивах поведения Нила он допросит его отдельно. Камень силы у короля и это лишь вопрос времени, когда он сможет подчинить себе его силу. Пока никто из них не представляет серьезной угрозой.
– Что на счет местоположения Сары? – спросил Тризеран.
– Неопределено, Великий Лорд. Сейчас они не в замке, я попробую узнать точнее.
Лицо Тризерана по-прежнему оставалось непроницаемым.
– Вы свободны до последующих распоряжений.
– Да, Великий Лорд, – в один голос сказали Кегар и Шиана, покидая вершину дворца.
Выйдя из дворца они неторопливо шагали по одной из каменных белых дорожек, простирающихся вдоль безмятежного зеленого пруда. С обеих берегов раскинулись ввысь мощные пышные деревья, возвышающиеся над главными воротами дворца.
Кегар слышал стук каблуков под развевающейся от ветра длинной юбкой белого платья с вырезом, доходящего до основания бедра. Под лучами солнца особенно переливались бирюзовые камни на поясе и плечах королевы. Кегар не знал что это за камни, ведь камнем силы Каданса Бесстрашия являлся прозрачный горный хрусталь, встроенный в украшение на лбу Шианы. Для королевы поверженного каданса она держалась как нельзя величественно и носила горный хрусталь как реликвию, передающуюся из поколение в поколение. Но настоящий камень силы был сейчас у Тризерана, после того как она сама его отдала без боя.
Он помнил тот день. Тризеран с дюжиной своих преданных воинов во главе с Кегаром появились перед воротами ее замка. Шиана отозвала всех диесов и лично вышла к нему с короной в руках. Все о чем она просила – это безопасность ее народа. Тризерана не волновал ее народ, пока она выполняет его приказы. Он помнил ее взгляд, в котором не было и тени покорности, это была ее игра и она сделала финальный ход. Шиана поставила на карту все, чтобы ее земли не подверглись разгрому. Она понимала, что Тризеран взял бы что хотел так или иначе.
Шиана не протянула ему корону, а бросила ее на на песок и, подняв голову, гордо ушла в замок. За такое Тризеран мог бы легко ее убить, он наказывал даже за меньшее, но он лишь проводил ее взглядом. Он взял корону в руки, и расплавив огранку, у него в ладони остался горный хрусталь. Через мгновение его тело покрылось синим защитным покровом и за спиной выросли крылья. Под вздохи и ошеломленные возгласы он взмахнул в небо и скрылся в облаках, оставляя после себя грохочущие молнии.
Тризеран получил ее корону, но не смог сломить ее духа. Кегар был уверен, что у него бы это и не получилось. Он улыбнулся, посмотрев на Шиану. Кегар никак не мог отделаться от мысли насколько же сильно королева отличается от остальных диесов. В ней есть особая жестокая, свирепая красота, готовая в любой момент разорвать тебя на части.
– Что ты увидела глазами того мальчишки? – заинтересованно спросил Кегар.
Шиана насмешливо поджала свои пухлые бордовые губы и неохотно ответила:
– Кучку жалких идеалистичных недоумков, не понимающих против кого они имеют дело.
– Ты заметила что-то необычное?
– Что это ты так печешься об этих неудачниках? – ехидно выпалила Шиана.
Кегар широко улыбнулся, посмотрев на отражение крон зеленых деревьев на гладкой поверхности воды.
– Эти неудачники как ты помнишь, опозорили тебя в твоем же кадансе.
Королева диесов недовольно фыркнула, закатив глаза и ответила:
– Все что, они сделали – это трусливо сбежали во время схватки, а без Беатрис они бы и этого не смогли.
Кегар ухмыльнулся.
– В отличие от тебя, я не привык недооценивать своих противников. Ты недооценила Беатрис и поплатилась за это.
– Не надо читать мне нотации, генерал. Твои анданты не смогли заполучить камень силы в первый день появления Сары на торговой площади в Кадансе Ярости, когда она была наиболее уязвима. Там не было Беатрис, ее сопровождали лишь человек и волк. И что ты сделал? Ты недооценил противника и послал какого-то юнца мордента. – Шиана постучала пальцем по губам. – Интересно, почему ты сам не отправился? – Кегар недовольно прищурился. – Это было ниже твоего достоинства, украсть побрякушку у какой-то девчонки? И как Тризеран тебя еще терпит?
Кегар расправил свои могучие алые крылья, которые тенью нависли над Шианой.
– Потому что лучше меня нет, Ваше Величество.
Шиана закатила глаза.
– Моя работа, – продолжил он, – так как и твоя, впрочем – защищать интересы короля. Поэтому сосредоточься и вспомни было ли что-то необычное в твоем видении.
Шиана с явным недовольством признала, что генерал армии Тризерана прав. С недавнего времени это стало ее работой. Такова была цена за неприкосновенность Каданса Бесстрашия, которую ей приходилось платить каждый день. Поглаживая золотистыми длинными ногтями ожерелье на серой шее, она еще раз поразмыслила над увиденным.
– Большую часть времени Нил с сестрой подтирали сопли своей драгоценной Саре, – с издевкой произнесла она, – но было кое-что странное. Человек в своем мире искал куда исчезает энергия солнца и это привело его сюда.
Кегар удивленно поднял брови.
– Он смог что-то заподозрить, еще будучи в мире людей. Как я и предполагал, он не так прост как кажется на первый взгляд.
– Какой ты молодец, всех видишь насквозь, не так ли? – съязвила Шиана.
Кегар не успел ничего ответить, она прибавила шаг и пошла впереди генерала, затем взмахнула прозрачными крыльями, поднявшись в безоблачное небо и улетела прочь.
– Как всегда приятно было иметь с тобой дело, королева, – крикнул он ей вслед.
Король достал из кармана ветхую, уже почти выцветшую фотографию, на которой была изображена светловолосая девушка с сияющими янтарными глазами, ее обнимал широко улыбающийся заурядный темноволосый парень. Тризеран слегка нахмурился от промелькнувших в его голове воспоминаний:
«На вершине дворца Каданса Величия стоял темноволосый мужчина с орлиными крыльями, смотря вдаль на простирающуюся на километры пустыню.
– Что ты наделал? – прокричал позади знакомый ему женский голос.
Тризеран повернулся и хладнокровно ответил:
– Знаешь, твои заклинания творят чудеса, главное понять как их правильно осуществить.
– Тебе мало одного мира? Тебе нужно разрушить все, к чему ты прикасаешься? Если ты продолжишь использовать силу солнца, ты уничтожишь мир людей.
– Дорогая Лили, я пытался простить тебя, правда, но в один день я проснулся и осознал одну простую вещь: нужно быть собой и не стоит себя сдерживать, – ехидно ответил он, спрятав крылья.
Он подошел к ней ближе, и, проведя рукой по ее длинным песочным волосам, прошептал:
– Странно, что ты без своего кулона, наконец-то решила сдаться мне?
Лили презрительно сжала губы и резко одернула его руку. Она почувствовала головокружение, но продолжила:
– Тебе не хватит и бессмертия, чтобы этого дождаться. Ты никогда не получишь сонат Каданса Ярости. Никто не должен владеть такой силой.
– Какой бы великой королевой ты себя ни возомнила, дорогая Лили, любое заклинание со временем и достаточной силой можно разрушить, – злорадно произнес Тризеран.
– Конечно можно, только если тот, кто наложил заклинание еще жив. Ты никогда не получишь силу камня… – на последнем издыхании промолвила королева, падая на прохладный мраморный пол.
Мужчина стремительно повернулся и успел подхватить девушку, но по блестящему полу покатился прозрачный бутылек с остатками красной жидкости. Тризеран сразу догадался, что это мускарин – самый быстродействующий яд, от которого нет лекарства. Он с нежностью провел в последний раз по ее волосам, которые уже намокли от его слез, и прошептал:
– Что же ты наделала, Лили. Ты должна была вспомнить кем мы были до этого мира».
Тризеран провел пальцем по лицу девушки на фотографии и перевернув ее, увидел на обороте уже выцветшие слова. Он не набрался смелости их прочитать и, тяжело выдохнув, убрал напоминание о далеком прошлом в карман.
Нил сидел на краю кровати, где только заснула Сара, ее песочные волосы спадали на лицо, в руках остался синий кулон, подмененный Беатрис. Неудивительно, что она не заметила подделку раньше, он был точной копией кулона ее матери. Беатрис постаралась, наверняка каждую секунду изучала его, подмечая все детали.
Нил сдвинул брови, вспомнив, что почуял что-то неладное, когда застегивал цепочку на шее Сары, но отвлекся. На нее. На аромат ее волос, на воспоминания об их страстном поцелуе. И вот чего им это стоило.
Лицо Нила наполнилось презрением, когда он вспомнил о ее тете, вернее о королеве Каданса Ярости. Их кровное родство еще не делало их родными, а после хладнокровного предательства Беатрис и не сделает. Нил признавал, что и сам порочен. У них с Беатрис был план, тогда ему он казался вполне логичным. Дочь Лили отдаст камень силы своей родной тете, королеве каданса, у которой есть опыт в сражениях, чтобы противостоять Тризерану. Но у Беатрис был и другой опыт, в интригах и она легко обвела его вокруг пальца. Всю жизнь она беспокоилась только о себе, с чего бы ей вдруг заботиться о своей племяннице? И Нила это устраивало, главное камень силы вернется Кадансу Ярости.
Его не волновала судьба дочери Лили, которая все это время пряталась в мире людей, обрекая их королевство на разгромы. Но тот момент, когда он увидел ее во дворце, увидел как она сжимает ледоруб, ничего даже не подозревая о своей силе, в нем что-то надломилось. Что-то создало трещину, разрастающуюся и по сей день.
Поэтому она смогла нанести ему удар. На секунду он отвлекся, не в силах оторвать взгляд от ее лица. Весь мир сузился до ее солнечных глаз. В ином случае он, конечно бы, почуял маневр Сэма, эту чертову фарфоровую вазу и увернулся. Но он ничего не слышал и не видел. Только ее. Салирия. Он знал ее имя, знал кто она такая, но не ожидал увидеть столь первозданную, дикую, пылающую силу. Он не видел такого со времен правления ее матери. Силу, которая, заставляет преклонить голову.